– Тебе нужно… Лили! – Услышав свое имя, она наконец-то на него посмотрела. Крепко сжимая хрупкие запястья, он чувствовал, как она вся трясется. – Тебе нужно собраться и… – К чему что-то говорить? Она же его не слушает. Или, как минимум, не слышит. Плохо было уже когда она не хотела принимать его помощи, но теперь…
Разглядывая Бена, Лили удивленно спрашивала себя, зачем он все ей это говорит? Неужели считает ее полной дурой?
– Все в порядке. Я справлюсь.
Когда Бен вернулся, Лили все еще была необычайно бледна, а зеленые глаза казались совсем тусклыми, но она хотя бы больше не походила на лунатика.
– Я готова.
– Твоя мама нас ждет?
Кивнув, она придержала дверь, пока Бен выносил ее сумки.
– Управляющий ей перезвонил. Но мне вообще не следовало оставлять Эмми.
– Всю дорогу будешь себя бичевать? Не советую, но на всякий случай у меня беруши есть.
Губы Лили дрогнули, почти сложившись в улыбку.
– Сколько времени займет полет?
– Если будешь каждую минуту на часы смотреть, он тебе вдвое дольше покажется.
Кивнув, Лили сдавленно всхлипнула, и сразу же прикрыла рукой рот.
– Извини.
Внутри Бена снова что-то дрогнуло. Что-то такое, чему он предпочитал не искать имени.
– Тебе не за что извиняться. – Это ему пристало извиняться. За то, что посмел сравнивать с Сигни. – Я в детях вообще не разбираюсь, но, судя потому, что я слышал, они могут серьезно заболеть, а уже через пару минут вовсю носиться и прыгать.
Лили кивнула.
Бен твердо верил, что всегда нужно говорить открыто и прямо, но, похоже, пришло время пересмотреть свои взгляды.
– Подозреваю, что когда дело касается детей, врачи предпочитают перестраховаться…
– Верно. – Лили ухватилась за его слова, как за последнюю соломинку. – Мама отвела ее к врачу, потому что она была какая-то бледная, а врач решил перестраховаться… Наверняка ничего серьезного, но я должна быть с ней рядом.
Бен снова почувствовал совершенно не свойственную ему заботу и нежность.
– Не волнуйся, будешь.
Глубоко вздохнув, Лили поборола застывшие в горле слезы, радуясь легшей на плечо тяжести мужской руки.
Ей еще ни разу не доводилось летать на роскошных частных самолетах с услужливым персоналом, и в любое другое время Лили наверняка насладилась бы сервисом, но на этот раз она могла думать лишь о бесконечно тянущихся минутах, безуспешно борясь с удушающим страхом.
И если бы Бен не пригрозил кормить ее силой, она вряд ли бы вообще сумела хоть что-то проглотить. Разумеется, она постаралась изобразить возмущение, но на самом деле была необычайно тронута тем, что он так старательно пытался ее успокоить и помочь. Правда, кофе и стопку гламурных журналов принес не он лично, а бортпроводница, но почему-то стоило ему выйти из салона, чтобы поговорить с пилотами или ответить на очередной из бесконечных звонков, как ей сразу же становилось сложнее сдерживать наступающий страх.
Ну разве не глупо? Но каким-то непостижимым образом один его вид говорил, что все под контролем и помогал успокоиться. Наверное, сложись все иначе, эта надменная уверенность действовала бы ей на нервы, но сейчас помогла верить, что все обязательно сложится хорошо.
Сам же Бен во время перелетов обычно или спал, или работал. Но на этот раз он не делал ни того, ни другого, весь полет внимательно наблюдая за Лили, боясь, что она не выдержит и устроит бурную истерику. Но так и не дождался. Наверное, она сама не подозревала, что все ее мысли и чувства мгновенно отражаются у нее на лице и он может видеть, как она безуспешно борется с ужасом. Борется, несмотря ни на что. Что ж, похоже, придется признать, внутри у Лили Грей железный стержень.
Глава 5
Стоило им только выйти из аэропорта, как Бен сразу же усадил ее в поджидавшую машину.
