- А это не лишено здравого смысла, - нимало не задетый ни тоном Насти, ни циничными ее словами, ответил Гундоров. - Я бы снял для вас квартирку, где вы пожелаете, назначил бы приличное содержание…
- А будущий тайный советник господин Нератов заглядывал бы ко мне время от времени, когда на то у него имелись бы время и желание?
- Поверьте, - сделались совершенно круглыми глаза князя, что, видно, должно было означать абсолютную искренность, - из вашего круга так делают многие, и я не вижу в этом ничего такого, что бы могло…
- Вы очень современно мыслите, князь, - усмехнулась Настя.
- Я мыслю вполне реалистически, - парировал Гундоров. - Так какой вы мне дадите ответ?
- Повторю, что я очень довольна, что вы любите своего внука, - медленно произнесла Настя.
- К чему это вы опять? - с нотками раздражения спросил Александр Андреевич.
- Знаете, - почти дружелюбно глянула на него Анастасия, - когда я стала понимать, чего вы от меня хотите, я хотела показать вам на дверь. Потому что вы, скверный и гнусный старикашка, сделавший со мной то, после чего я не могу без содрогания и брезгливости смотреть ни на одного мужчину, имели еще наглость явиться ко мне просить за вашего внука. Но вы настолько реалистически мыслите, что я изменила свое намерение и открою вам свой план, ибо тоже мыслю реалистически. План мой очень прост - отомстить вам за то, что вы со мной сделали, принеся невыразимые страдания и боль. А поскольку лично вам я ничего не могу сделать, я отвечу вам болью и страданием, которые будет испытывать ваш внук, а через него и вы. Понятно вам теперь, почему я довольна, что вы любите своего внука? Вы будете страдать, когда будет страдать ваш внук, и испытывать боль, когда будет больно ему. И я уже почти удовлетворена, потому как ваш сегодняшний приход доказывает, что его и ваши страдания уже начались. Но этого мне мало. А когда ваш внук позовет меня под венец, а я откажу ему, я буду считать себя полностью удовлетворенной.
Настя закончила свою речь и, мило улыбаясь, посмотрела на князя, лицо которого приняло цвет последнего осеннего листа.
- Ну как вы находите план, то бишь мою пьесу? - ласково спросила Настя. - Реалистично, не правда ли?
- У тебя ничего не выйдет, - разлепил тонкие губы князь, с трудом поднимаясь с кресла.
- А я полагаю, все получится. И без особых усилий с моей стороны.
- Берегись, - искоса посмотрел на нее Гундоров, тяжело ступая к выходу.
- Берегите себя, ваше сиятельство, - кинула ему в спину Настя, весьма довольная произведенным эффектом, - и не вздумайте умереть, не доиграв в моей пьесе до конца. В противном случае я придумаю еще какую-нибудь занимательную пьеску с участием вашего любимого внука.
Громко хлопнули входные двери, и послышался шум отъезжающего экипажа.
Настя провела ладонью по лицу, словно убирая невидимую паутину.
Наглый старик! И ведь додумался же прийти и просить ее ублажить своего внука!
Ее?!
Воистину нет границ человеческой мерзости, как говорится в одной из пьес Плавильщикова…
"А правильно ли я сделала, что рассказала о своих намерениях старому князю? - спросила сама себя Настя. И сама же себе ответила: - Правильно. Иначе как он узнает, от кого он принимает мучения и боль и за что? Пусть знает, иначе это будет не расплата за содеянное им, а так, простое несчастье с его внуком…"
10
- Вот, - протянул Дмитрий коробочку, и пальцы его при этом дрожали.
- Что это? - спросила Настя.
- Это вам, - потупился Нератов и стал похож на молодого бычка, остановившегося в нерешительности перед новыми воротами, коих вчера здесь еще не было. Или на медвежонка, вдруг обнаружившего, что он в лесной чаще совершенно один.
"Экий увалень, а сейчас явно трусит, - беззлобно подумала Настя, глядя на его напряженное лицо. - Неужели он и вправду влюблен в меня?"
