– Никуда я не лезу. – Констанцо направился к лимузину. – Ты сам вчера сказал, что готов обдумать мое предложение, а потом мы разговорились с Лаурой Бэт, и я понял, что она отлично подойдет на место твоей помощницы. И сделал то, что у меня всегда лучше всего получалось. Предвосхитил события.
– Влез в мою жизнь!
Лаура Бэт осторожно тронула Антонио за руку.
– Я не знала, что он действует без твоего разрешения.
– А мне и не нужно разрешение от собственного сына, – огрызнулся Констанцо. – Он сказал, что готов все обдумать. И я начал действовать.
Замерев у лимузина, Антонио просто не мог заставить себя сесть рядом с отцом и Лаурой Бэт. И дело не только в отце. Почему он так странно реагирует на свою новоиспеченную помощницу?
Она ему всегда нравилась, и между ними даже было некое притяжение, но сегодня Антонио почему-то чувствовал к ней то, что ему совсем не следовало чувствовать. Наверное, все дело в том разговоре на борту самолета. Черт. Она хорошая девушка и просто пытается найти свой путь в этом мире, а он – озлобленный жизнью вдовец. Не нужно ему это притяжение, да и ей, если она достаточно умна, тоже. И уж точно им не стоит жить вместе.
Нужно ее уволить.
Точнее, нужно, чтобы ее уволил Констанцо.
Водитель как раз грузил их чемоданы в багажник, и Антонио сразу же обратил внимание на потертый коричневый чемодан.
И все?
Всего одна сумка, да еще такая, какую сам он, не задумываясь, выбросил бы? Что ж, видимо, это лучшее, что у нее есть.
Антонио потер подбородок. Ее соседки не только нашли любовь всей своей жизни, но и построили отличную карьеру, а сама она… Сама она до сих пор перебивается временной подработкой.
Черт.
Он просто не может указать ей на дверь. Но и жить с привлекательной женщиной, которой впервые после Гизели удалось что-то тронуть в его душе, он тоже не может. Да и в любом случае, он не готов к тому, чтобы в его бумагах кто-то рылся.
Ладно, пусть она пару дней у него отдохнет, а потом он как-нибудь помягче ей объяснит, что помощница ему не нужна. А заодно выдаст чек на приличную сумму и ключ к отцовскому пентхаусу, чтобы она смогла спокойно подыскать себе новую работу.
А с отцом пора серьезно поговорить.
Глава 3
Антонио наконец забрался в лимузин, но за всю дорогу так и не произнес ни слова.
Он не хочет, чтобы она на него работала, да и, похоже, вообще не хочет, чтобы у него была помощница. В отличие от Констанцо. Так что стоит отцу лишь выйти из машины, как он сразу же ее уволит.
Как только лимузин остановился у загородного дома, Констанцо, тоже всю дорогу промолчавший, вылез из машины.
– Извини, что все так получилось, – выдохнула Лаура Бэт, когда лимузин двинулся дальше.
– Ты ни в чем не виновата. – Не поворачиваясь, Антонио что-то пристально изучал в окне. – Как я уже говорил, отец свято верит, что все должно быть исключительно так, как он этого хочет. К сожалению, зачастую это распространяется и на окружающих его людей. Если он чего-то хочет, все обязаны выполнять его желания. Ну или, по крайней мере, он так считает.
Дальше они ехали молча. Лаура Бэт все ждала, что Антонио извинится и скажет, что она уволена, но он все так же сосредоточенно смотрел в окно, и с каждой минутой у нее на сердце становилось чуточку легче.
Когда лимузин снова остановился, Лаура Бэт выбралась наружу и осмотрелась по сторонам. Дом Антонио прятался среди раскинувшихся в округе холмов на зеленом цветистом лугу, а от него бежала дорожка к старому каменному домику.
– Это моя мастерская, – пояснил он, проследив за ее взглядом.
Слегка склонив голову, Лаура Бэт разглядывала старый домик, оказавшийся в чем-то даже привлекательнее просторной современной виллы, выстроенной, видимо, для его жены.
