Неожиданно Кассиусу стало не по себе. Но почему? Потому что он всего лишь в шаге от намеченной цели и получил все, что хотел? Богатство, власть, жену, ребенка. Бизнес-империю и семью.
Все, кроме невесты, которая его боготворила бы. Лейни не может даже смотреть на него.
– Мы приземляемся, – сказал он.
– Я слышала, – холодно ответила она.
– Пристегни ремень безопасности.
– Пристегнула.
Ее равнодушие раздражало Кассиуса. Неужели ему вчера следовало соврать и произнести те три слова, которые ей хотелось услышать? Поступи он так, Лейни обрадовалась бы, поцеловала бы его, и ночь они провели бы вместе.
Кассиус скрестил руки на груди, стараясь подавить вспышку гнева. Лейни несправедлива к нему и не ценит его честность. Мало того, что она оставила его одного, удалившись после их непростого разговора в комнату для гостей, так еще и теперь ведет себя так, будто он пустое место.
Когда их самолет приземлился в небольшом аэропорту Нового Орлеана, Лейни переоделась, по-прежнему избегая его взгляда. Они сошли с трапа, и ему в лицо дохнул жаркий влажный воздух.
– Мы в джунглях? – поинтересовался Кассиус, снимая пиджак и закатывая рукава рубашки.
– Март не за горами. Но действительно немного жарковато для Марди Гра, – бросила она через плечо и прошла гордой походкой королевы к машине, которая их ожидала.
Кассиус уставился ей вслед. Она выглядела великолепно в облегающем черном сарафане и в туфлях на высоких каблуках, которые больше не доставляли ей неудобств. С плеча Лейни небрежно свисала дорогая дизайнерская сумка, будто она пользовалась такими всю жизнь. Ему не хватало прежней Лейни. Теперешняя научилась быть дерзкой.
Когда водитель и телохранитель уложили их чемоданы в багажник, они выехали из аэропорта и направились в пригород Нового Орлеана, где жила ее семья.
Кассиус опустил стекло и вздохнул. Здесь действительно пахло как-то по-другому. В воздухе витали запахи соленого Мексиканского залива, илистой дельты Миссисипи, бородатого мха, кипарисов и дубов.
Кассиусу еще никогда не доводилось бывать на юге Америки. Его визиты в Штаты ограничивались Лос-Анджелесом и Нью-Йорком. Но это родина его матери. Интересно, как бы сложилась его жизнь, если бы она уехала из Стамбула, как только Борис отказался на ней жениться? Может быть, родители все-таки приняли бы Эммалин с ребенком? Кем стал бы Кассиус, если бы жил в уютном доме, в окружении заботливых бабушки и дедушки? А если бы Эммалин сняла розовые очки, забыла бы о Борисе и встретила бы достойного мужчину? Возможно, тогда она была бы еще жива, а Кассиус вырос бы совершенно другим человеком, умеющим любить.
Но как можно отдать кому-то свое сердце, если его в итоге обязательно разобьют? Бедное и несчастливое детство не сломило его, а, наоборот, закалило и сделало сильным.
Кассиус взглянул на Лейни, сидящую рядом. Пусть ему известны все подробности ее биографии, но какие чувства она испытывала, переживая уход матери и болезнь отца?
– Как текла твоя жизнь здесь? – вдруг спросил он с искренним интересом.
– Неплохо.
Ему стало не по себе от ее безучастного тона. Лейни по-прежнему не желала разговаривать с ним. Ее равнодушие выводило Кассиуса из себя. В нем зашевелился страх того, что одного секса не хватит, чтобы растопить этот лед. Не самый удачный момент для размолвки, учитывая то, что сейчас ему предстоит знакомство с ее родными.
Водитель свернул на маленькую узкую улочку, где стоял небольшой одноэтажный дом. Ухоженные цветочные клумбы не могли отвлечь внимание от полусгнившей крыши и рассохшейся входной двери.
Лейни сделала глубокий вдох, натянула на лицо улыбку и вышла из машины.
– Бабуля! – воскликнула она, и пожилая седоволосая женщина на веранде засияла от счастья, раскинув руки для объятий.
