В поисках Блейка Виктория обошла тогда весь дом, и конюшни оставались последним местом поисков. Толкнув дверь конюшни, она обнаружила Блейка и Спенсера на сене с дочкой фермера. Пораженная этим зрелищем, она застыла на месте. Но когда она заметила, что Блейк, ее Блейк, прикасается к белокурой девушке, Виктория вышла из себя. Она в ярости топала своей маленькой ножкой до тех пор, пока девушка не сбежала от страха.
Да, ребенком она была импульсивной, как огненный шар, и при воспоминании об этом Виктория не могла скрыть своего смущения.
- Я буду ужасной любовницей, - сказала Виктория, возвращаясь к настоящему.
- Правда? - Блейк сложил руки на груди.
- Да. У меня мало опыта… в том, как доставлять удовольствие мужчинам. Мне кажется, я фригидна.
- Фригидна, говоришь? - удивленно поднял брови Блейк. - Откуда ты можешь это знать, если у тебя нет опыта?
- Мне не нравится целоваться:
- Правда? Мне трудно поверить, что женщине с твоим характером не хватает страсти.
- Это правда, - настаивала Виктория. - Поэтому ваше решение не принесет вам удовлетворения, и вам придется искать кого-то более… подходящего на это… место.
- Давай поспорим, моя дорогая. Я тебя поцелую, и мы узнаем, правду ли ты говоришь. Если ты не ответишь на мой поцелуй, я не стану принуждать тебя становиться моей любовницей.
У Виктории замерло сердце. Как-то это все подозрительно. Его предложение казалось слишком простым.
- Только один поцелуй?
Блейк взял ее за подбородок и повернул к себе.
- Только один, - ответил он, слегка наклонив голову. Виктория кивнула, соглашаясь, а потом с нарастающей тревогой увидела, как приближается его рот. Губы, сначала мягкие и нежные, стали более настойчивыми, когда он прижал ее к себе. Покоренная его мужской силой, Виктория припала к крепкой груди. Тепло его тела, сливаясь с ее собственным теплом, разливалось по всему телу. Его губы не были требовательными, они были обольстительными, терпеливо ждущими ответа.
Виктория закрыла глаза, губы ее раскрылись. Она схватила его за плечи, но удержалась от желания обнять за шею. И остановилась как раз вовремя. Потому что это не был поцелуй влюбленного, это была игра, которую вел Блейк.
Если она так быстро потеряет контроль над собой, он поглотит ее целиком.
Виктория уперлась в грудь Блейка, сделала шаг назад и дрожащими пальцами коснулась губ.
- Все так, как я и думал, - вздохнул Блейк. - Ни о какой фригидности и речи быть не может.
- Вы ошибаетесь, я ничего не почувствовала.
- Вряд ли, - рассмеялся Блейк. - Если бы поцелуй продолжился, нас охватило бы пламя страсти. И даже если бы ты не ответила на этот поцелуй, я бы тебя не отпустил.
- В таком случае ваше слово джентльмена ничего не стоит.
- А я никогда и не называл себя джентльменом. Твой отец убедился в этом несколько лет назад.
Виктория не знала, что ему ответить; и поэтому промолчала.
- Я обещаю, Виктория, что не стану прикасаться к тебе, пока ты сама не попросишь меня об этом.
- Я не понимаю… Это ловушка?
- Уверяю тебя, я говорю вполне серьезно. Моя месть направлена на твоего отца, а не на тебя. Только если ты меня попросишь, я к тебе прикоснусь. Выбор да тобой.
- Вы заставили меня прийти сюда, я проделала такой долгий путь, а теперь вы заявляете, что не ждете от меня близости? - недоверчиво спросила Виктория.
- То, что ты здесь со мной, уже достаточное наказание для Чарлза Эштона. Я никогда не затаскивал женщин в свою постель силой. Я только прошу, чтобы ты пожила здесь. Ты согласна?
