- Ладно, покупай этот чертов газ, только не приказывай мне!
Почувствовав, что она собирается уйти, Купер схватил Эмили за руку и привлек к себе. Ее грудь вздымалась от волнения, она подняла на него взгляд и постаралась вырваться, но он не ослабил хватку.
- Ты стала твердой, как сталь, Эмили. Почему? Твоя жизнь здесь была настолько ужасна?
По сравнению с тисками, в которые он заключил ее руку, его голос был мягок. Она непременно должна сохранить спокойствие. Она не позволит себе дать слабину и признать, что ее брак с Кеннетом оказался ошибкой.
- Я не тверда, я просто реалистична.
Его взгляд медленно блуждал по ее лицу, и он гадал, куда же делась та красивая мягкая женщина, которая смотрела на мир сквозь розовые очки. И в этот самый момент Купер понял, что отдал бы что угодно, лишь бы увидеть снова ту женщину.
- Никогда не думал, что приеду и обнаружу тебя в таком состоянии, - пробормотал он.
- А я вообще не думала, что ты сюда приедешь, - парировала она.
- Эмили, я…
Прежде чем он успел добавить хоть слово, Эмили вырвалась из его рук и выскочила из кухни.
Купер все еще смотрел ей вслед, когда убегающий прямо на конфорку кофе привлек его внимание. Он выключил огонь и достал из буфета кружку. Очевидно, Эмили больше не в настроении пить кофе, так же, как и он сам. Но хочет она того или нет, она должна смириться с его присутствием, мрачно подумал Купер. Потому что уж теперь-то точно ничто не заставит его уехать.
Он еще допивал свой кофе, когда Эмили вернулась в кухню. Если не считать двух ярких пятен на ее щеках, она была бледна как полотно. Через руку была переброшена пара старых пальто, на ногах - высокие резиновые сапоги.
Бросив одно из пальто ему, она сказала:
- Ты хотел помочь? Надевай и идем.
Проигнорировав ее приказ, он остался сидеть, обхватив обеими руками кружку кофе.
- Сейчас время ланча.
- Мы сможем поесть, когда вернемся, - отрезала она.
Если бы она была мужчиной, Купер швырнул бы это пальто ей в лицо. Он встал и усадил ее за стол.
- Мы перекусим. Сейчас!
- Я не голодна, - отозвалась она.
- Такое впечатление, что ты никогда не бываешь голодна, но ты все равно будешь есть.
С негодованием она наблюдала, как он шарил в холодильнике. На столе появились тарелка с жареным цыпленком, миска с картофельным салатом, банка с жареными бобами и блюдце нарезанных помидоров.
Порывшись в шкафу, он обнаружил две тарелки, вилки, соль, перец и рулон бумажных полотенец. Затем наполнил ее кружку кофе и налил себе.
- Ешь, - скомандовал он, усаживаясь слева от нее.
- Я же просила не приказывать мне!
- Я не оплатил пока ни одного счета, так что сделка недействительна.
Сделка никогда не будет действительна! Но она все-таки наполнила свою тарелку и стала есть. Даже если у нее нет аппетита, она должна есть ради ребенка. Ребенок был для Эмили как луч света, единственный смысл жизни.
- Мне нужно поговорить с тобой, - сказала она, а когда он вопросительно посмотрел на нее, приподняв брови, добавила: - Серьезно!
- У меня и так уже язык чешется называть тебя "Ваша честь". Ты хочешь стать еще серьезней?
Слабая улыбка мелькнула на ее лице. Несмотря на все случившееся, было отрадно видеть, что он не потерял чувства юмора. Это было одно из тех качеств, которые она любила в нем. Он всегда умел смешить.
Она впервые встретила Купера, когда он из-за перелома ноги перестал выступать на родео и приехал на ранчо подлечиться. Ему нужна была медсестра для физиотерапии, и через общих знакомых он узнал, что Джастина, тетка Эмили, работает медсестрой и живет поблизости.