Нет, этого не может быть. Зачем ему влюбляться в какую-то актрису, без году неделя играющую на московской сцене? Да и что он в ней нашел? Черная, как цыганка, худая, да еще порченая. Интересно, сказал ему князь об этом или нет? Похоже, нет, ведь он по-настоящему любит внука, а значит, бережет от подобных новостей.
Что в коробочке? Верно, колечко. И свидание предполагается господином Нератовым не иначе как помолвка. И как ей вести себя с ним? Ишь, какие у него глаза синющие! И румянец на щеках. Ну чисто дитя малое. Что делать?
"А что и задумано. Водить за нос, не говорить ни "да", ни "нет". Пусть страдает, он еще не испил всю чашу", - чуть не произнесла вслух Настя.
"А вся чаша - это сколько? - робко прозвучал внутри голос, похожий на ее собственный. - Ведро, два, а может, бочонок?"
- Столько, сколько надо! - Она даже легонько притопнула ножкой и остро глянула на Дмитрия: - Что у вас там?
Настя приняла коробочку, нечаянно коснувшись его пальцев. И быстро отдернула руку; от пальцев Дмитрия передалось какое-то неведомое ей доселе тепло и побежало по ее телу, вызывая приятное томление и неожиданную слабость в ногах. Она с удивлением взглянула на Нератова, потом, тряхнув головой и смахнув с себя неведомое и оттого пугающее наваждение, перевела взгляд на коробочку. В ней, как она и ожидала, на бархатной подушечке покоилось прекрасное кольцо с несколькими брильянтиками.
Он хочет…
- Я прошу вас выйти за меня замуж, - тихо произнес Нератов, глядя себе под ноги.
Какое-то время она молча смотрела на него, будто видела впервые. Что-то было в нем такое, милое и трогательное, и в какое-то мгновение ей захотелось приласкать его, как нам иногда хочется приласкать голодного пса с печальными глазами или тонко пищащего котенка, подарить им свое тепло. Улыбка тронула ее губы: вот незадача! Ей еще никогда не хотелось подарить тепло мужчине. Скорее наоборот: мило улыбаясь и принимая от поклонников цветы и подарки, она умела создавать вокруг себя некий холодок, который мужчины явно чувствовали и преодолеть который пытались немногие. А преодолев, натыкались на лед, растопить который не могли.
Боже мой, ведь ей делают предложение! И кто? Внук человека, который походя отобрал у нее честь, словно… высморкался. Что из этого может выйти путного? Ничего!
Настя отвела взор от смущенного лица Дмитрия и громко рассмеялась, невесело, даже с какой-то горечью и обидой на себя, на него, на весь мир. Ее смех, вылетев из беседки, спугнул стаю ворон со стоящего рядом векового вяза. Молча, словно понимая важность момента, они снялись с вяза и перелетели на другой, черными гроздьями повиснув на его голых ветвях и косясь круглыми глазами в сторону беседки.
- Отчего вы смеетесь? - с надрывом спросил Дмитрий подняв на нее глаза, потерявшие океанную синеву. - Что смешного я сказал?
- Простите, просто это так для меня… неожиданно, - быстро уняв смех, ответила Настя. - Простите, ради бога.
- Я прошу вас быть моей женой, - упрямо повторил Дмитрий, с мольбой глядя на нее.
- Ваше намерение серьезно? - медленно спросила Настя.
- Да, - проглотив ком в горле, ответил Дмитрий.
- Удивлена, - промолвила Настя, вздохнув и закрыв коробочку с кольцом, - и как вам такое в голову могло прийти?
Она протянула коробочку Нератову.
- Возьмите. Я не могу принять от вас такой подарок.
- Но вы же принимаете подарки от других?! - воскликнул Дмитрий, отводя от себя руку Насти с коробочкой. - Вам же дарят и кольца, и сережки… Вронский, например!
- Ах, оставьте вы Вронского в покое, - поморщилась Настя. - Да, я принимаю подарки от мужчин, но они не предлагают мне выйти за них замуж.
- Возьмите кольцо. Пожалуйста, - снова глядя в землю, промолвил Дмитрий. - Я… я люблю вас.
