Глава 9
Ванс настоял, чтобы после обеда они ушли с работы пораньше и занялись переездом, так что, оставив сына в детской комнате "Ваверли", Шарли отправилась обустраивать их новый дом.
Правда, стоило ей только взглянуть на апартаменты Ванса, как она в очередной раз убедилась, что это плохая идея. Вся их квартирка с легкостью поместилась бы в его гостиной, и там при этом осталось бы еще достаточно места, но огромное окно во всю стену с видом на Гудзон сразу же завоевало ее сердце.
Что же касается всего остального, обстановку явно подбирал профессиональный дизайнер, и ребенку здесь было бы так же хорошо и безопасно, как если бы он сумел добраться до целого набора остро наточенных поварских ножей.
Диваны черной кожи, журнальные столики, камин, черно-белая плитка…
– Видишь, – объявил Ванс, – здесь всем места хватит.
– Вижу, и мне, и целой армии, – шепнула Шарли, следуя за ним по коридору к трем спальням. Она украдкой заглянула в хозяйскую, посреди которой возвышалась огромная кровать, застеленная черным покрывалом.
– Любишь черное?
Ванс лишь плечами пожал:
– Оно отлично со всем сочетается, во всяком случае, если верить дизайнеру.
– Понятно.
Вот и еще одно различие. Даже если бы Шарли и могла позволить себе нанять профессионального дизайнера, она никогда бы не позволила постороннему человеку обставить свой дом. Ее убежище от всего мира и средоточие ее счастья. Разве можно доверить кому-то нечто столь важное? И вообще, все предметы в доме должны носить твой отпечаток, а не какого-то совершенно чужого тебе человека. Например, в гостиной она выбрала бы мебель попроще, но поуютней, ковры помягче, а столы такие, чтобы на них можно было спокойно закидывать ноги, не боясь испортить покрытие. Да и цвета предпочла бы поярче. Голубой, зеленый, даже солнечно-желтый. Что угодно, лишь бы вырваться из монохромного черно-белого мира.
Так, хватит. Это не ее дом и не ей решать. Она здесь лишь гостья и надолго не задержится, так что ее дело улыбаться и не создавать лишних сложностей.
Когда Ванс открыл перед ней дверь гостевой комнаты, Шарли почувствовала огромное облегчение, увидев бледно-голубые стены, синие стулья у камина и застеленную покрывалом цвета морской волны кровать. Обстановка этой спальни так отличалась от всех остальных комнат, что Шарли с трудом верилось, что она находится все в тех же апартаментах.
– Симпатично.
– Звучит так, словно тебя это удивляет.
– Ну, я ожидала немного другого. – Разумеется, она ждала, что и здесь все будет мрачно-черным. – Спасибо.
– Да не за что. А здесь ванная, – продолжал он, показывая комнату, отделанную небесно-голубой плиткой, обшитую тиком ванну и раковину и огромный застекленный душ, в котором можно было бы с легкостью… заниматься чем угодно. Шарли постаралась побыстрее отогнать от себя эту мысль.
Как и все остальное в этом доме, ванная оказалась стильной, элегантной и даже немного пугающей.
– Через ванную можно войти в соседнюю комнату, которая отлично подойдет для Джейка. Кроватку ему я сейчас закажу.
– Не надо. – Шарли задумчиво разглядывала предполагаемую детскую в сине-зеленых тонах. Похоже, когда дело дошло до гостевых комнат, у дизайнера закончились свежие идеи. – Собственно, тебе вообще ничего этого делать не обязательно. У нас с Джейком и так все будет замечательно.
– Будет. Здесь.
Он положил обе руки ей на плечи, и от этого простого прикосновения по всему ее телу разлилась волна тепла. Какой же он все-таки притягательный… И как она только могла когда-то считать его замкнутым и холодным? За последние две недели она видела от него больше заботы и внимания, чем от кого бы то ни было другого за всю жизнь.
А теперь он еще и пустил ее в свой дом. Только зачем? Она все ему про себя рассказала, и он не может не понимать, что, что бы между ними не витало и не искрилось в воздухе, долго так продолжаться не может. Это нереально. И этого вообще не должно было бы быть, так почему он не повернулся к ней спиной?
