Только сейчас Алекс впервые подумала, что сегодняшний день будет трудным не только для нее, но и для Коннора. Какая она все-таки эгоистка! Ему ведь придется притворяться счастливым отцом. Или ему не нужно притворяться? Она пожалела, что они не поговорили о том, как нужно вести себя на родео. Однако последнюю неделю они оба держались отстраненно, и атмосфера в их доме мало подходила для таких обсуждений.
А теперь это уже и не важно. Не имеет особого значения, что произойдет сегодня, но так или иначе Коннору и Алекс придется как следует постараться на публике.
Коннор нетерпеливо ждал ее в вестибюле. Выглядел он потрясающе. На нем были обтягивающие джинсы, белая рубашка в синюю вертикальную полоску, подчеркивающая ширину его груди и плеч, ковбойские сапоги. В руках он держал черную шляпу.
Алекс понимала, что Коннор - прирожденный ковбой.
- Я захватил для тебя свитер, потому что на улице дует прохладный ветер.
- Спасибо, - пробормотала она, взяла свитер и, подняв глаза, посмотрела на Коннора в упор. По какой-то неведомой ей причине Алекс захотелось извиниться, однако она промолчала, надела свитер, взяла сумочку и вышла на улицу первой.
Ехать пришлось недолго. Пока Коннор искал место для того, чтобы припарковаться, Алекс посмотрела на свое обручальное кольцо, а потом наконец сказала то, что мучило ее все сегодняшнее утро:
- Люди заметят, что я в положении. Тебя это не беспокоит?
Коннор, отвернувшись, посмотрел в окно.
- Единственное, что я могу сделать, так это спрятать тебя в доме до Рождества.
Алекс почувствовала себя обиженной.
- Я имела в виду, готов ли ты к расспросам?
- А ты?
- Не знаю. Наверное, мне будет легче справиться с этой ситуацией. Все знают, что ты мой муж, и решат, что это наш общий ребенок. Если и возникнут разговоры, то лишь о нашей поспешной женитьбе, которая получит неожиданное, но вполне логичное объяснение. А вот тебе придется несладко. - Она прервалась, когда Коннор выключил зажигание и посмотрел на нее сверху вниз. - Наверняка все накинутся с поздравлениями. Тебе, вероятно, будет трудно притворяться счастливым и гордым отцом.
Если бы только Алекс знала, что каждое ее напоминание о том, что она вынашивает ребенка от другого мужчины, было для Коннора сродни оскорблению! Она, конечно, права в своих доводах, однако до чего же обидно выслушивать их! Все дело в том, что Коннор влюбился в Алекс. Все последние дни он только и делал, что напоминал себе: их совместное проживание временно.
- Я справлюсь с этим.
- Тогда я тоже, - она попыталась ободряюще улыбнуться, однако улыбка получилась жалкой.
Коннор не ответил, а вылез из грузовика, потом помог выбраться наружу Алекс.
- Пошли, - тихо сказал он, беря ее за руку и ведя к трибунам.
Все присутствующие тотчас уставились на них, разумеется отметив округлившийся животик Алекс. Она, не переставая, улыбалась. Коннор твердо держал ее за руку, здороваясь с соседями и знакомыми.
- Ты хочешь присесть? - Он наклонился и прошептал ей на ухо. - Вероятно, тебе неприятно находиться в центре внимания.
- Это кажется тебе глупым, да?
- Родео начнется с минуты на минуту, поэтому попытайся успокоиться и развлечься.
Он провел ее в центр трибуны, и они заняли свои места.
Родео оказалось весьма занятным зрелищем. Алекс громко смеялась над детьми в шлемах, одетыми в костюмы коров. И над тем, как овцы сбрасывали маленьких седоков. Алекс ахала от восторга и страха, когда ковбои пытались усидеть на быках без седла, и с интересом следила за соревнованием между доярками на максимальный удой.
В разгар родео Коннор слегка толкнул Алекс локтем.
- Ты хочешь поесть или попить? Пойду принесу чего-нибудь.
