- У нас же должно было быть перемирие.
- Да.
- И в нем не должно было быть места поцелуям. - Он не смел посмотреть ей в глаза, потому что знал - он вот-вот снова резко притянет ее в свои объятия и поцелует. Снова. - Между нами все очень сложно, - печально закончил Ксавьер.
- И очень много недосказанного и неразрешенного, - сказала Аллегра. - Нам нужно поговорить.
- Но только не сегодня. Ты расстроена, а я устал. Если мы собираемся сделать это, все разрешить, чтобы мы могли двигаться дальше и чтобы у нас были нормальные рабочие отношения, нам обоим нужно успокоиться и прийти в себя, прежде чем за это браться.
- Ты прав, - вздохнула она. - И почему все не может быть просто?
В какой-то мере все и было просто. Он хотел ее, а судя по тому, как она отвечала, становилось понятно, что она хочет его.
Но как только он начинал думать, все резко осложнялось. И превращалось в клубок негодования, злости, вины, жажды и… От эмоций у него голова шла кругом.
- Идем. Я провожу тебя до дома, - сказал Ксавьер.
- Не надо. Со мной все будет в порядке.
Он это знал. Он отсюда видел ее дом. И все же ему будет легче, если он настоит на своем.
- Сделай это ради меня.
Она явно почувствовала, что это просьба, а не приказ, и молча кивнула.
Ксавьер не помог ей встать. Он позаботился о том, чтобы держать дистанцию, чтобы не коснуться случайно ее руки и чтобы не оказалось потом, что их пальцы тесно переплетены. Потому что если он сейчас хоть раз до нее дотронется, то больше не сможет совладать с собой.
- Не хочешь зайти на кофе? - вежливо спросила Аллегра, когда они подошли к входной двери.
- Думаю, сегодня это все только осложнит. - Потому что это не закончится одним только кофе. Он видел это в ее глазах. Она нуждалась в утешении - утешении, которое он легко мог дать ей физически, но тогда прошлое встанет у них на пути, и им будет еще труднее двигаться дальше. - Поговорим в понедельник. И может, все станет проще.
- В понедельник, - тихо повторила она.
- A bientôt, - сказал он и ушел прежде, чем успел поддаться искушению крепко обнять Аллегру и целовать до тех пор, пока печаль в ее глазах не испарится.
Глава 7
Ночью Аллегра спала плохо. Ее односпальная кровать казалась ей слишком уж большой, и, хотя ночь была жаркая, холод пронизывал ее насквозь.
"Между нами все очень сложно".
По крайней мере, он согласился все с ней обсудить.
В воскресенье Джина прислала ей три разных логотипа и полдюжины вариантов дизайна этикетки. С улыбкой она написала ей в ответ:
"Спасибо. Ты гений, все просто замечательно".
Понятно, что ей придется показать все это ее партнеру и принять во внимание его мнение, но самой ей нравился самый простой дизайн. Три стилизованных виноградных листа с черешками, завязанными узлом, и рядом надпись "Les Trois Closes" обычным шрифтом. Если ей хоть немного повезет, Ксавьеру понравится то же самое.
И еще, если повезет, сложности в их отношениях начнут разрешаться.
Утром в понедельник Аллегра на велосипеде съездила в булочную и в магазин на ферме, купила продукты на обед, в том числе пачку печенья в офис, которая призвана была помочь ей установить дружеские отношения с грозной, если верить словам Ксавьера, секретаршей. Когда же она увидела Терезу в офисе, та совсем не показалась ей такой уж суровой. Она была полноватая, с непослушными волосами и по-матерински доброй улыбкой.
Аллегра сделала кофе, отнесла его к Терезе в кабинет вместе с печеньем, сказала, что не ждет, что Тереза будет помогать в работе и ей тоже, и поумилялась немного внукам Терезы, фотографии которых та носила с собой. И через полчаса они уже были лучшими подругами.
