– Не знаю, гожусь ли я в жены королю. Боюсь, не смогу отказаться от этого.
– От лежания на траве?
Она кивнула.
– А кто сказал, что вам придется от этого отказаться?
– Я не знаю, что приемлемо для королевы. Если я выйду за Габриэля, можно ли мне будет лепить снеговиков?
– Почему бы и нет?
– А ловить языком капли дождя и снежинки?
– Думаю, вы могли бы попробовать это делать.
– Смогу я гулять босиком по песку и лепить из него куличики с Майей?
– Знаете, мы, члены королевской фамилии, вовсе не настолько уж скучны и чопорны, чтобы не знать, как веселиться. Мы – обычные люди. Вдали от взглядов толпы мы ведем вполне нормальную жизнь.
"Нормальная жизнь для тебя и для меня – это два разных понятия", – подумала Ванесса и сказала вслух:
– Это все произошло так внезапно. Я просто не знаю, чего ожидать.
Теперь Маркус окинул ее взглядом.
– Вы ведь понимаете, что, выйдя за моего отца, все равно останетесь той, какая вы сейчас. Нет такого волшебного зелья или заклинания, которое в мгновение ока сделает вас королевой. И нет никаких установленных правил. – Помолчав, он добавил: – Впрочем, правила кое-какие есть. Мы должны следовать определенному протоколу. Вы научитесь.
Все так запуталось, что Ванесса уже не знала, что думать. "Все будет понятнее завтра", – сказала она себе.
– Я тут подумал, – заявил Маркус, – что вам не мешало бы позвонить своему отцу и рассказать, где вы сейчас.
– Чтобы он сообщил мне, что я совершаю еще одну глупую ошибку?
– А вы полагаете, что действительно ее совершаете?
Если бы Ванесса могла ответить на этот вопрос! Немного подумав, она произнесла:
– Я так не думаю. Потому что, даже если у нас с Габриэлем ничего не получится, я все-таки смогу себе сказать, что посетила страну, где не бывала раньше, встретилась с новыми людьми, получила новые впечатления, пожила во дворце и познакомилась с принцем. Даже если он сперва показался мне туповатым.
Маркус улыбнулся.
– Тогда не важно, что думает ваш отец. Если вы хотите, чтобы он уважал вас, и уверены в своих решениях, то должны сперва поверить в себя.
– Надо же! Вы невероятно проницательны. И говорите исходя из своего опыта, я полагаю?
– Я – будущий правитель этой страны. Очень важно, чтобы мои подданные чувствовали, что я уверен в своих способностях. Это – единственный способ заставить их поверить, что я могу управлять ими.
– А вы уверены в своих способностях?
– Почти всегда. Бывают дни, когда мысли о лежащей на мне ответственности пугают до смерти. Но эффективный руководитель всегда делегирует свои обязанности. – Принц ухмыльнулся. – И всегда имеет под рукой того, кого можно обвинить в своих промахах. – Он, конечно, шутил.
– Знаете, у вас очень красивая улыбка. Вам нужно чаще улыбаться, – заметила Ванесса.
Маркус посмотрел на звезды.
– Думаю, с тех пор, как умерла моя мать, я никогда еще столько не улыбался, как сегодня. После ее смерти моя жизнь стала довольно скучной. Мама умела все делать веселым и интересным. Наверное, вы мне еще и этим ее напоминаете.
Теплое чувство, вызванное этими словами, вдруг сменила мысль: "Если я так похожа на мать Маркуса, то не потому ли Габриэль так мною увлекся? Он что, видит во мне замену оригиналу, которая сгодится за неимением лучшего? Нет, конечно. Глупо так думать".
Но почему вдруг так засосало под ложечкой?
Глава 10
"Вспомни, что ты сказала Маркусу, – утешила себя Ванесса. – Даже если у тебя с Габриэлем ничего не выйдет, все равно эта поездка – не ошибка".
– Кстати. – Принц вынул сотовый из кармана. – Какой у вас номер?
А она и забыла про свой телефон! Ванесса продиктовала номер, Маркус набрал его, и вдруг ее сотовый зазвонил… у нее в кармане!