– До того как я все узнаю, я бы предпочла, чтобы…
– Чтобы меня там не было.
Лили пристально посмотрела на Бена:
– Ты был так добр…
Он судорожно стиснул зубы:
– Добр мог бы быть совершенно посторонний человек. А я отец. – Звучит не плохо, вот только что это на самом деле значит? Разве он знает что-нибудь об отцовстве? Организовать поездку и дать пару разумных советов, что может быть проще? Но что будет, когда дело дойдет до всего остального? Что если у него не получится? Его собственный отец наверняка старался изо всех сил, вот только ничего у него так и не вышло. Родители вели бесконечную холодную войну, но страдал в первую очередь именно он.
– Я не хотела… – Виновато глянув на Бена, Лили вдруг поддалась внезапному порыву и накрыла его руку своей рукой.
– Ты хорошая мать.
Удивленная столь неожиданным заявлением, она лишь моргнула.
– Меня не было рядом. Я была нужна дочери, а вместо этого я… с тобой…
Светившаяся в зеленых глазах вина вонзилась тупым ножом между ребер. Он быстро прижал палец к ее губам:
– Теперь ты рядом.
Лили глубоко вдохнула:
– Извини.
– В детстве я как-то упал, разбил череп. – Он прикоснулся к голове чуть выше виска. – Заработал внутреннее кровотечение, и врачам пришлось сделать операцию, чтобы ослабить давление. А когда приехала мама, через неделю, она переживала лишь из-за того, что у меня могут остаться уродливые шрамы. Но, к счастью, сбритые волосы отросли. Расслабься, ты хорошая мать.
Через неделю…
А она-то раньше гадала, откуда взялись эти шрамы, что не до конца скрывали волосы.
Хорошая мать… Кто знает, может и так, но во всяком случае уж точно не монстр.
– Просто продолжай быть такой же хорошей, а когда потребуется, я всегда буду рядом. – Зарабатывая право, называться отцом.
– Дело не в этом. Понимаешь, мама в палате, а ты… Прямо сейчас что-то объяснять… Не подумай, что я пытаюсь отгородить ее от тебя.
Несколько секунд Бен молча ее разглядывал, а потом кивнул:
– Хорошо. Мне нужно сделать пару звонков, я буду ждать неподалеку, пока ты не закончишь.
– Но это может быть еще очень не скоро.
Он небрежно пожал плечами и вручил ей мобильник.
– Значит, буду долго ждать. Если что-нибудь понадобится, сразу же звони, там есть мой номер.
Мужские губы двигались, произносили слова, но слова эти упрямо отказывались складываться и обрастать смыслом. Этого просто не может быть. Отставив так и нетронутый остывший чай, Лили посмотрела на сидящую за стеклянной перегородкой Эмми. Устроившись на кровати в любимой пижаме, дочка хихикала, наблюдая, как бабушка старательно делает вид, что ищет игрушку, спрятанную у малышки в кулачке. Эмми всегда обожала эту игру.
Этого просто не может быть! Эмми еще совсем мала и… Так не честно!
– Хотите еще что-нибудь спросить?
Чувствуя, как все внутри оледенело, Лили посмотрела на врача.
– Вы уверенны? Может, это какая-то ошибка? – Журналы постоянно пестрят подобными историями, но не успела надежда вспыхнуть, как сразу же погасла.
– Ваша дочь действительно больна.
Закусив губу до крови, Лили этого даже не почувствовала.
– Но я бы заметила. – Должна была заметить. Но не заметила. А ведь ее главная обязанность в том и состояла, чтобы защищать и оберегать ребенка. Но она не справилась…
– Вы ни в чем не виноваты.
– А кто же тогда?
– Никто. На данной стадии симптомы часто упускают даже специалисты, но, к счастью, ваш терапевт сумел их разглядеть. Нам очень повезло.
Лили судорожно ухватилась за последние слова:
– Повезло?
– На этой стадии девяноста пяти процентам детей помогает пересадка костного мозга.
– Значит, костный мозг?
