Джейми стало лучше, и Сэм отвез его к мистеру Полгрину, чтобы он объяснил ему, что не имеет никакого отношения к угону, и попросил у него прощения за весь вред, что причинил ему до сих пор. После того как мистер Полгрин принял извинения юноши, он повернулся к Сэму и неожиданно поблагодарил его:
– Знаешь, ты был прав насчет моей ноги. Врачи сказали, что я мог умереть. Мне не следовало вспоминать прошлые обиды. Я даже думать не хочу, что было бы, если бы ты тогда ушел.
– Меня бы уволили за пренебрежение профессиональными обязанностями. Давайте забудем прошлое. Кто старое помянет, тому глаз вон, – сказал Сэм, протягивая руку пожилому мужчине.
После продолжительной паузы тот ее пожал, и Сэм заметил, как гнев и напряжение покидают его. Затем он отвез Джейми домой. На следующий день тот пошел в школу. Через несколько недель ему предстояло сдать важные экзамены, и он, к большому облегчению Сэма, сел за учебники.
Короче говоря, дома обстановка нормализовалась, и Сэм смог сосредоточиться на работе. Ее заметно прибавилось. С началом туристического сезона число пациентов увеличилось. Среди них было много серферов. В довершение Адам Доннелли огорошил всех своим заявлением.
– Мы с Мэгги считаем, что мир – это удивительное место, и мы хотим его посмотреть, прежде чем обзаводиться детьми. В конце августа мы уезжаем из Пенхэлли, – заявил он на одном из еженедельных собраний персонала.
Его слова были встречены удивленными возгласами и всевозможными комментариями. Сэм нисколько не сомневался, что теперь Ник будет пытаться уговорить его работать на полную ставку. Он пока не знал, что ответит ему. Это будет зависеть от Джеммы. Точнее, от окончания их разговора, который был прерван звонком Джейми в понедельник вечером.
Уже пятница, а он до сих пор не имеет ни малейшего понятия о том, почему она его бросила. Сегодня вечером он вряд ли это узнает. Он обещал отвезти Джейми в больницу к Гэри, да и его матери сейчас необходимо внимание, так что ему придется подождать. Тема разговора слишком деликатная, и ему не следует торопить Джемму. Она от него что-то скрывает. Должно быть, это очень важная вещь, раз она стала причиной разрыва их отношений. Им нужно тщательно все обсудить, докопаться до сути проблемы и забыть о ней раз и навсегда.
В конце концов, он ждал почти одиннадцать лет. Разве нельзя подождать еще несколько дней?
Барабаня пальцами по кухонному столу, Ник невидящим взором смотрел в окно на море.
Он одинок. Его жизнь скучна и однообразна.
Кейт упоминала, что Джем сегодня идет на вечеринку к однокласснику.
Ник посмотрел на часы. Без десяти десять. Скорее всего, Кейт еще не спит. Он может подъехать к ее дому и посмотреть, горит ли в окнах свет.
Ему нужно поговорить с ней о Полли Серл, точнее, Каррик.
Он не помнил Полли, зато помнил ее отца. Это был ужасный человек. Неудивительно, что она взяла девичью фамилию матери. Он плохо знал Полли. Ее терапевтом был не он, а его брат Фил.
Кейт права. Им нужен врач женского пола. Он ненавидит разговаривать с пациентками о менопаузе. Женщины в этот период такие эмоциональные.
Подбросив и поймав связку ключей, Ник вышел из дома и запер дверь. В этом не было необходимости, поскольку Гэри Лавлейс сейчас безопасен, но от старых привычек трудно отделаться.
Проехав по Харбор-Роуд мимо рыбацких лодок, он поднялся по Трелигга-Роуд к дому Кейт. В окнах горел свет. Подъехав ближе, он обнаружил перед домом незнакомую машину.
Должно быть, у Кейт сейчас гости. Затем он увидел ее в кухонном окне. К ней подошел мужчина. Роб Уэррик?
Черт побери. Значит, он был прав. Они действительно встречаются. А может, Роб приехал к ней, чтобы забрать какую-то вещь, забытую Мэттью?
Но в таком случае почему Роб так смотрит на Кейт? И почему?..
