Но ни Палитов, ни Нина не дали о себе знать за целый день, и Рейф ощущал опустошенность и разочарование.
- Да что с тобой такое сегодня?! - теряя терпение, рявкнул Майкл.
- Что? - раздраженно ответил Рейф, поворачиваясь к брату.
Майкл отложил бумаги:
- Ты уже пять минут держишь эти проспекты в руках и так в них и не заглянул, ни слова не говоришь и только смотришь в никуда.
"Да, так и есть", - признал Рейф, злясь на себя.
- И что с того? - грубо ответил он, протягивая брату меню.
- Так обычно вел себя Габриэль, когда ухаживал за Брин, но чтобы ты был таким - это странно.
Рейф хмыкнул:
- Ты что хочешь сказать?
- Что ты целый день витаешь в облаках.
- Ничего подобного, - буркнул Рейф. - Просто немного рассеянный.
Майкл внимательно посмотрел на него:
- У тебя что, проблемы с семейством Палитовых?
Рейф насторожился: откуда Майклу было это знать? Наверное, он имел в виду Дмитрия Палитова, а не Нину.
- Вроде бы нет, - осторожно ответил Рейф. Дмитрию уж точно будет что сказать ему при встрече, но пока Дмитрий не высказал своего отношения к тому, что он провел ночь с его дочерью.
Майкл понимающе кивнул:
- Ты говорил с Ниной Палитовой?
Рейф сильнее напрягся:
- О чем?
- О том, чтобы предложить ей спроектировать витрины для галерей "Архангел", о чем же еще? - нетерпеливо ответил Майкл. - Бога ради, соберись, Рейф. Ты же сам посоветовал обратиться к ней!
Да, посоветовал, а теперь сам же об этом пожалел. Все говорило о том, что Нина примет предложение, а как ему работать с ней, если одного взгляда на нее достаточно, чтобы в нем пробудилось неуемное желание?
- Ей идея понравилась, - кивнул он. - Она хотела поговорить с тобой об этом на открытии выставки завтра вечером. - Рейф припомнил, как отреагировал на это ее предложение.
- Со мной? - безучастно переспросил Майкл.
- Да, с тобой, - с издевкой ответил Рейф. - Видимо, мисс Палитова считает, что раз уж ты старший из двоих других Д’Анджело, то и обсуждать это нужно с тобой, а не с твоим бестолковым младшим братом!
- Она что, не понимает, что в нашем семейном деле я - бизнесмен, Гейб - художник, а ты - новатор и генератор идей?
Рейф скривил губы:
- А это вообще хоть кто-то понимает?
- И кто в этом виноват? - нахмурился Майкл.
- Я, - вздохнул Рейф. - Но раньше меня это не особенно волновало.
- А теперь волнует?
Теперь да. Впервые в жизни Рейфу захотелось, чтобы кто-то… чтобы Нина увидела его не таким, каким он казался, а таким, каким был на самом деле: генератором идей в семье Д’Анджело, как его только что назвал Майкл.
Ранее тем вечером братья обсуждали другой проект, который Рейф обдумывал в последнее время. За основу они взяли идею Габриэля провести конкурс по поиску новых художников и расширить круг участников от скульпторов до дизайнеров ювелирных украшений и каждый месяц предоставлять во всех трех галереях площади для выставок их работ.
В парижской и лондонской галереях уже прошли такие конкурсы, и прошли с огромным успехом, теперь ожидался конкурс в Нью-Йорке в конце года. Раз уж эти мероприятия имели успех, Рейф не видел причин не развить эту идею.
Всем трем братьям придется усердно поработать, но Рейф верил в то, что их труд не будет напрасным, верил в то, что они смогут открыть миру новые имена, а это стоит того. Они будут не просто продавать или выставлять произведения искусства, они будут открывать новые имена.
Майклу идея очень понравилась, и, как только Гейб вернется из медового месяца, они обязательно обсудят ее с ним.
- Может быть, - с трудом уступил Рейф.
- Начинаешь уставать от образа плейбоя?
- Думаю, да, начинаю уставать. - Особенно если Нина только это в нем и видит.
- Давно пора!
