- Мике, я хотел поговорить с тобой, - начал он нерешительно и остановился.
- О чем?
Цесин провел пальцем над краем ее линоса по верхней части груди. Он, специалист по словам, впервые за всю жизнь ощутил их нехватку. Микея подняла смущенный взгляд:
- Ты хочешь… хочешь слияния, Цесин? - сама спросила она, краснея.
- Да, маленькая. Я хотел узнать, чего ты боишься.
- Я не боюсь, - с легкой улыбкой сказала она. - Просто не понимаю.
- Чего?
Он запустил ладонь в ее волосы, запрокидывая голову, и ее глаза, полные недоумения, оказались совсем рядом:
- Я не понимаю, как мы сделаем это на корабле. Здесь же нет комнат для слияний, - пробормотала она.
Цесин изумленно уставился на нее, а потом фыркнул и засмеялся. Ему стало так весело, что остановиться никак не получалось, и он хохотал все громче, несмотря на то, что Микея стала сердито лупить его ладошками по груди. Он думал, что она психологически не готова, что сомневается или боится, а она думала о таких глупостях.
Наконец, выдохнув, Цесин перехватил ее руки и прижал к себе:
- Ш-ш-ш, успокойся. Я так понимаю, ты читала только октианскую любовную литературу, а у них тоже комнаты для слияний, да?
- Ну да. А что?
- Если бы ты прочитала земные книги, хотя бы в переводе, или поговорила со своей подругой Ариадной, то знала бы, что земляне, например, занимаются этим в постели. И мы тоже прекрасно можем, - назидательно заметил Цесин, опрокидывая невесту на спину.
Ее лицо вытянулось:
- Как?
- Сейчас я тебе покажу, маленькая, - пообещал он, улыбаясь, и склонился, чтобы поцеловать ее в шею.
- Погоди… я не могу… мне надо в душ, - взмолилась Микея.
- Не надо тебе в душ, ты там была пару часов назад, - возразил Цесин, перехватывая ее руки и слегка прижимая ее своим весом.
- Но я… невероятно, Цесин, все это время мы… сидели вечерами на кровати, и ты думал о…
- Я не все время об этом думаю, - со смешком возразил он. - Но много раз, да.
Поднявшись, чтобы приглушить свет, он бросил на нее внимательный взгляд. Несмотря на все веселье, Цесин серьезно относился к происходящему между ними.
- Если ты не готова…
- Я готова, - отрезала Микея и протянула к нему руки. И Цесин с радостью принял приглашение.
Впоследствии он не мог вспомнить, как именно это было. Увлекшись исследованием ее тела, лаская ее грудь, бархатный живот и самые интимные части ее тела, которые она постепенно открывала для его ласк, он буквально провалился в ее эмоции, не понимая, где заканчивается его восторг и начинается - ее. Он считывал ее наслаждение от ласк и от того, как она сама гладила его тело, и получал удовольствие от того, как это отзывалось глубоко внутри нее. Его приводило в восторг все - и ее тихие стоны, и возбуждение, и смущение, и легкий шок, когда он полностью разделся и развел ей ноги, осторожно накрывая ее своим телом.
- Посмотри мне в глаза, маленькая, - прошептал он и увел ее перед тем, как причинить неизбежную боль. Благодаря этому она почти не почувствовала ничего неприятного, и только широко раскрыла глаза, выгибаясь под ним от удовольствия, жадно двигаясь вместе с ним, пока энергетический поток, зародившийся внутри его тела, не прошел в нее. Микея вскрикнула и на секунду отключилась. Когда она очнулась с длинным вздохом, Цесин закрыл глаза и привлек ее к себе еще крепче, осторожно перекатываясь на спину, чтобы не придавить.
Они довольно долго лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь новым уровнем телепатической и эмоциональной близости, тихо шепча нежности. Но заснуть так им было не суждено, потому что через какое-то время включилась громкая сирена, безжалостно прервавшая идиллию и почти подбросившая их обоих на кровати.
