Ирония Долли задела Теда. Он сжал руками край кухонного стола, на котором в беспорядке была разбросана грязная посуда, наклонился к ней и сказал:
- В таком случае я расскажу, над чем работаю… Я представляю интересы четырнадцатилетнего мальчика, который выстрелил и ранил отца в нескольких шагах от своего дома. По версии обвинителя, он сделал это с холодным расчетом. Но я не думаю, что это было так. Отец в течение долгого времени издевался над его матерью, при этом нередко перепадало и сыну. А мать не нашла ничего лучшего, как настраивать сына против мужа, сделав ребенка орудием своей мести и представ в положении двойной жертвы. Во всяком случае, ее по закону не за что привлечь к суду. Во всем якобы виноват испуганный подросток, решивший из чувства справедливости отомстить отцу за свое и материнское унижение. Так эту историю я собираюсь донести до присяжных и, насколько возможно, показать, какой вред могут нанести родители самим себе, если будут подобным образом относиться к своим детям. Я уверен, что будет несправедливо, если мальчик подвергнется судебному наказанию. Это может сломать всю его жизнь. И ради этого ребенка я целые дни и ночи работаю над этим делом.
С ноткой сарказма в голосе Долли сказала:
- Оказывается, ты не совсем бесчувственный человек.
- Умоляю, не надо так говорить.
- Ты сохраняешь свои лучшие качества только для своей работы.
- Если бы ты была внимательнее, то смогла бы заметить, как я отношусь к своему сыну.
- Ты очень хороший отец, - великодушно согласилась Долли, одарив его натянутой улыбкой. - Только к одной личности ты относишься небрежно - это к самому себе.
Она окинула взглядом пространство вокруг себя.
- Я помогу тебе убрать со стола, если ты не возражаешь.
- Ты, кажется, пришла сюда за Робертом?
Она сжала пальцы за спиной и, решившись, предложила:
- Да, чтобы взять его в парк. Мы могли бы все вместе пойти туда, после того как наведем здесь порядок.
- Долли, я должен предупредить тебя, что ты не найдешь отклика на свои чувства.
- Я собираюсь игнорировать твое предостережение.
- Боюсь, тебе будет больно.
- Я не верю этому.
- Тогда ты будешь выглядеть глупо, - сказал он коротко.
Они в упор, точно противники, смотрели в глаза друг другу.
- Ты говорил, что восхищаешься моей честностью, но одновременно ты не любишь, когда я говорю правду, - в отчаянии крикнула она. - В последние несколько минут я обнаружила, что ты отнюдь не бесчувственный человек… И тогда… ты не был в состоянии скрыть от меня свою страсть… когда мы танцевали с тобой на вечере.
Тед так сильно стукнул кулаком по столу, что стоявший стакан закачался.
- Это была минутная слабость, и я не собираюсь обсуждать с тобой свои чувства! - взорвался Тед.
Внезапно пыл Долли куда-то исчез, и она сказала с глубокой горечью:
- Ты спрашивал меня, любила ли я своего мужа? И я тебе правдиво ответила, хотя мне было трудно это сделать. Сейчас я хочу задать тебе подобный вопрос. Любил ли ты свою жену, Тед? Ты любил свою Кэрол?
Долли коснулась самого больного места в душе Теда.
- Я не желаю говорить о Кэрол. Ни с тобой, ни с кем-нибудь другим.
Крик сбегающего по ступенькам Роберта прервал их разговор.
- Это ты, мама? Иди посмотри на наш замок, который мы выстроили на террасе.
Долли, успокаивая себя, глубоко вздохнула и резко выдохнула воздух из легких.
- Я приду через минуту, сынок, - сказала она.
Интерьер дома Теда был выдержан в строгом, даже аскетически строгом стиле: дубовые перила и двери, высокие потолки без всякого орнамента. Стены пустовали - не было ни картин, ни растений, которые могли бы оживить белые плоскости. Долли поднялась по ступенькам. Улыбаясь, Робин, стоящий возле входа на террасу, проговорил:
- Подожди минуточку. Я сейчас скажу Бену, что ты идешь.
Он исчез. Она стояла на втором этаже, а прямо против нее находилась открытая дверь в спальную комнату Теда. Свитер, который она узнала, лежал на большой кровати. Не сумев побороть свое любопытство, Долли шагнула внутрь комнаты и огляделась. Высокие окна выходили в сад, узорчатые листья деревьев были видны из-за занавесок. Стены - белые, постель застлана дорогим, но тоже строгим бежевым покрывалом, афганский ковер ручной работы висел на стене, а мебель, сделанная из полированной сосны, была сосредоточена в основном в одном из углов комнаты.
Ей неожиданно стало зябко. Наверное, эту комнату Тед делил с Кэрол. Это было нечестно с ее стороны, но она завидовала умершей женщине, почти ревновала. А может, причина таилась еще глубже? Ее глаза блуждали по комнате. Повсюду были фотографии Бена, а на одной из стен висел большой портрет молодой красивой женщины с волосами, собранными на затылке, - Кэрол.
Вдруг у нее перехватило дыхание: рядом с портретом в крошечной хрустальной вазе стоял букет роз, который она подарила Теду на прошлой неделе. Розы немножко увяли, их лепестки стали темно-бордового цвета, но Тед хранил их в своей спальне. Почему?..
7
- Где ты, мама? - услышала Долли крик сына и поспешила выйти из спальни Теда.
Пройдя по узкой лестнице, она вошла на террасу, на которой играли дети. Она пролезла в их замок на коленях, посидела на сооруженной ими кровати и отведала рацион рыцарей, который состоял из сухих печений и свежих фруктов. Как только Долли выбралась оттуда, она обратилась к детям со словами:
- Я хотела бы помочь твоему отцу прибраться на кухне, Бен. Потом я могла бы взять вас обоих в парк погулять и поесть мороженого.
Конечно же, они не возражали. Долли быстро сбежала вниз по ступенькам на кухню. Тед уже надел рубашку и приготовился убрать со стола грязную посуду.
- Я помогу тебе, - сказала она и сунула в раковину кружки и стаканы.
Он мыл тарелки с утроенной энергией. Она собрала все ножи и тихим голосом произнесла:
- Ты сохранил мои розы?
Тарелка с грохотом упала из рук Теда в раковину, а затем раздался его раздраженный голос:
- Твое любопытство переходит все границы! Ты суешь свой нос туда, куда не следует!
- Меня поразило, что комната такая же бесцветная, блеклая, как и все у тебя в доме.
- Я здесь все оставил так, как было при Кэрол. Кэрол сама выбирала цвет обоев, когда мы приехали сюда восемь лет назад.
- О, - сказала Долли. - Ты так ничего не изменил с тех пор в доме?
- Нет, - ответил Тед.
Может, он был настолько охвачен горем, что у него не было сил что-либо менять? Если бы Долли знала ответ на этот вопрос, то могла бы понять нынешнее состояние Теда.
- И все-таки почему ты сохранил мои розы? - спросила она его спокойно.
Тед пристально смотрел на воду, которая, кружась, исчезала в отверстии раковины, а затем, взглянув на Долли, ответил:
- Мне было почему-то жаль выбрасывать твой подарок…
Почти неслышно она ответила:
- Спасибо, Тед.
Он посмотрел на нее. Она с отсутствующим видом вытирала мокрые ложки, как бы уйдя в себя. После того как Долли закончила вытирать посуду, она протерла тряпкой стол и неожиданно сказала:
- Знаешь, что? Я думаю, нам надо разорвать наше соглашение. Я устала бороться все это время.
- Соглашение здесь ни при чем. Только в одном случае мы можем перестать бороться: если не станем лезть друг другу в душу. Согласись, наш договор и не предполагал этого.
- Какой ты рационалист, - сказала Долли, вручая ему тряпку. - Все у тебя просто. Любое соглашение с человеком - это соглашение с человеком, а не с калькулятором. Мы с тобой слишком по-разному понимаем ситуацию. И вот мы в тупике. Ты оказался самым твердолобым человеком из всех, кого я когда-либо встречала, и я вижу всю бесполезность дальнейших контактов. - Она положила пару чистых вилок на кухонный шкафчик и задумчиво добавила: - Почему ты хранишь инструмент по ремонту велосипеда рядом с посудой?
