* * *
Алена с головой ушла в работу. На ее счастье - опять повезло - позвонила из Нидерландов тетя, предупредила, что задерживается на неопределенное время, поинтересовалась, как дела.
Алена в свою очередь спросила про дом Малькова, сказала, что хотела бы посмотреть документы: как, что, откуда, куда…
- Зачем тебе? - удивилась Алла.
- Так… Ликбез… Структурирую время…
- Ну, давай, давай… Я всегда говорила, что ты больше дизайнер, чем артистка…
Тетя объяснила, где что найти на полках, в папках и в компьютере.
- Позвони родителям! - наказала Алла на прощание.
- Позвоню, - пообещала Алена и слово сдержала. Только правды отцу, который подошел к телефону, она не сказала. Соврала, что в Москве, снимает комнату, с деньгами - нормально. Телефона у хозяев нет, и сама часто звонить не будет - звонки отнимают много сил. И письма писать не будет. В них есть что-то противоестественное, сходное с умышленным убийством.
Отец повздыхал в трубку, но настаивать ни на чем не стал.
Алена отыскала папку с материалами по дому Малькова, внимательно изучила все этапы работы. Было трудно разбираться в чертежах, расчетах… но она пробивалась сквозь завалы информации и постепенно суть вопроса становилась ей все яснее и яснее. Во многом помогло общение с тетей, которая охотно говорила с племянницей на сугубо профессиональные темы, любила проверять на ней новые идеи и не считала зазорным подкинуть родственнице работенку, связанную с вычислениями, когда та приезжала погостить, - Алена закончила школу с математическим уклоном.
Дом Малькова попал к дизайнеру Григорьевой еще до капитального ремонта. Это упрощало задачу, стоящую перед Аленой. Из документов стало понятно, что ремонт - совсем не ее дело. Она подписалась на эту работу по неведению. Тетя же взялась за комплексный проект для того, чтобы провести в жизнь мучившую ее давно глобальную идею. Дизайнер Григорьева двигала стены, перекладывала коммуникации, поднимала потолки.
"И, слава Богу, что взялась, - думала Алена. - Зато теперь мне намного легче. Есть на что равняться, с чем сравнивать…"
Но все равно было очень трудно. От нее требовалось не копировать дом Малькова, а, оттолкнувшись от него, создать свой оригинальный проект с нестандартными дизайнерскими решениями. Она набрасывала один вариант за другим и безжалостно браковала их - все было не то и не так.
- Я преклонюсь перед Господом, который творил без черновиков! - воскликнула она однажды, разорвав очередной план перепланировки дома.
Но Алена не унывала, потому что давно уже вывела для себя волшебную формулу: любое дело нужно делать с удовольствием, даже если стараешься для кого-то другого! Тогда все получится.
В архивах тети хранилось много интересного: каталоги, прайсы, телефоны строительных компаний, к услугам которых она прибегала. Нашлись адреса фирм, занимающихся поставкой строительных материалов от мела и плавиковой кислоты до мраморных плит и позолоты. А по поводу компаний, специализирующихся на продаже товаров под девизом "Все для интерьера", можно было вообще не волноваться. В одном только Петербурге их насчитывалось несколько сотен. Проведя сравнительный анализ цен, Алена пришла к выводу, что все необходимое для внутренней отделки и меблировки дома лучше заказать сразу и в одном месте - финском торговом доме "Йоулупукки", недалеко от Хельсинки. Это должно было сэкономить Хохлачеву приличные деньги.
Алена работала ожесточенно. Словно работа должна была ее спасти. Спасти от чего? От воспоминаний…
По временам на нее, что называется, накатывало. Она выключала компьютер, если в этот момент сидела перед экраном, откладывала книгу, если читала специальную литературу по дизайну жилых помещений, отодвигала чашку, если пила кофе… Чем бы она ни занималась, каким бы срочным ни было дело, Алена бросала все, шла в комнату, ложилась на диван и, уже не сопротивляясь, отдавалась воспоминаниям.
