Но, похоже, Изу волновало вовсе не это. Она прищурилась, выслушав его яростную тираду, и замолкла.
– Ты же знаешь, что это не сработает, верно? – отозвалась она наконец.
– Сработает. Я слишком упорно трудился, чтобы потерять компанию.
– Речь не о сертификации камней. Я имею в виду нас, работающих вместе. Тебе лучше поискать кого-нибудь другого.
– За такой короткий срок я никого не найду.
– Обзвонил экспертов, попытался проверить?
– Нет.
– Тогда откуда знаешь, что никто другой не сможет? Стивен Вардо сейчас работает в Нью-Йорке и Байрон.
– Мне не нужен кто-то еще! – рявкнул он. – Я хочу тебя!
– Почему? – спросила она с подозрением. – Думаешь, что можешь использовать наше прошлое, чтобы влиять?
– Черт побери!
Судя по тону, самообладание окончательно покинуло Марка.
– Что я такого сделал? Откуда ты взяла, что я хочу тебя использовать? Почему ты говоришь такие вещи?
– Ой, я не знаю. Может быть, влюбил меня в себя, а потом выбросил, как мусор?
Он замер, осмысливая ее слова.
– Такого не было.
– Ну, конечно.
Хотя выражение ее лица говорило совсем об ином.
– Ты никогда не любила меня.
– Ты не можешь говорить мне, что я чувствовала.
– Ты никогда не любила меня, – упрямо твердил он, немного шокированный тем, как дрогнул его голос. Как дрогнул он сам. – И предала меня.
– Я тебя не предавала, а оказалась заложницей обстоятельств, находилась в ужасном положении.
– Значит, со мной было ужасно?
– Не передергивай!
– Я не передергиваю. А тебе бы стоило думать, прежде чем говорить.
– Боже!
Иза выдохнула негодование сквозь плотно сжатые зубы и направилась к двери.
– Я сказала тебе, Марк, это не сработает. Ты должен уйти.
Он схватил ее за руку и развернул к себе лицом.
– Я никуда не уйду.
– Ну, ты здесь не останешься.
Он поднял бровь.
– Хочешь поспорить?
– Ты должен уйти!
– Только если ты пойдешь со мной.
– Нет. Ни сейчас, ни когда-либо снова!
Она дышала часто, щеки раскраснелись, грудь бурно вздымалась. Завитки волос выбились из растрепавшейся прически и, словно пламя, горели вокруг лица. Сейчас, в разгар их словесного поединка, она была прекрасна и соблазнительна, как никогда. В душе Марка шла война: какая-то его часть хотела усмирить эту строптивую женщину, другая так же страстно желала овладеть ею. Прижать к ближайшей стенке и вжиматься в сладкую мякоть, пока Иза не позабудет свои возражения. Пока он сам не забудет все проблемы. До тех пор, пока все вокруг не потеряет значения, и останется лишь огонь, полыхающий между ними.
Прежде чем смог запретить себе то, чего желал больше всего на свете, Марк протянул руку к Изе, дотронулся до плеча и развернул к себе. Ее руки уперлись в его плечи, пальчики вцепились в ткань рубашки. Неужели чтобы оттолкнуть? Он не мог сказать. Иза выгнулась дугой в его объятиях, и Марк не мог думать ни о чем, кроме ее неровного порывистого дыхания, заострившихся сосков в паре дюймов от собственной груди. Все, что он хотел, – запустить руку между ее бедер и выяснить, так ли она горяча и возбуждена сейчас, как он. Влажная ли она, как минувшей ночью?
Его переполняло желание, возбуждение не проходило. Он опустил голову, чтобы взять поцелуем ее губы. И она почти позволила ему. Однако в последний момент напрягла плечи и отстранилась.
Сделала несколько шагов назад и уперлась спиной в стену, глядя на него растерянными, широко распахнутыми глазами. Она не собиралась следовать его провокациям, пусть даже и очень этого хотелось. Нельзя позволить ему снова заполучить ее в свои объятия. Все, больше никакого секса. Никаких поводов считать, что он снова может властвовать над нею. И не важно, как сильно он хотел ее. Не важно, как безумно желала его она.
