– Хорошо, но разбуди меня, и я быстренько уйду к себе…
Энджел не видела, как спазм боли пересек лицо Лео. Он еще долго лежал без сна, уставившись в потолок.
Две недели спустя Энджел смотрела на законченный комплект украшений для Ари и Люси. Она пробно подвигала челюстью и осторожно дотронулась до нее. Опухоль сошла полностью, и все, что осталось, – это чуть желтоватый синяк, который легко можно было скрыть тональным кремом.
На следующий день после того, как это случилось, Лео отвез ее в частную клинику, и они исключили перелом. Это был просто очень сильный ушиб. С той ночи Лео был невероятно внимателен, отменил все выходы в свет, чтобы оставаться дома с Энджел, несмотря на ее возражения. Теперь они каждый вечер ужинали дома, а однажды Лео удивил ее, отпустив Калисту и приготовив восхитительно вкусный домашний обед. Он не делал абсолютно ничего, чтобы помочь ей перестать влюбляться в него все больше и больше.
Лео явно чувствовал себя виноватым в том, что неправильно судил о ней. Он настоял, чтобы Энджел спала с ним каждую ночь, но не прикасался к ней.
Прошлой ночью Энджел повернулась к нему, терзаемая неутоленным желанием. Она знала, что Лео возбужден, чувствовала это, но у него были все те же возражения. Он обращался с ней так, словно она сделана из хрупкого фарфора и может разбиться.
Энджел интимно погладила его и прошептала:
– Мне лучше, Лео, пожалуйста… – Она съежилась, вспомнив, как горячо откликнулась, когда он наконец глухо застонал и притянул ее на себя, помогая избавиться от пижамы. У нее было такое чувство, будто она целый месяц умирала от жажды в пустыне.
Но инициатором была она, а не Лео.
Энджел покачала головой и резко вздрогнула, услышав какой-то шум у двери. Там стоял Лео, прислонившись к косяку. Сердце ее перевернулось, как всегда при виде него. Она застенчиво улыбнулась:
– Привет.
Лео тоже улыбнулся.
Он вошел и посмотрел на работу Энджел. Она нервно вглядывалась в его лицо, его мнение было важно для нее. Он взял браслет, потом серьги, повертел их так и эдак. Наконец положил и сказал:
– Ты прекрасный мастер, ты это знаешь?
Она смущенно пожала плечом:
– Это то, что я люблю делать, поэтому если я смогу зарабатывать этим на жизнь, то буду счастлива.
Лео нежно провел пальцем по ее ушибленной скуле:
– Почти зажило.
Она кивнула:
– Завтра уже можно будет замазать тональным кремом, когда мы пойдем на обед к Люси и Ари.
Он слегка кивнул и отступил, но на секунду Энджел могла бы поклясться, что он хотел что-то сказать. Впрочем, она забыла об этом, когда они сели обедать, после чего Лео пошел к себе в кабинет немного поработать, а Энджел отправилась в мастерскую нанести завершающие штрихи на украшения для Люси. Завтра она поедет в город и купит какие-нибудь коробочки, чтобы упаковать их.
На следующий день Лео стоял у окна своего кабинета в Афинах, не замечая красивого вида, расстилающегося перед ним. Он был поглощен мыслями об Энджел. Она перевернула его мир с ног на голову и вывернула наизнанку. Он, кто панически боялся проснуться в постели с женщиной, теперь не мог как следует расслабиться, если не знал, что Энджел будет первой, кого он увидит поутру.
Чувство вины по-прежнему неумолимо терзало его, однако она умоляла его не предпринимать ничего в отношении ее отца, напоминая, что Тито ухватится за малейший намек на неприязнь, чтобы вновь разжечь вражду. Лучшей формой мести было игнорировать Тито.
Все те дни ему было нетрудно сдерживаться, чтобы не прикасаться к ней, потому что беспокойство пересиливало желание. И кое-что еще тревожило его не на шутку: осознание, что его занятия любовью с Энджел переросли во что-то большее, чем месть.
Лео покачал головой. Он терпеть не мог самокопание, поэтому, когда его мысли были прерваны тихим стуком в дверь, он обрадовался.
– Войдите, – отозвался он. Его секретарша открыла дверь и произнесла:
– К вам Ари Левакис.
– Спасибо, Талия, пусть войдет. Он улыбнулся, увидев входящего Ари, и тепло приветствовал его. Когда они сели обсудить насущные деловые вопросы, никому из них не требовалось придерживаться церемоний, оба безоговорочно доверяли друг другу.