Алекс огляделась. Многие из зрителей держали в руках пластиковые стаканчики с пивом и сэндвичи. Запах мяса не возбудил ее аппетита, и она попросила Коннора принести какой-нибудь прохладительный напиток.
- Ты хочешь пойти со мной?
Ноги Алекс затекли от неподвижного сидения, но она побоялась идти с Коннором. Вдруг к ней начнут приставать с вопросами?
- Я подожду тебя здесь, если ты не против. - Она попыталась улыбнуться.
Едва Коннор ушел, как Алекс сразу же пожалела о своем решении остаться на трибуне. Алекс ощутила себя одинокой и беззащитной, ей стало казаться, что все присутствующие пялятся на нее, оценивая, каков срок ее беременности.
Подождав несколько минут и почувствовав себя выброшенной на берег рыбой, она поднялась с места и направилась на поиски Коннора.
Она увидела Коннора, стоящего с пластиковым стаканом и бутылкой воды в руках. Он разговаривал с молодым и веселым рыжеволосым ковбоем.
Приблизившись к палатке, в которой продавали пиво, Алекс услышала их разговор.
- Проклятье! - говорил рыжеволосый мужчина. - Кобыла мне попалась просто стервозная. Я удержался на ней всего четыре секунды.
- Для тебя это уже рекорд. Судя по рассказам местных сплетниц, ты не отличаешься постоянством, - усмехнулся Коннор, и мужчина рассмеялся, обнажив белые зубы.
Алекс остановилась, понимая, что подслушивать нехорошо, и спряталась за палатку.
Ей не хотелось слышать, что Коннор станет отвечать на вопросы, которые обязательно возникнут. Сколько его соседей и знакомых уже успели спросить о беременной жене? Много ли раз ему пришлось притворяться счастливым папашей и любящим мужем? Неужели он лгал им?
С нее хватит!
Ее ребенок заслуживает большего, нежели мать, которая лжет за деньги. Чем дольше Алекс живет на ранчо, тем чаще ей приходится лгать. А теперь еще она вынуждена постоянно таиться от Коннора, скрывать свои истинные чувства к нему!
В груди у нее сжалось, она с трудом сдержала слезы, подступившие к горлу. Не хватало еще расплакаться на родео! Алекс сделала шаг назад, не зная, что делать дальше.
Возвращаться на трибуну нельзя, тем более одной и в таком состоянии. У нее не было ключей от грузовика, поэтому ей не удастся уехать домой. Алекс направилась на место парковки к грузовику, который стоял под тополем. Трясущимися руками она открыла задний откидной борт грузовика и залезла внутрь.
Усевшись в кузов, Алекс опустила голову на колени и горько расплакалась.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Коннор вернулся на трибуну и увидел, что сиденье Алекс пустое.
Вероятно, она отчаялась ждать его и пошла прогуляться. Он и правда заболтался с приятелями. Родео уже подходило к концу.
Коннор минут десять бродил повсюду, ища Алекс, а потом решил проверить грузовик.
При виде ее сидящей в кузове у него сжалось сердце.
Он позвал ее по имени, и она подняла голову. Завитки волос в беспорядке обрамляли ее раскрасневшееся и мокрое лицо.
Алекс плакала. Коннор рассердился. Неужели кто-то сказал ей что-нибудь обидное? Ни в коем случае нельзя было оставлять ее надолго одну. Одному Богу известно, какие вопросы ей задавали.
- Что случилось?
Алекс выпрямилась, откинула назад волосы с лица и вытерла слезы со щек.
- Ничего.
- Ты никогда не плачешь без причины. Даже когда приготовила неудачный ужин и то удержалась от слез. Нет, тебя определенно кто-то обидел. Скажи мне кто, и я не знаю, что с ним сделаю!
Он приблизил к ней своей лицо, заглянул ей в глаза и увидел... немой укор. Неужели она сердится на него? Но за что? Разве он сказал ей хоть одно плохое слово?
- Скажи мне, в чем дело? Чем я провинился перед тобой? Ответь, дорогая!
- Я тебе не дорогая. - Она подняла голову, шмыгнула носом. - Отвези меня домой, пожалуйста. У меня болит голова.
