Она выглядела такой пораженной и благодарной, что принц испугался, как бы у нее не хлынули слезы. Это было бы просто ужасно, потому что нет ничего кошмарнее женщины, рыдающей от переполняющих ее эмоций. И все это из-за такого простенького, недорогого подарка. Будь ее главной целью богатство, только бриллианты не оставили бы ее равнодушной. И если она собиралась обвести его отца вокруг пальца, то с чего бы ей тогда признаваться, что она в него не влюблена? Зачем ей вообще было разговаривать на такую тему?
Может, сам не желая того, он устроил ей своего рода проверку, которую она с блеском прошла?
Маркус снова доплыл до бортика, вылез из воды и пальцами откинул назад волосы. Его раздражало, что он тратит зря время на споры с самим собой.
Принц вздохнул и, прищурившись, взглянул на склоняющееся к горизонту солнце – красно-оранжевый шар на темнеющем небе. Вечерний ветерок холодил влажную кожу.
Итак, факты таковы, что, как бы Маркус ни хотел ненавидеть Ванессу, у него это не получается. Он никогда еще не встречал такую женщину.
На столике возле бассейна зазвонил его сотовый. Думая, что это может быть отец с новостями про тетю Трину, принц вскочил, схватил телефон, но, взглянув на номер на экране, выругался под нос. Ему не интересно, что собирается сообщить его бывшая подружка. Он надеялся, что она это поняла после трех недель беспрерывных звонков и эсэмэсок, на которые он не отвечал.
Но, кажется, до нее до сих пор не дошло. Удивительно, и как он мог быть когда-то так очарован той, что сейчас так раздражала?
Агрессивная женщина – это не совсем то, как Маркус видел свою будущую жену. Но сексуальная, страстная, с телом как у богини, Кармела преследовала его с настойчивостью, для женщины почти неприличной. В ней было все, что принц, как ему казалось, хотел бы видеть в своей супруге, потому что она происходила из богатой и влиятельной семьи, а значит, можно было не беспокоиться, что ее волнуют его деньги. Через шесть месяцев, когда Маркус уже начал подумывать об обручальных кольцах и приготовлениях к свадьбе, он вдруг обнаружил, что ужасно ошибался в Кармеле. И хотя первая неделя после их разрыва далась ему нелегко, он постепенно начал понимать, что его чувства к этой женщине в основном строились на безрассудной влюбленности и плотском влечении, а не на истинной любви. Единственное, чем он мог объяснить свою одержимость ею, – своим смятением после смерти матери. И то, что Кармела, по мнению Маркуса, воспользовалась этим, было непростительно и достойно презрения.
Сейчас страшно представить, что было бы, если бы он сделал ей предложение или, не дай бог, женился бы на ней. Принц злился на себя за то, что позволил их отношениям зайти так далеко и что был так ослеплен постельными талантами Кармелы. Да и, если честно, не так уж и великолепен был их секс. В физическом плане она давала Маркусу все и даже больше, но их свидания не рождали в нем никаких эмоций. Может, неосознанные попытки сделать их связь более насыщенной чувствами заставляли его снова и снова встречаться с Кармел ой? Но сейчас, оглядываясь назад, он удивлялся тому, каким был глупцом.
Телефон снова звякнул, сообщая о входящей эсэмэске. Разумеется, это от нее.
"Ну хватит!" – Принц повернулся, швырнул сотовый в бассейн и вдруг заметил, что за ним наблюдают.
Ванесса, стоя на садовой дорожке, увидела, как телефон Маркуса ударился об воду, а затем медленно пошел ко дну.
– Знаете, – заявила она, – каждый день я испытываю желание сделать то же самое. Хотя обычно воображаю, как сбрасываю свой мобильник с крыши отеля или кидаю его под колеса проезжающего мимо грузовика.
Принц вздохнул и провел рукой по влажным волосам. Лучи заходящего солнца заиграли теплыми бликами на его мускулистых руках, груди и бедрах. И хотя облегающие плавки прикрывали причинное место, но они были мокрые, а оттого все четко обрисовывали.
"Да что со мной? – разозлилась на себя Ванесса. – Я что, двенадцатилетняя девчонка?" Как будто она раньше не видела полуголых мужчин. Или вообще голых, раз уж на то пошло. Хотя, конечно, никто из них не был таким… аппетитным.
И тут же в голове мелькнула мысль: "Ты забыла, что пялишься на сына собственного жениха?" Ванесса ощутила вину. Ну ладно, если уж быть с собой честной, это была не вина, а лишь слабые угрызения совести.
– Как это было глупо с моей стороны, – с разочарованным видом сказал Маркус.
– Но полегчало хотя бы? – полюбопытствовала Ванесса.
Он смутился, а потом улыбнулся.
– Да. Все равно мне нужен был новый телефон.
– Тогда это того стоило.
– Что вы здесь делаете? – спросил принц, взяв со стола полотенце и вытирая им руки, подтянутый живот и мощную грудь…
О боже! Чтобы она только ни отдала за то, чтобы оказаться сейчас на месте этого полотенца!
"Думай об этом мужчине как о своем пасынке", – мысленно одернула себя Ванесса.
– Майя рано уснула, а мне не спалось, и я решила немного прогуляться.
– После того как мы ходили целый день? Вы, должно быть, с ног валитесь от усталости.
– Я на работе каждый день на ногах с утра до вечера. Сегодня у нас была просто увеселительная прогулка. К тому же я пытаюсь привыкнуть к новому часовому поясу. Если буду ложиться спать слишком рано, то так и не перестроюсь. И я очень измотана, потому что с тех пор, как приехала сюда, еще ни разу нормально не выспалась.
– Почему? – Маркус бросил полотенце на спинку стула, уселся, откинувшись назад и не смущаясь того, что он почти раздет. Хотя чего ему стыдиться с такой-то фигурой?
– По ночам я, как прежде, просыпаюсь и прислушиваюсь, не плачет ли Майя, а потом вспоминаю, что она в детской. И конечно, меня тянет вскочить и проверить, как там она. А после мне трудно снова заснуть. Вот я и подумала, что прогулка поможет мне расслабиться.
– А почему бы нам вместе не выпить? – предложил принц. – Это поможет снять напряжение.
Ванесса и раньше пила спиртное редко, а в последнее время почти совсем перестала – из-за ребенка. Но теперь за Майей присматривает няня. Может, на самом деле стоит разочек ослабить собственные запреты? И может, Маркус накинет на себя какую-нибудь одежду.
– Да, конечно, с удовольствием, – согласилась Ванесса, и тут же, словно по волшебству или благодаря телепатии, из расположенных рядом французских дверей, ведущих… кто его знает куда, появился дворецкий.
– Чего вы хотели бы выпить? – спросил Маркус.
– А что у вас есть?
– Полностью укомплектованный бар. Джордж может выполнить любой ваш заказ.
Ванесса вспомнила напитки, которые ей раньше нравились, и сказала Джорджу:
– Как насчет водки с тоником и кусочком лайма?
Джордж кивнул и повернулся к принцу.
– А вашему высочеству?
– Мне то же самое. И передай, пожалуйста, Клео, что мне нужен новый мобильник и новый номер телефона.
Джордж кивнул и поковылял прочь. Казалось, каждый шаг стоит ему неимоверных усилий.
Ванесса уселась напротив Маркуса и, когда дворецкий отошел на приличное расстояние, спросила:
– Сколько ему лет?
– Даже не знаю. За восемьдесят или за девяносто. Все, что мне известно, это лишь то, что он служил в нашей семье, когда мой отец был еще ребенком.
– Судя по его виду, ему нелегко справляться со своими обязанностями.
– У него ревматоидный артрит. И хотя теперь большую часть обязанностей за него выполняют его помощники, уверяю вас, Джордж все еще вполне работоспособен и в ближайшее время на пенсию не собирается. Если честно, мне кажется, что ему некуда идти. Насколько я помню, он никогда не был женат, детей у него нет. Мы – его семья.