Тетя поехала на "Алмазное" с Эмили. С первой же минуты, как только девушка увидела его, она прониклась благоговением. Не потому, что Купер Данн уже начал делать успехи в родео. Спортсмены никогда не производили на нее особого впечатления. По какой-то необъяснимой причине она сразу почувствовала между ними некую связь, словно электрический разряд потянул ее к нему.
Это произошло более десяти лет назад. И теперь, когда он вернулся и сидел в нескольких сантиметрах от нее, она вновь чувствовала то же самое притяжение. Она должна остановить себя, твердо сказала Эмили сама себе. Она не может позволять себе испытывать такие чувства к этому человеку. Он потребитель, он разбивает сердца. Он не нужен ей.
- До конца сезона осталась всего пара месяцев, а там будут финальные соревнования в Лас-Вегасе. Ты не должен бросать свою карьеру! - упрямо уговаривала Эмили. - Зато потом ты сможешь вернуться и проверить, как на ранчо идут дела.
Он одарил ее скептическим взглядом.
- А что будет в ноябре и декабре? Ты не можешь здесь работать одна.
Она гордо вскинула голову.
- Большую часть работы я могу делать сама. К тому же отец уже ищет человека, который будет помогать мне. Если хочешь что-то сделать для ранчо, то можешь выплачивать этому работнику часть зарплаты. Иначе ты потеряешь кучу денег и, возможно, свое высокое место в рейтинге.
В любое другое время Купер согласился бы с Эмили, он всегда ценил ее здравый смысл. Но сумма, которую он смог бы заработать за последующие два месяца, и первое место среди самых высокооплачиваемых спортсменов его больше не волновали. Он вполне сможет обойтись без славы, лавров звезды и больших денег.
- Положение вещей на ранчо для меня гораздо важнее. Сена еле-еле хватит для лошадей, не говоря уже о коровах. Заграждения едва стоят. Крыша на сарае покосилась, и Бог знает, что еще требует починки. Ты сказала, что ранчо не за один год пришло в такое состояние. Что ж, и привести его в порядок - дело не одного дня. И вообще я бы с удовольствием поработал на свежем воздухе, - пожал плечами Купер.
- Конечно, - недоверчиво проговорила Эмили. И это говорит человек, который получает огромные деньги за несколько секунд.
Итак, она не хочет, чтобы он оставался. Либо Эмили ненавидит его, решил Купер, либо действительно боится пересудов.
- Ты достаточно ясно дала мне понять, что против моего присутствия. Но я скажу тебе еще кое-что. Я сам вовсе не уверен, что хочу остаться. Мы с тобой не должны были оказаться партнерами, но, нравится тебе это или нет, жизнь распорядилась иначе.
Эмили отложила вилку.
- Что ж, я могу пережить наше партнерство, но с одним условием - ты будешь молчаливым партнером.
Он чуть не рассмеялся.
- Мне никогда не удавалось держать рот на замке, - кивнул он, доедая картофельный салат. - Но я подумаю над твоим предложением. Может быть, нам удастся придумать что-нибудь, чтобы тебе не пришлось мириться с моим присутствием, а мне - пропускать конец сезона.
Боже, молча молилась Эмили, неужели он наконец услышал ее? Купер должен понять, что они не могут быть партнерами. Он должен уехать, прежде чем прошлое захлестнет их обоих.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Наблюдая, как Купер загружает кузов старого грузовичка тяжелыми мешками с кормом, Эмили призналась себе, что сама бы она действительно не смогла выполнить такую работу. Особенно если вспомнить горький опыт прошлой беременности, когда у нее произошел выкидыш. Но она никогда не скажет Куперу о том, что произошло вскоре после его отъезда. Сегодня она примет его помощь, а завтра постарается уговорить его оставить "Алмазное" на ее попечение. Может быть, Купер сможет продержаться вдали от дома еще лет десять?..
Снегопад усилился. Грузовик медленно полз по изрезанной колеями дороге в сторону площадки для кормления скота, дворники отчаянно боролись с огромными хлопьями снега, прилипающими к ветровому стеклу.