– Убирайся, – заявила она низким хриплым голосом.
– Я не могу. Мне нужна… – он почти выговорил "ты". – Ты мне нужна. Ты катастрофа, ты беда, ты мое проклятие, но ты нужна мне. – Он не мог признаться себе, как много она для него значит.
– Найди кого-нибудь еще, кто подделает данные о твоих алмазах, – надменно бросила она. – Я не стану этим заниматься.
Ее слова начисто выбили из Марка чувственную дымку. Все, больше никаких сантиментов. У него проблема, она может стать ее решением. Он смотрел в ее глаза и понимал, что не позволит снова оставить его в дураках. Никогда больше.
– Ты мне должна, – напомнил он, не двигаясь с места, хотя она пыталась оттеснить его к двери.
Иза замерла.
– Это нечестно.
– Ты думаешь, сейчас у меня есть настроение рассуждать о честности? Мой бизнес находится на грани краха. Ты мне должна. Настало время платить по счетам.
Она побледнела и сжала губы. Покачала головой, отступила назад.
Удар достиг цели.
– Я не могу все бросить. У меня есть планы.
Она что, имела в виду свидание? При упоминании об этом терпение Марка испарилось. Да будь он проклят, если Иза отвернется от него, отдав предпочтение другому человеку! Только не после прошлой ночи и не после того, как несколько минут назад он почти умолял ее о помощи.
– Придется поменять твои чертовы планы, – проворчал он. – Или…
– Или что? – Она с вызовом вздернула подбородок.
Марк хотел забрать Изу в аэропорт прямо после ее проклятого свидания, но строптивый тон вывел его из себя. Что же, если она хочет так – получит.
– Или я их поменяю. Разрушу твою новую жизнь и расскажу всем в институте и даже в прессе, кто ты на самом деле. Интересно, где ты окажешься тогда?
– Ты не посмеешь.
– Ты удивишься, но я посмею.
– Если ты это сделаешь, обо мне как эксперте не может быть и речи.
– Ты сказала, что и так не собираешься мне помогать. Мне нечего терять.
– Ты настоящий ублюдок, знаешь об этом?
Ее глаза метали молнии, но от этого влажный блеск в них становился лишь очевиднее. Он довел эту сильную женщину до слез? Марк почувствовал себя мерзавцем. Впервые с тех пор, как выгнал Изу из своего дома, он задумался о том, что рискует потерять больше, чем представляет себе.
– Послушай, Иза!
– Я сделаю это, – бросила она, проходя мимо него. – Ты добился своего. Здорово, правда?
Он не знал, радоваться ее согласию или огорчаться? Отец с ранних лет учил его, что цель оправдывает средства и запрещенных приемов не существует. Однако Марк всегда реализовывал свои амбиции с осторожностью.
До сих пор.
Первым его порывом было кинуться к Изе и умолять о прощении. Нет, он не приходил в ее дом и не угрожал. Это страшный сон. Но что будет с "Бижу"? Статья в газете уничтожит фирму, а значит, без работы останутся тысячи людей.
Марк задумался и встрепенулся, когда увидел Изу, рыжей молнией проносящуюся по коридору.
– Куда ты идешь? – спросил он.
– Надо упаковать сумку. Если мы едем, конечно.
Ее тон и выражение лица ему не понравились. Как это ей удавалось выглядеть столь властной и непоколебимой в домашних джинсиках и простой маечке? Он не ответил на вопрос. Препираться с этой женщиной все равно что ходить по минному полю. Он решил ограничиться простым "спасибо".
– Не благодари меня. Может быть, ты думаешь, что победил. Если хотя бы один твой алмаз окажется подозрительным, я сама уничтожу тебя в прессе. И к черту последствия.
Он посмотрел ей вслед и не смог удержаться от улыбки. Несмотря на угрозы и размолвки, между ними снова вспыхнул огонь. И он очень рад этому.
