– Если бы не твое колено, я бы снова вытащил тебя на лед. Но раз так, тебе нужно поберечь ногу.
– Я посижу, а ты покатайся. Ты прекрасно держишься на льду и тебе, наверное, не интересно возиться с такой неумехой, как я.
Ничего на это не возразив, Лукас усадил свою спутницу на скамейку, откуда можно было наблюдать за катающимися людьми.
Их сегодня на катке было много, и некоторые выписывали невероятные пируэты, но Эшли следила глазами только за Лукасом. В черных джинсах и черной водолазке он умело и быстро скользил по льду, нарезая круги. Проезжая мимо, Лукас каждый раз махал Эшли. Она махала ему в ответ, еле сдерживая порыв послать воздушный поцелуй. Ведь друзья так не поступают.
Сейчас Лукас выглядел моложе, расслабленнее, счастливее – тридцатичетырехлетний мужчина, наслаждающийся катанием на коньках. Именно такого друга Эшли хотелось бы иметь. Впрочем, кого она пытается обмануть? Она видит в нем вовсе не друга, а желанного мужчину. Никого еще она так сильно не хотела. Дружбы между ними не получится. По-прежнему хочется прижать Лукаса к стене и зацеловать – просто теперь лучше получается скрывать свои чувства.
Эшли засунула поглубже руки в карманы сиреневого пальто. К счастью, при падении она не порвала его и не запачкала. Лукас запретил ей выходить из дома в поношенной куртке, которая, как казалось Эшли, куда больше подходит для посещения катка. Она снова посмотрела на Лукаса и восхищенно ахнула, когда тот, повращавшись, прыгнул и идеально приземлился на лед.
Этот мужчина просто великолепен! Тело Эшли изнывало от желания. Но она испытывала не только физическое влечение к Лукасу. Она влюбилась в него, невзирая на обстоятельства и здравый смысл. Влюбилась в "волка-одиночку", который говорит, что женат на своей работе. В человека, готового ради достижения своих целей лгать и манипулировать людьми и вовлекшего в это Эшли. Он так умело притворяется, что невозможно сказать точно, когда он честен, а когда лишь играет роль.
Нужно побороть влечение к нему, иначе, как и в случае с Трейвисом, все закончится разбитым сердцем. Лукас ясно дал понять, что не стремится к браку, а Эшли не из тех, кто ищет коротких романов. Черт, Лукаса, судя по всему, не интересует даже интрижка с ней! Он строго придерживается их договоренности. Исходящая от него страсть, которую Эшли почувствовала на танцполе, несомненно, была лишь плодом ее воображения, прекрасным притворством со стороны Лукаса.
Между тем он, замедлившись, подъехал к Эшли и эффектно затормозил, подняв облачко ледяной крошки. Сев рядом на скамейку и переобувшись, Лукас заметил, что его спутница дрожит. Он тут же снял с себя стеганую куртку и набросил ей на плечи.
– Я не замерзла! – запротестовала Эшли. – Пожалуйста, надень куртку!
– Значит, это запоздалая реакция на твое падение. Нужно выпить чего-нибудь горячего – это поможет.
Эшли, для того чтобы прийти в порядок, нужно было средство посильнее, чем горячий напиток – например, для начала, поцелуй. Но большего Лукас предложить не мог. Придется довольствоваться этим и мысленно твердить себе, что они всего лишь друзья.
Лукас сидел напротив Эшли в кафе рядом с катком и смотрел, как румянец возвращается на ее щеки, пока она по глоточку прихлебывает горячий шоколад, посыпанный сверху сахарной пудрой. Немного сахара пристало к ее верхней губе, и Лукасу захотелось слизнуть его и поцеловать Эшли, чтобы выяснить, что же слаще: сахар или ее уста.
– Тебе уже лучше? – спросил он.
Она кивнула:
– Хотя моей гордости понадобится какое-то время, чтобы пережить нанесенный ей удар.
Эшли сделала еще глоток, и, к огорчению Лукаса, сахарный след на ее губе исчез.