О боже! Он с ужасом наблюдал за тем, как Кейт поднимает лицо для поцелуя и их с Робом губы сливаются воедино.
Нет!
Затем они отстранились друг от друга, и Ник испытал облегчение. Но оно продолжалось недолго. Свет в гостиной погас. Мгновение спустя загорелся свет в спальне, и Кейт задвинула шторы.
Ник почувствовал, как к горлу подкатилась тошнота, крутанул руль, развернулся и помчался вниз по холму, затем по Харбор-Роуд и наверх.
Он проехал мимо "Смагглерз", хотя часто заглядывал туда, чтобы выпить по пинте пива с Тони.
Но только не сегодня вечером. Сегодня…
Сегодня ему хочется кричать от разочарования, дать волю эмоциям, которые он все это время держал под контролем, пряча глубоко внутри. Пока он снова не начнет их контролировать, он не сможет успокоиться.
Ему никак не удавалось стереть из память образ Кейт, целующейся с Робом. Его снедало незнакомое чувство, подозрительно похожее на ревность.
Это нелепо. Ведь он даже не хочет Кейт. Но он понял, что также не хочет, чтобы ею обладал кто-то другой.
Сначала он решил вернуться домой и напиться, но затем передумал. Есть гораздо лучший способ справиться со своим разочарованием.
Притормозив на обочине, он достал из кармана мобильный телефон, нашел в списке контактов нужный номер и нажал кнопку соединения.
Через несколько секунд в трубке раздалось "алло", и он, глубоко вдохнув, откинулся на спинку сиденья:
– Луиза? Привет, это Ник. Как дела? Мы давно не общались. Прости, у меня было много работы. Ты сейчас не занята? Я подумал, что мог бы заехать…
Глава 9
– Скажи, как дела у Гэри.
– Он все еще в коме. – Вздохнув, Сэм опустился в свое кресло.
Закрыв дверь, Джемма подошла к нему и обняла его руками:
– Мне жаль. Как Джейми это воспринимает?
– Он винит себя в том, что произошло. Думает, что ему следовало быть настойчивее и остановить Гэри. Лично я считаю, что он вряд ли мог сказать Гэри что-то такое, что заставило бы того к нему прислушаться. Ведь до сих пор никому не удавалось образумить Гэри. Даже Гертруда Стэнбери, бывшая школьная директриса, считает Лавлейса плохим человеком, хотя обычно никого так легко не сбрасывает со счетов. Даже в меня она всегда верила.
– Потому что ты никогда не был плохим человеком, Сэм. И Джейми тоже. Даже несмотря на то, что мистер Полгрин считает вас обоих негодяями.
– Больше не считает, – тихо рассмеялся Сэм. – Он попросил у меня прощения за то, что был со мной груб. В больнице Святого Пирана ему сказали, что он мог потерять ногу и даже умереть. Он понял, что я не шутил, и даже принял извинения Джейми за то, что тот был в его машине вместе с Гэри, так что мы, кажется, заключили мирное соглашение.
– Чудеса в нашем городке не прекращаются, – улыбнулась Джемма. – Как Линда?
– В порядке. До сих пор немного переживает из-за случившегося с Джейми и пытается справиться с собственными проблемами. Лорен очень ей помогает. Рука еще немного не слушается, и она не может долго стоять на ногах, но, учитывая обстоятельства, прогресс налицо.
– А Диггер как?
– Бодр и весел, скачет по дому на трех лапах.
Сев на край стола, Джемма задумчиво провела пальцем по его колену.
– Означает ли это, что теперь ты будешь свободнее по вечерам?
Он поднял бровь, его губы изогнулись в кривой улыбке.
– Это зависит от того, как ты мне предложишь проводить вечера.
– Я? Мне казалось, что теперь твоя очередь что-то мне предлагать.
Он медленно выпрямился, подался вперед, потянул Джемму на себя и усадил к себе на колени.
– Дай подумать. Как насчет того, чтобы сходить куда-нибудь поужинать? Не в "Смагглерз", в более уединенное место, где бы нас никто не беспокоил. Может, в "Падстоу" или "Рок"?
Джемма наклонила голову набок:
– Не слишком ли шикарно?
– Думаю, мне пора немного тебя побаловать, – ухмыльнулся Сэм.