Она была явно не в настроении. Коннор с тяжелым вздохом снял шляпу и присел недалеко от Алекс.
- Пожалуйста, извини меня за то, что я так надолго оставил тебя. Я разговаривал и...
- Я знаю.
Ее слова прозвучали слишком резко, и он замер в растерянности.
- Ты меня видела?
- Да, я видела тебя.
Алекс насторожило виноватое выражение лица Коннора. Он быстро отвел от нее взгляд и покраснел. Ей следовало быть осторожной, очень осторожной. Ведь она на самом-то деле не слышала ни единого слова из его разговоров, однако догадалась: Коннору задавали неловкие вопросы.
Основная причина расстройства Алекс заключалась в том, что она не могла сказать Коннору правду. Дело было вовсе не в том, что он оставил ее одну. Просто чувства Алекс к нему оказались безответными, что сделало ее невероятно уязвимой и несчастной. Она совершила страшную глупость, подавшись на уговоры Коннора и понадеявшись, что ей будет обеспечена спокойная жизнь. Следовало отказаться от его матримониального предложения с самого начала, когда он пришел к бару встречать ее с букетом желтых роз!
Ей хотелось слишком многого! Ведь Коннор назвал ее своей женой, целовал ее, обнимал. Возможно, Алекс не все верно поняла. Хотя, с другой стороны, он заявлял, что придерживается их первоначального соглашения. Все произошедшее было ужасной ошибкой - теперь она это отчетливо понимала. Надо уезжать отсюда, как только родится ребенок.
- Что ты слышала? - тихо и слегка настороженно спросил он, а она смело посмотрела на него в упор.
- Ты открыл им наш секрет? Я полагала, наше соглашение будет известно, кроме нас с тобой, лишь твоей бабушке, а остальным ничего знать не обязательно.
Коннор огляделся посмотреть, нет ли кого-нибудь рядом, а потом наклонился к ней:
- Я ничего не говорил, клянусь, и никогда не стал бы этого делать.
- Вряд ли сейчас стоит говорить об этом. - Алекс снова шмыгнула носом, слезы высохли. Она понимала, что ведет себя неразумно, однако остановиться уже не могла. - Сегодня я кое-что поняла. Тебе этого не уразуметь. Меня невероятно унизили! Я проиграла! Нельзя так безрассудно доверяться первому встречному. Ты окажешься в дураках, Коннор, потому что в конечном счете правда всегда выходит наружу. Я не могу больше жить с этой ложью, притворяться счастливой женой. И настанет день, когда ты тоже устанешь изображать счастливого мужа.
Что это с ней? - удивился Коннор. Почему раньше она со всем соглашалась, а теперь решила взбунтоваться. И в чем же его вина? Непонятно. Они ведь обо всем сразу договорились, и он честно выполнял все условия их договора. Ему казалось, что он делает все, чтобы Алекс чувствовала себя комфортно на его ранчо, а вдруг оказывается, что она страдает до слез!
- Я обещаю, что никому ничего не расскажу. Ты можешь мне доверять.
- Хорошо.
Коннор огляделся. Повсюду шли люди, так как родео закончилось. Не следовало устраивать семейную сцену" чуть ли не перед всеми жителями города. Лучше всего было поскорее отправиться домой.
- Давай закончим этот разговор наедине, когда вернемся. Я думаю, ты не хочешь, чтобы нас услышали?
Алекс намеренно не заметила руку, которую предложил ей Коннор. Она поднялась на ноги и сама спрыгнула из кузова на землю. Он открыл перед ней дверцу грузовика, помог ей сесть, а потом обошел машину и взобрался на водительское сиденье.
Алекс несколько минут смотрела в окно, прежде чем заговорила:
- Ты, надеюсь, понимаешь, что наш разговор не окончен. Мне еще много есть чего тебе сказать.
- Я уверен, что так оно и есть.
Коннор включил радио, которое нарушило напряженную тишину.
