- Эдуардо не подонок. Он нежный и заботливый. Ты его не знаешь. Он совсем не такой, как ты думаешь.
- Ты с ним спишь?
- Мам, я не собираюсь с тобой об этом говорить.
- Он готовится заграбастать твое наследство, - настаивала Клодия. - Именно поэтому он не разрешает тебе давать мне деньги. Эдуардо хочет все забрать себе.
- Это неправда! - Белла бросилась на его защиту. - Эдуардо не предлагал мне выйти за него замуж. Он вообще не собирается жениться. Из-за своего прошлого. В детстве он много страдал. Ты даже не представляешь, через что ему пришлось пройти. Он самый удивительный человек из всех, кого мне доводилось встречать. Я не позволю ни тебе, ни кому-либо еще говорить гадости о нем.
- Ты просто маленькая дурочка, - заявила Клодия. - Полагаю, ты думаешь, что любишь его.
Белла выглянула в окно и увидела Эдуардо, возвращавшегося с Фергусом с прогулки. Он заметил ее и улыбнулся, помахав рукой. Она улыбнулась и помахала в ответ.
- Думаю, я всегда его любила, - сказала она, но ее мать уже положила трубку.
* * *
Эдуардо счищал последний оставшийся снег, когда Белла вышла к нему. Она была так мила в шапке с помпоном и варежках, что он почувствовал, как у него защемило сердце. Белла немного хмурилась, так что он отложил лопату и взял ее за руки.
- Отчего такое лицо?
- Ничего особенного…
Он приподнял ее подбородок:
- Эй, ты улыбалась, когда я помахал тебе час назад. Что случилось?
Она поджала губы.
- Я разговаривала со своей матерью.
- И?
Ее плечи опустились.
- Я сказала, что больше не буду отправлять ей деньги. Маме это не понравилось, и она повесила трубку.
Эдуардо обнял Беллу.
- Ты все правильно сделала, - успокоил ее он. - Клодия слишком долго использовала тебя.
Она посмотрела на него:
- Еще я ей сказала, что не собираюсь замуж за Джулиана. Я возвращаюсь в Лондон в субботу, чтобы поговорить с ним.
Эдуардо внимательно взглянул на нее:
- Понятно.
- Думаю, ты прав, - продолжала Белла. - Мне нужно время, чтобы обдумать свое будущее. - Она помолчала, не сводя с него глаз. - Ты был прав еще кое в чем. Я не люблю Джулиана. И никогда не любила.
- Что заставило тебя понять это? - спросил он.
- Наверное, я наконец-то повзрослела, - заявила она. - Пора бы, верно?
Эдуардо отпустил ее и отошел на пару шагов, приглаживая рукой волосы.
- Я не хочу, чтобы ты меня неправильно поняла, - начал он. - Я сразу сказал, что именно готов тебе предложить. Мы можем продолжить наш роман, но это никогда не будет чем-то большим.
Белла посмотрела на него с такой тоской, что у него снова защемило сердце.
- У нас могло бы быть прекрасное будущее, - прошептала она.
- Твой отец поручил мне защищать тебя, - ответил Эдуардо. - Он не хотел, чтобы ты испортила свою жизнь из-за минутной слабости. То, что ты сейчас делаешь, как раз то, чего он боялся. Десять дней назад ты была готова выйти замуж за Беллами, а теперь уверена, что испытываешь чувства ко мне. А кто будет на следующей неделе? В следующем месяце?
- Я не сомневаюсь, что испытываю к тебе чувства, - сказала Белла. - Мало того, это не новые чувства. Мне кажется, они всегда жили в моей душе. Последние дни были просто волшебными… Но я не уверена, что удовольствуюсь только романом. Мне нужна сказка.
Эдуардо тяжело вздохнул и снова обнял ее, прижав подбородок к ее макушке.
- Я не хочу сделать тебе больно, Белла, - признался он. Я не могу давать такие обещания.
Он вдохнул запах ее волос, почувствовал, как ее тело обмякло, как будто став частью его самого. Эдуардо никогда никого не хотел так сильно, как Беллу. Он рассчитывал, что его страсть к ней перегорит со временем, но она стала только сильнее. Он до боли желал эту женщину. Но давать обещания ей или кому-либо другому было выше его сил. Он не мог допустить, чтобы кто-то, даже такое милое и очаровательное создание, как Белла, бросил его.