Чувствуя, как в душе просыпается неуместная ревность, Лаура Бэт слегка покраснела. Да что с ней опять такое? Неужели нужно все заново повторять? У этого красавца-мужчины была обожаемая жена. А сама она всего лишь секретарша. Да еще и беременная от другого. И в довершение всего она вчера твердо решила, что больше не станет лезть в тот мир, для которого не годится.
А что она сейчас делает? Ревнует Антонио к покойной жене и истекает слюнками по знаменитому художнику, который рано или поздно унаследует огромное состояние. Ну разве не глупо?
Антонио жестом пригласил ее войти в дом, и она послушно вошла в просторное фойе с огромной мраморной лестницей. Справа красовалась картина, изображавшая раскинувшееся за домом поле. Яркие краски, насыщенная зелень и пронзительная голубизна буквально освещали фойе, наполняя его весенним солнцем.
– Где-то я это уже видела.
– В особняке Такера с Оливией в Монтоке.
– Точно!
– Но я выкупил картину обратно.
– Неудивительно. Так красиво.
– Это поле – первое, что я нарисовал, когда арендовал ту развалюху, которая теперь служит мне мастерской.
Антонио прошел всего в шаге от нее, и у Лауры Бэт по спине пробежали мурашки.
– Стоило мне только оказаться в Италии, как я сразу же почувствовал, что здесь мой настоящий дом, а детство под опекой в Америке – всего лишь временная ошибка, незначительное отклонение на жизненном пути и ничего больше. – Антонио указал на пейзаж. – Картина заключает в себе всю радость этого открытия.
– Да, я вижу.
– Такер тоже разглядел, – усмехнулся Антонио. – И потребовал с меня кругленькую сумму за счастливые воспоминания. Пойдем, покажу тебе твою комнату.
Пораженная столь резкой сменой темы, Лаура Бэт несколько секунд молча смотрела ему в спину, а потом все же пошла наверх, в очередной раз напоминая себе, что с Антонио у нее ничего не будет, так что вместо того, чтобы любоваться широкими плечами, лучше сосредоточится на изысканной обстановке.
Следуя за хозяином дома по коридору, она сразу же обратила внимание на картины. Одни – лаконичные и емкие, другие – яркие и пронзительные.
Наконец Антонио остановился, открыл дверь и жестом пригласил Лауру Бэт войти внутрь, но она замерла на пороге, залюбовавшись изысканной роскошью. Толстые белоснежные пушистые ковры на золотистом паркете, такая же белоснежная мебель и кровать, оживленная покрывалом и занавесками цвета морской волны.
– Так красиво. – Лауре Бэт совсем не хотела казаться бедной простушкой, но такое простое и вместе с тем изящное решение цветовой гаммы и обстановки в целом произвело на нее колоссальное впечатление.
– Спасибо. Я сам все оформлял.
– Ты? – На ее губах расцвела счастливая улыбка, но стоило ей только обернуться и увидеть, как странно он осматривает свое творение, как улыбка сразу же увяла. – А зачем?
Но Антонио лишь головой покачал.
– Просто. Не бери в голову.
– Да ладно тебе. – Точно таким же тоном она выспрашивала секреты старшего брата; но поскольку она теперь станет работать на Антонио, а раз он до сих пор ее не выгнал, то, видимо, все-таки станет, он должен ей доверять. – Мы друзья, и ты можешь все мне рассказать.
Глубоко вздохнув, Антонио наконец-то переступил порог.
– Обычно мужчины оставляют внутреннюю отделку и меблировку на усмотрение жен, но моя… – он поймал ее пристальный взгляд, – тогда путешествовала. И ничего не ответила дизайнеру на посланные образцы. Так что в один прекрасный день я решил рассматривать дом как одно большое полотно, – он небрежно пожал плечами, – и вот пожалуйста. Ты видишь, что из этого получилось.
– Если остальные комнаты обставлены так же изысканно, я уже хочу их увидеть.
– Хорошо, – улыбнулся Антонио. – Вечером устрою тебе экскурсию.
– Здорово.