- Да что ты? - сухо парировал Рейф.
Брат кивнул:
- Это нормально, когда тебе чуть за двадцать, но я рад видеть, что теперь тебе этого недостаточно. Ты блестящий специалист, Рейф, ты всегда умел прекрасно анализировать ситуацию на рынке, точно знал, в каком направлении развивать галереи. Мне бы хотелось, чтобы другие ценили это так же, как мы с Гейбом. А завтра я непременно поговорю с мисс Палитовой. - Майкл пожал плечами. - Но я скажу ей, что ответственный за проект ты, потому что все новые проекты в "Архангеле" ведешь ты.
Да, Нина узнает, что вся ответственность за нее лежит на плечах Рейфа, то есть ответственность за кого угодно, кто работает с галереями "Архангел".
Нине это может не понравиться, но если она всерьез хочет создать новые витрины для трех галерей, то ей придется работать с ним.
Он посмотрел на брата:
- Ни… То есть… Кое-кто мне сказал пару дней назад: может, ты оттого такой серьезный, что у тебя есть два непоседливых младших брата.
Майкл приподнял бровь:
- Кто сказал?
- Кое-кто, - не отступал Рейф. - Это правда?
Майкл призадумался.
- Может быть, - наконец согласился он, - я же старший брат, я всегда чувствовал, что должен быть более ответственным, чем вы с Гейбом.
- Вот тоска, правда?
- А веселее быть средним братом, чувствовать, что ты непременно должен кому-то что-то доказать или постоянно проказничать, чтобы на тебя обратили внимание?
Рейф состроил гримасу:
- Ненамного.
Майкл пристально посмотрел на брата:
- Ты и в самом деле устал от этой роли?
Да, Рейф и в самом деле устал, и, если он не будет осторожным, Майкл вскоре спросит, почему он так внезапно изменился.
- Давай все-таки закажем ужин, - как ни в чем не бывало предложил он, чтобы сменить тему разговора и перестать думать о Нине и о том, что она сказала ему.
Он подумает об этом завтра, на торжественном открытии выставки ее отца.
* * *
- Если тебе есть что сказать, то говори, не томи! - Нина угрюмо взглянула на отца.
Они ехали на заднем сиденье лимузина на торжество, посвященное открытию выставки в галерее "Архангел" субботним вечером. На улицах Нью-Йорка было шумно, движение, как обычно, было плотным, вечернее солнце освещало тонированные стекла, пробиваясь в просветы между небоскребами.
- О чем, доченька? - спросил ее отец, спокойно глядя на нее, его лицо было непроницаемым.
Нина покачала головой:
- Не прикидывайся, папа.
Он вскинул седые брови:
- Почему это я прикидываюсь?
Нина вздохнула:
- Ты ничего не сказал, но давай не будем делать вид, что ты не знаешь. Я ночевала у Рейфа Д’Анджело в четверг.
Нина не спрашивала, она утверждала. В конце концов, на протяжении мучительных тридцати шести часов она ждала от отца хоть какой-нибудь реакции на то, что она переспала с Рейфом.
Отец пожал плечами:
- Дело твое, не так ли?
- Накануне ты запретил ему приближаться ко мне, - изумленно напомнила ему она.
- Так он тебе рассказал. - Отец понимающе кивнул.
- Конечно, - ответила Нина.
- Ему не понравилось мое предостережение, - кивнул Дмитрий, - как я и рассчитывал.
- А еще ты знал, что мне оно тоже не понравится. Так зачем ты это сделал? - нахмурилась Нина.
- Хотел посмотреть, что Рейф ответит, разумеется, - довольным тоном произнес он.
Нина не могла поверить своим ушам.
- Так ты его проверял?
- Хотел посмотреть, что он за человек, - безо всяких угрызений совести сказал он.
- И?..
Губы Дмитрия тронула легкая улыбка.
- Пригласив тебя на ужин, проведя с тобой ночь, он показал, что не боится ни меня, ни имени Палитовых.
Узнав Рейфа поближе, Нина поняла: он не из робкого десятка, мало что могло его напугать.
