- Ну, и чем я заслужил такой приятный сюрприз? - насмешливо спросил Джерет. - Вы хотите прострелить мне вторую ногу? - Он засмеялся, резко приподнялся с кресла и встал перед ней, опираясь на костыли.
Кортни сжала кулаки:
- У вашего сына неправильное представление о том, что случилось вчера. Вам необходимо рассказать ему, как все произошло на самом деле.
- Вы ранили моего отца! - вмешался мальчик.
- Гай! - резко оборвал его Джерет. - Какого черта! Что все это значит?
- Гай, расскажи, пожалуйста, своему отцу о происшествии после школы.
- Да ничего не случилось, папа. - Мальчик переступил с ноги на ногу и уставился в пол.
- Гай! - Джерет повысил голос.
- Ну, я подрался с Райаном Мидом, - еле слышно пробубнил тот.
- Зачем?
- Потому что его мать ранила тебя.
- Гай, я ясно объяснил тебе, каким образом произошел несчастный случай. - Голос Джерета стал хриплым.
- Ты не мог сам себе прострелить ногу! - Лицо Гая горело, и на нем было написано такое страдание, что ярость Кортни сразу утихла.
- Иди и подожди в соседней комнате, - произнес Джерет сурово. - Мы попробуем обсудить это сами.
- Ну, пап… Я сделал это потому… - Съежившись под взглядом отца, Гай не смог договорить.
Неожиданно Кортни отчетливо поняла, что Гай - такой же уязвимый маленький мальчик, как и ее сын. Видимо, ему очень хотелось любым способом заслужить одобрение отца. И настоящая причина драки была спрятана, судя по всему, намного глубже.
- Ну, так почему? - настаивал Джерет. Тон его голоса - он буквально рубил слова - испугал Гая, и он стоял молча, закусив губу.
Затянулось неловкое молчание, наконец, Кортни мягко спросила:
- Ты сделал это ради своего папы, ведь так?
Широко раскрытые глаза мальчика наполнились слезами, он повернулся и выбежал из комнаты. Джерет запустил пальцы в волосы, растрепав короткие темно-каштановые пряди.
- Думаю, вы понимаете и видите то, что мне не дано осознать, - неуверенно проговорил он. - Я не могу взять в толк, почему же он все-таки подрался с вашим сыном, ведь я объяснил ему, что это была просто случайность.
- Может быть, он сильно переживал и боялся вас потерять?
Джерет тихо выругался и уставился на дверь, через которую выбежал его сын.
- Проклятье! Часто я думаю, как бы поступила Лия, если бы была сейчас здесь. Я делаю все, что могу, но временами мне кажется, что этого "всего" совершенно недостаточно.
- Мне знакомо ваше состояние. Я ведь тоже не могу быть Райану отцом. Все, что я умею, - это просто любить своего сына.
- Мой отец ни разу и пальцем не пошевелил ради меня или моих братьев, однако мы не сомневались в его любви. Поэтому я и мысли не допускал, что Гай страдает, оттого что я к нему безразличен. В то же время мне не хотелось бы и испортить его. От всего этого я иногда чувствую себя таким беспомощным, - Джерет вновь запустил пальцы в волосы.
- Идеальных людей не бывает, как вы знаете. Однако мне кажется, только любовь помогает избегать ошибок или вовремя исправлять их.
Вдруг Джерет Кэлхоун открылся перед ней с такой стороны, которая, казалось, была в нем совершенно невозможна. Сейчас это был неуверенный отец-одиночка, озабоченный ответственностью и долгом, которые легли на его плечи. Кортни представляла, какие жизненные испытания выпали на его долю и какие еще ждут впереди.
- Ох, почему же вы не садитесь? - спохватился хозяин. - Нам нужно еще о многом поговорить с вами.
- Да нет. В машине меня ждет Райан, а на улице сейчас очень холодно. Лучше вы поговорите со своим сыном: он угрожал Райану.
- Угрожал?
- Да, он обещал, что и завтра побьет его после школы.