Лаура Бэт улыбнулась, но особой радости не чувствовала. Скорее уж наоборот. Разговаривая о жене, он явно расстроился, так что даже если экскурсия и состоится, ему она удовольствия не доставит. А ведь если бы она была обычной секретаршей, он не стал бы ничего этого рассказывать… Так может, пора уже взять себя в руки и окончательно смириться со своим положением? Не ради себя, так хотя бы ради него?
– Но ты не обязан. – Она рассмеялась. – Это твой дом, и я отлично понимаю, что у каждого есть личное пространство, куда не хочется никого пускать.
Антонио грустно улыбнулся.
– Стоит всего раз оказаться в центре общественно го внимания, как сразу же начинаешь понимать, что никакого личного пространства вообще не существует. Похоже, ты уловила мои сомнения, но вызваны они лишь тем, что дом напоминает мне о лучших временах.
Лаура Бэт молча обругала себя дурой. Разумеется, воспоминания о покойной жене волнуют его куда больше, чем дружеские отношения с новой секретаршей.
– Мне жаль.
– Мне тоже. – Антонио задумчиво огляделся по сторонам. – Хотел бы я, чтобы ко мне вернулось вдохновение и я снова взялся за кисти. – Вздохнув, Антонио снова повернулся к Лауре Бэт. – Я на пару часов съезжу к отцу, но уже поздно, к тому же время здесь на пять часов опережает нью-йоркское. Наверное, тебе следует ложиться.
– Шутишь? Я и так семь часов проспала. К тому же я-то все еще живу по нью-йоркскому времени.
– Тогда, может, почитаешь у бассейна? Или поужинаешь? Персонал вернется только завтра, но кухня в полном твоем распоряжении.
Антонио ушел, а Лаура Бэт повалилась на постель, не в силах справиться с охватившей ее слабостью. Он не передумал и прямо сейчас едет к отцу, чтобы еще раз отстоять свою свободу и избавиться от ненужной обузы. От нее. А когда вернется, скажет, что ее услуги больше не нужны.
Но как же не хочется уезжать… И не просто потому что ей нужны работа, еда, крыша над головой и немного времени подумать, как жить дальше, но и потому что Антонио плохо. И ему нужен человек, который сможет развеять его тоску.
Глубоко вздохнув, Лаура Бэт вдруг поняла, почему Констанцо так отчаянно стремился найти сыну помощницу. Антонио замечательный человек, но жизнь круто с ним обошлась, отобрав любимую жену, и теперь ему нужен кто-то, кто сумеет вернуть его в реальный мир. А сама она, помогая ему справиться с призраками прошлого, сможет ненадолго отвлечься и забыть о собственных проблемах. Из всего этого наверняка смогло бы вырасти взаимовыгодное сотрудничество.
Вот только Антонио ничего этого не хочет.
В животе снова заурчало, и Лаура Бэт отправилась на поиски кухни. Зачем подстраиваться под новый ритм, если завтра в это время она уже будет на полпути к Нью-Йорку?
Очередная неудача…
Заглянув в первую попавшуюся комнату, она сразу же забыла о голоде и принялась методично осматривать изысканно обставленные помещения. Разумеется, она сразу поняла, что Антонио слишком талантлив, чтобы загромождать свой дом ненужным формализмом, но и открывшего ей очарования она тоже не ожидала. Куда бы она ни шла, всюду ее приветствовали картины, скульптуры и яркая мебель, а в столовой она буквально приросла к месту, любуясь длинным деревянным столом в окружении шестнадцати уникальных и совершенно друг на друга не похожих стульев.
Еще немного поблуждав, она замерла на пороге комнаты с письменным столом, за которой располагался второй кабинет с огромным окном во всю стену с видом на бассейн и заросшее цветами поле.
Кабинет Антонио?
А это кабинет для помощницы?
Так у него и раньше была помощница? Но готов ли он, как считает Констанцо, вновь впустить кого-то в свою жизнь и двинуться дальше?
Нерешительно пройдя мимо первого, заваленного бумагами, стола, который, как ей казалось, должен принадлежать помощнице, она вошла во второй кабинет, где ее ждал совершенно пустой стол.
