- Ганна, - грубо оборвал он, - я не это имею в виду. Я только хотел… а, черт! Да я бы лучше сквозь землю провалился, чем рискнул обидеть тебя.
- Ну-ну, а ваше заявление, что это было вашей мимолетной прихотью, капризом, не ранит меня? - вся дрожа от обиды, спросила она. - Спасибо!
- Нет, Ганна, это не так, - сказал он, теряя терпение. - Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду.
- О, да, конечно, знаю! Я была ничем иным, как мягким приступом лихорадки или легкой горячки. Теперь вы выздоровели, жизнь пойдет своим чередом, правильно?
- Нет, совсем все не так! Я только не хочу, чтобы ты ожидала от меня белой изгороди вокруг аккуратного, чистенького домика, и все.
- Ой, пожалуйста! Будьте так любезны, ссудите мне хоть чуточку ума, мистер Браттон!
Она с трудом сдерживала рыдания. Ей наконец удалось вырваться от него. Ее глаза блестели от невыплаканных слез, но голос был твердым, а лицо спокойным.
- Пожалуйста! Неужели я выгляжу такой мелкой, такой дешевкой? Э, нет, я хочу нитки жемчуга и бриллиантовые ожерелья, водопад украшений и красивую одежду… я питаю отвращение к заборам и никогда не тянулась к аккуратненьким, уютным домикам. Вам теперь очевидно, до какой степени я материалистка, мистер Браттон!
Ее голос сорвался. Ее глаза наполнились слезами. Ее плечи затряслись. Она зарыдала.
- Вы совсем недавно дали мне понять с большой очевидностью, что не намерены менять свой образ жизни. И я никогда не ожидала от вас, что вы это сделаете ради меня. Вот как раз об этом… об этом я не подумала! Я забыла о себе, моем отце и… и о Боге.
- О, ради Бога! - взорвался Крид с раздражением. - Ты никого не забыла, Ганна! Не надо винить себя в этом глупом недоразумении! Это самый настоящий человеческий инстинкт хотеть…
- Глупом недоразумении! Глупом? Ты, жалкий одиночка, - ровным голосом сказала Ганна, подолом платья вытирая слезы.
Из-под приподнятой юбки выглядывало обнаженное бедро. Это привлекло внимание Крида, и она была вынуждена прикрыть его. Она натянула юбку и обернула ею ноги.
- Как ты с такой легкостью можешь говорить о том, что случилось? Ты что, разъезжаешь по стране, срываешь девственные цветочки и едешь дальше?
- Срываю цветочки? Неужели я похож на садовника, - сказал он, угрюмо глядя на нее.
- Извини. Для человека нет ничего банальнее, чем он сам, уверяю тебя!
Крид сжал губы.
- Подожди, все что я хотел сказать тебе, - это то, что ничего не изменилось между нами. Я никогда больше пальцем к тебе не прикоснусь, если ты сама не захочешь этого.
- Спасибо Господу за маленькое одолжение, - снисходительно бросила Ганна. - Благодарю тебя за выдержку и деликатность. Где же она была прошлой ночью?
Крид не ответил. Он просто посмотрел на нее, и в глубине своей измученной и израненной души Ганне стало стыдно. Она выговаривала ему за отсутствие выдержки в себе самой. Снова несправедливость - белые и черные тона вместо серого. Впервые она поняла, что означало самобичевание в древности, когда люди, мучимые осознанием своего греха, надевали на себя власяницу, каждый момент напоминавшую им о нем. Это была своего рода епитимья, но более жесткая, это была кара. Даже если живущие рядом с ними не знали об их грехах, они все равно не могли скрыться от Бога.
Она догадывалась, что Крид Браттон был очень хорошо знаком с власяницей и карой Божией: он тащил на себе отметину раскаяния. Но ничего этого не было заметно ни в его тяжелом взгляде, ни в резких чертах его лица.
Вскочив на ноги и толкнув Ганну обратно на одеяла, он, стоя над ней и глядя на нее в упор, произнес мягким голосом:
- Черт тебя возьми! Неужели все должно быть так четко определено? Неужели вам не знакома умеренность, мисс Макгайр? - Он поднял свою портупею, надел ее и большими шагами ушел прочь.