– Ты был великолепен на льду.
– Я катаюсь на коньках с детства. А в твоем родном городе, полагаю, не так уж много возможностей этому научиться.
Лукас уже успел из любопытства почитать в Интернете о Бундаберге.
– Ты прав. В Брисбейне, где я училась в университете, есть крытый каток, но меня не особо тянуло кататься на коньках. Зато здесь, в Лондоне, вдруг стало интересно попробовать.
– Ты, должно быть, жалеешь, что не сможешь отметить Рождество с родными. Из твоих слов я понял, что ты их очень любишь.
Лукас всегда завидовал таким теплым отношениям. В их семье Рождество словно подчеркивало лишний раз отсутствие любви.
– Конечно, я буду скучать по близким. Это первое Рождество, которое я проведу вдали от них. Будет немного непривычно.
– Так почему бы тебе не слетать домой на несколько дней? А после вернешься в Лондон.
– Это очень дорого. Но дело не только в деньгах. Все… все очень сложно.
– Что ты хочешь сказать?
Эшли помолчала, и по ее лицу было заметно, что она решает, стоит ли отвечать на его вопрос более подробно.
– Мои родители настаивают на том, чтобы пригласить на Рождество моего бывшего жениха. А я в таком случае не хочу там быть.
Лукас нахмурился:
– Твоя семья отдает ему большее предпочтение, чем тебе?
– Выходит, так, – сказала Эшли, и ее губы задрожали от обиды на предательство близких.
– Но почему они так себя ведут?
Она поджала губы:
– Полагаю, пытаются нас помирить, не понимая, что ошибаются.
– Очевидно, они считают, что для этого есть основания.
Ее белоснежная кожа вспыхнула румянцем.
– Пожалуйста, не говори мне, что и ты один из тех, кто верит, что двадцатисемилетняя невеста, отменившая свадьбу и оплатившая убытки, вдруг передумает и снова вернется к оставленному жениху.
– Но почему так думают твои родные? Не понимаю.
Лукас помнил, как убедительно Селина лгала ему, что порвала со своим женихом во Франции.
Эшли оперлась локтями о столешницу и подалась вперед:
– Давай я расскажу тебе о Дэне. Его мать когда-то дружила с моей матерью. Они очень обрадовались тому, что дети родились у них почти одновременно – Дэн всего на полгода старше меня. Наши матери мечтали однажды нас поженить. В школе мы с Дэном дружили. Он был мне почти как брат. Но Дэн всегда поддразнивал меня, и это меня раздражало. Чем старше мы становились, тем сильнее он подтрунивал надо мной. Лишь теперь я понимаю, что таким образом он хотел привлечь мое внимание. Я начала избегать его. Мне уже надоела старая семейная шутка, что мы с Дэном обязательно поженимся, когда вырастем. Потом мы вместе отправились в Манчестер. В выпускном классе Дэн считался самым красивым парнем в нашей школе.
– И ты в него влюбилась.
– Он и в самом деле пользовался среди девчонок большим успехом, и мне льстило, что Дэн смотрит только на меня. Мы стали встречаться. Но я тогда была еще слишком юной и не хотела серьезных отношений.
– Да, в школе рановато их заводить, – согласился Лукас, хотя некоторые из его друзей женились на своих бывших одноклассницах и даже жалели Лукаса, еще не создавшего семью в свои тридцать четыре года.
"Я одинок лишь потому, что сам этого хочу, – напомнил себе Лукас. – Или оттого, что еще не встретил женщину, которая заставит меня думать иначе. Нет, кажется, я ее наконец встретил, но у нее есть жених".
– Поступив в университет я порвала с Дэном, – продолжила рассказ Эшли. – Мне захотелось завести новых друзей.
Лукасу нелегко было слушать рассказ Эшли о ее отношениях с другим. Он с трудом заставлял себя изображать дружеский интерес.
– Как он отнесся к этому?
