– У меня есть несколько ключевых клиентов, которые всегда, когда бы мы ни встретились, вспоминают моего отца, говорят о корнях нашего семейного бизнеса, сомневаясь в твердости моих устоев, или, во всяком случае, мне так кажется. – Блейк уселся на кожаные сиденья. – Я не знаю, происки ли это моих конкурентов или у меня сложилась такая репутация, но почувствовал, что от этого начали страдать дела. Женитьба все упростит. Ты поразила моего инвестора. Я определенно поверил, что ты можешь стать моей путеводной звездочкой на некоторое время.
– Словом, мы не зря все это затеяли, уже есть результаты?
Он усмехнулся:
– Да. А ты как думаешь?
– Ты дал мне доступ к светилам медицины, консультации у которых я никогда бы не смогла себе позволить. И я все еще здесь. Все еще пытаюсь вернуться. Так что тоже "да", – засмеялась Саффрон. – Замужество оказалось неплохой затеей!
Ехать было недалеко. Вскоре они уже входили в свою квартиру. Для Саффрон она стала домом за эти две короткие недели, и домом в большей степени, чем какие-либо другие квартиры, где она жила раньше. Она не привыкла проводить много времени дома, постоянно живя на чемоданах. А теперь у нее появилось собственное пространство. Блейк освободил половину своего гардероба для нее, а когда она входила в их спальню, ощущался запах ее духов.
– Мне нужно ответить на несколько писем, но я скоро присоединюсь к тебе.
Саффи разделась, надела ночную рубашку, прошла в ванную, чтобы смыть макияж. Она никогда не относилась к роскоши как к чему-то само собой разумеющемуся: к этой плитке от пола до потолка и красивым орнаментам, к огромным пушистым полотенцам, – радуясь всему этому, будто очутилась в раю. Тем более два раза в неделю приходила домработница, и ей самой не нужно было и пальцем шевелить, чтобы поддерживать надлежащий порядок.
В квартире было тихо, лишь приглушенно работал телевизор. Саффи уже привыкла, что Блейк всегда включает его, когда садится работать поздно вечером, почти ночью. Она села на пол, расслабила мышцы, наклонилась к одной, потом к другой ноге. Сделав растяжку, поднялась, стала на носки, улыбнулась себе, опираясь на одну ногу, и потянулась вверх, прежде чем сделать небольшой поворот. Акупунктура явно помогала, и хотя могла упражняться до изнеможения, она следовала предписанию своего нового врача и занималась растяжкой только по пять минут утром и вечером.
Все еще улыбаясь, Саффи свернулась калачиком под одеялом, просмотрела журнал, выключила лампу и закрыла глаза. Она будет ждать его, и у них будет прекрасная ночь.
Саффрон проснулась от испуга, резко села с бешено забившимся сердцем.
– Нет!
Она поморгала, глаза медленно привыкали к темноте. Понятно, ее разбудил Блейк. Она инстинктивно отстранилась от него, чтобы между ними образовалось пустое пространство.
– Блейк, – позвала она громко. – Блейк!
Он застонал, но не проснулся, а заворочался, еще больше запутавшись в простынях.
– Блейк!
Блейк открыл глаза, они сверкнули, напугав ее. Он посмотрел на нее, сел, взъерошенный и растерянный.
– Саффи!
– Тебе приснился сон. С тобой все в порядке? – растерянно спросила она, не желая давить на него, ведь у них все хорошо, хотя их отношения не предполагают личных вопросов. Только если возникает необходимость.
– Всегда одно и то же, – вздохнул Блейк. – Каждый раз.
Саффрон положила подбородок на поджатые колени.
– Твой отец?
Блейк включил лампу на прикроватном столике.
– Да. Как всегда. И как всегда, очень странный сон. Не знаю, вроде вспомнился колледж. Просто все вперемешку.
– Ты все еще сожалеешь, что не в армии? – Этот вопрос она хотела задать всю эту неделю, поджидая подходящий момент, но сомневалась, что он захочет это обсуждать. – Все еще хочешь вернуться, несмотря на кошмары?