Ксавьер приехал в офис в обычное свое время, незадолго до двенадцати. Аллегре он по-английски сказал: "Доброе утро", а вот свою секретаршу расцеловал в щеки и что-то быстро и эмоционально стал говорить ей по-французски. Хорошо, конечно, что он так рад видеть своего секретаря, вот только Аллегре надо было поговорить с ним наедине, чего в офисе явно сделать не удастся. Аллегра пересела на стул в угол, Ксавьер сел за стол и взялся за работу, которой у него, похоже, накопилось очень много, потому что он даже на обед перерыв не сделал, а только глотал бутерброды в промежутках между телефонными звонками. Когда он в очередной раз положил телефонную трубку, она сказала:
- Ксавьер, мне нужно поговорить с тобой о винограднике. Вижу, ты сейчас занят, может, мы тогда вечером поужинаем вместе.
- Сегодня… - Он как-то сразу сник. - Ну да, нам же нужно много о чем поговорить.
- И о работе тоже, - мягко сказала Аллегра.
- Ладно. Хочешь поесть здесь?
- Думаю, проще сделать это на нейтральной территории, - ответила она. - Какое-нибудь тихое место, где есть в уголке такой стол, чтобы на нем можно было бумаги разложить.
Ксавьер кивнул:
- Я закажу столик. У меня еще есть дела на винограднике, я за тобой заеду в половине седьмого.
- Зачем? Просто дай мне адрес.
Он закатил глаза:
- Да брось. Твой велосипед поместится ко мне в багажник. Поедем отсюда, а потом я подброшу тебя до дома. Мне пора.
Тереза ушла в четыре, ей нужно было забрать внучку из школы. А Ксавьер приехал в пятнадцать минут шестого.
- Извини, опоздал. И я весь грязный. Сейчас быстро схожу в душ, переоденусь, и можем ехать.
Она подождала, пока он запер дверь офиса, а потом пошла с ним к шато.
- Если хочешь чего-нибудь попить, вон там на кухне есть кофе, сок и холодная вода. - Он показал на дверь в конце коридора. - В библиотеке в это время года очень красиво, оттуда открывается хороший вид на розы Ги. Можешь там меня подождать и отдохнуть заодно.
- Спасибо, так и сделаю.
- Я постараюсь скорее.
Аллегра плохо ориентировалась в шато. Когда они были детьми, экономка почти всегда отсылала их на улицу.
Она послушно пошла на кухню - огромное помещение с терракотовой плиткой на полу, плитой в большущей нише и большим деревянным столом в центре. Рабочие поверхности в кухне пустовали, так же как и в кабинете Ксавьера. Аллегра налила себе воды из-под крана, изо всех сил стараясь при этом не думать о голом Ксавьере в душе наверху.
Наконец она нашла библиотеку с книгами на нескольких языках, удобными диванами и французскими окнами. На каминной полке стояли семейные фотографии в серебряных рамках. Аллегра заметила, что среди них не было фотографии Шанталь, но решила, что лучше не спрашивать сейчас Ксавьера про его мать, ведь им и так предстоял нелегкий разговор.
Потом небольшой рояль в центре комнаты привлек ее внимание. Ее собственное пианино осталось в Лондоне. И Аллегра просто не могла устоять перед искушением. Ведь Ксавьер сам предлагал ей отдохнуть. Она начала с гамм, потом сыграла Листа. Как же она соскучилась по музыке. Она расслабилась и заиграла по памяти Шопена, Сати, Дебюсси.
Ксавьер похолодел, когда, спускаясь по ступенькам, услышал льющуюся из библиотеки музыку. Дебюсси. Как же он любил слушать "Лунный свет" в детстве, когда его играла мама. А теперь эта музыка напоминала ему о предательстве.
Он вошел в библиотеку, готовый к тому, что увидит там Шанталь, а не Аллегру:
- Что ты делаешь?
К его огромному облегчению, Аллегра перестала играть.
- Ты же сказал мне, что я могу отдохнуть.
- Но не так же! - Слова буквально сорвались у него с губ, прежде чем он успел остановиться.
Она нахмурилась:
- В чем дело, Ксавьер?
- Рояль расстроен.
- Совсем чуть-чуть.
Наверное, на лице его отразилось то напряжение, которое сдавило его изнутри, потому что она перестала спорить и встала из-за рояля.
- Давно надо было от него избавиться. Мы с Ги все равно не играем.
- Ксав, но он же такой красивый. И он так хорошо сюда вписывается.
Вписывался. Когда-то. Когда все в мире было по-другому.
- Извини, Ксав, - тихо сказала Аллегра. - Я не хотела быть навязчивой. Просто у Гарри давно уже нет пианино, а я так скучаю по музыке.
Он и не знал, что Аллегра играет на пианино, тем более так хорошо играет. Она ведь твердо была намерена не идти по стопам родителей.
На лице у нее застыло тревожное выражение. Неудивительно, ведь он снова сорвался. Ксавьер вздохнул:
- Извини, я слишком резко отреагировал.
- А я полезла туда, куда не надо. Так что мы оба виноваты. - Аллегра грустно улыбнулась. - Не будем ничего сегодня обсуждать, ладно? В субботу я была расстроена, а ты устал. Сегодня ты расстроен, а я устала. Ты прав, это плохое сочетание, если мы хотим все выяснить и не разругаться при этом в пух и прах.
- Может, мне лучше просто отвезти тебя домой?
- Но нам же надо поесть. Тем более что в офисе ты все время работаешь, так что если нам и удастся поговорить, то только вечером.
- Виноградник - это не офис. На нем нельзя работать с девяти до пяти.
- Я же не сказала, что это проблема. - Она потянулась к нему, как будто хотела взять его за руку, но передумала.
Они вышли из дома и подошли к машине Ксавьера. Когда он включил зажигание, громко заиграла попсовая песня. Он поморщился и выключил ее. Если Аллегра любит классическую музыку, это вряд ли придется ей по вкусу.
- Это "Кинкс", да? - удивила она его. - Хороший выбор. Значит, ты не выносишь только пианино.
Только те музыкальные произведения, которые напоминали ему о том, что он хотел бы забыть. Он решил перевести разговор на нее, чтобы она не стала дальше его расспрашивать.
- Не знал, что ты так хорошо играешь. Ты никогда не думала о том, чтобы сыграть дуэтом с матерью?
- Ты, наверное, шутишь? Я играю ради удовольствия, а она стремится к совершенству.
- А с отцом?
Аллегра презрительно фыркнула:
- Вряд ли ему это будет интересно, если я не буду репетировать все дни напролет и не смогу сыграть все четыре концерта для фортепиано с оркестром Рахманинова, не ошибившись ни в одной ноте.
- А они вообще знают, что ты играешь на пианино?
- Нет, я взяла клятву со своих школьных друзей, что они будут молчать. А Гарри никогда бы меня не выдал, ведь он меня и научил играть. Я играю для себя, что-нибудь грустное, если у меня на душе тоскливо, и бодрое, когда мир залит солнцем. На самом деле я больше всего люблю музыку "Битлс".
Он и не знал, что их музыкальные вкусы настолько совпадают.
- Ты не будешь против, если мы сменим тему? - сказала она. - Мы же собирались поговорить о виноградниках, а не обо мне.
- Конечно. Что ты хотела мне показать?
- Логотипы и этикетки на бутылки с вином. Моя лучшая подруга работает в агентстве, где я раньше работала. Она очень талантливый дизайнер. На прошлой неделе я дала ей краткое описание того, что нам нужно, и она прислала мне свои варианты.
- Ты дала ей задание, не посоветовавшись со мной. - Он многозначительно на нее посмотрел. - То есть у меня нет права голоса в создании бренда собственного виноградника.
- Ты был занят, а я хотела… - Ее голос сорвался. - Ксав, я не пыталась тебя подвинуть. Я пыталась доказать, что могу тоже что-то сделать для виноградников.
Она явно старалась, а он уже сегодня жестко с ней обошелся из-за того, в чем она была не виновата.
- Ладно, когда приедем, покажешь мне, что она придумала.