Она пожала плечами:
– Думаю, нормально. Но его чувства ко мне не изменились. Он заявил: "Я всегда буду тебя ждать". Короче говоря, в университете Трейвис разбил мне сердце, потом у меня было еще несколько неудачных романов. Но каждый раз, возвращаясь в Бундаберг, я находила там Дэна, готового подставить мне плечо, чтобы я на нем выплакалась. Мне начало казаться, что я не смогу найти никого, лучше Дэна, ведь он никогда не сделает мне больно. Мы снова начали встречаться. Наши родные были в восторге. И я… я предпочла тихую гавань.
– Ты была счастлива с ним?
Эшли скривила губы:
– Да, счастлива, если это значит жить без боли и тревоги, уютной и предсказуемой жизнью. Скучать, но твердить себе, что такова плата за безопасность.
– А что Дэн?
Этот мужчина столько лет не оставлял попыток вернуть Эшли, и Лукас готов был поспорить, что Дэн возобновит свои старания. Кто знает, может, упрямый австралиец даже появится на пороге этого дома и потребует назад свою невесту? И тогда Лукасу придется отойти в сторону.
– В том-то и странность. Когда его родители разошлись, он словно решил считать мою семью своей. Чем больше крепла его уверенность, что я от него никуда не денусь, тем ближе он сходился с моими родителями и сестрой. Снова начались поддразнивания, только теперь уже Дэн объединился в этом с моими родными. Они смеялись над моими возражениями, словно я – ребенок. Однажды мне это надоело. А остальное ты знаешь.
– И все же мне кажется, что твоя семья уговорит тебя вернуться к жениху.
– О нет! – Эшли изобразила, что выдирает клочья своих рыжих волос. – Даже ты мне не веришь! Я ни за что не вернусь к Дэну! Никогда! В этой безопасной гавани я бы просто утонула. А теперь… теперь мне хочется выйти в бурное море. Я ищу страсти и того мужчину, который вместе со мной пустится в плавание по волнам.
Ее глаза сверкнули тем синим огнем, который восхищал Лукаса. Эшли не отрываясь смотрела на него. Что она пыталась ему сказать без слов? Или он видит лишь то, что хочет увидеть? Но вот она опустила взгляд, и Лукас вспомнил, как всего несколько дней назад Эшли заявила ему, что хочет жить одна. А теперь ей нужен мужчина, с которым она собирается разделить свою страсть. Почему она изменила свое решение? А вдруг из-за него, Лукаса? В сердце, остававшемся холодным столько лет, внезапно затеплилась крохотная надежда.
– Теперь ты знаешь, почему я не поеду в Бундаберг на Рождество, – твердо сказала Эшли.
Лукас еще не мог решить для себя, можно ли верить ее словам.
– А как насчет тебя? Когда ты улетаешь в Афины?
– Я не лечу туда. Я остаюсь в Лондоне.
Она распахнула глаза:
– Но ты сказал, что всегда встречаешь Рождество в Греции.
– Этот год станет исключением. Я решил провести праздник в одиночестве, вдали от семьи в одном из моих любимых домов, в одном из моих любимых городов.
– Ох, а я собиралась съездить в Манчестер, провести денек с Софи и ее семьей. Но если ты будешь тут совсем один, то я…
– Прошу, не меняй планы из-за меня. Я с удовольствием побуду один. Я хочу этого, – ответил Лукас, но в его мозгу уже укоренилась идея: хорошо бы встретить Рождество здесь, в этом доме, вдвоем с Эшли.
– Не нравится мне, что ты останешься в Лондоне один, – запротестовала она.
Но в ее глазах Лукас прочел лишь дружеское участие. К чему искать в них что-то большее? Чтобы потом разочароваться и испытать боль?
Он взглянул на часы:
– Мне понравилось, как мы сегодня провели время. Спасибо, что оттащила меня от компьютера. Это пошло мне на пользу.
Эшли улыбнулась:
– Я рада. Знаешь, я твердо решила помочь тебе перестать быть трудоголиком и начать радоваться жизни. А иначе, как я уже говорила, какой смысл быть миллиардером, если не можешь повеселиться?
– Работа – это весело. Просто ты еще этого не понимаешь.