Задумчиво проведя пальцами по запыленной столешнице, Лаура Бэт почувствовала, как в ней вновь просыпается любопытство. Судя по слою пыли, после смерти жены Антонио вообще сюда не заглядывал.
Подойдя к стеклянной стене, оказавшейся сплошной вереницей дверей, она осторожно толкнула одну, впуская в комнату прохладный ветерок и разглядывая раскинувшийся всего в шести метрах от нее бассейн.
Да уж, богатые точно знают, как нужно жить. Даже занимаясь нудной бумажной работой, Антонио все равно занимался ею у бассейна.
Вздохнув, она прикрыла дверь и вышла в первый кабинет, где на столе все так же возвышались охапки запыленных бумаг и нераспечатанных писем.
Проведя рукой по волосам, Лаура Бэт задумалась. Неудивительно, что Констанцо хочет найти сыну помощницу. И, грубо говоря, ее работа заключается именно в том, чтобы привести весь этот бардак в порядок…
Разумеется, если ей удастся эту работу сохранить.
Подняв со стола первую попавшуюся бумагу, она обнаружила благодарственное письмо от поклонника и уселась в запыленное кресло. Очевидно, Антонио не знает этого человека, так что простая записка с парой теплых вежливых слов будет достаточным ответом.
Откинувшись в кресле, она заметила целую коробку с бланками с красивым вензелем в виде переплетенных букв "А" и "Б". Антонио Бартулоччи. Какой поклонник не захотел бы получить письмо на фирменном бланке любимого художника?
У нее так и чесались руки включить компьютер и напечатать благодарность неизвестному. Лаура Бэт пристально посмотрела на монитор. Стоит нажать всего одну кнопку и…
Нет. Так неправильно.
Но ему все равно нужна помощница, и она должна доказать, что годится на эту роль.
Потянувшись, чтобы включить компьютер, ее рука замерла на полпути.
Наверняка там все программы на итальянском. Да и в любом случае… Одно дело бегло просмотреть пару писем, и совсем другое – без ведома Антонио писать письма от его имени.
Но как иначе она сможет что-то ему доказать?
Припарковав мотоцикл у отцовского дома, Антонио без стука вошел и направился в бильярдную, где, как он и ожидал, отец играл в пул.
– Я смотрю, ты отлично выспался в самолете.
– Антонио! – Констанцо удивленно обернулся и отложил кий. – А почему ты не дома?
– С нанятой тобой секретаршей? Потому что не нужна мне никакая секретарша, и я хочу, чтобы ты уже раз и навсегда перестал соваться туда, куда тебя не просят.
– Никуда я не суюсь. Я предвосхищаю события.
– Суешься! – прорычал Антонио. И я так больше не могу. А на этот раз ты не просто вывел меня из себя, но и поставил под удар ни в чем не повинную женщину. Ты хоть понимаешь, как плохо ей будет, когда я отправлю ее домой?
– Это ты собираешься отослать ее домой, так почему под удар ставлю ее я?
– Потому что ты ее сюда обманом притащил!
– Неправда. Но в любом случае она тебе нужна.
От досады Антонио застонал.
– С тобой бесполезно разговаривать. Ты слышишь лишь то, что хочешь услышать.
– Верно. Именно поэтому я всегда и выигрываю. – Выбрав один из стоящих у стены киев, Констанцо протянул его сыну. – Держи, предлагаю перейти на поле, где у тебя есть хоть какие-то шансы меня обыграть.
– Ладно. – Антонио отобрал у отца кий. – Выиграешь – она остается, выиграю я – она пару недель отдохнет и поедет домой, но ты выплатишь ей компенсацию и предоставишь в полное пользование свой нью-йоркский пентхаус.
– Договорились.
Отец отлично играл, едва ли не все свободное время посвящая бильярду, но Антонио не просто хотел выиграть, он отчаянно нуждался в победе, чтобы доказать отцу, что тот не все и не всегда может решать по-своему. И в итоге Антонио выиграл. На одно очко.
Констанцо вздохнул.
– Ты совершаешь огромную ошибку. Она тебе нужна. А ей нужна смена обстановки.
