Брайди сидела, оцепенев, не отрывая глаз от газеты, и пыталась осознать тот факт, что впервые за тринадцать лет видит родную дочь. Слышит ее голос. Теперь она имеет некоторое представление о ней. У них, видно, схожий темперамент. Крис пришлось не по нраву замечание Кейт о матери. Означает ли это, что Крис все еще скучает по матери? Выходит, что так.
Что представляла собой Пегги Корнби? Милая, любящая мамаша? Властная? Счастливая?
Стайка мальчишек ворвалась в кафе, и Брайди вздрогнула. Она слушала, как они спорят, какой пончик купить, затем они выскочили на улицу. Она с облегчением вздохнула. Как Крис относится к мальчикам? Уже интересуется ими? Или баскетбол для нее пока важнее?
Тебе не узнать ответ на этот вопрос, Брайди, Потому что Крис дочь Падди, а не твоя. Брайди опустила голову, пытаясь смирить бурю, клокочущую в груди. И что теперь делать?
Оставив недопитый кофе и газету на столе, Брайди поднялась. Она словно сразу постарела. Единственное, чего ей сейчас хотелось, это поскорей добраться до дому и дать волю слезам. Второй раз за последние дни. К слезливым дамам ее никак нельзя было отнести, но сейчас она только об этом и мечтала.
Хотя плакать особого повода нет. В конце концов, она теперь знает, как выглядит ее дочь, знает ее голос. Еще вчера ничего этого она не знала. И тем не менее ей хотелось поплакать вволю. Все тело у нее ныло, словно на ней всю ночь воду возили. Это была боль физическая и нравственная. Подобную боль она помнит только в частном роддоме тринадцать лет назад.
Брайди свернула в переулок и сразу очутилась в тени. Она не заметила человека, застывшего, словно статуя между двумя ближайшими домами. Она и не оглядывалась по сторонам. Задумавшись, она сосредоточенно рылась в кармане в поисках ключей от машины. Из этого состояния ее вывел знакомый голос. Сильная мужская рука схватила ее за локоть.
- Пойдемте со мной, - проговорил Падди Корнби. В голосе его чувствовался еле сдерживаемый гнев. - И без разговоров!
Брайди подняла голову с чувством обреченности. Неужели она и вправду решила, что посещение кафе сойдет ей с рук?
- А я "лендровера" не приметила, - бросила она первое, что пришло ей в голову.
- Я поставил его на соседней улице. Да и вашей развалюхи я что-то не видел. Пошли. - Он вел ее за руку, как восьмилетнюю девчонку.
Брайди холодно бросила:
- Я еще не разучилась ходить. Отпустите меня.
- Дудки! - Не ослабляя хватки, Падди уже не тащил ее.
Пальцы у него были теплые, и Брайди с некоторым удивлением отметила, что его прикосновение ей приятно. Как и весь он: высокий, крупный, загорелый. До смерти перепуганная этим открытием, она пробормотала ни к селу ни к городу:
- Вы и не могли увидеть мою машину, потому что у меня другая. Я взяла у своей подруги.
- Я предполагал, что вы что-нибудь подобное выкинете. Потому-то я и следил за вами.
- Вам что, не надо ходить на работу? А кто будет платить за такой дорогой дом, мимо которого я утром проехалась?
- За него все до цента выплачено, Брайди Малколм. За каждую досочку и деревце. Странно, что вы не сунули нос в дом, чтобы проверить мебель.
Брайди не нашлась с ответом и рассердилась на себя. Они подошли к темно-синему "лендроверу". Она села на пассажирское место и пристегнулась. Когда Падди включил зажигание, она с насмешкой бросила:
- Куда это мы? Домой на чашечку кофе?
- Не испытывайте мое терпение.
- А то, может, сбросите меня с первой попавшейся скалы?
- Можете поверить, этот вариант я обдумывал, - сухо бросил он. - Мы сейчас отъедем подальше от Гринвуда и поговорим. И я вам кое-что объясню. А пока придержите язычок.