Лукасу не хотелось признавать правоту Эшли. Он привык защищаться, не признавая своей слабости.
– Может, и так. В наступающем году мне придется серьезно подумать, чем я буду заниматься в Лондоне. Временная подработка официанткой или горничной – это не лучший способ построить карьеру.
При известии о том, что Эшли хочет задержаться в Лондоне подольше, в душе Лукаса зародилась новая надежда.
– Ты будешь искать место бухгалтера?
– Возможно. Ты знаешь, что Тина предложила мне в этом помочь?
– Нет. Ты мне не говорила.
Лукас встревожился. Похоже, Эшли вышла за пределы дозволенного ее ролью. Да и мотивы Тины пока не ясны.
– Не переживай так. Разумеется, я поблагодарила ее, но уж точно не приму от нее помощь. Мы с ней больше не встретимся.
– Хорошо, – произнес Лукас и подумал: "Нам с тобой тоже вскоре придется расстаться".
От этой мысли почему-то стало грустно.
Глава 12
Эшли прекрасно провела воскресенье вместе с Софи, Грейс, Эммой и ее золовкой Клэр. Все утро они в крошечной квартирке Софи примеряли платья, которые им предстояло надеть на свадьбу Эммы. Затем подруги отправились покупать себе туфли на Оксфорд-стрит, после чего решили вместе пообедать в кафе при универмаге.
Когда за столом подруги стали расспрашивать Эшли о том, как у нее обстоят дела с ее фальшивым женихом, она лишь рассказала про бал, ее танец с профессиональным танцором и о том, как хорошо подошло к ситуации платье, которое они все вместе выбирали. Про свои чувства к Лукасу она промолчала.
Распрощавшись с подругами, Эшли зашла в универмаг "Харродс" и приобрела красивую искусственную елку, изящные стеклянные шары и другие рождественские украшения.
Когда она вернулась в Челси, Лукаса дома не оказалось. Эшли решила подождать его, чтобы потом украсить елку вместе. В ее воображении рисовались картины: вот Лукас помогает ей укрепить звезду на верхушке елки, а вот он подводит Эшли к висящей в коридоре омеле, чтобы поцеловать под ней.
Громкий вздох Эшли отдался эхом в пустой гостиной. Этого никогда не случится. Но, по крайней мере, Лукас отпразднует свое одинокое Рождество в этом доме среди праздничных украшений, выбранных Эшли, которые, может быть, напомнят ему о ней.
На следующее утро Эшли, не спеша вылезать из кровати, размышляла о том, что скоро придется распрощаться с роскошью этого дома и переехать в квартирку Софи на колченогий диван со сломанными пружинами. На текущий момент планы Эшли были таковы: в сочельник собрать вещи, отправиться в Манчестер с Софи, затем, отметив Рождество с ее семьей, на следующий день вернуться, взять свою сумку с вещами и перебраться к подруге. Все вещи, купленные на деньги Лукаса, Эшли решила оставить в его доме, кроме одной – пусть даже из-за этого потом возникнут проблемы.
Смартфон звякнул, сообщив, что пришла эсэмэска. Эшли решила швырнуть телефон в стенку, если окажется, что она от Дэна или родных. Но сообщение было от Лукаса, который просил как можно скорее подняться в его кабинет. Сердце Эшли рухнуло в пятки. Ну вот и настал момент изгнания!
Трясущимися руками она натянула черную футболку, джинсы и направилась в тот самый кабинет, где когда-то Лукас отчитывал ее за вторжение в его дом.
Но на этот раз Кристофидес встретил Эшли широкой улыбкой:
– Отличные новости! Тина подписала со мной контракт. Мы с ней будем деловыми партнерами.
– Замечательно! – Эшли заставила себя произнести это радостным тоном. – Поздравляю!
– Наша стратегия сработала.
И что же, теперь Эшли должна радоваться тому, что больше не нужна Лукасу?
– Значит, фарс с фальшивыми женихом и невестой окончен?
