Однако, когда он взял ее за руки и прижался щекой к ее щеке, Ана не смогла избавиться от ощущения, что у Бернардо на уме совсем не ужин.
Она шагнула назад, оглядывая его, пока он отодвигал для нее стул. Бернардо был худее и бледнее Витторио, но также красив. У него были темные волосы и карие глаза, но ему не хватало энергичности Витторио.
- Спасибо, - прошептала она, усаживаясь за стол.
Он уселся напротив и потянулся за бутылкой уже откупоренного красного вина.
- Вино из собственной винодельни? - спросила Ана, смотря, как бокал наполняется жидкостью рубинового цвета.
- В некотором роде. Я экспериментировал со смешиванием сортов винограда. - Выражение его лица было настороженным. - Витторио об этом не знает.
Ана сделала глоток вина.
- Вино вкусное. - Она поставила бокал на стол и посмотрела на Бернардо в упор. - Почему ты не сказал Витторио о том, что экспериментировал с сортами? Ведь в результате получилось хорошее вино.
Бернардо едва заметно ей улыбнулся и отпил из бокала.
- Не сомневаюсь, ты заметила, что Витторио и я… - Он помолчал, склонив голову и задумавшись. - Мы не похожи на нормальных братьев.
- Конечно, я это заметила, - ответила Ана и прибавила немного резко: - На самом деле я задаюсь вопросом, понравилось бы ему то, что мы с тобой вместе ужинаем.
- Не понравилось бы. Не потому, что он думает, будто это неуместно, а потому, что боится, я стану нашептывать о нем всякие гадости. Он не заинтересован в том, чтобы я работал в "Винах Кацлевара".
Ана почувствовала к нему жалость.
- Почему? Из-за того, что произошло много лет назад, когда умер ваш отец? - Увидев удивленное лицо Бернардо, Ана быстро прибавила: - Я знаю, Констанция хотела, чтобы ты стал графом и единственным наследником. Витторио говорил мне. И все же это произошло давным-давно, вы были такими юными…
- Это было только начало, - ответил Бернардо. - Я полагаю, он рассказал тебе о том, каким было наше детство? Нас вынудили принимать чью-либо сторону, Витторио и меня. Сначала мы сопротивлялись этому. Мы возмущались от того, что наши родители втягивают нас в свои разборки. Но потом… - Он пожал плечами. - Я признаю, что не был разумным мальчиком. Внимание матери вскружило мне голову. Она так явно отдавала мне предпочтение, я этим щеголял. В этом я утер нос Витторио. Для меня организовывались специальные поездки, делались особенные подарки… У меня голова шла кругом. - Он изогнул губы в горькой усмешке. - Витторио видел все это и ничего не говорил. Его поведение злило меня все сильнее. Ведь у него было внимание и похвалы отца, и я хотел заставить его ревновать.
- И он, конечно, ревновал, - перебила его Ана. - Ничто не заменит любовь матери.
- Или любовь отца. Я не знаю, кто из нас оказался в лучшей ситуации. Витторио был любимцем отца, но он не избаловался и не изнежился, как я. Мой отец был жестким надсмотрщиком. Я помню, как однажды он заставил Витторио подняться на рассвете. Тогда ему было всего десять, а мне шесть. Витторио плохо сдал экзамен по математике. Отец усадил его за обеденный стол и заставил сдавать экзамен снова и снова. Он не остановился до тех пор, пока Витторио не решил все задачи правильно. Витторио занимался в течение нескольких часов. Он даже не позавтракал. - Бернардо скривился. - Я помню об этом, потому что нарочно облизывал губы и громко чмокал, пока пил свой сок, сидя напротив него, а он даже не посмотрел на меня, хотя явно был голоден. - Бернардо покачал головой, скривив рот. - Я не горжусь тем, как вел себя на протяжении многих лет, Ана. Я был не прав.
Ана печально вздохнула.
Подали ужин, но у нее совсем не было аппетита.
- Что произошло, когда умер ваш отец?