Она была ниже Лейни, и ей пришлось привстать на цыпочки, чтобы крепко обнять внучку.
– Что на тебе надето, деточка?
– Тебе нравится? – покружившись, спросила молодая женщина.
– Выглядит неплохо. Но, милая, к чему черный цвет? Разве кто-то умер? – улыбнулась бабушка.
Затем она посмотрела на Кассиуса, который стоял немного поодаль. Окинув его холодным критическим взглядом с головы до ног, старушка покосилась на дорогой автомобиль, припаркованный у дома.
– А ты, должно быть, Кассиус Блэк, – фыркнула она.
Кассиус посмотрел на Лейни, надеясь получить от нее поддержку. Но взгляд его невесты был так же холоден. Очевидно, что сейчас обе женщины семейства Генри были не в восторге от него.
Улыбнувшись своей самой приветливой улыбкой, он протянул руку:
– А вы, должно быть, Ивонн Генри! Теперь я вижу, в кого Лейни уродилась такой красавицей.
Но миссис Генри не оценила его комплимент и лишь закатила глаза. Осмотрев дом, Кассиус допустил ошибку, добавив:
– Разве мой менеджер не связался с вами и не предложил финансовую помощь?
Лейни возмущенно посмотрела на него, а Ивонн выпрямилась во весь рост.
– Внучка, объясни, пожалуйста, своему жениху, что мы не принимаем подачек, особенно от незнакомцев.
Неужели она расценила его щедрость как оскорбление?
Миссис Генри принялась поливать цветы, растущие в горшках на веранде.
– Обед уже почти готов. Пойди и представь молодого человека своему отцу.
– С нетерпением жду, когда смогу попробовать ваши вкусные блюда, – произнес Кассиус, пытаясь загладить вину. – Лейни рассказывала мне, что лучше вас в Новом Орлеане никто не готовит.
– Так ты приехал, чтобы пообедать, а не познакомиться с нами? Забавно…
– Пойдем в дом. – Лейни потащила его внутрь.
– Рад с вами познакомиться, мэм, – поклонился он, следуя за невестой.
Когда входная дверь закрылась, Кассиус выдохнул с облегчением.
– У тебя получается из рук вон плохо, – с укоризной заметила Лейни.
– А мне кажется, я ей понравился.
– В дальнейшем проявляй чуть больше уважения, хорошо? – попросила она, оглядываясь по сторонам.
– Ты о чем?
– Мой отец не в восторге от того, что ты сделал мне предложение, не спросив его разрешения.
– Ты шутишь? Кто сейчас так поступает?
– Посмотри вокруг, – прошипела она. – Мы не какие-то богачи, но мы верим в традиционные ценности. В семью, в любовь, в преданность. Поэтому, что бы ты ни думал о моей семье, держи свое мнение при себе и притворись, что ты приличный человек.
– Хорошо, – пообещал Кассиус, пропустив мимо ушей ее упрек.
Следуя за ней в глубь дома, он увидел отсыревшие стены и отклеивающиеся обои. Зная, что ее отец прикован к инвалидному креслу, Кассиус задумался, есть ли пандус у веранды, чтобы он мог спускаться во двор.
Вскоре ему самому предстоит стать отцом. Как бы он отнесся к тому, что его дочери сделали предложение на другом конце света, не удосужившись познакомиться с ее семьей? Однозначно плохо.
Лейни ввела его в темную спальню.
– Папа, я приехала.
– Лейни!
Комната была опрятной и очень чистой, но мебель давно отслужила свое. На стенах висели фотографии Лейни в разном возрасте, иногда рядом с ней стояла красивая улыбающаяся женщина. Наверное, ее мать, которая бросила их в тот момент, когда они больше всего в ней нуждались.
– Что ты делаешь в темноте, пап? – ласково спросила Лейни, включая свет. На коленях Кларка Генри лежала раскрытая книга со шрифтом Брайля. – Читаешь что-то интересное?
Пожилой мужчина улыбнулся:
– Я просто ждал, когда ты наконец приедешь. Подойди, дочка.
Лейни крепко обняла отца.
– Я так скучала по тебе.
