- Папарацци не надоедают тебе? - спросил Гай, вспомнив, как эти акулы прессы, узнав о его разрыве с Верой, дежурили у дверей его дома днями и ночами.
- Иногда. На этой неделе они собираются выдать роскошную историю обо мне, - сказала она. - На прошлой неделе я поехала в Венецию купить свадебный подарок Хэву и Элли - какой-нибудь из этих замечательных наборов бокалов венецианского стекла. И кто-то сфотографировал меня, когда я, садясь в водное такси, споткнулась и упала прямо лицом вниз. Я видела отсвет вспышки. - Она вздрогнула. - Ну да ладно… Думаю, мои туфли получились на снимке особенно хорошо. Если они поместят это фото, я позвоню в издание "Что нового?" - а это главный конкурент "Жизни знаменитостей", - и скажу, где приобрела свои туфли. Джина училась в школе искусств вместе с девушкой, которая стала дизайнером обуви, и ее работы просто прекрасны. А после такой публикации вообще пойдут нарасхват.
- И она подарит тебе свои туфли? - Он помнил, что именно так действует эта система.
Эмбер посмотрела на него с упреком:
- Конечно нет. Если бы Заза дарила мне свои туфли, она пошла бы по миру. Я уже говорила, Гай, что сама за себя плачу.
- Я не хотел тебя обидеть. - Но его заинтересовало, что она настолько по-иному смотрит на вещи. - Тебя не очень трогает пресса. - А про себя подумал: "Даже перспектива появления в прессе отнюдь не лестной фотографии. Вера бы несколько дней горела яростью по этому поводу. Или Эмбер просто делает хорошую мину при плохой игре?"
- Раньше я сердилась на такие вещи, но мама объяснила мне, что побеждает тот, кто всегда улыбается. - Она отпила глоток воды. - Так я и поступаю. Улыбаюсь. И чем сильнее стресс, тем шире моя улыбка!
Оказывается, с Эмбер очень легко разговаривать! Они побеседовали о самых разных вещах: о книгах, которые нравились Гаю больше всего, и о том, как бы он хотел иметь собаку, но у него никак не получается. Оказалось, что Эмбер тоже любит собак, но не может завести себе собаку, потому что приходилось бы постоянно оставлять ее одну в лондонской квартире. Выяснилось, что им обоим нравятся одни и те же фильмы и блюда…
Но Гай все равно никак не мог понять ее. Едва ему казалось, что он начинает понимать, Эмбер делала или говорила что-то такое, что опровергало все его идеи. Только что она казалась любимой прессой светской львицей, и вот уже в ней открывается какая-то неожиданная глубина. И как раз в тот момент, когда Гай начинал думать, что в Эмбер что-то есть, она говорила или делала что-то настолько в духе его бывшей жены, что он просто скрипел зубами от досады.
- Элли упоминала, что пыталась уговорить тебя организовывать мероприятия для нее. Почему ты отказалась?
- Потому что я не хочу жить по чужому расписанию. Мне нравится организовывать благотворительные вечера, помогать моим друзьям устраивать праздники. Я могу сидеть с друзьями в кафе, не думая о том, что опоздаю на работу. Могу поехать к маме в Лос-Анджелес, ни с кем не оговаривая заранее эту поездку, и не должна спешить вернуться в Лондон. Мне нравится жизнь, которую я веду. - Она посмотрела на остатки шоколада на блюде. - Поскольку ты - мой гость на этом обеде, мне следовало бы быть любезной и предложить это тебе.
- Да, я твой гость. Поэтому буду настолько любезен, что откажусь от твоего предложения. - Он не мог удержаться и не поддразнить ее. - А ты уверена, что шоколад стоит только на четвертом месте в твоем списке порочных слабостей?
Эмбер густо покраснела:
- Не вредничай!
Но ей удалось отомстить. Она ела шоколад очень медленно, точь-в-точь как та девушка из рекламного ролика, которая потрясла его, когда он еще был подростком. Ее губы словно занимались с шоколадом любовью, и Гай не мог оторвать от них взгляд…
И он понял, что Эмбер прекрасно знала, что делает, потому что она одарила его самой коварной улыбкой, когда сказала, вставая:
- Пойду расплачусь.