Алекс смотрела прямо перед собой, потому что не могла взглянуть на Коннора. Если бы она на него посмотрела, то определенно потеряла бы самообладание. Ей было необходимо сохранять выдержку и объективность. Первоначально они с Коннором договорились о краткосрочном фиктивном браке, целью которого было получение обоими денег. Ее беспокоило будущее ребенка, а Коннор надеялся спасти свое ранчо. Ее проживание в Виндовере было совершенно не обязательным. Возможно, ей следовало настоять на этом с самого начала.
Коннор съехал с основной дороги и выключил двигатель. Алекс выпрыгнула из грузовика и, не дожидаясь Коннора, направилась к парадной двери дома.
- Алекс, подожди, - крикнул Коннор в вестибюле, когда она уже начала подниматься по лестнице. - С тобой все в порядке?
- Со мной все в порядке, - ответила она, продолжая подниматься.
- По твоим поступкам этого не скажешь. Я полагаю, нам следует все обсудить.
- Ты хочешь все обсудить? Будь осторожен в своих желаниях, Коннор. Я все еще очень сердита, могу не сдержаться и наговорить тебе много обидных вещей.
- Не понимаю, чем я виноват перед тобой. Ты мне даже не даешь возможности оправдаться. Что я такого сказал или сделал, что ты вдруг решила, что мне нельзя доверять?
Алекс пропустила его вопрос мимо ушей, так как не знала, что ответить. Вместо этого она повернулась к Коннору и решительно спустилась вниз.
- Ты, конечно, помнишь, что мы договорились пожениться для того, чтобы ты получил доступ к своему трастовому фонду. Взамен ты согласился содержать меня и ребенка. Такой сценарий не предусматривает того, что я обязана жить здесь. Мне кажется, будет лучше, если я уеду отсюда и поселюсь там, где мне хочется. Я буду очень тебе благодарна, если ты поможешь мне снять квартиру.
Коннор от удивления открыл рот.
- Ты шутишь?
- Совсем нет.
Он стоял настолько близко от нее, что она ощущала аромат его одеколона.
Даже сейчас, будучи невероятно обиженной, Алекс не могла противостоять возникшему в ней желанию. Поджав губы, она направилась в гостиную.
- Всем будет легче, если мы перестанем притворяться, изображая из себя примерную семейную пару.
После ее слов наступило внезапное молчание, которое нарушил бархатистый голос Коннора:
- И куда ты поедешь?
Коннор уже представил себе, насколько опустеет дом без Алекс. При мысли о том, что она уедет, даже после того, как провела в его доме так мало времени, ему показалось, что его лишают жизни, отнимают воздух. За несколько коротких недель дом Коннора снова ожил.
- Это лишено здравого смысла, - продолжил он. - Глупость какая-то... Просто сделай глубокий вдох и успокойся, хорошо?
- Кажется, я догадалась: ты хочешь объяснить мое нынешнее раздражение тем, что я беременна и у меня поэтому часто меняется настроение? Я права?
- Иначе это объяснить невозможно! У тебя просто сдали нервы. В твоем положении это простительно, тем более что выдался трудный день.
Алекс открыла рот от удивления. Да как Коннор смеет говорить такое!
- Ты ничего не понял!
Она повернулась, чтобы убежать, однако он схватил ее за руку.
- Может быть, объяснишь мне все-таки, что происходит? Хватит от меня бегать. Разве я не заслужил правды?
Алекс долго смотрела на Коннора в упор. Ей хотелось признаться ему в любви и обвинить его в том, что он не отвечает ей взаимностью, однако, к счастью, она сдержалась. Собрав волю в кулак, она заговорила с ним тихо и спокойно:
- Учитывая то положение, в котором мы оказались, мое предложение в высшей степени разумно. Мы оба подозревали с самого начала, что не следует всего этого затевать. Иногда я с трудом сдерживаюсь, чтобы не взорваться, потому что не слишком хорошо умею притворяться, Коннор. Мне не нравится лгать, и я не выдержу такую унизительную ситуацию в следующие шесть месяцев.
Если Коннор думает, что Алекс имела в виду их соглашение и обман, прекрасно. Главное, чтобы он не догадался, что, притворяясь, она скрывает свое истинное отношение к нему. С нее достаточно унижений! Больше Алекс не станет усугублять ситуацию, смущая его витиеватыми фразами, скрывающими безответную преданность.