Эдуардо Силвери - тот, кто уходит, когда наступает время.
Эдуардо Силвери - тот, кто запирает свои чувства, чтобы никто не мог воспользоваться ими.
Он - тот, кто никогда никого не любил.
Влюбленность Беллы скоро пройдет. Эдуардо в этом был уверен. Она то влюблялась, то переставала любить с тех пор, как была подростком. Их интрижка подойдет к концу, и она вернется в Лондон, к великосветской жизни.
По крайней мере, Белла никогда не узнает, как сильно Эдуардо будет скучать по ней.
На следующее утро Эдуардо встал очень рано. Ни он, ни Белла в ту ночь почти не сомкнули глаз. Они занимались любовью. Но его мучило осознание того, что она уедет меньше чем через двадцать четыре часа. Да и уверенность в том, что ничего между ними быть не может, не давала покоя. Эдуардо привык отдаляться, когда отношения исчерпывали себя. Он ни разу не испытал угрызений совести или сожалений. Он обрывал связь и жил дальше. Почему в этот раз должно быть по-другому? Но что-то было особенное в том, как Белла сворачивалась клубочком в его объятиях, а его сердце билось свободнее, и каждый вдох был как новый глоток жизни.
Часами, до самого рассвета, Эдуардо мечтал о будущем с Беллой, о том, как они поженятся и будут жить вместе в Хавертоне. О счастливом смехе, наполняющем пустые комнаты и коридоры. Он даже представлял себе другой смех - детский. Смех их детей, бегающих по дому и превращающих особняк в настоящий дом.
Он старался отогнать эти мысли, но они постоянно крутились в его голове.
У него могло быть все.
У него могли бы быть Белла и Хавертон.
Вместе они построили бы счастливое будущее.
Но она может бросить его точно так же, как ее мать бросила Годфри, оставив бывшего мужа раздавленным, одиноким и жалким.
Старые страхи возвращались снова и снова. Как скоро Белла захочет вырваться из его объятий и вернуться к огням большого города? Когда она потеряет к нему интерес? Через неделю? Через месяц? Через год? Ему не хватит сил жить на острие ножа. Каждое утро он будет бояться, что, может быть, наступил последний день. Он привык к разочарованиям. Он научился всегда быть к ним готовым. Гораздо проще ничего не иметь, чем иметь все и все потерять.
Но потом еще более тревожная мысль присоединялась к остальным. А что, если он совсем не интересует Беллу? Что, если это с ее стороны не более чем месть? Она с самого начала имела полное право злиться на него, ведь он унаследовал ее отчий дом. Самая лучшая месть - притвориться влюбленной, а потом уйти от него. Тогда пресса может одновременно и пожалеть его, и выставить у позорного столба.
Эдуардо повернулся к компьютеру в надежде отвлечься от горьких размышлений. Однако, открыв интернет-газету, он от ярости чуть не задохнулся. Ему не пришлось долго ждать предательства.
Все уже лежало в открытом доступе.
* * *
Проснувшись, Белла спустилась вниз. Ночью Эдуарде часами страстно занимался с ней любовью. Она вспоминала ощущения, которые охватывали ее от близости с ним. Интересно, переживал ли он, что на следующий день она собирается уехать в Лондон? Не из-за этого ли она почувствовала перчинку отчаяния вчера ночью? Эдуардо сжимал ее в своих объятиях, как будто не желал отпускать. Белла очень хотела, чтобы он произнес слова, которых она ждала, но Эдуардо молчал. Молодая женщина надеялась, что решение об отъезде в Лондон покажет ему, как много она значит для него. Какими пустыми станут для него дни и ночи без нее.
Эдуардо - человек гордый и закрытый. Ему понадобится время на то, чтобы осознать, что он теряет, и еще больше времени уйдет на то, чтобы признать это. Но после вчерашней ночи в душе Беллы вспыхнула искра надежды. Она почувствовала, что он любит ее. Эдуардо ничего не говорил, но его тело сделало это за него. Все, что ему требуется, - это смириться с чувствами. Он привык запирать их на замок. Он привык отрицать их. Но как долго Эдуардо сможет отрицать мощную связь между ними? Это был не просто отличный секс. Возникло единение на более глубоком уровне. Белла ощущала такую близость с ним, какую не переживала ни с кем из своих любовников. Он впустил ее в свое сердце. Теперь она могла смело утверждать, что знает Эдуардо. Ей известны его ценности, его сильные и слабые стороны, его истинная натура.