После ужина он отвезет ее к ней домой и там заставит сказать, что разлучило их одиннадцать лет назад.
– Может, в пятницу?
– Давай, – ответила она, помедлив.
Он еще столько всего не знает. До тех пор, пока она ему этого не расскажет, она не пойдет с ним в шикарный ресторан. Это было бы неправильно. Она не могла бы там сидеть, делая вид, что все хорошо.
– Как ты смотришь на то, чтобы перед этим на днях поужинать у меня дома? – предложила она. – Возможно, на этот раз нам удастся закончить наш ужин.
И важный разговор.
– Было бы здорово. Сегодня вечером моя сестра Бесс с детьми приедут проведать маму и Джейми, но завтра и в среду я буду свободен.
– Давай в среду, – ответила Джемма, внезапно пожалев о своей затее. – В семь тридцать. У меня вечерний прием, так что я не смогу освободиться раньше.
– Это время мне подходит, – сказал он, затем похлопал ее по бедру. – Вставай, красотка, а то я перевозбужусь и не смогу работать. Сегодня у меня много пациентов, потом мне еще ехать на вызовы.
Сэм оказался прав. День действительно выдался сумасшедший. Вторник был не лучше.
В среду, когда она безумно волновалась перед ужином с Сэмом, точнее, перед предстоящим разговором с ним, последнее, что было нужно, – это бегающие повсюду дети Сиобан О'Грейди. Их было трое. Один из них вел себя подозрительно тихо, и Джемма нахмурилась.
Она знала Лайама. Обычно он весел и энергичен. "Наверное, подцепил в школе какую-нибудь инфекцию", – подумала Джемма и забыла о нем до тех пор, пока не подошла очередь Сиобан. Когда она вошла в кабинет вместе с детьми, Джемма посмотрела на Лайама и снова нахмурилась. На руке у него были синяки, напоминающие формой следы от пальцев.
"Нет, только не эта семья, – подумала Джемма. – Сиобан отличная мать. Ее муж работает в полиции. Он приятный человек. И дети у них замечательные".
– Привет, Лайам, – сказала она, садясь перед ним на корточки. – Обычно ты носишься как угорелый, а сегодня что-то притих. Ты плохо себя чувствуешь?
Мальчик покачал головой.
– В последнее время он и вправду ведет себя непривычно тихо, – обеспокоенно произнесла Сиобан. – Он такой бледный. Если бы так продолжалось еще какое-то время, я бы отвела его к врачу. Джемма, ты не могла бы его осмотреть, раз уж он здесь со мной? Боюсь, он что-то подхватил в школе.
– Разумеется, я его осмотрю. Значит, ты уже ходишь в школу, Лайам? Какой большой мальчик. Позволь мне на тебя взглянуть. Давай сядем вот сюда. – Приподняв мальчика, она усадила его на кушетку и принялась его осматривать. – Как давно у него эти синяки? – спросила она с учащенно бьющимся сердцем.
Я их не видела! – Сиобан с тревогой уставилась на руку сына. – Боже мой, они ужасны! Найал, что ты сделал со своим братом?
– Ничего! Я ничего не делал. Клянусь!
Заподозрив неладное, Джемма принялась ощупывать дрожащими пальцами боковые стороны шеи Лайама. Она нашла спускающиеся вниз ряды уплотнений размером с горошину. Подчелюстные и подмышечные лимфатические узлы также были увеличены.
– Думаю, мой дружок, нам нужно привести сюда доктора, чтобы он как следует тебя осмотрел. – Пересадив его с кушетки на стул, она обратилась к его матери: – Сиобан, побудь здесь с ними, я сейчас вернусь.
Выйдя из кабинета, Джемма закрыла за собой дверь и глубоко вдохнула. Ее сердце бешено колотилось, все тело дрожало, к горлу подступила тошнота. К счастью, в комнате ожидания никого не было.
На трясущихся ногах она спустилась в регистратуру.
– Сейчас есть свободный доктор?
– Нет, – ответила Хейзел. – Точнее, из кабинета Сэма только что кто-то вышел. Загляни к нему.
Как назло, из всех врачей именно Сэм оказался свободен. Но он хороший врач. Возможно, ситуация с Лайамом послужит отправной точкой для их разговора.