Коннор отошел от Алекс, открыл двери, ведущие на веранду, и вышел. Что ему делать? Однажды она уже оттолкнула его от себя, сегодня предложила жить раздельно. И хотя совершенно несправедливо и жестоко упрашивать Алекс остаться там, где она несчастна, представить свою жизнь без нее Коннор не мог. Каким-то образом следует доказать ей, что она может всецело ему доверять. Но для этого надо как-то уговорить ее остаться.
Коннор потерял слишком многих из тех, кого любил. Потерять Алекс он не имеет права!
- Не уходи, - хрипло произнес он, чувствуя, что она находится у него за спиной. Каким-то непостижимым образом от присутствия Алекс менялась даже окружающая обстановка. Ответ Алекс подтвердил правоту размышлений Коннора.
- Не скрою, мне очень хочется остаться.
Коннор повернулся к ней лицом и покачал головой.
- Извини меня, ради бога. Мне следовало все обговорить с тобой заранее, до похода на родео, и убедиться, что наша поездка не причинит тебе никаких неудобств. Я не продумал ответы на вопросы, которые могли задавать люди о нас с тобой. Однако я клянусь тебе, Алексис, что не сказал ничего о нашей договоренности.
- Я казалась себе такой... жалкой. Все смотрели на меня, оценивали, не зная правды.
Вопреки всему, что Коннор твердил себе уже долгое время, ее слова пробудили в нем чувства, которые нельзя было не замечать. Он шагнул вперед и взял ее за руки.
- Никто и никогда не станет тебя осуждать. Ты честна, добра и порядочна.
Алекс освободила свои руки и отошла в сторону.
- Честная и порядочная женщина не стала бы выходить замуж по расчету.
- Честный и порядочный мужчина не стал бы убеждать беременную женщину выйти за него замуж для того, чтобы получить доступ к своему трастовому фонду.
- Именно поэтому я должна уйти, неужели ты не понимаешь? По меньшей мере если я уеду, то останусь честным человеком.
Коннор окончательно растерялся, ведь если он скажет Алекс правду, которую тщательно от нее скрывает, она и вовсе сбежит с ранчо сломя голову.
- Я не хочу, чтобы ты уезжала, - сказал он, стоя к ней спиной. - Требуй все, что захочешь, но не покидай меня.
- Почему тебе важно, где я живу?
- Важно, и точка. Давай не будем больше обсуждать это.
- Так не пойдет. Я не могу подчиняться чьим-то капризам. Мне нужно думать о ребенке, ну и о своем будущем тоже. Если ты не объяснишь мне толком, зачем я тут тебе нужна, мне придется уехать отсюда.
- Ну хорошо, - кивнул Коннор. - Давай поговорим. Я действительно хочу, чтобы ты жила здесь. Мне нравится твое общество, если тебе это интересно знать. Сколько времени я бродил в одиночку по этому старому дому, и теперь мне очень приятно твое присутствие. Ну и главное: я хочу, чтобы с тобой и ребенком было все в порядке.
- Спасибо за заботу. Очень приятно слышать твои слова. Но это ничего не изменит. Мне все равно надо уехать. Какая разница, когда это произойдет: сейчас или через несколько месяцев?
Коннор повернулся к ней и внимательно на нее посмотрел. По блеску в ее глазах и трясущимся рукам было видно, что она очень расстроена. Сейчас Алекс не следовало принимать поспешных решений.
- Ты слишком расстроена сейчас. Не время спешить. Мы обязательно все обговорим и сделаем так, чтобы оба остались довольны: и ты, и я. Но сейчас я не могу тебя отпустить. Извини.
Коннор не смог разгадать выражение, появившееся на лице Алекс. Казалось, она удивлена и не знает, как ей поступить.
- Ты запрещаешь мне уезжать?
- Да, я запрещаю тебе уезжать...- Он прервался, потом заговорил мягче: - Я прошу тебя остаться и продолжать выполнять условия нашей договоренности.