Ванс сказал, что верит, что она никогда не причинит вреда аукциону…
Или все гораздо проще, и прежде чем ее увольнять, он сперва хочет заняться с ней сексом? Нет.
Она ни за что в это не поверит. Ванс Ваверли не такой. Он был к ней необычайно добр, и она не станет сомневаться в его мотивах. Но, наверное, все-таки не стоило сюда перебираться. Даже временно.
– Шарли, он знает, где ты живешь, – настаивал Ванс, словно читая ее мысли. – Что, если ему надоест слать письма и он захочет встретиться с тобой вживую? Что тогда?
Она невольно вздрогнула:
– Я понимаю, но все равно чувствую себя виноватой. Ты и так был необычайно любезен, а теперь еще и…
– Черт, Шарли, тебе совершенно не обязательно выносить все это в одиночку. И дело тут не в любезности. Я хочу, чтобы ты была здесь, хочу знать, что вы с сыном в безопасности. Ты же видишь, места у меня хватает, так что тебя не устраивает?
Она накрыла его руки своими руками:
– Ванс, я очень ценю все, что ты для меня сделал, но ты никогда не жил с маленьким ребенком, и мне кажется, что ты просто не понимаешь, на что себя обрекаешь.
– Думаю, я как-нибудь выживу, просто позволь мне тебе помочь.
Растворяясь в пристальном взгляде, Шарли глубоко вдохнула.
Рано или поздно она наверняка об этом пожалеет, но сейчас она не в силах отказаться.
– Ладно.
– Вот и хорошо.
Взяв ее за руку, Ванс продолжил экскурсию, а Шарли не осталось ничего иного, кроме как восхищаться и качать головой. Роскошь и красота… Но сама она никогда не станет частью этого места. Даже кухня здесь была рассчитана едва ли не на профессионального повара. Идеальный дом с картинки, призванный завораживать и очаровывать покупателей четкими линиями и изящной мебелью.
Но тепла и уюта в нем не было.
Собственно говоря, по-настоящему ей нравился здесь один лишь Ванс.
– Не бойся гулять с Джейком в саду. Там все совершенно безопасно.
Выйдя сквозь стеклянные двери на превращенную в оазис крышу, Шарли приглушенно вздохнула. С тридцатого этажа открывался потрясающий вид, главное – не смотреть прямо себе под ноги… И как приятно, что в этом оазисе глаза наконец-то могут отдохнуть. Яркие цветы, зеленые растения в горшках, стеклянный столик, стулья, шезлонги, мангал…
– Не волнуйся, мангал газовый, да и в любом случае Джейк не сумеет его включить.
– Не думаю, что ему стоит тут гулять. – Приблизившись чуть ближе к краю, она с опаской взглянула на улицу внизу и, чувствуя, как кружится голова, сразу же зажмурилась. – Точно, ему и внутри хорошо будет.
Ванс рассмеялся:
– Шарли, все совершенно безопасно.
– Только падать далеко.
– Нас окружает метровая каменная стена, над которой еще больше метра плексигласа. Даже при желании он не сможет свалиться.
Шарли нервно сглотнула:
– Ладно, пускай здесь все действительно совершенно безопасно, но мы здесь не так уж долго пробудем.
Мгновенно оказавшись рядом, Ванс ухватил ее за плечи и притянул к себе.
– Перестань все время повторять, что скоро уйдешь, – приказал он, глядя ей прямо в глаза.
– Я этого и не говорю. – Хотя именно так бы ей и следовало поступить. Пока еще не слишком поздно. Пока ее не затянуло еще дальше.
Пока она не совершит роковую глупость и окончательно не влюбится в Ванса Ваверли.
– Ну конечно, – коротко рассмеялся Ванс. – Мысленно ты уже одной ногой за дверью, хотя не пробыла здесь еще и десяти минут. Прекрати. Теперь ты здесь. Со мной. И я никуда тебя не отпущу.
Ей стоило бы спорить. Сказать, что она будет приходить и уходить, когда захочет, и что он имеет право ей приказывать лишь на работе.
Но она ничего этого не сказала, а пошла на поводу у тела и сердца и просто прильнула к Вансу и шепнула:
– Хорошо.
Улыбнувшись, он подался вперед, и Шарли захлестнула очередная волна наслаждения, которое ей мог доставить лишь Ванс. Каждая клеточка ее тела вспыхнула ярче мириад звезд, каждый миллиметр кожи жаждал продолжения, а внутри что-то раскрылось, словно всю жизнь ждало именно этой минуты. И Шарли всерьез испугалась, что это заговорило ее сердце.
Притянув ее к себе еще ближе, Ванс гладил ее по спине и плечам до тех пор, пока она не начала постанывать и прижиматься к нему всем телом. Хорошо. Так хорошо, когда он просто ее держит… Так хорошо и правильно…
Ни о чем больше не думая, Шарли запустила пальцы ему в волосы, погладила шею, ощутила крепость плеч под тонкой рубашкой… Чем больше она его трогала, тем сильнее ей хотелось продолжения.
Над ними ярко светило солнце, а легкий ветерок обдувал прохладой и запахом цветов, завладевая ее чувствами в той же мере, что Ванс завладел ее телом.
– И почему мне кажется, что я именно этого ждал долгие годы? – выдохнул он.
И она сразу же поняла, о чем он. Его руки гуляли по ее спине, лаская и изучая, и каждое новое прикосновение все ярче и ярче разжигало горевший в ней огонь. Просто магия какая-то! Словно она всю жизнь ждала его прикосновений и теперь наконец-то пробуждается к жизни.
Он снова ее поцеловал, на этот раз так, словно умирал от жажды, и лишь она одна могла его напоить. Встретившись, их языки сплелись в бешеной пляске страсти. Каждый их вдох и движение переполняли отчаянная потребность и нужда, стоны становились все громче, а секунды сливались в минуты.
Сердце Шарли билось все быстрее, а дыхание все учащалось, но ей было все равно. Лишь бы он и дальше ласкал и целовал, а все остальное уже не важно.
В голове не осталось ни одной мысли, тело рвалось на свободу, уже предвкушая ощутить то, чего еще никогда не испытывало, кровь в жилах бурлила, а желание сводило с ума.
И как же это не похоже на то, чего она ждала…
Не похоже ни на что из того, что ей довелось испытать…
– Шарли, ты уже давно сводишь меня с ума, – выдохнул Ванс, на секунду отрываясь от ее губ. – Не могу перестать о тебе думать.
Как же приятно слышать такие признания…
– Что же я такого делала? – спросила она, развязывая ему галстук и расстегивая ворот рубашки.
– Это все твои волосы, – пояснил он, высвобождая из них заколку и любуясь тем, как золотая волна падает на изящные плечи. – С первой же встречи хотел увидеть их распущенными. И оно того стоило.
Отбросив волосы с лица, она пристально на него посмотрела.
– Тебя сводят с ума мои волосы?
– И туфли, – добавил Ванс, расстегивая пуговицы ее блузки.
– Туфли?
– Да. – Он пристально вгляделся в простые черные лодочки. – Нужно законом запретить носить такие на работе.
– Ты серьезно?
– Серьезно. – Покачав головой, он улыбнулся. – Ну или памятник им поставить.
Довольно рассмеявшись, Шарли вдруг поняла, что уже очень давно не чувствовала себя так легко и раскованно. Не чувствовала себя такой живой.
– Конечно, тебе легко смеяться, а сколько я настрадался, глядя, как ты расхаживаешь в них по офису… – Снова покачав головой, Ванс вытянул полы блузки, заправленные в строгую серую юбку, и развел их в стороны, любуясь пышной грудью в кружевном бюстгальтере. – Ты потрясающа.
Расстегивая его рубашку, Шарли чувствовала, как от голодного взгляда горит кожа. И сейчас ей больше всего хотелось тоже на него смотреть, трогать, ощущать его прикосновения… Наконец-то справившись с пуговицами, она пробежалась пальцами по темным волосам, положив ладони ему на грудь. А стоило ей услышать приглушенный стон, как она сразу же поняла, что он так же чувствителен к ее прикосновениям, как и она к его.