Не высказанное им пронзило намного острее, чем эти несколько слов. Ганне стало стыдно. Она должна была сказать, должна была признаться, что была не права, но не сделала этого.
Вдруг Ганна заметила, что Джессика смотрит на нее. Девочка сидела, наблюдая за Ганной с большим вниманием.
- А почему вы спорите? - спросила она в своей обычной манере.
После некоторой растерянности Ганна ответила:
- У нас с мистером Браттоном часто бывают разногласия, Джессика. В этом нет ничего странного. Почему бы тебе не помочь мне помыть эти тарелки, а после давай разбудим остальных.
Выздоровление Ребекки затянулось еще на два дня - два дня мрачной, угрюмой тишины и безмолвия, за исключением колких замечаний в адрес друг друга. Она неохотно приняла предложенные им брюки, чувствуя себя в них очень неуютно, ей пришлось надеть и его мокасины, так как один свой ботинок она потеряла, как она теперь стала называть, "той ночью".
- Как пленница, - пробормотала она.
Услышав ее замечание, Крид заметил, что она больше похожа на сердитого маленького мальчика.
Уязвленная таким сравнением, Ганна не замечала его до конца дня. Конечно, "в ту ночь" ему совершенно не казалось, что она похожа на мальчика. Нет, тогда он был уверен в ее женском начале.
Крид, остро чувствующий ее женское начало и сейчас, когда на ней были облегающие ее бедра и длинные красивые ноги брюки, отнесся к ее заявлению с легкой улыбкой. Ей шли брюки намного больше того платья, которое казалось слишком строгим и благопристойным. Единственное, чего ей сейчас не хватало, так это шляпы с большими полями и патронташа крест-накрест. Тогда она была бы точно похожа на разбойника.
Бедная Ганна, она и не знала, что на лице ее отражалось все, что творилось в ее душе. И Крид видел, как она постоянно винит себя. "Это результат ее обостренной совестливости", - размышлял он и был рад, что уничтожил все пути к своему собственному раскаянию и угрызениям совести.
Время тянулось очень медленно, и перед сном, ночью второго дня, Крид в грубоватой форме сообщил Ганне, что намеревается отправиться в путь на следующее утро.
- С вами или без вас, - добавил он.
Она пристально посмотрела на него и кивнула.
- Очень хорошо, мы будем готовы, мистер Браттон.
Крид недоуменно поднял брови. Он ожидал каких-нибудь возражений - обличительных или злых. Но Ганна лишь посмотрела на него большими глазами цвета яркого, чистого неба.
- На заре, - предупредил он.
Она снова кивнула, кутаясь в одеяло, и, встретившись с ним взглядом, проговорила.
- Я же сказала вам, что мы будем готовы. - И, немного помолчав, спросила: - Что-нибудь еще?
- Да, постарайтесь помолчать и не разговаривать со мной все это время.
Ганна посмотрела на его спину, когда он повернулся и большими шагами уходил от нее, распрямив плечи. Она хотела закричать на него, бросить что-нибудь ему в голову и пинать и топтать его ногами. Ее внешнее спокойствие принесло ей определенное удовлетворение, хотя его хватило ненадолго. Наверное, это произойдет много позже - позже, когда она научится жить с постоянной болью в сердце…
Вечером, когда тени уже окрашивали небо в пурпур и зависали над вершинами елей, кедров и сосен, перед ними раскинулся лагерь "Сердце стрелы" - крошечное скопление деревянных домов и разрозненных строений на берегу озера.
- А мне запомнилось оно намного большим, - тихим голосом сказала Ганна. - Не знаю, почему…
- Он вряд ли больше, чем Джубайл, мисс Ганна! - разочарованно сказал Эрик Рамсон. - Я-то думал, он намного больше.
- И я тоже, Эрик. Значит, я была не права. - Ганна откинула со лба волосы. При взгляде на стройный ряд домиков ее лицо омрачилось сомнением. - Может быть, я так думала, потому что мы с отцом так много путешествовали и каждый город мне тогда казался большим, - вслух размышляла она.
Крид подъехал к ней, сдерживая коня в узде.