И как бы она ни любила отца, Нина знала: пришло время и ей перестать бояться. Она решительно вздохнула:
- Рейфу приглянулись витрины, которые я сделала для твоей выставки, и он предложил мне спроектировать подобные для галерей "Архангел", - тихо призналась она.
- И тебе этого хочется?
Нина откинулась на спинку сиденья, поймав на себе настороженный взгляд отца:
- Да, мне хочется.
- Теперь он тебе нравится. - Отец не спрашивал, он утверждал.
- Ровно настолько, чтобы переспать с ним!
- Наверное, нам следует поговорить об этом, когда мы вернемся домой, - предложил отец, когда лимузин остановился у служебного входа в галерею "Архангел".
Ее отец захотел, чтобы его пересадили из автомобиля в кресло здесь, у служебного входа, а не под прицелом фотокамер у главного входа в галерею, где толпились фотографы и снимали разряженных в пух и прах именитых гостей, приглашенных на этот закрытый показ коллекции ювелирных украшений Палитова, для завтрашних газет.
- Мне еще многое нужно рассказать тебе, доченька. О том, что случилось, - едва слышно продолжал старик, - но сейчас не время, а здесь не место для таких разговоров.
Нина пристально посмотрела на отца, во взгляде его блеклых зеленых глаз было столько боли, возле носа и рта залегли морщины, впалые щеки побледнели.
- Папа, тебе нехорошо? - Она положила ладонь на его руку и почувствовала, как она дрожит под ее пальцами. - Если так, то мы не пойдем на открытие.
- Я настолько здоров, насколько мне позволяет мое нынешнее состояние, доченька, - заверил ее отец, - но не могу сказать того же о том, что творится на душе и в мыслях. Не сейчас, Нина. - Он накрыл ее ладонь своей и чуть сжал, увидев, как она встревожена. - Мы пойдем на торжество и прекрасно проведем время, а после поговорим. Я лишь надеюсь, что ты простишь меня… - Он не договорил, с беспокойством глядя на дочь.
- Прощу за что, папа? - спросила она, опасаясь, что знает ответ.
- Поговорим после, - повторил он.
В его глазах она увидела боль, которую он ей раньше не показывал. Нет, не физическая боль, ведь он уверил Нину, что у него ничего не болит. Эта боль сидела глубоко в его душе.
Но сейчас у Нины не было времени размышлять об этом, ведь ей предстояло пережить открытие выставки в галерее "Архангел"…
И снова увидеть Рейфа.
* * *
- Никогда не видел ее такой красивой.
Рейф слушал Майкла вполуха, он был слишком поглощен тем, что пристально следил за Ниной, стараясь уловить в выражении ее лица знаки, говорившие о том, что ей непросто быть здесь, как и ему.
Ее глаза были чистого зеленого цвета, кожа светилась здоровьем, она широко улыбалась, пока отец представлял ее двоим мужчинам, которые только что к ним подошли; все гости очень ждали приезда загадочного Дмитрия Палитова.
Нина не выглядела напряженной, она была бесподобна. Совершенна, сногсшибательна, неотразима. Она снова распустила волосы, и они огненной рекой ниспадали по плечам и спине до самой талии. На фоне светлой кожи ярко выделялись ее изумрудно-зеленые глаза, а потрясающую форму соблазнительных чувственных губ она подчеркнула темно-розовой помадой. На ней было мерцающее платье золотистого цвета чуть выше колен, оно изящно подчеркивало изгибы ее тела, оставляя открытыми плечи и руки, а на ее длинных красивых ногах были золотистые туфли на высоких каблуках.
И Рейф не мог отвести от нее глаз. Он раздраженно прищурился, увидев, как она тихонько смеется над шуткой одного из мужчин, которого ей только что представили.
- Рейф, ты меня слушаешь? Рейф!
- Что тебе надо, Майкл? - гневно огрызнулся он, сжав кулаки.
Майкл спокойно поднял темные брови:
- Я просто сказал, что никогда не видел Нину Палитову такой юной и красивой. Ты этого, видимо, не услышал, - добавил он.
Рейф мрачно посмотрел на него:
- Что ты хочешь сказать?
