- Наташа, успокойся, - Михаил взял ее за руку. - С ним все в порядке. Он скоро должен вернуться сюда. Просто дождись его и передай просьбу Владимира.
- Только ради вашего отца, - пробормотала Наташа.
- Тысяча благо… - Владимир не договорил.
В комнату, отстранив слугу, вошли в строевом порядке офицер-порученец и несколько солдат.
- Господин Корф! Господин Репнин! - объявил офицер. - Я имею высочайшее предписание арестовать вас и препроводить под стражу.
Офицер хотел достать письменный приказ для оглашения, но Корф остановил его.
- Не стоит, мы все прекрасно знаем, и мы готовы.
- Ну, вот и все, - прошептал Репнин.
- Так быстро… - выдохнула Наташа.
- Прошу следовать за мной, - велел офицер, давая знак солдатам окружить Корфа и Репнина.
- Миша… - только и могла вымолвить Наташа и замерла без сил, глядя, как брата и его друга выводят под охраной из залы.
Сколько времени она провела, сидя на диване в гостиной Корфов, Наташа не знала. Очнулась она, лишь услышав родной голос Андрея:
- Наташа, милая! Откуда ты здесь? И где Вольдемар и Миша?
- Они арестованы и отправлены в крепость, - обреченно сказала Наташа. - Я спешила, думала предупредить их, но было поздно. Их увели при мне под конвоем.
- Наташенька, свет мой, не плачь, - Андрей взял ее руку в свою и поцеловал.
- Слава Богу, хотя бы ты в безопасности, Андрей! Проклятая дуэль!
- Следующим стану я.
- О твоем участии в поединке пока не известно, - Наташа посмотрела Андрею прямо в глаза. - Уезжай! Уезжай сегодня же! Куда угодно, и как можно быстрее!
- Я не преступник и не предатель, я не могу так поступить.
- Да в чем здесь предательство?! Ты хочешь явиться сам и объявить, что был секундантом Корфа? Какая нелепость! - вскричала Наташа. - Зачинщик он! Довольно того, что я могу потерять брата, но ты должен жить!
- Наташа, я не собираюсь бежать, это недостойно! - сердито сказал Андрей.
- А твои родные? А я?!
- Как глупо вышло, - растерянно сказал Андрей, вертя в руках шкатулку с наградами, которые ему передал Корф. - Перед дуэлью Владимир оставил мне свои медали, чтобы я, в случае печального финала дуэли, отвез их барону. Я так радовался, что все обошлось…
- Я думаю, самое разумное сейчас, если ты поедешь в поместье и выполнишь волю Владимира. А там - будь, что будет…
- Наташа, родная! И что потом? Навестить родственников? А потом других родственников? Уехать на неделю? На месяц? Может быть, на год? Пока Владимир и Миша будут на каторге? Пока об этой дуэли и думать забудут?
- Последним желанием твоего друга была просьба передать эти медали его отцу. Не лишай старика права на то единственное, что, возможно, в самом скором будущем только и останется у него от любимого сына. Ты просто обязан вернуться в поместье и передать медали барону.
- Пожалуй ты права, - после некоторого раздумья согласился с ее доводами Андрей. - Я поеду, и прямо сейчас.
- Езжай с Богом, - кивнула Наташа, - а я провожу тебя.
Они вышли под руку из особняка Корфов и сели в коляску, на которой приехал Долгорукий…
* * *
А Александр все еще стоял в опустевшей комнате Ольги и не знал, что ему делать. Слезы душили его, но позволить прорваться им наружу наследник не смел.
- Я знала, что найду тебя здесь, - услышал он рядом с собой голос императрицы.
Александр обернулся и прижался к матери в поисках защиты от своего горя. Александра ласково обняла сына и сказала:
- Ты же знаешь - твой отец так поступает из лучших побуждений. Он любит тебя и беспокоился, узнав о твоей дуэли.
- Мама! Я готов скакать на заставы - расспрашивать, кому выписывали подорожные!
- Не стоит разрывать себе сердце, Саша. Никто тебе ничего не скажет. Такова воля императора.