– Что за… – Она вынула мобильник и ошеломленно уставилась на него. – Но я ведь слышала, как он упал!
Принц расхохотался:
– Что бы вы ни слышали, это явно был не ваш телефон.
– О, черт! Извините.
– Все в порядке. – Он вскочил на ноги и протянул собеседнице руку. – Давайте я отведу вас в ваши покои.
Ванессе так понравилось болтать с Маркусом, что возвращаться в свою комнату не хотелось. Но время было позднее, а у принца наверняка есть дела поважнее, чем развлекать ее этим вечером. Он и так уже пожертвовал ради нее целым днем.
Когда Маркус помог Ванессе подняться, телефон выскользнул из ее рук и на этот раз действительно упал, приземлившись на траву между ними. Они одновременно нагнулись за ним, сильно столкнулись головами и в один голос негромко вскрикнули:
– Ай!
Ванесса выпрямилась и дотронулась пальцами до ушибленного места над левым глазом. Прекрасно! Теперь у нее будет не только похмелье, но и сотрясение мозга.
– Вы ранены, – обеспокоено произнес Маркус, отчего она почувствовала себя еще глупее.
– Я в порядке. Просто чуть-чуть больно дотрагиваться до ушибленного места.
– Дайте-ка взглянуть, – потребовал он, нежно положил ладонь на ее щеку и повернул лицо Ванессы к свету. Другой рукой он откинул волосы с ее лица, и при этом кончики его пальцев слегка задели ее лоб.
Сердце упало куда-то в желудок, а потом подскочило к горлу. "О боже!" – только и смогла подумать Ванесса. Если до этого ноги у нее слегка заплетались, а мысли немного путались, то это не шло ни в какое сравнение со всеобъемлющим, сногсшибательным ощущением, которое она испытывала сейчас. Лицо Маркуса было так близко, что Ванесса чувствовала его дыхание на своей щеке. Безумно захотелось протянуть руку и провести ладонью по его подбородку, покрытому щетиной.
А потом их взгляды встретились, и у нее ослабели ноги, когда она прочла то, что было написано в глазах принца.
Он хотел ее. На самом деле.
В голове застучало: "Не делай этого, Ванесса! Даже не думай об этом!"
– Болит? – спросил Маркус хриплым шепотом.
Единственное, что у нее сейчас болело, не считая раненой гордости, – это сердце, потому что она понимала, что вот-вот произойдет. И что завтра утром, разговаривая с Габриэлем, она будет чувствовать себя изменницей. Но даже этого было недостаточно, чтобы вернуть Ванессу к реальности. Она, словно приглашая ее поцеловать, жаждая этого поцелуя, подняла лицо. Маркус наклонился к ней, а затем его губы слегка коснулись ее губ…
Идеально. Неописуемо.
Это был тот первый поцелуй, о котором мечтает каждая девушка. Слившиеся воедино все глупые клише и романтические банальности. И хотя он неотвратимо должен был случиться, нельзя было, чтобы он повторился. Их поцелую не было оправдания. Назвать это ошибкой было бы слишком мягко. Но проблема была в том, что Ванесса чувствовала себя так, словно это не ошибка, а первая умная и правильная вещь, которую она сделала за многие годы.
Вот почему, наверное, она все еще целовала Маркуса, обвив руками его шею и запустив пальцы в его волосы. И именно поэтому она бы продолжала его целовать, если бы он не отстранился со словами:
– Не могу поверить, что сделал это.
Отчего Ванессе стало еще хуже.
Она прижала ладонь к горящим губам, на которых еще ощущался вкус поцелуя Маркуса. Сердце колотилось, колени подгибались.
Принц выглядел виноватым. Наверное, также выглядела и она, подумала Ванесса. Она изменила Габриэлю. С его сыном. Какая же она испорченная!
Даже пощечина не отрезвила бы ее быстрее, чем эти мысли.
– Это не ваша вина, – сказала она. – Я сама вам позволила.
– Почему? – спросил он, и в его взгляде читалось, что он хочет знать, почему это случилось, почему они чувствуют такое друг к другу.