Глава 10
– Какие шахты мы посетим в первую очередь?
Это были первые слова Изы, произнесенные с момента взлета в Сан-Диего семь часов назад. Пилот частного самолета компании "Бижу" объявил по громкой связи, что посадка в аэропорту Куглуктук произойдет примерно через двадцать минут.
– Сегодня мы посетим Екаори, а завтра шахты на Лозовом озере и реке Снежная.
Иза кивнула. Программа предполагалась довольно обширная. Екаори, как и Лозовое озеро, поставляли алмазы для многих ювелирных компаний. Шахта на Снежной реке работала исключительно для "Бижу". Это новейшее месторождение на северо-западных территориях было открыто в 2012 году и также являлось исключительной собственностью компании Марка.
Если там происходило что-то подозрительное, она это выяснит, откуда бы оно ни взялось. Так думала Иза. В конце концов, за последствиями любой аферы или ограбления легче проследить, если на руках исходный материал.
Когда они стали снижаться, самолет попал в довольно внушительную зону турбулентности. Изабелла изо всех сил старалась не позволить страху овладеть собой. Марк тоже проявлял чудеса героизма, чтобы не замечать турбулентности. Продолжал работать, пальцы бегали по сенсорному экрану ноутбука, от которого он не отрывал сосредоточенного взгляда, при этом другая рука стискивала подлокотник кресла, будто пыталась удержать самолет в воздухе.
Изу не удивило, что турбулентность заставила Марка понервничать. Он помешан на контроле, и осознание того, что его судьба может зависеть от силы ветра или помощи другого человека, для него недопустимо.
Прежде чем задуматься над логикой собственных действий и над тем, сердилась ли на него за все жестокие поступки и слова, она наклонилась вперед, насколько позволяло натяжение ремней безопасности, и положила теплую ладошку на напряженную кисть мужчины. Нежно провела пальцами по шероховатой коже.
Почувствовав прикосновение, он изумленно вскинул на нее глаза. Их взгляды встретились. Никто не произнес ни слова, но Иза почувствовала, что каждое касание ее пальчика к тыльной стороне ладони приносит ему долгожданный и удивительный покой.
– Мы скоро приземлимся, – сказал он глубоким хрипловатым голосом, словно успокаивая ее, а не себя.
– Я не волнуюсь.
Это была огромная, просто гигантская ложь. Иза не могла сказать, что сводило ее с ума больше, турбулентность и ожидание благополучной посадки или присутствие Марка. А может быть, то, что ее пальцы поглаживали его руку, и она наслаждалась этим спокойным, мирным ощущением. Она поняла: несмотря на все, что он сделал и что сделала она, их все еще тянет друг к другу. Ее тянет к нему. Сейчас. Всегда.
Эта мысль ужалила в сердце, заставив его биться трепетней и чаще, плеснула под ложечку нервным холодом и пробежала мурашками по спине. Что может быть глупее и безответственнее, чем недавний секс с Марком Дюраном? Разве что разрешение войти в ее дом на следующий день. Он не доверяет ей, не любит ее и, черт возьми, с легкостью начал ее шантажировать, как только этого потребовали обстоятельства и его личная выгода. Но почему ее тело все еще предательски сильно реагирует на него? И почему сейчас она захотела утешить его, хотя точно знала, что он сам никогда не сделал бы ничего подобного.
Ощущая себя полной идиоткой, хуже того, жертвой обмана, она немедленно отняла пальцы от его ладони. Но Марк перехватил их, сплетая со своими.
– Пожалуйста, – попросил он. – Не надо.
Их глаза снова встретились. В его взгляде больше не было нервозности. Он не позволял бояться никому и в первую очередь себе. Однако Иза видела нечто большее и ловила своими губами его дыхание. Ее нервы будто зазвенели от его взгляда, полного чувственного тепла.
Нет, определенно, ей следовало отсесть подальше и вообще держаться на расстоянии от него.