- Я не понимаю его! - вскричал Александр. - Не понимаю! Зачем он так со мной поступает?..
- Он всего лишь заботится о твоем благе, - мягким, успокаивающим тоном сказала мать.
- Но почему он решает, что для меня благо, а что - нет?!
- Ты - часть огромной империи, забота о которой целиком лежит на его плечах, и ты должен понимать всю меру этой ответственности. Слово императора - закон для всех его подданных, включая и меня. Мы должны повиноваться его воле. Ты сам это прекрасно знаешь.
- Я знаю, что все боятся его!
- Усмири свой порыв! Твоя враждебность не делает тебе чести.
- Я поступаю с ним точно так же, как он поступает со мной!
- Это слова ребенка, а не наследника престола! - возвысила голос императрица.
- Простите, мама, простите, - сник под ее взглядом Александр. - Но иногда я действительно чувствую себя беспомощным, как ребенок.
- Ты слишком вспыльчив, - императрица снова заговорила с ним ласковым, убеждающим тоном. - Вернись к нему, поговори спокойно, по душам. Я уверена, отец сменит гнев на милость.
- Милость? А он знает, что такое милость? А душа? Да есть ли у него душа?! Он никого не замечает вокруг себя. Все делают и говорят по его приказам. Все вокруг даже думают так, как он скажет… Нет, я не могу пойти на это унижение. Либо он принимает меня таким, какой я есть, либо не принимает вообще!
- Как же мне заставить тебя передумать?
- Матушка, поймите, я люблю его - он мой отец и император. Но сейчас… сейчас я его ненавижу.
Александр низко поклонился матери и вышел из комнаты Ольги. Но едва за ним закрылась дверь - открылась другая, та, что вела в секретную комнату. Из тайника выбежала Ольга и стремительно направилась к выходу. Но императрица остановила ее.
- Вот видите, милая, что вы натворили? Александр на грани разрыва с отцом, двое молодых людей в крепости ожидают своей участи, и ваша собственная судьба, возможно, тоже не будет завидной.
- Что же мне делать?!
- Я хочу, чтобы вы постарались убедить его помириться с отцом. Это очень важно. Вы - единственный человек, кого он послушает. Поговорите с ним, убедите его подчиниться воле императора. А я помогу вам - устрою последнюю встречу.
- Последнюю?
- Неужели вы позволяете себе думать, что после всего произошедшего император не разлучит вас? Он уже сделал это, и лишь я в силах помочь вам попрощаться с Александром. Но я пойду на это, если вы обещаете выполнить мою просьбу. Тем самым вы искупите свою вину. А также спасете других участников дуэли от каторги. - Александра сделала паузу и нанесла последний удар. - Александр должен сам услышать от вас, что вы никогда больше не увидитесь. Что все кончено! И он должен поверить, что это решение - только ваше решение!
Ольга почувствовала, как к горлу подступает легкая тошнота. Она оперлась на поданную ей Александрой руку и подняла на нее глаза, полные слез и невыразимой муки. Взгляд императрицы был сосредоточен и холоден. Ольга поняла - действительно все кончено! И она была согласна на все, лишь бы успеть в последний миг - хотя бы на один миг! - приблизиться к Александру, обнять, поцеловать его. Да просто видеть и говорить с ним!
Ольга покорно опустила глаза, ее плечи опали, руки повисли вдоль тела, как плети.
- Хорошо, Ваше Величество, я сделаю все, что вы скажете. Если это может помочь Александру и другим… - смиренно прошептала Ольга. - Я готова…
Александра благодарно похлопала ее по влажной от слез щеке и вышла из комнаты со словами:
- Я приду за вами, когда все будет готово. Никуда не отлучайтесь и никому не попадайтесь на глаза.
Александр же направился к императору, но потом передумал и решил зайти к Репниной - возможно, она могла знать, где Ольга.
- Натали, простите, что врываюсь к вам, но у меня к вам важный разговор.
- Я к вашим услугам, Ваше Высочество, - проговорила Репнина, быстро пряча платок, которым только что утирала слезы.