Белла открыла дверь в кабинет и увидела, что он стоит у окна.
- Эдуардо! - позвала она.
Он повернулся и осмотрел ее с головы до ног. Его взгляд насторожил Беллу. Он не искрился и не волновал. Напротив, в нем появилось нечто пугающее.
- Я говорил с юристом, - произнес Эдуардо холодным отчужденным тоном, совсем не похожим на тот сексуальный шепот, который она слушала почти всю ночь.
- Извини… Что?
Он швырнул кипу бумаг на край стола.
- Теперь ты сама по себе, - отрезал Эдуардо. - Я больше не твой опекун.
Белла сглотнула и неуверенно шагнула к нему:
- О чем ты? Я не понимаю…
Его глаза походили на зелено-голубые кусочки льда.
- Я хочу, чтобы ты убралась отсюда в течение часа. Не трать время на сборы. Я попрошу миссис Бейкер, когда она вернется, собрать твои вещи и все, что находится в детской. Я не хочу, чтобы какие-нибудь вещи, принадлежащие тебе, оставались здесь.
- Эдуардо… Что ты говоришь?
- Это был отличный план! - Он не разжимал кулаки. - Ты была очень убедительна. Не многим удавалось водить меня за нос, а тебе, должен признать, это почти удалось.
Белла почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.
- Какой план? Я не понимаю. В твоих словах нет никакого смысла. Почему ты ни с того ни с сего так обращаешься со мной?
Он развернул монитор.
- Вот что ты наделала, - сказал Эдуардо. - Ты именно это планировала с самого начала? Прекрасный план мести. Не могу поверить, что тебе легко удалось меня одурачить.
Белла посмотрела на монитор. От заголовков ее сердце болезненно заныло.
"Трагическое прошлое финансового магната раскрыто".
"Плохой парень в прошлом был жертвой семейного насилия".
"Роман с богатой наследницей излечил израненное сердце".
Рядом была размещена фотография, на которой Белла целовалась с Эдуардо у особняка Хавертонов. Она была сделана всего пару дней назад, очевидно, через телеобъектив, ведь никого в округе Белла не видела. А потом она вспомнила о репортерах в деревне. Неужели они следили за ними? Неужели накопали что-то на Эдуардо? Белла удивленно посмотрела на него:
- Ты считаешь, что это моих рук дело?
- Только не надо изображать невинность, - процедил он сквозь зубы. - Убирайся. Пока я тебя не вышвырнул.
- Я к этому не имею никакого отношения, - заявила Белла. - Как ты мог подумать, что я на такое способна? Разве ты меня не знаешь?
В его глазах пылала ненависть.
- Ты единственная, кто мог это сделать, - нарочито медленно проговорил Эдуардо. - Я никому не рассказывал о своем прошлом. Ни одному человеку. А теперь, благодаря тебе, это стало известно всему чертову миру. Я знал, что тебе нельзя доверять. Ты всегда была лживой двуличной дурой. Ты хотела отомстить за то, что я не согласился на твою свадьбу. Что ж, можешь выходить за кого хочешь. Мне плевать.
Беллу переполняли шок, боль и отчаяние.
- Не могу поверить, что, по твоему мнению, я пошла на это намеренно, - сказала она. - Вчера, отправившись в деревню за продуктами, я наткнулась на пару журналистов. Я ничего не сказала тебе, потому что…
- Потому что заманила их сюда обещанием дать эксклюзивный материал? - Его улыбка напоминала оскал. - Тебе казалось, что последний заголовок способен изменить наши отношения? Что он заставит меня упасть на одно колено и попросить тебя стать моей женой?
Белла прочитала заголовок еще раз: "Роман с богатой наследницей излечил израненное сердце". Она растерялась и нервно сглотнула.
- Я ничего им не говорила… - Молодая женщина покраснела и опустила глаза. - Но кое-что упомянула в разговоре с матерью.
Эдуардо выругался:
- Так вы обе в этом замешаны? Мне давно надо было догадаться. Вот зачем Клодия появилась здесь за пару дней до твоего приезда. Это была разведка.
- Нет. - Белла была в полном отчаянии. - Все не так. Я не специально. Я только сказала матери, что у тебя было ужасное детство. Она говорила о тебе отвратительные вещи, и я подумала…
- Ты подумала, что надо распространить слушок, который разрушит все, над чем я так долго работал, - произнес он с горечью.
