Джасим чуть не рассмеялся ей в лицо. Он и не думал, что на его предложение требуется согласие. Конечно же она выйдет за него и ухватится за возможность прожить всю оставшуюся жизнь в роскоши! Он в этом ни на секунду не сомневался.
– Я обо всем позабочусь. Прошу тебя пока никому ничего не рассказывать. Мы должны держать это в секрете, если не хотим, чтобы таблоиды порвали нас на части.
Джасим направился к выходу. Он знал, что имеет дело с меркантильной интриганкой, которая без тени сомнения поощряла ухаживания его брата, женатого мужчины. Но несмотря на это, сам он подпал под ее чары. Он бросился в ее лживые объятия, точно юнец с разгулявшимися гормонами. Элинор Темпест просто-напросто выставила свое тело на продажу по самой высокой цене, и выплаты ожидаются поистине баснословные! Брак с представителем правящего семейства Раис обеспечит ей и благосостояние, и высокое положение в обществе.
Элинор стояла в нерешительности у кровати.
– Ты уходишь?
– У меня дела, – холодно бросил Джасим. – Я буду на связи.
В день свадьбы Элинор разрывали сомнения. Она редко видела Джасима после того, как сообщила ему о том, что ждет ребенка. Он лично сопроводил ее к частному гинекологу, который подтвердил беременность. И хотя Элинор оставила работу, он не навещал ее, никуда с ней не выходил, и общались они только по телефону. Он отдалился от нее, спрятавшись за стеной, за которую ей было не пробиться.
Элинор пришлось признать, что она без ума влюбилась в мужчину, не отвечающего ей взаимностью. Полюбит ли он ее когда-нибудь? Или то, что он вынужден жениться на ней из-за ребенка, навеки отвратит его от нее? Вот какие вопросы терзали Элинор, пока она готовилась к предстоящему бракосочетанию. А ведь когда-то она думала, что это будет самый счастливый день в ее жизни!
Для бракосочетания Элинор выбрала кремовый кружевной костюм, состоящий из жакета и узкой юбки, чуть прикрывающей колени. Джасим прислал за ней машину, и ее доставили на гражданскую церемонию. Несуразный букет был единственным украшением комнаты. Но все ее внимание было приковано к Джасиму, необыкновенно красивому в черном костюме с золотистым галстуком, лицо его было мрачным и странным образом отталкивающим.
– Можно мне поговорить с тобой наедине? – натянуто спросила она.
Джасим отошел от двух сопровождавших его охранников.
– Что случилось? У нас мало времени.
– Ты не обязан делать это. Если не хочешь жениться на мне, уйди сейчас. Я не стану винить тебя. И не запрещу видеться с ребенком, – горячо зашептала она. – Не женись на мне только из чувства долга, это не принесет счастья ни мне, ни тебе.
По предостерегающему взгляду Джасима она поняла, что, несмотря на внешнее спокойствие, внутри у него бурлят эмоции.
– Я не могу бросить вас обоих.
– Но мне не нужен благородный самоотверженный герой вместо мужа.
Джасим схватил ее за руку и потащил к столу регистратора.
– У нас нет времени на чепуху.
Церемония была короткой и закончилась в считаные минуты. Они сели в лимузин, и он рез во покатил по улицам города к величественному георгианскому особняку, окруженному пышным садом. Джасим всю дорогу разговаривал по сотовому телефону. По крайней мере ему не надо разговаривать с ней, с горечью подумала Элинор. "Я совершила ошибку, ужасную, жуткую ошибку, выйдя за него замуж, а теперь уже ничего не изменишь!"
– Сейчас мы пообедаем, – пробормотал Джасим, ведя ее вверх по ступенькам к парадному входу городского особняка и дальше, в просторный холл с красивыми картинами. – Почему ты такая тихая?
Элинор едва сдержалась, чтобы не сказать ему, что это была самая ужасная свадьба в мире, что у него была возможность избежать всего этого, и если уж он не воспользовался ею, то мог хотя бы притвориться, что это приятное для него событие!
Но рядом были охранники и экономка, и Элинор коротко ответила:
– Я устала.