- Натали, я сожалею по поводу ареста вашего брата, - учтиво сказал Александр, - но сейчас хотел поговорить не о нем.
- Я догадываюсь, кого вы имеете в виду, - кивнула Наташа.
- Я знаю, вы - добрый, чуткий человек, и уверен, что вы поймете меня, - Александр вздохнул. - Вы были близкой подругой Ольги. Вам что-нибудь известно о том, куда ее увезли?
- Вероятно, я могла бы сказать вам, где Ольга, но при одном условии…
- Вы ставите мне условие? - слегка опешил Александр. - Впрочем, у меня нет выбора. Что за условие?
- Я прошу вас понять меня правильно, - решительно начала Наташа, - мне не к кому больше обратиться… Пообещайте освободить моего брата, Михаила Репнина! Уверена, что просьба моя кажется вам весьма дерзкой, но вы - единственная моя надежда.
- Не извиняйтесь, - сочувственным тоном ответил цесаревич. - Я все понимаю. Невыносимо, когда родной человек в опасности, и о его судьбе ничего не известно…
- Я все время думаю о нем!
- Мне знакомо это чувство, сударыня. Надеюсь, я смогу вам помочь. Сделаю все, что в моих силах. Где Ольга?
- Ваше Высочество, - Наташа замялась, - я должна признаться вам… Мне очень неловко, но я солгала. Я не знаю, куда увезли Ольгу. Поверьте, я бы с радостью помогла вам, если бы имела возможность. Но, к сожалению, я в таком же неведении, как и вы.
- В таком случае я тоже должен признаться вам кое в чем, сударыня, - раздраженно воскликнул Александр. - Я уже говорил с отцом по поводу вашего брата и поручика Корфа и не смогу им помочь.
- Значит, вы тоже лгали? Лишь бы узнать, где Ольга?
- Боюсь, мы играли с вами в одну игру, но оба оказались никудышными игроками, - иронично развел руками Александр.
- Простите меня, Ваше Высочество! - снова заплакала Наташа. - Я совсем обезумела от горя и сама не понимаю, что творю!
- Мне жаль вас, Натали, но и я, похоже, не умнее вас - поверил, что кто-то может знать секреты моего отца лучше его самого! - с горечью в голосе ответил ей Александр и, едва кивнув Наташе, вышел из ее комнаты.
Теперь ему не оставалось ничего другого, как вернуться к отцу. И Александр снова оказался у дверей его кабинета. Решительным жестом он отодвинул адъютанта и резко распахнул тяжелую дверь, вложив в это усилие всю свою боль и обиду.
Николай по обыкновению сидел за письменным столом. Правда, на сей раз он рассматривал документы, которые подавал ему из кожаной папки Жуковский.
- В Зимнем пожар? - насмешливым вопросом встретил сына Николай. - Или вас снова вызвали на дуэль?
- Отец! Я хочу знать, где фрейлина Калиновская.
- В обязанности императора не входит слежка за фрейлинами императрицы.
- Отец, еще раз прошу вас - скажите, где Ольга? - не уступал Александр.
- Я уже говорил, ее ты больше не увидишь, - отрезал Николай, понимая, что шутить наследник сегодня не расположен.
- Не ее вина, что я принял вызов! - продолжал упорствовать цесаревич.
- Но она была причиной дуэли, - парировал Николай. - И я уже принял решение удалить Калиновскую от двора.
- Значит, это всего лишь повод? И, если бы я отказался от дуэли, вы все равно нашли бы основание разлучить нас? А теперь вы рады, что я принял вызов, и все решилось само собой, без привлечения ваших изобретательных сыскарей? Что ж, лучшего способа даже им было бы трудно придумать!
- Ты сам это сказал, - равнодушно ответил император, снова обращаясь к бумагам на столе.
- Отец, вы наказываете невиновных! Это я настоял на дуэли. И должен быть наказан только я.
- Это решать не тебе…
- Отец!