– Не хочу, чтобы вы раньше времени на что-то надеялись… – Врач взял планшет и принялся там что-то искать. – За последние годы число доноров костного мозга возросло…
Но?
– Мой ей подойдет? – Положив руку на стол, Лили торопливо закатала рукав. – Берите все, что нужно.
– Боюсь, так не получится. У вашей дочери очень редкая группа крови.
Прикрыв глаза, Лили едва слышно выдохнула, уже понимая, к чему он клонит.
– А у меня другая.
– Мы уже обсуждали этот вопрос с вашей матерью, но она не знает отца ребенка. И его родственников. Для донора процедура совсем незначительна, но включает определенные неудобства.
Лили быстро вскочила на ноги.
– Ее отец, он согласится.
– Сперва нужно проверить его группу крови, – мягко улыбнувшись, напомнил доктор.
– Он согласится? – Склонив голову набок, Лили услышала вопрос, заданный собственным голосом, и, судя по лицу, доктор тоже его услышал. – Конечно, согласится!
А если нет?
Она быстро отмахнулась от глупого вопроса, потому что иначе…
Вернувшись в палату, Лили, поглаживая уснувшую малышку, вкратце пересказала разговор матери. И стоило ей замолчать, как Элизабет прижала руку ко рту и выбежала из комнаты.
Спустя пару минут Лили нашла ее в коридоре. Раскрасневшуюся, но спокойную.
– Только этого тебе еще и не хватало. Извини, я не хотела, чтобы Эмми видела… Как ты, дорогая?
Подавшись вперед, Элизабет крепко ее обняла.
– В порядке, – прошептала Лили, высвобождаясь из материнских объятий. Правда, слово "опустошена" подошло бы лучше, потому что она действительно чувствовала себя совершенно пустой, а сквозь эту пустоту пролегал туннель решимости, целиком и полностью сосредоточенной на одной-единственной цели.
– Мам, мне нужно идти.
– Но почему? И куда?
– Потом все объясню. Обещаю, я скоро вернусь, и тогда ты пойдешь домой и поспишь. – Она поцеловала мать в щеку. – Ты совсем себя вымотала.
– Мое состояние меня сейчас меньше всего волнует.
– А я тебя успела поблагодарить? За то что ты здесь… вообще за все?
– Похоже, ты не понимаешь, что на все, на что ты готова ради Эмми, я готова ради тебя. Потому что ты по-прежнему моя маленькая девочка.
Со слезами на глазах, Лили вышла под накрапывающий дождик и вытащила мобильник Бена.
– Бен, это Лили, не мог бы ты?..
Не успела она договорить, как рядом с ней остановился лимузин.
– Подвезти? – спросил Бен, и в ответ она лишь кивнула и рассмеялась, потому что до этой секунды не верила, что он действительно станет терпеливо ее дожидаться. – Куда едем? – уточнил он, когда она села в машину. Но стоило ему только увидеть катящуюся по щеке одинокую слезинку, как внутри него сразу же что-то сжалось. – Малышка моя! – Подавшись вперед, он попытался ее обнять, но Лили резко отстранилась.
– Не трогай меня! Не надо!
Бен мгновенно замер.
– Дело не в тебе, а во мне… Если ты меня обнимешь, я заплачу и уже не смогу остановиться.
– Ты и так плачешь. – Бен осторожно смахнул с ее щеки слезинку.
Всхлипнув, Лили упала ему на грудь. И, секунду разглядывая прижавшуюся к нему рыжую голову, он крепко обнял, дожидаясь, пока она выплачется и немного успокоится.
Спустя пару минут Лили, стыдясь собственной вспышки, отстранилась.
– Наверное, я ужасно выгляжу.
– Ты выглядишь… – Он как-то странно на нее посмотрел и коротко закончил: – Нормально. Рассказывай.
Стоило ей только сесть в машину, как он сразу же понял, что случилось что-то действительно серьезное. А потом она расплакалась, а он лишь молча сидел, чувствуя себя совершенно беспомощным. Так странно… Всю жизнь он встречался с роскошными гламурными женщинами, но сейчас, глядя в заплаканное ненакрашенное лицо в обрамлении копны спутанных волос, он вдруг понял, что никогда еще не видел женщины красивее.