- Вы думаете, можно одновременно идти и разговаривать, мисс Макгайр? Я бы был вам очень благодарен, если бы мы до темноты уже были там.
Испытывая боль от его замечания, Ганна резко ответила:
- Да, конечно, мистер Браттон! Однако вы можете считать себя свободным, если мы очень вам надоели. В конце концов город совсем уже близко, и мы сможем найти его сами!
Испуганно и напряженно глядя то на Ганну, то на Крида, Эрик вставил:
- Пожалуйста, не оставляйте нас, мистер Браттон! Я бы так хотел, чтобы вы были с нами, и другие тоже хотят, я знаю.
- Серьезно? - протянул Крид, не отводя глаз от Ганны. - Как-то сомневаюсь в этом, мальчик, но хорошо, я доведу вас, - прибавил он, когда Эрик выпятил свою нижнюю губу и вздохнул.
- Ну-ка, давай, - нагнувшись, он подхватил мальчугана и, к великому его удовольствию, посадил позади себя.
Впервые Крид позволил кому бы то ни было ехать с ним на коне. Обхватив Крида за талию, Эрик посмотрел на всех победоносным взглядом, и конь пустился рысью.
Грязная, уставшая и упавшая духом, Ганна еле брела эти последние футы их путешествия. Прогулка вокруг озера была не из коротких и не из легких. Она замерзла и промокла. Но теперь все уже было позади.
- Идемте быстрее, ребятки, - измученным голосом поторапливала она. - Мы уже почти дошли. Здесь нас ожидают надежда и приют.
Крид остановил коня и обернулся к Ганне.
- Вы бы помолились, чтобы у местных было то же настроение, - сказал он. - У меня предчувствие, что вы можете разочароваться. Возможно, вам придется искать другую надежду и приют.
- Если это произойдет, мистер Браттон, - ответила Ганна, - тогда мы так и поступим. Вы поймете, что напасти и несчастья делают меня только сильнее.
- Серьезно? - Крид покружился на месте и смерил Ганну холодным взглядом. - Вы истинная мученица, не так ли?
- Нет, просто уверена, что Бог поможет нам.
- Да, но сейчас вам бы лучше надеяться на "Сердце стрелы", потому что это то место, куда я вас привел, - парировал он.
Ганна вздрогнула от резкости его тона. Было очевидным, что ему не терпелось избавиться от нее в первый же удобный момент.
- Я уверена, что это будет ответом на наши молитвы. Новая дорога, ведущая на восток, даст детям возможность найти родных или обрести свои новые семьи. Это было моим основным желанием, вы знаете.
- Так ли? - усомнился Крид. - У меня создалось впечатление, что вы больше беспокоитесь о проповеднике, который живет здесь.
- А, еще одно заблуждение, мистер Браттон! Мне жаль вас, вы слишком часто заблуждаетесь.
Крид дернул коня за поводья и пустил его рысью. Ганна посмотрела ему вслед, вздохнула и повела детей за собой.
- А я все же говорю, что он нас ненавидит, - пробормотала Ребекка, сидя на кобыле.
Ехавшая за ней Иви Рамсон утвердительно закивала головой:
- Это точно, мисс Ганна! - подтвердила Иви. - Только иногда мне кажется, что он нас немного любит…
- Нет, - с уверенностью возразил Фрог, - он только делает вид, что не любит нас! Но на самом деле он правда любит, иначе бы не помогал нам и не ходил бы на охоту, чтобы мы ели не только вяленое мясо и сухие фрукты.
- Может быть, ты и прав, - сказала Ганна, - но теперь это не имеет никакого значения. Мы уже почти у цели и больше никогда не увидим мистера Браттона.
- Вы переживаете из-за этого, мисс Ганна? - спросила Джессика, проницательно посмотрев на учительницу.
"Как прозорлива эта слишком уж восприимчивая девочка", - подумала Ганна, улыбнулась и ответила:
- Ну, конечно, Джессика, меня расстраивает, что уедет человек, который нам так помог. Сомневаюсь, что мы еще когда-нибудь увидимся, но будем с радостью вспоминать его.
Взгляд Джессики словно прожигал насквозь, и Ганна отвернулась.
- Давайте не останавливаться, дети, - торопливо сказала она. - Нам осталось совсем немного, и там мы сможем отдохнуть.