- Не перебивай меня! - Николай даже привстал в раздражении. - Все без исключения участники дуэли будут наказаны, сообразуясь с буквой закона. А ты больше никогда не увидишься с той, что поставила жизнь наследника престола под угрозу. И запомни, я никогда не меняю своих решений!
- Я тоже не меняю своих решений! - вскричал Александр. - Я найду Ольгу, куда бы вы ее ни спрятали!
Глядя, как Александр выбегает из кабинета, Жуковский, терпеливо молчавший в течение всего разговора, попытался что-то сказать императору, но тот, заметив его движение, сразу пресек попытку поэта вмешаться.
- И больше ни слова об этом!.. Давайте продолжать!
Жуковский вздохнул и снова раскрыл папку.
- Здесь, Ваше Величество, отзывы о свадьбе вашей дочери с Максимилианом Наполеоном де Богарне и о наследных перспективах этого союза…
Но поработать им не удалось - в кабинет порывисто вошла императрица.
- Я полагаю, мой супруг, сейчас рано рассуждать о внуках, - Александра жестом остановила Жуковского. - Ваша первейшая задача - ваш сын.
- Все, о чем я говорю и делаю, - во имя и во блага моего сына и наследника!
- И поэтому вы хотите залить путь цесаревича к престолу кровью его друзей?! И превращаете дворцовую интрижку в трагедию, а Калиновскую - в жертву на заклание?!
- Это необходимые жертвы! Александр должен знать, что императору приходится в иных обстоятельствах становиться жестоким. Он уже сейчас обязан научиться отвечать за свои поступки. И тогда в будущем у России будет сильный правитель!
- Василий Андреевич, - повернулась императрица к Жуковскому, - пожалуйста, оставьте нас. Я хочу поговорить с Его Величеством наедине.
Жуковский вежливо поклонился и вышел. А императрица снова обратилась к мужу:
- Вы привыкли к раболепию ваших подданных, и совсем не слышите кого-либо, кроме себя. Однако сейчас извольте прислушаться!.. - императрица заговорила обычно не свойственным ей властным тоном. - Я всегда подчинялась вашей воле. И я люблю вас! Я старалась не замечать ваших любовниц, сударь. И выходила в свет с высоко поднятой головой, зная, что такова моя обязанность. Но, поверьте, мне было очень больно. Как любой жене, столь сильно любящей своего мужа. Однако я принимала за данность, что вы вольны в своих поступках - ибо вы император. Так почему же вы отказываете в этом праве наследнику?!
- Ваши обвинения нелепы, Шарлотта! - Николай смутился. - Есть великая разница между мной и Александром. Мой сын не понимает своего предназначения и не умеет правильно выставлять приоритеты. Влюбляться - пожалуйста, но любить - только Отечество, императора и свою императрицу. Как люблю вас я, несмотря на все те глупости, которые вы тут наговорили обо мне!
- Так докажите же это! Прошу вас - помиритесь с Александром! Попытайтесь понять его и хотя бы на миг забыть о своем характере и своих желаниях. Сделайте это ради меня! Ради многих лет моей любви и верности. И унижения…
- Шарлотта! Ради вас я готов на все, что угодно. Но не просить же мне прощения у своего сына за его же собственные проступки! Он должен понять, что его участие в дуэли было неприемлемо! Равно, как и сопротивление моей воле! Я готов к примирению. Только, пусть он сам придет ко мне и убедит меня в том, что эта история его хоть чему-нибудь научила.
- Значит, вы обещаете мне, что в этом случае примирение состоится?
- Клянусь вам, дорогая, - так и будет! - Николай подошел к жене и с поклоном поцеловал государыне руку.
Он хотел еще обнять ее, но Александра предупредила его движение и мягко отстранилась.
- Запомните, вы обещали мне, - сказала она и вышла, сохраняя величественность осанки и торжество во взгляде.
У нее был свой план, и императрица находилась уже на полпути к его осуществлению.
* * *
Александр и не подозревал обо всем, что творится за его спиной. В это время он мчался в крепость. Потерпев неудачу с розыском Ольги, он хотел убедиться, что отец не успел привести в исполнение свои угрозы в адрес его новых друзей - недавнего противника и адъютанта.