– Потому что… – начала Ванесса и сделала паузу.
Можно было сказать, что она просто чувствовала себя одиноко или что он так сильно напомнил ей Габриэля. Но солгать сейчас казалось неправильным. А честный ответ был только один:
– Потому что я тоже хотела вас.
Маркусу понадобилась пара секунд, чтобы переварить информацию, при этом на лице его было такое выражение, словно он не мог решить, хорошо это или плохо, чувствовать ли ему облегчение оттого, что виноват не только он, или еще большую вину.
– Если к этому привели мои действия…
– Нет! – заверила Ванесса. – То есть да, но и мои тоже. Мы оба вели себя неправильно. Мы просто не понимали, что делаем. И наверное, лучше ничего не анализировать. Какой в этом смысл? Мы понимаем, что не следовало так поступать, и знаем, что этого больше не случится. Верно?
– Верно.
– Значит, забыли?
Несколько долгих секунд Маркус молчал, а Ванесса ждала его согласия. Но вместо этого он покачал головой и заявил:
– Может, и нет.
Невероятно, но ее сердце от этих слов подскочило к горлу.
– Почему нет?
– Потому что, если мы выясним, почему так поступили, мне перестанет хотеться снова вас поцеловать.
Маркус смотрел, как Ванесса мучительно соображает, что ответить, и ощущал себя персонажем "мыльной оперы". Такие вещи не случаются в реальной жизни. Уж точно не в цивилизованном обществе. Мужчины не заводят интрижки с подружками своих отцов, а именно это, кажется, он делает сейчас.
Да что с ним случилось?
Мисс Рейнольдс призналась, что не влюблена в его отца и не чувствует к нему физического влечения. Хочется верить, что эти двое никогда не поженятся. Но пока отношения его отца с Ванессой не закончились, он не имеет права даже пальцем ее коснуться. И даже потом связь с ней может поссорить его с отцом. Да и не очень хотелось заводить сейчас роман.
– Маркус…
– Нет, вы правы. Это была ошибка. Обещаю, что такого больше не повторится.
– Хорошо, – сказала Ванесса, но трудно было понять, что она при этом почувствовала: облегчение или разочарование. И поверила ли ему. Да Маркус и сам себе не поверил.
В молчании они дошли до дверей ее комнаты. Здесь Ванесса повернулась к принцу.
– Я прекрасно провела этот вечер. Мне очень понравилась наша беседа.
– Мне тоже.
– И… спасибо вам.
Он не понял, за что она его поблагодарила, но все равно кивнул.
Мисс Рейнольдс шагнула в комнату и закрыла за собой дверь. Маркус еще целую минуту простоял неподвижно, мучимый ощущением, что ничего так и не было решено. Его тянуло постучаться, но он не знал, что скажет Ванессе.
"Ты сходишь с ума", – подумал он, горько рассмеялся и направился к лестнице. По пути он вынул из кармана сотовый, номер которого не был известен даже Клео, и нажал на экран. Выскочил номер Ванессы, который принц, сам не зная почему, завел в список контактов. "Утро вечера мудренее", – сказал себе Маркус и убрал телефон в карман.
Но, улегшись в постель, принц еще долго ворочался, думая о мисс Рейнольдс и о том поцелуе, который больше не повторится.
С утра он тоже не мог думать о работе: в голове были мысли только о Ванессе и Майе. Джордж сказал, что они около одиннадцати утра спустились к бассейну. Маркус сдержал порыв тут же присоединиться к ним, решив, что это плохая идея. Он пообедал в своих покоях, почитал газету, а после им снова овладела нервозность.
Принц решил, что несколько заплывов в бассейне снимут стресс. Он переоделся и спустился к бассейну.
Мисс Рейнольдс все еще была там. Ее волосы были собраны в хвост, на лице – ни капли макияжа. И, едва принц увидел Ванессу, ему так сильно захотелось оказаться рядом с ней, что стало трудно дышать. А в голове осталась одна только мысль: "Маркус, ты попал в серьезную переделку".
