- Зачем начинать, если не собираешься закончить? - бросила она. Ее тело просто молило о физическом контакте.
Его губы дрогнули.
- Очень даже собираюсь, tesora mia.
- Дома мы будем только через час. И то как минимум, - напомнила она.
Но уже через несколько минут их "феррари", свернув с дороги, остановился возле небольшого местного отеля. Глаза Джемаймы удивленно расширились.
- Ты что, серьезно?
- Только акробат мог бы заниматься сексом на этом чертовом спортивном снаряде.
Алехандро выпрыгнул из машины и, открыв пассажирскую дверцу, вытащил Джемайму из салона.
- Но у нас нет даже багажа! - запротестовала Джемайма, чувствуя, что краснеет, когда Алехандро направился к стойке портье и, ничуть не смущаясь, попросил комнату на вечер.
- Господи, да тебя же тут каждая собака знает! Хочешь, чтобы потом начали болтать, как мы уединились на пару часов? - не могла успокоиться она после того, как портье, проводив их в свободную комнату, закрыл за собой дверь.
Дьявольская улыбка появилась на лице Алехандро, когда он снова потянулся к ней.
- Мы выпили слишком много вина за обедом. Я начал засыпать за рулем и, чтобы не рисковать, решил немного передохнуть. Вот и все.
- О да! Знаменитая испанская сиеста! О ней много пишут, но ее мало кто придерживается.
- Обещаю, ты насладишься каждой ее минутой, querida, - хрипло пробормотал Алехандро, наклоняя к ней голову.
Жар и желание охватили Джемайму. Между поцелуями он стянул с нее всю одежду, пока она торопливо расстегивала его ремень. Не в силах больше сдерживаться, Алехандро упал вместе с ней на постель. Им не нужно было никаких прелюдий. Он вошел в нее медленно и глубоко, а потом они продолжали, ритмично и слаженно, то ускоряя, то замедляя темп, пока вместе не пришли к завершению.
- Ну а теперь ты можешь и поспать, - великодушно разрешила она.
Рассмеявшись, Алехандро снова притянул ее к себе:
- У меня есть идея получше.
Джемайма улыбнулась. Ей нравилось чувствовать его рядом, нравилась его улыбка в уголках губ и то, как он смотрел на нее. И вдруг ее словно молнией пронзило. Она поняла, что больше не может представить, как вернется в Англию, к своей работе. Не может представить, как будет жить… без него.
Хотя она рассчитывала остаться в Испании только на три месяца, ему потребовалось совсем немного времени, чтобы сломать ее защитные барьеры. Она начинала искать Алехандро, когда его не было рядом, считать часы до его возвращения.
"Я снова влюбилась, - думала она с горечью, - влюбилась в мужчину, который в любой момент может причинить мне боль".
- Что случилось? - спросил он, с тревогой вглядываясь в ее лицо.
- Ничего, - прошептала Джемайма, придвигаясь к нему и обводя кончиком языка контур его губ. Предлагая секс в качестве отвлекающего средства.
Очень верное средство. Больше не было никаких вопросов, зато было много других куда более приятных вещей, после чего они сразу заснули. Потом там же, в отеле, они поужинали и вернулись домой только поздно вечером.
В холле их встретила Мария и сообщила, что дважды звонил какой-то англичанин и спрашивал Джемайму. Своего имени он не назвал.
Джемайма не представляла, кто бы это мог быть.
- Англичанин? - переспросила она. - Ну, если это важно, он перезвонит.
Пока Алехандро разговаривал с экономкой, в холл спустилась Беатрис. Лицо миниатюрной брюнетки, всегда готовое расцвести улыбкой, было озабоченным. Она что-то сказала брату, и тут же его умиротворенный вид сменился напряженной позой.
- Что случилось? - спросила его Джемайма, когда Беатрис ушла.
Алехандро хмуро посмотрел на нее. При тусклом свете высоко висящих ламп его смуглое лицо казалось словно сошедшим с полотен эпохи Ренессанса.