В другое время Эмили с удовольствием любовалась бы белоснежным ковром, укутавшим землю, деревья, кустарники, но сегодня она едва замечала снег.
- Тебе холодно?
Она подняла на него глаза.
- Я в порядке.
Но Купер все равно решил увеличить мощность печки.
- Ты уверена, что она еще работает? Вместо теплого воздуха, по-моему, дует порывистый ветер с Северного полюса.
- А чего ты ожидал в такую погоду?
Он ожидал, что его брат обзавелся нормальным грузовичком с печкой. В плохую погоду небезопасно удаляться на такое расстояние от ранчо без источника тепла.
- В этом чертовом месте все готово развалиться на части! - пробормотал Купер.
В том числе и она сама, подумала Эмили, кутаясь в старое шерстяное пальтишко и зажимая ногами руки в тонких перчатках.
- Новая жизнь избаловала тебя!
Он усмехнулся.
- Признаю, меня долго здесь не было, но я не только не избаловался, но и не обленился. В отличие от некоторых.
- Если ты намекаешь на меня, то лучше держи рот на замке! Ты не знаешь, чем я занималась после твоего отъезда.
- Что ж, если вы с Кеннетом работали, то я хотел бы посмотреть на ваши успехи. Но поскольку я не вижу ни одной новой постройки, создается впечатление, что ранчо не уделялось никакого внимания на протяжении многих лет!
Она не понимала, почему Купер вдруг так сильно рассердился. Неисправная печка не оправдывала его вспышку гнева.
- Я же говорила: Кеннет потерял интерес к работе!
- Что же он делал?
- Он тратил время на лошадей, подражая кое-кому, жившему здесь когда-то.
Глуповатое выражение, появившееся на его лице, подсказало Эмили, что не такого ответа он ожидал. Выдохнув какое-то ругательство, Купер ударил по тормозам. В поле их зрения появились несколько деревянных кормушек, укрытых от северного ветра ветками можжевельника и ели.
- Знаешь, - задумчиво произнес Купер, - я не перестаю удивляться, почему ты выдержала здесь так долго.
- Как я уже говорила тебе сегодня утром, здесь мой дом, а Кеннет был моим мужем.
Нахмурившись, Купер произнес:
- У меня создалось впечатление, что он не был образцовым мужем.
- Твой брат был хорошим человеком, - тихо произнесла она. - Он старался как мог.
Прежде чем Купер смог ответить, Эмили вылезла из кабины и направилась к откидному борту машины. Она как раз ухватилась за мешок, когда его руки легли ей на плечи.
- Отойди, я сделаю.
Повернувшись на утонувших в земле каблуках, она наткнулась на его испытующий взгляд.
- Предполагалось, что ты будешь помогать мне, а не приказывать.
- Когда ты стала такой упрямой?
Ее губы приоткрылись, чтобы ответить, как вдруг выражение его лица тоже смягчилось, и она позабыла, что он что-то спросил у нее. Впервые за много лет Купер дотронулся до нее, и ей захотелось спрятать лицо у него на груди и просить никогда ее не отпускать.
- Купер, я…
Но Купер неожиданно оттолкнул ее в сторону и водрузил себе на плечи весивший не меньше пятидесяти фунтов мешок.
- Если хочешь что-то делать, то иди за мной и начинай высыпать корм в кормушки, - Пока я принесу остальные мешки, - резко произнес он.
Эмили поспешила за ним. Он опустил мешок около ближайшего корыта и начал было развязывать его, когда Эмили быстро предложила:
- Я сама. Тебе лучше принести оставшиеся мешки, прежде чем подойдут бычки. Земля покрыта снегом, и они наверняка голодные и злые.
Шумные бычки не заставили себя ждать. Они появились на площадке для кормления и окружили Эмили. Пробираясь сквозь голодное стадо, Эмили щедро насыпала корм в деревянное корыто.
Когда мешок опустел, она направилась к следующему корыту, около которого Купер уже успел поставить следующий мешок.
Голодные бычки поспешно окружили ее. Эмили оттолкнула нескольких из них, освобождая себе путь, но, прежде чем осознать угрожающую ей опасность, растянулась на земле.