Постучав в дверь, она вошла в кабинет Сэма. Его взгляд потеплел, когда он поднял голову и увидел ее.
– Привет, красавица! Чем я могу быть… Джемма! С тобой все в порядке? Что случилось?
Нахмурившись, он поднялся и подошел к ней. Она заставила себя улыбнуться:
– Дело не во мне, а в маленьком мальчике наверху. Его зовут Лайам О'Грейди. Он вялый и бледный. У него увеличенные лимфатические узлы. – Она сглотнула. – И большие синяки на руке.
Сэм наклонил голову набок:
– Лейкемия?
– Думаю, да.
– Вот черт! Кто сейчас с ним?
– Мать, брат и маленькая сестренка.
– А отец у него есть?
– Да. Он полицейский. Работает в департаменте уголовного розыска.
– Я иду с тобой. Если твои подозрения подтвердятся, им нужно будет немедленно везти его в больницу Святого Пирана для сдачи анализов. Думаю, на следующий день им сообщат результат.
"Или даже раньше".
– У нее есть машина?
– Да. Сиобан живет неподалеку от меня. Я довольно часто ее вижу.
– Пойдем к мальчику. Ты, кажется, сказала, что его зовут Лайам?
– Да.
По пути наверх Джемма молилась о том, чтобы Сэм сказал, что она ошиблась и этому славному ребенку не нужно проходить через весь тот ад…
– Сиобан, это доктор Кавендиш.
– Сэм! О, я так рада тебя видеть, – произнесла женщина с теплой улыбкой.
Он улыбнулся в ответ:
– Привет, Сиобан. Давно не виделись. Мы учились в параллельных классах, – объяснил он Джемме. – Итак, который из этих молодых людей Лайам?
– Он, – ответил Найал.
Кивнув, Сэм сел на корточки перед Лайамом:
– Привет. Я доктор Сэм, старый друг твоей мамы. Можно я тебя осмотрю?
Лайам кивнул. Тогда Сэм поднял его, уложил на кушетку, задрал ему футболку и принялся тщательно его осматривать. Затем он выпрямился и встретился взглядом с напуганной Сиобан.
– Все серьезно, правда? – прошептала она. – Боже мой, Сэм, скажи, что это не серьезно.
– Джемма, у нас есть какие-нибудь игрушки?
– Конечно. Я сейчас.
Она заглянула в смежный кабинет, где Лара только что закончила прием.
– Лара, ты не могла бы немного поиграть с детьми? Им здесь скучно.
– У меня полно игрушек. Пойдем посмотрим? – Улыбнувшись детям, Лара увела их к себе.
Когда за ними закрылась дверь, Сиобан задрожала всем телом:
– Что происходит, Сэм? Ради бога, скажи мне!
– Лайаму нужно будет поехать в больницу Святого Пирана и сдать кровь на анализ. Гематолог скажет вам, что делать дальше. Мне жаль, но, кажется, все действительно серьезно, Сиобан.
– Но… – Она перевела взгляд на Джемму, отчаянно ища поддержки. – Пожалуйста, скажите мне, что это не лейкемия.
"Бедная женщина, – подумала Джемма. – Да поможет ей Господь".
Она сама не могла поверить в происходящее. Ей хотелось убежать как можно дальше отсюда, чтобы не быть свидетелем этого кошмара.
– Мне жаль, но все симптомы указывают именно на это. У него возьмут кровь на анализ и сразу, как только будут готовы результаты, – полагаю, это займет несколько часов, – ему сделают биопсию костного мозга. Если предварительный диагноз подтвердится, его сразу же отправят на химиотерапию. Возможно, это произойдет уже завтра.
– Завтра! – воскликнула она, рухнув в кресло и уставившись на Джемму с открытым ртом. – Нет! Они не могут! Мой сыночек!
– Сиобан, возможно, это не… В больнице Святого Пирана Лайама более тщательно обследуют, но…
– Но ты и так все уж знаешь, правда? О боже… Мне сейчас так нужен Шон. Я могу ему позвонить?
– Конечно, – ответил Сэм.
Но она не смогла держать дрожащими пальцами телефон, не то что разговаривать по нему. Тогда Сэм взял его у него и попросил ее мужа приехать в поликлинику. Джемма сидела рядом с Сиобан. Она вся была напряжена.
