– А ты позволишь мне на время тебя покинуть?
– Дорогуша, не надо, – буркнул он, обнял ее за плечо и тут же, среди всех, крепко поцеловал.
У нее едва ноги не отнялись, и она никуда бы не смогла пойти, даже если бы захотела.
К тому времени, как она пришла в себя, Натали уже стояла рядом, осматривая ее с ослепительной улыбкой и подавляя своей харизмой до такой степени, что Зоя поняла, почему с ней заключают многомиллионные контракты.
Подавив желание встать между ними и развести руки в стороны, чтобы защитить Дана, Зоя приказала себе сохранять спокойствие, потому что речь шла не о ней.
– Дан, – мурлыкнула Натали, и от ее ангельского голоса вкупе с букетом других достоинств Зоя совсем пала духом.
– Натали, – ответил Дан столь бесстрастным голосом, оставаясь недвижным, что Зоя поежилась от ощущения чего-то столь же неодолимого, как приход зимы.
– Много времени прошло.
– Да, много. Это – Зоя Монтгомери. – Он опустил руку с плеч Зои к ее талии, прижал к себе плотнее. От его долгожданного ободряющего жеста она немного воспрянула духом.
– О, якобы невеста? – осклабилась Натали.
– Длинная история. Приятно познакомиться. – Зоя протянула ей руку.
– Натали Блейк, взаимно. – Она пожала Зое руку и лучезарно улыбнулась Дану: – Ну, как поживаешь?
– Отлично. А ты?
– Великолепно.
– А что ты здесь делаешь?
– Я подруга Елены.
– Не знал этого.
– Мы вместе участвовали в съемках одного фильма и тому подобное.
– О, правда? – поинтересовалась Зоя. – А какого?
Натали назвала фильм, лидировавший в последних рейтингах, и Зоя пожалела, что спросила.
– Ты хорошо потрудилась. – Дан улыбнулся одними губами.
– Мне повезло. Слышала, у тебя тоже дела идут отлично.
– Работал как вол.
Повисла тишина, и Зоя, несмотря на весь свой опыт общения с людьми и знание языка жестов, не знала, как ее заполнить. И, кажется, никто из них не знал.
– Ну, может, я не вовремя. – Голос Натали слегка дрожал. – Слушай, прости, не следовало мне касаться этой темы. Просто захотелось узнать, как у тебя дела, Дан. Понимаешь, после всего, что произошло…
Дан поднял брови:
– Нат, прошло восемь лет.
– Знаю, но я думала о тебе. О том… ну, ты понимаешь… что тогда случилось…
Он содрогнулся:
– Забудь об этом.
– Я так сожалею… ох… о том, что тогда сделала…
– Не беспокойся об этом. Столько воды с тех пор утекло.
– Правда?
– Правда.
– Хорошо. – Натали с облегчением вздохнула и улыбнулась. – Что ж, очень приятно было с вами познакомиться, – сказала она Зое. – Пожалуй, я вернусь к моим друзьям.
И она удалилась.
Что ж, эта встреча с прошлым оказалась не столь тягостной, как он предполагал, подумал Дан, увидев вернувшуюся в свою компанию Натали, а собственное безразличие даже несколько его удивило.
Сначала, заметив ее, он испытал шок, но, когда она подошла и они начали беседовать, его волновала одна Зоя. Стоящая рядом с ним. Прильнувшая к нему. Ощетинившаяся и готовая его защитить.
И это его успокоило, согрело ему душу, обрадовало. На самом деле больше чем обрадовало…
– Так тебе разбила сердце эта женщина? – проворковала Зоя, прижимаясь к нему плотнее. Она уже не была такой колючей, как пять минут назад.
– Сказано слишком сильно, – ровным голосом ответил он и понял, что не соврал. – Оглядываясь назад, не могу назвать это сколь-нибудь глубоким чувством.
– Она очень красивая и, как мне ни досадно, довольно милая.