Виктория силилась понять удивительное предложение Блейка. Ее мозг лихорадочно соображал, что за этим кроется. Получалось, что ей не надо жертвовать мечтами о финансовой независимости и о браке по любви. Если она станет любовницей Блейка, в конце концов, она ему наскучит и вскоре будет свободна. Такое предложение сулит большую независимость, чем брак с Джейкобом Хоббсом.
Брак - это навсегда. Развод получить чрезвычайно сложно. А статус любовницы обеспечивает большую свободу. И если Блейк никогда не окажется в ее постели, то ей нечего бояться.
Когда их "роман" закончится, у Виктории не будет обузы в виде нежеланного мужа, и она по-прежнему сможет добиваться своих целей. Конечно, с такой репутацией ее перспективы будут несколько ограниченны. Но Виктория знала мужчин из высшего света - они ее не интересовали. Нет, она станет путешествовать в поисках подходящей пары. Возможно, даже отправится в Америку, где титулы не столь важны. Там важнее характер человека. Она, несомненно, найдет мужчину, которого полюбит и который не обратит внимания на этот скандал.
Поразмыслив, Виктория пришла к выводу, что предложение Блейка не такое уж плохое. Оно избавит ее от тирании отца и требований общества.
- Я принимаю ваше предложение, только не думайте, что я когда-нибудь приду в вашу постель.
- Посмотрим, - с озорной улыбкой ответил Блейк.
У Спенсера Эштона взволнованно зачастил пульс, когда он вошел в игровой зал, известный под названием "Петух и бык". Плотные клубы дыма плавали в воздухе и исчезали под пропитанным дымом потолком. Повсюду сновали упитанные девицы, разносящие клиентам тяжелые кружки с дешевым элем. Сегодня все столы были заняты, вонь от немытых, потных тел была такой же сильной, как от кучи конского навоза в жаркий летний день.
Спенсер смотрел на игровой стол в конце зала со смешанным чувством волнения и опасения. Знакомая дрожь от предвкушения игры пробежала по телу, подгоняя его вперед.
Но сегодня все было по-другому. Сегодня он играл не за себя. Он играл за Вики, за ее честь.
При мысли о сестре внутри все сжалось. Она была права насчет Блейка Мэллори. Тот просто дурачил Спенсера. В этом мире Вики была единственным человеком, на которого он всегда мог рассчитывать. Она понимала его, принимала его, его недостатки и все остальное.
А недостатки у Спенсера были. Он слишком много пил; он увлекался азартными играми; в глазах отца он был неудачником. Хуже всего, он бессовестно и неоднократно эксплуатировал сестру. Тайный талант Вики вкладывать деньги не раз спасал его от петли, которую накидывали ему на шею алчные ростовщики.
Именно поэтому он и пришел сегодня сюда: выиграть свободу для Вики от Блейка Мэллори. Сегодня удача будет на его стороне. Он чувствовал это, и его пальцы зудели от нетерпения взять поскорее карты.
Но ему требовались деньги, чтобы включиться в игру с высокими ставками. И поскольку Виктория не пожелала отдать ему свои сбережения, у Спенсера оставался только один выбор.
Спенсер вздохнул и направился к дальнему столу, где сидел самый бесчестный в городе ростовщик. Слаер.
Громоздкий, весом более двадцати стоунов, с черными глазами-бусинками на мясистом лице и с отвисшим подбородком. Толпа мужчин окружала Слаера, и Спенсеру он напоминал зловещего диктатора в окружении свиты.
Когда Слаер поднял на него свой холодный взгляд, Спенсеру показалось, что ему сжали горло. На долю секунды его охватило сомнение, но внутренний голос подтолкнул его вперед.
"Удача сегодня на моей стороне, - подумал Спенсер. - Я соберу нужную сумму и в этот же вечер рассчитаюсь со Слаером".
В конце концов, что в этом особенного?
Глава 6
Виктория вернулась из особняка Блейка и обнаружила, что ее ожидает Джейкоб.
Он бросился ей навстречу и стянул с нее плащ, едва не оторвав рукава. Бросив одежду подошедшему слуге, Джейкоб потащил ее через холл в библиотеку.
