– Нам придется нелегко, София. Всегда что-нибудь выходит из-под контроля. И когда это случается, когда нам кажется, что нас окружают силы, превосходящие нас, помни, что вместе мы можем победить.
Ее охватило дурное предчувствие.
– В твоих устах все звучит так легко и просто.
– Легко и просто не будет. Но ты в силах со всем справиться, любимая. Я не сомневаюсь.
София подумала, что, может быть, у нее и вправду хватит сил. В любом случае ей предстояло это выяснить.
Глава 11
Ярким солнечным днем Ник сел в свою машину, держа в руках мирный договор с Карнелией. Переговоры между двумя странами, которые проходили в течение нескольких недель после его возвращения с Евангелины, наконец принесли свои плоды. Ник с Идасом подписали договор и приступили к составлению плана экономического союза.
Поскольку Ник не до конца доверял королю Карнелии, он принял масштабные меры для усиления и готовности своей армии, но результата этих мер нужно было ожидать не ранее чем через несколько месяцев. А пока он будет работать над экономическим союзом.
Заведя свой "ягуар", Ник направился в сторону дворца по живописному прибрежному шоссе. Он испытывал глубокое чувство довольства жизнью. Его пресс-конференция, на которой он объявил о подписании мирного договора, вызвала всеобщее облегчение и радость. Теперь он мог сосредоточиться на управлении страной и с надеждой смотреть в будущее, а не находиться в постоянном напряжении, ища выход из кризиса, чем он занимался с тех пор, как стал королем.
Глядя на простиравшееся справа от него сверкавшее в лучах солнца море и на возвышавшиеся слева горы, Ник не мог не оценить того, чем наградила его судьба. И он чувствовал удовлетворение. Ему казалось, что сказанное ему Софией было правдой. Что ему было предначертано управлять Акафинией на этом этапе ее истории.
К тому же он испытывал облегчение оттого, что перестал тосковать по своей жизни в Нью-Йорке. Он не мог жить в двух местах сразу. Ему было необходимо сделать выбор. Это не означало, что он никогда не будет с грустью вспоминать о прошлом. Это было в природе человека. Но по мере того, как он привыкал к своей роли короля, связь, которую он чувствовал со своей родиной, становилась все сильнее. Он знал, что может повести свою страну в правильном направлении. В отличие от своего отца и Атамоса.
Другой причиной его довольства были его отношения с невестой. Вернув ее в свою постель, он стал с радостью ожидать вечеров. Они взяли за правило несколько раз в неделю ужинать в своих покоях, чтобы иметь возможность провести какое-то время наедине. С каждым днем он все откровеннее делился с Софией своими мыслями и планами. Ее здравые и объективные суждения давали ему прекрасную пищу для размышлений.
К счастью, его будущая жена тоже, казалось, была довольна жизнью. Если она не участвовала в каких-либо публичных мероприятиях вместе с его матерью и сестрой, она проводила время, создавая свою коллекцию, и отдавалась этому занятию с ревностным энтузиазмом, который вызывал у Ника улыбку.
На прошлой неделе они с Софией дали совместное интервью по акафинскому телевидению. На этот раз София сияла от счастья, и ее чувство юмора и обаяние очаровали всех. Интервью получило хорошие отзывы.
В прессе хвалили ее стиль и с некоторой неохотой признавали, что она обладает "звездными" качествами.
Это подкрепило ее уверенность в себе, чего ей так не хватало. Она постепенно снова становилась той неотразимой женщиной, которую он знал в Нью-Йорке. И если это и подводило Ника слишком близко к оценке своих чувств к его будущей жене, он намеренно игнорировал эти порывы. Сейчас было не время затуманивать разум эмоциями, которые он не был способен выразить.
Он пообещал Софии, что они станут партнерами. Что он будет защищать ее и поддерживать. Для мужчины, избегающего обязательств в отношениях с женщинами, это было единственное, что он мог ей дать.
Итак, они были готовы. София с гордостью окинула взглядом десять рисунков моделей, которые она разработала для коллекции одежды для беременных. Это была не вся линейка, но десять образцов было достаточно, чтобы запустить их в продажу в рамках осенне-зимней коллекции. Катарина была в восторге от них.
Огромное количество клиенток посещало их бутик, интересуясь туалетами, в которых София появлялась на публике. Освещение ее светской жизни в прессе, которое она всегда считала печальной необходимостью, приносило свои плоды. И чем скорее она отошлет свои разработки производителю для изготовления опытных образцов, тем лучше. Это позволит извлечь максимальную пользу из шумихи вокруг их с Ником помолвки.
София чувствовала удовлетворение от хорошо проделанной работы. Она вообще была довольна жизнью. Отбросив свою озабоченность тем, что о ней подумают люди, потому что она не могла никак повлиять на это, она сосредоточилась на своем творчестве.