После часа напряженных обсуждений Ари откинулся на спинку кресла с чашкой кофе в руке и посмотрел на Лео:
– Я вчера разговаривал с Энджел. Она сказала, что украшения уже готовы и вы привезете их, когда приедете сегодня на обед. Надеюсь, ей не пришлось трудиться день и ночь, чтобы закончить к сегодняшнему дню. – Ари нахмурился. – В последнее время вас что-то совсем не видно, поэтому, надеюсь, ты не подгонял ее, как надсмотрщик.
Лео натянуто улыбнулся, вспомнив, что каждый вечер, приезжая домой, он находил Энджел за работой, покрытую тонкой пылью металлов и камней, с которыми она работала, одетую в старую майку и широкие рабочие штаны, при виде которых он мгновенно возбуждался.
До Лео дошло, что он до сих пор не ответил Ари, настолько ушел в свои воспоминания. Он покраснел и, наверное, ответил резче, чем намеревался:
– Ничего подобного. Мы оба были рады отдохнуть от светской жизни. Она работала много, но ей нравится ее работа.
Это правда. Несколько раз она не замечала его, пока он не входил и не снимал с нее наушники от плеера. И тогда она поворачивалась и улыбалась…
– Когда я впервые услышал, что ты встречаешься с ней, у меня были сомнения. В конце концов, она… это она, и тогда, на вечеринке, она явилась в дом к твоему отцу…
Лео взглянул на Ари, и, должно быть, что-то отразилось на его лице, потому что Ари развел руками:
– Что? Ты не можешь винить меня, Лео. Все думали точно так же. В Афинах полно красивых женщин, а ты выбрал самую, как сказали бы многие, неподходящую. Никто бы не удивился, если бы ты переходил на другую сторону улицы при виде кого-то из их семейства.
Ари знал далеко не все. Что бы он сказал, если бы Лео поведал ему всю историю.
Лео поднялся, внезапно разволновавшись. Стала бы Энджел его любовницей по собственной воле?
Лео попытался высказать какую-нибудь банальность, чувствуя себя обманщиком. Ему совсем не нравилась его оборонительная позиция.
– Наши с Энджел отношения – наше дело… Существует определенная… закономерность в том, как мы сошлись… – Лео взмок. Он чувствовал себя загнанным в угол.
Энджел постучала в дверь приемной перед кабинетом Лео. Его секретарша Талия вскинула глаза и тепло улыбнулась. Они познакомились, когда Талия однажды приезжала на виллу, чтобы поработать с Лео.
– Привет, Энджел. Он с Ари Левакисом, но они должны скоро закончить. Я сейчас иду обедать. – Талия поднялась. – Он знает, что я ухожу, но в случае, если забыл, напомни ему, что я вернусь к двум, хорошо?
Талия упорхнула, а Энджел вытащила из сумки небольшой бумажный пакет и поставила на стол. Она купила коробочки для украшений и уже направлялась домой, когда решила заехать сюда. Ей еще не доводилось бывать в офисе Лео.
Энджел взглянула на бумажный пакет и поморщилась. Она купила ему бутерброды с ореховым маслом и джемом. Ну не глупость ли?
Она подпрыгнула, когда дверь слегка приоткрылась. Должно быть, встреча Лео закончилась. Она затаила дыхание, но никто не вышел. Ей был слышен глубокий баритон Ари Левакиса:
– Нам с Люси она нравится.
Сердце Энджел остановилось, а с ним и дыхание.
До нее донесся низкий голос Лео:
– Я знаю. – Он замолчал, и Энджел могла представить, как он проводит рукой полосам. Даже не видя, она чувствовала, что он раздражен, хотя и не знала почему. – Послушай, у нас с Энджел… это просто временно. У меня нет желания жениться на первой женщине, которая встретилась мне в Афинах. – Голос его звучал сухо. – Я прекрасно сознаю, что она не самая подходящая кандидатура… на роль жены.
Энджел поморщилась и почувствовала, будто нож пронзил ей внутренности. Лео засмеялся, и нож вонзился еще глубже.
– Энджел может перевесить чашу отцовского терпения, а город все еще сотрясается от нашей связи.
Ари коротко рассмеялся:
– Ты определенно знаешь, как встряхнуть его, Парнассис, но знает ли это Энджел?
В голосе Лео заметно прибавилось холодности:
– Энджел прекрасно известно, чего ожидать от наших отношений.
– Что ж, тебе виднее, – отозвался Ари. – Просто, как я уже сказал, она нам нравится, и не хотелось бы видеть, как она страдает. Энджел не похожа на толстокожих хищниц из нашего круга. Когда-то я сам так думал, но, узнав ее поближе…
Голос Лео был жестким:
– Не волнуйся. Мы с Энджел прекрасно знаем положение вещей.
Ари коротко рассмеялся:
– Что ж, увидимся за обедом. Мне не терпится взглянуть на законченные украшения.
Энджел не стала ждать, чтобы услышать остальное. Чувствуя себя так, словно кровь по капле вытекает из ее тела, она на ватных ногах вышла из приемной и пошла к лифту.
Чуть позже, полируя украшения, сделанные для Люси, она горько бранила себя. А чего она, собственно, ждала? Что Лео каким-то чудом воспылает к ней нежными чувствами? Он сделал ее своей любовницей, потому что желал ее и потому что считал Энджел виновной в преступлении. Правда, с тех пор, как Лео узнал, как все было на самом деле, границы для Энджел несколько стерлись, но, подслушав сегодняшний разговор, она поняла, что Лео отнюдь не чувствует того же. Наивно было позволять себе верить, что нежность, которую он проявлял в последние недели, что-то значит.
Энджел положила ладонь на живот. Вчера ночью, когда она умоляла Лео заняться с ней любовью, они не предохранялись. Энджел заверила Лео, что у нее "безопасные" дни, но теперь не была так уверена. Мысль о том, что она может забеременеть, заставила ее похолодеть, особенно после подслушанного сегодня разговора. Одно совершенно ясно: их отношения близятся к концу. Энджел прекрасно понимала, что Лео не придет в восторг от вынужденного отцовства. А вдруг он подумает, что она сделала это нарочно? У нее было ужасное чувство, что он по-прежнему не до конца ей верит.
Телефон зазвонил, заставив ее подскочить, и Энджел взяла трубку:
– Алло?
– Почему ты не осталась?
Сердце Энджел екнуло, и она схватилась за трубку внезапно вспотевшими руками. Пакет с бутербродами – должно быть, Лео нашел его.
– Я… мне надо было возвращаться, чтобы упаковать украшения. Я зашла, только чтобы поздороваться, но ты был занят.
Он помолчал немного, и Энджел представила, как он сидит в своем роскошном кабинете.
– Спасибо за ланч. Энджел засмеялась, но это прозвучало фальшиво.
– Ах, бог мой, это. Я не знаю, что…
– Это было мило. Энджел порадовалась, что одна, потому что огонь унижения опалил ее с ног до головы.
– Я буду дома в семь. До встречи.
И разговор закончился. Сердце Энджел чуть не выскакивало из груди, она вся дрожала.
Она пропала. Она влюблена. И обречена. Парнассисы в конце концов будут смеяться последними.
Глава 10
После того как они вернулись домой, Энджел была как выжатый лимон. Первый раз в жизни радость от создания украшений затмило что-то другое – Лео и ее попытки защитить от него свое сердце. Весь вечер Лео был внимателен и предупредителен. Энджел говорила себе, что это просто напоказ, но, когда Ари с Люси ненадолго вышли из комнаты, чтобы помочь уложить детей спать, Лео повернулся к Энджел, взял ее лицо в ладони и поцеловал так крепко и горячо, словно не мог сдержаться, словно ему это было нужно, и ее предательское тело тут же откликнулось. И только услышав поддразнивающее: "Знаете, наверху есть свободные комнаты, если хотите…", они оторвались друг от друга.
– О чем задумалась?
Энджел взглянула на Лео и пожала плечами, чувствуя потребность защитить себя.
– Да так, ни о чем особенном. Просто надеюсь, Люси понравятся серьги и браслет. Я уже давно ничего такого не делала и…
Лео подошел и приподнял ее лицо за подбородок, отчего внутри у нее разлилось тепло.
– Они ей понравятся. Ари понравились. Ты необычайно талантлива.
Лео взял ее за руку повыше локтя. Энджел задрожала и попыталась высвободиться. В его глазах что-то вспыхнуло.
– По стаканчику перед сном?
– Лео, я правда…
– Пожалуйста?
Что-то в его лице заставило Энджел согласиться. Сердце забилось быстрее.
– Ну хорошо.
Она последовала за Лео в роскошную гостиную, немного озадаченная. Если бы она не знала, что такое невозможно, то подумала, что он хочет о чем-то поговорить. Лео налил Энджел ликер, а себе виски. Протянул ей бокал.
