Эмбер отшатнулась, словно Питер ударил ее. И ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не заключить ее в объятия, потому что больше всего на свете ему хотелось прижать ее к себе, успокоить поцелуями, сказать, что все будет в порядке, что он не даст ее в обиду и дом их никто не отнимет.
Но его босс не такой человек, чтобы останавливаться на полпути, и если уж он решил, что этот дом ему необходим, то не отступится. И не побоится применить самые жесткие методы воздействия не несговорчивых девушек.
Питер понимал, что его главная задача состоит в том, чтобы держать Митчелла подальше от Саванны и от сестер Ривер.
Он встал, засунул руки в карманы джинсов и принялся расхаживать по гостиной.
- Советую вам троим хорошенько подумать над последним предложением, - резко сказал он. Его душил гнев, но не на Эмбер, а на собственное бессилие.
- Не заметила, чтобы кто-то из нас спрашивал твоих советов! - воскликнула она, поднимая на него сверкающие зеленые глаза.
Питер чувствовал себя последним негодяем. Ему претила роль бездушного типа, который не замечает чувств других людей, но он не мог вести себя иначе. В противном случае здесь появится Митчелл, которому даже притворяться бездушным не нужно.
Он сделал выбор в пользу "Универсал маркет" и сжег за собой мосты. Ему придется отказаться от Эмбер именно потому, что она так много для него значит. Нельзя позволить, чтобы личная жизнь мешала работе. Он должен уйти, зная, что Эмбер будет всю жизнь его ненавидеть. Но эта цена его неосторожности, и Питер готов был ее заплатить.
- А я все равно советую, - невозмутимо произнес он. - Митчелл не из тех людей, кто принимает отказ.
- В таком случае у вас много общего, - съязвила Эмбер, но ее ясные глаза потускнели.
Она хотела оскорбить его и добилась своего. Как бы это ни было неприятно, Питеру пришлось признать справедливость ее слов. Они с приятелем в самом деле были похожи: одного возраста и достатка, успешно строившие свою карьеру. Оба были и собирались оставаться холостяками.
Митчелл уверял, что даже самые привлекательные и интересные женщины утомляют его после двух-трех дней совместной жизни. Он поклялся, что если когда-нибудь встретит женщину, которая не наскучит ему за неделю, то немедленно предложит ей руку и сердце.
А Питер не собирался жениться вообще, если только не случится что-то невероятное. Например, придет любовь. И только любовь.
Когда они с Эмбер играли в теннис, он чувствовал, что желает ее. Его влекло к ней, но это только физическое влечение, говорил он себе. Ни в коем случае нельзя позволить чувствам взять верх над рассудком.
В юности он твердо усвоил урок, что женщины - это бездушные и порочные существа, которые хотят заполучить сердце мужчины и использовать его как оружие против него самого.
- Оскорблениями ситуацию не исправишь, - ровным тоном сказал он.
- Может быть, - со вздохом ответила девушка. - Но мне стало лучше.
Питер пожал плечами.
- Тогда не стесняйся. Можешь ругать меня последними словами.
Эмбер задумчиво посмотрела на собеседника.
- Питер, можно я задам тебе один вопрос? Он замер и настороженно взглянул на девушку.
- Попробуй.
- Ты хорошо спишь по ночам?
Последние двое суток - хуже некуда, а обычно очень хорошо. Но этот ответ ее не порадует.
Питер заставил себя говорить спокойным, дружелюбным голосом.
- Эмбер, чтобы ты ни думала обо мне лично, Митчелл делает тебе очень хорошее…
- Меня не интересует, что там делает Митчелл! - яростно воскликнула девушка, вскакивая. - До последнего времени я ничего не знала об этом человеке и предпочла бы и дальше оставаться в неведении! Мне хочется узнать, каково это, работать на настоящего бандита…
- Осторожнее, Эмбер, - мягко прервал ее Питер. - Я понимаю, что ты очень расстроена, но я советую тебе не говорить того, о чем пожалеешь, когда успокоишься. Ни я, ни Митчелл никогда не совершали ничего противозаконного.
