- И часто ты чинишь его машину? - поинтересовалась Хани.
- Бывает иногда. А что такое, Медок?
- Просто спросила. Сколько лет Джонатану?
- Он младший. Ему двадцать шесть.
- А о втором брате тебе тоже приходится заботиться?
- О Реджи? Гораздо меньше. Он живет в Айове.
- А кто заботится о тебе?
- Я уже большой мальчик, сам могу о себе позаботиться, - пошутил Джерри. - К тому же я старший. Так уж принято, что старшие помогают младшим. Наша мать умерла вскоре после рождения Джо, отец очень сильно переживал и был склонен винить нас во всех своих несчастьях. И если ты полагаешь, что я груб, видела бы ты его. Вот уж у кого был крутой нрав. Из-за этого он долго не задерживался ни на одной работе. Потом стал пить и в конце концов умер от кровоизлияния в мозг.
- Мне очень жаль.
Джерри пожал плечами.
- Реджи женат, у него двое детишек - мальчик и девочка. Джонатан обручен, свадьба через три месяца.
- А чем занимаются твои братья?
- Джо торгует недвижимостью, Реджи врач-ортопед.
- Понятно. - Взгляд Хани упал на часы. - Уже поздно. Мне пора домой.
- Сегодня я не могу заниматься своими обычными делами, поэтому день кажется таким длинным. Не уезжай!
- Я же приходила только, чтобы поговорить о наших детях, и нам это прекрасно удалось. Через час у меня экскурсия по заповеднику.
- Ну, может, тогда хоть поцелуешь на прощание? - промурлыкал Джерри.
Не позволяя ему увидеть, как жар затопил ее тело от этих слов, Хани резко подскочила, подошла к стойке, чтобы забрать корзину, а когда повернулась, оказалась прямо в объятиях подошедшего Джерри.
- Если ты уйдешь, зря пропадет такой чудесный день, - сказал он, положив ей руки на плечи.
Хани сглотнула.
- Отойди с дороги, в противном случае мне придется тебя оттолкнуть.
- Но ты ведь не станешь толкать раненого. Правда, Медок? - понизил голос Джерри, кончиками пальцев погладив шею над воротником свитера. Каждое его прикосновение обжигало, и у Хани закружилась голова.
- Мистер Вест, немедленно дайте мне пройти, - выдавила она.
- Звучит не слишком убедительно, Медок. Тебе не хватает ветра, чтобы поднять паруса.
- Я начинаю приходить к выводу, что ты слишком легкомысленный и поверхностный, Джерри Вест!
Пальцы Джерри пробрались к уху и нежно погладили его. Трепетная дрожь пробежала по телу Хани.
- А ты слишком серьезная и чопорная, мисс Хани Бартон. И если бы я не целовал тебя, то ни за что бы не догадался, что на самом деле ты сладкая как мед.
- Мне что, придется бороться с тобой?! - возмутилась она, стараясь скрыть реакцию своего тела на его слова.
- Не надо со мной бороться, Медок. Мне так хочется услышать, как ты произносишь мое имя с нежностью.
Глядя, как она упрямо вздернула подбородок, сверля его взглядом, он усмехнулся и отступил в сторону.
- Ладно, отпускаю тебя, Медок… пока. Беги к своим любителям птиц.
Схватив корзину и куртку, Хани выскочила из дома. Всю дорогу до заповедника и позже ее неотступно преследовали мысли о Джерри Весте, о его грубоватых, сексуальных шутках и намеках, о возбуждающих поцелуях. Вспоминала она и о Джонатане, удивляясь тому, что он не предложил раненому брату помощь, не стал ухаживать за ним, а, наоборот, заставил его, больного, чинить машину. Да, по всей видимости, детство у них троих было нелегким, но тяжелее всех приходилось Джерри. Возможно, это и сделало его таким, какой он есть.
Даже во время экскурсии - своего любимого занятия - Хани не смогла отвлечься и продолжала думать о Джерри, пока водила группу школьников по тропинкам, показывая гнезда различных птиц и оленьи тропы. Душа ее пребывала в смятении.