- Где ты была? - потребовал он ответа. - Я приехал несколько часов назад, чтобы везти тебя на прогулку в парк и от твоего отца узнал о возмутительном предложении лорда Равенспера.
Джейкоб смотрел на нее сердитым взглядом. После встречи с Блейком Мэллори она чувствовала себя усталой и опустошенной. И ей меньше всего хотелось спорить с Джейкобом.
- Мне необходимо было побыть одной, поэтому я пошла прогуляться.
- Одна?
- Да. - Виктория прошмыгнула мимо него и села на кушетку.
- Я полагаю, - фыркнул Джейкоб, - с этого момента о своей репутации ты уже не думаешь.
- Как вы смеете! - Виктория вскочила с кушетки. - Вы полагаете, я сама напросилась в любовницы Равенспера?
Джейкоб Хоббс с искаженным от раздражения лицом приблизился к Виктории.
- Должно быть, каким-то своим действием ты дала ему повод. Человек, вернувшийся практически с того света, вряд ли станет искать девочку, которую он едва знал десять лет назад, чтобы сделать ее своей любовницей.
- Уверяю вас, сэр, - с возмущением сказала Виктория, - я ничего не делала, чтобы привлечь его внимание.
Джейкоб схватил ее за плечи, больно сжимая нежную кожу, пока Виктория не поморщилась от боли.
- Ты уверена? Может быть, ты соблазняешь его, чтобы избежать брака со мной? Некоторое время назад я заметил: ты любезно обходительна со мной, только если отец находится поблизости. У меня возникли подозрения, что твои чувства далеки от дружеских. Ты - кокетка, Виктория Эштон.
Виктория хотела возразить ему, но в этот момент в библиотеку стремительно вошел отец, и она промолчала.
Чарлз Эштон щедро налил себе виски и сел за свой массивный стол.
- После визита Равенспера я только об этом и думал и придумал способ, как воспользоваться его жаждой мести с выгодой для нас.
В глазах отца Виктория заметила особый блеск. Она видела его тысячи раз перед тем, как он заключал выгодную сделку, и никогда не одобряла его сомнительные и жесткие методы. Ей стало неприятно при мысли о том, что теперь и она стала участницей одной из его операций.
Затаив дыхание, Виктория ждала.
- Виктория отправится к нему в качестве робкой и послушной любовницы. - Отец посмотрел на Викторию. - Равенспер будет уверен, что она послушно держит свое обещание и целый год находится у него в рабстве во имя спасения семьи. Но у этого мерзавца не возникнет ни малейшего подозрения, что Виктория будет шпионить за ним и узнавать все, что касается его дел и покупки акций. Потом я воспользуюсь этими сведениями, чтобы заработать хорошие деньги, расплачусь с проклятыми долгами и уничтожу этого человека.
- Но ты обещал Викторию мне! - подпрыгнул Джейкоб. - Мы помолвлены.
Чарлз одним глотком выпил бренди и поставил стакан на стол.
- Не будь идиотом, Джейкоб. У Равенспера есть векселя по всем нашим займам. Если он потребует выплаты по ним, не только я отправлюсь в работный дом, но и ты последуешь туда вместе со мной.
- Я об этом не подумал, - побледнел Джейкоб. - В работном доме ужасные условия. - Он повернулся к Викторий. - Пусть она идет к Равенсперу.
Виктория задрожала от страха и бессильной ярости. Они нисколько не думали о ней, собираясь пожертвовать ею ради собственного спасения от долговой тюрьмы. Чем же они лучше Блейка Мэллори?
- Каким образом я должна шпионить за лордом Равенспером? - Виктория наклонилась вперед, уцепившись пальцами за подлокотник кушетки. Вы всерьез думаете, что он позволит мне бродить по его дому и рыться в документах?
- Именно так я и думаю, - откликнулся Чарлз, удивленно подняв брови в ответ на ее недовольный тон. - Он не станет подозревать женщину в шпионаже.