– Милая, мы очень давно не виделись, – сказал Кларк, обнимая ее в ответ. – Ты не одна…
– Как вы узнали, что я здесь? – Кассиус чувствовал себя неловко, как третий лишний.
– Я почувствовал твой запах, как только ты вошел в дом. Ядреный одеколон.
– Папа, это мой жених, Кассиус.
– Рад с вами познакомиться, сэр.
Мужчины пожали друг другу руки, и Кассиус заметил, что Кларк до сих пор носит обручальное кольцо.
– Хорошее уверенное рукопожатие, – похвалил его отец Лейни. – Но, признаюсь честно, я еще не знаю, стоит ли отдавать за тебя дочь.
– Папа, но свадьба уже завтра!
– Если я решу, никакой свадьбы не будет. Позволь мне задать несколько вопросов этому парню. – Он перевел взгляд на Кассиуса: – Почему ты достоин моей дочери?
– Папа!
– Я позабочусь о ней, сэр.
– Каким образом?
Кассиус еле сдержался, чтобы не улыбнуться.
– Я владею недвижимостью по всему миру, у меня два собственных самолета, персонал…
– Да я понял, что ты богат, – отмахнулся Кларк. – Но я спрашиваю тебя не об этом.
– Сэр? – Кассиус растерялся.
– Я спросил, – отчеканил Кларк так, будто разговаривал с несмышленым ребенком, – что делает тебя достойным моей дочери?
Кассиус посмотрел на мужчину, который потерял все после несчастного случая на нефтяной платформе, работа на которой была опасна и отнимала много сил. Но за нее хорошо платили, а мистер Генри стремился обеспечить свою семью. Однако после аварии нефтедобывающая компания нашла юридическую лазейку и отказалась выплатить ему компенсацию. Зрение, работоспособность, жена – вот список его потерь. Но самое главное, чего он лишился, – возможности заботиться о семье.
Кассиус сделал глубокий вдох и честно ответил:
– Я недостоин ее. Но я буду каждый день стараться, чтобы сделать вашу дочь счастливой. Если, конечно, вы позволите мне на ней жениться.
Выражение лица пожилого мужчины изменилось. Ни он, ни Лейни не ожидали услышать ничего подобного.
Прокашлявшись, Кларк снова нахмурился.
– Хорошо. Но будешь ли ты любить ее всем сердцем?
– Папа!
– Дай молодому человеку ответить, дочка.
Кассиус понимал, что его обычный ответ: "Я не сентиментальный человек" – не устроит будущего тестя. Но он слишком уважал его, чтобы лгать.
– Дело в том, что…
– Папочка, у нас есть замечательная новость, – перебила его Лейни. – Пойдем на кухню, чтобы я могла рассказать вам с бабушкой.
– Хорошая новость или плохая? – пробурчал Кларк.
– Очень хорошая. – Она поцеловала отца в макушку.
Отец выехал в своем кресле в коридор. Лейни хотела последовать за ним, но Кассиус остановил ее.
– Спасибо.
– Я сделала это не ради тебя, а ради них. – В ее глазах мелькнула грусть. – Они очень хотят, чтобы я была счастлива. Им не надо знать…
Она не договорила, но все и так было ясно. "Что ты меня не любишь".
Они молча направились в кухню, где ее бабушка помешивала что-то в огромном казане, стоящем на плите.
– Как вкусно пахнет, – обрадовался Кассиус.
– Ты еще здесь? – удивилась Ивонн, даже не посмотрев в его сторону.
– Я решил дать ему шанс, – нехотя признался Кларк. – И Лейни сказала, что у нее есть какая-то новость.
Бабушка перестала помешивать стряпню.
– Что за новость?
Откашлявшись, Лейни начала чересчур веселым голосом:
– Мы с Кассиусом получили свадебный подарок немного раньше. У нас будет ребенок!
– Ребенок! – воскликнула бабушка и уронила ложку.
Кассиус подошел к Лейни и обнял ее за плечи. Ее передернуло от его прикосновения, но она сдержалась.
– Да, ребенок. И мы очень счастливы.