Купер, увидев, что Эмили падает, в ту же секунду сбросил с плеч очередной мешок и поспешил к ней. Она лежала лицом вниз, а в нескольких футах от нее валялась ее шапка, уже втоптанная в грязный снег.
Купер опустился перед ней на колени и нежно коснулся ее затылка.
- Эмили! Боже мой, ты цела?
Застонав, она постаралась подняться с замерзшей земли. Ей казалось, что в легких полыхает огонь, а перед глазами все мелькает, как калейдоскоп.
- Думаю… я…
Купер осторожно перевернул ее на спину, а затем аккуратно приподнял голову.
- Постарайся медленно дышать, - инструктировал он ее, - сейчас дыхание восстановится.
Наконец ее пострадавшие легкие задышали спокойно и легко. К Эмили стали возвращаться чувства. Она взглянула сначала на окружившее их пестрое стадо, а затем посмотрела Куперу в глаза.
- Что произошло?
Нежно он убрал с ее лица прядь спутавшихся светлых волос.
- Бычки сбили тебя с ног. Как ты сейчас? Ничего не сломано?
Сломано? Боже, ребенок! Как он перенес падение?
Кровь отхлынула от ее лица.
- Не знаю! - в панике проговорила она. Он нахмурился.
- Что значит, ты не знаешь? Разве ты не можешь определить наверняка - пострадала ты или нет?
- Я не пострадала.
На лице Купера появилось заметное облегчение.
- Тогда постарайся подняться.
Эмили отрицательно покачала головой, а к глазам подступили непрошеные слезы. Ребенок был всем для нее. Она не может потерять его сейчас!
- Я боюсь, - прошептала она.
- Какая-то бессмыслица. Чего ты боишься? Я задержу скот.
Покачав головой, она закусила губу и отвела взгляд. Надо сказать ему. Сейчас она не имеет права скрывать от Купера свое состояние. Ей может понадобиться врач.
- Я боюсь… за своего ребенка.
Купер недоверчиво уставился на нее.
- Ребенка? Бог мой, ты хочешь сказать, что беременна?
- Да.
С каменным лицом Купер молча поднял ее на руки и понес к машине.
- Эмили, самое лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это поехать домой, отдохнуть и постараться не волноваться. Результаты ультразвука позволяют мне говорить, что сердце ребенка бьется нормально и никаких нарушений не видно.
Запахнув хлопчатобумажный халат, Эмили с беспокойством взглянула на доктора Беллами. Ему около семидесяти, у него абсолютно белые волосы и доброе лицо, которое могло успокоить любые тревоги. Он работал вместе с тетей Джастиной почти двадцать лет. За это время доктор успел дважды принять роды у самой Джастины, когда она рожала Кэролин и младшего брата Эмили, Этана. Он принимал и Иви - дочку тети Хлои.
- Падение не повредило ребенку?
Улыбаясь, он нежно опустил руку на ее плечо.
- Именно это я и говорю.
Она постаралась расслабиться.
- Но до этого у меня был выкидыш, - приглушенным от волнения голосом сообщила она. - Разве это не означает…
Доктор скрестил руки на груди.
- Просто это означает, что с той беременностью были какие-то проблемы, но совсем не обязательно, что то же самое произойдет с этой, - перебил ее доктор. - А сейчас одевайся и езжай домой. Если ничего непредвиденного не произойдет, в чем я почти не сомневаюсь, увидимся, когда ты придешь на следующий плановый осмотр.
Эмили кивнула в знак того, что повинуется, поблагодарила его, и он направился к выходу из смотровой. Она нашла Купера в приемной. По непроницаемому выражению его лица было невозможно определить, о чем он думает. Тем не менее, заметив ее, он вскочил и поспешил ей навстречу.
- Я готова ехать домой, - сообщила ему Эмили.
- Что сказал доктор? - небрежно, как ей показалось, осведомился Купер. С того момента, как он узнал о беременности, она чувствовала, что теряет его, так и не обретя.