Она решила последовать его совету и смотрела на пробегающие мимо магазинчики, будто ничего интереснее в жизни не видывала.
Они выехали из Гринвуда, и Падди повернул в сторону Стилбея. Впереди показалась площадка для пикников, где вчера Брайди ела сандвич. Падди свернул туда. Машин на площадке не было. А откуда им быть, ответила сама себе Брайди. Нормальные люди не выезжают на пикник спозаранку. Он даже стол выбрал тот же.
Брайди вышла из машины и села на стол, поставив ноги на скамейку. Почки на деревьях еще не раскрылись. На ближайшей березе вовсю чирикали воробьи. Океан блестел и переливался как живое существо. Волны набегали на прибрежные валуны.
- Хоть скал нет, - проговорила она. - И на том спасибо.
Падди пристроился напротив нее, спиной к воде. Ссутулившись, он пристально смотрел на нее, держа руки в карманах джинсов. Рубашка у него была расстегнута, шея и грудь обнажены, словно прохладный океанский ветерок был ему нипочем. Ее желчные выпады он пропускал мимо ушей. На самом деле она не сердилась на него. Хотя, что она чувствует на самом деле, она бы и сама не объяснила.
Впрочем, это она скоро узнает. С легкой руки Падди Корнби.
Не произнеся ни слова, Падди протянул руку и снял с нее черные очки, потом развязал тесемки шляпы, касаясь пальцами подбородка, и снял и ее, положив рядом с очками. Волосы сразу рассыпались.
Брайди невольно моргнула. Его лицо наклонилось так близко, что она рассмотрела маленький шрам над глазом и почувствовала запах его крема после бритья.
Она ждала, что он сейчас разразится гневной тирадой, и смотрела на него, старательно держа руки на коленях и пытаясь унять внутреннюю дрожь. Его неожиданные действия пробили брешь в ее защите.
- Зачем вы это сделали? Какое это отношение имеет к Крис? - пробормотала она изменившимся голосом.
Падди даже не попытался разубедить ее.
- Солнце в ваших волосах… прямо будто медные слитки.
Тембр его голоса, терпкий как вино, смутил ее. Сейчас глаза у него были неправдоподобной синевы, и она подумала о том, что она испытала бы, если бы он поцеловал ее. А она его.
Падди пробормотал:
- Не беспокойтесь, я думаю о том же.
Поцеловать его? Она что, свихнулась? Падди - это враг, решивший во что бы то ни стало не подпускать ее к собственной дочери. Брайди отшатнулась.
- Только не вздумайте руки распускать.
Падди сунул руки в карманы и глухо проговорил:
- Что с вами? Это не входит в ваши планы, Брайди?
Он с такой быстротой перешел от явного желания к не менее явной ненависти, что Брайди растерялась. Какое из этих чувств настоящее? Злость? А желание лишь фасад? Она оперлась ладонями о стол, чтобы почувствовать твердую опору, и произнесла с утрированным достоинством:
- Вы застали меня врасплох.
- Но вы, надеюсь, меня простите, - с нескрываемой иронией бросил он, - если я вам не поверю. Вас не так-то просто удивить. Когда я вышел на улицу, по которой Крис ходит в школу, я сам себе твердил, что я последний олух. Ведь вы поклялись, что ни за что не причините девочке вреда, а разве это не означало, что ноги вашей больше не будет в Гринвуде? Чтобы нечаянно не столкнуться и не дать ей повод обратить внимание на ваше сходство. Короче говоря, я вам поверил. И что же? Сегодня утром вы оказались рядом с моей дочерью. И после этого мы будем продолжать разговор о вреде?
Брайди тоже взорвалась.
- Так мы еще говорим о доверии, Падди? Почему вы не сказали мне, что вы вдовец?
Падди вздрогнул.
- А вы откуда узнали?
- Спросила. На бензоколонке вчера вечером. - Она вздернула подбородок. - Мне не нравится, когда мною командуют.
- Даже когда это делается ради блага вашей дочери?
- Может, я и сама кое-что могу решить за себя.
- Я не сказал, что вдов, по той простой причине, что хотел, чтоб вашего духа в городе не было. И в моей жизни. Моей и Крис. - В глазах у него стояла боль, губы сжались.
Брайди с силой ударила ладонями по столу. Как же он, должно быть, любил жену! Она вдруг почувствовала зависть. Она сама не испытала такой любви и сомневалась, что когда-нибудь испытает.
- У вас кто-нибудь есть? Или Крис сирота?
- Вас это не касается.
- Меня все касается!
- Вы забыли кое-что. Вы отказались от своих прав на Крис, когда родили ее.
Ладони у Брайди вспотели, но вся она похолодела. С отчаянием она проговорила:
- Мне исполнилось семнадцать через три месяца после рождения Крис. До сегодняшнего утра мне ее ни разу не приходилось видеть.
- К сожалению, некоторые наши решения необратимы. Вы этого не знали?
- Неужели вы такой непробиваемый, Падди? - прошептала она. - И у вас нет никаких человеческих чувств?
- Я никому не позволю разрушить душевный покой Крис.
Брайди встрепенулась.
- Так она счастлива? Скажите мне, что она полностью счастлива, и я уйду. Обещаю.
Падди вдруг отвернулся от нее и стал смотреть на море. Ветер играл его волосами, плечи застыли в напряжении.
Брайди соскочила со стола и встала между ним и морем. С невольной мольбой она положила пальцы на его голые руки и сказала:
- Мне это страшно не нравится, Падди… Что мы все воюем, будто Кристин какой-то приз, хотя на самом деле оба хотим одного - ее счастья? Неужели нельзя как-то по-другому?
- Никакой женщины у меня в доме нет, - произнес Падди спокойней. - Неужели вы действительно решили, что я мог с кем-то сойтись так быстро после смерти Пегги? Подумайте, как это восприняла бы Крис. Для нее это был бы еще один удар.
А для него? Это он хотел сказать?
- Посмотрите на меня, Падди. - Когда он нехотя подчинился, Брайди продолжила: - Мне очень жаль, Падди. Мне действительно жаль, что с вашей женой это случилось. - Ее бирюзовые глаза смотрели со всей искренностью, а руки лежали на его руках.
- Это правда?
- Разумеется, правда. Она была такой молодой. Все это ужасно. И для вас, и для Крис.
Падди заговорил, и в голосе его не было никаких эмоций:
- Вот почему я не могу позволить вам встретиться с Крис. Я не могу рисковать. Она очень изменилась после смерти Пегги. Она стала все подвергать сомнению и чуть что лезет на дыбы. Часами сидит одна в комнате, слушает музыку и не хочет разговаривать со мной. Я не знаю, как с ней быть. Просто ума не приложу. Ей сейчас не хватает только еще одного нервного потрясения, Брайди. Поверьте мне. Она этого не выдержит.
Брайди стоило большого труда говорить спокойно:
- Я верю, верю. - Про себя же она подумала другое: наверное, Падди, говоря все это, имеет в виду и себя.
Падди взял ее руки в свои.
- Наверное, то, что я сказал, неприятно. Ведь это значит, что вам нельзя увидеть Крис. Господи, это все так сложно…
- Я рада, что вы все высказали напрямую.
Падди перебирал пальцы ее левой руки.
- У вас нет кольца? - с недоумением вдруг спросил он. - Но вы же замужем, разве нет?
- О нет, - отдернула руку Брайди. - Я никогда не была замужем. И не хотела.
Глаза у Падди вдруг расширились.
- Но вас… вас не изнасиловали? Крис не…
- Да что вы! Ничего подобного. Ее отец хороший человек. Он и не знал о существовании Крис, пока я не сообщила ему сама пять лет назад. Я ему даже не говорила, что беременна.
- Но почему? Почему вы не вышли за него, когда Крис родилась, раз он такой хороший человек?
Брайди отломала веточку березы, щекочущую ей руку, и стала машинально обрывать почки.
- Вчера вы фактически обвинили меня в том, что я все вру, - тихо проговорила она. - Позвольте же рассказать вам, как все было.