Шон находился в патрульной машине на другом конце Харбор-Роуд, потому приехал очень быстро. Его сразу же проводили в кабинет Джеммы. Сиобан, рыдая, бросилась в его объятия, а Сэм ввел его в курс дела.
– Итак, каковы прогнозы? – прямо спросил Шон, встретившись взглядом с Сэмом.
Тот пожал плечами:
– Не могу сказать. Мы даже не знаем наверняка, что это лейкемия. Все симптомы указывают на эту болезнь, но для полной уверенности нужны анализ крови и биопсия костного мозга. Но должен вам сказать, сейчас эта болезнь лечится лучше, чем когда бы то ни было. Большой процент детей выживает. Но вам не следует себя мучить до тех пор, пока диагноз не подтвердится.
Краем глаза Сэм заметил, как Джемма легонько тряхнула головой, словно пытаясь прояснить мысли. Он пригляделся к ней повнимательнее. Ее лицо утратило все краски, руки были так сильно стиснуты в кулаки, что костяшки пальцев побелели. Она вся дрожала.
– Джемма?
Она резко поднялась:
– Пойду посмотрю, как там дети. Если понадоблюсь, я буду в соседнем кабинете.
Она сделала глубокий вдох, прежде чем пойти на звук детского смеха.
– Всем привет! Как дела? – улыбнулась она.
– Что не так с мамой? – спросил Лайам.
Сев перед ним на корточки, Джемма тяжело сглотнула:
– С ней все хорошо, дорогой. Ей просто нужно поговорить с доктором, и мы подумали, что вам троим будет скучно.
– Я болен?
О боже…
Опыт подсказывал Джемме, что честность – лучшая политика и возраст не преграда для понимания. Нужно только найти правильные слова. Удастся ли ей это сейчас, когда она шокирована, Джемма не знала.
Она медленно кивнула мальчику, ждущему ее ответа:
– Да. Она беспокоится, но это нормально. Ты ее старший сын, и она хочет, чтобы ты был здоровым.
– Значит, мне придется принимать лекарства?
Джемма снова кивнула:
– Думаю, да. Но сначала тебе нужно будет поехать в больницу. Там доктора возьмут у тебя немного крови.
– Иголкой? – Его глаза расширились, и она вспомнила, что Лайам боится игл.
Перед его приемом в школу она несколько недель терпеливо уговаривала его сделать прививку.
– Да, – ответила она, понимая, что лгать нет смысла. – У доктора будет иголка, но он возьмет у тебя кровь очень осторожно.
– Нет! Я не хочу в больницу. Я хочу, чтобы это сделала ты.
Сэм заглянул к ним в кабинет:
– Все в порядке?
– Лайам хочет, чтобы я взяла у него кровь.
– Как? – нахмурился Сэм.
Что он имеет в виду? Как она будет это делать или как Лайам узнал, что у него будут брать кровь? Или как она могла быть настолько глупа, что сказала ему?
– Лайам спросил, придется ли ему принимать лекарства, и я сказала ему правду, – ответила она, и мгновение спустя Сэм кивнул:
– Хорошо. Я позвоню в больницу. Возможно, они разрешат тебе это сделать.
– Нет, лучше я сама позвоню и спрошу. Лайам, останься здесь с Ларой, Найалом и Кейтлин. Я скоро вернусь, договорились?
Лайам покачал головой:
– Я хочу пойти с тобой.
Джемма посмотрела на Сэма. Он пожал плечами, словно говоря: "Ты его знаешь, и выбор делать тебе".
– Тогда пошли.
Она протянула Лайаму руку, и они вернулись в ее кабинет. Он тут же забрался на колени к своей матери.
– Лайам, ты должен понимать, что, если я сейчас возьму у тебя кровь здесь, а доктора скажут, что тебе нужно на лечение в больницу, тебе все равно придется туда поехать. Здесь у нас нет нужных лекарств. Я осмотрела тебя, но я всего лишь медсестра и не смогу дальше тебя лечить. Это должны делать особые доктора. Они очень хорошие. Они помогают многим детям и стараются делать это так, чтобы им не было больно. Они будут о тебе заботиться.
Его подбородок слегка дрожал, но он кивнул: