- Да я и сам не очень-то все это понял. Попробуем разобраться вместе. Фэй было два года, когда погибла Дженет, и она, конечно, не помнит себя в то время. Но однажды услышала, как ее бабушки делились воспоминаниями о Дженет, и уяснила одно - что она все время ходила за матерью и твердила: "Мама, мама", не отпуская от себя ее ни на минуту. Так было и в тот трагический день. Вот малышка и решила, что она накликала беду. Я стал объяснять ей, что все маленькие дети так себя ведут, что это нормально, но глупышка вбила себе в голову, что это она причинила вред Дженет и сглазила ее. Тогда, то есть когда Фэй поняла все это, она перестала называть меня папой, чтобы со мной не произошло ничего страшного. Для меня тут нет никакой логики, но ей это очень понятно, тем более что она еще посмотрела по телевизору фильм про дурной глаз и выстроила себе целую теорию по этому поводу. Тем не менее я объяснил ей, что это чепуха, и, кажется, говорил довольно убедительно. У Фэй явно улучшилось настроение, но она пока еще по-прежнему называет меня по имени. Ума не приложу, почему она взвалила на себя всю вину?
- С ребятишками такое бывает, правда, в определенном возрасте. Дети с трудом переживают развод или смерть одного из родителей.
Официантка принесла пиво. Майкл отпил большой глоток и поставил кружку на стол.
- Я бы хотел кое-что спросить, правда, это не касается Фэй.
- Спрашивай.
- Ты никогда мне не задаешь никаких вопросов. Сколько я тебя знаю, ты ни разу ничего не спросила. Почему?
- Что-то я не очень понимаю, о чем ты.
- Сейчас объясню. Мы не раз беседовали подолгу, и ты ни разу не поинтересовалась, откуда я родом и чем занимаюсь. Ну и все такое… Ты - первая, кто не спросил меня об акценте и почему я живу в этом городе.
- Это, наверное, потому, что ты просил меня не вмешиваться в твои дела.
Майкл чуть виновато улыбнулся.
- Может быть, - согласился он. - Но я не уверен, что именно это является причиной. - Майкл действительно считал, что Линда никогда не будет слушать чьих бы то ни было указаний, и выспросит что угодно, если ей надо. - Ну так что? Почему? Тебе что, не интересно? - Майкл молча ждал ее объяснений.
- Ты же мне сказал, что не любишь говорить о своей жене, и я подумала, что твой переезд сюда каким-то образом связан с ее смертью, поэтому ничего и не спрашивала.
Майкл поразился этому признанию, он был готов ко всяким отговоркам, но не к прямому, правдивому ответу. Кроме того, он уже начал сожалеть, что пристал к ней со своим довольно бестактным вопросом. Линда была вправе рассердиться.
Майкл помолчал немного, отпил еще пива. Было видно, что он волнуется.
- Ты права, все так и есть. Ты знаешь, где находится Дорчестер?
- В Англии? - попробовала угадать Линда.
Она заметила, что выражение лица Майкла изменилось, стало таким же напряженным, как в те моменты, когда она касалась в разговоре его прошлого.
- Дорчестер находится рядом с Бостоном.
- Никогда не слышала.
- Я вырос там. В тот день мы с Дженет поехали в гости к друзьям. Для нас это было долгожданное развлечение, ведь дети и заботы занимали все наше время. В общем, на обратном пути пьяный водитель врезался в нашу машину. Он не справился с управлением, и мы столкнулись лоб в лоб. Дженет погибла, а я остался жив…
Нет, подумала Линда. Это не значит жив.
- Продолжай, - попросила она. Линда не сводила с него глаз, пытаясь прочесть в его взгляде то, что он не мог выразить словами. Почему он вдруг решил рассказать ей эту историю?
- Вот и все, - тихо сказал Майкл.
Но это было отнюдь не все, и они оба знали, что что-то не договорено.
Майкл отвел взгляд и некоторое время сидел молча, делая вид, что поглощен куском мяса, но потом снова поднял на нее взгляд. Только в ее огромных, прекрасных глазах Майкл мог найти понимание, и он решился…
- Я тогда выпил пару кружек пива. Я не был пьян, но все равно… реакция могла быть не та… И я думал потом, что если бы тогда не пил вообще, то, возможно, мог сделать что-нибудь… как-то предотвратить…
Майкл больше не в силах был говорить об этом, Линда понимающе кивнула.
- Да… - сказала она наконец.
Майкл вдруг разозлился: он рассказал ей о самом сокровенном, а у нее не нашлось больше слов, кроме этого "да".
- Так это все, что вы можете сказать мне, миссис Форд? - спросил он язвительно. - Может, объясните, что вы имеете в виду.
- Это означает, - спокойно сказала Линда, - что, если бы я была на твоем месте, я бы думала точно так же.
- Но ты не на моем месте.
- Да. Но я все равно очень хорошо понимаю, почему ты не захотел оставаться там, где все напоминает о случившемся.
Майкл не знал, что сказать на это, поэтому промолчал. Линда была откровенна, а он к такому не привык и все время ждал от нее какого-нибудь подвоха, всякий раз убеждаясь, что эта женщина никогда не скрывает своих мыслей. Теперь вот она созналась, что понимает, насколько ему больно, и он благодарен ей за это.
Майкл огляделся, чтобы отвлечься. Вокруг собиралась толпа завсегдатаев, посетители весело болтали, шумно приветствовали друг друга.
- У меня есть еще один вопрос к тебе, - сказал Майкл, повернувшись к Линде. Он действительно давно хотел спросить ее, но не решался, так как не совсем был уверен, что ему стоит вмешиваться в ее личные дела, но обстановка подействовала на него расслабляюще. - Мне еще одна вещь непонятна, - продолжил он.
- Какая?
- Ты определенно любишь детей. Так почему же ты не захотела иметь собственных?
Линда нахмурилась.
- Почему ты решил, что не захотела? - спросила она.
- Я невольно подслушал ваш спор с Максом и понял, что условием вашего брака было рождение ребенка. А теперь я думаю, что он женился на другой, потому что ты не захотела иметь детей.
Линда так посмотрела на него, что Майкл подумал, что она сейчас встанет и уйдет, но она не ушла. Опустила глаза и сказала тихо:
- Дело не в том, что не захотела. Не смогла.
Майкл вздрогнул от этих слов.
- Линда, прости, - поспешил он с извинениями. - Это действительно не мое дело.
- Нет. Раз ты спросил об этом, я объясню. Я бесплодна, а мой муж Макс родом из большой семьи. У него братьев и сестер столько, что трудно всех упомнить. Когда все родственники собирались на праздники, толпа была огромная. Обычный субботний обед напоминал грандиозный прием. Ну, и мой бывший муж тоже мечтал о большой семье, а я не могла дать ему это. Вот теперь пытаюсь компенсировать свое бесплодие помощью этим девочкам-подросткам, которых ты видел сегодня. Пусть они родят своих крошек и хотя бы не сдадут их в приют.
Линда старалась говорить спокойно, будто это обычное дело и ее эта тема уже не волнует. Но глаза выдавали ее. В них он увидел боль и страдание, тщательно скрывавшиеся прежде.
Почему он сам не додумался до такой простой вещи и полез к ней в душу с дурацкими расспросами? Если бы он знал настоящую причину, разве осмелился задать подобный вопрос? Какой он идиот, однако. А ее-то муженек? Вот сукин сын! Оставить женщину и еще потом приглашать ее на свадьбу!
В общем, надо как-то успокоить Линду. Правда, он не очень-то умел это делать.
- А твои родители живы? - спросил он.
Ему почему-то вдруг стало важно узнать, не одинока ли Линда и есть ли у нее хоть кто-нибудь на этом свете.
- Нет, - ответила она.
- А братья или сестры?
- У меня их нет. Я росла единственным, да к тому же, знаешь, избалованным ребенком.