И сразу перед ее мысленным взором возникало купе поезда "Воронеж - Москва". Напротив, в полумраке, белым магическим пятном покачивалось лицо Романа и звучал его голос, убаюкивающий, гипнотизирующий. Нет, Рома не говорил умных вещей. Скорее, наоборот - говорил глупости. И часто злоупотреблял непонятными жаргонными словечками. Но в нем была самость, притягательная, подчиняющая. И, несмотря на свою грубоватую речь, он был удивительно нежен, заботлив, предупредителен…
Так получилось, за несколько часов до прибытия поезда в Москву, купе оказалось в полном их распоряжении…
И это произошло…
Стучали колеса на стыках, кто-то кашляя ходил по коридору, а они лежали в объятиях друг друга, пораженные открытием. Она - тем, что женщина. Он - тем, что мужчина. Ни у нее, ни у него до этого дня никого не было.
Алена была сражена пережитым. Это было словно полет… полет внутрь золотого магнита. С этого момента ее жизнь четко разделилась на "до" и "после". И "до", в ярком свете новых, ни с чем не сравнимых ощущений, поблекло, стало таким смешным и наивным… И все потому, что в нем (в этом теперь таком далеком "до") не было Романа - человека, который пробудил в ней женщину.
Как в угаре, пронеслись вступительные экзамены в театральный институт. Алена не готовилась ни к одному туру. Энергия, которой она лучилась со дня встречи с Романом, заменяла ей все: знание, мастерство, удачу…
- Какая заряженная девушка, - услышала она в свой адрес похвалу "заслуженного метра".
При каждом удобном случае Алена бежала на квартиру, которую снял Роман, и они вновь и вновь погружались в омут удовольствия, в котором не жаль было пропасть навсегда.
Казалось, их счастью не будет конца…
Когда Алена узнала, что Рома возвращается домой, она, не раздумывая, забрала свои документы.
- Останься, - уговаривал ее "заслуженный метр". - Ты талантлива, и твое место здесь. Уедешь - будешь жалеть об этом всю жизнь…
Но она уехала.
Осень и зима пролетели, как один короткий поцелуй. Поцелуй Ромы. Она по-прежнему любила его. Может, даже сильнее, чем в первые дни их знакомства. Оттомившись день в универсаме, где она работала оператором - поддерживала компьютерную базу данных, - Алена бежала к нему, своему любимому. Она была ослеплена любовью. И, наверное, поэтому не заметила, что Роман уже не тот - он изменился. У него завелись новые, сомнительные дружки. Он остриг волосы, проколол ухо… Его нежность и предупредительность сменили холодность и властность… Теперь ее удивляет, почему она не замечала тогда, что от того Романа, которого она встретила по дороге в столицу, к весне уже ничего не осталось?
Прозрение пришло через боль.
В один из мартовских дней Алена пришла к Роме и сразу поняла: что-то случилось.
- У тебя кто-то есть? - спросила она.
- Послушай, бэби… Ты меня любишь?
- Ты ведь знаешь… - Алена прижалась к нему.
- Слушай… Даже ума не приложу, как донести…
- Ты встретил другую?!
- Причем здесь другая! Я в полнейшем дерьме. Понимаешь? Меня на счетчик поставили. Стартовая цена - десять тысяч… баксов!
Алена пристала с расспросами. Оказалось, что Романа в одной компании усадили играть в карты. Отказаться - схлопотать по морде. Он сел и проигрался "основному" по кличке Калач.
- Теперь либо деньги, либо садиться на цепь.
- На цепь?
- Не понимаешь? Идти к нему в рабство - торговать наркотой в ночниках. А это верная ходка.
- Что же делать? - прошептала Алена. Мысленно она уже продала часть своих вещей, сняла деньги с книжки, продала мебель, но нужной суммы не набиралось… - Попроси своего отца…
- Перестань… Калачу нужны не деньги, ему нужен я!
- Что же делать? - опять прошептала Алена.
- Есть один путь… Ты ведь любишь меня?.. Сможешь… - Роман осекся.
Алена смотрела на него во все глаза.
И он решился.
- Знаешь, он спишет долг, если ты… переспишь с ним.