- Противозаконного - может быть, - неохотно признала она. - Но есть такие понятия, тебе, возможно, незнакомые, как мораль и нравственность…
- Спасибо, что сказала, - ледяным тоном произнес Питер. - Но в деле сестер Ривер я не совершил ничего, что дало бы тебе право предъявлять мне такие обвинения.
- Да ты просто не замечаешь! - воскликнула Эмбер. - Или, по-твоему, это в высшей степени нравственно - пытаться соблазнить одну из нас, чтобы посеять между нами раздор?
Глаза его опасно сощурились.
- Ты имеешь в виду себя?
- Кого же еще! - уверенно произнесла она, но в ту же минуту в сердце закралось сомнение, и девушка подозрительно взглянула на Питера.
- Даже и не думай так, Эмбер, - предостерег он. - Пока что мне удавалось держать себя в руках и не отвечать на твои обвинения и оскорбления. Но если ты продолжишь идти по этой опасной тропинке, я не отвечаю за последствия!
- Ты вообще…
- Эмбер, мне кажется, этот разговор ни к чему хорошему не приведет и пора нам его прекратить, - оборвал ее Питер, чувствуя, что еще несколько секунд, и он поцелуями заставит ее замолчать. Она очень хорошела, когда злилась, и ему хотелось усмирить эту буйную валькирию.
Но сейчас поцелуи только все испортят.
- Возможно, благодаря установившимся между нами… дружеским отношениям ты решила, что имеешь право врываться в мой номер и обвинять меня во всех смертных грехах. - Он мрачно усмехнулся. - Но я не согласен…
- Дружеские отношения?! - Она чуть не задохнулась от возмущения. - Питер, мы никогда не были друзьями…
Эмбер неожиданно замолчала, потому что губы Питера не дали ей договорить. Он не мог ничего с собой поделать. Невозможно было просто стоять, когда Эмбер смотрела на него с нескрываемой ненавистью и презрением. Питер не считал, что поцелуй поправит ситуацию, нет, он просто не сдержался.
Пусть все горит огнем! Пусть Питер Бомовски навсегда потеряет часть себя, но сейчас единственно важными во всем мире были ее губы и тонкий запах волос…
6
Надо остановиться. Прямо сейчас.
Но Эмбер не могла решиться. Она знала, что это волшебство никогда больше не повторится, что теплые и твердые губы Питера касаются ее последний раз, и хотела как можно полнее насладиться его объятиями.
Она жаждала его ласк. Жаждала Питера.
Эмбер взъерошила его волосы, наслаждаясь нежным ощущением. Поцелуй тем временем стал интимнее и беззастенчивее, язык Питера проникал все глубже в сладкие тайники ее рта.
Она не воспротивилась, когда его умелые и ласковые руки проникли под рубашку и стали поглаживать нежную кожу на груди и талии. Непривычная к мужской близости, она с удивлением ощущала, что тело отзывается на его прикосновения, и чувствовала возбуждение каждой частичкой своего существа.
Эмбер застонала, когда он оторвался от ее губ и стал осыпать поцелуями шею, ключицы, плечи, постепенно опускаясь ниже. Незнакомые ощущения наполняли ее - внизу живота скапливался тягучий жар, мучительный и восхитительный, а по венам стремительно тек жидкий огонь.
Питер расстегнул замочек на бюстгальтере, медленно снял его вместе с рубашкой - и на секунду замер, пораженный красотой Эмбер. Затем приник ртом к манящим округлостям. Эмбер откинулась и закусила губу, чтобы не застонать слишком громко. Она таяла, как воск на солнце, и мечтала только, чтобы блаженное мгновение не кончалось. Рядом с этим мужчиной ей было хорошо и спокойно, она ничего не боялась.
Питер легко подхватил ее на руки, отнес в спальню и бережно положил на кровать. Сам опустился рядом, крепко сжал в объятиях и снова поцеловал в губы.