– Да. Ну, или, может, нет. Не знаю. Я только понимаю, что скучаю по полетам, по моей собственной жизни, которая не связана с семьей. Как бы трудно там ни было, я скучаю по той жизни, хочу ее.
– Не знаю, что труднее, видеть сны, которые никогда не станут реальностью, или чувствовать, как уплывает мечта, когда ты уже вкусил ее реальность. – Саффрон потянулась к Блейку, взяла за руку. По меньшей мере они знали, что это за чувство, понимали, через что прошел каждый из них, понимали на том уровне, до которого другим не подняться.
– Просто перехватывает дыхание. – Он сжал ее пальцы. – Точно становится нечем дышать.
– Или, может быть, если мы вкусим эту реальность, мечту, в нас загорится другой огонь, не тот, что раньше, – предположила она. – Может быть, нам еще повезло, что наши мечты не сбылись.
– Может быть, – простонал он, она не поняла почему, – от боли или от затронутой темы.
– Расскажи мне, что тебе нравилось в той жизни, – попросила она вдруг, окончательно проснувшись и приготовившись его слушать, если он захочет открыть душу и поговорить.
– Когда-нибудь потом. Да, когда-нибудь я расскажу тебе обо всем. О том, какую радость испытывал всякий раз, поднимая в воздух свой вертолет или спасая ребят во время военных операций. Но не сейчас. Мне нужно отдохнуть.
Она знала: ему есть что рассказать, а происходящее с ним требует внимания. При этом он неоднократно напоминал, что это не ее проблемы. Она же не настоящая жена, скорее сожительница с дополнительными бонусами.
Его проблемы – это его проблемы. Ее проблемы – это ее проблемы. Год или два веселья. Год или два отличного секса и вечеринок. Год или, возможно, больше, чтобы восстановить ее карьеру и попытаться вернуть на вершину балетного олимпа. Это намного лучше, чем всю оставшуюся жизнь подавать кофе на обедах и сожалеть о прошлом. То, что она потеряла, манит ее, и все еще достижимо. И того, чего она так сильно желала, еще возможно добиться, оно еще не превратилось в воспоминание или сожаление, будто ничего не получилось.
Глава 8
Три месяца спустя
Саффрон улыбнулась Блейку. По-хозяйски провела пальцами по рукаву его смокинга. Притворяться, будто она его обожает, оказалось совсем нетрудно, намного труднее постоянно напоминать себе, что это не по-настоящему. Они спали в одной кровати, ходили на приемы и вечеринки. Прекрасно изображали настоящую пару. В каком-то смысле они ею и были. Жаль, что он так чертовски неотразим.
Официант прошел мимо, Саффи взяла бокал шампанского. Подержала его в руке, прислушиваясь к деловым разговорам Блейка. Потом поднесла бокал к губам. Сделала глоток. Пузырьки неприятно раздражали язык.
– Простите. – Она быстро отошла от Блейка, высматривая комнату отдыха. К горлу подступила желчь, и она с трудом проглотила слюну.
– С тобой все в порядке? – Темные глаза Блейка встретились с ее глазами, на лице отразилось беспокойство. До сих пор она ни разу его не подводила. Но на этот раз ей нужно быстрее уйти. Быстрее.
Саффи кивнула и поспешила удалиться, насколько позволяли каблуки. Слава богу, нога не болела и не ощущалось никаких проблем с коленом, поэтому она двигалась достаточно энергично. В противном случае ее бы стошнило в ближайшем углу!
Она поставила бокал на кромку ванной и едва успела открыть крышку унитаза, как ее вырвало. Бросило сначала в жар, затем в холод, на лбу выступил пот, хотя кожа оставалась холодной. Интересно, что она такого съела? Или это желудочный грипп?
– Как вы там, дорогая? – послышалось из-за двери.
Входя в туалет, Саффрон никого не заметила. Она так старалась, чтобы ее не вырвало на людях, что поспешила прямо в кабинку.