– Тебе следует прилечь на часок. – Джасим подал экономке знак, и та проводила ее на второй этаж в спальню.
Через окно Элинор заметила въезжающий лимузин. Она нахмурилась, когда увидела выходящую из него жену Мурада Ямину, ведь никто из родственников на свадьбе не появился. Она вышла из спальни и устремилась к лестнице.
Пронзительный женский голос застал Элинор на верхних ступеньках. Это была Ямина, и говорила она по-французски.
– По моей вине ты связался с этой девицей! Разве я не умоляла тебя увлечь ее, чтобы она потеряла интерес к моему мужу и не строила ему глазки? – в отчаянии выкрикивала Ямина. – И вот я разрушила твою жизнь! Поверить не могу в то, что ты сделал! Ты даже не спросил у отца благословения на этот брак!
– Король никогда не дал бы своего благословения, – послышался глубокий спокойный голос Джасима.
– Еще не поздно. Брак можно аннулировать! – воскликнула Ямина. – Не важно, что она беременна, об этом можно умолчать. Откупись от нее, сделай все, что потребуется, но только не приноси свое счастье в жертву этому жалкому подобию брака!
Элинор показалось, что ее ударили ножом в живот. Верхняя губа покрылась капельками пота. Она поспешила обратно в спальню и оттуда прямиком в ванную, где ее стошнило. Какая же она дурочка! Она ведь даже не удосужилась задаться вопросом, отчего это вдруг высокородный принц внезапно заинтересовался именно ею? Ямина попросила его, вот отчего. Жена Мурада опасалась, что ее муж угодит в сети няни, и вынудила деверя выставить свою кандидатуру в качестве альтернативы. Боже, неужели они вправду думали, что она может завести роман с женатым мужчиной, да еще таким старым, как Мурад? Джасиму не составило труда соблазнить ее, с болью в сердце признала Элинор. Неудивительно, что беременность стала для него настоящим ударом! Джасим никогда не хотел ее по-настоящему, и уж тем более не мечтал жениться на ней.
Элинор умылась и прижала дрожащие ладони к мокрым щекам. Она окажет Джасиму последнюю услугу: ради них обоих она уйдет от него. У них нет будущего, о котором можно мечтать, нет взаимных чувств, к которым можно взывать. Все их отношения от начала до конца были построены на фальши, большой нелицеприятной лжи, призванной заманить ее в ловушку.
Она перебрала свои вещи, взяла драгоценности, подарки, важные документы и немного одежды, чтобы хватило на первое время, сложила все в небольшую сумку и переоделась в джинсы и куртку. Все остальное она бросила без сожаления – ее обуревало желание как можно скорее покинуть особняк.
Обручальное кольцо Элинор оставила на туалетном столике. И ей сразу же стало легче.
И все же слезы катились по ее щекам, когда она мышкой прошмыгнула через холл и беззвучно выскользнула в дверь. Вырвавшись на свободу, Элинор быстро зашагала по улице и ни разу не обернулась. Она уже строила планы, как поступить, чтобы он никогда не нашел ее, даже если бы захотел.
Глава 4
Ладно, сейчас его там нет, – сообщила Алиса, выглядывая в окошко и исследуя тротуар в поисках молодого человека, которого приметила там ранее. – Но я клянусь, он чуть ли не весь день проторчал на улице, глядя на наши окна!
Линди, пышная брюнетка с соблазнительными формами, застонала и бросила красноречивый взгляд на Элинор.
– Бойфрендом ни одна из нас не обзавелась, зато мы привлекли шпиона! Не слишком нам везет, верно?
Элинор было не до смеха. Она постоянно была настороже, и любое необычное событие заставляло ее напрягаться. Прошло почти полтора года с тех пор, как она начала новую жизнь, оборвав все ниточки прошлого. Она склонилась над Сами, переодевая сына в пижамку с машинками. Он решил, что это игра, и уворачивался от нее как мог.
– Сами… успокойся, – попыталась проявить строгость Элинор.