Робость Эмбер словно рукой сняло - она отвечала ему, как страстная любовница, стремясь доставить наслаждение, которое испытывала сама. И видимо, достигла желаемого, потому что Питер глухо застонал и сильнее впился в ее нежный рот. Он ласкал ее грудь, плоский живот. Почувствовав нежные прикосновения к внутренней стороне бедер, Эмбер глубоко вздохнула и раскрылась навстречу ему. Она находилась в полузабытьи от восторга, но тело знало, что делать.
- Эмбер, если хочешь, чтобы я остановился, скажи это сейчас, или будет поздно, - прошептал Питер, жарко дыша ей в волосы.
Его голос подействовал на девушку отрезвляюще. Она неожиданно очнулась от волшебного сна, очнулась униженной, отвергнутой.
Эмбер резко села в постели, пытаясь прикрыть руками обнаженную грудь. Она пожирала Питера потемневшими от страсти глазами и видела в его взгляде ответное чувство.
- Не смотри на меня так, - наконец не выдержал он и протянул к ней руку, но тут же отдернул.
- Как? - полушепотом спросила она, облизывая неожиданно пересохшие губы.
Неужели этот глухой, полный вожделения голос принадлежит ей? Эмбер подумала, что посмотрись она сейчас в зеркало, то не узнала бы себя.
Она и так не узнавала себя. Если бы Питер не заговорил, она бы отдалась ему, хотя такое поведение противоречило всем ее принципам. А все потому, что в какой-то момент ощутила, что она и этот мужчина - половинки единого целого, которые наконец-то нашли друг друга и готовы соединиться.
- Будто я чудовище, от которого тебе нужно защититься, - холодно произнес он и отвернулся.
Неужели она в самом деле так выглядит? Если да, то его обвинение несправедливо, потому что защищаться ей нужно только от самой себя.
- Питер…
Прежде чем она успела дотронуться до его руки, Питер сел на кровать спиной к ней и произнес, уставившись в пол:
- Думаю, Эмбер, тебе лучше уйти сейчас, пока никто из нас не сказал и не сделал ничего, о чем мы потом пожалеем.
Разве они еще не добились этого?
Насчет себя Эмбер не сомневалась. Одного взгляда на Питера было достаточно, чтобы понять: он отнюдь не на седьмом небе от счастья.
Обхватив себя руками за плечи, она поднялась и прошла в гостиную, где лежала ее рубашка. Дрожащими руками попыталась застегнуть бюстгальтер, но у нее ничего не вышло.
Из спальни вышел Питер и медленно приблизился к ней.
- Позволь, я тебе помогу, - сказал он.
После этого накинул ей на плечи поднятую с пола рубашку.
Опустив руки, Эмбер неподвижно стояла посреди комнаты. Она пыталась обнаружить хотя бы отголоски страсти в этом невозмутимом мужчине, который всего несколько мгновений назад сгорал от желания. Но видела, что Питер Бомовски совершенно спокоен, только волосы чуть более растрепаны, чем обычно.
- Не кажется ли тебе, что ты несколько запоздала с этим выражением сожаления на лице? - сухо произнес он.
Эмбер вздрогнула: его несправедливые слова причинили ей сильную боль.
- Мне пора идти, - сказала она, опустив голову, чтобы не обнаружить перед ним своих слез.
- Сбегаешь с поля боя, Эмбер? - усмехнулся Питер, с высокомерным видом складывая руки на груди.
Она обернулась, чтобы сказать ему что-нибудь резкое или даже ударить, но тут заметила в зеркале свое изображение. Эмбер не поняла бы, что это она, если бы не знала, что кроме них двоих в комнате больше никого нет.
Густые светлые волосы растрепались, на бледном от неудовлетворенной страсти лице горели колдовские зеленые глаза, губы рдели как открытая рана. Да, она выглядела как женщина, в которой проснулось желание…
Эмбер тяжело сглотнула и с трудом отвела взгляд от собственного отражения.