- Нет, я заплачу!
- Мы договаривались, - произнесла она чопорно, - что я приглашу тебя обедать в благодарность за то, что ты позволил мне остановиться в твоем замке. Но мне может потребоваться твоя помощь, если не хватит знания языка. Тогда я позову тебя.
"Нет, - подумал он, - ей не потребуется моя помощь. Она сможет объясниться жестами и улыбками, и весь ресторан будет улыбаться вместе с ней. Она очаровывает всех, с кем встречается. Официанту понравилось, как она попыталась говорить с ним по-французски и сделала ему комплимент относительно блюд и обслуживания, хотя ее грамматика и произношение были не идеальны и ей пришлось спрашивать кое-какие слова".
И его она тоже очаровала. Он знал, что не должен связываться с ее миром, но ее солнечный, веселый, оптимистический взгляд на вещи был так заразителен!..
На обратном пути он чувствовал себя более спокойно и включил классическую музыку.
- Я догадывалась, что именно такую музыку ты любишь слушать, - сказала Эмбер.
- Я слушаю ее, когда работаю. - Он обернулся к ней. - Опустить верх?
- Спасибо не надо. Шоколада оказалось достаточно.
Он рассмеялся:
- Номер четыре заменяет номер три?
- Зря смеешься. Некоторые специалисты считают, что женщины предпочитают шоколад сексу. Это все определяется центром удовольствий в мозгу. - И так как он ничего не ответил, Эмбер добавила: - Ну ладно, я ушла из университета. Но не потому, что была слишком тупой.
Это, кажется, болевая точка. Ее обвинили в том, что она - человек бездумный?
- Достаточно поговорить с тобой, чтобы понять, что ты - не глупышка. Что ты изучала?
- Историю искусств. Но мне не хотелось работать в какой-нибудь галерее, и моя учеба оказалась напрасной. Лучше бы это место занял студент, который действительно хотел получить знания.
- Очень благородно.
- Папа так не думал. - Она пожала плечами. - Но в конце концов, примирился. Когда я пригрозила, что стану моделью, он перестал требовать, чтобы я нашла достойную работу.
"Модель? Как Вера…"
- А ты хотела бы стать моделью? - спросил он осторожно.
- И годами жить на одних салатных листьях? Нет, спасибо. Я люблю вкусно поесть!
- Ты достаточно стройна, так что можешь есть все, что захочешь. А я видел, сколько пудинга ты можешь съесть.
- Дело не только в этом. Люди завидуют тебе, стараются подставить подножку, ждут, когда ты допустишь какой-нибудь промах. - Она скривила губы. - Нет, спасибо. Это не большое удовольствие.
- А сейчас ты живешь в свое удовольствие?
- Вот именно. Правда, я не думаю, что ты это поймешь.
- Потому что я - зануда? - спросил Гай, вспомнив, что именно так называла его бывшая жена.
- Нет. Потому что ты слишком умный. Ты - ученый. Тебе нужны другие удовольствия в жизни.
Она попала в яблочко. Они принадлежат разным мирам. Эмбер любит встречаться с людьми, она относится к каждому как к другу, ее душевная теплота разрушает любые преграды. Они - полные противоположности. Так какой смысл начинать то, что заведомо обречено на провал? Как бы его к ней ни тянуло. Они договорились, что прошлая ночь - последняя.
Значит, так и будет.
Глава 6
Когда они вернулись в замок, Эмбер извинилась, сказала, что немного устала. У Гая было чувство, что она грешит против истины, но не стал ее на этом ловить, а ушел в лабораторию и стал искать в Интернете, не появилось ли новое средство для лечения аносмии.
Он довел себя до боли в глазах, но не успокоился. Он не знал, происходит ли его беспокойство оттого, что он ничего не нашел, или оттого, что Эмбер спит наверху?
"Ты болван, Лефевр, - сказал он себе. - Тебе надо выспаться. Может быть, утром все будет по-другому".