Смятение, которое она испытывала по приезде в Акафинию, оставило ее, когда она обрела цель в жизни. Она посещала со Стеллой молодежные группы, где делилась своим опытом в бизнесе, помогала королеве Амаре в ее благотворительных делах, и постепенно у нее складывалось представление о том, как будет протекать ее жизнь в новой роли.
Ей очень помогало то, что они подружились со Стеллой. А королева Амара взяла ее под свое крыло, но всегда сохраняла некоторую дистанцию, как и предсказывал Ник. Возможно, таким образом она защищалась от унижений, которые ей пришлось вытерпеть в ее семейной жизни.
И еще у нее был Ник. На сердце у нее потеплело, как бывало всегда, когда она думала о нем. Ее циничный, несгибаемый жених становился более открытым и доступным по мере того, как связь между ними укреплялась. Ей стало казаться, что завоевать его любовь стало вполне достижимой целью.
В коридоре послышались шаги, и ее сердце забилось чаще. Неужели Ник уже дома?
Ее предчувствие оправдалось, когда Ник вошел в комнату. Он показался ей невероятно красивым и излучающим сексуальность.
Ник подошел к ней и поцеловал в знак приветствия. Потом указал рукой на рисунки:
– Что это?
– Мои первые десять моделей, – гордо объявила София. – Я собираюсь отправить их производителю, чтобы он изготовил опытные образцы.
– Это замечательно.
– Да. Я думаю, мы должны это отпраздновать. Ник окинул ее оценивающим взглядом, от которого у нее сильнее забилось сердце.
– Безусловно, мы отпразднуем это в нашей спальне, но позже. Я думал отвезти тебя куда-нибудь на ужин. Мне хочется кое-что тебе показать.
София была в восторге.
– Дай мне пару минут, чтобы переодеться.
Они поужинали в маленьком прибрежном ресторанчике с меню из морепродуктов, чья кухня считалась лучшей на острове. Потом сели в машину Ника и проехали несколько миль по направлению к восточному побережью, самому живописному месту в Акафинии, где горы подходили к самому берегу, обрываясь в море крутыми отвесами скал.
София вышла из машины и восторженно посмотрела на открывшийся перед ней потрясающий вид и останки старинной крепости, стоявшей на самом краю скалы.
– Что это?
Вместо ответа Ник взял ее за руку и провел между руинами крепости к обрыву.
– Карнелия, – сказал он, указывая на темную полосу земли на горизонте, освещенную последними лучами заходящего солнца. – А здесь мой прадед король Дамоклес разбил кафарианский флот и отстоял независимость Акафинии.
София стояла очень тихо, ощущая значимость этого места для Ника.
Ник указал на большие пушки, все еще охранявшие крутые скалы.
– Тысячи мужчин потеряли свои жизни в этот день, защищая Акафинию. Мой прадед говорил, что это была самая кровавая битва из всех, в которых он принимал участие.
София посмотрела на него:
– И ты не допустишь, чтобы твои люди снова прошли через это.
– Если мне это удастся.
София внимательно посмотрела в его яркие голубые глаза. Казалось, что напряженность покинула его.
– Я так горжусь тобой, Ник. Ты нес на своих плечах бремя всей нации. Это нелегко. Надеюсь, теперь ты можешь немного расслабиться.
Ник кивнул:
– Будет замечательно вздохнуть немного свободнее. Было очень нелегко составить планы на будущее.
– А ответственность, которая на тебя свалилась? Ты уже смирился с этим?
– Да. – Он взял ее за руку и притянул ближе к себе. – Я должен поблагодарить тебя, – сказал он тихо. – За то, что ты всегда рядом со мной. И говоришь мне то, что мне необходимо услышать. За то, что ты готова рисковать. Ты вдохновляешь меня, София, своим мужеством и решимостью выжить и добиться успеха.
Тепло разлилось по ее телу. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из ее груди.
– Это ты поддержал меня, когда мне нужна была поддержка. Ты заставил меня признать, что я живу в страхе. И это я должна быть благодарна тебе, Ник. Я лучше многих знаю, как коротка может быть жизнь. И нельзя терять времени, ожидая чуда, которого может и не произойти.
Он наклонил голову к ней, и его глаза потеплели.
– Из нас вышла отличная команда. Как я и говорил.
Команда. При этом слове София содрогнулась. Проклятье, они были больше чем команда! Он испытывал чувства к ней! В которых не хотел признаться.
Взгляд Ника стал настороженным.
– Я неравнодушен к тебе, София. Ты же сама это знаешь.
Насколько неравнодушен? Эти слова словно повисли между ними в воздухе.
Неужели она обольщается насчет того, какие чувства он испытывает к ней? И раны, нанесенные ему, всегда будут препятствовать их сближению?