Надо же! У нее только и был этот подлец Макс. А она для него была только потенциальной матерью его многочисленных отпрысков. И, когда ничего не вышло, он бросил ее одну с ее бедой, да - хорош гусь…
Майкл отчаянно пытался найти хоть какие-то слова, хорошо понимая, что Линда не ждет никаких утешений.
- Расскажи мне, каким образом твой выбор пал на этот город? - спросила Линда.
Она явно старалась переменить тему разговора, но Майкл все же хотел сказать ей что-нибудь хорошее. Вот только он этого не умел…
- Линда… - начал он.
Она взглянула на него, и в глазах ее была мольба.
- Майкл, мне так неприятно говорить о моем бесплодии. Я с этим, наверное, никогда не смирюсь. Так что… Развлеки, отвлеки меня сейчас, хорошо? Давай сменим тему.
Ну уж это-то было ему по силам, ведь он понимал ее, как никто другой. Когда с ним кто-либо пытался заговорить о погибшей жене, он испытывал такие же муки.
И спасти мог только разговор о чем угодно. Поэтому Майкл принялся рассказывать Линде историю своей семьи, начиная с деда, который и положил начало собственной строительной фирме. Затем дело перешло к отцу, который превратил маленькую фирму в целую компанию. В Бостоне до недавнего времени их дело процветало, потом дела пошли хуже. Это случилось тогда, когда во главе компании оказались они с Пэтриком. Решено было перенести все дела в Северную Каролину, в этот город, здесь в то время начался строительный бум.
- Ты права, - говорил Майкл. - Мне не хотелось оставаться в Бостоне, где все напоминало о Дженет, а здесь мне очень понравилось. Кстати, и детям тоже. Работы было полно, и устроились мы довольно неплохо. Ты будешь есть этот огурчик?
Линда оторопела от неожиданного вопроса, но потом улыбнулась.
- Буду.
- Просто спросил на всякий случай.
- Забудь о нем. Он - мой. - Линда ловко подцепила огурчик на вилку.
Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Какой у Линды оказался приятный смех! И вообще от нее невозможно взгляд оторвать. Как зачарованный, Майкл смотрел на Линду и думал только о ней. Ему хотелось вот так сидеть с ней рядом и разговаривать, пока той не надоест слушать его болтовню. Хотелось быть к ней ближе, чувствовать тепло ее тела. А каково будет, если поцеловать ее или заняться с ней любовью? Наверное, божественно, он знал это почти наверняка. Украдкой Майкл взглянул на ее грудь и разволновался так, что едва мог взять себя в руки.
- А твой отец тоже приехал сюда с вами? - спросила Линда. Она с интересом слушала его историю, даже не подозревая о тайных помыслах своего собеседника.
- Что? - переспросил Майкл. Он, естественно, ничего не слышал.
- Я спрашиваю об отце. Он переехал с вами?
- Нет. Он на пенсии и остался в Дорчестере с мамой. У него там мастерская, и он делает спортивный инвентарь для местного спортклуба. А ты - уроженка этого города?
- Нет, но мы жили недалеко, в долине. Когда была маленькая, обычно приезжали летом на побережье. Считалось, что мне необходим морской воздух. Как мне нравились эти поездки! Особенно вид океана, когда он впервые открывается тебе с дороги. Эти отели на берегу, пляжи… Здорово! Меня всегда это волновало. Я уже тогда решила, что, когда вырасту, буду жить здесь.
- Но ты не живешь на берегу океана.
- Ну и что? Зато я всегда могу его увидеть, и мне не надо далеко ехать.
Тема разговора иссякла, и они просто сидели и, улыбаясь, смотрели друг на друга.
Где-то рядом кто-то спорил, кто-то смеялся, играла громкая музыка. Наверное, такая музыка понравилась бы скорее Марго или Кэт, правда, и ей она не мешала. Хотя стоило бы сделать потише. По телевизору зазвучали взволнованные голоса актеров. Линда вздохнула: ох уж эти серийные страсти…
- Линда, - сказал Майкл, - я хочу тебе кое-что предложить. В воскресенье будет небольшой прием в строительной ассоциации, и если ты не занята, то, может быть, пойдешь со мной? Так, за компанию. Сам прием не очень интересен, но угощение будет неплохое. Что скажешь?