В бистро, которое он выбрал, было тихо, шеф-повар был его старым другом. Они сели в уголке, заказали еду, и Ксавьер посмотрел Аллегре в глаза:
- Итак, расскажи мне об этих этикетках на бутылки и логотипах.
Она разложила на столе четыре листа бумаги:
- Вот четыре варианта, которые предложила Джина. Один из них мне нравится больше других, я не буду пока говорить, который именно. Но мне бы хотелось знать твое мнение.
Ксавьер выбрал самый простой, со стилизованными виноградными листьями:
- Мне нравится вот этот. Три листа - соответствует названию. А цвета означают красное, розовое и белое вино. Хотя, строго говоря, красное вино, которое я произвожу, никакого отношения к "Les Trois Closes" не имеет. Вообще это тот самый случай, когда минимализм только на пользу.
- Мне тоже нравится этот вариант, по тем же самым причинам, которые ты сейчас назвал. Хорошо. Тогда это и будет наш новый логотип.
- Сейчас у нас на этикетке сзади на бутылке обычный шрифт. И это работает. Зачем менять его на колючий рукописный?
- Потому что здесь такая земля - бескомпромиссная и колючая. И этикетки будут как бы нарисованы от руки, потому что наше вино производится традиционным способом, по большей части вручную.
- Ладно, используем этот логотип. А вот насчет этикеток на бутылки я не уверен. Зачем исправлять то, что и без того хорошо?
- Ты же их печатаешь каждый год, так что не важно, какой дизайн ты будешь использовать - старый или новый. Если хочешь выйти на международный рынок, этикетки должны соответствовать ожиданиям покупателей, которые живут за пределами Франции. Могу тебе сказать как потребитель - я иногда пробовала вино только потому, что мне нравилась этикетка. И если вино приходилось мне по вкусу, я покупала и другие вина этого производителя.
Без боя она сдаваться не собиралась. И в ее словах был смысл. Ксавьер решил, что сейчас самое время пойти на компромисс:
- Ладно, мы попробуем.
- Спасибо. А еще я хочу завести для нас странички в социальных сетях.
- Они не так популярны во Франции, как в Англии и Америке, - предупредил Ксавьер.
- Справедливо, но, если пытаешься выйти на рынки Англии и Штатов, нужно использовать правильные коммуникационные средства, - возразила Аллегра. - Кстати, посещений в нашем блоге становится все больше. Надо будет еще попробовать подкасты.
Ксавьер вздохнул:
- Подкасты? Кажется, я уже жалею, что согласился на все это.
К счастью, заспорить они не успели, потому что как раз в этот момент им принесли заказ.
- Ты прав. Еда здесь великолепная, - сказала она после первого же кусочка.
Пока они ели, она рассказала ему о своих идеях по продвижению вина: поговорить с местным комитетом по туризму об открытии маршрута с дегустацией и о проведении прогулок по краю виноградников, а еще серия статей в журналах, в каждой из которых будет рассказано о разных аспектах виноделия.
Но по-настоящему его впечатлило то, что она предложила бюджет по каждой идее и способы измерения успеха кампаний, которые призваны были помочь им решить, что стоит продолжать в будущем, а что нет.
К концу вечера Ксавьер понял, как приятно ему обсуждать с Аллегрой дела, видеть, как она ведет себя, когда оказывается в своей стихии. Ее энтузиазм был заразителен. Она превратилась в женщину, которая ему очень сильно нравилась.
Как легко было бы снова завести с ней роман. Судя по тому, как она его целовала, она тоже ощущала это звенящее физическое притяжение. Но прошлое могло вмешаться в их отношения. Снова все испортить. Ксавьер не хотел так рисковать.
- Этот ужин - моя идея, так что я плачу, - сказала Аллегра, когда официант принес счет.
- Думаешь, я современный француз? Ты не права. Я заплачу, - поправил ее Ксавьер.
- Равные партнеры, помнишь? - спросила Аллегра.
Ксавьер невесело улыбнулся:
- Ладно. Пополам.
Они расплатились, и Ксавьер отвез ее обратно в деревню. Он припарковался у дома Гарри.