Майкл все еще смотрел на красавицу Нину Палитову, стоящую возле отца, и проигнорировал гримасу неудовольствия на лице брата.
- Нам стоит пойти поздороваться с нашим почетным гостем, - сказал он и, снова не получив ответа, вгляделся в его лицо. - Какого черта? - наконец пробормотал он. - Рейф, прошу, скажи, что ты не… О, ты все-таки сделал это… Я просил тебя быть милым с Дмитрием Палитовым, а ты переспал с его дочерью!
- Чего разорался? - грозно посмотрел на него Рейф.
Майкл не унимался:
- Так это из-за Нины Палитовой ты вчера был такой рассеянный? Из-за нее сегодня на всех кидался в галерее? А и это… - постепенно морщина между его бровями разгладилась, - это из-за нее ты так внезапно устал от образа плейбоя и решил от него избавиться? - осторожно спросил он.
- Не твое собачье…
- Это мое дело, Рейф, - ледяным тоном ответил Майо, - все, что касается галереи "Архангел" - мое дело. И Габриэля.
- Это вообще не касается галереи.
- "Это"? А поточнее? - мягко спросил Майо. - Тебе дорога Нина Палитова?
- Не твое дело.
Майо нетерпеливо вздохнул:
- А Палитов знает?
- Ничего не было.
- Он знает? - прошипел Майо.
Рейф стиснул зубы:
- Да. Но между нами все уже кончено.
- Почему? - Майкл поднял брови.
- Может, ты просто порадуешься и не будешь спрашивать почему?
- Нет, не порадуюсь, если только ты сам не хотел расставаться с ней.
Рейф перестал хмуриться:
- Знаешь, Майкл, ты и в самом деле живешь под маской, как и я.
- Что ты хочешь сказать?
- Ты прячешь свои чувства. Наверное, то, что наш брат женился, запало тебе в душу.
- А тебе запало?
Нина запала ему в душу. Только Нина. И он не имел ни малейшего представления о том, как с этим быть.
- Как думаешь, может, он усыпляет твою бдительность, приехав сегодня на открытие? - Майкл внимательно смотрел на Дмитрия Палитова. - А сам планирует натравить на тебя парочку своих охранников в темном переулке?
- Как же я жил все это время без твоих шуток. - К Рейфу постепенно возвращалось обычное хорошее расположение духа. - Пойдем поздороваемся с ними. - Он не стал дожидаться ответа брата и направился через зал к Нине и Дмитрию.
Нину немного напугало то, что не один, а сразу два красавца брата Д’Анджело приближались к ней. Точнее, только один из них направлялся к ней с угрожающим видом; внимание Майкла Д’Анджело было направлено на ее отца.
Братья Д’Анджело были, вне всякого сомнения, самыми привлекательными мужчинами на торжестве: на них были черные костюмы с иголочки и белоснежные рубашки, подчеркивающие широкие сильные плечи и подтянутые тела. Волосы Рейфа шелковой завесой ниспадали на плечи, а Майкл носил короткую стрижку, у него были совершенные черты лица и яркие черные как ночь глаза.
Нина намеренно разглядывала красивого старшего брата Рейфа, не в силах посмотреть на него самого. И у нее были на то основания. Когда она перевела на него взгляд, то увидела искорки злобы в его удивительных кошачьих глазах, он стиснул зубы, а на скулах заходили желваки.
Нина рассеянно поздоровалась с Майклом Д’Анджело в ответ на его формальное любезное приветствие, затем тот горячо поприветствовал ее отца, крепко пожав его руку.
Рейф молча смотрел на нее ледяным взглядом. Да что с ним такое? Да, вчера они повздорили в его кабинете и с тех пор не разговаривали друг с другом, да, между ними возникло недопонимание, но неужели обязательно показывать это другим? Ее отцу, его брату…
Словно в подтверждение ее мыслей, Рейф внезапно заявил:
- Прошу прощения, господа, я украду у вас Нину на пару минут? - и, не дожидаясь ответа, крепко схватил Нину за запястье и потянул за собой.
Нина спотыкалась, стараясь поспеть за ним на высоких каблуках.