- Не сбегаю, а ухожу с достоинством, - произнесла она жестко. - Мне вообще не следовало к тебе приходить!
- Да, не следовало, - мрачно подтвердил Питер и уселся в кресло, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу. - Не так давно ты спросила меня, как я сплю по ночам, - напомнил он издевательским тоном. - Так вот, если тебе по-прежнему любопытно: очень редко один.
Он улыбнулся одними губами, в глубине темных глаз заплясали демонические огоньки.
Питер специально мучил ее, поэтому она не собиралась доставлять ему удовольствие, показывая свою боль. Эмбер с легкостью представила толпу безликих женщин, которые окружали его, спали в его постели, обнимали и целовали его.
- Значит, сегодня ночью тебе не повезло, - насмешливо протянула она.
Питер лениво взглянул на наручные часы.
- Пока еще есть время, милая. Я успею.
- Ты отвратителен! - воскликнула девушка, не выдержав его цинизма.
Он пожал плечами.
- Иди домой, Эмбер, - устало и снисходительно сказал Питер. - Тебе пора. Возвращайся, когда немного подрастешь.
Она сжала кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, а ногти впились в ладони.
- Значит, все было подстроено от начала до конца, да? - гневно спросила она. - И слова насчет любви с первого взгляда тоже были в твоем плане обольщения?
Он изобразил восхищение.
- Не побоюсь признаться, что ты произвела на меня сильное впечатление, назвав вещи своими именами. Любви не существует, есть только физическое влечение, желание…
Эмбер нещадно разозлилась на себя, ведь с первых же минут знакомства было ясно, что за человек перед ней, и она одна виновата в случившемся!
- А желание, к счастью, мы можем испытывать не только к одному человеку, - спокойно продолжил Питер. - Кроме того, Эмбер, - в его глазах снова загорелась насмешка, - есть у меня ощущение, что если кто из нас и не будет спать сегодня ночью, так это ты.
И он с вызовом посмотрел на нее.
Пора уносить ноги, подумала Эмбер. Подальше от Питера, подальше от этого номера, где она чуть было не отдалась заклятому врагу.
- Моя совесть чиста, а вот как насчет вашей, мистер П.Д. Бомовски? - съязвила она, задирая подбородок.
Но на Питера это не произвело впечатления.
- Аналогично, - спокойно произнес он.
- Тогда у нас с тобой разные представления о том, что такое совесть. - И Эмбер укоризненно покачала головой.
- Кажется, для человека, который собирался уходить десять минут назад, ты не слишком торопишься, - заметил Питер.
У Эмбер перехватило дыхание от обиды.
- Не волнуйся, я уже ухожу. И больше не желаю с тобой встречаться!
В ответ он усмехнулся.
- Боюсь, я не доставлю тебе такого удовольствия. В конце концов я по-прежнему веду переговоры от имени "Универсал маркет", намереваясь купить ваш дом и участок.
- Только через мой труп! - прошипела Эмбер.
- Ну, если ты поедешь в такой ливень, вполне возможно, я получу карт-бланш, - сухо ответил Питер и добавил: - Тем не менее будь осторожнее, Эмбер.
Она повернулась на каблуках и выскочила из номера, хлопнув дверью. Бегом спустилась по лестнице и, оказавшись в холле отеля, решила заглянуть в бар, чтобы выпить глоток чего-нибудь покрепче. У нее тряслись руки, в голове стоял туман, к тому же снаружи бушевал настоящий ливень и о том, чтобы куда-то ехать, не могло быть и речи.
Эмбер толкнула стеклянную дверь и прошла в уютное полутемное помещение, освещенное бра и маленькими лампами на столах. Девушка добралась до стойки, заказала мартини и залпом выпила. По жилам пробежало приятное тепло, дрожь, казалось, ослабела. Но все равно она чувствовала себя отвратительно.
Как можно делать такие глупости? Ну почему нормальный взрослый человек поступает, как умственно отсталый ребенок?