- Марко вернулся. Он остановился у матери.
Сбросив на нее эту бомбу, Алехандро буркнул что-то насчет работы и, прежде чем она смогла что-то сказать, ушел, оставив ее одну в пустом холле…
Глава 8
Марко вернулся!
"Какое странное совпадение. Почти через три года отсутствия брат Алехандро выбрал именно это время, чтобы приехать в Испанию, - думала Джемайма, без сна ворочаясь в постели. Беспокойные мысли бежали одна за другой, не желая оставить ее в покое. - Где Алехандро? У него и в самом деле срочная работа? Его, конечно, эта новость не обрадовала".
В Джемайме шевельнулось чувство вины. Она вспомнила, как Алехандро был привязан к своему брату и что именно она, пускай и невольно, стала причиной их отчуждения. Тем не менее, оглядываясь назад, она могла сказать, что чувства Марко к его старшему брату были более сложными. Как младший в семье, Марко рос избалованным ребенком, но, сколько бы он ни пытался выйти из тени своего старшего брата, так и не смог с ним ни в чем сравниться. Атлетически сложенный, обладающий острым умом, Алехандро без всяких усилий достигал таких высот, о которых Марко мог только мечтать. Он преуспел даже в бизнесе, тогда как Марко так и не смог основать своего дела и ему пришлось довольствоваться положением управляющего в одной из художественных галерей Алехандро.
Но, несмотря на все, именно Джемайма высекла искру, от которой потом разгорелся пожар. Алехандро целыми днями пропадал на работе, а Джемайма страдала от одиночества. В доме, где все было подчинено строгому этикету, Марко казался глотком свежего воздуха, и Джемайма без труда поддалась его поверхностному очарованию. В те дни она не догадывалась, что у Марко есть и другая сторона, которую он ей никогда не показывал.
А иначе разве смог бы он с такой легкостью отказаться от их дружбы, которая, как он клялся, так много значила для него? Разве смог бы позволить Алехандро поверить, что его жена спала с ним, его братом? Зачем, черт возьми, он сделал это?! Как он мог оказаться таким жестоким по отношению и к брату, и к ней, его другу? Джемайма до сих пор не могла этого понять. Она только знала, что Марко уехал в Нью-Йорк и погрузился в новую жизнь, совершенно не беспокоясь об оставшихся проблемах, возникших в основном благодаря ему.
В ней начало закипать раздражение. Почему она должна чувствовать себя виноватой за чью-то ложь и за то, что кто-то отказывался ей верить? Почему она должна разделять чью-то вину, в то время как она просто жертва лжи Марко и недоверия мужа?
Быстрым движением Джемайма откинула одеяло, набросила на себя шелковый халат и отправилась на поиски Алехандро. Если она будет постоянно молчать, это ей не поможет. Вспоминая холодность Алехандро в тот день, когда он произнес имя брата, она была уверена, что на прощение рассчитывать бесполезно.
Алехандро не работал у себя в кабинете. Он стоял на широком балконе, облокотившись на каменную балюстраду, его профиль четко вырисовывался на ночном небе, усыпанном яркими звездами. Джемайма задержалась у балконных дверей. Электрический свет в комнате, обрамляя пышные кудри, придавал ее волосам розоватый оттенок.
- Я думал, что ты давно уже спишь, - сказал Алехандро, наградив ее ледяным взглядом.
- Ну, не настолько же я толстокожая! Мне не нравится чувствовать себя виноватой, когда я не сделала ничего дурного.
- Давай не будем начинать снова… - поморщился Алехандро.
- Марко неплохо на тебе отыгрался, - произнесла Джемайма, гордо выпрямляя спину. - Решив поверить брату, а не жене, ты дал ему возможность мучить тебя…
Он резко повернулся к ней:
- Никто меня не мучает! - Его скулы напряглись. Он сделал движение, словно леопард, готовый прыгнуть на свою жертву.