- Это миссис Дуглас. Она любит складывать подобные предметы в буфете, вблизи от раковины. Ни в коем случае ничего не меняй.
Долли засмеялась.
- Держу пари, ей нелегко приходится с тобой. Да, о чем мы говорили?
- Ты рассуждала о чьей-то твердолобости и чьей-то душевности.
- Не говори со мной так иронично, это важный вопрос, - сказала она, вытирая стол сухой тряпкой. - Не у тебя одного какие-то принципы. Я тоже ни с кем не была близка после развода. И мне не чужды слова "преданность и верность". Но вернемся к нашему соглашению. Мы изменим наши отношения. Ты прав - больше никаких эмоций. Давай просто развлекаться!
- Развлекаться? - улыбаясь ее решительному тону, переспросил Тед.
- Ммм… возьмем мальчиков в парк, сходим с ними на пляж или прокатимся на велосипедах. Я имею в виду такого рода развлечения…
Тед пристально посмотрел ей в глаза и тихо произнес:
- Одежда, которую ты носишь, очень подходит к твоим глазам, Долли.
Он явно проверил ее решимость быть бесстрастным исполнителем договора.
- Спасибо за комплимент, - сказала она. - Когда ты смотришь на меня так, как будто я для тебя единственная женщина в мире, у меня появляется дикое желание - любить тебя. Но ты только не думай, что я одеваюсь так для того, чтобы очаровать тебя…
- Долли, шило в мешке не утаишь. Даже если ты завернешься в рубище, то и тогда взгляды мужчин будут прикованы к тебе и твоей фигуре.
- Ты должен остановиться, Тед, - сказала она приказным тоном. - Наше соглашение противоречит тому, что ты говоришь. Никаких комплиментов, даже намеков на чувства, на близость и что-то такое.
- Мы могли бы любить друг друга как брат и сестра? - несколько наивно предложил Тед.
У Долли не было сил представить Теда ни как брата, ни как сестру.
- Пусть будет так, как я сказала, - твердо сказала она. - Сейчас лето, и мальчики свободны от школы. Попробуй принять мое предложение, разве не об этом ты и сам говорил? А теперь мы могли бы отправиться в городской парк.
Их разговор был прерван прибежавшими на кухню Беном и Робертом. Роберт выпалил:
- Мама, мы собираемся идти в парк?
- А ты пойдешь с нами, папа? - в голос с ним завопил Бен.
Зная, как много зависит от его ответа, Тед сказал:
- Разумеется, пойду. Дайте мне только пять минут на сборы.
С воплями восторга мальчики выбежали в сад. Тед молча продолжал расставлять кастрюли на места, Долли все это время молчала. Когда с последней кастрюлей было закончено, Тед поднялся в свою комнату, надел джинсы, футболку, и они все вместе вышли из дома. Спускались сумерки, сад был полон теней. Наконец-то мы опять все вместе: Тед, Бен, Роберт и я, подумала она и неожиданно почувствовала прилив счастья.
- Ну что, идем?.. - обратился Тед к Долли.
- Да, необходимо только заехать ко мне домой, я оставила там кошелек.
- Ничего. Сегодня я угощаю.
- Я предпочитаю платить за себя сама.
- Не забивай себе голову этой проблемой, - лениво усмехаясь, сказал Тед.
- Может, для тебя это не имеет значения, - настаивала Долли, - но для меня это потеря моей независимости.
- Хорошо, только сегодня вечером позволь расплатиться мне, - ответил он, положив свои руки на ее плечи, и повернул ее в сторону автомобиля.
- Ну что же, но только сегодня, - сухо сказала она.
В парке было многолюдно. Тед, Долли и мальчишки не стали расстраиваться по этому поводу. Они купили мороженое, вернулись домой и соорудили столик для пикника под кленом. Мальчишки с энтузиазмом накинулись на лакомство. Робби рассказывал что-то маме, одновременно размахивая руками.
- Ой, мам! - вдруг пискнул он. - Я уронил шоколад на твою кофту.
Долли глянула и похолодела - темное шоколадное пятно обезобразило кофту на самой груди.