– Шарли, я не могу больше ждать, мы и так слишком долго медлили. Ты должна стать моей.
– Да, Ванс, да и еще раз да. – Она вдруг поняла, что стоило ей только впервые войти в его кабинет в роли новой помощницы, и это стало неизбежным. С той секунды все их слова и действия неукоснительно толкали их к этой развязке.
Она еще никогда не чувствовала себя столь красивой, желанной и готовой.
Взявшись за застежку бюстгальтера, Шарли вдруг резко замерла и огляделась по сторонам. Они обнимаются на крыше средь бела дня. И пусть их могут видеть лишь пролетавшие над ними самолеты и птицы, но все равно…
– Может, лучше внутрь пойдем?
– Что? – Ванс тоже оглянулся по сторонам. – Да, наверное. – Он усмехнулся. – Как-то совсем забыл, где мы находимся. Что же ты со мной творишь, женщина? Я же всегда у руля и никогда не теряю фокус, но с тобой… – Громко выдохнув, Ванс подался вперед и одним движением подхватил ее на руки.
– Ванс! – Она обняла его за шею. – Вообще-то я и сама ходить умею.
– Да, но так я все время буду к тебе прикасаться.
– Точно.
Стремительно добравшись до спальни, уже пару секунд спустя Ванс уложил Шарли в свою кровать, и она вдруг поняла, что даже если когда-нибудь об этом и пожалеет, то это будет потом. А сейчас она просто будет наслаждаться.
Да и в любом случае остановиться она уже не сумеет.
– Ты просто не представляешь, сколько раз я представлял тебя лежащей в этой кровати.
Приятно знать, что не только она о нем думала.
– И в твоих мечтах я была полностью одетой?
– Нет. – В его глазах явственно читался голод. – На тебе были лишь туфли и удовлетворенная улыбка.
Горевший в ней огонь вспыхнул с новой силой, и ей сразу же захотелось продолжения.
Сбросив юбку и блузку, она осталась перед ним в одном белье и туфлях.
– Продолжай, – хрипло выдохнул Ванс. Застыв на месте, он пристально разглядывал ее горящими глазами.
И под этим голодным взглядом она охотно взялась за застежки бюстгальтера, обнажая для желанного мужчины грудь, и стоило прохладному воздуху лишь коснуться ее разгоряченной кожи, как по ней сразу же побежали мурашки. Но дело было не только в разнице температур. Этот взгляд… Она одновременно чувствовала смущение, в конце концов, у нее уже был ребенок, и это не могло не сказаться на ее теле, и восторг, от которого сердце билось все быстрее, а за каждый вдох приходилось бороться.
Она лежала перед ним в одних трусиках, но когда она запустила пальцы под резинку, он ее остановил:
– Подожди, позволь мне.
Затаив дыхание, она наблюдала, как он стремительно срывает с себя одежду. Широкая мускулистая грудь, длинные стройные ноги, огромный напрягшийся… Сглотнув, она подняла глаза.
– Я больше не могу ждать, – выдохнул он, и она, кивнув, слегка приподнялась на руках. Она уже тоже не могла ждать. Она хотела чувствовать и жить, ощущать его прикосновения и наслаждаться близостью. Хотела Ванса.
Прижавшись к ней горячим телом, он положил ладони ей на грудь, чуть сжал напрягшиеся соски, слегка сдавил, дразня и лаская…
Его руки заскользили по ее телу, умело направляя ее желания и заставляя стонать и всхлипывать. Он тщательно изучал каждый сантиметр ее кожи, каждую округлость и впадину, постепенно спускаясь все ниже и ниже.
– Ванс…
Запустив руку под эластичную резинку трусиков, он осторожно прикоснулся к ее самому сокровенному месту, и она мгновенно выгнулась дугой, задрожав всем телом.
– Пожалуйста, – прошептала она в отчаянии, – Ванс, пожалуйста…
Глядя ей прямо в глаза, он улыбнулся и прошептал:
– Рано. Сперва я добьюсь, чтобы ты хотела меня так же сильно, как я тебя хочу.
– Но я хочу. – Она потерлась бедрами о его ладонь, не в силах насытиться трением.