Он сузил глаза:
– Хм.
– Похоже, она сожалеет о том, что тогда сделала.
– Возможно. – Может, он и не любил ее так, как ему всегда казалось, но все еще сомневался, что когда-нибудь забудет оказанное ею воздействие.
– Правда слишком много воды утекло? – В ее глазах мелькнули искорки сомнения и неуверенности.
– Да, все в прошлом.
– Я рада, – улыбнулась Зоя.
И он тоже был рад. Распорядитель торжества призвал всех к тишине. Дан посмотрел на Зою, и по всему его телу пробежала странная волна тепла и нежности.
– Спасибо тебе, – пробормотал он.
– За что?
– Даже не знаю точно… Просто спасибо.
– Пожалуйста, – мягко ответила она, высвободилась из его объятий и легонько его оттолкнула. – Лучше тебе пойти и подготовиться к своей речи.
Зоя услышала, как распорядитель свадьбы постучал по микрофону и начал говорить, но ее глаза были прикованы к Дану, который наклонился и что-то шептал улыбающейся матери невесты. Он был так хорош, так уверен в себе, так умен. И да, трудноват для понимания, немного импульсивен, а порой упрям как осел, что только добавляло ему шарма.
Он сделал ее счастливой, подумала она с теплотой. Очень счастливой. Они каждое утро просыпались рядом с улыбками на лицах, и это очень ей нравилось. Не важно, влюбилась она в него или нет, – сердце ее таяло при мысли о нем. Не важно, обожала ли она его.
Она еще секунду смотрела на него, улыбаясь и наливаясь радостью, а потом переключила внимание на выступающего. И вдруг ее как молнией пронзила мысль, от которой она испытала шок.
Черт возьми. Она его любит? Как, ради всего святого, это могло произойти? И когда?
Она даже не была уверена, что вообще верит в любовь. Ее логическому, рациональному началу любовь всегда представлялась чем-то эфемерным, не поддающимся оценке, а доверить свою благополучную и полную профессиональных радостей жизнь кому-то другому казалось слишком рискованным. Она говорила себе, что если уж сойдется с кем-то, то прежде всего ради секса, общения и нахождения общих позиций. Любовь же вовсе не обязательна.
Однако теперь ее чувства были совсем не эфемерными и легко поддавались оценке, подумала она, и ее пульс вдруг участился, а в голове зашумело. Ее била крупная дрожь. Высокопарно так сказать, но от счастья и радости ее сердце ударяло в ребра так сильно, словно ему было тесно в груди.
Едва услышав аплодисменты вокруг нее, Зоя тоже захлопала в ладоши и подняла бокал, еле заметив, что микрофон взял отец невесты.
Мысли путались у нее в голове, осознание того, что ее сердце принадлежит Дану, и возможно, на всю жизнь, вдруг объяснило все ее на удивление сильные переживания. Как и боль, испытанную ею во время злополучной истории с упаковкой от теста. Или их взаимное недопонимание: например, она о беременности никогда не задумывалась и ее зацепил лишь возможный положительный результат теста, а Дана будущий ребенок обрадовал бы, и после этого все они жили бы счастливо.
И сегодня в церкви все это разливавшееся по телу тепло, когда он увидел Зою и между ними шел молчаливый диалог, охватившая ее ревность к подружке невесты, горечь от слов матери Дана, что она надеется на удачу со следующей его подругой, и уныние, когда Дан вдруг отстранился от нее.
А затем неведомое ей прежде желание его защитить, когда он напрягся и побледнел, увидев Натали. Ей хотелось закрыть его своим телом как щитом. Тогда это показалось ей странным, но сейчас виделось вполне логичным, потому что никто не бросится на выручку к человеку, если никаких чувств к нему не испытывает.
Значит, все странности не случайны и она встретила своего Единственного? При мысли об этом ее сердце застучало чаще, а руки задрожали. Боже, как хочется на это надеяться! Что она по-настоящему любит Дана.