Она уже хотела заказать вторую порцию, но тут ее окликнули. Девушка обернулась и увидела доктора Аттертона, который, как оказалось, сидел за столиком неподалеку.
- Эмбер, с тобой все в порядке? - обеспокоенно спросил он, вставая и подходя к ней.
В порядке? Да она уже никогда не будет в порядке! Эмбер настолько глубоко погрузилась в горькие размышления, что присутствие доктора Аттертона в баре самого дорогого в городе отеля не удивило ее.
- Да, все нормально, спасибо, - ответила она, отводя глаза. Эмбер надеялась, что по внешнему виду непонятно, насколько ей плохо.
Она так и не успела причесаться, глаза наверняка покраснели от невыплаканных слез. Оставалось надеяться только на полумрак и на то, что Пол Аттертон не будет слишком внимательно ее разглядывать. Но надежды Эмбер не оправдались.
- Нет, ты что-то неважно выглядишь. Может, выпьешь еще мартини? Угостить тебя? - предложил он, кивая на пустую рюмку, которую Эмбер сжимала в пальцах.
В последний раз, когда меня угощали напитками в баре, это добром не кончилось, вспомнила она и почла за лучшее отказаться. Тем более что уже поздно, а ей еще ехать домой.
- Не стоит, - улыбнулась Эмбер через силу, стараясь быть вежливой. - Я сегодня уже побывала в аварии, - с усмешкой объяснила она. - Если разобью вторую машину, сестры прикончат меня.
Врач обеспокоенно посмотрел на нее.
- Ты попала в аварию? Эмбер, ты была на обследовании? С тобой действительно все в порядке?
- Да, ничего страшного, - отмахнулась она, не имея ни малейшего желания рассказывать о подозрениях на сотрясение мозга дотошному доктору Аттертону. - Машину забрали в ремонт, меня тоже подлечили… Когда же кончится этот жуткий дождь? - сменила она тему, в отчаянии глядя на темные окна.
Эмбер не знала, сколько времени провела в номере Питера, который сейчас час и что происходит на улице.
- Он уже заканчивается. Ты уверена, что сможешь доехать? Может, подвезти тебя? - спросил Пол, заглядывая ей в лицо.
- Это очень мило с твоей стороны, но я отлично справлюсь сама. Сестре завтра нужна будет машина. - Она дотронулась до плеча врача и благодарно посмотрела на него. - Раз я смогла добраться сюда, значит, доберусь и до дома.
- Кстати, Эмбер, как тебя занесло в этот бар? Не знал, что ты любишь это место.
- Чисто случайно, - уклончиво ответила Эмбер, быстро расплачиваясь, чтобы избежать неприятных объяснений. - У меня неподалеку была встреча, и я заглянула сюда. Пол, спасибо за все, но мне пора. Кажется, дождь стих.
Она встала и, чтобы врач не успел задержать ее, устремилась к выходу. Чем меньше народу узнает, что она была у Питера Бомовски, тем лучше. Все и так хуже некуда. Не хватало только проблем на работе.
Эмбер чувствовала себя последней дурой. Питер Бомовски, бездушный агент, успешно провернул сделку и хитростью завладел ее сердцем.
Но ему никогда не узнать об этом, потому что скорее всего они больше никогда не увидятся.
Хорош, нечего сказать! Сделал все, чтобы она тебя возненавидела. Даже перестарался немного, произнес противный внутренний голосок.
Питер вспомнил взгляд Эмбер, в котором сквозило отвращение, и его передернуло. Именно этого он и добивался, но все равно было чертовски больно.
Он для того и разорвал с ней всякие отношения, чтобы устранить конфликт интересов - между работой и личной жизнью. Эмбер оказалась одной из сестер Ривер, а Митчелл не собирался отказываться от их земли и дома, значит, он сделал единственно верный выбор в данной ситуации. Когда между двумя мужчинами возникает ссора из-за женщины, оба должны отказаться от нее ради дружбы. Конечно, Митчелл еще не видел Эмбер, но лучше сразу устранить причину конфликта, чем потом бороться с его последствиями.