- Ты считаешь, мне хватит ума, чтобы рассортировать его бумаги и отобрать среди них главные?
- Ну конечно, нет, моя дорогая, - захохотал Чарлз. - Вряд ли женщина сможет разобраться даже в самых простых документах. Но ты можешь передавать разговоры, которые услышишь, и красть конкретные документы.
Столь нелестная оценка женского ума по-настоящему разозлила Викторию. Вот бы сказать ему, что ее последние инвестиции оказались намного успешнее, чем его.
- Ну и как же мне добиться его расположения и получить доступ к его бумагам? - спросила Виктория с безучастным выражением лица.
- О, моя дорогая, у тебя над ним гораздо больше власти, чем ты думаешь. Должно быть, он очень сильно желает тебя, если потребовал, чтобы ты целый год была с ним рядом.
Виктория с трудом сглотнула, стараясь не выказать своего гнева.
- Ему, кроме мести, ничего не нужно. Он хочет отомстить тебе.
- Ты ошибаешься, Виктория. Он с легкостью мог бы уничтожить меня, потребовав немедленной оплаты долгов. Нет, я уверен, он хочет тебя. Ты не распознала его намерений, я списываю это на твою невинность, но мы, без сомнения, можем использовать это в своих целях.
У Виктории тревожно сжалось сердце. Ее собственный отец предлагает ей в качестве оружия воспользоваться грубой мужской похотью. От этой мысли ей стало плохо. Она хотела сказать отцу, что Блёйк поклялся не трогать ее, что он хочет только отомстить ему, опорочив всю семью. Но она промолчала, не доверяя собственному отцу. Она все еще не могла прийти в себя, узнав, что должна покориться требованиям Блейка и стать его любовницей. Теперь отец хочет, чтобы она еще и шпионила в его пользу.
Неужели все мужчины такие эгоистичные, жаждущие наслаждений создания?
Она с надеждой взглянула на Джейкоба, пытаясь отыскать у него на лице хоть малейшие признаки протеста. Но у того был отстраненный вид - по-видимому, он уже представлял свою будущую жизнь в работном доме, если вдруг придется оказаться там.
- У нас появилась отличная возможность обезоружить Равенспера, - не унимался Чарлз. - Одной лишь улыбкой ты можешь лишить его воли и при этом собрать нужные нам сведения, чтобы мы расплатились с долгами. Надеюсь, ты не испытываешь нежных чувств к этому человеку?
- Конечно, нет.
- Значит, решено, - заключил Чарлз. - Держи глаза и уши открытыми, Виктория. Все остальное сделаем мы с Джейкобом.
Колеса экипажа попали в очередную яму на дороге, и Виктория стукнулась головой о смягчающую толчки кожаную обивку салона.
Блейк не стал экономить и прислал за ней роскошный экипаж. Виктория с любопытством смотрела на огромный черный, покрытый лаком экипаж с гербом Равенспера, запряженный шестеркой лошадей, который подъехал к дому ее отца. Холеные лошади с лоснящимися под полуденным солнцем боками послушно замерли.
Лакей открыл дверцу, Виктория села в самый великолепный экипаж, в каком ей когда-либо доводилось ездить. Внутри салон был отделан кожей темно-зеленого цвета с желтоватым отливом в тон шторкам на окне и коврику.
Дорога, по которой они ехали, состояла сплошь из колдобин и ям, и, если бы не комфортный салон, к месту назначения Виктория приехала бы в синяках и ссадинах.
Когда кучер сообщил ей, что они едут не в городской особняк Блейка, а в его поместье в Суссексе, она настолько удивилась, что лишь кивнула в ответ.
Виктория была убеждена, что Блейк поместит ее в своем городском особняке в Лондоне на Сент-Джеймс-стрит, чтобы всему светскому обществу стало известно, что она - его любовница. С наступлением весны светский сезон только начался, и все уже вернулись в Лондон из своих поместий.
Скандал вспыхнул бы незамедлительно, и сплетни погубили бы ее репутацию за один вечер.