– Извини, мне следовало сразу же все тебе рассказать. Она серьезно больна…
Изо всех сил пытаясь с собой справиться, Лили шмыгнула носом, и Бену нестерпимо захотелось снова ее обнять, но он отлично понимал, что в таком состоянии, она способна приписать даже самым незначительным порывам совершенно неверные мотивы.
Может, он и ублюдок, но хотя бы честный. И никогда в жизни он не давал женщинам ложных надежд.
– Серьезно больна… Дело в крови. Доктор подробно объяснял, но если вкратце, помочь может только трансплантация костного мозга.
Значит, надежда есть. Внимательно слушая сбивчивые объяснения, Бен буквально видел, как в конце темного туннеля вновь зажигается свет. Задавив нетерпение и тысячу роившихся в голове вопросов, он лишь улыбнулся.
– Это хорошо.
Но не успел он договорить, как по лицу понял, что сейчас последует какое-то "но".
– У нее очень редкая группа крови, и совсем мало шансов, что успеют найти подходящего донора. Надежда лишь на родственника с подходящей кровью. А я не подхожу…
– В отличие от меня.
Лили кивнула.
– Скорее всего. Я в этом плохо разбираюсь, но раз она не унаследовала мою группу крови, то, наверное, ей досталась твоя. Но сперва нужно проверить… Я сказала, что ты согласишься.
Почувствовав, как на запястье сжимаются сильные пальцы, Лили только сейчас поняла, что все это время он держал ее за руку.
Подняв глаза, она пристально всмотрелась ему в лицо, гадая, не слишком ли много от него требует. Сама бы она на все пошла ради дочери, но Бен-то ее совсем не знает! И сколько бы он ни утверждал, что хочет стать частью ее жизни, Лили до сих пор не могла отделаться от мысли, что он предпочел, чтобы ее вообще никогда не было.
– Наверное, сперва мне следовало тебя спросить.
Бен медленно покачал головой:
– Нет, тебе не нужно было ни о чем меня спрашивать. Ты бы на все пошла ради Эмми, верно?
– Конечно, я ее мать.
– А я отец. И я тоже на все ради нее готов. – На все… Осознав эту простую истину, Бен вдруг почувствовал огромное облегчение. – И то, что я хоть что-то могу сделать… – Что ж, похоже, у него все-таки есть отцовские инстинкты. – Я готов. Только что конкретно нужно делать?
– Доктор будет ждать тебя утром. Он говорит, что это достаточно простая процедура, но немного неприятная.
– Ты сомневаешься, что ради нашей дочери я готов пару неприятных минут вытерпеть?
– Извини, – смутилась Лили. – Наверное, я немного ревную, потому что сама ничем помочь не могу. Глупо, конечно, в конце концов, важно лишь чтобы с ней все было хорошо. – Лили закрыла глаза. – Но меня даже рядом не было… Как же я теперь жалею, что вообще поехала на этот дурацкий остров.
– Даже если бы ты и не поехала, Эмми все равно бы заболела.
– Я знаю. И при этом все время вспоминаю, что почувствовала, узнав, что забеременела.
– Испугалась?
– По-дурацки пыталась убедить себя, что все это сон. Что нельзя забеременеть с первого раза. Но оказалось, что можно, и именно это со мной и случилось. – Не успела Лили договорить, как сразу же пожалела о своих словах. Ну вот зачем она опять ему что-то рассказывает? Да еще такое! А вдруг он не слушал?
Осторожно открыв глаза, она сразу же поняла, что он все-таки слушал.
– С первого раза…? – Невозможно! Не может же быть, что легшая с ним в кровать в ту ночь женщина была… Невозможно!
– Не важно.
– Бог ты мой, так это правда? Ты была девственницей? И это был твой первый раз! – Он смотрел так, словно она была какой-то живой бомбой, внезапно упавшей к его ногам.
– Только… – Черт, Лили, что с тобой не так? – С тех пор я была слишком занята.