После долгих, напряженных минут молчания сказал:
– Энджел, думаю, мы оба понимаем, что те договоренности, которые были между нами, исчерпали себя. Я не могу и не буду удерживать тебя, если ты захочешь уйти.
Сердце Энджел сжалось так сильно, что на секунду показалось, она потеряет сознание. Руки с силой стиснули стакан, и она порадовалась, что сидит.
– Я… – заговорила было она, но Лео продолжил:
– Но я не хочу, чтобы ты уходила, Энджел.
Сердце ее снова забилось.
– Не хочешь? – выдавила она.
Он покачал головой:
– Между нами еще ничего не закончено. Я по-прежнему хочу тебя.
"Я по-прежнему хочу тебя". Ни слова о любви. Но она снова напомнила себе: а чего она ожидала после того подслушанного разговора?
– Ювелирная мастерская твоя, Энджел, – твоя, пока мы вместе. После заказа Ари и небольшой рекламы тебя завалят заказами. Это могло бы быть началом настоящей карьеры для тебя.
Он даже не просит ее остаться просто потому, что ей может этого хотеться. Нельзя дать ему увидеть, как ее сердце истекает кровью.
Она улыбнулась, но улыбка вышла натянутой.
– Значит, ты хочешь сказать, что если я останусь с тобой, пока мы не надоедим друг другу, то ты поможешь мне начать карьеру? А что, если я не хочу оставаться?
Глаза Лео почернели.
– Не думаю, что у тебя будут проблемы с тем, чтобы устроиться самостоятельно, Энджел, но ты не можешь отрицать, что такая стартовая площадка вознесет тебя на совсем иной уровень.
Энджел сделалось плохо. То, что он делает, так жестоко, и все же, все же… он вручает ей луну, солнце и звезды. Он прав. Под его покровительством прекрасная карьера ей будет обеспечена. Но может ли она пойти на это? Делить с ним постель, зная, что когда-нибудь в будущем он ее покинет, пусть и с блестящей карьерой в качестве утешительного приза?
Внезапно все ее цели и устремления показались Энджел пустыми. Она знала, что, если бы у нее был выбор, она бы предпочла успешной карьере любовь Лео. Карьеру можно построить всегда, но найти истинную любовь?
Разумеется, в его словаре нет такого слова – любовь.
Ее сердце как будто разрывалось на куски, но Энджел сделала успокаивающий глоток из своего бокала и подняла глаза:
– Знаешь, по какой причине я до сих пор не ушла из дома? – Она коротко рассмеялась. – Ты, должно быть, удивляешься, почему я там жила, когда отец так явно ненавидит меня? – Она отвела глаза, потом снова посмотрела на него. – Я оставалась ради Делфи. Потому что после смерти Дэмии она была потеряна, ушла в себя. От ее матери мало проку, отец лишен человеческих эмоций… а бедная Делфи была там совсем одна. Поэтому я пообещала: что бы ни случилось, я останусь с ней, пока она не будет готова к самостоятельной жизни. Я надеялась, что после колледжа смогу убедить ее уйти жить со мной, но отцовский бизнес начал разваливаться, и у нас не стало денег. Делфи изучала юриспруденцию. Я работала, чтобы помочь ей платить за учебу, но это означало, что мы не могли уйти из дома.
Лео молчал, неподвижный как статуя.
– Я долго ждала своей свободы, Лео. Теперь, когда Делфи замужем за Ставросом, я могу наконец начать жить собственной жизнью.
Лицо Лео не выражало никаких эмоций.
– И это то, чего ты хочешь? Несмотря на то, что я могу тебе предложить?
Энджел кивнула и выдавила нервную улыбку:
– Заказ Ари – куда больше, чем я могла надеяться. И думаю, ты уже осознал, что я никогда не была такой, какой должна быть настоящая любовница.
Лео стоял, мрачный и неподвижный. Никаких эмоций не отражалось на его лице. Наконец он произнес:
– Завтра я должен лететь в Нью-Йорк по делам. Меня не будет недели две. Я просто прошу тебя подумать о том, что я сказал, а потом решать. Сейчас я не буду требовать от тебя принять решение.
Энджел медленно кивнула, чувствуя себя так, словно ее проткнули чем-то острым.
– Хорошо.
Вот и все. Энджел встала, поставила бокал за столик. Потом повернулась к Лео:
– Я устала. Пойду спать.
– Спокойной ночи, Энджел.
И она вышла из комнаты, зная, что это был последний раз, когда она видела Лео Парнассиса.