Если честно, она была даже рада этому, потому что ей день ото дня становилось все труднее притворяться.
– Не совсем. Тина пригласила нас к себе, чтобы сегодня вечером отпраздновать заключение контракта.
Как легко у него вырвалось это "нас"!
У Эшли перехватило дыхание. Нет! Не сейчас! Она больше не в силах изображать страсть к Лукасу, ставшую такой до боли реальной.
– Я… я не могу… я просто…
Эшли отвела глаза в сторону.
– В последний раз. Ну пожалуйста! – Он не умолял, не требовал, а обращался к ней как к равной. – Ведь мы же теперь друзья.
Как можно было ему отказать, раз Лукас вынул такой козырь из рукава? Эшли кивнула, все еще не в силах вымолвить ни слова.
– Спасибо. Этот контракт очень важен не только для меня и моей компании, но и для всей Греции, потому что ей нужны новые рабочие места и доход от налогов. Моя страна испытывает сейчас не лучшие времена.
Эшли снова кивнула.
– Боюсь, тебе придется купить еще один наряд, – заметил Лукас.
Она улыбнулась дрожащими губами:
– Боишься? Хотя только что произнес слова, которые мечтает услышать каждая женщина?
Лукас улыбнулся в ответ и посмотрел ей в глаза. В его взгляде читалось какое-то новое чувство. Радость? Симпатия? Что бы это ни было, оно согрело душу Эшли.
Она бы с удовольствием всучила Лукасу обратно его кредитку и сама купила бы платье для визита к Тине. Но теперь нужно экономить каждое пенни, потому что еще предстоит снять жилье в наступающем году. Эшли посмотрела на свои джинсы:
– Значит, мне нужно идти переодеваться в свой наряд для шопинга?
– В нем тебе будет приятнее ходить по магазинам.
Она затаила дыхание, ожидая: вот сейчас Лукас скажет, что пойдет вместе с ней. Но он этого не сказал, и Эшли выдохнула с облегчением, смешанным с разочарованием. Может, так оно и лучше. Присутствие этого мужчины, который, прищурив свои сексуальные глаза, будет оценивать, как сидят на ней примеряемые наряды, только все усложнило бы. И как она умудрилась влюбиться в миллиардера? Какой же дурой надо для этого быть!
– Мне купить платье, как ты считаешь?
– Покупай любой наряд. Я оставляю это на твое усмотрение.
Ну разумеется! Теперь, когда Эшли вот-вот перестанет быть ему нужной, Лукаса уже не особо волнует, что на ней будет надето.
Она растянула губы в улыбку и поблагодарила его.
Разумеется, Эшли достойно справилась с покупкой нового наряда. Она выбрала элегантное облегающее платье черного цвета с прозрачными вставками, больше дающими простор мужскому воображению, чем что-то действительно открывающими. К платью Эшли выбрала черные туфли с небольшими бантиками и на шпильке. В накинутом на платье леопардовом пальто она была идеально готова к тому, чтобы в последний раз сыграть свою роль.
– Добро пожаловать! – радостно поприветствовала Тина Эшли и Лукаса. – Я рада, что вы смогли сегодня заглянуть ко мне, чтобы скрепить контракт поднятием тоста. Это замечательно, что мы будем сотрудничать.
Лукас так и не понял, кому она адресовала эти слова – ему или Эшли.
Подошел молодой человек с серебряным подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Лукас взял один, чувствуя, что ему необходимо выпить.
К его удивлению, парень, которого он принял за официанта, взял бокал и себе. К еще большему удивлению Лукаса, Тина представила этого красавчика как своего бойфренда Гари.
Лукас встретился взглядом с Эшли. Та вскинула брови, явно изумленная не меньше, чем он.
Лукас почувствовал облегчение. Выходит, пожилая "тигрица" нашла себе молодого любовника для развлечений, а значит, можно вздохнуть спокойно. Но, немного понаблюдав за этой парой, он увидел, что, похоже, между ними были настоящие взаимные чувства.
– У тебя красивая квартира, – заметила Эшли, чтобы оживить беседу.