- К тому времени позиции каждого из нас были хорошо известны. Витторио возненавидел и мать, и меня. По крайней мере, он вел себя с нами так, будто ненавидел. Ему было всего четырнадцать, но он не услышал от нас ни одного доброго слова. О, он был вежлив, и это сводило нашу мать с ума. Я полагаю, Витторио очень похож на нашего отца, который не научился любить и сопереживать нашей матери. Он был вежлив, учтив, заботлив, но он ее не любил. Он был хладнокровным человеком.
- Несмотря на все это, почему ваша мать решила лишить Витторио наследства? Только из-за того, что ты был ее любимчиком? - Ана услышала обвиняющие нотки в собственном голосе.
Бернардо пожал плечами.
- Кто знает? Вероятно, она поступила так потому, что думала, будто, став графом, Витторио превратится в такого же жестокого человека, как наш отец. Она говорила, что не может спокойно смотреть на то, как Витторио становится подобием Артуро. - Он печально улыбнулся. - Полагаю, она думала, что спасает его от самого себя.
Ана подняла брови:
- Он, вне сомнения, так не считает.
- Ситуация ухудшилась, конечно, - согласился Бернардо. - План матери провалился, и Витторио стал нашим врагом. Годами мы не общались, как подобает родственникам. - Он сделал паузу и отвел взгляд. - Я не всегда совершал достойные поступки. - Он повернулся к Ане и решительно на нее посмотрел. - Вражда продолжается до сих пор, как ты, несомненно, заметила. Именно поэтому я здесь.
Ана спокойно встретила его взгляд:
- Ты хочешь о чем-то меня попросить?
- Да. - Бернардо вздохнул и жестом указал на разлитое в хрустальные бокалы вино. - Ты попробовала сделанное мной вино, Ана, и, как опытный винодел, поняла, что оно хорошее. Витторио решил никогда не позволять мне управлять "Винами Кацлевара". Бог свидетель, я могу его понять. Я еще не доказал ему, что являюсь достойным человеком. Я совершил многое, о чем сожалею даже теперь, став взрослым. Но я не могу жить под пятой брата. Я чувствую себя ничтожеством. Знаю, он никогда не выпустит на рынок эту марку вина, потому что оно мое…
- Уверена, Витторио не может вести себя столь неразумно, - перебила его Ана. - Он бизнесмен, в конце концов.
- Когда дело доходит до меня и моей матери, он становится слепым, - категорично заявил Бернардо. - Но я не могу его винить.
- Так о чем ты хочешь меня попросить?
- Ты экспериментировала со смешиванием сортов винограда, да?
- Немного…
- Если ты скажешь, что придумала это вино, он согласится запустить его в производство.
- Полагаешь, я смогу присвоить себе чужие заслуги?
Бернардо слегка повел плечами:
- Мне все равно, кто будет считаться автором этой марки вина.
- Я не стану присваивать себе плоды твоего тяжелого труда, Бернардо, - произнесла она.
Он медленно кивнул.
- Вино отличное, и ты заслуживаешь того, чтобы быть объявленным его создателем. - Ана вздохнула. - Ты сможешь продавать его под брендом Виале, но я думаю, тебе больше понравится продавать его под брендом Кацлевара. Отвратительная вражда между тобой и Витторио должна закончиться. Может, если он увидит, какое хорошее вино ты создал, он тебе уступит.
Бернардо наклонился вперед:
- Что ты предлагаешь?
- Почему бы тебе не подготовиться к продаже первой партии вина? Витторио передал мне в управление свои виноградники на время отъезда.
Ана знала - ее власть ограничена, и Витторио вряд ли ожидает, что она будет проводить какие-то изменения в стратегии производства и продажи вина.
- Я могу организовать встречу с некоторыми покупателями в Милане. К тому времени, когда Витторио вернется домой, мы сможем предоставить ему кое-какие результаты нашей деятельности.
"Остается надеяться, что Витторио не слишком на меня разозлится. Даст бог, братья покончат с враждой. Если Витторио меня любит, его гнев не сможет разрушить наш брак".
Обнадеженный, Бернардо буквально помолодел от радости:
- Ты очень рискуешь, Ана. Витторио может прийти в бешенство. По правде говоря, я уверен: он будет в ярости.
- Вражда должна прекратиться, - решительно сказала Ана. - Это единственный путь для вас обоих. И я уверена, - прибавила она с большей уверенностью, чем чувствовала, - мой муж согласится с моими доводами, когда я с ним поговорю.
После долгих, утомительных, но успешных переговоров с торговыми представителями в Южной Америке Витторио стремился поскорее вернуться домой к любимой жене.
Да, теперь он не сомневался, что полюбил Ану. Каждое мгновение в разлуке с ней казалось ему поистине мучительным.
В замке было тихо, когда он появился в нем в четыре часа дня. Витторио не сомневался, что Ана находится в своем офисе на винзаводе. Витторио решил сделать ей сюрприз и неожиданно заявиться к ней на работу.
Он просматривал сообщения, оставленные в его кабинете секретарем, когда в дверь постучал управляющий его виноградных плантаций.
Витторио едва поднял на него глаза:
- Слушаю, Антонио. Все шло хорошо, пока меня не было? - Он отложил очередное письмо в сторону и только потом понял, что его управляющий не произнес ни слова. Витторио поднял глаза и увидел Антонио, который выглядел неуверенно и нервно сжимал руки. Витторио прищурился. - Антонио, что-нибудь случилось?
- Это Бернардо, господин Ральфино… Бернардо и графиня.
Витторио замер. Ему показалось, что кровь застыла в его жилах.
- Моя мать снова устраивает заговор? - спокойно спросил он. - Теперь, когда я женился, она стремится снова лишить меня наследства и дискредитировать меня в очередной раз?
Антонио покачал головой, выглядя несчастным:
- Не вдовствующая графиня, мой господин. Ваша жена.
На мгновение Витторио лишился дара речи.
- Вы хотите сказать, моя жена сговорилась с Бернардо? - спросил он, вздохнув.
- Она просила меня не звонить вам, - печально признался Антонио.
- Что? - Витторио едва понимал, что происходит. Его жена пытается ввести его в заблуждение? Она плетет против него интриги? От шока он покачнулся, у него перехватило дыхание.
- Я знаю, вы не хотите, чтобы Бернардо… Ну, я знал, что вам захочется самому принять решение после того, как вы одобрите, - продолжал Антонио. - Но она сказала, вы наделили ее полномочиями.
Витторио уперся рукой в письменный стол, собираясь с силами.
- Так что произошло, Антонио?
- Бернардо уехал в Милан, - признался менеджер. - Он раскручивает на рынке собственную марку вина. Я не знал об этом до вчерашнего дня, но графиня одобрила его решение и устроила встречу…
- Собственная марка вина? - бессмысленно повторил Витторио.
Неужели его брат на самом деле пытается влезть в семейный бизнес? И Ана ему помогает?
В душе Витторио будто что-то умерло. Ана предала его в тот момент, когда он был полон любви к ней. Теперь у него было такое ощущение, что его вырубили под корень, словно дерево. Его сердце сковало льдом. Он повернулся к Антонио:
- Спасибо за то, что предупредил. Я разберусь.
- Я бы позвонил вам, но поскольку графиня была наделена полномочиями…
- Я все прекрасно понимаю. Забудь об этом. - Витторио кивнул управляющему, и тот ушел.
Затем он повернулся к окну и тупо уставился на аккуратные посадки винограда.
Витторио чувствовал боль и скорбь. Ана предала его, как когда-то предали мать и брат. Изо дня в день юный Витторио пытался угодить своему отцу, чем еще больше усиливал свои страдания. А потом, когда отец умер и его душа разрывалась от отчаяния, он хотел искать помощи и утешения у матери. Он думал, теперь она примет его и полюбит, но Констанция окончательно от него отвернулась.
А теперь жена воспользовалась его доверием, чтобы его дискредитировать…
- К вам господин Кацлевара, синьорина Ви… леди Кацлевара.
Ана привстала из-за стола, улыбаясь настороженному и взволнованному Эдоардо.