Но Виктория, все еще не веря своим глазам, ехала в сельское поместье, Роузвуд, подальше от всяких сплетен и сплетниц.
Что задумал Блейк? Неужели он решил отложить ее публичное унижение до тех пор, пока сезон, не достигнет своего пика?
Виктория приподняла украшенную кисточками шторку, чтобы посмотреть на пейзаж. За окном ярко светило солнце, и она даже через стекло чувствовала его тепло. Великолепный день был полной противоположностью ее мрачному настроению.
Ей не давали покоя инструкции отца.
"Попридержи свой строптивый нрав, Виктория. Веди себя смирно и будь послушной. Добейся его доверия, потом тщательно просматривай его бумаги и подслушивай его разговоры. Мы с Джейкобом найдем способ связаться с тобой, чтобы получить собранные тобой сведения".
Сможет ли она сделать это: специально шпионить за Блейком, чтобы разорить его? Чтобы уничтожить его?
Как ни старалась Виктория отрицать это, но часть волшебного очарования детства сохранилась. И потому ей удалось легко представить, что Блейк пожелал ее присутствия в Роузвуде из любви, а не из мести.
К ней вернулось воспоминание о его поцелуе, оно разогрело ее кровь. Виктория мысленно встряхнулась, заставляя себя сосредоточиться на задании, которое ей было дано.
Сможет ли она выкрасть сведения, нужные отцу?
Блейк не производит впечатления дилетанта в делах, который станет оставлять важные документы, где попало. Отец Виктории даже не предполагал, насколько широки ее познания в вопросах акций и фондовой биржи Лондона. Ее опыт, несомненно, окажется очень полезным, если она решит использовать его для шпионажа за Блейком.
Она подождет и посмотрит, как Блейк станет относиться к ней, каковы его истинные помыслы. И пусть она совершенно наивна, когда речь заходит о мужчинах, ей удалось почувствовать в нем доброту, когда он целовал ее. Возможно, он и вправду питает к ней добрые чувства.
Иначе, почему он обещал не прикасаться к ней, не укладывать к себе в постель, пока она сама того не пожелает?
А она никогда не согласится на это независимо от сохранившихся нежных детских воспоминаний. Виктория считает себя леди, и даже если ее репутация будет запятнана, для мужа она все равно сохранит невинность. Как только Блейк поймет, что Виктория никогда не покорится, он потеряет к ней интерес и вернет ее в Лондон. Может быть, и не придется красть его секреты или подслушивать.
Экипаж свернул на длинную извилистую дорогу. Виктория смотрела в окно на высокие деревья по обеим сторонам и огромный зеленый ковер ухоженных газонов.
Виктория изумилась, когда ее взору вдруг открылось огромное озеро, водная гладь которого была спокойной и чистой, как тонкое итальянское стекло. На середине озера плавали белоснежные лебеди, изящно изогнув свои длинные шеи. Экипаж миновал живую самшитовую изгородь и покатился по парку, где пышно цвели розы и кустарники, наполняя воздух пьянящим ароматом.
Виктория даже привстала, когда показался особняк. На долю секунды у нее замерло сердце при виде размера и красоты этого дома. Выстроенный из белого кирпича и украшенный четырьмя миниатюрными башенками, он был похож на замок. Во дворе гостей встречал фонтан в окружении мраморных статуй.
Экипаж остановился. Виктория услышала, как скрипнули пружины, когда кучер спрыгнул на землю. Щелкнул замок, и дверца экипажа широко распахнулась.
- Мы приехали в Роузвуд, мисс Эштон, - протянул ей руку кучер.
Подобрав юбки одной рукой, Виктория воспользовалась предложенной помощью и, выйдя из экипажа, замерла, восхищенная изумительной архитектурой дома.
- Меня до сих пор поражает красота дома, - сказал кучер, видя изумленное лицо гостьи, - а я работаю здесь с того самого момента, как лорд Равенспер восстановил поместье.
Виктория кивнула и по каменным ступеням проследовала за слугой в ярко освещенный холл.