Она возмущенно отказалась. Он стал настаивать. Раз она любит его, почему не пойти на такую маленькую жертву? Что такого? Подумаешь, переспать один разок… не с ним. Он уговаривал ее целый час. Она слушала его, а в душе что-то надламывалось, надламывалось и, наконец, надломилось. Глухим голосом, ничего не чувствуя, словно все это происходит не с ней, она сказала: да.
Он дал ей адрес, и она поехала…
Алена, как могла, подготовила себя к тому, что ее ждало. "Только ради него", - говорила она себе, но к тому, что произошло на самом деле в доме знакомого Романа, по кличке Калач, готова не была…
Рома… Нет, она больше не любит его. Зачем он поехал за ней в Питер? Зачем выслеживал, схватил за руку тогда - первого апреля? Алена была готова увидеть кого угодно, хоть "зеленого" человечка, но только не его…
Он с силой развернул ее к себе, она вскрикнула, но когда узнала - кто? - обожгла таким взглядом, что Роман не только отпустил руку, но даже попятился.
Она тут же повернулась к нему спиной, спокойно достала ключи и начала открывать дверь.
- Ты с ним спишь? - обреченно спросил Рома.
Она молчала.
- Я испугал тебя - извини. Просто разозлился… Я дурак… Даже если ты с ним спишь, так что же… Это твое дело…
Алена открыла дверь, шагнула в квартиру.
- Подожди, пожалуйста, - попросил он. Она остановилась, не поворачиваясь к нему, едва вникая в его слова. Впрочем, говорил он все правильно. Видно опять изменился. - Я знаю, сразу ты не можешь меня простить… Нужно время. Только сейчас я понял, как виноват перед тобой… Прости меня… Ты не бойся, я не буду тебе мешать. Ты свободна и можешь делать что хочешь. Просто я стану твоей тенью… Уже стал ею. Если тебе понадобится моя жизнь… Только шевельни пальцем я умру… Я люблю тебя…
Алена захлопнула дверь.
"Поздно, Рома, поздно. Ты любишь, а моя любовь приказала долго жить…"
Через две недели с небольшим Алена положила на стол господина Хохлачева пакет проектной документации: чертежи, сметы, договоры на подрядные работы… Была проделана колоссальная работа. Алена обзвонила несколько десятков фирм, звонила в Финляндию. Провела множество переговоров. Она представлялась как Алена Григорьева - сестра Аллы Григорьевой. Здесь был самый тонкий момент в их отношениях с Андреем. Существовал риск, что в работу по ремонту дома могут быть втянуты хорошие знакомые тетки. От них до Хохлачева, с большой долей вероятности, могло дойти, что она не она, а совсем наоборот. Трюк с двоюродной сестрой, которую тоже зовут Алла и о которой Алена упомянула в одном из телефонных разговоров с Андреем, мог свести этот риск до минимума. Две Аллы Григорьевы! Пойди разбери, о какой из них идет речь!
Андрей просмотрел документы, которые принесла Алена, и был приятно удивлен. Все не только было сделано, как надо, но отличалось нестандартным подходом и, самое главное, нравилось ему. Он уже был готов похвалить девушку, однако вовремя удержался. Разве хвалят опытного человека за рядовую работу?
"Надо следить за собой… Подыгрывать… В противном случае игра окончится. А Алена - девушка с талантом. Ничего не умея, взялась за такой гуж - и потянула! И как потянула… Если сейчас раскрыть карты, можно все испортить, нанести травму, нажить себе врага, наконец… А ведь она годится в лучшие друзья… Ну и осел же я… Как потом выпутаться из этой ситуации?.. Ладно, пусть все идет как идет!"
Пока Андрей изучал документы, Алена рассматривала его рабочий стол: компьютер, тут же - старинный чернильный прибор, полочки для бумаг, настольный календарь, хрустальный шар на подставке, стакан с фломастерами, кипы бумаг… - хаотично организованное пространство.
То и дело взгляд Алены скользил по календарю, на котором были записаны чьи-то имя и фамилия.