- Боже мой… моя новая кофта! Надо намочить это место водой, а еще лучше потереть льдом, - сказала она, отодвигаясь от стола.
- Я покажу тебе, - произнес Тед, повел ее на кухню, открыл холодильник и достал лед. Затем повернулся к ней и приложил лед на темное шоколадное пятно:
- Надо немного подержать…
Он держал лед, чуть-чуть оттянув на себя ее вязаную кофту, его темные волосы находились в дюйме от ее лица. Никаких эмоций, подумала она, с любопытством наблюдая за ним. У него был изящный изгиб бровей, четко очерченный волевой подбородок. Внезапно он посмотрел ей в глаза и тут же отвел их.
- Мальчики заняты мороженым, и я просто не знаю, как прервать этот затянувшийся вечер, - заметила она.
Он убрал руку с ее кофты, нечаянно заметив, что ее грудь часто вздымается. Во рту у него стало сухо, и он тихо произнес:
- Я думаю, что теперь ты легко отстираешь свою кофту, так что на сегодня мои обязанности исчерпаны.
О пятне на кофте она совсем забыла. Внутреннее тепло обожгло ее щеки, Долли отступила на шаг назад и громко сказала:
- Ну что же, холостяцкая жизнь имеет свои преимущества и в плане обязанностей, и в плане покоя.
- Ты встречала много мужчин за последние несколько месяцев… Откуда такой интерес ко мне? - выдавил из себя Тед.
Она вспомнила холод, который почувствовала в его комнате, и медленно проговорила:
- Я, конечно, не Герда, а ты не Кай, но холод этих комнат будит во мне желание растопить накопившийся здесь лед.
- Не надо решать за меня, как мне жить, - резко сказал он.
- О нет. Это не так просто. Я бы очень хотела помочь тебе, но не могу этого сделать без твоего ведома, Тед. - Она прижала руки к груди, почувствовав своей кожей мокрую ткань. - Давай закончим эту тему, хорошо? Мы и так слишком много говорим об этом. Ты не любишь меня, и я своими разговорами только раздражаю тебя.
- Я вижу, мы снова зашли в тупик, - грустно ответил Тед. - Нам лучше вернуться обратно к детям, а то мороженое совсем растает.
Во вторник в восемь часов вечера Тед с Беном и Робином ехали на велосипедах по направлению к дому Долли. Долли работала с семи утра до семи вечера. Он хотел пригласить ее на чашку кофе, а затем предложить ей вместе с мальчиками отправиться в субботу на пляж. Он прислонил свой велосипед к ограде, а в это время мальчики принялись ловить ящерицу, которую заметили в траве. Он постучал в дверь и услышал голос Долли:
- Входите.
Тед прошел в холл и удивился тому, что там было не убрано, а через некоторое время туда зашла Долли. Ее волосы были мокрыми после душа, старенькие джинсы плотно облегали бедра, а легкая блузка отнюдь не прятала, а скорее, подчеркивала то, что было под ней. Долли была удивительно домашней и как-то по-особому привлекательной.
- А, Тед. Я…
Неожиданно вошла пожилая женщина. Она была элегантно одета, женский костюм и белые туфли сидели на ней безупречно. Долли представила ей Теда:
- Это мистер Теодор Зауер, миссис Мак-Челси, он мой друг. Тед, у миссис Мак-Челси я арендую этот дом…
- Как вы поживаете, мистер Зауер? - вежливо спросила Маргарет Мак-Челси и посмотрела на Теда так, что ему стало неудобно за оторванную пуговицу на рубашке и беспорядок на голове. Он спрятал за спину руки, чтобы не было заметно масляных пятен от велосипеда, и ответил:
- Спасибо, миссис Мак-Челси, хорошо. Извините меня, я должен идти.
Вдруг с грохотом открылась дверь и в кухню вбежали мальчики.
- Посмотри на нее, мама, - закричал Роберт. - Такой красивой ящерки я не видел никогда. Можно отнести ее к себе в комнату?
- Скажи: здравствуйте, миссис Мак-Челси. Это Роберт, миссис Мак-Челси, - сказала Долли, - А это Бен Зауер, сын Теда.