Линда ответила не сразу.
Ну вот, подумала она, пора что-то решать. Он приглашает ее с собой именно из-за нее самой. На сей раз это не для дочки, он сам хочет встретиться с ней. Значит, он видит в ней женщину, с которой приятно провести время, и это после того, что она ему о себе рассказала… Значит ли это, что для него неважно…
Но тут Линда взглянула на Майкла и поняла, что слишком затянула паузу. Тот смотрел на нее весьма выразительно и ждал, видно, положительного ответа.
- А в котором часу это состоится?
Линда задала этот вопрос, чтобы уже не иметь возможности отказаться: если ее интересует время встречи, значит, она практически согласна.
- В три. Я заеду за тобой в половине третьего.
- Хорошо.
Майкл улыбнулся.
- Ну и прекрасно, - сказал он и взглянул на часы. - Извини, но мне сейчас надо идти, а то попадет от брата, если он догадается, как долго я отсутствовал.
- Мне тоже пора.
На улице шел нудный дождь. Они побежали к грузовику, который стоило подогнать поближе к зданию, чтобы не мокнуть, но это не пришло Майклу в голову. Весь обратный путь они молчали. Майклу до сих пор плохо верилось, что он уговорил Линду пойти с ним на прием.
Вот и дом Линды. Прежде чем выйти и помочь ей, Майкл, немного стесняясь, сказал:
- Линда, хочу предупредить. В воскресенье нужно быть одетой в парадную форму.
- Как скажешь! - улыбнулась она.
- Ну и хорошо.
Они попрощались, и Майкл покатил домой. Он вспоминал по дороге Линду и особенно последние минуты - как она посмотрела на него на прощание… Определенно Линда нравилась ему: славная женщина, и характер замечательный. А глаза, а грудь… Да, она очень даже ничего.
Он уже привык думать о Линде постоянно.
Но он ничего не сказал детям о своих планах на воскресенье.
9
В шесть утра в воскресенье зазвонил телефон. Линда уже проснулась и лежала в раздумьях: что бы ей надеть сегодня на прием. Все-таки надо выглядеть нарядной и в то же время не в вечернем туалете. Приятное занятие - размышлять о нарядах в такой ранний час. Она попыталась представить себе, как они встретятся с Майклом. Интересно, как он будет выглядеть в костюме и при галстуке? Пожалуй, очень неплохо. Если он еще причешется и побреется, будет просто неотразим… У него такое мужественное, приятное лицо, даже в своей рабочей одежде он весьма привлекателен.
Все-таки Линду мучили сомнения, правильно ли она сделала, согласившись пойти с ним. Она убеждала себя, что их так называемое свидание ничего еще не значит, ведь если отдаться чувствам, то в дальнейшем ей придется снова подвергнуть себя мучениям и переживаниям, а уж этого она хлебнула сполна и теперь не хочет повторения своих страданий.
А почему, собственно, она решила, что Майкл имеет в виду нечто другое, чем просто дружеские отношения. Кажется, он до сих пор любит свою жену, и у него на руках, между прочим, трое детей. Кстати, Марго явно дала ей понять, что против их встреч с отцом, а для него дети так много значат…
У Линды своих проблем предостаточно. И Макс ей до сих пор небезразличен - она все еще переживает последствия их развода, хотя почти привыкла к одиночеству… Привыкла? Пожалуй, не очень, иногда ей так не хватает преданного друга… Нет, нельзя поддаваться грустному настроению. Она читала в журналах, к чему приводит иногда импульсивность разведенных женщин, а ее встречи с Майклом Хэнксом иначе как импульсивностью и не объяснишь. Без сомнения, тот произвел на нее впечатление, но она боится каких-либо глубоких чувств и даже хочет, по возможности, прекратить частые свидания. Вот только Фэй…
Но вот она не смогла устоять и согласилась на новую встречу, да не просто так, а пойти с ним вместе на прием, где все его знают.