Последняя миля до "Сердца стрелы" была самой трудной. Крид все еще ехал впереди. Эрик прижался к нему и время от времени поворачивался к ним, проверяя, следуют ли они за ними. Младшие дети ехали на двух кобылах с провисшими спинами, а старшие устало плелись пешком.
Вид их был жалким, когда они наконец вошли в поселок и побрели по его основной грязной улице.
В поселении завывал холодный ветер, заставлявший людей придерживать свои шляпы. По широкой улице неторопливо проехали всадники на конях, которые тянули за собой фургоны. Чувствуя себя жалкой и своим видом привлекающей внимание, Ганна подобрала превратившиеся в лохмотья фалды одеяла. Брюки Крида прикрывали ноги, но ее тонкая блузка совершенно не защищала от обжигающего ветра. Все дети были укутаны в одеяла, сложенные как шали. Это был в самом деле странный караван.
Она сделала попытку выпрямиться, не обращая внимания на взгляды, бросаемые ей вслед. Это была нескончаемая длинная дорога. Стойкость всегда вознаграждается, а в этот момент сам город, к которому она так стремилась, был уже большой наградой. Цель была достигнута.
Неделя, проведенная в дороге от Джубайла до "Сердца стрелы", преподала ей уроки жизни, и теперь Ганна сильно отличалась от той девушки, которую Крид впервые увидел в почерневших развалинах деревянного дома. Ветер трепал ее одеяло. Она расправила плечи и выпрямилась. Длинные медные локоны, затянутые лентами, оторванными от ее платья, вились по ее спине, а ее лицо было золотистым от загара.
Джоэл Аллен первый увидел девушку и не сразу узнал ее. Он услышал лай собак и вышел на крыльцо своего уютного деревянного дома, чтобы встретить путешественников. С тех пор как открылась дорога в форт Бентон, путники не были редкостью в их поселке, но эта группа была очень странной. Проезжие останавливались на час и редко дольше, чем на ночь; некоторые выглядели опасными, обвешанные ружьями, пистолетами и ножами, но таких было немного. Однако хрупкая медноволосая женщина в мужских брюках, окруженная детьми, была очень странной.
Джоэл Аллен стоял на крыльце, наблюдая за процессией. В руке он держал Библию, его постоянного и порой единственного друга. В эти дни он был совсем один. В связи с хорошей погодой все были очень заняты посадкой овощей и зерновых. Поэтому у пастора Аллена появилось время для уединения - часы, которые он проводил в подготовке к воскресной мессе и в молитвах.
Сейчас он с трудом вглядывался в маленький караван, идущий по улице. Когда он приблизился, у Аллена мелькнуло смутное воспоминание. Он заулыбался, его глаза засветились, он спустился с крыльца и почти побежал им навстречу.
- Мисс Макгайр! Ганна Макгайр! Как вы оказались здесь, в нашем поселке? - спрашивал он, подбежав к ней и взяв ее за обе руки. Его бледно-голубые глаза окинули ее фигуру с явным замешательством. - Я так рад видеть вас, - сказал он, все еще не выпуская ее рук. Его взгляд опять упал на ее брюки.
Смущенная такой неожиданно бурной встречей, Ганна растерялась. Конечно, она узнала его - его высокую худощавую фигуру, его светлые жесткие, как солома, волосы, которые не поддавались никаким попыткам уложить их. Но сейчас проповедник выглядел не совсем таким, каким она его запомнила. Потом, сознавая, что и в ней самой произошли перемены, Ганна улыбнулась.
- Пастор Аллен! Я тоже вам очень рада. Мы прошли такой долгий путь…
- Конечно, конечно! Я понимаю, вы, должно быть, так натерпелись, пока дошли до нас.
Его взгляд упал на детей, тихо окруживших ее. Он нахмурился, когда не увидел Джошуа Макгайра, но когда он открыл рот, чтобы спросить о своем друге, лица пришельцев как-то сразу омрачились, и он замолчал.
Уголком глаза Ганна увидела, как Крид резко остановил коня и покружился на месте. Затем он подъехал к ней, стоящей рядом с пастором, державшим ее за руки. Она набрала воздуха, но так и не нашлась, что сказать, и от этого растерялась.