В огромных карих глазах, окруженных невероятно длинными ресницами, заплясали озорные искорки. Малыш снова перевернулся. В свои десять месяцев Сами уже был воплощением очарования и настоящей личностью, бесстрашным экстравертом до кончиков пальцев. Когда все шло так, как ему хотелось, он лучился улыбками и радостью, но как только что-то было не по нему, устраивал мелодраматические представления и разражался горючими слезами.
– Пора спать, – сказала Элинор, нежно прижимая малыша к себе и с наслаждением вдыхая его знакомый сладкий запах.
Она всегда укладывала Сами поздно, потому что днем, пока она работала полную смену, малыш находился в яслях. Она чувствовала себя виноватой, оставляя его по утрам, зато вечером и в выходные все свое внимание отдавала только ему.
– Спокойной ночи, Сами. – Линди ласково потрепала черную кудрявую головку, проходя мимо Элинор на кухню. – Хочешь чашечку чаю перед сном?
– Хорошо бы, – устало призналась Элинор.
Она уложила сына в люльку рядом со своей кроватью и почитала ему, пока тот не заснул, потом пошла на кухню.
– Твой чай уже остыл, – вздохнула Линди, увидев Элинор.
– Я привыкла.
– Ты по-настоящему встревожилась, когда Алиса сказала, что кто-то следит за нашей квартирой. Думаешь, это отец Сами? Он тебя бил?
Элинор в шоке уставилась на подругу:
– Бог мой, да ничего подобного!
– Я решила узнать на всякий случай, вдруг кто-нибудь будет тебя спрашивать. – Линди увидела, как побелела Элинор. – Чего же ты тогда боишься?
Если бы Элинор не привыкла тщательно скрывать свое прошлое, она могла бы дать слабину и обо всем рассказать. Линди и Алиса были для нее не просто соседками по квартире. Они стали ей подругами, помогли ей благополучно перенести беременность и поддерживали во всем.
– Насилия не было, но… я боюсь потерять Сами, – призналась Элинор, озвучив свои самые потаенные страхи.
– Не понимаю, что ты переживаешь. Матери-одиночки всегда выигрывают у отцов дела об опеке.
Элинор пожала плечами. Ей не хотелось говорить, что она вышла замуж за отца Сами, хотя и была уверена, что к этому времени их брак уже расторгнут. Зачем Джасиму сохранять брак с нежеланной женой, которая сбежала от него в день свадьбы? Но она постоянно жила в страхе, что он будет искать ее из-за ребенка. Как ни странно, временами ее мучила совесть. Но разве можно доверять человеку, который обошелся с ней так, как Джасим? Он женился на ней, это правда, но она не была ему нужна, он даже не уважал ее. Вряд ли он захотел бы делить с ней Сами. Мальчик был слишком дорог ее сердцу, чтобы идти на риск.
На следующее утро она отнесла Сами в ясли. Именно из-за яслей она устроилась на работу в "Хавертонз". С блеском окончив курсы бухгалтеров, Элинор получила приличное место в компании. Только одно облачко витало на горизонте. В начале месяца оказалось, что "Хавертонз" не справляется с делами, и компанию поглотила более крупная фирма. С тех пор напряжение внутри коллектива росло, а Элинор беспокоилась, что новое руководство может закрыть ясли, устранив ненужную статью расходов.
Усевшись за своей стол, Элинор заметила необычное оживление, царившее в тот день в бухгалтерии.
– По какому поводу шум?
– Сегодня к нам с визитом собирается сам генеральный директор. Это стало известно всего несколько часов тому назад, и большие боссы носятся как угорелые.
Не прошло и часа, как Элинор вызвали к руководителю отдела.
– Мисс Лесли, – поприветствовал ее Дэниел Харпер. – Вам надо срочно подняться наверх, в приемную администрации.
Элинор заправила за ушко выбившийся рыжий локон:
– Можно спросить зачем?
– Спросить можно, но ответить я не смогу. Вас потребовали сверху, вот и все, что мне известно.
Встревоженная Элинор направилась к лифту.
Еще издали она увидела группу мужчин в приемной. Первым она заметила технического директора "Хавертонз", высокого мужчину с лошадиными зубами, лысеющей головой и беспокойным взглядом. И, только подойдя поближе, она узнала классический профиль мужчины, возвышавшегося даже над техническим директором, и застыла на месте. Сердце ушло в пятки, тело покрылось гусиной кожей. Это был Джасим! Несколько секунд она пыталась внушить себе, что подобных совпадений не бывает и что она ошибается!