Падди взял у нее из рук веточку и бросил на землю.
- Пойдемте на берег и найдем местечко на камнях, - предложил он и впервые за все утро улыбнулся ей. - Нам обоим нужна передышка.
Улыбка полностью преобразила Падди. В нем вдруг проявилось настоящее мужское обаяние, перед которым трудно устоять. Брайди с удивлением взглянула на него, и он спросил:
- Я что-то не то сказал?
Это со мной что-то не то, мелькнуло у Брайди. Тринадцать лет назад я завязала с сексом, и вот - пожалуйста - я у ног Падди. Как можно забывать, что он отец Крис?
- Да нет, ничего. Я… просто не совсем вас понимаю.
- Я человек как человек, Брайди.
Она фыркнула.
Падди рассмеялся.
Если улыбка у него была сексуальной, то смех - настоящий динамит.
- Знаете, что больше всего поражает меня? - с внезапной горячностью проговорил Падди. - Вы ужасно похожи на Крис и в то же время не похожи. Вы женщина, а Крис в переходном возрасте от ребенка к подростку. Вы страдали - и не говорите, что нет, я и сам вижу, - и это придает вам особую красоту. Это красота, которую может дать только жизненный опыт. Тут дело не в фигуре, или коже, или глазах, синих как море. - Он окинул ее взглядом с головы до ног. - Я уж не говорю о бесконечно длинных ногах, от которых у мужчины голова идет кругом… - Он взъерошил волосы и договорил: - Черт побери, чего я несу! Признаться, мне это несвойственно. Но в вас есть что-то такое, от чего все правила летят к черту.
Напуганная Брайди выпалила:
- Если у вас есть правила, то они есть и у меня. И не следует нам забывать о них - ни мне, ни вам - ради вашей дочери. Вашей и моей дочери.
- Вы думаете, я хоть на минуту об этом забываю, - протянул он.
- Да, дело касается не нас с вами, - страстно закончила она. - Это касается Крис. - Она права, она знает это. Знает с того единственного раза, после которого не позволила ни одному мужчине соблазнить себя ни словом, ни действием. Так почему с Корнби все идет не так?
Власть, думала она с внутренней дрожью. Власть слов, которые и пугают, и очаровывают ее. И власть тела. Рост, мускулы на шее, их движения, солнечный блик на скуле… Да что это с ней? Никогда в жизни она не чувствовала такого влечения к мужчине… И надо же такому случиться, чтобы не кто иной, как Падди, так на нее действовал.
Осторожно, Брайди. Осторожно. Тебе нужна Крис. А не отец Крис.
Не в силах совладать с нахлынувшими на нее мыслями, Брайди двинулась сквозь кустарник к берегу.
Падди прав. Ей нужна передышка.
4
Берег был из синей глины, на которую набегали зеленовато-синие волны. Цвет глаз Падди и мой, мелькнуло у Брайди. Увидев округлый камень, она присела на него.
Падди нагнулся и поднял плоский камень и запустил его по волнам. Скользнув по воде раз десять, камень исчез в волнах.
- У Крис еще лучше выходит, - заметил он. - У нее камни рикошетят еще больше. Она прямо ас в этом деле. - Он повернул голову к Брайди и заговорил странным голосом: - У нее сегодня контрольная по математике, так я ей велел заниматься допоздна, а она хотела пойти к подружкам. И знаете, что она мне сказала? Мама, мол, никогда не заставила бы ее столько заниматься, мама ни за что бы так над ней не висела, но дело в том, что Пегги была гораздо строже, чем я. Месяца два тому назад мы ходили с ней к психологу, так она даже рта не раскрыла. Жена моего лучшего друга чего только не делала, чтобы заставить Крис разговориться, - результат тот же. Обычно я три-четыре раза в год ездил в долгие заграничные командировки, такая у меня работа, но теперь пришлось отказаться от них. Я не могу ее оставить. - Падди засмеялся, но как-то грустно. - А вообще-то я ей нужен как собаке пятая нога. У меня такое впечатление, что после гибели Пегги она меня возненавидела.
