– Потому что постоянно меняется в результате вулканической активности. На вершине находится четыре кратера, а на боках вулкана – больше трех сотен отверстий, и больших, и маленьких. Ты увидишь такие, которые не видны или выглядят совершенно иначе из долины.
– И правда! – воскликнула Каролина, когда вертолет поднялся. Покинув Катанию, они летели над плодородными холмами и роскошными сосновыми лесами. – Вид отсюда такой, что дух захватывает. Эти снежные вершины на фоне Средиземного моря просто потрясающие. Я не ожидала, что все будет настолько зеленым и синим.
На ее красивом лице выражение восторга выглядело так, что Валентино не мог отвести глаз.
– Это совершенно иной мир.
– Я не могу поверить своим глазам!
Они взлетали все выше, и пейзаж постепенно менялся.
– Сейчас мы летим над пустынями черной лавы. Смотри внимательно! Лава изливается из Этны куда активнее, чем в последние несколько лет, и мы не знаем почему. Вулкан непредсказуем, и он сейчас в ярости, извергается снова и снова.
Каролина только восклицала в восхищении, и совершенно очаровательно.
– Ты наверняка ходил по этим пустыням?
– Я облазил весь вулкан вместе с дядей Стефано.
– Не удивительно, что ты так любишь свою работу! Я бы тоже ее любила.
– Теперь пепел выпадает на куда большем расстоянии от жерла. Поэтому я всегда возвращаюсь домой грязным.
– При нашей первой встрече ты выглядел так, словно гасил пожар.
Данте обменялся с Валентино ухмылкой.
– Синьорина Баретти, – сказал он, глянув через плечо, – даже в древние времена местных жителей поражала сила, способная выбрасывать фонтаны лавы в небо. В греческой и римской мифологии вулканами правил хромой бог-кузнец; это он размахивал молотом, и от него летели искры. По легенде, философ-натуралист Эмпедокл две с половиной тысячи лет назад спрыгнул в вулкан. Неизвестно, что он там нашел, потому что он так и не вернулся. От него остались только железные ботинки, которые со временем выплюнула гора.
– Замечательная история, хотя и пугающая.
Все трое рассмеялись.
– Интереснее всего подниматься. Мы направляемся к Валь-дель-Бове, где находится самый большой кратер Этны. Посмотрим на восточный склон с высоты птичьего полета. – Данте продолжал проводить для нее подробную экскурсию по знаменитому вулкану, и Каролина снова и снова восхищенно восклицала.
– Какого он размера?
– Семь километров с востока на запад, шесть – с севера на юг.
Каролина прилипла к окну, завороженная зрелищем. Валентино понимал ее чувства. Он велел Данте лететь к Бокка-Нова.
– Когда опустимся на краю впадины, ты увидишь новое жерло в седловине между старым и новым юго-восточными кратерами. Не отходи от меня. Я работал там вчера. На таком расстоянии противогазы не нужны, но ты поймешь, почему я хочу, чтобы они были у каждого жителя Гемеллии.
– Поверь, я и так понимаю, особенно после этого зрелища и истории твоего дяди.
Вскоре Валентино помог ей выбраться из вертолета, и они вышли на место, с которого открывался лучший вид.
– Сюда не пускают никого, кроме наших исследовательских групп. Организованные туры для тысяч посетителей Этны проходят намного дальше, внизу.
Вскоре они увидели жерло, испускающее тот же синеватый газ и пепел, которые Валентино зафиксировал вчера.
– Это жерло образовано вон той трещиной, – указал он.
Пока они стояли и смотрели на дымящуюся гору, землю сотряс гул взрывов в глубине вулкана. Каролина вскрикнула, и Валентино автоматически обнял ее за плечи и притянул к себе. Ему нравилось ощущение ее женственных изгибов.
– Не бойся, – тихо сказал он, склонившись к ее ароматным волосам. – Мы в безопасности, иначе я бы тебя сюда не привез.
Каролина прильнула к нему:
– Я знаю, но… открою тебе секрет: я никогда не чувствовала себя настолько… ничтожной.