Но стоило ему повернуться, и все ее сомнения улетучились без следа. Сердце бешено заколотилось в груди, и она испугалась, как бы ее не хватил удар. Облаченный в черный костюм, сшитый по последней моде, Джасим был, как всегда, красив и элегантен.
– Мисс Лесли? – обратился к ней технический директор с таким видом, будто они были лучшими друзьями. – Насколько мне известно, у вас ребенок в яслях. Принц Джасим, генеральный директор нашей материнской компании, желает, чтобы вы провели его по яслям.
Изо всех сил стараясь не выдать нервного напряжения, Элинор автоматически подняла руку для пожатия, но тут же опустила ее, натолкнувшись на жесткий взгляд Джасима. Каждой клеточкой тела она ощущала бурлящий в нем под маской холодности гнев, но, поскольку считала себя пострадавшей стороной, гордо подняла голову и с вызовом посмотрела на него.
Джасима взбесил дерзкий огонек в ее зеленых глазах. Да как она смеет бросать ему вызов после всего, что сделала! Как смеет прятаться под чужим именем и подходить к нему, даже не покраснев? Отличная актриса, ничего не скажешь! Женщина без стыда и совести, с горечью подумал он, стараясь усмирить свой гнев. Сбежала от него с сыном и держит их врозь!
– Мисс Лесли, – проговорил он, изучая ее безупречные черты и задержавшись взглядом на пухлых губах. Он вспомнил их вкус, и в паху сладостно заныло. Джасим стиснул зубы. Только этого не хватало!
Лифт уже ожидал их. В голове Элинор словно поселился рой пчел.
"Генеральный директор материнской компании", – сказал технический директор. Джасим? Так вот кого ожидали с визитом! Так вот кто новый владелец "Хавертонз". Означает ли это, что он случайно поглотил компанию, в которой она работает? Элинор не верила в случайности. Сами – вот единственная причина интереса Джасима к яслям, с ужасом поняла она. Он узнал, что их сын там… он хочет увидеть Сами!
– Я не думала, что наша следующая встреча произойдет на публике, – заговорила Элинор и только после этого вспомнила о двух телохранителях.
– Благодари за это Аллаха, – огрызнулся Джасим.
У Элинор мурашки по спине побежали, но она лишь повела худеньким плечиком, как бы отстраняясь от неприкрытой угрозы.
– Нам нечего сказать друг другу.
– Напротив, – холодно констатировал Джасим. – Мне есть что сказать тебе.
Его снисходительный тон вывел Элинор из себя. Она вспыхнула от унижения, вспомнив, как легко ему досталась. Но одну тему она не могла обойти стороной.
– Мне было очень тяжело услышать о смерти вашего брата, – натянуто проговорила она. Элинор действительно очень расстроилась, когда год тому назад прочла в газетах сообщение о внезапной кончине от сердечного приступа принца Мурада.
– Его уход стал ударом для всех нас. Мурад проверял здоровье каждые несколько месяцев, и всегда все было в порядке, – помрачнел Джасим. – Это очень горькая потеря.
Элинор огорчилась, узнав о смерти принца, и чувствовала себя виноватой, когда вскоре ей пришлось продать кольцо с бриллиантом, которое она получила в наследство от матери. Его стоимость потрясла Элинор – она сумела купить себе квартиру, которую сейчас делит с подругами. Быть матерью-одиночкой, имея постоянную крышу над головой, не так страшно.
Элинор быстрым шагом вошла в ясли. Воспитательницу Оливию предупредили заранее, и она ждала их у входа. Джасим тут же вовлек ее в беседу.
Элинор же пребывала в панике. Увидев, что Сами сидит в детском кресле и возится с яркой игрушкой, она подошла к сыну, отстегнула ремень и взяла его на руки. Сами засмеялся от удовольствия и распахнул ручки. У Элинор слезы навернулись на глаза, когда сын крепко обнял ее за шею.