– Это немного печально, – обронила Ванесса, почувствовав сострадание к старому дворецкому. Ей трудно было представить, как можно быть таким одиноким. А может, старик не смотрел на свою жизнь с этой точки зрения, и ему было достаточно осознания того, что его жизнь неразрывно связана с королевской семьей?
– Если позволите, я отлучусь на минутку, – извинился Маркус, поднявшись со стула. – Мне нужно переодеться, пока не подхватил простуду.
Ванесса, конечно, хотела, чтобы он оделся, но в глубине души испытала легкое разочарование.
Пока принц отсутствовал, она скинула сандалии и села на край бассейна, погрузив ноги в теплую воду. Ванессу нельзя было назвать хорошей пловчихой. И спортом на регулярной основе она не занималась, хотя отец не раз пытался ее заставить. Но спортсменка из нее никудышная. Отец страстно увлекался огнестрельным оружием и постоянно таскал дочь с собой на стрельбище. Он даже подарил ей на четырнадцатый день рождения охотничье ружье. Но оружие пугало Ванессу до полусмерти. Она отказывалась притрагиваться к нему и часто думала, что отец был бы гораздо счастливее, если бы у него был сын вместо дочери. Наверное, предложи ему кто-нибудь такой обмен, он бы не отказался.
Когда совсем стемнело и в саду, и вокруг бассейна зажглась подсветка, Ванесса увидела сотовый Маркуса, лежащий под водой. Стало интересно, кто так довел принца, что тот выбросил телефон в бассейн. Габриэль говорил, что его сын – сдержанный и уравновешенный. Так что же могло так сильно вывести его из себя?
Она вздохнула, гадая, чем сейчас занят Габриэль. Наверное, сидит в больнице, где проводит большую часть дня. Трина была все еще очень больна, но доктора уже давали сдержанно-оптимистические прогнозы о возможности полного выздоровления. Ванесса надеялась, что Габриэль скоро будет дома. Ей хотелось вернуть свое существование в намеченное русло – она еще никогда раньше не чувствовала себя так неспокойно и неопределенно.
– Ваш коктейль, – раздался голос Маркуса, заставив Ванессу вздрогнуть от неожиданности.
Обернувшись, она увидела, что принц переоделся в шорты цвета хаки и шелковую рубашку с короткими рукавами то ли серого, то ли голубого цвета – точнее трудно было определить в неярком свете фонарей.
– Извините, не хотел вас напугать. – Он протянул гостье один из бокалов, которые держал в руках, и опустился рядом с ней на бортик бассейна. Маркус сидел так близко, болтая босыми ногами в воде, как и Ванесса, что она чувствовала запах хлора на его коже. Стоит подвинуть ногу вправо всего на дюйм – и ее бедро коснется бедра принца. Мысль об этом заставила сердце биться быстрее. Но, разумеется, она так не поступит.
Глава 8
– Просто я слишком глубоко задумалась, – ответила принцу Ванесса. – Когда я разговаривала сегодня с Габриэлем, он сообщил мне, что вашей тете лечение начинает помогать.
Маркус кивнул, отпил из своего бокала, поставил его на кафельный бортик бассейна и произнес:
– Сегодня после обеда мы с отцом пообщались, и он сказал, что прогноз врачей хороший.
– Надеюсь, это означает, что скоро Габриэль вернется. Хотя я понимаю, что это желание довольно эгоистично.
Ванесса отпила глоток водки с тоником и, когда напиток мгновенно разлился теплом внутри, воскликнула:
– Ух ты! Крепкий коктейль.
– Хотите что-нибудь другое?
– Нет, мне нравится. – Она сделала еще один глоток, на этот раз поменьше. – Градус, конечно, высок, но водка очень мягкая.
– Джордж держит только самый лучший алкоголь. И кстати, вы вовсе не эгоистичны. Я бы сказал, что вы крайне терпеливы, учитывая обстоятельства. На вашем месте, при не самом теплом приеме, я бы развернулся и улетел обратно.