Но стала ли она его Единственной? Точно сказать невозможно. Да, он пригласил ее на свадьбу, чего прежде никогда бы не сделал. Да, недавно ей показалось, что ему хочется большего – но насколько большего? Хватит ли ей хоть когда-нибудь духа его спросить? Или она будет ждать, когда он сам скажет? О, все эти треволнения, эти эксцессы, неуверенность и непредсказуемость последнего времени так новы для нее, что она совершенно не знает, как ей быть.
– Отличные речи! – сказал голос слева, прервав ее размышления и переживания.
Все еще словно в тумане, Зоя оглянулась и увидела обращенный на нее взгляд женщины. Боже, "речи" во множественном числе? Значит, она все их пропустила мимо ушей? Даже Дана? Настолько ушла в себя. Хотя за последнюю неделю она его наслушалась, а кое-какими своими суждениями он весьма ее позабавил.
– О. М-м-м. Да. – Она заставила себя улыбнуться. – Замечательно.
– Меня зовут Лиззи, – представилась женщина, ее глаза блеснули, а улыбка стала чуть теплее.
– Зоя. – Она чувствовала легкое головокружение и усталость от событий последней четверти часа.
– Приятно познакомиться.
– Мне тоже приятно, – ответила Зоя и растерянно пожала протянутую ей руку.
– Знаете, Зоя, вы с Даном здесь очень хорошо смотритесь.
– Неужели? – задумчиво спросила она, глядя, как он вместе с новобрачными позирует для фотографа.
– А Натали Блейк? Что там за история?
– Ничего особенного. – Во всяком случае, теперь, подумала она, когда этого препятствия на пути больше не осталось.
Лиззи усмехнулась и взяла ее под руку:
– В любом случае почему бы нам не пойти и не выпить по бокалу вина? Дан, судя по всему, будет какое-то время очень занят, а мне так нравятся романтические сюжеты.
* * *
В полночь Дану наконец удалось отобрать Зою у своей сестры.
– Для человека, который якобы тяготится общением с людьми, ты неплохо провела сегодняшний вечер, – улыбнулся он, обнял ее за плечи и почувствовал, как она немного потерлась о него, когда они поднимались по лестнице.
Она мягко улыбнулась, и они пошли по коридору к их комнате.
– О, классно было, как никогда. Если честно, даже не пойму, как жила последние годы, всякой ерундой занималась.
– Да что ты говоришь? – Он остановился у двери, и Зоя в него врезалась.
– Прошу прощения. – Она мило и глуповато улыбнулась, ее глаза сверкали, а щеки покрылись румянцем. – Похоже, перебрала шампанского. Джин у меня лучше идет.
– Крутая ты. – Дан открыл ключом дверь.
Она проскользнула мимо него в комнату, провела рукой спереди его брюк и одарила нахальной улыбкой:
– Не такая уж крутая, но хочу узнать, на что я способна.
– Вот шалунья. – Дан повесил снаружи табличку "Не беспокоить", прошел за Зоей в комнату и закрыл дверь.
– Знаю, – сказала она. – И кто бы мог подумать?
Она бросила сумку на кресло в углу комнаты и начала неловко вытаскивать булавки, которые удерживали ее шляпку.
– Слушай, я согласилась прийти на эту свадьбу прежде всего для того, чтобы ты узнал меня такой, какая я есть на самом деле. И не прогадала.
Дан бросил ключ на пристенный столик и посмотрел на нее:
– Если ты и правда такая нахальная девчонка, я в очевидном выигрыше.
Немного помешкав, она улыбнулась:
– О, мне так хорошо с тобой.
И ему тоже хорошо с ней, подумал он, подошел к Зое и стал быстро и ловко вытаскивать булавки. При этом он имел такой сосредоточенный вид, словно ничего вокруг не замечал. Порядок!