Ванесса играла с Майей в неглубокой части бассейна. Девочка, визжа и хохоча, шлепала кулачками по воде. Ночь Ванесса провела почти без сна, потому что все мысли были только о поцелуе с Маркусом, и сейчас ее тянуло рухнуть в шезлонг и подремать до вечера. Но не хотелось звать няню и вытаскивать Майю из воды – ведь малышка так веселилась!
В глубине души Ванесса была разочарована, что принц не присоединился к ним.
– Полагаю, сегодня мы предоставлены сами себе, – сказала она Майе.
Внезапно за спиной раздался голос:
– Вы двое, похоже, неплохо развлекаетесь.
Ванесса чуть не подпрыгнула от неожиданности и, обернувшись, увидела направляющегося к бассейну Маркуса в рубашке и черных плавках.
Сердце екнуло: неужели этому парню обязательно купаться в плавках, а не в шортах до колен?
– Привет! – отозвалась она не слишком бодрым голосом, а Майя, наоборот, при виде принца радостно закричала.
Он уселся на бортик бассейна, немного разведя колени и опустив ноги в воду. При этом его промежность оказалась почти на уровне глаз Ванессы, и было непросто не смотреть туда.
– Жарко, – заявил принц и, прищурившись, взглянул в небо.
"Да, жарко", – подумала Ванесса вовсе не о погоде. Ее взгляд упал на его губы, и, разумеется, снова вспомнился вчерашний поцелуй. Подумалось о том, чем, скорее всего, Маркус, занялся бы с ней, продолжи они целоваться. Но это было бы просто катастрофой!
Майя чуть ли не выпрыгивала из рук матери и тянула ручки к принцу. Ванесса рассмеялась:
– Думаю, она хочет, чтобы вы прыгнули в бассейн.
Маркус скользнул в воду, Майя снова потянулась к нему, и он спросил:
– Можно, я ее возьму?
– Конечно, – ответила Ванесса.
Она надела на дочь надувной круг, и Маркус, выплыв с девочкой на глубину, начал таскать ее за собой, словно на буксире. Майя радостно визжала.
– А ей нравится играть в воде. Может, однажды она станет чемпионкой по плаванию, – заметил принц, которому тоже, кажется, была по душе эта веселая возня.
– Габриэль рассказывал, что вы профессионально занимались этим спортом, – сказала Ванесса.
– Моей целью было попасть в олимпийскую сборную, а для этого нужно было очень много тренироваться. Каждый день я проплывал около двух миль, а еще бегал и занимался силовыми упражнениями. Но это начало мешать исполнению обязанностей члена королевской семьи, потому я бросил спорт. Теперь плаваю лишь для поддержания формы.
– Жаль, что у вас не получилось осуществить свою мечту.
– У меня другое предназначение в жизни.
– Должно быть, это замечательно – вырасти здесь. – Ванесса посмотрела на дворец.
– Ну да, это клево, – ухмыльнулся принц, сверкнув в улыбке белыми зубами.
Она рассмеялась. Иногда так легко было забыть, что перед ней наследный принц. Он казался таким… простым. Габриэль вел себя более серьезно и в соответствии с этикетом.
– На самом деле большую часть детства я провел в интернате, но приезжал домой на каникулы.
– Не уверена, что я бы так смогла.
– Учиться в интернате?
– Провести детство вдали от дома, чтобы меня воспитывали чужие люди. Это разбило бы мне сердце.
– В моей семье так принято. Так воспитывался мой отец, и его отец тоже.
– Но не ваша мать, верно? Она не возражала против вашего обучения в интернате?
– Я знаю, она скучала по мне, но я ведь уже сказал: так заведено. У нее, как у королевы, были свои обязанности, у меня – свои.
Сердце Ванессы сжалось от внезапно возникшей у нее мысли.
– Значит, если я выйду за вашего отца, мне придется отослать Майю в интернат?
– Могу только предположить, что отец захочет этого.
– А если я откажусь?
– Она – ваш ребенок. Вы должны воспитывать ее так, как вам кажется правильным.
Но если король удочерит Майю, он тоже будет иметь право решать ее судьбу. А вдруг их взгляды на воспитание девочки не совпадут?