– Если бы со мной не было Майи, я бы, возможно, так и поступила, но еще тринадцать часов в воздухе с ней меня просто доконали бы.
Маркус помолчал минуту, глядя на воду и на рябь, расходящуюся по ней от их ног. Затем пробормотал что-то, напоминающее ругательство, и покачал головой.
– Что-то не так? – спросила Ванесса.
– Ваша склонность излагать жестокую правду в лицо, похоже, передалась и мне.
– Вы о чем?
– Наверное, не следует вам об этом говорить, но, думаю, вы заслуживаете знать истинное положение вещей.
– Мне почему-то кажется, что ваша правда мне не понравится.
– Отец сказал мне, что, скорее всего, будет отсутствовать три или четыре недели. Он не хотел, чтобы вы знали об этом, так как боялся, что вы в таком случае не останетесь. Именно поэтому он попросил меня вас развлечь.
Сердце Ванессы перевернулось.
– Но я приехала всего на шесть недель, и, значит, у нас с Габриэлем останется всего две или три недели на то, чтобы лучше узнать друг друга. А что, если этого времени окажется недостаточно?
Маркус пожал плечами.
– Ну, так оставайтесь здесь подольше.
Чувствуя себя преданной и обиженной и ощущая, что нервы уже на пределе, Ванесса отпила еще немного из бокала. Если Габриэль солгал ей о том, когда вернется, то в чем еще он был с ней нечестен?
– Я не могу остаться дольше. Мне дали отпуск только на шесть недель. Если я не вернусь вовремя, меня уволят. А ведь, пока я не решила, останусь ли здесь, мне нужна эта работа. В противном случае мне просто некуда будет возвращаться. У меня очень мало сбережений. Майя и я просто окажемся на улице.
– Мой отец – благородный человек. Он никогда не позволит такому случиться, даже если вы решите не выходить за него замуж. Он позаботится о вас.
– Если он такой благородный, то почему солгал мне?
– Он поступил так лишь потому, что беспокоится о вас. А если бы он о вас не позаботился, я бы сам это сделал.
Его слова потрясли Ванессу.
– Но ведь вы до сих пор уверены, что я использую вашего отца.
– Можно сказать, я изменил свое мнение.
– Почему?
Принц рассмеялся теплым грудным смехом.
– Вы ставите меня в тупик. Сначала вы говорите, что я должен дать вам шанс. А после, когда я так поступаю, вы сомневаетесь в моих мотивах. Так, может, это вы должны дать шанс мне?
– Вы правы. Полагаю, я просто сейчас немного не в духе. – Она коснулась ладонью его теплой твердой руки. – Простите.
Маркус посмотрел на ее руку, лежащую на его предплечье, затем взглянул Ванессе в глаза.
– Извинения приняты.
Сердце екнуло в ее груди от какого-то странного чувства, и внезапно по телу разлилось тепло.
"Это все водка", – сказала себе Ванесса, убрала руку и сделала большой глоток коктейля.
– Хотите еще? – спросил Маркус.
Она опустила глаза и увидела, что ее бокал пуст, а его еще наполовину полон.
– Мне, наверное, больше не следует пить. Но, черт возьми, почему бы и нет? Мне же не нужно будет после этого садиться за руль и ехать домой? – сказала Ванесса, чувствуя, как расслабились мышцы от теплого ощущения легкого опьянения. Уже много недель она так не расслаблялась. Неужели еще один коктейль ей повредит? Разве она не заслужила его, учитывая то, что ей только что стало известно? А за Майей присмотрит няня.
Маркус взмахнул рукой. Джордж, должно быть, наблюдал за ними, потому что через несколько секунд он появился с новым бокалом. И либо этот коктейль был не таким крепким, либо после первого Ванесса уже притерпелась к водке, но теперь напиток пился легче.
– Не будет с моей стороны чрезмерным любопытством, если я спрошу, почему вы утопили свой телефон? – поинтересовалась она.
– Этому виной настойчивая бывшая любовница.
– Как я понимаю, вы дали ей от ворот поворот?
– Да, но только после того, как застал ее на заднем сиденье лимузина с моим лучшим другом.