От этих мыслей у Линды заболела голова. Она решила, что лучше ни о чем плохом не думать и принимать все так, как оно есть. Слишком большая осторожность тоже не ведет ни к чему хорошему. Эмилия говорила ей когда-то: "Не пытайся себя одурачить и не терзайся бесконечными сомнениями. Так можно проморгать счастье и остаться снова ни с чем".
Линда теперь хорошо знала, что значит "остаться ни с чем", она достаточно мучается в таком состоянии, и будущее ее страшит. Она создала вокруг себя непроницаемый кокон, чтобы избежать потрясений и не подвергаться новым испытаниям судьбы. И вдруг появляется этот Майкл, и она снова чувствует себя уязвимой и беззащитной. Хорошо быть уверенной в себе, но для этого нужно ощущать себя полноценной женщиной…
И вот ее раздумья прервал ранний телефонный звонок. Чтобы ответить, нужно встать и пройти в другую комнату. Прежний жилец этой квартиры не удосужился провести телефон в спальню.
Пока она подошла к аппарату, звонки прекратились. Ну и хорошо. Скорей всего, ошиблись номером, ей так рано никто не звонил, особенно по воскресеньям. Можно пойти поспать еще немного - ведь предстоит длинный день.
Но телефон настойчиво зазвонил снова. Линда нехотя босиком потащилась назад по еще темной гостиной и медленно взяла трубку. А вдруг это Майкл?
- Это учительница Анни? - услышала она в трубке незнакомый женский голос.
- Вы имеете в виду Анни Хезард? - спросила Линда.
- Да, именно ее.
- Я ее учительница. А кто говорит?
- Приезжайте сейчас в больницу. Анни хочет вас видеть.
- В какую больницу? Что с ней?
- Приезжайте в больницу, это очень важно.
- В какую?
Но в трубке раздались гудки отбоя - видно, их разъединили. У Линды от волнения забилось сердце, но она быстро сообразила, что речь может идти только об одной больнице - медицинском центре Ганновер, самой большой больнице в городе. Линда быстро нашла номер в справочнике.
- У вас есть пациентка по имени Анни Хезард?
- Минутку, пожалуйста.
Линда ждала. Если она сейчас найдет там Анни, остается еще одна проблема - как добраться туда. Автобусы не ходят по воскресеньям.
Наконец ей ответили:
- Да, у нас есть Хезард. Направлена в акушерское отделение.
- Спасибо.
Акушерское отделение. Девочка уже несколько дней чувствовала недомогание, но у нее не было никаких определенных симптомов. Даже школьный доктор ничего не заподозрил.
Линда вызвала такси, быстро оделась и спустилась вниз, чтобы дождаться машину в холле. Она стояла и смотрела через стеклянную дверь на улицу. Интересно, что сейчас может делать Майкл Хэнкс? Спит или проснулся уже? Может, он собирается с детьми в церковь или работает в своей мастерской? Да какая разница, лучше не думать об этом. Надо же еще успеть собраться на прием, она же не знает, сколько времени займет визит в больницу, хотя отменить встречу можно в любое время. Главное сейчас - узнать, что случилось с Анни.
- Вы что-то сегодня рановато, - заметила миссис Спейси, выйдя в холл за утренней газетой. На ней был ярко-розовый халат и шлепанцы, а в волосах красовались разноцветные бигуди, так что она походила на некую экзотическую птицу.
- У меня дела, - ответила Линда.
Она поспешила было к двери, увидев на улице такси, но машина проехала мимо.
- Что-нибудь случилось? - не отставала любопытная консьержка.
- Надеюсь, что нет.
Линде не хотелось обсуждать с миссис Спейси свои дела, ей всегда казалось, что та считает ее работу с беременными девочками-подростками аморальной. Кроме того, миссис Спейси скуки ради любила совать нос в чужие дела, а ее любопытство подчас становилось навязчивым.
- Мне кажется, вы волнуетесь.
- Да с чего вы это взяли? - раздраженно ответила Линда, не поворачиваясь.