Опять этот неведомый голос, так похожий на ее собственный…
"Ну вот. Как ты и рассчитывала. Не рада? Ты только что смеялась! Ликуй, у тебя все получилось. Ты отмщена! Что же ты молчишь? Продолжай водить его за нос, тяни с ответом, не говори ни "да", ни "нет". Пусть еще пострадает, помучается… Только вот… надо это тебе?"
"Надо!" - ответила она себе. И, твердо глядя Нератову в глаза, произнесла:
- Вы сказали, что любите меня…
- Да, люблю, - приложил руки к груди Дмитрий.
- И просите меня стать вашей женой…
- Да, прошу.
- А вы подумали о последствиях вашего шага? Что скажет свет? Что станется с вами? Ведь многие отвернутся от вас.
- Пусть отвернутся.
- Вас могут уволить со службы.
- Пусть, - продолжал стоять на своем Дмитрий.
- И вам тогда уже не стать тайным советником.
- Пусть.
- Мальчишество какое-то, ей-богу. Это весьма неумно с вашей стороны - все потерять из-за меня.
- Пусть…
- Ну, знаете. Я… я не согласна.
- Вы отказываете мне?
Он посмотрел на нее с таким отчаянием, что Настя растерялась.
- Нет. То есть, да. То есть…
Да что это такое? Почему она не знает, что ему ответить?
"Ты что, хочешь за него замуж"?
"Нет".
"Тогда в чем дело"?
"Не знаю".
"Значит, возьми себя в руки и действуй так, как решила…"
- Дедушка знает о вашем решении?
- Нет. Так что же вы мне ответите, Настенька?
"Вот уже и Настенька. Скоро ты будешь Настасьей Павловной".
- Ничего, пока вы не поговорите с князем. Он человек опытный, его вам стоит послушать.
- А вы, что скажете мне вы?
"Как он смотрит на тебя. Верно, действительно любит".
"А что мне с его любви?"
- Ну что вы нашли во мне, Дмитрий Васильевич? Я не красавица, характер у меня скверный и, как оказалось, весьма злопамятный. Почему бы вам не влюбиться в замечательную актрису Сахарову или Матрену Воробьеву? Или в красавицу Лизавету Сандунову, наконец!
- Елизавета Семеновна замужем…
"Как он робко и мило улыбается. Ему идет такая улыбка…"
- Боже, как вы несносны… Хорошо, я подумаю над вашим предложением. А вы все же поговорите со своим дедом. Может, ему удастся вызвать умные мысли в вашей голове. Договорились?
- Договорились, - широко улыбнулся Дмитрий.
"Чему он так радуется"?
"Ты не ответила "нет"".
"Но я и не сказала "да""…
"Ты оставила ему надежду".
"Ничего, князь наставит его на путь истинный".
"Разве слова были когда-нибудь властны над чувствами"?
"Все, не хочу больше об этом".
"Как знаешь… Только не думать не получится".
"Замолчи. Ты - не я".
"Но и ты уже не ты".
"Что это значит"?
"Скоро поймешь. Только смотри, чтобы твое прозрение не случилось слишком поздно"…
Настя положила коробочку с кольцом в муфту и повернулась на каблучках модных ботиков.
- Мне пора на репетицию. А то Петр Алексеевич будет сердиться.
- Я вас провожу.
- Да уж, конечно, - засмеялась она уже веселее. - Неужели бросите бедную девушку здесь одну?
Она вдруг остановилась, словно прислушиваясь к чему-то.
"Погоди-ка, погоди…"
"А что такое"?
"С чего это ты вдруг развеселилась"?
11
Слова Дмитрия прозвучали как гром, как извержение Везувия, как пушечный выстрел в полу-сажени, после коего надо широко открывать рот и нажимать ладонями на уши, дабы вернуть нормальный слух. Однако ситуация была такова, Что князю Гундорову нужно было, собственно, не нажимать на свои уши, а посыпать голову пеплом и хлопать себя ушами по щекам. Потому что уши у него были, несомненно, ослиные.