– Еще нет, – шепнул он, – но уже скоро.
Подавшись вперед, он приник губами к ее соску и принялся пытать ее умелой лаской. Сперва один сосок, затем второй… Он полизывал, посасывал, покусывал, заставляя ее судорожно извиваться, дрожать и всхлипывать, пока перед глазами не поплыло, а в голове не осталось ни единой мысли.
– А вот теперь пора, – донеслось откуда-то издалека.
Коротко поцеловав ее в губы, он одним движением порвал резинку трусиков.
– Хорошо, – выдохнула она, раздвигая ноги пошире и наслаждаясь его прикосновениями. – Так хорошо.
– А будет еще лучше, – пообещал он.
Погрузив в нее сперва один палец, а затем и второй, он принялся умело гладить, пока она, судорожно вцепившись ему в руку, не задрожала всем телом.
Неистово двигаясь, Шарли отчаянно стонала, но все равно не могла насытиться. Ей нужно было ощутить внутри себя его твердую напрягшуюся плоть.
– Еще, еще, – молила она хрипло.
– Лишь когда ты по-настоящему этого захочешь, – покачал он головой, глядя ей прямо в глаза.
– Но я хочу. Хочу! Хочу тебя. Всегда хотела. – Облизнув губы, под его натиском она взлетала все выше и выше. – Я всегда тебя хотела. И теперь обязательно получу. Ванс, я больше не могу ждать. Сейчас!
– Сейчас.
Стоило ему убрать руку, как она едва не застонала от отчаяния, что больше не может наслаждаться его прикосновениями.
Но уже спустя секунду он полностью сорвал с нее трусики и неторопливо пробежался пальцами по ее ногам, пристально разглядывая все еще обутые на ней туфли на высоком каблуке.
Шарли невольно усмехнулась:
– Все как ты и хотел?
– Почти. Не хватает лишь твоей удовлетворенной улыбки.
Поерзав, она развела ноги еще шире:
– Тогда приступай.
– Сейчас. – Потянувшись к тумбочке, он вытащил из ящика презерватив.
– А я даже и не вспомнила… Я… – выдохнула она благодарно. Захлестнувший ее ураган ощущений не оставил места ни одной мысли. В том числе и о защите.
– Достаточно, чтобы об этом я один помнил, – улыбнулся Ванс, разрывая фольгу.
Опустившись на колени у нее между ног, он ухватил ее за бедра и слегка приподнял, и, посмотрев ему в глаза, она увидела в них тот же огонь, что грозил сжечь ее дотла. А ведь она еще никогда ничего подобного не испытывала и даже и не подозревала, что секс может быть таким… всеобъемлющим и сногсшибательным. Раньше он был всего лишь… хорош. Приятен. Но в сексе с Вансом не было ничего "приятного". Здесь была лишь одна бешеная, дикая и всепоглощающая потребность. И она ясно понимала, что если сейчас не ощутит его внутри себя, то сойдет с ума.
И стоило этой мысли лишь возникнуть в ее голове, как Ванс ворвался в нее одним мощным движением, и в мире не осталось ничего, кроме них.
Какой же он все-таки огромный! И с ним хорошо… Не в силах сдержать стон, она подалась ему навстречу бедрами, принимая его в себя еще глубже, так глубоко, что он заполнил ее без остатка, и она уже даже не могла представить, что его когда-нибудь в ней не будет. Словно она всю жизнь ждала этой секунды. Словно всю жизнь ждала этого мужчину.
Он двигался все быстрее, а она охотно принимала его, вступая в старую как мир пляску. Выгнувшись дугой, она отчаянно отвечала на его выпады, наслаждаясь омывавшими их волнами наслаждения.
Ванс задавал ритм, и она неистово ему отвечала. Он прикасался к ней, а она гладила его по груди и животу. Он закинул ее ноги себе на плечи, и она охотно отдалась в его власть, принимая его в себя еще глубже и взлетая еще выше.
Громко вдыхая при каждом движении, она едва не плакала при отступлении. Возносясь на вершину кипучей страсти, она улетала в мир, полный цвета и света, и, заходя за грань, услышала, как он кричит ее имя.