У Брайди сердце кровью обливалось.
- Сегодня утром мне показалось, что она вполне счастлива со своими подружками. Она сказала Кейт, что папа заставил ее заниматься, но никаких обид при этом не высказала.
- Я припугнул ее, что она вылетит из баскетбольной команды, если не улучшит отметки по математике. Она у них звезда, и ей не хочется рисковать.
Хотя сейчас Брайди предпочитала командным видам спорта одиночные, в возрасте Крис она играла в баскетбольной команде. Еще одна веревочка, связывающая их с Крис, невесело подумала Брайди.
- А последнее время она даже… - Тут Падди замолчал. Он поднял новый камешек и запустил по воде. На это раз камень ударился в волну и сразу затонул.
- Даже что? - спросила Брайди.
- Неважно. Расскажите лучше, как все было с передачей прав на ребенка.
- Какое все это имеет значение, если я не увижу Крис.
- Может, я кое-что пойму.
- А что вам понимать, Падди? Это я все понимаю. Еду домой и выкидываю из головы, что в пятидесяти милях от меня живет моя дочь.
- Почему вы отказались от ребенка, Брайди?
Бриз усиливался. Брайди стало прохладно. Она встала и сунула руки в карманы.
- Я не отказывалась. Моя мать обманула меня. Я же говорила.
- Расскажите подробнее.
Брайди смотрела на горизонт. Ей придется ответить на его вопрос. Она вздохнула и начала:
- Мы с Билли были близкими друзьями с детства. Все дети ненавидели меня или боялись из-за моей матери. Она владела местной фабрикой, которая давала работу и заработок всему городку. Сами понимаете, что это значит в таком местечке. К счастью, у меня были Билл и его родители. Да пара подруг, так что жаловаться было не на что.
- Вы его любили?
- Билли? Нет! Просто лучший друг, если хотите. А больше? Нет! Так и было до того выпускного вечера, когда мы закончили первый класс нашей старшей школы. Мы с мамой в тот день здорово поругались. Она не хотела, чтобы я пошла на вечер с ним - он был сыном простого слесаря. Она заперла меня в комнате, а я вылезла в окно - и поминай как звали.
- На каком этаже была ваша комната?
- Лучше бы вы не перебивали, - сердито заметила Брайди. - На втором, а что?
- Вы прыгали?
- Я спустилась по дикому винограду, у него лоза толстая и крепкая.
- Я вижу, вы и впрямь не терпите, когда вам приказывают.
- Да помолчите вы. В общем, мы отправились с Билли на вечер. Я немного выпила, мы поехали на озеро любоваться луной, дальше сами можете представить. - Брайди вздохнула. - Глупость, я не говорю о беременности. Я имею в виду секс и все такое прочее. Это все испортило. Дружба развалилась. Нам стало нечего делать вместе. Мы бегали друг от друга как от чумы.
- Но это хоть стоило того?
- Стоило? - Брайди взглянула на него, чувствуя, как краснеет. - Вы хотите знать, был ли это хороший секс. Да откуда мне знать? Мне было шестнадцать, Падди!
- Но после этого у вас же были мужчины.
Никого у нее не было. Но с какой стати она должна все это выкладывать Падди. Она продолжила рассказ таким отстраненным тоном, будто речь шла о ком-то другом.
- Я не сказала матери, что у меня будет ребенок. Да и никому не сказала. Я носила просторные свитера, не застегивала джинсы до конца и умудрилась получить у школьного врача справку, освобождающую меня от занятий физкультурой.
- Вы так ее боялись?
- Я боялась, что она заставит меня сделать аборт. Вот я и тянула, пока дальше скрывать стало невозможно. Поймите, у нее была безграничная власть. Она была хозяйкой города. Ей стоило пальцем пошевельнуть, и все бросались выполнять любое ее пожелание. Меня от всего этого с души воротило. Но, конечно, я боялась ее. Кроме того, она была холодна как айсберг.
- А когда она узнала?