– Рад был помочь.
– Спасибо за приглашение.
– Спасибо, что пришла.
– Никогда это не забуду. Особенно лебедей, которые освобождались от оперения и включались в танцы. По-моему, лучшее в программе вечера.
– Для тебя лучшим было это? – мурлыкнул он. Самого его сильнее потрясли собственные чувства, хотя лебеди тоже очень ему понравились.
– Ну и, конечно, весь романтический шарм этой свадьбы. – Она вздохнула и откинулась назад в кресле. – И знакомство с твоей сестрой. Какая умница! Кстати, она пригласила меня в гости на новогодние праздники, что было очень любезно с ее стороны.
– Ты ей понравилась. Как и нашей матери, она мне все уши прожужжала, тебя нахваливая.
Зоя вздрогнула:
– О, дорогой! Ты когда-нибудь закончишь меня превозносить?
– Сомневаюсь. – Дана и правда переполняло желание говорить ей теплые слова.
– А что тебе больше всего понравилось?
С чего же начать? С того, что впервые после стольких лет он почувствовал свободу от Натали? И гордость за Зою, и восхищение ею при каждом взгляде на нее? Как он млел от одного ее присутствия рядом? А постепенное осознание, что она не просто ему очень нравится?
Не уверенный в своей готовности все это озвучить, он наконец помог ей освободиться от шляпки, затем положил руки ей на плечи, развернул и заключил в объятия:
– Верю, что лучшие минуты сегодняшнего вечера еще впереди.
Ее глаза затуманились, а в горле застрял комок.
– Правда?
– О да. – Его сердце забилось чаще, а тело напряглось от желания. – Если и ты сыграешь свою роль.
– Что это за роль?
– Ну, сейчас, вот так… – Он замешкался с пуговицами ее пальто. – Как насчет роли гостьи на свадьбе, которой сегодня днем помешали получить причитающуюся ей долю восторгов?
Он бросил пальто на кресло и занялся молнией на ее костюме.
– Думаю, это будет нетрудно, – прерывающимся голосом ответила она.
– Не позволишь ли ты мне в таком случае всем заняться самому?
Он наклонил голову и приложился губами к ее щеке, между ухом и подбородком.
Она вздрогнула, как он и ожидал.
– О, в таком случае никаких возражений. – Зоя глубоко и шумно вздохнула. – Если ты так настаиваешь.
Дан позволил ее одежде упасть на пол, опустился перед ней на колени и прошептал:
– О, еще как настаиваю.
Когда обмен репликами прекратился и в комнате слышались лишь постанывания и тяжелое дыхание, перемежаемые страстными вскриками, у него возникло ощущение, что она гладит его несколько более по-хозяйски и прижимается к нему немного плотнее.
Когда он глубоко в нее вошел, а она забилась в конвульсиях, обнимая его за плечи, его сердце готово было выпрыгнуть из груди, и хотел он лишь одного: чтобы это не кончалось никогда.
Накануне отлета в Штаты Дан предположил, что, может быть, в нее влюбился. Но теперь ни для каких "может быть" места не осталось. Зоя была стойкой и смелой, преданной и готовой его защитить, всегда принимала брошенный ей вызов и ничего не боялась, и он влюбился в нее по уши.
Таким раздумьям он предавался даже утром в душе, а выйдя из него, с банным полотенцем вокруг талии, услышал стук в дверь и пошел открывать. Охваченный паникой из-за вспыхнувшего к ней чувства, он терял голову от счастья. И еще не пришел в себя после горячего душа, который принимал вместе с Зоей.
Он открыл дверь, чтобы взять завтрак и несколько заказанных им газет, глянул на заголовки, перевернул несколько страниц и увидел, что она натворила. От ощущения ужасного конфуза у него подкосились ноги, и он едва не упал. У него закружилась голова, сердце готово было выпрыгнуть из груди, тело от проникающей до мозга костей боли оцепенело, работа мозга прекратилась.