Именно это подумал он сам, когда впервые поднялся на Этну.
После долгого молчания Каролина подняла на него взгляд. В ее глазах Валентино прочитал желание, которое она не могла скрыть. Ее завораживающие темно-зеленые глаза сводили его с ума.
– Это зрелище одновременно пугает и восхищает, – сказала она.
– В точности мои мысли, – сказал он, пуская весь свой самоконтроль в ход, чтобы преодолеть желание поцеловать ее. Он знал, что у него серьезные проблемы. Борясь с влечением, он сказал: – Думаю, на сегодня достаточно. Поездка получилась долгая, и нам обоим нужно поесть. Как-нибудь в другой раз я возьму тебя на пешую прогулку по полям лавы и туннелям – тебе наверняка понравится.
– Не думаю, что еще приеду в Гемеллию, но если приеду, то обязательно воспользуюсь приглашением. Спасибо за этот день. Я никогда его не забуду. – От трепета в ее голосе у Валентино все сжалось внутри.
– Я тоже, – признался он. Сейчас то, что она запретна для него, казалось совсем неважным.
На обратном пути Валентино проверил сообщения на телефоне. Одно от Винченцо, два от матери. Он начал с сообщения брата: "Хочу тебя предупредить: Максу не стало лучше, поэтому завтра в девять утра мы летим обратно в Арансию. Извини, но врач считает, что у него может быть гастроэнтерит, и нужно, чтобы его осмотрели в больнице. Позвони, когда освободишься".
Валентино поджал губы. Ему было жаль ребенка, но из-за этого Каролина тоже утром должна была улететь.
В первом сообщении королева выражала сожаление по поводу того, что ее внук улетает вместе с родителями. Она обожала Макса, так что ее огорчение было понятно. Второе сообщение посвящалось подготовке к свадьбы. Поскольку по этому поводу Валентино пока ничего не мог сделать, он решил сосредоточиться на Каролине, которая ускользнет из его жизни куда раньше, чем он ожидал.
Попрощавшись с Данте на посадочной площадке центра, они пересели на вертолет Валентино. Но он приказал пилоту везти их не во дворец, где мать хотела его видеть сразу же по прибытию, а на королевскую яхту, стоявшую на причале в порту. Там они смогут поужинать вдали от любопытных глаз. Каролина – особый гость семьи, так что команда не подумает дурного, когда принц привезет близкую подругу своей невесты, гостящую во дворце.
Валентино заранее позвонил и велел накрыть им ужин на палубе. Прибыв на борт и освежившись, они сели за стол. Играла негромкая музыка, солнце исчезало за горизонтом. У обоих разыгрался аппетит; Валентино нравилось то, что Каролина не скрывала удовольствия от еды.
– Попробуй инсолийское вино. У него легкий ореховый привкус, а в послевкусии сочетаются сладость фруктов и кисловатый оттенок цитрусов. Мне кажется, оно удачно подходит к рыбе-меч.
– Да, прекрасно подходит! А стейк просто неземной. Все в Гемеллии невероятное.
С палубы было видно, как курится вдалеке Этна, и Каролина все время поглядывала туда.
– Только подумать: сегодня я была на вулкане и видела кратер вблизи. – Она встретила взгляд Валентино. – В моей жизни ничто не сравнится с чудесами этого дня. И все благодаря тебе.
Валентино сделал глоток вина:
– Сюрприз оказался неплох, что скажешь?
– Ты и сам знаешь. – Голос Каролины дрогнул, выдавая эмоции. – Не представляю, почему Винченцо не нравилась эта идея. Разве что… – Она не закончила фразу, но Валентино переспросил:
– Разве что – что?
– Может, после того, как он видел, как Мишелина упала с лошади, теперь ему страшнее за людей, к которым он привязан. Я видела прошлым вечером, насколько он переживает за Макса.
Валентино об этом не думал, но мог признать эту версию вероятной, хотя, по его мнению, Винченцо тревожило не это. Теперь он не мог перестать вспоминать вчерашний разговор с другом. Винченцо предупреждал его, но, может быть, не о вулкане. К сожалению, Винченцо всегда все подмечал; мог заметить и то, насколько Каролина интересует Валентино.