– Гм, думаю, нормально, – выдавила она, пытаясь выбросить наружу оставшееся в желудке, если там вообще что-то осталось.
– Вы не пили много и не выглядите пьяной, значит, либо съели что-то не то, либо ждете малыша. Я права?
Саффрон засмеялась:
– Скорее всего, съела что-то.
Ее накрыл новый приступ тошноты, и она снова наклонилась над унитазом, чтобы ее вырвало, но ничего не получилось.
На этот раз женщина подошла ближе и заговорила снова:
– Вы уверены, что не беременны?
Саффрон вздохнула и оперлась на стену.
Обычно она брезговала общественными туалетами, но сейчас прислонилась к стене, и ее освежила прохлада. В любом случае это шикарная ванная комната с плиткой, причудливым освещением и дорогими обоями на стенах.
Она надеялась на чистоту. Кроме того, у нее не было выбора.
– Я не могу иметь детей, – ответила она со вздохом. – Это не для меня. – Саффрон открыла дверь и столкнулась с миловидной дамой в красивом платье из тафты, седые волосы были уложены в элегантную прическу.
– Меня рвало постоянно, когда я вынашивала моих мальчиков. Я была худой как щепка, поэтому никто даже не догадывался, что я беременна, а меня выворачивало несколько месяцев.
Саффрон была благодарна ей за заботу, всегда приятно, когда кто-то понимает, как тебе плохо. Тошнота проходила и возвращалась лишь при воспоминании о шампанском, которое она так и не допила. Вообще говоря, у нее луженый желудок и все это очень странно.
– Саффи, ты здесь? – раздался глубокий голос Блейка.
Она прокашлялась.
– Секундочку.
– Я скажу вашему мужчине, что вам нехорошо. А у вас будет время прийти в себя.
Саффи собралась с силами, взяла из сумочки мятную жвачку и только потом вышла к зеркалу, чтобы поправить макияж. Она выглядела бледной и больной, зато тошнота прошла. Вымыв руки, она вышла к Блейку.
– Что с тобой?
Он всматривался в ее лицо, пришлось даже отвести взгляд. Самое трудное в отношениях с ним – не влюбиться в него. Они были одной командой, когда она играла на его стороне, встречаясь с его новым инвестором и его женой. Блейк заключил с ним договор, и Саффи сжала кулак, визжа, словно это их совместная сделка.
– Я почувствовала себя не очень хорошо, вспотела и меня затошнило. Думаю, съела что-то не то.
Он нахмурился, обнял ее за талию, и они пошли назад.
– Поехали домой.
– Нет, ты можешь остаться, – настаивала она, отвернувшись от проходящего мимо официанта. Не могла выносить даже запаха алкоголя или еды. – Поболтай с клиентами. Делай свое дело, позволь мне уехать одной. Я тебе здесь не очень нужна, они уже увидели, какой ты любящий муж. Если тебя это беспокоит.
Она не хотела грубить, но вышло иначе.
– Хотя это и не так, – он снова нахмурился, – мне тем не менее не все равно, что с тобой.
Саффи сжала ему руку.
– Знаю. Я просто имела в виду, что уже выполнила свои обязанности. – Ей снова стало нехорошо, и она сжала его руку, ожидая, что это скоро пройдет. – Мне правда надо уехать.
Блейк отпустил ее руку и вытащил телефон.
– Можешь уезжать. Я вызвал водителя, он тебя отвезет.
Саффрон благодарно улыбнулась и поспешила сквозь толпу гостей к выходу. Опустила глаза, чтобы ни с кем не встречаться взглядом и не останавливаться для разговора. Хотелось раздеться и лечь в постель.
Как и было обещано, машина подъехала через несколько минут после того, как Саффи вышла на улицу, хотя была бы рада подольше постоять и подышать холодным воздухом. Она села в машину, устроившись на заднем сиденье. Пока они ехали домой, она смотрела в окно, положив руку на живот, чтобы успокоить боль. Это не помогало, но она все равно не отнимала руки.