Глава 13
Зоя увидела в запотевшем зеркале ванной свои разрумянившиеся щеки и блестящие глаза и не могла сдержать улыбки.
Прошедший вечер был необыкновенным. Она болтала, впервые в жизни танцевала до упаду, напилась шампанского, ее переполняла любовь, и сама она не знала усталости. Зоя все еще оставалась в приподнятом настроении, потому что прошедшие вечер и ночь были лучшими в ее жизни. И ей так не хотелось, чтобы этот праздник закончился!
Ее окружали радушие и внимание. Она болтала обо всем на свете с Лиззи и не чувствовала ни тени неприязни к себе, Селия была мила, и они вместе прошли к ужину, а их беседа ничего общего не имела с привычным Зое обменом колкостями. С ней разговаривали как с ровней, что случалось не часто, и впервые в жизни она чувствовала себя так легко и естественно.
И всем этим она была обязана Дану и его воздействию. Он помог ей показать все, на что она способна. Открыл ее – истинную и внушил уверенность в своих силах. Помог обнаружить в самой себе неведомые прежде качества, и она была безмерно ему за это признательна.
Ей хотелось верить, что и она так же хорошо на него подействовала. Он выглядел гораздо более спокойным, чем когда они познакомились, подумала она, отворачиваясь от зеркала, чтобы надеть свое расхваленное им платье. Он стал чаще смеяться, охотно вступал в беседу и держался раскрепощенно.
Когда они вместе принимали душ, он своим вниманием и лаской заставил ее млеть от удовольствия. Она таяла от восторга. Замирала от нежности. Ничего подобного она никогда не испытывала и гадала, ощущает ли он то же по отношению к ней.
У нее сердце ныло от надежды, что их чувства взаимны. Неужели судьба так благосклонна к ней? После стольких лет невезения, почти отчаяния? Неужели теперь все пойдет по-другому?
Чем больше она думала об этих "неужели", тем сильнее сомневалась в том, что он любит ее так же, как она его. И ей захотелось все разузнать. Каким угодно способом. Сейчас же. Она отшутилась, когда он спросил, правда ли, что ей всего понравились танцующие лебеди, но лукавить она уже не хотела. Она была от него без ума, и ему следовало немедленно узнать о ее чувствах.
Она услышала стук входной двери и приготовилась действовать. С колотящимся сердцем, трепеща от волнения и рисуя в воображении картины своего будущего, она еще раз посмотрелась в зеркало и выскользнула из ванной.
Однако, встретив Дана, остановилась как вкопанная.
И он тоже.
Она увидела, как он бледен, и тотчас же забыла о своих планах узнать о его чувствах к ней. Он смотрел отсутствующим взглядом, застыл, как глыба, стиснул зубы и так дрожал от напряжения, что казалось, мог рассыпаться от любого прикосновения. За ним, у двери, на столике-каталке источали ароматы аппетитные блюда заказанного завтрака. На кровати валялись газеты. Атмосфера в комнате словно налилась свинцом, и Зою охватили дурные предчувствия.
– Что такое? – спросила она и испуганно отшатнулась, когда он прошагал мимо нее. – Что случилось?
– То и случилось, – ледяным тоном ответил он и, с трудом сдерживая гнев, бросил ей газету. – Благодаря тебе случилось.
Зоя взяла газету дрожащими пальцами. С замирающим сердцем она посмотрела на первую страницу, и ее как громом поразил крикливый заголовок, обещающий рассказ о ее личной жизни. Она посмотрела на свои фото, которые накануне позволила сделать, и старые снимки Дана, после этого на слабеющих ногах доковыляла до кровати и, когда колени ее готовы были вот-вот подогнуться, рухнула на матрац.
Каким-то образом она заставила себя пробежать глазами первую страницу, а потом четвертую и пятую, где размещалось продолжение статьи.