- Ну хорошо, тогда это мучает меня! - Ей захотелось наконец прояснить ситуацию и заставить мужа выслушать ее. - Между нами опять словно разверзлась пропасть!
Он усмехнулся:
- Ты удивлена?
Ее щеки вспыхнули. Джемайма чувствовала горечь и злость, боль и страх. Не слишком удачное сочетание, чтобы быть тактичной. Ее нервы на пределе. Она устояла перед желанием приблизиться к нему. Впервые после возвращения в Испанию Джемайма боялась, что он ее оттолкнет.
- Не делай этого с нами! - взмолилась она.
Его взгляд скользнул по ее лицу, шее, по узкой ложбинке на груди, прерывающейся кружевами ночной сорочки.
- Иди спать, пока мы не наговорили друг другу такого, что потом трудно будет простить, - буркнул Алехандро.
Он опять хотел отложить этот вопрос и не отвечать на ее откровенность. Ей стало страшно. К каким последствиям могла привести такая нерешительность?
- Я не боюсь! И не собираюсь никуда убегать. Я хочу быть с тобой.
- Но может, я не хочу быть с тобой сейчас.
Это признание словно ударило Джемайму. Она почувствовала тошноту и головокружение. Однажды, когда она была в очередной раз загнана в угол, Алехандро сказал ей, что она похожа на дикую кошку, готовую царапаться и кусаться.
- Только потому, что ты не позволяешь себе хотеть этого, - сказала она, с вызовом поднимая подбородок и делая шаг к нему.
- Ты как ребенок! - В лунном свете его глаза мерцали каким-то потусторонним блеском. - Если бы я мог оставить все позади и больше не думать об этом, я бы давно это сделал!
В ее сознание хлынул поток счастливых образов последних недель. Она рисковала всем, что было важно для нее, а не только счастьем и удовольствием. Она проклинала Марко и хотела бы никогда не иметь с ним никаких отношений.
Джемайма замерла на месте, желая приблизиться и не решаясь, мечтая ощущать себя желанной, нуждаясь в этом.
- Идем в постель, - тихо прошептала она, ненавидя себя за то, что ей приходится разыгрывать эту карту.
- На это я тоже сегодня не настроен, - холодно заметил Алехандро.
Разговаривать с ним, когда он пребывает в таком настроении, было все равно что умирать от тысячи ран. Алехандро слишком хорошо себя контролировал, чтобы накричать на нее, но он все равно не сказал бы того, что думал. Да и нужно ли ему это? Во всяком случае, не тогда, когда каждое его слово так и сочилось издевкой.
- Зачем ты просил меня дать нашему браку еще шанс, если собирался так себя вести? - спросила она с горечью.
- Я никогда не говорил, что смогу простить тебя, но, учитывая обстоятельства, мне казалось, я поступаю правильно.
- О да, конечно! А мне кажется, сейчас ты точно так же пытаешься разрушить наши отношения, как делал это в прошлом.
Его глаза блестели, словно черный оникс. Если ее можно сравнить с кошкой, то его - с острой, как бритва, саблей.
- Я все разрушил?
- Когда тебе наконец придется признать, что у меня не было романа с твоим братом, кого тогда ты будешь обвинять? Если так и дальше будет продолжаться, то закончится все это очень скоро. Ты, может, и не простишь меня, но и я тоже начинаю думать, что потеряла достаточно своего времени на отношения, которые давно уже умерли.
Он замер. Его лицо так напряглось, что казалось обтянутым кожей.
- Они не мертвы.
- Прямо сейчас они мертвы… мертвы, как птица додо! Мне не стоило опять тратить на тебя время. Мне следовало получить развод и найти себе мужчину, который действительно хотел бы меня, а не оставаться рядом с упрямым ревнивцем, чтобы он рвал нас обоих на части из-за какого-то гипотетического романа!
- Я действительно тебя хочу, - сказал Алехандро. - И не соглашусь на развод.