И в этот момент с удручающей ясностью она вдруг поняла, что не влюбляется в него. Она уже любит его. С того самого уик-энда, который они провели на Евангелине. София пришла в ужас оттого, что позволила этому случиться.
Она, безусловно, должна научиться жить без страха. Но сделаться такой уязвимой именно для Ника? Человека, который никогда не знал, что такое любовь, потому что в свой жизни не сталкивался с ней? Той ночью в Нью-Йорке она решительно была настроена покончить с их отношениями, потому что боялась полюбить его. И вот теперь так оно и случилось.
С мрачным выражением лица Ник обнял ее за талию и прижал к себе. Он поцеловал ее, и она закрыла глаза. Это была его обычая тактика, когда нужно было сгладить острые углы между ними. Но София не ответила на его поцелуй. Она панически боялась дать ему больше, чем уже дала. Когда он наконец отпустил ее, она почувствовала его разочарование и неодолимое желание, которому было так легко поддаться. Вместо этого она направилась к машине. Ник тихо выругался и последовал за ней.
Все уже обстояло плохо, пока она не любила его. Но теперь… теперь это стало невыносимо.
Глава 12
Белый мальтийский камень, из которого был построен акафинский дворец, сверкал на солнце, когда вертолет подлетал к дому. Сильный встречный ветер дул все время полета из Афин, усиливая нетерпение Ника, и без того взволнованного новостями, которые София сообщила ему по телефону накануне вечером.
Их ребенок в первый раз зашевелился. Когда он услышал восторг в ее голосе, кровь ударила ему в голову.
Пьеро, его пилот, мягко посадил вертолет на площадку. Схватив свой дипломат, Ник выскочил из кабины и направился по лужайке к главной лестнице, по которой взбежал, перепрыгивая через две ступени. Когда он оказался у дверей, оттуда появился Абрам, и на его лице было такое же выражение, как и в тот вечер, когда погиб Атамос.
– Что случилось?
– Идас захватил корабль в проливе Эвандор.
Ник похолодел:
– Акафинский корабль?
– Да. Военный корабль, совершавший маневры.
– Это не мог быть Идас. Мы заключили мирный договор.
– Корабль, захвативший наше судно, шел под флагом Карнелии, ваше величество.
Бог мой!
– Были еще какие-нибудь сообщения о нападениях?
– Пока нет.
Это было слабым утешением. Сердце колотилось в груди Ника.
– Созови экстренное заседание совета.
Абрам кивнул.
– Я полечу на вертолете. Скажи Пьеро, чтобы он ждал меня.
Ник разыскал отца и сообщил ему о случившемся. Потом пошел в гостиную, где София и Стелла просматривали журналы. При его появлении София улыбнулась, но ее улыбка исчезла, когда она увидела выражение его лица.
– Идас захватил акафинский корабль в проливе Эвандор, – сказал Ник. – Я улетаю на встречу с советом.
Глаза Софии расширились.
– Но у вас же с ним мирный договор.
Что, очевидно, не играло никакой роли. Идас выставил его дураком.
София поднялась со стула:
– Может, это непроверенная информация.
– Атакующий корабль шел под флагом Карнелии. – Ник посмотрел на свою невесту. – Вы обе, не покидайте дворец, пока ситуация не разрешится.
– А были еще другие нападения? – спросила Стелла.
– Пока не знаем. – Ник перевел взгляд на сестру. – В любом случае никуда не выходите.
Стелла кивнула. Ник направился к двери, он был в ярости и настолько зол на себя за то, что его провели, что кровь ударила ему в голову и он видел все как сквозь красную пелену.
София перехватила его в дверях и положила руку ему на плечо:
– Ты не располагаешь всеми фактами. В такой ситуации легко прийти к неверному заключению.
– К заключению, что Идас ядовитая гадина? Что он нарушил свое слово?
София отшатнулась, когда он прокричал ей в лицо эти слова.
– Ник…
Он отстранил ее, но она последовала за ним в коридор.
– Не позволяй Идасу втянуть себя в войну. Прислушивайся к своим инстинктам.
Ник не остановился. Прислушиваться к инстинктам? Его инстинкты были правильными с самого начала.
Они находились на осадном положении сорок восемь часов. Сорок восемь мучительных часов, в течение которых София, Стелла и королева Амара расхаживали взад и вперед по гостиной дворца, в то время как Ник и команда переговорщиков проводили консультации и совещания в Женеве с целью освобождения корабля и его команды, силой захваченных и удерживаемых в водах Карнелии.
У короля Грегориоса подскочило давление, и его уложили в постель, чему София была несказанно рада. Его язвительные замечания в адрес Идаса только ухудшали и без того тяжелую ситуацию.