Бен закрыл глаза, а она не могла заставить себя отвести глаз от дергавшейся на его шее жилки.
– Не верю, – простонал он, взъерошив волосы, и пристально на нее посмотрел. – Девственница? – В нем с новой силой вспыхнуло понимание собственной вины. А еще и чисто мужское удовлетворение от сознания, что стал ее первым. – Но ты же ничего не сказала… И почему именно я?
– Думала, ты сам поймешь, и если ты не в курсе, ты весьма хорош собой. – Она попыталась немного разрядить обстановку, но Бен даже не улыбнулся. Что ж, если он сейчас так на нее смотрит, то всей правды ему точно знать не стоит. – Расслабься, ничего особенного не случилось. И я ни о чем не жалею. Эмми – лучшее, что было в моей жизни. А сейчас все это тем более не имеет никакого значения.
И не успел еще Бен хоть как-то отреагировать на ее слова, как зазвонил ее мобильник.
– Извини, это из больницы. – Отвернувшись к окну, она внимательно выслушала сообщение и с облегчением выдохнула: – Отлично! Спасибо вам огромное! – Посмотрев на Бена, она улыбнулась и пояснила: – Хорошие новости. Они нашли подходящего донора и сейчас пытаются с ним связаться, так что, возможно, от тебя вообще ничего не потребуется. – Нахмурившись, она поняла, что вместо того чтобы ее слушать, он что-то выглядывает в собственном телефоне. Неужели он не понимает, насколько это важно? – Этот человек живет где-то в Англии, они предупреждали, что подходящего донора сложно найти, и если он согласится…
Бен убрал телефон.
– Они с ним связались, и он согласился.
Лили непонимающе на него уставилась, и тогда Бен показал ей телефон и мягко пояснил:
– Они только что со мной связались.
– Ты есть в реестре доноров костного мозга?
– Уже пару лет. Жене друга нужна была трансплантация, и я сдал анализы.
– Она ее получила?
– Да.
Лили сразу же все поняла.
– Она не выжила? Да говори же ты! – добавила она, так и не дождавшись ответа. – Я не стану устраивать истерик. – Эмми нужна ее поддержка и сила, и ради дочери она со всем справится.
Бен внимательно разглядывал побледневшую Лили.
– Она обязательно поправится, ты же знаешь.
Так как, по-твоему, она ко мне отнесется?
Лили понадобилось пара секунд, чтобы осознать стоящие за этим вопросом чувства. Но как же сложно поверить, что этот большой и властный человек тоже испытывает сомнения и страх…
– Ей всего два, она всех любит.
Бен отлично знал, что любовь еще нужно заслужить, заставил себя улыбнуться:
– Если я что-то сделаю не так, сразу же говори.
– Расслабься, никаких инструкций не существует, просто действуй, как тебе велит сердце. Именно так я уже два года и поступаю.
Если симпатии передаются по наследству, Эмми, как и ее мать, будет без ума от этого человека.
Глава 6
Лили сама не заметила, когда ее пальцы сплелись с пальцами Бена, и смущенно высвободила руку.
– Ты не мог бы высадить меня у больницы? – Пока они разговаривали, лимузин неспешно объезжал район. – Я переночую с Эмми, а маме нужно поспать.
Бен ясно видел, что самой Лили тоже не помешает поспать, но отлично понимал, что отговорить ее не сумеет.
– Как зовут доктора, с которым мне утром нужно встретиться?
– Шеридан. Очень приятный доктор.
– Доктор должен быть не приятным, а лучшим в своем деле.
– Думаю, он сочетает в себя оба эти качества.
– Надеюсь, что так.
– Он будет ждать тебя в девять, процедура не займет много времени, давай встретимся часов в десять. Я познакомлю тебя с Эмми. Ты же понимаешь, я очень тебе за все благодарна…
– Но?
– Никаких но, просто мне кажется, что лучше не стоит ей сразу же говорить, что ты ее отец.
– Лучше для кого?
Лили сделала вид, что не заметила сарказма.
– Эмми и так сейчас не просто, она оторвана от всего привычного и не понимает, что происходит… Может, потом, когда ей станет получше?