- Не можешь жить со мной, не можешь жить без меня, так, что ли? Но зато я могу жить без тебя! И доказала это. У меня была хорошая, налаженная жизнь…
- Ну, не настолько хорошая, раз ты с удовольствием вернулась к более обеспеченной жизни со мной.
Джемайма побледнела от ярости:
- Я вернулась только ради Альфи! Хватит делать из меня золотоискательницу!
Молчание накрыло их, как одеялом, уничтожая весь кислород. Задыхаясь, Джемайма ждала, что Алехандро возьмет свои слова обратно. Но он только молча смотрел на нее, как будто она получила именно то, что заслужила. Ее решительный отказ исполнять роль неверной жены стоял перед ними как непреодолимое препятствие. Алехандро мог бы найти способ примириться с этим, если бы ей удалось его убедить, что она действительно раскаивается. Никаких других путей не было, они оба застряли в своих тупиках, не желая признаваться в поражении.
- Я никогда не хотела тебя из-за денег. Может, я была неосторожна и потратила слишком много, но это не от жадности и не благодаря какому-то заранее составленному плану…
Его настороженный взгляд был прикован к ее лицу.
- Ну, в это я еще могу поверить, - заявил он, удивив ее таким неожиданным доверием.
- Мне действительно жаль, что так получилось, - призналась Джемайма, ободренная мыслью, что хоть в этом она может быть искренней. Она выбросила, считай на ветер, тысячи фунтов - и все же до сих пор у нее не хватало духа признаться, на что пошли эти деньги.
Алехандро сделал шаг вперед:
- Все дело во времени. Мои предприятия слишком разрослись, нависла угроза сокращения. Возможно, это был самый неподходящий момент, чтобы начать сорить деньгами… Правда, и мне в таком случае не следовало отдавать в твое распоряжение слишком много.
Она не смогла сдержать своего изумления:
- Так, значит, у тебя были финансовые проблемы? Но почему… почему ты мне ничего не говорил?!
Его губы сжались.
- Мне не хотелось беспокоить тебя.
У нее вдруг защипало в глазах.
- Но я думала, ты такой богатый… - сказала она, прежде чем сообразила, как это по-детски звучит.
- У тебя не было повода что-то подозревать, - пробормотал Алехандро. - Но отец оставил так много денег своей жене и Марко, что до последнего времени мне стоило огромного труда даже просто удержаться на плаву.
Джемайма не могла скрыть, как она была поражена:
- Я и представить себе не могла… Ты должен был сказать мне, Алехандро! Но вместо этого… нет, ты помнишь? Ты словно нарочно заваливал меня подарками! Зачем ты это делал?
- Ты хотела сказочной истории с замком. Я хотел, чтобы у тебя это было. Разве я мог признаться, как все обстоит на самом деле?
- И все это время ты работал… превращая день в ночь… почти не бывая дома… - растерянно бормотала она. - Значит, ты пытался сохранить свой бизнес?
- И это принесло свои плоды. Я заключил несколько новых выгодных контрактов и… в общем, финансовый отлив закончился. Но жену к тому времени я уже потерял, - грустно добавил Алехандро.
Ей хотелось обнять его и в то же время как следует стукнуть. Он обращался с ней как с маленькой девочкой, которая даже не знала, как разговаривать со взрослыми слугами! На самом деле она даже в детстве не была слишком наивна. А теперь ей было стыдно, что, пока муж, выдерживая борьбу за выживание, проводил на работе дни и ночи, она совершала шопинг и танцевала в ночных клубах с Марко.
- Алехандро, если бы ты мне сказал… Если бы ты поделился своими проблемами, все могло быть совсем по-другому, - выдохнула Джемайма, чувствуя, как по ее щекам текут слезы. - Я бы поняла… я бы смогла себя ограничить…
Алехандро обнял ее за талию и, прислонив спиной к двери, протянул ей платок.
- Я не уверен, что все было бы по-другому. Ты была еще очень молода… и уже беременна… мне не хотелось нагружать тебя еще и своими проблемами.