Разве не говорила эта актриска, что ждет, когда Дмитрий позовет ее под венец и готова к тому? Что у нее такой вот план мести или, как она выразилась, такова придуманная ею пьеса? Почему же он не придал должного значения ее словам? Ведь она была настроена вполне серьезно. Впрочем, у него не было даже намека на мысль, что такое может случиться…
Но ведь тогда она сказала, что откажется от предложения, если оно последует. Почему же теперь, когда предложение поступило, она не отказалась и обещала подумать? Передумала, или это очередной ход ее бесовского замысла, дабы подольше помучить и Дмитрия, и его?
- Ты понимаешь, о чем говоришь? - с большим трудом сохраняя хладнокровие, сказал Гундоров. - Жениться на бывшей дворовой девке, неизвестно какими путями получившей вольную и опять-таки неведомо как выбившейся в актрисы! Говорят, для того чтобы Плавильщиков вытащил ее из Казани, она предоставила ему не только свой актерский дар, но и свое тело…
- Прошу тебя, - вспыхнул Дмитрий, уже пожалевший, что завел с ним разговор о своей женитьбе, - не говори об Анастасии Павловне в таком тоне.
- Да в каком тоне, в каком тоне! - не выдержав, вскричал князь. - Я уверен, что она уже давно не девица.
- Александр Андреевич, я не желаю продолжать разговор с вами в таком духе, - резко заявил Дмитрий. - Решение я принял бесповоротное, и ваши слова ни в коей мере не смогут поколебать его.
- Да пойми ты, не женятся добрые люди на актрисах! Добейся от нее благосклонности, живи с ней, спи хоть по пять раз на дню, только зачем же обязательно жениться?
- Я люблю ее…
- Тьфу ты, прости господи, - хлопнул себя по острой коленке Гундоров. - Я ему про Фому, а он мне про Ерему. Да кто запрещает тебе ее любить? Люби себе на здоровье! Без женитьбы. Супружеские узы потому и называются узами, что привязывают людей друг к другу. А развязаться иногда ох как хочется. Многим, ежели не всем. Да только поздно уже бывает. И Бог не велит. Тебе-то зачем связывать себя по рукам и ногам по собственной воле, а пуще сказать, простой блажи? А ежели время пройдет, и разлюбишь ее?
- Не разлюблю, - твердо произнес Дмитрий.
- Поначалу, братец мой, все так думают. Дескать, уж у нас, да с нашей такой безмерной и страстной любовью, все будет по-другому. А потом проходит время, и оказывается, что все сложилось, как у всех, не хуже, но и не лучше. И дай волю, половина мужей разбегутся, ежели не более.
- Я не сбегу…
- Ну конечно, ты будешь любить ее до гроба, как и она тебя, и проживете вы в любви и счастии тридцать лет и три года. И умрете в один день. Знаешь, такое только в сказках бывает. К тому же своего согласия, насколько я понял из твоего рассказа, она еще не дала?
- Пока не дала, - заметил Нератов.
- Хорошо, пока, - согласился Гундоров. - А как ты думаешь, если бы она тебя любила, она бы раздумывала или согласилась сразу?
- Мое предложение было для нее неожиданным, и ей, конечно, необходимо какое-то время, чтобы подумать, - не сразу ответил Дмитрий. - Но она согласится, - добавил он без всякого сомнения.
- Да-а, - протянул князь. - Ты, братец мой, еще глуп и самостоятельно мыслить в сих вопросах не можешь. А поскольку это факт, надо слушать человеков опытных и не едину собаку в подобных делах съевших.
- Это вас, стало быть, мне надобно слушать, - с большой долей сарказма произнес Нератов.
- Именно. Я тебе как-никак дед и желаю только добра.
- Так вот, если вы желаете мне добра, вы должны смириться с моим решением. Более того, помогать мне. Ведь с Настей я буду счастлив… Скажи, - Дмитрий в упор посмотрел на князя, - ты желаешь своему внуку счастья?
- Желаю.
- А что же ты противишься моему решению?
- С этой актриской ты счастлив не будешь.
- Да отчего же?