6
Вечером, после того как Люк, на этот раз целый и невредимый, вернулся из школы, Хани села писать статью для одного научного журнала о повадках зябликов и клестов. Заканчивая вторую страницу, она услышала шум подъезжающей машины и, выглянув в окно, увидела обоих Вестов - отца и сына, - выбирающихся из пикапа. По нахмуренным бровям мальчика было заметно, что ему этот визит явно не по душе.
- Кто это там, мам? - спросил Люк.
- Весты.
- Что, правда? - Люк подбежал к окну, и брови его поползли вверх. - Что им тут надо?
- Я думаю, что они приехали извиниться за вчерашнее поведение Рея. И, пожалуйста, дорогой, постарайся понять, что для него это очень нелегко. Не стоит таить зло.
- Ладно, мам, - буркнул Люк.
Любовно потрепав сына по голове, Хани открыла дверь и вышла на крыльцо встречать гостей.
Джерри стоял, скрестив руки на груди, и ждал. Пытаясь выглядеть невозмутимым, Рей выступил вперед.
- Здравствуйте, миссис Бартон. Люк дома?
- Да.
В этот момент Люк появился на крыльце и встал рядом с матерью.
- Я прошу прощения за то, что плохо говорил о твоей маме, Люк, - промямлил
Они обменялись молчаливыми взглядами, и Джерри кивнул.
Хани понимала, как трудно было мальчику произнести эти слова, как отчаянно он нуждался сейчас в отцовском одобрении. Всю его воинственность как рукой сняло.
- Ну вот и хорошо, - отозвался Джерри, хотя тон его оставался строгим.
- Спасибо, Рей, - тихо поблагодарила Хани, несмотря ни на что испытывая жалость к этому пареньку, который лишился матери. - Люк, почему бы тебе не показать Рею раненого вальдшнепа, которого мы сегодня нашли? - предложила она.
- Хорошо, мам. Только куртку накину.
Люк оделся, и мальчики пошли по дорожке, ведущей к клеткам и вольерам.
Хани повернулась к Джерри и посмотрела ему в глаза.
- Спасибо. Я знаю, как это было трудно для вас обоих.
- Да, но необходимо. Думаю, это будет хорошим уроком для Рея.
- Идем в дом, - предложила Хани. Я сварю нам кофе, а мальчикам приготовлю горячий шоколад.
- Замечательно. - Следом за ней Джерри вошел в дом, неторопливо и внимательно осматриваясь. А когда, сняв куртку, устроился за кухонным столом, то, казалось, заполнил собою все немаленькое пространство помещения.
- Думаю, Рей очень нуждается в твоем одобрении, - высказала свое мнение Хани.
- Знаю. Раньше, до смерти Деллы, он не был таким. Ему тяжело без матери, а я не могу заменить ему ее.
- Разумеется. Мать и отец играют разные роли в жизни детей. Главное, что ты никогда не был к нему равнодушен, интересуешься его жизнью, проводишь с ним время, делишься своими мыслями, бранишь, когда он провинится, и хвалишь, когда он того заслуживает. Ведь это так?
- Да. Я люблю его и хочу, чтобы он знал об этом.
- В отличие от твоего отца?
- Да, наверное.
- Не волнуйся так. - Хани засыпала кофе в кофеварку, налила воду и включила. - Если ты любишь сына, если тебе небезразличны его жизнь, его поступки, ты сделаешь все правильно.
- Надеюсь, что так.
Хани помешивала молоко для какао, задумчиво глядя, как поднимается пена. Джерри сидел, положив раненую ногу на табурет. Шаги, раздавшиеся на крыльце, заставили их повернуть головы. Вернулся Рей.
- Пап, пойдем посмотришь, какие у них замечательные птицы. А сокол Сократ даже садился мне на плечо. Люк научил меня, как надо свистеть, чтобы подзывать его. Пойдем, я покажу тебе.
Джерри встал и накинул куртку, затем взял костыли.
- Ну давай посмотрим, пока миссис Бартон варит нам кофе и шоколад.
- Ты любишь горячий шоколад, Рей? - спросила Хани.
- Да, мэм. Пап, у них есть вальдшнеп с подбитым крылом. Он такой забавный, с длиннющим клювом. Правда, он пока еще боится людей.
- Гм, как интересно. - Джерри взглянул на Хани и подмигнул.
Дверь за ними закрылась. Провожая их взглядом, Хани смотрела, как отец и сын спустились по ступенькам, пересекли двор… Выключив газ под кастрюлькой с молоком, она вытерла руки, накинула куртку и побежала за ними. Джерри и мальчики стояли внутри огромной проволочной клетки.
- Кто построил такой вольер? - поинтересовался Джерри.
- Администрация заповедника, - ответила Хани. - У нас таких вольеров четыре и еще шесть - поменьше. Они дают птицам некоторую свободу.
На ветке осины сидел Сократ, молча наблюдая за компанией своими глазами-бусинками. Рей свистнул ему.
- Он уже подлетает на мой свист, - похвастался он. Однако сокол остался сидеть на месте.
Люк взглянул на Джерри.
- Мне кажется, он вас боится, мистер Вест.
Джерри оперся на костыль и погрозил пальцем соколу.
- И правильно делает.
- Давай отойдем, - предложила Хани.
Они ушли по тропинке и встали за куст боярышника, откуда им было хорошо видно. Рей засвистел. Сократ, словно раздумывая, покрутил головой и плавно слетел на плечо Рея. С победной улыбкой тот посмотрел на отца.
- Черт меня побери! - прошептал Джерри, обращаясь к Хани. - И все равно лучше бы ему оставить моих лошадей в покое. Они для меня слишком дороги - в прямом и переносном смысле.
- Посмотри, пап, - крикнул Рей, - он даже дает мне себя погладить!
- Вижу-вижу, - ответил Джерри и пробормотал только для ушей Хани: - Между вами троими словно тайный сговор.
- Хочется верить, - рассмеялась Хани, - что можно больше не беспокоиться о Сократе.
- На твоем месте я бы не рассчитывал на это.
- Мальчики, как насчет горячего шоколада? - громко позвала Хани.
Дети с радостью согласились.
Чуть позже, когда все вернулись в дом и расселись вокруг круглого кухонного стола с чашками - мальчики с шоколадом, а взрослые с кофе, - Джерри стал рассказывать о рыбалке. С затаенной грустью Хани следила за лицом сына. Вот такой и должна быть настоящая семья, подумала она. Мальчишки заразительно смеялись очередной шутке Джерри, а из него буквально сыпались истории одна забавнее другой. Изредка Джерри подмигивал ей, словно сообщая, что все в порядке. Дети полностью завладели его вниманием, и у Хани появилась возможность внимательнее присмотреться к соседу. Верхняя пуговица фланелевой рубашки была расстегнута, и виднелись темные волоски на груди. Хани попыталась представить, какие они на ощупь. Она любовалась его волевым подбородком, чувственным ртом и серыми глазами, в которых тлел затаенный огонь.
Взволнованная и раскрасневшаяся, она перевела взгляд на пустую кружку, которую вертела в руке, прислушиваясь к изменившемуся голосу Джерри, когда он начал вспоминать о проделках собаки, жившей у него в детстве. Мальчики от души хохотали. Захваченная историей, Хани и сама расслабилась, удивляясь тому, что сейчас в Джерри Весте не было и следа его обычной грубости и насмешливости.
Наконец Джерри поднялся, сказав, что пришло время кормить лошадей. Мальчики договорились снова встретиться на следующий день после школы, выскочили во двор и наперегонки побежали к пикапу, однако длинные ноги Рея давали ему несомненное преимущество. Джерри обнял Хани за талию и слегка прижал к себе, обдав терпким запахом одеколона.
- Спасибо за все, Медок. Знаю, мы доставили вам неприятности, но ты помогла Рею справиться.
- Люк в восторге от твоих рассказов. Как и я, - добавила она.
Не убирая руку, Джерри заглянул ей в глаза.
- Я же тебе говорил, что мы подходим друг другу, помнишь? Вы с Люком даете нам то, чего мы с Реем лишены, но в свою очередь что-то получаете и от нас.