Беременная. Саффи улыбалась, хотя и тряслась. Беременность. Это невозможно! Врачи ясно дали ей понять, что этого не может быть. Она даже подумывала заморозить собственные яйцеклетки, но на это денег не было.
Беременная. Существует ли хоть малейший шанс? Она занималась любовью с Блейком, не предохраняясь, всего один раз, и если ее шанс забеременеть статистически равен нулю, то этого не должно было произойти.
– Остановитесь, пожалуйста! – прокричала она, когда они проезжали мимо ночного магазина.
Водитель остановился по ее просьбе, но ему пришлось сдать назад, чтобы припарковаться у входа.
– Я на минутку.
Она вошла внутрь, нашла отдел товаров для женщин, взяв первый попавшийся тест на беременность. Там был еще один вид тестов, Саффи прихватила и его. Руки дрожали так, что она с трудом расплатилась карточкой.
– Спасибо.
Она забрала покупки и вернулась в машину. Ехать оставалось недалеко, но путь показался ей вечностью. Они остановились, и Саффи поспешила домой, забыв о недомогании, прошла в ванную, больше нигде не включая свет. Вся квартира была погружена во мрак, горела лишь пара ламп. Но ей было все равно. Она только хотела сделать тест и лишний раз убедиться, что у нее нет ни малейшего шанса оказаться беременной.
Саффи наклонилась над унитазом. Взяла полоску, сосчитала до трех, потом вытащила. Надела на нее крышку, положила на столик, глядя на экранчик, где должна была появиться одна полоска, – свидетельство того, что она не беременна. Полоска появилась, но пока она переводила дух, появилась еще одна, более тонкая. Проявляющаяся медленнее, но четко. Две синие полоски. Ее снова затошнило, но на этот раз она была уверена, что из-за нервов. Она не может быть беременной!
Саффи несколько минут мерила шагами ванную, потом распечатала еще один тест, более дорогой. Она была уверена, что он окажется точнее.
Уже и писать не хотелось. Но она выдавила из себя несколько капель, достаточных для того, чтобы тест сработал. И снова сыграла в игру с ожиданием, глядя на экран уже большего размера.
Беременная. Одно слово. Одно простое слово.
Оно меняло все.
Глава 9
Саффрон закрыла сумку и вышла на улицу. День был теплый, солнце обжигало голые руки, хотя она почти не замечала этого. Просто хотела дойти до студии, где репетировала.
Беременная. Она понимала, что два домашних теста, которые она сделала вчера, не могут показывать неправильно. И тем не менее. Она столько лет полагала, что никогда не станет матерью, поэтому сейчас с трудом верила в происходящее. И что теперь сказать Блейку?
Саффи застонала и еще крепче прижала к себе сумку, опасаясь того, что происходило сейчас в ней и как все это меняло ее жизнь.
Она почувствовала вибрацию и поняла, что это телефон. Она посмотрела на экран, думая, что звонит Блейк, но не готовая с ним говорить. Номер был ей незнаком.
Она судорожно вздохнула и остановилась.
– Алло, Саффрон слушает.
– Саффрон, это Бенджамин. Из балетной компании.
У нее чуть не остановилось сердце.
– А, привет. – Она только что не заикалась.
– Хотел узнать, как ты. Есть успехи в лечении? Саффи расслабила ступню, как делала всегда, когда задумывалась о своей травме или ее кто-то об этом спрашивал. Она не смогла сдержать улыбку: боль не ощущалась. – У меня все очень хорошо. Я лечилась у нескольких физиотерапевтов и еще у одного врача, кроме того, прошла курс акупунктуры. Так что, думаю, я снова готова вернуться на сцену.
Это была полуправда, потому что удивительные врачи разрешили ей всего лишь начать упражняться и медленно танцевать десять или около того минут в день после серии упражнений на растяжку и разработку ноги. Сказали, можно попробовать провести несколько танцевальных классов, но не специальных балетных, и снабдили всеми видами натуральных средств и необходимыми лекарствами. Они очень помогли, направили ее к терапевту, к которому очень непросто попасть. И Саффи уже занялась современными танцами, хотя только балет мог заполнить тот вакуум, который она ощущала каждый день.