Подойдя к лестнице, он заметил на кухне свет. Наверное, забыл его погасить. Но, войдя на кухню, Гай увидел Эмбер. Она сидела, уронив голову на стол.
- С тобой все в порядке? - спросил он.
- Я не могла заснуть, - призналась Эмбер, - спустилась и сделала себе чашку теплого молока с циннамоном .
С циннамоном… Гай больше не чувствовал этот запах, но помнил, что он наполняет душу. Как Эмбер.
- Извини, я должна была бы спросить разрешения. Надеюсь, ты не возражаешь, что я вожусь у тебя на кухне?
- Всегда пожалуйста.
Она прищурилась:
- А ты в порядке?
- Да, - солгал он.
- У тебя глаза красные, как будто слишком долго сидел за компьютером.
- Я тоже не мог заснуть, - признался Гай.
Она протянула ему чашку:
- Попробуй это.
Он отпил глоток, чтобы ее не расстраивать.
- Так почему ты не мог заснуть?
Последовало долгое молчание. Он ждал, что она что-нибудь скажет. Наконец Эмбер тяжело вздохнула:
- Номер три…
Его поразило, что у нее хватило смелости признаться. Прямо и честно.
- И я. Может быть, я так назову мои новые духи?
- Твои новые духи имеют к этому отношение?
- Нет.
Он точно знал, какие духи хотел создать. Гипнотизирующие, чувственные, с зеркальной поверхностью и скрытой внутренней сладостью. Как Эмбер… И приходил в отчаяние оттого, что не мог этого сделать. Формула нового аромата была у Гая в голове, ему хотелось броситься в лабораторию и начать его делать. Но он знал, что это бессмысленно: он не сможет проверить, нужно ли как-то изменить формулу, пока его нос не придет в норму.
Эту проблему он не мог решить прямо сейчас. В отличие от другой - проблемы их притяжения друг к другу.
- И что мы с этим будем делать? - спросил он ее.
- Не знаю. Но мне кажется, не стоит оставаться здесь с тобой. - Она отобрала у него чашку и сделала несколько глотков. - Особенно если ты будешь надевать то, что тебе идет. Потому что, видишь ли, я немного импульсивна и не всегда могу вовремя остановиться. - Она глубоко вздохнула. - Ты - другое дело. У тебя хорошая работа, ты разумно смотришь на вещи.
- Не всегда. Особенно если самая красивая женщина, какую я когда-либо видел, поднимает юбку, сидя в моей машине. - Он пристально посмотрел на нее. - На тебе надето что-нибудь кроме этого халата?
- Не знаю, следует ли мне отвечать на этот вопрос…
Он усмехнулся:
- Фактически ты на него ответила.
- Ну ладно. Пойду наверх и приму холодный-холодный душ. А завтра перееду в гостиницу.
- Нет. - Гай взял ее руку и поднес к губам. - Я знаю, это очень скверная мысль, но я думаю, ни один из нас не сможет заснуть сегодня, если мы что-нибудь не предпримем… по этому поводу.
Ее глаза стали просто огромными.
- Так что ты предлагаешь? Безумный поступок?
- Одна ночь не решила наши проблемы, - ответил он. - Может быть, нам надо чуть больше времени?
- Но это ведь не всерьез?
- Согласен. Это эксклюзив.
- Вот именно! - Она снова вздохнула. - Прямо сейчас?
Утром Гай, проснувшись в постели Эмбер, растерялся - сначала потому, что не сразу сообразил, где находится, а затем потому, что обнаружил себя в постели одного. Простыни с ее стороны успели остыть. Значит, она не в душе.
- Эмбер?
Никакого ответа. Нахмурившись, он встал, натянул брюки и спустился вниз. Она была на кухне, босая, в своем шелковом халатике. И он точно знал, что, кроме халата, на ней ничего нет. Так вот и заставляют кровь мужчины вскипеть…
Он стоял в дверях и наблюдал, как она, напевая какой-то мотив, что-то помешивает в кастрюле, полностью поглощенная этим занятием. Эмбер была так привлекательна, что ему потребовалось совершить над собой героическое усилие, чтобы не подойти к ней, не повернуть ее лицом к себе и не зацеловать до головокружения.