К горлу Хани подкатил ком, стало трудно дышать. Как скоро они расстаются. Серебристые глаза Джерри так много говорили ей, что хотелось прижаться к нему всем телом, очутиться в кольце его крепких, надежных рук, протянуть губы для поцелуя.
- Мам, - послышался голос Люка. - Рей приглашает меня к ним ненадолго. Можно, я поеду?
Джерри улыбнулся.
- У детей короткая память.
- Нет, Люк, не сегодня. Тебе еще нужно делать уроки, - ответила Хани.
Джерри похромал к пикапу. Люк подошел к матери, и они стояли рядом, провожая взглядом удалявшийся грузовичок.
Через два дня Хани позвонила президент школьной Ассоциации учителей и родителей, Сондра Брайон. - Хани, вы не забыли, что в конце месяца у нас ежегодный благотворительный аукцион? Вы всегда так здорово нам помогали. И в этом году нужен председатель комитета по организации аукциона. У нас тут достаточно добровольцев, но нет никого на роль руководителя. Я считаю, что вы прекрасно подойдете. Что скажете? Кстати, по традиции первое заседание комитета проходит у председателя.
- Я не возражаю, чтобы собраться у меня, - ответила Хани, - а с остальным не знаю. У меня сейчас очень много работы в заповеднике.
- Ладно, решим все на первом заседании. На какое время удобнее назначить встречу. Я обзвоню всех членов комитета.
- Давайте в воскресенье, в первой половине дня. Скажем, часов в десять.
- Превосходно.
В воскресенье, около половины десятого, раздался звонок в дверь. Удивляясь, кто мог приехать настолько раньше времени, Хани открыла дверь и, к своему изумлению, обнаружила на пороге Джерри. Неужели он тоже член комитета? Впрочем, ничего удивительного, ведь его сын тоже учится в этой школе. Сердце ее упало, потом подскочило к горлу и заколотилось там.
Облокотившись о косяк, он стоял, своими широкими плечами заслоняя все пространство, держа в руке костыль и широко улыбаясь. Куртка была расстегнута, и Хани разглядела джинсовую рубашку, обтягивавшую его мощную грудь. Джинсы, ковбойские сапоги и серый стетсон завершали его наряд. Он выглядел настоящим ковбоем из какого-нибудь вестерна.
- Привет, - сказал он. - Я боялся что-нибудь пропустить, поэтому приехал пораньше.
- Ты хочешь сказать, что тоже являешься членом комитета по подготовке ежегодного аукциона?
- Почему тебя это удивляет, Медок? Я ведь такой же родитель, как и ты.
- Ну да, конечно. Извини. Проходи, пожалуйста. - Она посторонилась, давая ему возможность войти, и закрыла дверь. - Раздевайся, я повешу твою куртку и шляпу.
Сняв куртку и положив на нее шляпу, Джерри протянул все хозяйке. На мгновение их руки соприкоснулись, и у Хани пересохло во рту. С чего это она так разволновалась? Джерри ведь пришел не лично к ней, а на заседание комитета.
Он последовал за ней по широкому коридору в гостиную, с явным любопытством осматриваясь вокруг. Хани свежим взглядом оглядела знакомую обстановку, на которую уже давно не обращала внимания. Впервые ей пришло в голову, насколько женской выглядит ее гостиная: гипюровые шторы, бежевый ковер на полу, розовато-бежевая обивка дивана и кресел, фортепиано у стены и повсюду салфетки, вазочки, статуэтки, а на диване вышитые подушки-думки. Джерри подошел к камину и стал рассматривать статуэтку мейсенского фарфора на каминной полке и хрустальную вазочку с искусственными цветами. Все сияло безукоризненной чистотой.
- А твоя спальня какого цвета, Медок?
- Прости? - переспросила она, вздернув подбородок.
Он закатил глаза.
- О небо! Давай обойдемся без этой старомодной чопорности, а, Медок? - Он вздохнул. - Ну ладно, если не желаешь говорить о своей спальне, покажи хоть комнату Люка. Она тоже в розовых тонах? - В его словах сквозила явная насмешка.
Это начинало выводить Хани из себя.
- Нет, - процедила она сквозь зубы.