"Лина Аваджарова, - читала она вновь и вновь. - Странное имя, странная фамилия… Кто это такая?"
И некому было ей ответить:
- Это женщина, из-за которой ты прольешь немало слез…
5
Они стали встречаться каждый день.
Андрей отдал в полное распоряжение Алены одну из двух своих машин и водителя Семена в придачу.
У нее появился устоявшийся распорядок дня. С утра Алена ехала на стройку. Дом Хохлачева обнесли железобетонным забором, за которым уже вовсю трудились рабочие. Она проводила короткую инспекцию - за всем нужен был глаз да глаз - беседовала с бригадиром.
- Алена Алексеевна, - говорил тот, - нагели на пять срочно нужны, понимаешь. Работа стоит.
"Попалась, - обмирала Алена. - Что еще за гадость такая - нагели?"
- Ну и в чем проблема?
- Да все в том же. Хохлачев без вашего "одобрямс" ничего слышать не хочет, понимаешь.
И Алена звонила Андрею, но перед этим узнавала, что нагель - это всего лишь стержень для скрепления деревянных конструкций. Вообще, с начала работы над проектом она здорово поднаторела в терминологии: пергамин, гровер, швеллер, пуансон, погонаж… - все эти и им подобные словечки легко вошли в нее, как будто в голове уже заранее было отведено для них место.
Днем Семен отвозил ее в спортивный клуб, завсегдатаем которого была тетя. Алена совершенно забыла о клубной карте и о том, что можно ею воспользоваться, и вспомнила только тогда, когда случайно на нее наткнулась. Спортклуб оказался как нельзя более кстати. Нужно было так или иначе снимать постоянный стресс, который она переживала в последнее время, и занятия спортом помогали в этом лучше всего.
Аэробика, тренажеры, душ - и ближе к вечеру она ехала в офис к Андрею. "Чтобы отчитаться", - как она себе говорила, а на самом деле для того, чтобы просто побыть с ним вместе.
Алена чувствовала, что привязывается к Хохлачеву все больше и больше. Ее тянуло к нему. Рядом с ним так легко дышалось. Казалось, он излучает энергию, а она обладает способностью улавливать ее. Алена "подзаряжалась" от Андрея. И чем дольше она оставалась подле него, тем труднее было расставаться. Поняв это, она испугалась. Ее опыт подсказывал, что ни к чему хорошему подобная привязанность не приведет. Поэтому, когда после одобрения проекта Андрей пригласил Алену в ресторан - в тот самый, где они познакомились, - посидеть, поболтать, но только не о делах, она отказалась.
- Нужно еще додумать кое-какие детали, - нашла Алена отговорку.
- Tout са est bel et bon - все это прекрасно, - ответил Андрей, смешивая по привычке французский и русский, - но… Девиз Талейрана знаете? "Не слишком усердствуйте!" Хорошо, не хотите в ресторан, поедем на острова, погуляем. Сегодня, между прочим, знаменательный день - на деревьях лопнули почки. Жизнь опять берет свое.
Так и повелось. Они встречались каждый день в офисе. И, если позволяло время, что было не так часто, ехали куда-нибудь поужинать. Потом или в казино, или в театр, на концерт, или просто погулять. А если провести вечер вдвоем не удавалось, ей было довольно и того, что сегодня она видела его, просто перекинулась с ним парой слов, в которых всегда ощущался подтекст, намек на то, что оба ждут друг от друга большего…
Роман не появлялся. Алена решила, что он уехал.
"А еще говорил: я стану твоей тенью, - горько усмехалась она. - Ничтожество".
Но иногда у нее было такое чувство, что кто-то следит за ней. Роман?! Она оглядывалась - никого… Показалось…
За приятными и не очень хлопотами Алена не забыла, зачем, собственно, она приехала в Петербург. А приехала она затем, чтобы поступать в театральный институт.
Выбрав относительно свободный день, она поехала на Моховую, где находилась Академия театрального искусства. Ехала на метро - Семена отпустила, для конспирации. Записавшись на прослушивание, которое должно было состояться аж через несколько недель, Алена побродила по коридорам академии, ловя на себе заинтересованные взгляды студентов, и спустилась в гардероб.