Все еще находясь в благостном, потустороннем состоянии после слияния с Микеей, Цесин с большим трудом и неохотой возвращался в реальность. Но его хватило на то, чтобы спешно отправить жену в душ и самому быстро одеться. На их коммуникаторы пришло короткое сообщение от командира с требованием явиться в зал управления. И было понятно, что сирена включилась не просто так.
"Может, учебная", - мелькнуло в его голове, но он не поверил этой мысли, так как время было бы очень странным для учений: все как раз готовились ко сну, но еще не спали. Ни туда, ни сюда, получается: если б уж командир и решил всех перебудить ночью, то дождался бы более позднего часа, рассуждал про себя Цесин. И для дневных учений тоже поздновато.
Перепуганная, Микея выскочила из ванной, спешно натягивая платье. Цесин подал ей туфли и поправил подол, стараясь хоть этим ухаживанием немного успокоить, но у него это не очень хорошо получилось.
В зале управления, когда они пришли, уже яблоку некуда было упасть - офицеры среагировали гораздо быстрее, а пассажиры оказались в последнем ряду - кроме Асхелеки, стоявшей рядом с хмурым Тхорном и державшей его за руку.
Первые же слова командира корабля, когда все собрались, подтвердили его худшие подозрения: тревога включилась не для учебных целей.
- Местное командование объявило высший уровень тревоги. К сожалению, сегодня погибло три наших соотечественника, пятеро похищены, - сообщил Тхорн. - На планете масштабные волнения, но на этот раз шаггитеррианцы нападают на нас.
По залу пронесся удивленный ропот. Микея тихо вскрикнула, когда услышала о гибели горианцев, Ариадна, стоявшая неподалеку от них, плотно сжала губы и побледнела. По спине Цесина прошел мороз: к чему он в жизни никогда точно не стремился, так это к тому, чтобы оказаться в эпицентре войны на чужой планете. Он вспомнил шаггитеррианцев, которые окружили их, прося подарки. Что если бы они напали тогда на них с оружием? Успели бы они защититься или нет?
- Пассажиры, на корабле вы в полной безопасности, - обратился к ним командир. - Вы вправе рассчитывать на эвакуацию, но пока на нашу команду возложены боевые задачи, поэтому мы все остаемся. За вас отвечает старший офицер Рикэн эс-Фарфе. Рикэн, проинструктируй всех пассажиров и проводи в каюты.
Тхорн мягко отцепил от себя руку Асхелеки, которая, как теперь всем было видно, изо всех сил держалась за него, и передал ее Рикэну. Тот что-то ласково сказал девушке и провел сквозь толпу к выходу, где жестом велел Цесину с Микеей и Ариадной следовать за ним. За их спиной Тхорн уже начал инструктировать команду, а Рикэн привел их на кухню и заварил всем травяного чаю.
- Всем пить без разговоров - это вас немного успокоит, - сказал он, когда Микея попыталась возразить, что не любит чай. Цесин молча принял из рук офицера свою чашку и поставил перед женой. Пока они пили, Рикэн объяснял новые правила. Ночью корабль переместится в другую часть планеты и окажется в горячей точке. Покидать его пассажирам ни при каких обстоятельствах не разрешено. Их перемещения по кораблю с сегодняшнего вечера ограничиваются только первым сектором. Без необходимости пассажирам запрещается шататься по коридорам. Бесцельные перемещения не рекомендованы, и их за это могут наказать, если это помешает работе команды. Тренировки отменяются. Вместо этого их могут привлечь к работе на корабле, если команде потребуется их помощь. В остальном режим дня остается прежним.
Встретившись с ним взглядом, и найдя в нем естественные после слияния изменения, офицер удивленно приподнял брови и послал телепатическую улыбку:
- Поздравляю вас, профессор. Поздравляю, Микея, - кивнул он и его жене. Ариадна удивленно посмотрела в их сторону, не понимая. Асхелека поздравила их и тихо объяснила землянке, в чем дело.
- Ой… правда? Я поздравляю вас, - смущенно пробормотала она. - Я не знала, что это видно по глазам… извините, - смутилась землянка еще больше под строгим взглядом офицера.
Цесин ободряюще улыбнулся ей и обратился к офицеру:
- Рикэн, мы все понимаем и постараемся как можно меньше болтаться под ногами. Я сделаю все, чтобы помочь вам. И девушки, думаю, тоже.
- Главное, не отвлекайте командира. Ему сейчас не до вас, - посоветовал Рикэн, почему-то остановив взгляд на Ариадне, и сразу же поднялся.
- Цесин, вы можете забрать Микею в свою каюту, если это вам нужно. Но тогда до утра я попрошу вас оставаться там, - сказал Рикэн, когда они вышли в коридор.
Микея горячо закивала и прижалась к нему, и Цесин с улыбкой поднял жену на руки, чтобы унести в свою каюту.
Ариадна.
Рикэн злился на нее, и было за что. Так сильно подставить парня она не могла бы даже специально, даже если бы обдумывала план все три года, что жила на Горре. Худшего кошмара, чем оказаться виновным в шашнях с невестой Сезара, ни для одного горианца невозможно представить. Она надеялась, что он еще не знает - но Рикэн уже знал: старшим офицерам корабля присылали сводку новостей с Горры.
- Ты уже знала, когда целовала меня? - процедил он, когда Асхелека скрылась в своей каюте, и они остались вдвоем.
- Нет, - ответила она, зная, что ее эмоции подтвердят честность ответа. - Мне жаль, правда.
Но этот ответ почему-то не понравился ему.
- Мне тоже жаль, что я тебя встретил, - ровным тоном ответил Рикэн. От того, насколько контрастировал со смыслом слов его ровный, спокойный тон, ей стало совсем плохо.
- Он не тронет тебя за это, - успокаивала Ариадна и себя и его. - Ведь это я тебя поцеловала. И ты не знал тогда, что он восстановил помолвку.
- Это ты так думаешь, - ровным голосом добавил Рикэн, продолжая идти рядом с ней по коридору.
Ариадна остановилась, словно споткнувшись, и резко задрала подбородок, чтобы посмотреть ему в лицо:
- Ты знал?!
- Утренняя сводка новостей. Да, знал, - отрывисто ответил он.
- Но почему тогда…
- Я бы сделал это снова, маленькая.
Его молодое, еще почти юное лицо по-прежнему ничего не отражало. Она не могла прочесть ни единой его эмоции за блоками, но вдруг поняла и всхлипнула.
- О, господи. Прости меня, Рикэн.
- Не надо, не смей извиняться. Оставь мне хоть каплю достоинства, - процедил он, глядя в сторону.
За полночи Ариадна выплакала ведро слез. Она кругом была виновата. Спасаясь от одиночества заигрываниями с Рикэном, она и подумать не могла, что так сильно ранит чувства этого мужчины - и все же ранила его. Мало того, она подставила его под гнев Сезара, который неизвестно что теперь может сделать с ним за это. Бесполезно было задаваться вопросом, когда он успел влюбиться в нее, и почему она не могла ответить, но захотела его поцеловать. Просто так бывает. Злая ирония судьбы.
В отчаянии Ариадна обдумывала вариант с отказом от помолвки с Сезаром - снова. Она могла бы предложить Рикэну помолвку с ней, и разделить его судьбу. Если Сезар решит навечно сослать его на какие-нибудь рудники на Шаггитерре - так тому и быть, она поедет с ним, фантазировала Ариадна, даже не зная, есть ли на Шаггитерре рудники, и ссылают ли туда горианцев.
Но потом пришлось так или иначе возвращаться в реальность. Помолвка с Рикэном ни к чему не приведет: он хороший, но она не влюблена - это точно. А значит, никакого слияния не может быть - это не земной брак, за нелюбимого не выйдешь. А выйдешь - умрешь мучительной смертью. Ариадна сглотнула при одной мысли о таком. История Горры знала считанное количество случаев со слиянием "по ошибке" - каждый раз это заканчивалось сумасшествием и смертью. Об этом были написаны десятки назидательных книг, сняты фильмы - никаких браков по расчету, вдалбливали горианцам с детства. Помолвки - сколько угодно, слияние - нет.
Ариадна знала, что не допустит, чтобы Рикэн пострадал - хотя понятия не имела, как. Просто не допустит и все. Она скажет Сезару, чтобы он делал с ней что угодно - только не с ним. Она поставит ему ультиматум. Или просто по-человечески попросит… интересно, дракона можно попросить по-человечески? - задумалась она и слегка приуныла. Хорошо планировать разговор с ним, сидя на другой планете. Особенно если забыть, что при встрече она не смогла вынести даже его прямого взгляда.
В середине ночи Ариадна поднялась с постели - ей было душно - и села на прохладный пол, обхватив себя руками. Взлет корабля почти не ощущался, но сейчас было ясно, что они в полете - по мерной вибрации, идущей изнутри огромного механизма. На полу она ощущалась сильнее. Ее мысли переключились на происходящее на Шаггитерре. Почему-то пока война не воспринималась серьезной угрозой: корабль защитит их, а команда Тхорна - лучшая.
Они справятся с шаггитеррианцами, как и раньше. Во время прошлых волнений два года назад никто из горианцев не погиб. Зато ей теперь не надо так срочно лететь на Горру, и снова встречаться с Сезаром.
Закрыв глаза, Ариадна снова задалась вопросом, когда ее жизнь успела превратиться в такой хаос? Каких-нибудь пару месяцев назад она страдала от того, что никому не нужна - и вот, пожалуйста, нужна, сразу двоим, и перед обоими уже успела во всем на свете провиниться. Только неизвестно, нужно ли все это ей самой.
Тхорн.
После бессонной ночи, проведенной в переговорах с местным и горианским командованием, Тхорн пришел в угрюмое и напряженное расположение духа. На утреннем построении от него здорово досталось трем офицерам за какие-то пустяки, после чего все притихли и собрались перед высадкой. Едва выпрыгнув из корабля, посаженного в одной мере от деревни, занятой шаггитеррианскими бунтовщиками, они оказались в эпицентре драки.
Шаггитеррианцы вели себя на удивление странно - даже для полоумных. Если раньше они оборачивались в бегство, стоило только начать драться по-серьезному и ломать, например, конечности, то теперь это их не останавливало. Явственно вспоминалась заварушка трехлетней давности, и казалось даже, что теперь все хуже. Примерно за час Тхорн с командой стали причиной двух сотен травм различной степени серьезности - и, к сожалению, одной смерти.
Когда все было кончено, командир нашел взглядом несчастного младшего офицера, который невольно убил шаггитеррианца, и в несколько шагов приблизился к нему. Парень вне всяких сомнений был травмирован. Он стоял на коленях перед трупом, бессмысленно глядя на него. Тхорн позвал подчиненного по имени и заглянул в глаза, уводя, и осторожно скорректировал травму - вылечить такое совсем никому было не дано. Мальчику предстояло справиться самостоятельно.
- Возвращайся на корабль, - скомандовал он, вернув офицера из увода. Рывком за руку он поднял его из коленопреклоненной позы и подтолкнул в сторону корабля, кивнув старшему, чтобы проводил.
- Вперед, - скомандовал он остальным и качнул головой в сторону шаггитеррианской деревни.
- Они как будто обдолбанные, - заметил Скертис эс-Шетте, приблизившись к командиру. Тхорн кивнул. Он не хотел разговаривать и не готов был пока делать каких-то умозаключений про шаггитеррианцев: это дело местного командования, которое разбирается в проблеме уже три года с привлечением экспертов и масштабными исследованиями.
- Скерт, мне нужно, чтобы ты проверил ближайшую деревню со своим отрядом, а я поведу остальных сразу в город - там горячо сейчас, - сказал Тхорн, получив новую информацию на коммуникатор. Эс-Шетте с готовностью кивнул, тут же бросившись собирать своих подчиненных в отдельную группу. Тхорн с тоской проводил его взглядом. Ему здесь нужен был Дейке - но кто же знал, что так обернется? Теперь он вынужденно доверялся Скертису, которому доверяться нельзя.
В его распоряжении находилосьо всего три старших офицера: Скертис, Рикэн, которому он на этот раз решил показать свое неудовольствие, оставив на корабле с женщинами, и еще один, у которого недавно тяжело заболела мать - в результате он остался на Горре, как и Дейке. Что-то тревожно стучало у виска, какое-то дурное предчувствие. Тхорн скрипнул зубами: надо было брать Рикэна. Посомневавшись еще немного, он взял коммуникатор и связался с ним, объяснив задачу: присоединиться к Скертису в деревне, искать пленных, наблюдать за округой.
А потом расправил крылья и скомандовал своей части команды на взлет. Большую часть пути они проделали по воздуху, чтобы ускориться, но потом снова приземлились - чтобы не быть замеченными слишком рано.
Шаггитерианцы напали на них на подходе - не там, где ожидалось, раньше. Благо, никто и не думал расслабляться - и нападение трех десятков дикарей не стало большой проблемой для сорока пяти тренированных горианцев. Тхорн на этот раз не санкционировал никакой жестокости, и шаггитеррианцы даже смогли уползти целыми - с парой-тройкой переломов на всех, не более. Пятерых они взяли в плен.
Когда они переводили дух, позвонил Скертис и доложил, что деревня зачищена от бунтовщиков: была небольшая драка с тремя десятками шаггитеррианцев, десяток из которых взят в плен.
- Отличная работа, - отозвался Тхорн. - Оставайтесь там пока, обыщите дома: у нас по-прежнему сведения о пяти похищенных, их надо искать. Рикэн к вам присоединится.
- Есть, - ответил Скертис и отключился.
Путь до командования - по сути, небольшого городка, огороженного с одной стороны естественной стеной в виде скал, а с другой - высоким забором, лежал через лес.
Где-то за ним прямо сейчас шел долгий бой, к которому им следовало присоединиться. Подумав, Тхорн скомандовал всем на взлет, оставив пленных шаггитеррианцев связанных всех вместе: далеко уйти сами они не смогут, если повезет, и за ними не вернутся свои, можно будет забрать их позже, решил он.
- Я разрешаю любые разумные способы боя, - сказал он команде перед взлетом. - Вы можете применять оружие на свое усмотрение.
Его бойцы молча и хмуро кивнули. Ножи висели у всех на поясах. Чисто физически убить ими шаггитеррианцев им ничего не стоило. Но влетать в психотравму не хотелось никому - особенно после того, как все насмотрелись на утреннюю сцену с мертвым шаггитеррианцем у корабля.
- Все посмотрели на меня: при угрозе жизни или даже при угрозе ранения - я приказываю применять оружие. Кто попытается умереть - того идиота сам потому убью, - рявкнул Тхорн. Офицеры отреагировали нестройными и невеселыми смешками. Тогда командир тихо выдохнул и раскрыл крылья, чтобы повести всех за собой на взлет.
Они пролетели лес на одном дыхании - но та картина, которая перед ними открылась, заставила многих его задержать. Такой масштабной драки Тхорн не видел давно: шаггитеррианцев набралось под две тысячи - а противостояла им всего пара сотен горианцев, обороняющих стену командования. И еще немного стрелявших из самодельных луков из-за стены - запрещенного оружия. Но видимо, отчаявшимся местным было уже все равно. Тхорн скрипнул зубами: полчаса назад ему присылали сообщение о восьми сотнях дикарей. Восемь сотен и двадцать - большая разница.
- Осторожнее со стрелами, - крикнул он своим и спланировал так, чтобы напасть на шаггитеррианцев сзади. После этого время замерло, и он переключился в особый боевой режим, в котором до конца слышал все сразу - и одновременно ничего. Тхорн телепатически старался контролировать всю команду и мысленно дрался с каждым своим офицером - видя, слыша каждого, дыша в едином ритме с ними.
Оценив количество дикарей, он сразу стал бить жестко, выводя их из строя с одного удара, отшвыривая в сторону. Сначала шаггитеррианцы не сориентировались, и их удалось сходу расшвырять, около сотни - но потом дикари перегруппировались, развернулись и напали - сразу много, человек под четыреста. Тут они, конечно, еще немного подавили друг друга, но все равно стало сразу тяжело.