– Ох! И они… Ну, они занимались…
– Да, и с большим энтузиазмом.
Ванесса поморщилась. Выходит, Маркус потерял мать, подружку и лучшего друга. Тяжело, должно быть, такое испытать.
– Мне жаль.
Он медленно поболтал ногами в воде, и при этом его левая ступня коснулась правой ступни собеседницы. Ванесса чуть не подпрыгнула от удивления.
– Теперь они пытаются свалить вину друг на друга. Она уверяет, что он завлек ее в лимузин под каким-то фальшивым предлогом, а затем набросился на нее.
Ванесса чуть подвинула ногу влево, чтобы проверить, было ли прикосновение ступни Маркуса случайным.
– Она утверждает, что ее изнасиловали?
– Что-то вроде того.
– А что говорит ваш друг?
– Что она заманила его в машину и первая начала к нему приставать.
– И кому из них вы поверили?
– Никому. За те тридцать секунд, что я стоял и в шоке наблюдал за ними, она ни разу не сделала попытки его остановить. И те стоны, которые оба испускали, думаю, говорят сами за себя.
Его ступня снова столкнулась с ее, и легкий трепет пробежал по ноге Ванессы.
– Вы любили ее?
– Мне так казалось, но теперь я понимаю, что это было лишь физическим влечением.
– Иногда трудно разделить эти два чувства.
– У вас с моим отцом это так?
– Вовсе нет. Габриэль – прекрасный друг. Я люблю и уважаю его за это. Но страсти в наших отношениях нет. Над этим нам придется еще работать.
Ее прямота, кажется, удивила принца.
– А он знает, что вы так думаете?
– Я всегда была полностью честна с Габриэлем. Он убежден, что мои чувства к нему постепенно расцветут, и я надеюсь, что он прав.
Ступня Маркуса снова погладила ее ступню. На этот раз он сделал это осознанно – Ванесса готова была в этом поклясться. Неужели он открыто с ней флиртует? И почему в ответ ее сердце так быстро стучит? Почему ей хочется, чтобы этот мужчина прикоснулся к ней и в других местах, но уже руками?
"Потому что с тобой что-то не так, дорогуша", – мысленно сказала она себе, но все равно, не удержавшись, откинулась назад, опершись на руки, и при этом нечаянно коснулась бедром бедра Маркуса.
Вот оно. То, что она чувствует сейчас, – это и есть физическое влечение. И это очень неправильно.
– На прошлой неделе я узнал, что компания ее отца на грани разорения, – произнес принц, и Ванессе понадобилась пара секунд, чтобы понять, что он говорит о своей бывшей подружке. – Полагаю, эта девица решила, что союз с королевской фамилией спасет ее отца от неминуемого банкротства.
– Так вы считаете, она вас использовала?
– Это предположение кажется мне верным.
Что ж, по крайней мере, это объясняло, почему он с таким недоверием отнесся к ней, Ванессе. Глядя на нее, он, очевидно, видел свою бывшую девушку.
Ванесса с отвращением покачала головой:
– Вот стерва!
Глаза Маркуса расширились, и она тут же прикрыла ладонью рот. Ну почему у нее не получается держать язык за зубами?
– Прошу прощения, это было неуместно с моей стороны.
Вместо того чтобы рассердиться, принц расхохотался.
– В данном случае это более чем уместно. И к сожалению, она такая уже не первая в моей жизни. Но обычно я лучше распознаю подобных особ. Думаю, смерть моей матери оставила пустоту в моей душе, и мне отчаянно хотелось ее заполнить, а потому у меня на глазах словно были шоры.
– Хотите, я вас рассмешу? Когда я была еще старшеклассницей, как-то застукала своего парня в его машине с моей так называемой подругой.
Маркус поднял брови:
– В лимузине?
Она засмеялась:
– Едва ли. В раздолбанном внедорожнике.
– И что вы сделали, когда обнаружили их?
– Бросила кирпич в заднее стекло.
– Может, и мне следовало поступить так же, – рассмеялся принц.