Его богатые родители всегда больше заботились о процветании фирмы, собственном благосостоянии и социальном статусе, чем о нем и его брате Нике. Поэтому их старший сын привык быть недоверчивым и замкнутым. Он поверил ей, а она предала его, приняв в конфликте сторону отца-вора.
Это был худший момент ее жизни. Воспоминания о нем превращались в кошмары, заставляющие ее вскакивать посреди ночи в холодном поту. Но что она могла сделать? Отец был старым, немощным. Он умирал. Как дочь могла отвернуться от него и допустить, чтобы он провел последний год жизни в тюрьме? Ведь Сальваторе показал ей мир, самые красивые и удивительные места планеты, не переставая напоминать о том, что вовсе не деньги стоят во главе сущего. А что тогда? Приключения. Впечатления. Люди. Да, он с ранних лет вовлек ее в опасное ремесло похитителя драгоценностей, правда, она сразу, как только встретила Марка, распростилась с подобным образом жизни. Отказаться от отца она не могла, поскольку любила его. Несмотря ни на что.
Поэтому ей пришлось отвернуться от Марка. По крайней мере, он воспринял ситуацию именно так. Она умоляла его понять, но нет, он видел только ее предательство.
За окном самолета, сколько хватало глаз, все было покрыто пышной зеленью. Иза впервые побывала в Куглуктуке тоже цветущим летом, и сейчас вспоминала свое удивление. Раньше ей казалось, что в северных широтах снег и лед не тают никогда.
Но нет, несмотря на то что дальние горы были обильно осыпаны белым, земля оказалась зеленой и живой. Она знала, что это продлится до конца августа – начала сентября, а потом начнется холодная канадская осень.
Но и сейчас, в середине июля, тут было не слишком тепло. Иза ощутила это, спускаясь по трапу самолета. Им сообщили, что ожидается около десяти градусов тепла, но из-за сильного ветра погода казалась гораздо холоднее.
Она плотнее запахнула куртку, с тоской вспоминая, что оставила дома свой роскошный шерстяной шарф. Иза наверняка не сделала бы этой ошибки, если бы так не злилась на Марка, собирая вещи.
Что-то теплое дотронулись до ее шеи, и она вздрогнула, оглядываясь.
– Вот, возьми мой. – И Марк протянул ей черный кашемировый шарф.
– Все в порядке. Я…
– Замерзаешь. Поскольку это я затащил тебя в эти холодные края, значит, должен беречь. Дай мне сумку.
Они пошли к вертолету, стоящему неподалеку и ожидавшему их.
Да, затащил. Иза злилась из-за этого. А еще из-за того, что он легко и безжалостно бросил ее наутро после бурной ночи. И потом шантажировал, чтобы она разобралась с его проблемами. Достаточно аргументов, чтобы не брать его шарф и всячески избегать любых прикосновений.
С этой мыслью, прочно укоренившейся в сознании, она отстранилась от него и ускорила шаг.
Вертолет быстро и комфортабельно, словно лимузин, доставил их к первой шахте. Ничего не скажешь, у Марка в распоряжении все только самое лучшее, и в первую очередь техника.
Карьер Екаори сверху казался огромной круглой дырой в теле планеты, к нему вели длинные подъездные пути. Вид алмазного месторождения скорее напоминал высеченный в граните водоворот, нежели обычную шахту. Отверстие в земле расширялось с течением многих лет, пока велась открытая добыча алмазов. На выработанных территориях алмазов уже не было, там оставалась пустота, от зрелища которой Изе стало немного не по себе.
Они приземлились на вертолетной площадке вблизи главного здания. Марк вылез первым и протянул Изе руку, чтобы помочь выбраться из кабины. Она вложила пальцы в его ладонь. Из вежливости, сказала она себе, исключительно из вежливости. А вовсе не потому, что хотелось почувствовать его сильную теплую руку своими озябшими пальчиками.
Управляющий шахтой ожидал их. Стоял неподалеку от вертолетной площадки, сияя радушной улыбкой. Увидев Марка, приветливо поздоровался. Иза была на этом месторождении раз пять, но никогда не видела Кевина Хартфорда так близко, не говоря уже о том, что он сам пришел встретить их. С другой стороны, она никогда не путешествовала с руководителем одной из крупнейших алмазных корпораций в мире.