- О черт, - устало пробормотал Джерет, потом твердо пообещал: - Он не станет этого делать. Можете успокоиться. - Сдвинутые брови придали его лицу свирепое выражение, и в эту минуту Кортни испуганно подумала о Гае.
- Я привела назад вашу собаку, - проговорила она, - почему-то пес решил разгуливать около нашего дома.
- Ответьте мне вот что, - задумчиво произнес Джерет, - не могли бы вы поговорить со мной о наших мальчишках? Приходите завтра к ленчу.
- Мне кажется, что это совершенно бесполезно - вы ведь не можете встать, чтобы приготовить еду.
- Приходите, когда дети будут в школе, и у нас будет достаточно времени все обсудить. Иногда я прислушиваюсь к женскому мнению. - Лицо его посветлело. - А приготовить ленч вы можете и сами.
Кортни вдруг растерялась, спрашивая себя, не согласиться ли ей на это предложение.
- Хорошо, - наконец ответила она. - Я приду в полдень и ленч принесу с собой.
- Вот и чудесно.
Затаив дыхание, Кортни пыталась завести джип. Всего пару раз чихнув, мотор заработал, и они выехали со двора Кэлхоунов. Райан напряженно ждал, глядя на мать:
- Ну что там было, расскажи мне.
- Ты можешь не беспокоиться насчет Гая, больше он тебя не тронет.
- Ну, а как ты?..
- Его отец пообещал еще раз поговорить с ним. Знаешь, мистер Кэлхоун очень рассердился.
- Да? - Устраиваясь на своем сиденьи, Райан хмурился, о чем-то сосредоточенно размышляя. Кортни вспомнила, как всегда бледнело лицо сына, когда речь заходила о его собственном отце.
- Мистер Кэлхоун такой грозный.
- Ты знаешь его?
- Один раз он приезжал в школу. Ужасно мрачный.
- Да, временами так оно и есть.
- Мне кажется, что лучше было бы еще раз подраться с Гаем, чем разозлить его отца, - Райан взглянул на мать. - Ты такая храбрая!
- Ну что ты, - однако ей было приятно выслушать ребяческий комплимент сына. - Мистер Кэлхоун пригласил меня завтра к нему на ленч, чтобы более подробно все обсудить.
- Он пригласил тебя?! И ты пойдешь?
- Не знаю. Если это поможет…
- Наверняка. Ты ведь всегда говоришь мне, что надо доводить дело до конца и выяснять отношения - тоже.
- Правильно, - Кортни улыбнулась сыну.
- Я сказала, что приду. Да, я схожу поговорить с ним.
- Я проголодался, мам, - заявил Райан.
- Вернемся, и выпьешь молока с печеньем, - предложила Кортни, с удовлетворением отметив, что вопрос о визите к Кэлхоуну для Райана решился так просто.
На следующее утро перед школой Кортни поцеловала на прощание сына, помолившись, чтобы с ним все было в порядке и он благополучно вернулся домой. Потом взялась за приготовление обеда, одновременно размышляя об отношениях, сложившихся между ней и Джеретом Кэлхоуном. Ее волнение возрастало: беспокойство за Райана и Гая, страх за судьбу Эбенезера не давали ей покоя. В Кортни скапливалась обида на Джерета, его насмешки и постоянное "Малыш" раздражали ее.
Кортни подошла к зеркалу и посмотрела в него. Господи, со своей длинной косой, без капли грима, в полинявших джинсах она действительно походила на девчонку. Неудивительно, что Джерет дал ей такое прозвище. Он был далеко не единственным, кто так ошибался в ее возрасте. Ну, может, за этим ленчем она сумеет исправить положение. Поднявшись наверх, Кортни налила в ванну горячей воды и начала раздеваться.
К полудню все было приготовлено. Взглянула на себя в зеркало; те же джинсы, голубой свитер - соблазнительного было мало - Кортни решила чуть приукрасить себя. Распущенные волосы рассыпались по спине до самого пояса блестящими золотыми волнами. Потом нанесла немного румян и подкрасила губы, тушью слегка коснулась ресниц, легкое облако духов завершило ее приготовления.
Сложив в корзинку ленч, Кортни отнесла и поставила ее в джип, потом завела мотор и выехала из дома.
Глава 6
Позвонив в дверь, Кортни услышала громкий голос хозяина, приглашающий ее войти. Она открыла - Джерет стоял и ждал ее в коридоре.
- Господи, вот это сюрприз! - с восхищением воскликнул он. - Я просто поражен.
Волна удовольствия прокатилась по всему телу, заставив Кортни покраснеть. Прислонившись к дверному косяку, Джерет сосредоточенно разглядывал ее. Однако его внешность также сильно изменилась. Джинсы, по-прежнему плотно облегавшие его бедра, были украшены кожаным ручной работы ремнем. Трехдневная щетина исчезла. Рукава коричневого свитера, закатанные по локоть, открывали мускулистые руки, покрытые короткими темными волосками. И свитер, и джинсы ловко сидели на нем, словно выставляя напоказ стройную, гибкую фигуру. При мысли о том, какое тело было скрыто одеждой, мурашки побежали у Кортни по спине.
- Спасибо за приглашение, - пробормотала она. - Куда мне поставить ленч?
- Какая разница? - усмехнулся Джерет, но затем спохватился: - Ах да, Малыш, ленч. Отнесите его на кухню.
Следом за ней Джерет вошел в кухню, сел на стул, пристроив больную ногу на высокой табуретке. Кортни поставила корзину на стол и замерла, поймав на себе испытующий взгляд хозяина. Его глаза поднялись от бедер и остановились на груди, заставив Кортни пожалеть о том, что ей не пришло в голову надеть другой свитер. Словно проникая через тонкую шерстяную ткань, ей передавалось ласковое тепло. Грудь ее поднялась и затвердела. С трудом переводя дыхание, Кортни спрашивала себя, научится ли она когда-нибудь владеть собой. Взгляды их встретились.
- Мистер Кэлхоун, вы готовы сесть за стол?
Ехидная ухмылка тронула уголки его губ, и, протяжно по-южному произнося слова, довольно двусмысленным тоном Джерет ответил:
- О да, Малыш, я готов.
Множество мыслей в одну минуту пронеслось в голове у Кортни. Нервы ее превратились в раскаленные струны, которые чувственный голос Джерета заставлял страстно дрожать. Кортни выводило из себя глупое прозвище "Малыш" и то, как легко, без усилий Джерет Кэлхоун повергал ее в трепет и напряженное ожидание, тогда как сама она была совершенно не готова к сильным чувствам. Движением бровей, несколькими случайными словами, призывным взглядом он властвовал над ее душой, мог заставить чаще биться сердце, затмить разум, даже остановить дыхание. Кортни испытала мгновенное желание швырнуть корзину с едой на пол и убежать из этого дома. Но вспомнив несчастное лицо сына, все в синяках и в крови, она попыталась взять себя в руки.
- Ну вот вы и рассердились, - сказал Джерет. - Вы такая чувствительная и обидчивая, Малыш, не правда ли?
- Я обещала своему сыну навестить сегодня "старину-Кэлхоуна", - ответила Кортни, пытаясь перейти на другую тему.
Джерет расплылся в широкой улыбке, сверкнув белыми красивыми зубами.
- Так вот, оказывается, как вы меня называете. Прозвище звучит так, словно у вашего сына маловато энергии и воображения.
- Воображения у него достаточно, однако он еще очень мал и лишен отца, который научил бы его справляться с теми проблемами, с которыми так успешно справляется ваш сын.
- Успокойтесь, они уже позади. Я все объяснил Гаю. А если вы приведете ко мне Райана, я и его научу защищаться.
- Вот этого-то я как раз и не хочу! Не хочу, чтобы он учился драться, пусть только ваш сын прекратит приставать к нему. По вашей вине Гай затаил на меня злобу, а ведь я не стреляла в вас, и вы это прекрасно понимаете.
- Однако вы были причиной. Это первый несчастный случай с оружием, хотя я держу в руках ружье с восьми лет.
- Что ж, такой срок впечатляет. А вы сказали мальчику, что я не стреляла, а вы сами ранили себя?