- Доброе утро, ангел мой, - сказал он с порога.
Она обернулась и улыбнулась ему:
- Доброе утро, Гай. Я хотела принести тебе завтрак в постель, но, раз ты встал, садись. - Она опять улыбнулась. - Я готовлю оладьи.
Он заморгал:
- Вы в Англии едите это на завтрак?
- Нет, но моя мама в Лос-Анджелесе так делает. Это американские оладьи для завтрака. Толстые и сладкие. Мы едим их с печеными яблоками и кремом шантильи .
- Звучит интересно, - заметил он осторожно. - Хочешь, я сделаю кофе? И можно выжать пару апельсинов.
- Спасибо. Это будет чудесно.
Безумие! Если бы полгода назад кто-нибудь сказал Гаю, что он будет получать удовольствие от такой простой вещи, как возня на кухне, он рассмеялся бы в лицо этому человеку. Но с другой стороны, еще полгода назад он в это время уже был бы у себя в лаборатории и занимался проверкой идей, с которыми проснулся.
Сможет ли он вернуться к этому? Через несколько месяцев?.. Через год?..
Отогнав эти тревожные мысли, Гай сосредоточился на кофе и приготовлении апельсинового сока, а Эмбер тем временем жарила оладьи.
Покончив с апельсинами, Гай поставил для нее прибор во главе стола, для себя - справа от нее.
- Кофе готов. А завтрак? - сказал он, наполнил две чашки и добавил молока. Потом налил сок в два стакана.
- Ты точно рассчитал. Садись. - Она поставила на стол блюдо с дымящимися оладьями. - Приступай.
Он был уверен, что не сможет ощутить их вкус, как ощущала она, потому что обоняние - большая часть вкусовых ощущений. Он едва мог различить циннамон в печеных яблоках и ваниль в шантильи, но оладьи, правда, были мягкие, воздушные и прекрасно сочетались с яблоками и кремом.
- Это замечательно! Признаю. Ты великолепно готовишь.
- Спасибо. - Она наклонила голову, принимая комплимент.
- Знаешь, - Гай взял еще порцию, - с этого момента ты всегда будешь ассоциироваться для меня с яблоками и ванилью.
Она подняла брови:
- Разве ваниль не безвкусная?
- Нет. Ваниль сладкая. И очень чувственная.
- Ну спасибо…
Он усмехнулся:
- У тебя такие дивные ямочки на щеках. А когда ты так вот краснеешь, мне хочется, чтобы ты краснела еще и еще.
- Я принимаю это как обещание, - сказала она. - На следующую ночь.
А почему не сейчас?
- Тебе, наверное, надо поработать, а я уже составила план на сегодня. Я отправляюсь путешествовать. Ты видел список, который я сделала вчера?
- Но ты же не знаешь окрестности!
- Не знаю. Но есть такая вещь, как указатели.
- Это верно. Но разве не было бы проще, если бы за рулем был кто-то, кто знает окрестности и может отыскать уютное местечко для ланча?
- Ты хочешь разозлить меня всерьез? А потом заняться сексом? Так ты обычно делаешь?
- На тебе только скользкий кусочек темно-розового шелка, и больше ничего. Так чего же ты ждешь? - парировал он.
- Но ведь я просто безголовая девица, которая любит пирушки.
Она сказала это спокойно, но он увидел что-то в ее глазах. Он обидел ее. И понятия не имел чем.
- Эмбер?
В ответ она широко, очень широко улыбнулась. Но он вспомнил, что она говорила вчера вечером. Она улыбалась только для того, чтобы держать себя в руках.
Он взял ее руку и поднес к губам. Поцеловал ладонь и сложил пальцы.
- Я вижу, что огорчил тебя. Мне очень жаль. Не знаю, что я такое сказал, но, честное слово, я не хотел тебя обидеть! Если ты хочешь, чтобы я провез тебя по местам, которые ты думаешь осмотреть, то сделаю это с самым искренним удовольствием!