Марк, очевидно, уже сообщил Кевину, зачем привез с собой Изу. После нескольких минут светской беседы они вместе направились в лабораторию, где специалисты посредством высокоточных инструментов лазерной резки проставляли серийные номера и клейма с изображением маленького медвежонка на каждом выпускаемом камне. Это был лишь первый этап контроля качества драгоценности на длинном пути от шахты к конечному потребителю.
Кевин вручил Изе большую подшивку распечаток всех серийных номеров алмазов, которые были реализованы с шахты Екаори в магазины компании "Бижу" за последние три года.
Просто чертова уйма цифр.
Затем он привел их к цеху промышленного сканирования, где проходило машинное рентгенографическое исследование тысяч тонн породы. После машинного сканирования с породой начинали работать люди, отыскивая кимберлитовые включения – основное алмазосодержащее вещество. Иза взяла пробы породы и кимберлита, чтобы по возвращении в лабораторию университета сопоставить содержание минералов.
Она задумалась о том, что такая большая выборка, возможно, и ни к чему. Ведь данные этой шахты уже давно учтены, и не одним экспертом. Но здесь шла речь о судьбе бизнеса Марка, потому максимальная дотошность не могла стать минусом. Иза помнила, что однажды ее поступки едва не погубили дело всей его жизни, и теперь желала сделать все идеально.
Она никогда не призналась бы ему, особенно после того, как он шантажировал ее, чтобы получить помощь, но она действительно в долгу перед ним. За удар, который он получил от нее. И за помощь отцу-вору, которую оказал после всего, что случилось.
"По крайней мере, теперь я смогу заплатить по счетам, – сказала она себе. – Провести расследование максимально тщательно и представить все доказательства, что алмазы вне подозрений".
Пока они получали данные в офисе и осматривали лаборатории и производство, прошло несколько часов. Идти в шахту было поздно. Что ж, пусть. Ей уже доводилось посещать этот алмазный рудник, вряд ли там оказалось бы что-то новое, а вся необходимая документация и данные для идентификации материала у нее на руках.
Во время пребывания в лаборатории Марк больше молчал, лишь кратко отвечал на ее вопросы, когда таковые возникали. Но как только они вновь оказались в вертолете, он повернулся к ней.
– Я знаю, ты не хотела этого делать, потому действительно ценю, что согласилась мне помочь. Я с самого начала знал, что ты лучшая. И вот посмотрев, как ты сегодня работала, еще раз в этом убедился. Спасибо, Иза.
Он выглядел и говорил совершенно искренне. Чего он добивался? Она не понимала, но сердце учащенно забилось, отвечая на теплоту в его голосе и глазах.
– Я просто делаю свою работу, Марк.
– Знаю. Это еще одна причина поблагодарить тебя. Знаешь, сколько людей воспользовались бы возможностью разрушить мой бизнес, окажись они в такой ситуации? Тем более что я наверняка заслужил это в твоих глазах.
– Я бы никогда этого не сделала! – Она была в шоке от того, что ему приходили в голову подобные мысли. – И я ничего не скрываю от тебя, не вынашиваю тайных планов погубить.
– Знаю. – Он накрыл теплой сильной ладонью ее похолодевшую руку. – Я и пытаюсь сказать, что знаю, понимаю, благодарю. Видимо, получилось не очень. Спасибо. Я очень благодарен тебе за помощь, правда.
Она смотрела на него в полном замешательстве. Вот такого Марка, милого, открытого и доброго, она и полюбила много лет назад. Ласкового и страстного молодого человека, который сладко сжимал ее в объятиях, с которым она строила планы на будущее. Несколько часов назад она клятвенно обещала себе никогда больше не связываться с ним снова, но теперь чувствовала, что колеблется. Ее решимость противостоять Марку и собственным чувствам стремительно рушилась.