Абрам держал их в курсе дел насколько мог. Совет разделился во мнениях по поводу того, стоит ли отвечать военными действиями на захват корабля. Многие считали, что терпели уже достаточно. Ник же был на стороне мирного урегулирования конфликта, отлично понимая, что военные силы Акафинии все еще значительно уступают силам агрессора.
Ситуация осложнялась реакцией жителей Акафинии. Такую провокацию нельзя терпеть – таково было всеобщее мнение.
На третий день кризиса в гостиной появился Абрам и сказал, что все закончилось. Сердце Софии забилось сильнее, когда он сообщил, что переговоры завершились успешно и корабль был возвращен Акафинии, но пять человек были убиты во время захвата.
Когда Ник вошел во дворец спустя несколько часов, с темными кругами под глазами, София, которая почти не спала три ночи, вскочила с кресла, так же как и Стелла и королева Амара.
– Почему Карнелия захватила наш корабль? – спросила королева Амара. – Почему Идас нарушил свое слово?
Ник потер рукой лоб:
– Они обвинили наших военных в том, что те сами спровоцировали их. Это явная ложь, поскольку наше судно находилось в нейтральных водах.
Взгляд его матери смягчился.
– Тебе нужно поесть, Никандрос. И отдохнуть.
– Сначала я должен сообщить обо всем отцу. – Он бросил взгляд на Софию. – Идите и поешьте. Не ждите меня.
София подчинилась, но тревога, которую она испытывала, не способствовала улучшению аппетита. Ник появился в их комнатах только после одиннадцати часов вечера, когда София сидела в кресле с книгой, безуспешно пытаясь читать.
– Ты поел? – спросила она.
– Я не голоден.
– Ник, ты должен поесть. Давай я…
– Нет. – Он поднял руку. – Я в порядке.
Он принялся расстегивать пуговицы на сорочке, но пальцы не слушались его. Тогда он в ярости рванул тонкую материю, и пуговицы отскочили и раскатились по полу. У Софии замерло сердце. Она отложила книгу, поднялась и подошла к нему. Не глядя на нее, Ник расстегнул ремень и сбросил с себя брюки.
– Ник… – Она подошла ближе. – Остановись на секунду. Сделай глубокий вздох.
Он посмотрел на нее горящими глазами:
– Если я остановлюсь, я взорвусь.
– Но это же не твоя вина. Ты не можешь винить себя за происшедшее. У тебя были все основания верить, что Идас сдержит свое слово.
– Разве? Я чувствую себя дураком. Он мастерски провел меня. Он никогда не собирался выполнять наш договор.
София судорожно глотнула:
– Как он мог думать, что его оправдания сойдут ему с рук? Было же очевидно, что корабль находился в нейтральных водах.
– Он уверяет, что его командующий счел наш корабль угрозой и позвонил ему.
– Может быть, это правда. Он выругался:
– У нас с ним был мирный договор, София. И он провел меня. Пять человек погибли из-за моих решений. Из-за моей наивности.
У Софии сжалось сердце.
– Ты старался избежать войны, Ник. Ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы защитить эту страну. И никто не может винить тебя за происшедшее.
– Я мог быть более бдительным. Если бы я прислушивался к своим инстинктам, я бы предвидел, что он вытворит что-нибудь вроде этого. А вместо этого я слушал всех, кто меня окружает.
– Но ты вынужден делать это. Для этого и существуют совет и консультанты.
Ник бросил на нее испепеляющий взгляд, словно говоря: "И вот к чему это привело!" Потом повернулся и направился в ванную.
София сидела в кресле в их спальне и ждала его. Она понимала, как Ник страдал. Он чувствовал, что несет ответственность за смерть этих людей. Он был главнокомандующим армией. Королем этой страны. Должно быть, он испытывал глубокое унижение из-за того, как Идас предал его. Но это не означало, что он делал что-то неправильно. Он был прав во всех своих поступках.
Приняв душ, Ник вышел из ванной и, не глядя на Софию, сказал:
– Ложись в постель. Тебе нужно поспать.
София напряженно смотрела на него, не зная, как поступить. Он прошел мимо нее в гостиную. Оттуда донеслись звяканье кубиков льда о хрусталь и звук наливаемого в стакан виски. Потом София услышала, как дверь на террасу открылась и снова захлопнулась. Нику нужно было время, чтобы успокоиться. И немного прийти в себя. Она должна оставить его в покое. И на этот раз она так и поступила. Она сама была слишком измученной.
София проснулась в два часа утра. Ника в кровати рядом с ней не было. Она встала и отправилась искать его. Он полулежал в кресле на террасе, рядом с ним на столике стояла почти пустая бутылка виски.
София опустилась на колени рядом с ним. Его взгляд был тусклым и безжизненным.
– Тебе нужно поспать, Ник.
– Я не могу.
Ее сердце сжалось при виде затравленного выражения его лица. Она взяла его руки в свои: