Да и когда они бывали одни - ей казалось, он не достаточно заинтересован. Даже ни разу не поцеловал ее по-настоящему - это просто нелепо, особенно учитывая, что он уже делал это однажды, почти год назад. Если бы не тот раз - Асхелека даже усомнилась бы, знает ли Тхорн, как это делается. Иногда ей приходило в голову: что если так целуются только в школе? Но потом она вспоминала, как он целовал ее тогда, в ночь их знакомства, и ее сомнения развеивались. Нет уж, если мужчины так делают с девушками из дома удовольствий, то и с невестами захотят, тем более. Но почему же тогда он не делает этого?
- Асхелека, можно тебя на минутку? - вдруг прозвучало над ухом, и девушка вздрогнула всем телом. Оказалось, рядом с ней шел Рикэн, глядя на нее немного тревожно.
- Ты в порядке? - тихо спросил он, когда они отошли немного в сторону от всех.
- Конечно, а что? - спросила Асхелека, едва не краснея от стыда. Она не должна была так глубоко уходить в свои невеселые мысли на виду у одного из телепатов высокого уровня, каким, безусловно, являлся старший офицер Рикэн.
- Твой эмоциональный фон мне не нравится. Мне связаться с командиром?
- Нет! Я в порядке, честно. Пожалуйста, не говори ему! - взмолилась она, глядя на офицера снизу вверх. Он был не такой высокий, как Тхорн, но все же намного выше нее, и приходилось задирать подбородок, повисая на рукаве.
Но Рикэн медленно покачал головой:
- Я не буду сейчас, но вечером поговори с ним сама, иначе мне придется доложить о твоем состоянии, Асхелека. Мне жаль.
Когда Рикэн отошел, быстрыми шагами возвращаясь во главу отряда, из ее груди вырвался прерывистый вздох. Ох, дьявол. Только этого ей не хватало.
* * *
- Хеле, посмотри мне в глаза, пожалуйста, - мягко попросил Тхорн, как только они оказались наедине. Она так и не стала рассказывать ему ни о чем, но предатель Рикэн все же доложил.
Она видела, как они разговаривали часом ранее, когда все готовились к ужину, обжаривая орехи и овощи на костре, вскрывая консервы. Лагерь, который разбили офицеры к вечеру, получился очень большим и дружным. То и дело слышался гогот и шутки, мужчины заметно наслаждались отдыхом у костра, травя друг другу байки. Ни Тхорн, ни его подчиненные-командиры никого не гоняли и не настаивали на жесткой дисциплине. Всеобщий настрой был расслабленным, как на пикнике.
Еда на свежем воздухе казалась необыкновенно вкусной, но Асхелека немногое смогла проглотить, перенервничав, чувствуя на себе взгляд Тхорна даже издалека. Она понимала, что он придет за ней, и не ошиблась. Вскоре после ужина он молча взял ее за руку и отвел в свою палатку - не самую просторную, но это была единственная палатка, рассчитанная на одного.
- Ты будешь сканировать, - утвердительно сказала она, не поднимая взгляда.
- Нет, если ты не будешь ничего скрывать. Я просто хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда говоришь со мной.
- А я хочу, чтобы ты снял эмоциональный блок, - процедила она, яростно уставившись в его глаза. В полутьме слабо освещенной палатки они казались черными и еще потемнели от ее слов, но блок он снял.
Полная непроницаемость Тхорна порой приводила ее в отчаяние. С тех самых пор, как он разблокировал ее способности, она привыкла ощущать хотя бы слабый эмоциональный фон каждого приближающегося к ней человека. Только теперь Асхелека понимала, в какой глухоте жила всю жизнь, и любые внешние блоки всерьез дразнили - ей хотелось пробраться за них. Особенно, если дело касалось его. О Тхорне она хотела бы знать все.
- Об этом можно было попросить и без злости, - заметил он прохладным тоном. Ощутив холодок в его эмоциях, Асхелека обхватила себя за локти, мгновенно теряя весь боевой настрой. Он слишком силен для нее, и не только физически. Ей никогда не победить в открытой перепалке. Вдруг ощутив себя глубоко несчастной, она отвела взгляд. Конечно, она не подходит ему. О чем тут говорить?
- Хеле, - тихо позвал он, протягивая руку и касаясь ее локтя. - Ну, ты что? Что случилось?
- Ничего, - она помотала головой, внезапно теряя дар речи из-за огромного болезненного кома в горле.
- Хеле.
"Никакой помолвки не будет, да?" - спросила она мысленно, понимая, что он услышит, глядя на него повлажневшими глазами.
- Да кто тебе это сказал? - мгновенно отозвался он.
Если бы она даже не расслышала изумление в его голосе - оно явственно проступило в эмоциях.
- Хеле?
Он слегка повысил голос, и его эмоции сменили окрас - Тхорн начинал сердиться. Асхелека сглотнула, мгновенно пугаясь, и тут же взорвалась, когда поняла, что чувствует себя загнанной в угол:
- Потому что! Ты! Ты даже ни разу меня не поцеловал, - завопила она, лишь немного понижая голос, чтобы не быть услышанной всем лагерем. - Ты меня даже не касаешься при всех! Даже за руку не берешь!
- А почему я должен? - спросил Тхорн, еще больше изумляясь, но Асхелека от этих слов так поменялась в лице, что его проняло, и две сильные руки в неожиданно беззащитном жесте синхронно поднялись вверх:
- Стоп… погоди… я имел в виду не…
- Почему? Ты? Должен? - закричала она, на этот раз даже не понижая голос, пылая от праведного гнева, вскакивая со своего места. Ошибкой было в этот момент встречаться с ним взглядом, но она осознала это, лишь уловив блеск краем глаза. Увод Тхорна как всегда был невесомым - только эти легкие блики дали знать. Но даже это не подготовило ее к тому, что он молча схватит ее за запястье, рывком притянет к себе и обхватит ее затылок ладонью, приближая лицо.
Она приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела: его губы атаковали с таким напором, который заставил все внутри нее оцепенеть. Лишь несколько секунд спустя Асхелека сообразила, что происходит, когда схлынул первый шок: он целовал ее, по-настоящему. Его язык, требовательно раскрывший ее губы, проник глубоко в ее рот и нахально заигрывал, ласкал, хозяйничал, наказывал за дерзость - все одновременно. Тхорн держал ее очень крепко - словно она могла вырваться, словно он не был бесконечно сильнее в уводе! Словно он и без увода не был бесконечно сильнее…
До нее не сразу дошло, что он просто захвачен эмоциями, как и она. А когда дошло - даже стало не по себе. Но в его страсти сомневаться не приходилось, не на этот раз.
Асхелека потеряла ориентацию в пространстве, и не сразу поняла, что лежит под ним на его походной постели, и что его мощное бедро вклинилось между ее ног, легонько нажимая, прозрачно намекая на то, к чему она даже не была готова, но очень хотела попробовать.
- Тхорн, - пискнула она, когда его губы, наконец, отпустили ее рот. Но его лицо все еще было очень близко, а рука лежала на затылке, надежно фиксируя его, не давая шевельнуться.
- Успокоилась? - еле слышно спросил он. В его голосе хорошо различались угрожающие нотки, и Асхелека против воли широко улыбнулась - потому что эта угроза ее не пугала, а делала счастливой.
- Да, - прошептала она.
Тхорн с тихим стоном выпустил из увода, и она нашла себя в нежных объятиях. Он не укладывал ее на свою кровать и не прижимал сверху. Всего лишь иллюзия в уводе. Забавно, подумала Асхелека: значит, он вел себя деликатнее, чем на самом деле хотел бы.
Его губы касались ее уха:
- Ты второй раз кричишь на меня, - проворчал он, телепатически улыбаясь. - На третий твоя попа пострадает.
- Прости, - сказала она, хотя не чувствовала особой вины.
- Я сообщу команде о помолвке.
- Это не обязательно.
- Нет, обязательно. Ты права, мы не должны скрывать это.
- Но ведь это еще не официально.
- Можно сделать официально. Мы не на Горре, малыш, а сейчас и не на корабле. Это Шаггитерра, и здесь ты совершеннолетняя.
- Ты серьезно?
Асхелека вцепилась в его руки, даже не замечая, что впивается ногтями.
- Серьезно, - ответил Тхорн, мягко отцепляя ее руки. Глядя в глаза, он положил их на свою шею:
- Ты согласна стать моей невестой, маленькая?
- Да.
- С этой минуты ты моя невеста, - прошептал он и снова поцеловал ее.
Микея.
В импровизированном домике у девушек свет уже не горел, но они не спали, удивленные тем, что Асхелека все еще не вернулась.
- Думаешь, это нормально, что он так долго держит ее в своей палатке? - наконец, тихо спросила она вслух.
- Не думаю, что он держит ее там силой, - невозмутимо заметила Ариадна из темноты.
- Я не об этом, - смутилась горианка. - Просто это немного… неприлично. Они даже не помолвлены.
- Хочешь указать командиру на нарушение приличий? - последовал ответ со смешком.
Микея почувствовала, как загораются щеки, и спешно заблокировала эмоции, чтобы Ариадна не прочитала. Землянка, конечно, грубовато поставила ее на место, но в целом она была права: не ей, осужденной за перевод порнографии, требовать от других благопристойности.
- Я просто волнуюсь за Асхелеку, - тихо сказала она, оправдываясь. - Ей еще нет шестнадцати, и такие вещи могут дурно сказываться на репутации, тем более она…
- Микея, хватит, - простонала Ариадна. - Не будь такой занудой и ханжой. Ну, подумаешь, целуются они там - большего все равно ведь не будет, верно?
- Ты действительно не понимаешь?
Она приподнялась на локте и зажгла маленькую походную лампу, которую раздали по одной каждому - чтобы посмотреть в лицо землянки.
- Чего не понимаю? - спросила Ариадна, скрестив с ней удивленный взгляд.
- Правил. Ты не понимаешь, что мужчина не должен целовать женщину, если он с ней не помолвлен? Что ее из-за этого все будут считать испорченной и распущенной? А он увел ее в свою палатку на глазах у всех! Это же все равно что… все равно что…
- Все равно, что он запустил бы руки ей под платье, стоя посреди лагеря? - подсказала Ариадна. И засмеялась, когда из груди Микеи вырвался возмущенный вздох.
- Я не вижу в этом ничего забавного, - поджав губы, заметила она.
- А я думаю, это забавно. Они оба влюблены по уши, это слепому видно. И он на ней женится. Какая разница, сколько раз он ее до этого поцелует?
- А если не женится? Ты хоть представляешь себе, какой это для нее риск? С его стороны это просто неуважение, это очень непорядочно! Это…
Микея была так возмущена, что хотела многое еще сказать ничего не желающей понимать Ариадне, но тут за стенами палатки послышались шаги, и пришлось закрыть рот. И тут же в палатку вошла Асхелека, слегка пригнувшись. Даже в слабом свете лампы было видно, в каком беспорядке находились ее волосы, и как горело лицо - и какая на нем горела улыбка.
- Девчонки, - выпалила она, задыхаясь от возбуждения. - Я помолвлена! Я так счастлива - просто с ума можно сойти!
- Как? - вырвалось у изумленной Микеи. Обернувшись на Ариадну, она поймала насмешливый взгляд землянки и побагровела. К счастью, Асхелека, пребывавшая на седьмом небе, ничего не заметила.
* * *
На следующее утро Микея проснулась разбитой. Они с девчонками проболтали едва не до рассвета, пока к их палатке не приблизился Рикэн, дежуривший в ночь, и не рявкнул, чтобы засыпали. В результате, когда их разбудили наутро, девушки очень долго соображали, на каком они свете, и проклинали свою болтливость. Особенно Ариадна, которая, по ее признанию, не выспалась и накануне.
Но вставать пришлось. После походного завтрака из консервированных молочных продуктов и сваренного на костре чая командир взял за руку красную от счастья Асхелеку и объявил во всеуслышание о помолвке. Офицеры отозвались громких гоготанием, неожиданным для девушек. Но Тхорн просто кивнул и пожал плечами, принимая их веселье и шутки как должное. А сразу затем велел им собираться на небольшую экскурсию в шаггитеррианское поселение, и теперь уже все девушки запищали от радости, несмотря на усталость.
Краем глаза Микея заметила, как Тхорн приблизился к Асхелеке, присел перед ней на корточки, что-то тихо спросил. Нежность, светившаяся у него в глазах, преображала суровое, обычно бесстрастное, как камень, лицо до неузнаваемости.
Она опустила глаза - щеки вновь пылали. Все еще было ужасно стыдно за вчерашний разговор с Ариадной и за то, что плохо отзывалась о Тхорне за его спиной.
- Маленькая, что с тобой? - негромко спросил Цесин. Микея вздрогнула - она даже не заметила, как ее жених подошел, настолько погрузилась в свое смущение. И, видимо, это стало заметно.
- Мне ужасно стыдно, - прошептала она, утыкаясь в его свежую рубашку, когда он обнял ее. - Я сделала кое-что дурное.
- Что именно? - невозмутимо спросил Цесин, заправляя волосы ей за ухо. Микея прерывисто вздохнула - ее любимый профессор всегда так спокойно и рассудительно реагировал на все. Эту черту в нем она просто обожала.
- Я наговорила гадостей о командире вчера. А потом поняла, что ошиблась.
Цесин вздохнул и приподнял ее подборок:
- Наговорила за глаза? И кому же?
- Ариадне.
- Плохо, конечно, - негромко сказал он. - Я думаю, надо пойти и извиниться прямо сейчас, пока есть минутка. Идем, я буду рядом.
- Я не могу, - Микея почувствовала, что ее вот-вот хватит удар. - Он такой… у меня ноги отнимаются, даже когда он просто смотрит.
- Это просто героический ореол. Он такой же человек, как все, Мике. Но сердить его не стоит, поэтому я хочу, чтобы он узнал от тебя, прямо сейчас.
На этот раз взгляд Цесина стал жестче, и она опустила голову. Деваться, в общем, было некуда. На ее глазах выступили слезы, но Микея кивнула и, яростно смахнув их, приблизилась к командиру, не выпуская руку своего жениха, непроизвольно сжимая ее изо всех сил.
Под удивленным взглядом Асхелеки стало совсем плохо, но ее одеревеневшие губы все же выговорили просьбу поговорить наедине. Выражение лица Тхорна, когда он перевел взгляд на нее, все еще хранило след нежности и тепла, с которым он любовался лицом своей новоиспеченной невесты, и от этого стало немного легче.
Когда они остались втроем, Микея против воли начала всхлипывать, по глазам командира видя, что он уже прочитал в ее мыслях все или почти все. Блоки для телепата его уровня не помеха. Для такого уровня вообще мало что могло стать помехой в природе, но все же он терпеливо ждал, предоставляя ей возможность сказать все, что она хотела.
- Я сплетничала. Простите меня, пожалуйста, - с трудом выдавила она и самым позорным образом расплакалась.
- Принято, - коротко ответил Тхорн и положил ладонь ей на плечо, ощутимо сжимая:
- Не убивайся так. Ты ошиблась, это со всеми случается. Просто умерь перфекционизм - и к себе и к другим, хорошо?
Прерывисто вздохнув, Микея изумленно уставилась в зеленые глаза, словно засасывающие - хотя он определенно не пытался ее уводить. Она не такое ожидала услышать, и пару секунд просто не знала, что ответить, но тут же пришла в себя и послушно закивала:
- Да. Я поняла. Хорошо.
Когда Тхорн отошел, переключая внимание на своих офицеров, Микея с трудом подняла глаза на жениха: перед ним тоже было неловко. Как пре-сезар, он нес ответственность за ее поступки перед своим пре-сезаром - а в данный момент им был как раз командир.
- Накажешь меня? - спросила она.
Ее отец бы не спустил такое с рук, ее последний пре-сезар - начальник на службе - может, и простил бы, но между ней и Цесином все казалось новым, совершенно иным. И он еще ни разу ни за что не наказывал ее - она не могла предугадать наперед его реакции.
- А тебе это нужно? - осведомился он.
Это прозвучало как шутка, но Микея вдруг поняла, что всерьез об этом размышляет. Никогда раньше ее не спрашивали о таком, хотя это было нормально между взрослыми людьми. Ее лицо просветлело, и слезы высохли. В груди разлилось тепло: всего лишь четырьмя словами он сказал так много.
- Наверное, нет, - осторожно заметила она.
- Тогда мне незачем наказывать тебя, маленькая, - с поразительным спокойствием в тоне резонно заметил Цесин.
- Я тебя очень люблю, - просияла она, поднимая лицо.
- И я тебя тоже, - отозвался ее жених, украдкой обернулся, убеждаясь, что никто не смотрит, и тогда поднял ее, чтобы быстро поцеловать.
На экскурсию к шаггитеррианцам с ними отправилось всего несколько офицеров, не считая самого Тхорна и Рикэна, который нес ответственность за пассажиров корабля, и потому все время маячил где-то рядом.
Идти пришлось дольше, чем ожидала Микея - через пару часов она даже начала выбиваться из сил, впрочем, как и Асхелека с Ариадной. Как Тхорн ориентируется, она не понимала. Их мини-отряд проделывал долгий путь по довольно дикой местности: то по полям - в траве по колено, то сквозь перелески с неожиданными овражками, и ее сапожки, не предназначенные для таких испытаний, начали промокать.
Цесин, шагавший рядом, с удивительной ловкостью преодолевал все неожиданные "засады" вроде ямок с водой, острых коряг, цепляющихся кустов, как и офицеры, форма которых сохранялась идеально чистой, а вот девушкам везло меньше. И если Асхелека, за которой зорко следил Тхорн, осталась сухой и невредимой, то Микея чуть не плакала от досады, когда в довершение к мокрым сапогам и грязному линосу какая-то низко висевшая ветка хлестнула ее по волосам, выдернув чуть ли не целую прядь и начисто испортив прическу.
- Ай, - завопила она от острой боли, прижав руку к голове, злясь на Цесина, который даром, что шел рядом, но не мог уберечь ее ни от воды, ни от веток.
- Маленькая, осторожнее, - сказал он, сочувственно погладив по голове.
Рикэн обернулся и шагнул к ней:
- Я же сказал всем надеть головные уборы, - сказал он с легким упреком в тоне.
- Я забыла на корабле, - виновато отозвалась она. Боль уже прошла, и теперь осталась только неловкость от того, что все уставились на нее.
Офицер молча сунул руку в карман, достал плотную банданну, явно входившую в комплект его формы, и протянул ей.
- Спасибо.
Микея послала телепатическую виноватую улыбку, связывая концы от куска плотной ткани на затылке, а Рикэн оглянулся на других "туристов".
- Еще одна, - неодобрительно сказал он, когда и Ариадна невольно провела ладонью по своей непокрытой голове.
После того, как землянке тоже выдали головной убор, они продолжили путь и очень скоро вышли на высокое место с редкими деревьями. Перед ними открылся небольшой овраг с речушкой, а правее, за деревьями - у Микеи замерло сердце - отчетливо виднелся дымок, причем несколько столбиков сразу.
- В той стороне поселение, - негромко подтвердил Тхорн ее догадку. - Уже здесь могут быть местные люди. Пожалуйста, ведите себя спокойно. Некоторые будут подходить к вам и попытаются дотронуться, особенно дети - не пугайтесь. Но и поощрять это не стоит. Не останавливайтесь надолго, не вступайте в разговоры и ничего им не давайте. Все ясно?
Получив утвердительные ответы от Цесина и девушек, Тхорн кивнул головой вправо, и они направились прямо к поселению. Уже через несколько шагов оно открылось как на ладони, оказавшись больше и оживленнее, чем Микея предполагала.
- Сколько здесь живет людей? - опережая ее мысль, спросила Ариадна.
- Порядка пяти сотен. Мы разделимся, чтобы местные не испугались, - добавил Тхорн и, взяв за руку Асхелеку, ушел в сторону.