– У меня будет правнучка или правнук! – воскликнула Ивонн, утирая слезы умиления. – Но мы никогда не увидим малыша, ты же так далеко живешь…
– Сначала ты забрал у нас Лейни, а потом заберешь и ребенка, – с горечью подхватил Кларк.
Стоя посреди тесной, плохо освещенной, но идеально чистой кухоньки, Кассиус твердо проговорил:
– Мы будем рады видеть вас у нас дома. Мой личный самолет в вашем полном распоряжении. Пожалуйста, приезжайте и живите столько, сколько захотите.
Ивонн ахнула и посмотрела на Кларка, который тоже был ошеломлен.
– Я беру свои слова обратно. – Пожилая женщина подошла к Кассиусу, встала на цыпочки и заключила в объятия его и внучку. – Ты не незнакомец. Теперь ты, Кассиус, наша семья!
Позже, когда наступила ночь, Лейни тихо вышла из своей детской спальни с розовой кроватью, географическими картами на стенах и полками, забитыми книгами. Она недавно приняла душ и переоделась в старую пижаму.
Не важно, обрученная ты или беременная, в доме Генри существовали правила, которые нельзя нарушать. Одно из них гласило: незамужняя женщина не должна спать в одной комнате с мужчиной. Даже если завтра состоится их свадьба.
Лейни осторожно прокралась по длинному темному коридору в гостиную, где на старом диване положили спать Кассиуса. Когда бабушка вручила ему подушку и одеяло, Лейни была уверена, что он откажется и поедет в отель. Вместо этого он покорно сказал: "Большое спасибо, мэм".
Его поведение не раз приятно удивило ее сегодня. Казалось, Кассиус действительно уважал их и ему хотелось им понравиться. Где тот заносчивый мужчина, который утверждал, что у него нет чувств?
Но гостиная была пуста. Услышав скрип половиц на веранде, Лейни отправилась туда. Кассиус сидел на старых качелях и вглядывался в темноту с отрешенным выражением лица.
– Что ты здесь делаешь?
Он быстро заморгал, словно мыслями находился где-то очень далеко. Интересно, о чем он думал?
Ничего не ответив, Кассиус немного подвинулся, чтобы Лейни могла сесть рядом. В прохладном ночном воздухе витали ароматы кипарисов и мускуса.
– Тоже не спится? – спросила она.
– Да.
– Диван не очень удобный?
Кассиус ухмыльнулся:
– На нем кое-где выпирают пружины.
– Я часто прыгала на нем, когда была маленькой, – виновато призналась Лейни. – Мне неудобно, что я сплю на кровати, а ты…
– Не думай об этом, – прервал ее Кассиус. – Тебе нужен комфорт. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Меня не тошнит. Наверное, потому, что я дома. – Лейни взглянула на его худое лицо, освещенное фонарем. – Спасибо за то, что ты сделал сегодня.
– Я ничего не сделал.
– Но моя семья полюбила тебя.
В темноте послышался циничный смех.
– За то, что я предложил им воспользоваться частным самолетом? Или за то, что скрыл от них, что в моем сердце нет любви?
– Ты распахнул для них двери своего дома. А дом – это семья.
В ночном небе медленно плыл месяц, время от времени скрываясь за облаками.
– Как ты делаешь это, Лейни? – Его голос дрожал от напряжения. – После всего, что с тобой случилось, почему твое сердце осталось добрым?
– А как иначе?
– Твоя мать бросила тебя. – Его глаза прожигали ее насквозь. – Она бросила немощного мужа и сбежала с любовником. Это чудовищно…
– Не говори так! – воскликнула Лейни. – Да, она совершала ошибки, но…
– Ошибки – это мягко сказано. С ее стороны это было невероятно жестоко. – Кассиус сжал кулаки. – Такие поступки заслуживают наказания…
– Судьба ее и так наказала, – тихо проговорила Лейни. – Моя мать умерла от передозировки на пляже в Калифорнии. Рядом с ней не было ни меня, ни отца, чтобы защитить ее от самой себя.
– Твоя семья поражает меня. Как вы смогли сохранить надежду и веру в любовь? Твой отец все еще любит ее и носит обручальное кольцо.
– Невозможно перестать кого-то любить только потому, что так удобно.