– Думаю, мы и это обсудим, когда Габриэль вернется, – произнесла Ванесса. И, сама не зная почему, добавила: – А вы бы отправили своих детей учиться вдали от дома?
– Вообще-то никогда не задумывался об этом, – ответил Маркус. – Думаю, я бы обсудил этот вопрос со своей женой.
Ванесса невольно подумала, был ли это всего лишь политкорректный ответ, или принц был с ней честен. Впрочем, какое это имело значение?
Глава 11
Ванесса услышала, как зазвонил сотовый. Она оставила его вместе со своими вещами на стуле возле бассейна. Сердце екнуло: это отец. Столько раз она прокручивала в уме, что скажет ему, когда он позвонит, и все-таки ей не хватило смелости ответить. Ванесса решила, что лучше пусть звонок запишется на автоответчик.
"Привет, Нэсси, это папа. Подумал, что успею застать тебя, пока ты не ушла на работу. На следующей неделе в пятницу мы с ребятами, служившими в моем взводе, встречаемся в Лос-Анджелесе. Я прилечу пораньше, во вторник, чтобы повидаться со своей внучкой. Подробнее время прибытия и номер рейса сообщу, когда уточню. Встреть меня в аэропорту. Увидимся!"
О, черт! Ванесса закрыла глаза и вздохнула. Надо же! А ведь он и знать Майю не хотел, пока той не исполнилось три месяца, и звал ее "самой свежей ошибкой" своей дочери. Свою беременность Ванесса скрывала от отца, пока ее положение не стало слишком заметным. А когда она призналась, то в ответ услышала слова, сказанные привычным усталым и разочарованным тоном: "Когда ты поумнеешь?"
Он никогда не просит – лишь приказывает. Вот и сейчас. "Встреть меня". А вдруг у нее другие планы? Как это похоже на отца: неожиданно нагрянуть и ожидать, что дочь все бросит, чтобы его развлекать. Он всегда требовал от нее очень многого, даже когда Ванесса была еще ребенком. Не дай бог, дочь вдруг не постирает и не погладит белье, не помоет посуду, не пропылесосит, не вытрет пыль, не сходит в магазин за продуктами. В школе, разумеется, она должна была учиться только на "отлично". И отец еще удивился, почему Ванесса ушла из дома, как только закончила школу. И, конечно, тоже назвал это ошибкой.
"На этот раз я его не разочарую, и даже это будет для него разочарованием", – подумала Ванесса. Ведь что бы она ни делала, всегда была не права в глазах отца.
Вздохнув и бросив телефон на стул, она повернулась и увидела, что Маркус наблюдает за ней, плавая с Майей неподалеку, у края бассейна.
– Все в порядке?
Ванесса заставила себя улыбнуться.
– Разумеется.
– Вы обманываете.
– Почему вы так думаете?
– Потому что вы грызете ноготь большого пальца. А люди обычно делают так, когда нервничают.
Черт, кажется, от его внимания ничто не ускользало. А как он на нее смотрит! Наверное, зря она надела бикини вместо закрытого купальника. Такое ощущение, что она голая. Хотя… в то же время Ванессе было приятно, что Маркус так ее разглядывает.
"Это нехорошо", – укорил ее внутренний голос.
Она села на край бассейна.
– Мой отец только что наговорил на автоответчик, что на следующей неделе приезжает в Лос-Анджелес.
– Значит, вам придется уехать?
Та, прежняя Ванесса, наверное, и уехала бы, беспокоясь о том, что снова разочарует отца. Но ей, в конце концов, уже двадцать четыре. Пора перерезать пуповину и жить своей жизнью.
– Я остаюсь. Перезвоню и скажу, что меня не будет в городе и нам нужно перенести нашу встречу на другое время.
– А если он спросит, где вы?
– Я скажу ему правду, – ответила Ванесса и подумала: "Возможно".
Но тут же внутренний голос напомнил: "Ты сильная и своими руками строишь свою судьбу, и не важно, что думает об этом отец".
Что ж, если повторить себе эти слова много раз, может, она в них и поверит.