О чем бы там ни думал Винченцо вчера, сейчас был подходящий момент, чтобы сообщить Каролине об изменениях в планах.
– По дороге на яхту я проверил голосовую почту. Можешь послушать. – Он вынул телефон и дал Каролине прослушать сообщение Винченцо.
Все немедленно изменилось, как Валентино и ожидал.
– Бедный малыш. Хорошо, что утром мы едем домой. Уверена, с Максом все будет в порядке, но все трое не высыпаются и наверняка чувствуют себя отвратительно.
Валентино чувствовал себя не лучше. От мысли о том, что Каролина покинет Гемеллию, его охватывало чувство утраты. Смерти отца и сестры он переживал иначе. То, что они были знакомы всего двадцать четыре часа, не играло роли. Ему была невыносима мысль, что они больше никогда не будут вместе.
Валентино уже знал, что еще скажет Каролина:
– Нам лучше вернуться во дворец. Мне нужно сложить вещи.
– Сначала десерт. Ты просто обязана попробовать cassata alla sicilana. – Что угодно, лишь бы провести больше времени вместе.
– Это какой-то вариант чизкейка?
– Такой чизкейк ты никогда в жизни не пробовала.
Уголки пухлого рта Каролины приподнялись в озорной улыбке.
– Ты говоришь как мужчина, который разбирается в сладостях.
– Почему ты так думаешь?
– Не знаю… Может, потому, что ты живешь свою жизнь в полную силу, наслаждаешься всем ее богатством, и в то же время ее ценишь. Когда боги раздавали дары, тебе они давали полной горстью.
– О чем ты? – нахмурился Валентино.
– Немного найдется мужчин, которые могли бы сравниться с тобой. Твоя сестра расхваливала тебя перед Эбби, буквально боготворила.
– Поверь, эти чувства были взаимными.
– Эбби говорила, что для Мишелины единственным, кто мог сравниться с тобой, был принц Винченцо. Так что это высокая честь. К счастью для твоей страны, которую ты однажды возглавишь.
И этот день наступит слишком скоро.
От того, что дата свадьбы была назначена в тот же день, когда он встретил синьорину Баретти, у Валентино защемило в груди. А теперь он тянул их время вместе, насколько мог. Ему не оставалось ничего другого, кроме как отвезти ее во дворец.
– Уже поздно. Винченцо наверняка захочет поговорить с тобой сегодня вечером.
Валентино покачал головой:
– Вряд ли, раз его ребенок болен. – На самом деле он просто не был готов к разговору с Винченцо или с матерью. Впервые в жизни он хотел только похитить заворожившую его женщину и убежать с ней вместе.
– У меня есть идея получше. День был долгий, мы оба устали. Давай останемся на яхте; я отвезу тебя во дворец утром, как раз к отлету. Я велю горничной собрать твои вещи. А все, что понадобится тебе сегодня, есть на борту.
У Каролины перехватило дыхание.
– Как же твоя девушка? Разве она тебя не ждет?
Валентино вгляделся в нее темно-синими глазами:
– Не тогда, когда я провожу время с семьей и друзьями. И хотя ты не спрашивала об этом… я никогда еще не приводил женщину на эту яхту и не брал с собой на вулкан.
Сегодня он был так честен и открыт, что Каролина ему поверила. Признание потрясло ее до глубины души.
– В другой ситуации я могла бы решить, что ты предлагаешь мне провести ночь вместе, – пошутила она, чтобы скрыть хаос в своей душе. И тут же отругала себя за то, что опять сказала что-то, чему лучше бы оставаться несказанным. У Валентино затвердели скулы.
– Я сначала мужчина, а потом уже принц. И да, я предлагаю именно это… но вижу, что шокировал тебя не меньше, чем себя.
Каролина готова была поклясться, что это чистая правда. Она была подругой Эбби, но не это останавливало Валентино, и не могло остановить ее. Они как будто попали в ловушку настолько сильного влечения, что никаких границ не осталось.