- Он велел ехать домой и отдохнуть. Со мной все будет в порядке.
Эмили прошла к вешалке в холле и взяла пальто. Надев его и застегнувшись, вернулась к Куперу.
- Можем идти. Мне здесь больше нечего делать.
- Тебе можно ходить?
- Я могу делать что угодно, нельзя только поднимать тяжести.
Показывая, что вопрос исчерпан, Эмили повернулась и направилась к выходу.
В машине краем глаза Эмили наблюдала, как он заводит двигатель и выезжает с парковки.
С тех пор как несколько часов назад они покинули "Алмазное", Купер произнес немногим более десятка слов. Несколько о погоде и еще меньше о ее самочувствии. Теперь, по дороге домой, она не ожидала от него и этой малости. Что ж, ее это даже устраивает, ей и самой не хочется говорить с ним о ребенке. Ей вообще не хочется говорить с ним о чем бы то ни было. Подходящее для этого время прошло много лет назад.
- Мой брат знал, что ты беременна?
Выпалив этот вопрос, Купер заметил, как тень тревоги пробежала по ее лицу.
- Разумеется, - ответила она. Купер не отрывал взгляд от дороги.
- Я подумал, что, может быть, ты узнала о своем положении совсем недавно. Ты такая худенькая…
Проигнорировав слова, касавшиеся ее внешнего вида, Эмили сказала:
- У меня уже три с половиной месяца.
Изумившись, Купер начал подсчитывать в уме месяцы. Она родит через пять с половиной месяцев! Уже скоро у нее появится живот. О чем только она думала, когда утверждала, что сможет сама справиться с работой на ранчо? Неужели она настолько ненавидит его, что готова наговорить что угодно, лишь бы избавиться от него?
- Я полагаю, Кеннет был взволнован тем, что станет отцом?
Ни за что на свете Эмили не допустит, чтобы Купер узнал, насколько враждебно Кеннет отнесся к ее беременности. Отведя взгляд, она сказала:
- По-моему, основное, что он испытывал, это удивление.
На несколько секунд воцарилось молчание. Тайком взглянув на него из-под опущенных ресниц, Эмили заметила, что он хмурится.
- Он ведь хотел ребенка, правда?
Эмили вздохнула. Зачем Купер начал копаться в этом? Кеннета больше нет. Он же никогда не станет отцом ребенку, которого она носит. Так что какая сейчас разница?
- Мне кажется, что глубоко в душе он хотел ребенка. Но обстоятельства сложились так… ну, наше финансовое положение не располагало к этой неожиданной беременности.
- Вы не планировали ребенка?
Планировали - это не совсем точное слово. Это правда, что она не предохранялась, но после многих лет неудачных попыток забеременеть она и не видела в этом необходимости. Когда доктор Беллами сообщил ей новость, она была потрясена неожиданно свалившейся на нее радостью. Кеннет же испытал шок.
Она нахмурилась.
- Забудь, - пробормотал Купер. - Ты не обязана что-либо говорить мне. Просто я немного удивлен, что Кеннет не радовался предстоящему отцовству.
- У Кеннета было много проблем, - пробормотала она. - Моя беременность только продолжила список.
- Итак, он никогда по-настоящему не хотел детей?
Эмили опустила глаза. Она все еще была одета в свою рабочую одежду, с засохшими пятнами грязи, прилипшей к джинсам во время падения. Она знала, что выглядит ужасно, и впервые за долгое время стыдилась своего внешнего вида.
- Сначала Кеннет хотел ребенка. Но я… у нас не получалось. И спустя несколько лет он отчаялся.
- Но не ты!
- Нет, я не отчаивалась.
Остаток дороги молчали. Эмили испытала облегчение, когда наконец показалось ранчо. День выдался нелегким, и теперь хотелось просто прилечь и отдохнуть.
Пока Эмили отдыхала в своей комнате, Купер мучился вопросом, что делать дальше. Бродя по гостиной, он мысленно отмечал те вещи, которые должен сделать и которые хочет сделать.