- Щеночка не возьмешь? - предложил ей студент, дежуривший в гардеробе, - ироничный взгляд, нос с горбинкой. Он кивнул в угол, где в коробке сидели три вислоухих щенка.
- Вот если бы котенок, - ответила Алена.
- А чем кошка отличается от собаки?
- Тем, что она не умеет лаять…
- А почему бы тебе не завести собаку? - настаивал гардеробщик.
- Если я заведу собаку, я ее просто съем!
- Нам, собакам, - обидно это слышать, - улыбнулся студент.
- А нам, кошкам, - все равно, - сдержала улыбку Алена.
Одеваясь, она придирчиво следила за своим отражением в старинном зеркале и осталась вполне довольна: серый брючный костюм классического стиля, светло-коричневое пальто из мягкого драпа, светло-серые полуботинки… Этот наряд был уже не из тетиного безразмерного шкафа. Это она потихонечку тратила деньги, которые кинул ей со своего бизнесменского плеча господин Хохлачев.
Алена вышла из академии, дошла до улицы Пестеля и здесь остановилась, обдумывая, куда свернуть. Направо? Мимо Летнего сада, Михайловского замка - до метро "Гостиный двор". Или налево? По улице Пестеля, мимо Преображенской церкви к "Чернышевской". Подумала и свернула налево.
До метро она так и не дошла. Только до Литейного проспекта. Светофор показывал зеленый свет. Алена приготовилась перейти на ту сторону, но вдруг среди машин, стоящих на перекрестке, заметила "ауди" Хохлачева. За рулем сидел Андрей. Он тоже увидел Алену, воскликнув про себя: "Comme un fait exprès - как нарочно!" - быстро открыл дверцу, и девушка успела заскочить в машину.
- Вот так встреча! - сказали они одновременно, и оба рассмеялись.
Машина тронулась с места и поехала прямо, хотя Алена обратила внимание на включенную правую мигалку - Хохлачев хотел свернуть направо, но почему-то не свернул. Тогда она не придала этому значения - сразу забыла.
- Со свидания возвращаетесь? - подмигнув, спросил Андрей.
Алена ответила сразу, но в голове у нее пронесся целый ураган. Сказать, гуляла? Тогда почему именно здесь? Ходила к подруге? А что если потом придется ее предъявлять? Сказать правду? Только не это!
- Заходила в "Муху", в библиотеку. Нужно было кое-что освежить в памяти. А вы… На свидание?
Андрей тоже ответил сразу. Но и в его голове произошло маленькое завихрение. Катался по городу? Почему именно здесь? Заезжал к знакомому? Рискованно. Сказать правду? Но тогда надо рассказывать все! А это уже c’est impossible - невозможно!
- Ездил на участок. Мне здесь удалось выбить несколько домов - будем строить мансарды…
Они остались довольны ответами друг друга.
- А не пойти ли нам погулять в Летний сад? Как раз сегодня его открыли после просушки.
Не успел Андрей произнести последние слова, как лобовое стекло мгновенно покрылось каплями дождя.
- Ну вот… Это ответ на ваше предложение, - кивнула Алена. - Я не взяла с собой зонтик.
- Как говорят у нас во Франции, если дама, выходя из дома, забыла перчатки, она идет в магазин и покупает новые. Я сегодня тоже без зонтика.
Андрей припарковал машину.
- Это то, что нам нужно, - кивнул он на галантерейный магазинчик.
Они вошли внутрь. Сразу запахло кожей и табаком, которым тянуло из открытой двери в подсобку. Продавщица, сухая, строгая дама, с ядовитокрасными губами, положила на прилавок зонтики, которые они выбрали.
Андрей расплатился и направился к выходу, но, увидев, что Алена не тронулась с места, остановился и вопросительно посмотрел на нее.
- Перчатки! - произнесла она тихо, но твердо.
Это был приказ. И она знала, что Андрей это понял.
- Извини, дорогая! - улыбнулся он. - Тебе какие?