Джемайма не стала с ним спорить. Она знала - его гордость все равно не позволила бы ему сказать, что у него какие-то проблемы. В этом вопросе Алехандро был слишком старомоден, считая своей обязанностью обеспечивать все ее потребности. Он любил баловать ее неожиданными подарками, зная, что у нее никогда этого не было. Ей хотелось расплакаться и закричать, что все, чего она хотела два года назад, - это немного его времени и внимания, а не его денег или того, что можно было на них купить.
- Я вовсе не думала, что ты всегда должен быть суперменом, - пробормотала Джемайма, вытирая слезы. - Если бы ты доверял мне, я бы не проводила столько времени с Марко! Я чувствовала себя брошенной… Я думала, ты жалеешь, что женился на мне. Что тебе со мной скучно, поэтому ты и не бываешь дома…
- Мне никогда не приходило в голову, что от моего признания в возможности потерять все, включая и замок, наш брак только бы укрепился, - усмехнулся Алехандро, не скрывая своего недоверия.
- Ну, это только говорит о том, как мало ты меня знаешь! Я бы не отвернулась от тебя, я бы разделила с тобой все трудности! - поклялась она, гордо поднимая голову.
- Но тогда я считал, что у тебя куда больше общего с моим братом, всегда готового к развлечениям, - решил подразнить ее Алехандро.
- Не такая уж я пустышка! - Джемайма уже сумела справиться со своими чувствами, хотя ее пальцы все еще нервно теребили платок. Два года назад она действительно любила Алехандро, и сейчас ей хотелось, чтобы он, по крайней мере, признал: эта любовь была искренней, даже если она и не оказалась достаточно прочной, чтобы устоять перед всеми недоразумениями. - Ты просто не давал мне возможности быть другой! - Сказав это, она ушла.
Когда Джемайма вернулась в их спальню, то увидела, что на прикроватном столике мигает ее телефон. Она пропустила один звонок и еще два сообщения. Одно от Беатрис - в нем говорилось, что Беатрис дала Марко ее номер и надеется, что Джемайма за это на нее не рассердится. Пропущенный звонок и второе сообщение были от Марко:
"Должен с тобой увидеться и поговорить. Срочно".
Дрожащими пальцами Джемайма удалила сообщение и положила телефон на столик. Он что, шутит? В ее теперешнем положении она была совсем не готова пойти на такой риск, даже если у нее самой были к нему вопросы. Она хорошо представляла реакцию Алехандро. Последнее, что нужно было сейчас их браку, - это добавить дров в тот же костер.
Щелчок открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. На мгновение она замерла, но уже через секунду бросилась на шею мужа. Его рука обхватила ее затылок, он наклонил голову и прижался к ее губам.
- Я думала, ты не придешь. - Ее нервы были как натянутые струны, и в то же время она чувствовала облегчение, что Алехандро не оставил ее сегодня одну.
- Dios mio! Если мы будем избегать друг друга, это нам не поможет. Мы уже это пробовали, когда ты была беременна. С таким же успехом мы могли бы жить и в разных домах. И разве кому-нибудь стало от этого лучше?
Ее губы припухли от поцелуев. Джемайма легла в постель. Его приход моментально поднял ее настроение.
- Ну, это был твой выбор, не мой, - заметила она.
Он нахмурил брови, снимая пиджак.
- Это не было ничьим выбором. Это была необходимость.
- Как это могло быть необходимостью? - спросила она позже, когда он вышел из ванной.
- Доктор Сантос боялся, что у тебя может быть выкидыш. Ты маленькая, хрупкого сложения, а ребенок мог оказаться большим. Я был совсем не рад, что ты так быстро забеременела, - признался Алехандро, его рука сжалась на ее плече. - Я чувствовал себя ужасно виноватым, что подвергаю тебя такому риску.
- Не такой уж это был и риск.
- Моя мать умерла от осложнений после родов. Разве я мог это забыть?