- Разве тебе не надо работать?
В том-то и дело. Надо, конечно… Но он физически не может работать сейчас. По крайней мере, пока он с Эмбер, он думает не о работе. А значит, может отвлечься от своей проблемы, которая кажется ему все более неразрешимой.
- Я могу взять отпуск на один день. - Он наклонился и поцеловал ее. - Спасибо за завтрак, ангел мой. Теперь я приму душ и, если мы на самом деле хотим выбраться сегодня из дома, давай встретимся через час у подъезда.
Она удивленно на него посмотрела:
- Ты так долго собираешься?
- Вообще-то нет…
Но Вера обычно собиралась долго, и он решил, что Эмбер нужно столько же времени.
- Дай мне пять минут, чтобы прибрать тут, и десять минут, чтобы принять душ и одеться.
- Серьезно? - Он был удивлен. И обрадован. А ведь он обидел ее. Надо загладить свою вину. - Уборка подождет до нашего возвращения. Я помогу тебе. Мы ели вместе, значит, и порядок должны наводить сообща.
- Договорились.
На сей раз она улыбнулась искренне. Гай видел это по ее глазам.
Когда через пятнадцать минут они встретились у входной двери, Гай посмотрел на ее ноги и вздохнул:
- Эмбер, ты действительно думаешь гулять в этих туфлях? Они скорее подходят для бального зала.
- Я вполне могу в них гулять. Если, конечно, ты не собираешься заставить меня лазить по горам.
- Именно это я и собираюсь сделать. - Он вздохнул. - У тебя нет какой-нибудь спортивной обуви?
- Живя в Лондоне, - заметила она, - я не часто хожу в походы по горам. Так что у меня нет спортивной обуви.
- Кроссовки?
Она посмотрела на него с отвращением.
- Единственные мои туфли без каблуков - балетные. Но во-первых, они остались в Лондоне, во-вторых, это пуанты - и вряд ли годятся для похода в горы.
Только Гай решил, что Эмбер не такая, как Вера, как она сделала нечто совершенно в духе его бывшей жены. Ну почему он постоянно забывает об этом?
- Ну хорошо. Мы не пойдем в горы.
- Я не стараюсь доставить тебе неприятности, - сказала она. - И я могу гулять в этих туфлях целый день, если надо.
- Хорошо. - Он знал, что это просто бравада.
Она вздернула подбородок, как если бы он сказал это вслух:
- Давай поспорим. Если я выиграю, ты в конце дня купишь мне коробку лучшего шоколада.
- А если выиграю я? - спросил Гай.
Она усмехнулась:
- Тогда я сделаю шоколадку из тебя.
Он ничего не ответил. Ничего. Потому что навеянная ее словами картина лишила его дара речи.
- В чем дело, Гай? - спросила она удивленно. - Или вся кровь отлила от твоей головы? - В ответ он обнял ее и крепко прижал к себе. - Намек ясен, - прошептала она.
Этот ее болтливый язык! Когда она научится держать его за зубами?
Ее потрясло, что она напомнила ему его бывшую жену. Она прекрасно знала, что Гай не одобряет ее мир. Ей ее мир был приятен, но она вынуждена была признать, что многое в нем держится на сплетнях и моде. Ее жизнь проходила за болтовней, в походах по магазинам, обедах с друзьями, вечеринках. В том, что она делала, не было глубины. Все происходило спонтанно. Включая ее роман с Гаем…
Но не всем дано изменять мир! Не все могут искать новые лекарства, быть мудрыми наставниками нового поколения детей, спасать потерявшихся в горах людей. Она ничего этого не может. Она - просто Эмбер Винн, устроительница праздников. И она честно это признает. Она никогда никому намеренно не причиняет боли, она заставляет людей улыбаться, делает так, чтобы им стало хорошо. Это само по себе не так уж плохо, разве нет?
Гай опять взял машину Хэва. Значит, в самом деле решил отправиться в горы. Ладно, она будет гулять по этим проклятым горам! Она не отступит, даже если натрет кровавые мозоли!