– Отличная новость, дорогая! А мы думали, ты вышла замуж и забыла о нас.
– Никогда, – пробормотала Саффрон. – Балет всегда будет самым главным в моей жизни.
Он засмеялся.
– Только не говори это при муже.
Саффрон почувствовала, что словно идет по тонкому льду, скользнула – остановилась. Почему он позвонил ей? Спросить она не решилась. Должна же быть причина, чтобы позвонить после столь долгого молчания, не просто же поболтать ему захотелось.
– Дорогая, я звоню узнать, можем ли мы на тебя рассчитывать. Ты можешь понадобиться месяца через четыре. Будешь готова к тому времени? Когда планируешь вернуться?
Саффи бросило в жар, потом в холод, будто ее ударили. Четыре месяца? Она инстинктивно положила руку на живот. Через четыре месяца у нее будет животик. Очень большой. Если сохранит этого ребенка, она не сможет больше танцевать, независимо от того, насколько вылечит ногу.
– Почему я?
– Это все Пьер. Он уволился из компании и приглашает тебя на свое прощальное шоу. Всего лишь один спектакль. Чтобы поблагодарить его за все годы, которые он работал у нас хореографом. Но он хочет, чтобы танцевала в нем только ты.
Саффрон сглотнула ком в горле. Пьер дал ей главную роль в "Лебедином озере". Пьер дал ей эту возможность, поверил в нее и в ее будущее. Пьер помог бы ей вернуться на сцену, потому что только он мог пригласить ее, и ему никто не мог возразить.
– Можно мне подумать? – Саффрон остановилась, не готовая сказать "нет", когда даже не знала, что будет делать и как вообще будут выглядеть следующие несколько месяцев ее жизни. – Мне нужно поговорить с физиотерапевтом и врачом, чтобы убедиться, что еще не слишком рано. Не хочу рисковать снова. – Она покачала головой, удивляясь, как смогла подобрать нужные слова. Она даже еще не восстановилась после старой травмы!
– Мы бы очень хотели, чтобы ты оказалась здесь, Саффрон. Подумай неделю и дай мне знать. Если согласишься, тебя официально пригласят обратно в компанию. Ты была одной из лучших танцовщиц Пьера, дорогая. Мы хотим, чтобы ты вернулась домой, туда, где тебе и надлежит быть, и я не верю, что ты покончила с балетом.
На глаза Саффрон навернулись слезы. Она мечтала о таком телефонном разговоре, о таком шансе. Но даже без ребенка не знала, достаточно ли сильна, чтобы снова стать примой, она еще не начинала репетиций и не понимала, насколько нога выдержит многочасовые нагрузки.
– Я сделаю все, чтобы вернуться. Поверь мне, – сказала она дрожащим голосом.
Закончив разговор, Саффи ощутила пустоту. То, что она хотела, так близко, и она почти ощущала вкус победы, почти ухватила удачу руками. Одно время ужасало, что она не может иметь детей, но потом все постепенно забылось, когда пошли успехи в карьере. А теперь… Она уже привычным движением скользнула рукой к низу живота и вдруг почувствовала необходимость защищать существо, которое росло в ней, даже не представляя пока, как будут развиваться дальнейшие события.
Она беременна.
Саффи дошла до студии и вошла, довольная тем, что там оказалась только одна танцовщица, делавшая обычный комплекс упражнений. Она натянула трико. Хорошо закрепила балетные туфли, посмотрела на ноги. Разогрелась, медленно растягивая мышцы, пытаясь ни о чем не думать, сосредоточиться на движениях, на танце. Осторожно подняла ногу, потянулась, встала на носки, опустилась, держась за станок. Напрягая и расслабляя мышцы. Опустившись обеими ногами на пол, снова сделала упражнения на растяжку. Отпустив станок, прошла несколько кругов по залу, делая привычные танцевальные па, танцуя быстрее, один раз пересекла зал по диагонали, танцуя в полную силу, естественно, как дыша.