Но в ее словах и не было большой необходимости. Мрачный, с прищуром, взгляд Крида остановился на них, и Ганна чувствовала, что его глаза сверлят се голову насквозь… как червяк яблоко или термит дерево; было множество других сравнений, пришедших ей в голову в этот момент.
- А, - произнес Крид ласковым тоном, - я так понимаю, что вы нашли своего друга, мисс Макгайр. Это освобождает меня от дальнейшей ответственности за вас, я прав?
Заскрипело кожаное седло, и Ганна, скорее, почувствовала, чем увидела, как Крид наклонился к Джоэлу Аллену и критическим взглядом с насмешкой посмотрел на него.
Эрик Рамсон, все еще сидевший за его спи-пой, издал легкий возглас протеста, когда был выдворен на землю.
- Здесь мы расстаемся, - было его короткое заявление. Крид встретился взглядом с Ганной. - Я не скажу, что наша разлука доставляет мне большую радость, но, конечно… это очень поучительно, - растягивая слова, сказал он.
Ганна почувствовала на себе лукавый взгляд Джоэла Аллена, и яркий румянец вспыхнул на ее щеках. Она еще больше покраснела, когда вынимала свои руки из рук пастора.
В насмешливом взгляде и в кривой усмешке Крида было явно видно вспыхнувшее в нем чувство обиды, и это было местью с ее стороны, хотя и не принесшей ей никакой радости.
Сбросив огромную, непосильную ношу, она светло и беззаботно заулыбалась. Крид Браттон заберет эту месть с собой: вместо прощальных слов. Может, это заставит его быстрее забыть ее? И, конечно, она не выдавит ни слезинки. Они придут к ней позже, когда она останется одна.
И поэтому, когда он уезжал, пустив коня быстрой рысью вдоль широкой улицы, Ганна весело помахала ему на прощанье рукой, глядя на него сухими глазами и с широкой улыбкой, совершенно не совпадавшей с ее внутренним мучительным состоянием.
- Моя дорогая мисс Макгайр, - проговорил Джоэл Аллен, напоминая ей о своем присутствии. - Вы уже поселились где-нибудь? Ваш отец неподалеку или… - он деликатно замолчал.
Повернувшись к пастору Аллену, Ганна сказала:
- Я надеялась найти прибежище у вас, сэр. Мой отец… умер. Мы все сироты, и я не знала больше, к кому пойти.
- А тот человек, который только что ускакал?
- Это проходящий странник, который был настолько любезен, что привел нас сюда.
- Понимаю. - Джоэл Аллен положил руку на плечо Ганны и повел ее к своему дому. - Пойдемте в дом от ветра и холода, и там вы сможете мне рассказать, что случилось. А уж потом будем строить планы, - ласковым голосом сказал он.
12
Ганна бездумно смотрела на дождь, хлеставший в стекло. Голос Джоэла Аллена, не переставая, монотонно бубнил, как волны, которые одна за другой постоянно накатываются на берег.
- Я запросил об этом Криде Браттоне, вы знаете, о том, кто доставил вас сюда. Говорят, он грубый, неотесанный человек, безо всякой морали. Как такое могло случиться, что вы путешествовали все время с этим человеком, и он не причинил вам зла? Ведь он же не причинил вам зла, так ведь, мисс Макгайр? Я имею в виду не оскорбление, конечно. Возможно, непросто было избежать нежелательных притязаний этого человека. Но, конечно, с вами все время были дети, не так ли, мисс Макгайр? Конечно, были. О трагедии вашего отца. Он был очень хорошим человеком - набожным человеком, у которого так много причин гордиться своей дочерью. А теперь, когда все дети временно расселены по домам, давайте подумаем, что делать с вами, мисс Макгайр.
При этих словах Ганна обернулась и насмешливо посмотрела на него:
- Со мной нужно что-нибудь делать, пастор Аллен? А я думала, что у меня будет в запасе день-два, чтобы определить свои возможности.
- Возможности? - Пастор Аллен недоуменно пожал плечами и весело рассмеялся. - Как вы думаете, какие могут быть возможности в таком маленьком поселке, мисс Макгайр?