- Оттого, что ты никогда не сможешь простить ей одной вещи, - решился на последний аргумент Александр Андреевич.
- И какой же? - опять не без сарказма спросил Дмитрий.
- Такой, что она была со мной в одной постели, - сказал Гундоров и прямо посмотрел внуку в глаза.
- Я же просил вас не говорить про Анастасию гадости, - нахмурился Нератов. - Не смейте так говорить о ней!
- А это не гадости, это правда, - продолжал смотреть в глаза внуку старик. - Это случилось в Казани, когда ей, может, и шестнадцати не было.
- Ложь! - гневно промолвил Нератов. - Сейчас вы говорите мне совершенную ложь. Я не желаю слушать подобные гадости.
- Я говорю совершенную правду, - спокойно произнес Гундоров. - У помещика Есипова, который содержал в своем имении домашний театр, из актрис было составлено некое подобие борделя для гостей. И твоя Настя была в нем самой молодой и самой порочной.
- Вы все врете, врете! - вскричал Дмитрий, но в его голосе уже не было прежней решительности.
- Она была еще подростком, но выделывала такое, - старик зацокал языком, искоса поглядывая на смятенного внука. - В общем, я получил очень большое удовольствие…
Дмитрий застонал, словно от зубной боли и, закрыв пылающее лицо руками, бросился из комнат. Старик с удовлетворением посмотрел ему вслед и подошел к окну. Зима кончалась, и посерелый снег с каждым днем все более и более уступал места черным пятнам земли и жухлой прошлогодней траве.
Дмитрия было очень жалко. Однако то, что он сейчас проделал с собственным внуком, было сродни действиям хирургического оператора, вырезавшего пораженное болезнью место, чтобы больной мог жить дальше. Так он искренне считал.
Больно? Да. Но если этого не сделать, дальше будет еще хуже, и итог окажется весьма и весьма печальным.
- Это твой последний ход, petit demon, - прошептал Гундоров, глядя в окно невидящим взглядом. - Готовься, следующий - за мной…
12
Человек многоопытный удачлив во многом. Ему хорошо везде, будь то надменный Петербург, унылая Пенза или барская Москва. В Первопрестольной русскому человеку, пожалуй, будет лучше всего. Любая его задумка или даже блажь найдет в Москве исполнителя, который сделает все в лучшем виде. Надобно вам, господин хороший, квартирку подыскать, так только скажите, где предпочитаете обитать - на Тверской, Большой Дмитровке или Пречистенке? Не худые улицы Арбат и Моховая, и Петровка вплоть до Кузнечного моста, и Чистопрудный бульвар, и Большая Никитская, где дома опять же с антресолями и бельэтажем, только beletage, сами понимаете, будет стоить дороже. А что делать, ежели люди с деньгами предпочитают вторые, парадные этажи и сразу говорят, дескать, первый этаж и мансарду не предлагать.
А может, желаете домик в месте спокойном и уютном? Тогда вам в Немецкую слободу, где ныне селиться модно и - словечко новое, однако отражает - престижно. Домики чистые, опрятные, при каждом садик ухоженный, ну чисто Эдем! И тишина, не то что в Замоскворечье, где зимой не протолкнуться, как на Тверском бульваре в Троицын день. А все потому, что еще до Рождества съехались сюда, в Замоскворечье, помещики из соседних и дальних губерний, где их ожидают собственные неприхотливые деревянные дома и домишки с широким двором, яблоневым и вишневым садом, давно заросшим травой и крапивой.
Зачем, спросите вы?
Так заведено: на зиму - в Первопрестольную. Дабы по четвергам тешить свое тщеславие в Благородном собрании, где жеманные фрейлины с императорскими вензелями, полные генералы в крестах, их сиятельства с тысячами душ крепостных и щеголи и щеголихи в умопомрачительных нарядах из самого Парижа. Но главное, для чего приезжали российские дворяне в Москву, так это чтобы завязать хоть какие-то знакомства и выдать наконец замуж своих дочерей: Лизанька входит в возраст, а там и Параше надобно подыскивать жениха… Только вот где их найти, коли в Москве никаких знакомств не имеется?