- Вам не нужно церемониться, Эдоардо. Пусть он войдет!
- Добрый день, Ана.
- Витторио! - Несмотря на его довольно холодное приветствие, она не могла удержаться от улыбки. Она подошла к нему и протянула руки, чтобы его обнять и поцеловать.
Витторио не двигался. Ана опустила руки, она все поняла. Он, очевидно, узнал о том, что они с Бернардо затеяли.
- Ты сердишься, - заявила она, и Витторио выгнул бровь:
- Сержусь? Нет. Скорее, мне любопытно. - Он говорил с леденящей душу вежливостью.
Давным-давно она не слышала от него подобного тона и уже забыла о том, каким жестким может быть Витторио. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, засунув руки в карманы, и ждал.
Ана вздохнула. Она готовилась к этому разговору и знала: Витторио не обрадуется ее затее.
- Витторио, - сказала она наконец с мольбой в голосе. - Бернардо показал мне вино, которое сам создал. Он смешивал различные сорта винограда, но ты не знал…
- Забавно, но я думал, что знаю обо всем, что происходит в моей фирме. И насколько я помню, мой брат работает помощником управляющего, а не виноделом. Или ты оказала ему содействие в продвижении по службе, пока меня не было?
От его холодности Ане хотелось закричать. Теперь она понимала, в каком ужасе приходилось жить Констанции, когда изо дня в день ее муж удостаивал ее такого безразлично-хладнокровного отношения.
- Нет, я не продвигала его по службе, - ответила Ана как можно спокойнее. - У меня нет таких полномочий.
- Разве?
Ана заставила себя не обращать внимания на его насмешливый вопрос.
- Но я действительно разрешила ему продвигать на рынок его собственное вино. Прямо сейчас он находится в Милане и ведет переговоры с несколькими покупателями. Я подумала, мы могли бы включить его вино в каталог продаж нынешней осенью…
- Да неужели? - Витторио шагнул в комнату, выражение ледяной вежливости на его лице сменилось яростью. - Ты не тратила зря времени, да, Ана? - спросил он, словно выплевывая каждое слово. - Как только я уехал, ты спланировала заговор за моей спиной!
- Никакого заговора, Витторио, - настаивала она, - хотя я могу понять, почему ты думаешь обратное. Но я не твоя мать, и Бернардо изменился…
Витторио резко рассмеялся:
- Ничто не изменилось. Неужели ты не догадывалась, что у меня есть причина держать его на коротком поводке?
Ана пыталась сохранять спокойствие.
- Витторио, твоему брату было десять, когда ваша мать пыталась лишить тебя наследства…
- Ему было двадцать, когда он пытался организовать забастовку на моем винзаводе и дискредитировать меня перед моими клиентами. А в двадцать пять он украл у меня сто тысяч евро. Ты считаешь, я плохо знаю родного брата?
Шокированная, Ана уставилась на Витторио. Она вспомнила, как Бернардо говорил ей о том, что совершал много недостойных поступков, о которых сожалеет до сих пор.
- Я не знала об этом, - тихо произнесла она наконец.
Витторио лишь язвительно рассмеялся.
- Я действительно не знала о его проступках. Тем не менее я считаю, что Бернардо изменился. Если ты дашь ему шанс…
- Значит, ему все-таки удалось тебя убедить, - спокойно заявил Витторио. Он отвернулся, чтобы она не могла видеть его лицо. - Он настроил тебя против меня.
Ана вдруг почувствовала, что сейчас расплачется. Витторио был так категоричен и грустен.
- Витторио, это не так! Я просто хотела дать Бернардо шанс, не только ради него, а ради нас!
- Нас? - язвительно повторил Витторио.
- Да, ради нас. Потому что твоя ненависть к нему отравляет все вокруг! Отравляет… - Она остановилась, не желая откровенничать и признаваться ему в любви. - К тому же он может тебе помогать. Сегодня утром он позвонил мне из Милана и сказал, что встречи с торговыми представителями прошли успешно. Он не пытается отнять у тебя руководство фирмой.