– Элинор… – позвала Оливия. – Вы можете пойти в мой кабинет, если желаете.
В глазах пожилой женщины горело любопытство. Стараясь не замечать ее взгляда, Элинор неохотно подошла к Джасиму. Но он смотрел не на нее. Все его внимание было приковано к малышу.
– Дай мне сына, – нетерпеливо потянулся он к нему.
Оливия, кажется, начала что-то понимать. Элинор очень не хотелось отдавать ребенка, но она побоялась устраивать сцену, которая могла бы напугать сына. По взгляду Джасима она поняла, что он будет биться за сына до последнего. Элинор зашла в кабинет воспитателя и только тогда отдала Сами Джасиму. Рука Джасима случайно коснулась ее кожи, и это прикосновение отозвалось в ней такой болью, что Элинор подумала, не останутся ли у нее на теле синяки. Джасим аккуратно принял малыша и стал пристально всматриваться в каждую черточку его личика. Взгляд его смягчился, он с таким восхищением смотрел на ребенка, что Элинор стало не по себе. Глаза Сами загорелись, он улыбнулся Джасиму и не стал противиться, когда тот поднес его ближе. Уверенные движения Джасима не оставляли сомнений в том, что общение с маленькими детьми для него не в новинку.
– Это единственный мальчик, который родился в моей семье за долгие годы, – серьезно сказал Джасим. – Преступление, что мы не смогли отпраздновать его появление на свет.
Преступление? Он явно дает ей понять, как он себя чувствовал, и намекает, что вину намерен возложить на нее. Внутри у Элинор закипело возмущение, пухлые губы сжались в тонкую линию.
– Не будь здесь Сами, я бы сказала тебе все, что думаю…
Джасим иронично приподнял бровь. Внезапная атака Элинор удивила его.
– Полагаешь, мне интересны подобные откровения после того, как ты ушла в день нашей свадьбы?
– Свадьбы? – горько рассмеялась Элинор. – Какой свадьбы? Она была такой же фальшивой и унизительной, как и твой предполагаемый интерес ко мне.
– То есть? – перебил Джасим, запрокидывая голову – Сами крепко вцепился ручонками в роскошную шевелюру отца.
– Сами, прекрати… – приказала Элинор, подавшись вперед, чтобы освободить волосы Джасима.
– Пусть делает что хочет, – приказал Джасим.
Элинор с презрением посмотрела на отца своего ребенка.
– Жена твоего брата пришла к тебе с нелепой сказкой о том, как злая няня завлекает в сети ее мужа, ты тут же поверил ей и побежал меня соблазнять? Ты гордился тем, как ловко заманил меня в постель? – Ее голос задрожал. – Разве настоящий мужчина поступает так с женщиной? Как ты мог так низко пасть?
Бронзовая кожа его лица побелела. Черные глаза полыхнули огнем. Он не спешил сдаваться.
– Так ты подслушала Ямину в тот день. У нее была истерика. Я все думал, не слышала ли ты чего-нибудь…
– Я в любом случае не собиралась оставаться с тобой, – с горячностью выпалила Элинор. – Ты ужасно со мной обращался! Но у меня есть гордость. Беременна я была или нет, но лгущий на каждом шагу жених мне был не нужен!
– Замолчи сейчас же! – выкрикнул Джасим. Каждая клеточка его тела излучала бушующую внутри ярость. – Я не позволю разговаривать со мной в таком тоне!
В наступившей тишине Сами вдруг разразился слезами и потянулся к Элинор за утешением.
– Посмотри, что ты наделал! – набросилась Элинор на Джасима, забирая у него ребенка. – Ты испугал его.
– Это все твое бесконтрольное поведение и отсутствие манер, – без тени колебаний парировал Джасим.
– Отсутствие манер? – задохнулась Элинор. – И ты смеешь говорить мне о манерах после всего того, что со мной сделал?
– Достаточно, – холодно отрезал Джасим. – Увидимся в моем городском особняке в семь вечера. Я пришлю за тобой машину.
Элинор крепко прижала к себе малыша, в отчаянии поняв, что он уже знает ее адрес.
– Не стоит беспокоиться, я не поеду.