– Знаешь, – сказал он негромко, – я смотрю в твои поразительные зеленые глаза и вижу, что ты тоже хочешь сегодня остаться на борту. Истинное желание нельзя скрыть. Мы оба чувствовали его с того дня, как встретились, так что нет смысла отрицать это.
– Я и не отрицаю, – призналась она сбивчиво. Каролина чувствовала, что вся ее защита рушится, и ее пробрала дрожь. Она никогда не встречала мужчину, который пробуждал бы все ее чувства.
– Я отдал бы царство за честную женщину… и вот она передо мной.
– Только ты и Винченцо могут сказать такое и не выглядеть глупо.
Он не отреагировал на шутку.
– Расскажи мне о том мужчине, который погиб. Ты так говорила о нем… Ты все еще любишь его так же глубоко?
Его вопрос коснулся самой глубины ее души.
– Я всегда буду его любить, – честно ответила она.
Валентино протянул руку и сжал ее ладонь:
– Как давно его не стало?
Каролина не могла заставить его ждать.
– Семь лет назад.
Помолчав, Валентино сказал:
– Долгий срок для любви к воспоминанию. Как он умер?
– Это не важно. Я не хочу об этом говорить.
Его всевидящие глаза пронзали ее душу.
– Ты все равно чувствуешь ответственность за его смерть?
– Да.
– И это мешает тебе сблизиться с другими мужчинами?
– Я была с другими мужчинами со времени его смерти, если ты это имеешь в виду.
– Каролина, скажи мне правду. Есть ли в твоей жизни мужчина, который для тебя по-настоящему важен?
"Да. Но он живет не в Арансии…"
– Ни один, – призналась она. И Валентино резко вздохнул:
– Тогда осмелишься ли ты остаться со мной, как ты осмелилась подняться сегодня к кратерам Этны? Я хочу узнать, насколько ты смелая.
Он гладил большим пальцем ее ладонь, посылая тепло по телу, пока у нее не поджались пальцы на ногах.
– Ты уже знаешь ответ.
– Потанцуй со мной, bellissima, – попросил он хриплым шепотом. – Не важно, что команда нас увидит. Ты очаровала меня; я хочу почувствовать тебя в объятиях.
Она тоже этого хотела. Когда Винченцо сказал, что утром им придется уехать, она чуть не расплакалась от возмущения – они ведь только приехали! Она так мало времени провела с Валентино. Слишком мало.
Он поднялся из-за стола и привлек Каролину к себе в объятия. Она охотно прильнула к нему, как мечтала сделать с тех пор, как Валентино обнял ее на вулкане. Их тела словно были предназначены друг для друга. Каролина обвила его шею руками и придвинулась, пока между ними не осталось воздуха. Они держались друг за друга, полные жажды, в ароматном ночном воздухе, обнимавшем их, как бархат.
Руки Валентино скользили по ее спине и бедрам; они оба впервые узнавали тепло прикосновений друг друга. Они медленно танцевали, пока не потеряли счет времени. Она обнимала этого удивительного мужчину, а он обнимал ее. Это был рай на земле.
Каролина знала, что не сможет быть с ним. Эбби говорила, что он был помолвлен с принцессой Александрой еще подростком, как и Винченцо с Мишелиной. Однажды ему придется жениться. Он сам объяснил ей это еще вчера. И Каролина все понимала. Это ее не беспокоило, ведь она отвергала саму мысль о такой близости, при которой решилась бы на брак. В браке нужно отвечать за счастье другого человека. Каролина не могла взять такую ответственность на себя. Но сейчас она эгоистично желала провести одну ночь с Валентино, прежде чем улетит в Арансию и никогда больше его не увидит.
Сегодня она была благодарна, что родилась женщиной. Просто от сознания, что Валентино хочет ее так же, как она – его, ее охватывала непередаваемая радость. Одной ночи с ним было бы достаточно… но он до сих пор не поцеловал ее, хотя Каролина умирала от желания. А когда Валентино внезапно остановился, она испустила огорченный стон. Мужчина сжал ее плечи.