- Почему, если людям станет известно о твоем прошлом, все разрушится? - спросила Белла. - Тебе нечего стыдиться. Люди будут восхищаться твоей силой и целеустремленностью. Я не сомневаюсь.
Эдуардо презрительно усмехнулся.
- Я и не ждал, что ты поймешь, - отрезал он. - Тебе нравится быть в центре внимания. Твое имя никогда не сходит со страниц газет. Ты не могла придумать лучший способ отомстить. Я дорожу своей личной жизнью, и ты об этом знала. А все эти разговоры про любовь и сказку - чушь. Ты никого не любишь, кроме себя. И никогда не любила.
Белла с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. От слез ее спасала только гордость. Ей было больно оттого, что Эдуардо не сомневался, что она способна на такой отвратительный поступок. Но Беллу ранило не только его недоверие. Он отталкивал ее, отгораживался, отказывался от нее. Это очень унизительно - быть изгнанной, как будто она была для Эдуардо просто развлечением, красивой игрушкой, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не такой, как он предполагал. Если бы у него были чувства к ней, разве не попытался бы он выяснить, что произошло на самом деле? Разве он не понял бы, что в ее открытости нет ничего плохого, просто она отличается от него? Эдуардо стремится к отшельничеству, а она - к людям.
- Похоже, это все, - сказала Белла, расправив плечи. - Я пойду своей дорогой.
- Я не хочу тебя больше видеть, - бросил Эдуардо, с ненавистью глядя на нее. - Поняла? Никогда.
- Не беспокойся, - ответила она, вздернув подбородок. - Не увидишь.
Глава 11
Прошло несколько недель, прежде чем газетная шумиха утихла. Почти каждый человек, имевший отношение к детству Эдуардо, появлялся неизвестно откуда, чтобы дать эксклюзивное интервью. Но худшим было то, что, несмотря на смерть отчима Эдуардо, его новая жена и дети выступили в защиту покойного папочки, представив его чуть ли не святым.
Белле от всего этого было противно. Ей становилось дурно каждый раз, когда она видела новую статью. Белла чувствовала свою вину, хотя она всего лишь стремилась показать своей матери, каким трудным было детство Эдуардо.
Клодия помалкивала. Белла надеялась, что она позвонит Эдуардо и извинится, но ее мать, похоже, получала удовольствие оттого, что его трагическое прошлое обсуждалось на каждом углу.
Белла хотела позвонить ему сама и объяснить, что это ее мать дала интервью газетчикам, но она знала, что Эдуардо не поверит ни одному ее слову.
С ней связался адвокат, и теперь Белла получила полный контроль над своим наследством. Но это была победа с привкусом горечи. У нее было больше денег, чем она могла потратить.
Но она чувствовала себя одинокой.
Хуже всего было по ночам. Друзья зазывали ее на вечеринку или на ужин, но Белла предпочитала остаться дома, свернуться на диване и бездумно смотреть телевизор. Иногда у нее не было сил даже включить его, и тогда она сидела, уставившись в пустоту и размышляя о том, как очень богатый человек может быть жалким и несчастным.
Джулиан абсолютно спокойно воспринял весть о разрыве, что более или менее подтвердило правильность ее решения. Его больше беспокоило, собирается ли она пожертвовать крупную сумму волонтерам. Если бы он любил ее на самом деле, разве не стал бы за нее бороться?
И это заставило Беллу вернуться в мыслях к Эдуардо. Он тоже за нее не боролся. Он даже не сомневался в истинности заявлений репортеров. Он исключил ее из своей жизни, как будто она ничего не значила для него.
Белла вздохнула и швырнула подушку на пол. Нет смысла думать об Эдуардо. Через неделю она будет на другом краю света. Белла собиралась предпринять поездку в Таиланд, чтобы навестить детский дом, чьей покровительницей она стала. Пока ей удавалось скрывать это от прессы. Она не могла дождаться момента, когда уедет и оставит весь этот ужас позади.
Эдуардо занимался планами большой застройки в соседнем округе, когда миссис Бейкер принесла в кабинет кофе. У него опять начиналась мигрень. Это был третий приступ за неделю. Ощущение было такое, как будто в глаза медленно вкручивают булавки.