- Успокойтесь, пригладьте взъерошенные перышки. Да, сказал.
- Но одновременно добавили, что виной тому была я.
- Сказал правду. К тому же я объяснил Гаю и то, что вы спасали сокола.
Кортни вспомнила, как ругался Гай при их первой встрече, точь-в-точь подражая отцу, как пытался защитить Джерета, как сильно нуждался в его одобрении.
- Думаю, ваш сын просто обожает вас, - сказала она.
Джерет покраснел от удовольствия, глаза его радостно заблестели.
- Да, мы с ним славно ладим. Однако я не всегда уверен, что воспитываю его правильно.
- Догадываюсь, что вы имеете в виду. Я вот предложила сегодня встретить школьный автобус, но Райан отказался наотрез. Он заявил, что должен быть мужчиной.
- Молодчина. Все будет о'кей. Гай - довольно вздорный мальчишка, но не волнуйтесь, сегодня он драться не будет. Мы серьезно поговорили на эту тему.
Кортни не верила своим ушам: их разговор превратился в спокойную беседу о воспитании мальчишек - это было просто здорово.
- Давайте-ка посмотрим, что там в корзинке, - предложил Джерет. - А я пока достану пиво.
- Как сегодня ваша нога?
- Болит. Даже больше, чем вчера. Может, это проходит шок, а может, раньше меня отвлекали ваши поцелуи.
Склонив голову, чтобы скрыть румянец и засветившееся в глазах удовлетворение, которое она испытала от этих слов, Кортни пробормотала:
- Могу представить себе, когда вы в последний раз целовали женщину.
Джерет рассмеялся.
В это время раздался телефонный звонок, и хозяин кивнул гостье, чтобы та сняла трубку.
- Джерет? - произнес женский голос.
- Одну минуту, подождите, - Кортни протянула трубку хозяину.
- Я думаю, это - ваша мама, Джерет.
Кортни знала, что это, конечно, не его мать, но не смогла придумать ничего более подходящего. Джерет усмехнулся и подошел к телефону. Разбирая корзинку с едой, Кортни старательно прислушивалась к разговору.
- Да нет, Труди, - говорил Джерет, - это зашла соседка, и за обедом мы обсуждаем три В: восторг, высоту и выгоду.
Кортни едва не уронила стакан. Из трубки донеслось хихиканье, а затем возмущенный возглас, который вполне мог соперничать с криком Эбенезера, и Джерет сказал:
- Ладно, Труди, я шучу. Она - из Ассоциации Учителей и Родителей. Наши сыновья учатся в одной школе.
Молча, закипая гневом, Кортни взяла стакан и наполнила его пивом.
- Я позвоню тебе позже, дорогая, - приглушив голос, продолжал Джерет.
Это "дорогая" довело Кортни до белого каления. Кого-то он называет так ласково, а к ней обращается не иначе, как насмешливо: "Малыш". И даже сегодня, хотя она распустила волосы, подкрасилась и принарядилась. Впрочем, какая ей разница, чем занимается мистер Кэлхоун в свободное время. Но, как оказалось, это было для нее далеко не безразлично. Кортни взглянула на говорившего по телефону хозяина. Держа трубку в руке, он следил за ней внимательными голубыми глазами. "Почему же вдруг, - подумала Кортни, - ее стали так трогать его поступки? Почему его обращение "дорогая" к незнакомой женщине принесло ей острую боль? Может быть, причина - в обыкновенном женском тщеславии? Или это более глубокое чувство?"
Джерет повесил трубку телефона и поднял упавшую салфетку. Достав из холодильника содовую, Кортни налила себе стакан. Дождавшись момента, когда она освободилась, Джерет схватил ее за руки и притянул к себе. Это произошло так быстро, что Кортни была захвачена врасплох и не сумела уклониться. Джерет крепко держал ее в объятиях:
- Стой спокойно. Будешь вырываться - повредишь мою больную ногу. Обещаешь?
- Обещаю, - эхом отозвалась Кортни, смутно понимая смысл того, что говорит.
Джерет провел рукой по ее спине:
- Какие красивые у тебя волосы.