– Именно поэтому она может провести здесь пару недель, – бросил Антонио, направляясь к двери. – Этого времени ей как раз хватит, чтобы отдохнуть и разобраться со своими проблемами, а ты заплатишь ей достаточно, чтобы она смогла снять приличную квартиру.
– Все это неправильно, но я проиграл и выполню свои обязательства. Если она уедет, то я оплачу все ее расходы.
Оседлав мотоцикл, Антонио помчался домой, но на душе легче не стало. Ему не хотелось причинять боль Лауре Бэт и не нравилось, что совладать с отцом он сумел, лишь обыграв его в бильярд, да еще и в той ситуации, куда ему изначально не стоило лезть.
Антонио несся вперед, подставляя лицо прохладному ветру, и когда он добрался до дома, уже совсем стемнело. И он сразу же увидел горящий в кабинете свет. Поставив железного коня в гараж, он быстро прошел сквозь буфетную, кухню и остановился в гостиной.
Не заметив света у бассейна, Антонио с облегчением вздохнул. Вот и хорошо. Похоже, Лаура Бэт устала гораздо сильнее, чем думала, и уже легла спать. И все объяснения можно оставить на завтра. Так даже лучше. Радуясь царящей в доме тишине, он пошел в кабинет, чтобы выключить свет.
Но стоило ему лишь переступить порог, как он сразу же замер на месте.
Между стопками нераспечатанных писем и монитором сидела Лаура Бэт.
После секундного замешательства он бросился к столу.
– Что ты делаешь?
– Борюсь с искушением прочитать твои письма, – ответила она, поднимая глаза и указывая на распечатанное письмо от поклонника. – Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы на него ответить. Да и вообще на любое подобное письмо.
Чувствуя, как страх сплетается с яростью, Антонио уставился на нетронутые стопки бумаг и выключенный компьютер. Она ничего не видела.
Взяв себя в руки, он глубоко вдохнул и постарался успокоиться.
– Ты без разрешения вошла в мой кабинет.
– Кроме письма, что было уже открыто, я ничего не трогала. – Лаура Бэт посмотрела ему прямо в глаза. – К тому же моя работа состоит именно в том, чтобы привести твои бумаги в порядок.
Стоило ему лишь вспомнить, что он почувствовал, обнаружив путевые заметки жены и ее любовников, как в нем снова вспыхнула ярость. Но злился он не на Лауру Бэт, а на жену. На ее бесстыдное вероломство и собственную доверчивую глупость. А если прибавить к этому аборт… Отметка в календаре и чек… Она даже не пыталась скрыть, что не дрогнувшей рукой лишила его ребенка.
Как он может вновь взглянуть правде в лицо? Да еще и сказать совершенно постороннему человеку, что его жена даже не удосужилась сообщить, что была беременна?
Успокоившись огромным усилием воли, Антонио спокойно произнес:
– Я к этому не готов.
– А от тебя ничего и не требуется. Если большинство этих бумаг – письма поклонников, я вполне в состоянии на них ответить. А заодно составить расписание благотворительных мероприятий и согласовать твой график с Оливией. – Подруга была его менеджером. – Думаю, именно этого Констанцо и добивался. Умный помощник легко справится со всеми этими делами.
– Не нужна ты мне здесь! Мне здесь вообще никто не нужен!
Его голос эхом пронесся по дому, а Лаура Бэт отшатнулась и испуганно уставилась на него расширенными глазами.
Антонио потер рукой шею.
– Извини, но ничего из этого не получится. Пожалуйста, выйди из-за стола.
Она послушно встала.
– Ближайшие пару недель считай себя гостьей в этом доме. Наслаждайся солнцем, осматривай достопримечательности, если хочешь, я сам устрою тебе экскурсию, но помощница мне не нужна.
Нижняя губа Лауры Бэт задрожала.
– Не расстраивайся ты. Вернувшись в Нью-Йорк, можешь жить в пентхаусе Констанцо. Ну и чек на приличную сумму он тебе тоже выпишет.
– Что? – Губа перестала дрожать, а в зеленых глазах вспыхнула ярость.
– Это Констанцо во всем виноват, и он готов выплатить тебе компенсацию.