– Стюард проводит тебя вниз, в твою каюту, – прошептал он, вынимая телефон из кармана. – Я скоро присоединюсь.
Каролина так увлеклась, что забыла про любопытные взгляды команды, но Валентино привык к тому, что на него смотрит весь мир, и просто делал все возможное, чтобы сплетен ходило поменьше. Не говоря ни слова, она отстранилась и забрала сумочку со стола, прежде чем последовать за стюардом вниз по ступеням.
Яхта была настоящим чудом роскоши, но Каролину настолько переполняло желание, что она почти ничего не замечала. Когда стюард оставил ее в каюте, она быстро приняла душ и накинула белый пушистый халат, висевший на крюке. В ванной нашлись все необходимые косметические средства и все удобства, которые только могли понадобиться мужчине или женщине.
Она села перед зеркалом и принялась расчесывать волосы. Лучше всего ее состояние сейчас описывало слово "завороженность". Хотя она знала, что всю жизнь проживет одна, сегодня, ожидая Валентино, она чувствовала себя словно невеста в первую брачную ночь. Ей казалось, что когда он придет, то услышит отчаянное биение ее сердца.
Вскоре раздался стук в дверь.
– Входи, – откликнулась она негромко.
Валентино ступил внутрь и закрыл за собой дверь.
Он все еще был одет так же, как днем. Не говоря ни слова, он взял ее за руку и повел к кровати. Сев на край, он притянул Каролину, чтобы она стояла у него между ног. Его взгляд сиял, как раскаленные угли. И куда бы он ни был направлен, чувства Каролины разгорались как пожар. Она слышала его прерывистое дыхание.
– Ты выглядишь как невеста.
Но она не была его невестой… и похоже, что-то шло не так. Каролина это чувствовала.
– Это хорошо или плохо?
Валентино провел ладонями вверх-вниз по ее рукам под широкими рукавами халата, словно даже его пальцы жаждали ее тела.
– Каролина… – В его голосе была очевидна мольба о понимании.
– Да? – Что бы он ни сказал, Каролина уже знала, что ей это не понравится.
– Вчера я искренне говорил с тобой о своей личной жизни. Но ты еще не знаешь, что вчера вечером, после того как ты ушла к себе, я встретился со своей матерью. – Он глубоко вздохнул. – Пока мы с тобой катались верхом, была назначена дата моей свадьбы с принцессой Александрой. Мы поженимся десятого августа, в день моей коронации.
Каролина замерла в шоке, осознавая, что только что услышала. Оставалось всего два месяца…
– Хотя я пообещал матери, что с этого дня буду верен Александре, на самом деле это было обещание самому себе. Я уже расстался со своей последней девушкой. Но я не знал, что лучшая подруга Эбби станет таким искушением.
Она жалобно вскрикнула:
– Я не должна была приезжать! Но Эбби так настаивала… – Она передернулась. – Все это моя вина, Вал.
– Ну вот, ты опять берешь на себя вину за то, в чем не виноват никто. Если продолжать в том же духе, я должен винить себя за то, что пригласил Винченцо приехать. Или надо винить его за то, что он взял с собой жену и ребенка? А его жена – свою лучшую подругу?
– Конечно нет. – От его логики Каролина почувствовала себя глупо.
– Отлично, ты это признаешь. Всю свою жизнь я никогда не желал ни одну женщину так сильно, как желаю тебя, как желал с того момента, как мы встретились у бассейна. Но теперь это больше, чем желание. Намного больше.
– Я знаю. Я тоже это чувствую. – Каролина улыбнулась ему, удерживаясь от слез. – Боги завидуют тебе. Они ждут, когда ты совершишь ошибку. Разве ты не знаешь?
Валентино мягко сжал ее руки:
– Предложив тебе остаться на ночь, я переступил черту, которую поклялся никогда не переступать.
– Я тебе верю. Но для того, чтобы переступить эту черту, нужны двое, Вал. Конечно, я не знала, что твоя свадьба уже назначена. Однако я все равно переступила черту, потому что уже знала, что ты помолвлен. Я сделала это, потому что никогда не испытывала такого желания. У меня раньше никогда не было романа.