- Спасибо за комплимент, мистер Кэлхоун.
- Джерет, Малыш. Давай обойдемся без "мистера" и "миссис".
- Но мы же с вами не знакомы так коротко, - возразила Кортни.
Джерет принялся перебирать длинные волосы, затем приложил их к своей щеке, подробно рассматривая каждую черточку ее лица.
- Тогда что нам мешает познакомиться поближе? Я бы очень хотел этого. И вы, если бы были хоть наполовину честны перед собой, хотя бы на одну десятую менее щепетильны и чопорны, вы бы признались, что и вам этого хочется не меньше.
- У вас столько же очарования, сколько у репейника, - еле слышно произнесла Кортни, и в голосе ее послышалось осуждение.
Джерет засмеялся:
- Ну, говори, говори, Малыш… Надо же - "репейник"!
Кортни попыталась освободиться, но под рукой не оказалось никакой опоры, кроме самого Джерета Кэлхоуна, его рук, плеч, груди. И в эту минуту в его облике не было резкости или острых углов. Напротив: полные, красиво очерченные губы излучали захватывающую чувственность.
- Ты не обожжешься, если положишь руку мне на плечо, - предложил Джерет.
- Может, вы отпустите меня?
- Не вижу в этом никакой необходимости. Расслабься, давай поговорим о колючках. Вот ты ведешь себя так, словно сидишь на одной из них. - Ласково уговаривая, Джерет перебирал в пальцах ее длинные шелковистые волосы. - Они, как золото.
- Кто? - удивилась Кортни.
- Твои косы. Просто чертовски хороши.
Поджав губы, Кортни покраснела и снова попыталась освободиться из объятий.
- Эх, поцеловать бы тебя так крепко, чтобы пропало всякое желание удирать!
- Да вы просто чемпион среди отвратительных и мерзких типов! - Грубостью Кортни пыталась подавить в себе всплеск стремительно захвативших ее симпатии и желания.
- А ты такая пылкая, ласковая и соблазнительная, Малыш, что устоять перед тобой просто невозможно. Закрой глаза.
- Н-е-ет!
- Кортни, - тихо, но твердо повторил он. - Я хочу поцеловать тебя.
Ее сопротивление таяло и исчезало. И чем сильнее Джерет поддразнивал ее, тем быстрее она сдавалась. Желание, чтобы он целовал ее крепко-крепко, так ясно отразилось в глазах Кортни, что Джерет без лишних слов сжал ее в объятиях и жадно завладел губами. Рукой она обвила его за шею, почувствовав легкое прикосновение мягких волос. Все вокруг перестало существовать, самые разные чувства соединились в этом поцелуе. Сердце Кортни билось гулко и неровно, сейчас она уже не смогла бы назвать его "репейником". В эту минуту ее держал в объятиях сексуальный, чувственный мужчина, ласки которого приводили ее в экстаз. Кортни приникла к нему, всем телом стремясь навстречу страстному поцелую. Рука Джерета ласкала ее грудь. Он так близко прижал ее к себе, что через одежду Кортни почувствовала, как в возбуждении напряглись его мышцы.
Мгновенно осторожность взяла верх, и она выскользнула из объятий.
- Достаточно, - прошептала она.
Джерет молча смотрел на нее, и в его взгляде горело такое долго сдерживаемое желание, что Кортни потеряла голову и бросилась ему на шею.
- Кажется, достаточно не будет никогда, - хрипло прошептал Джерет, принявшись вновь играть ее волосами. - Что с тобой случилось, Малыш? Это неудачное замужество сделало тебя такой?
- Нет, и я не хочу говорить о причинах, - поспешно ответила Кортни, пытаясь восстановить дыхание. Внезапно она передумала: - Вы давно пытаетесь узнать, откуда во мне столько ханжества. Мой брак здесь ни при чем. Все дело, наверное, в воспитании и характере. Я выросла в доме, где было полно хрупких и утонченных женщин, истинных леди, всегда таких чопорных и правильных, которые и создали меня по своему образу и подобию.
- А твой отец? - осторожно спросил Джерет.