- Ты дала мне пищу для размышлений.
- В хорошем смысле или плохом?
- В хорошем, в основном. Не считая подкастов. Тут ты меня не убедила.
- Если хочешь, чтобы люди о тебе заговорили, нужно сделать что-то оригинальное, - сказала Аллегра. - Думаю, если мы сделаем звуковой тест - попросим людей отгадать, что они слышат, - это сильно повысит посещаемость сайта. Люди будут заходить к нам, чтобы развлечься, пройти наш тест, но, если странички сделать достаточно интересными, можно привлечь и повысить интерес к нашему винограднику. - Она улыбнулась. - Давай я попробую кое-что набросать.
- Проще будет согласиться с тобой, чем спорить, да? - с улыбкой спросил Ксавьер. - Ладно. Попробуй, а я посмотрю.
- Ты не пожалеешь, Ксав. - Аллегра помолчала. - По-моему, тебе удалось немного расслабиться.
Так и было, но он тут же снова напрягся:
- И?
Она глубоко вздохнула:
- Чем дольше мы откладываем этот разговор, тем труднее он будет.
- Сейчас он тоже легким не будет, - предупредил Ксавьер.
- Да. Я только уберу велосипед. Если хочешь, можешь сделать кофе.
Наверное, им обоим сейчас не помешает горячий крепкий кофе. Он взял ключ:
- Конечно. Я тебя жду.
Глава 8
Когда Аллегра вернулась из амбара, Ксавьер уже приготовил кофе и сидел за кухонным столом, сжимая в руках кружку. Лицо у него было до крайности напряженное, и сердце у нее кольнуло, когда она это увидела. Несмотря на то что он когда-то причинил ей боль, Аллегре очень неприятно было видеть его таким расстроенным. Ей хотелось обнять его покрепче и сказать ему, что все будет хорошо, - так же как он обнимал ее, когда она грустила у озера.
Но она знала - секс только помешает. Они лягут в постель, утешат друг друга и не поговорят, так что проблема останется.
Он отпил кофе.
- Извини, что напустился на тебя сегодня. Ты попала мне прямо в болевую точку. Это было так неожиданно.
- Что плохого в игре на пианино?
Он глубоко вздохнул:
- Шанталь на нем играла.
- Я заметила, что ты ее больше не называешь maman. У вас с ней вышла ссора?
- И очень крупная. - Ксавьер вздохнул. - Тебе я могу сказать. Она завела интрижку и ушла от папы.
- Да ты что… - Уж чего-чего, а этого она никак не ожидала. Это просто в голове не укладывалось. Шанталь всегда была сдержанна и слегка высокомерна, но Жан-Поль был таким душкой, с ним так просто было ладить. - Мне жаль. Для тебя, наверное, это стало настоящим потрясением.
- Да. Ведь они были счастливы с папой, они никогда сильно не спорили и не пререкались. А папа так просто ее боготворил. Он готов был ради нее на все.
- Так с чего бы ей… - Аллегра замолчала и поморщилась.
- С чего бы ей заводить интрижку? Она сказала, что он не уделял ей достаточно внимания.
Неудивительно, что, когда они поругались, он сказал, что женщины всегда требуют, чтобы им уделяли все внимание без остатка. Теперь она начала лучше его понимать.
- Я до сих пор не знаю, что меня больше поразило - то, что она ушла, или выбранный ей для этого момент. У нас тогда было два плохих урожая подряд. Я этого не знал, папа все скрыл от меня. Но он работал день и ночь, пытаясь удержать виноградник на плаву.
- Это ужасно, Ксав! - Теперь понятно, почему он не хотел на сайте говорить об истории виноградников.
И вдруг ей в голову пришла еще более неприятная мысль.
- Когда это было?
- Не важно.
- Не уверена.
Ксавьер так долго молчал, что она думала, он не ответит, потом он посмотрел ей прямо в глаза:
- Десять лет назад.
У нее внутри все перевернулось.
- После моего отъезда в Лондон?
- На следующий день после того, как Ги стукнуло восемнадцать.