– Жаль… Тебе кажется, что ты в меня влюблена, – бесстрастным тоном заметил Кассиус. – Но ты ошибаешься. Ты даже не знаешь меня.
На мгновение Лейни потеряла дар речи. Но встреча с родными местами и близкими людьми придала ей смелости.
– Да, это действительно так. Мне неизвестно, где ты родился или почему тайком осыпаешь Мими бриллиантами. Или почему тратишь деньги, доставшиеся тебе с таким трудом, на Бориса Кузнецова.
Скрестив руки, Кассиус отвернулся.
– Но есть вещи, которые я знаю наверняка. – Лейни, склонив голову набок, любовалась его профилем в лунном свете. – Ты всегда будешь честным со мной. Пусть ты не отдашь мне свое сердце, но ты готов посвятить мне жизнь. Завтра мы поженимся, и ты сдержишь все клятвы, данные у алтаря. А когда у нас появится малыш, ты полюбишь его всей душой.
Кассиус резко повернулся к ней, и несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Ничто не нарушало тишину, кроме скрипа качелей и шелеста листвы.
– Доверься мне, Кассиус. – Лейни взяла его за руку. – Расскажи мне свой секрет.
Однако он отдернул руку и встал.
– Завтра нас ждет насыщенный день. Тебе лучше отдохнуть.
Он ушел в дом, оставив ее на веранде.
Глава 7
Стоя у алтаря в готической церкви, освещенной в темный февральский вечер свечами, горящими в старинных канделябрах, Кассиус любовался Лейни в прекрасном белом платье.
– Я объявляю вас мужем и женой, – произнес священник.
Она выглядела как настоящий ангел, в старомодном подвенечном наряде с длинными кружевными рукавами.
– Теперь можете поцеловать невесту.
Обхватив ладонью ее лицо, Кассиус склонил голову. Забыв о том, что они находятся на глазах у двухсот гостей, он поцеловал Лейни. Ее хрупкое тело задрожало, но она едва ответила на поцелуй, оставаясь отрешенной и недостижимой.
Люди аплодировали и осыпали молодоженов лепестками роз, когда они вышли из церкви, украшенной букетами цветов.
Но все-таки главным украшением церемонии стали родные и близкие Лейни, которые не скрывали своей радости. Со стороны Кассиуса был приглашен только один человек – Анджело Веласкес, испанский миллиардер, согласившийся взять на себя роль шафера. Наверное, в этом и заключалось их различие. У Кассиуса была куча знакомых, деловых партнеров и конкурентов, зато у Лейни были любящая семья и друзья. Гости последовали за ними на улицу, в теплый луизианский вечер. Счастливая толпа болтала, смеялась и даже пела по дороге к старинному особняку, где должен был состояться банкет.
Когда Кассиус увидел это здание, то не поверил своим глазам. Оно выглядело точно так же, как дом, в котором прошло детство его матери. Тот же испанский стиль, те же балконы из кованого железа. Но тот дом стоял в двух милях отсюда, к тому же его снесли. На лбу Кассиуса выступила испарина. Он не понимал, почему воспоминания о доме матери так его встревожили. Ведь это все в прошлом. Тогда отчего же у него кружится голова?
Он почувствовал на себе пристальный взгляд невесты, когда они проходили по дорожке, усыпанной лепестками белых роз и освещенной китайскими фонариками. Но стоило Кассиусу посмотреть на Лейни, как она отвернулась и заговорила со своей подругой.
Во время банкета Лейни улыбалась всем, а ему могла предложить только холодность и равнодушие. Словно ей было неприятно смотреть на него. А ведь на свидетельстве о браке даже не успели высохнуть чернила.
Вечер превратился для Кассиуса в настоящую пытку, пока гости наслаждались ужином в сверкающем бальном зале. Подружка невесты, Даниэлла Берли, произнесла красивый трогательный тост, в котором вспомнила веселые моменты их совместного детства. А тост Анджело Веласкеса был коротким и банальным.
Он просто поднял бокал шампанского и воскликнул по-испански: " Buena suerte! " Это было обычное пожелание удачи. Да, действительно, удача Кассиусу не помешает.