- Так только кажется.
- Ваша вражда должна прекратиться, - заявила Ана. Ее голос дрожал, но она заставила себя продолжать говорить. Правдивость - единственное средство исцеления. - Ваша вражда отравляет вас обоих… Она отравляет нашу любовь.
Ей показалось, что атмосфера накалилась до предела.
Витторио обернулся, его глаза были словно два темных омута.
- Любовь? - спросил он вкрадчиво. - О чем ты, Ана?
Ана моргнула, сдерживая слезы. Она решила быть сильной, хотя и чувствовала себя наиболее уязвимой, чем когда-либо.
- Я люблю тебя, Витторио. Я предоставила Бернардо шанс из-за любви к тебе…
- То же самое говорила моя мать, когда пыталась лишить меня наследства, - с издевкой произнес Витторио.
- Она так сказала?
- Что-то вроде этого.
Но Ана отлично понимала, почему так говорила Констанция. Она ужасно боялась, что ее сын Витторио станет таким же холодным и жестким человеком, как его отец.
- Я не спорю, Витторио, Бернардо и Констанция причинили тебе страдания, но это не может продолжаться вечно. Я подумала, если Бернардо хоть как-то проявит себя, вы сможете наладить отношения. Сможете простить друг друга и научиться…
- О, Ана, твои слова чрезвычайно сладки, - протянул Витторио, - но все, о чем ты говоришь, совершенно нереально. Я женился на тебе не для того, чтобы ты работала психологом в моей семье. Я женился на тебе для того, чтобы рядом со мной был преданный союзник!
Ана моргнула:
- Ты хочешь сказать, что преданность подразумевает слепое подчинение? Я не могу принимать решения самостоятельно? Ты сказал, тебе не нужна болонка. Ты довольно трогательно называл наши отношения партнерством…
- Деловым партнерством, - поправил ее Витторио. - Именно это я имел в виду.
Ана сглотнула, стараясь не терять нить разговора и не расплакаться.
- И все же ты не хочешь, чтобы я интересовалась твоим бизнесом…
- Я не хочу, чтобы ты пользовалась своими привилегиями и ставила интересы моего брата выше моих! - прервал ее Витторио, повышая голос, чтобы ее перекричать. Затем он понизил голос и заговорил зловещим шепотом: - Ты предала меня, Ана.
- Я люблю тебя, - ответила Ана. Ее голос дрожал, тело содрогалось от волнения. - Витторио, я люблю тебя…
Он категорично покачал головой:
- Об этом мы не договаривались.
Она внимательно смотрела в его лицо, отыскивая в нем следы сострадания или даже сожаления. Но каждая черточка в нем была твердой и безжалостной. Витторио превратился в устрашающего незнакомца.
- Знаю, не договаривались, - тихо сказала она. - Но я влюбилась в тебя. Я полюбила тебя таким, каким ты… мне казался. Однако теперь, - она вздохнула, - ты так холоден со мной. Витторио, ты нисколько не любишь меня?
На щеке Витторио дрогнул мускул. Он не произнес ни слова в ответ. Он смотрел на нее сверху вниз суровым и непримиримым взглядом, и внезапно Ана не выдержала. Настолько уязвимой она чувствовала себя только один раз в жизни, когда бросилась к Роберто, надеясь, что он обнимет ее и признается во взаимной любви. Она была отвергнута тогда. Ее отвергают сейчас. И все же сейчас все было несколько иначе. Витторио отвергал ее не только физически, но и эмоционально, а это оказалось намного больнее.
- Вижу, что не любишь, - тихо сказала она.
Витторио снова не ответил.
И тогда Ана сделала единственное, что была способна придумать в тот момент. Она повернулась и вышла из офиса.
На вилле Россо царила тишина. Ана направилась к лестнице, когда услышала голос отца, идущий из кабинета.
- Эй, кто там?
- Это я, папа. - Ана остановилась на лестнице, когда отец вышел в вестибюль.
Он бросил взгляд на ее лицо и ахнул. Ана могла только догадываться, как ужасно выглядит.