- Значит, я могу на нее посмотреть, верно?
- Идем, если тебе так уж любопытно. - Взяв себя в руки, Хани одернула свою желтую кофту из ангорки и, подстраиваясь под медленные шаги Джерри, повела его по коридору.
- Хороший дом. Добротный, - похвалил Джерри. - Здесь ты и выросла?
- Да. Мой отец преподавал естественные науки в университете в Канзас-Сити, но вскоре после моего рождения здоровье бабушки ухудшилось. Врачи прописали ей свежий воздух, и мы переехали сюда. Вначале мама ухаживала за бабушкой, потом приехала овдовевшая бабушкина сестра и осталась жить с нами. Когда мне было одиннадцать лет, а моей сестре тринадцать, папа умер. Ты вырос в доме, где были одни мужчины, а мы с сестрой - среди женщин. Моя встреча с реальным внешним миром произошла только в колледже.
- Какую специальность ты изучала?
- Библиотечное дело. Правда, я не закончила, вышла замуж. А ты?
- У меня имеется степень по топливной энергетике, - небрежно бросил Джерри.
Хани очень удивилась.
А ты работал инженером?
- Да, некоторое время. А потом женился на Делле. У нее был семейный бизнес - антикварный магазин, и я с головой окунулся в него.
- Не могу представить тебя торговцем антиквариатом.
- Да, коммерция - это особый вид деятельности. Вначале мне нравилось, но вскоре я понял, что этот бизнес не по мне. Но Делла души не чаяла в этом деле, и я старался помогать ей, как только мог.
В этот момент они как раз проходили мимо ее спальни. Чтобы отвлечь его, Хани сказала первое, что пришло в голову:
- Мы заперли Сократа.
Не обратив ни малейшего внимания на ее слова, Джерри остановился перед дверью и с невинным видом поинтересовался:
- Это комната Люка?
- Нет.
Нимало не смущаясь, он вошел в спальню и начал осматриваться.
- Значит, это твоя спальня. Что ж, она похожа на тебя.
Хани не хотела даже спрашивать почему.
- Боишься войти сюда вместе со мной, Медок? Боишься, что искушение будет слишком велико?
Хани фыркнула.
- Вообще-то я думала, что ты хочешь посмотреть комнату Люка.
- И твою тоже.
- Ну посмотрел? Может, пойдем дальше? - Хани лихорадочно пыталась придумать, как же выставить его из спальни.
Джерри рассмеялся.
- Бьюсь об заклад, Медок, что на ночь ты надеваешь бабушкины ночные рубашки.
- Это определенно не твое дело! - Ах как в эту минуту Хани ненавидела густой румянец, заливший ей шею и лицо!
- Кажется, я попал в точку, а? Твои заалевшие щечки, Хани Бартон, подтверждают это. А хочешь знать, в чем сплю я?
- Нет!
Джерри рассмеялся, подошел к кровати и сел на нее. Чтобы не потерять его из виду, Хани пришлось подойти к двери. Картина сидящего на ее кровати мужчины показалась ей невозможно интимной. Глаза ее расширились, сердце учащенно забилось. Испугавшись, что он заметит ее реакцию, Хани наигранно бодрым тоном возвестила:
- Ну, ты тут осматривайся, а я пойду в гостиную. Вот-вот должны подъехать остальные члены комитета.
- Задержись на минутку, Медок, - попросил Джерри, явно забавляясь сложившейся ситуацией. - Я вовсе не собирался тебя смущать, просто мне было любопытно.
- Я и не думала смущаться. - В доказательство своих слов Хани пересекла комнату и встала перед ним. - Ну, удовлетворил свое любопытство? Мы можем идти?
- Что ты сегодня такая колючая, Медок? Признайся, мы ведь отлично подходим друг другу.
Она вскинула бровь.
- Я так не думаю. Очевидно, что тебе не нравится мой образ жизни, а я, поверь, отнюдь не в восторге от твоего. Мы совершенно разные.
- Но у нас много общего, согласись. И вспомни, как нам было хорошо рядом с нашими детьми.
С этим Хани не могла спорить.
- Да, пожалуй.
В глазах его заплясали смешинки.