- Рейф, ты опять устраиваешь сцену! - прошипела она, поймав на себе любопытные взгляды зевак.
Он мрачно посмотрел на нее:
- А что мне делать? Прижать тебя к стене и взять на глазах у всех?
- Рейф! - Нина не знала, то ли она в ярости, то ли до смерти хочет, чтобы он осуществил свою угрозу.
Кажется, второе.
Глава 9
Ему было необходимо снова поцеловать Нину, снова прикоснуться к ней и заняться с ней любовью; это желание жгло его изнутри последние тридцать шесть часов, и почти все это время он пребывал в состоянии возбуждения. Что-то щелкнуло в его голове, когда он увидел, как соблазнительно это мерцающее платье обтягивает изгибы ее аппетитного тела, как волосы огненными струями спадают по плечам и спине. А эти губы…
- Даже не думай, - бросил Рейф одному их охранников Палитова, дежуривших в коридоре, как только телохранители сделали шаг вперед при виде Нины.
- Все в порядке, Энди, - жалобно добавила Нина, когда более крупный мужчина вопросительно посмотрел на нее, - останься тут. Мы с мистером Д’Анджело немного прогуляемся.
Прогуляются они, черт возьми. Рейф хотел целовать Нину, ласкать ее, и хотел так сильно, что распахнул первую попавшуюся дверь за углом, не обращая внимания на то, что это оказалась небольшая кладовка, где стояли швабры и ведра. Он не церемонясь втолкнул Нину туда, вошел следом и закрыл дверь, оказавшись в кромешной темноте.
- Рейф!
- Мне нужно поцеловать тебя, Нина! - прорычал он, наклонил голову, нашел ее губы и застонал от наслаждения, наконец почувствовав ее вкус.
Всю злобу на Рейфа за его своенравное поведение, за то, что вытащил ее из зала, как настоящий неандерталец, о чем она сказала ему еще вчера утром, как рукой сняло, как только она почувствовала прикосновение его губ. Желание зажглось в ней в один миг.
Нина приоткрыла губы в ответ на его поцелуй, выронила сумочку и запустила пальцы в его темные волосы. Она всем телом прижалась к нему и также страстно ответила на поцелуй. Ее грудь набухла, соски стали твердыми, между ног она почувствовала влагу. Руки Рейфа лихорадочно блуждали по ее спине, затем он схватил ее за бедра и крепко прижал к своим, дав ей прочувствовать, как сильно он возбужден.
Он запустил пальцы в ее волосы и запрокинул ее голову назад, чтобы губами и языком приласкать нежную шею.
- Твоему отцу это совсем не понравится, - прохрипел он.
Нина чувствовала на своей шее его горячее дыхание и тихонько рассмеялась:
- Вряд ли отец тут поместится.
- Очень надеюсь, что не поместится, - пробормотал Рейф, задирая ее платье. Его бросало то в жар, то в холод, он все крепче прижимал ее к себе. - Хочу ласкать тебя там, Нина, - простонал он, теребя кружевной краешек ее трусиков.
- Рейф! - Все ее тело было в огне, Нина и сама искала наслаждения, обещанного этими дразнящими прикосновениями.
- На тебе совсем крохотные трусики?
- Малюсенькие.
Рейф глубоко вдохнул:
- Как же я хочу сорвать их с тебя, ласкать тебя, услышать, как ты стонешь! А потом я попробую…
- Рейф, прошу тебя… - взмолилась Нина; она не знала, хочет ли, чтобы он замолчал, или мечтает о том, чтобы продолжил, ведь от этих слов между бедер стало еще жарче.
- О Нина, я так хочу доставить тебе удовольствие, - хрипло сказал Рейф. - Я хочу этого больше всего на свете.
Нина тоже этого хотела. И не важно, что всего в нескольких шагах отсюда в зале толпились две сотни человек - все посетители выставки, а с ними ее отец, и у них на виду Рейф вывел ее из зала несколько минут назад. Сейчас для нее значение имело лишь одно: быть с Рейфом, заниматься с ним любовью, позволить ему целовать и ласкать ее.
- Сделай это, Рейф, - простонала она, - давай!