Оба мальчика были испачканы землей. Миссис Мак-Челси ледяным взглядом окинула свой дом, мальчиков и сухо сказала:
- Может, мы сможем как-нибудь на этой неделе побеседовать об аренде… Рада была с вами познакомиться, мистер Зауер. - С этими словами она закрыла за собой дверь.
Как только ее шаги утихли, Долли села на стул, закрыла лицо руками и заплакала. Непроизвольно Тед сделал шаг по направлению к ней, но мальчик опередил его. Роберт подбежал к матери и обнял ее.
- Все хорошо, мамочка, не расстраивайся из-за ящерки, она же ведь не крыса.
Долли обняла сына и, сдерживая слезы, сказала:
- Пускай ящерица останется в твоей комнате, Робин.
Бен ошеломленно смотрел на эту сцену: его мама никогда не плакала. Тед сказал немного приглушенным голосом:
- Я же предупреждал вас, ребята, чтобы вы шли к телевизору в комнату Робина. По двенадцатому каналу показывают передачу о животных. Идите, а я тем временем приготовлю чай и успокою Долли.
Долли вытерла слезы и, погладив сына по вьющимся светлым волосам, поцеловала его.
- Хорошая идея, - сказала она. - Я буду в порядке через несколько минут, Робин.
Роберт уткнулся головой в плечо Долли.
- Я люблю тебя, мама.
Она поправила сыну ворот рубашки и улыбнулась ему:
- Я тоже люблю тебя. А теперь мы должны поговорить с папой Бена, а вы пока поиграйте наверху. Только ящерицу положите в коробку с травкой, да не забудьте сделать на крышке дырочки - не то она задохнется.
Тед поставил чайник, разложил пакетики чая по кружкам, затем вплотную приблизился к Долли.
- Ну рассказывай, что случилось?
У нее не было желания отвечать на какие-либо вопросы. Она лишь обняла его и глубоко вздохнула.
- Боюсь, ты не поймешь: ты сильный человек. Мне кажется, что ты похож на тот могучий платан, что растет у тебя в саду.
Ее влажные волосы доносили до него приятный запах шампуня. Долли всем своим телом прижалась к нему, и он вдруг ощутил, как волна желания захлестывает его.
- Все же ответь мне, что случилось с тобой?
- У меня был тяжелый день на работе, - пробормотала она. - К тому же все сегодня не ладилось. Один из сотрудников допустил оплошность в своей работе и попытался всю вину свалить на меня; сломался каблук у моих новых туфель; наш пациент, у которого, мы думали, состояние стабилизировалось, снова попал в реанимацию - и это было только утро. Днем я должна была ехать на вызов с доктором Хоукс, а ты знаешь, какой у нее характер. За час перед окончанием моей смены поступили еще три пациента, и мужчина из палаты номер 326 получил сердечный приступ.
Тед, утешая ее, сказал:
- Это был день, когда тебе нужно было остаться дома.
- Дома тоже не лучше. Я приняла душ и только вышла с мокрой головой оттуда, как столкнулась лицом к лицу с домовладелицей. Я не предполагала, что миссис Мак-Челси придет сюда сегодня, и поэтому планировала убраться в доме до выходных. Как назло, именно сегодня здесь такой беспорядок: игрушки Роберта, мои вещи, кот - все, где попало. Думаю, ей это ужасно не понравилось.
- Вы платите деньги за аренду, поэтому имеете определенные права. И не очень этично с ее стороны приходить без уведомления.
- О-о! Я не подумала об этом. - Долли посмотрела ему в лицо. - Я плачу восемьсот долларов в месяц. Это больше, чем доллар в час.
- Вы правы, не всегда можно содержать дом в порядке. Иногда можно и расслабиться.
Долли робко улыбнулась и высвободилась из его объятий.
- Я почувствовала себя лучше, спасибо за заботу.
- Всегда к вашим услугам, - сказал Тед. - Я пришел узнать, может ли Робин завтра утром отправиться с нами на рыбалку, - торопясь, добавил он. - И я думаю, что отдых на пляже вчетвером нам не повредит. Я полагаю, что ты не будешь против этого?