Спешившись, цесаревич застал в караульном помещении в Кронверкской куртине самый разгар игры в двадцать одно. Два охранника из гвардейских солдат азартно резались в карты, не обращая внимания на вошедшего, пока Александр не прикрикнул на них:
- Отставить карты! Кто здесь старший?!
Тот, кого касалось это замечание, повел взглядом в направлении вошедшего и тут же вскочил со своего места, растеряв прикуп. Второй солдат-гвардеец пытался подхватить его карты, но, бесполезно погонявшись за скользкими атласными прямоугольниками, тоже вытянулся во фрунт, отдавая честь цесаревичу.
- Господа, немедленно проводите меня в камеру к Михаилу Репнину и Владимиру Корфу! - велел Александр.
- Это невозможно, Ваше Высочество! - отрапортовал старший по дежурству гвардеец.
- Вы смеете мне возражать?!
- Я имею приказ Его Императорского Величества! Вы не должны входить к ним ни под каким предлогом и под страхом смерти, - козырнул тот к пустой голове, но спохватился и стал отчаянно искать рукой фуражку на скамье рядом с собой.
- Хорошо, - задумался Александр, потом повернулся ко второму гвардейцу и распорядился: - вы свободны.
Дождавшись, когда он уйдет, Александр снова обратился к старшему:
- Предлагаю пари. Я увеличиваю ставку. Если выигрываете вы - можете озолотиться, если я - вы позволите мне небольшой маскарад. Вы согласны?!
- Не смею, я при исполнении, - пробормотал тот.
- Не смеете что - играть на посту или принять мои условия?
Охранник оглянулся по сторонам - и спросить не у кого, и не подчиниться нельзя - все-таки цесаревич, не просто так!
- Эх, где наша не пропадала! - наконец, кивнул он и принялся поднимать упавшие со стола карты. - Прошу!
Сыграли они быстро - Александр был сильным игроком и в своей победе не сомневался. И поэтому на словах "Вскроемся!" иного результата не ожидал.
- До вас мне везло! - помрачнел охранник.
- А кто сказал, что вам перестало везти? - Александр наклонился к нему через стол. - Предлагаю вам весь выигрыш в обмен на ваше молчание и вон ту форму!
Гвардеец проследил за его рукой - на стене висел один из мундиров начальника тюрьмы Заморенова. Тот отличался артистичностью и частенько сам устраивал переодевания, представляясь заключенным то в обличье безвинно осужденного, то рядового охранника, то своего помощника Писарева, прощупывая таким образом настроение и планы своих подопечных и подчиненных. Правда, самого Заморенова сейчас в крепости не было - уехал ко двору докладываться императору. И гвардеец задумался - рискнуть, не рискнуть? Но пачка ассигнаций, лежавшая на столе, все же перевесила страх перед привычным "как бы чего не вышло", и он махнул рукой - делайте, что хотите! Александр улыбнулся - власть денег оказалась сильнее приказа императора! Нашлась и на отца управа!
Переодевшись, Александр прошел в тюремный коридор и ключами, взятыми у надзирателя, открыл указанную им камеру. Но, едва лишь он вошел, на него набросились, и Александру пришлось приложить усилия, чтобы оттолкнуть от себя арестантов.
- Какого дьявола! - в негодовании воскликнул Александр.
- Ваше Высочество… - в один голос выдохнули Корф и Репнин.
- Это что же, и есть ваш ответный выстрел, господин Корф? - с иронией спросил цесаревич, одергивая форму. - Да и вы, Репнин, не лучше - так-то вы встречаете своего будущего государя? Надеюсь, вы откажетесь от своей дурной привычки набрасываться на цесаревича и более не намерены покушаться на мою жизнь?
- Так точно, - кивнул Корф.
- Простите, Ваше Высочество! - извиняющимся тоном сказал Репнин. - Я принял вас за другого.
- И чем же вам насолил обладатель этого мундира? - поинтересовался Александр, проходя в центр камеры.
Место оказалось не из приятных - темно и сыро.