– Я дал клятву искоренять зло. Он – демон. Мы не имеем права оставлять демонов в живых. Стоило мне отвернуться, как он тотчас бы тебя убил.
– Но ведь он умер вовсе не оттого, что ты сломал ему шею, – сказала Клэр задыхаясь, словно от быстрого бега.
– Нет.
Боже, ужаснулась она про себя, а вслух спросила:
– Что ты с ним сделал? Высосал из него жизнь? Малкольм на мгновение отвернулся, затем вновь посмотрел на нее:
– Нам пора.
Было видно, что он раздражен. У Клэр же был свой взгляд на ситуацию.
– Признавайся, ты убил этого монстра при помощи некой кинетической энергии.
Малкольм не ответил. Впрочем, его молчание было красноречивей любого ответа.
– Кто ты? – выкрикнула Клэр.
Айона протянулась лишь на несколько миль в длину и примерно на столько же в ширину – невысокие, окаймленные песчаными пляжами зеленые холмы, по которым бродили овцы. Чем скорее ладья, в которой они сидели, приближалась к берегу, тем плотнее Клэр закутывалась в плащ. Дул пронизывающий ветер, и она продрогла до костей.
Малкольм убил это существо взглядом.
Значит, он тоже наделен сверхъестественной силой.
Кто же он тогда такой?
Она перевела взгляд на Малкольма – тот стоял на носу ладьи. Прошлую ночь напролет он просидел без сна, чтобы никто не посягнул на ее жизнь. Нет, он не просто защищал ее от сил зла. Он сделал для нее гораздо больше.
И все-таки зло разгуливало на свободе. Этот гигант не принадлежал к роду человеческому. Клэр закрыла глаза. Она еще была не готова произнести слово "демон", даже мысленно, про себя. В следующее мгновение она почувствовала, что Малкольм стоит рядом, и подняла глаза. Он смотрел на нее с неподдельной озабоченностью во взгляде, – впрочем, такое выражение лица было ей уже хорошо знакомо.
– Прости, – хмуро произнес он, – я не хотел, чтобы ты это видела.
– Скажи мне, – прошептала она.
– Не могу. Не имею права.
– Но ведь ты мне уже многое рассказал!
Малкольм не торопился с ответом. Было видно, что он колеблется.
– Кому я это потом могу рассказать, папе римскому?
– Я бы не советовал тебе так шутить, – резко оборвал он ее.
Клэр тотчас напомнила себе, что в те времена ересь была в христианском мире самым тяжким преступлением, за нее карали куда более жестоким образом, нежели за колдовство. Любой католический священник, стань он свидетелем того, чему только что стала свидетельницей она, непременно счел бы Малкольма еретиком и колдуном. Страшно представить, какая бы кара постигла его тогда. В лучшем случае его бы отлучили от церкви и отправили в изгнание.
– Я просто пытаюсь понять, – сказала она. – И если ты мне все честно расскажешь, возможно, это поможет мне не сойти с ума.
Он сел рядом с ней на скамью.
– Димханаин – не единственные, кто произошел от богини Фаолы, – произнес он негромко, насупив брови. – В жилах каждого Магистра течет капля ее крови.
Клэр с трудом удержалась, чтобы не прыснуть от смеха.
Ну кто бы мог подумать! Перед ней – очередной потомок древних богов! А почему бы нет? Как ей это сразу в голову не пришло? Она зажала ладонями щеки – те горели огнем.
Нет, истерика или нервный срыв ей сейчас ни к чему.
– Зло родилось вместе с Адамом и Евой, еще в древние времена, – хмуро произнес он, устремив взгляд на нос ладьи. – Тогда же Древние поняли, что для борьбы со злом нужна особая раса воинов. Фаола одарила своей милостью не одного короля.
Боже праведный! От шока и ужаса у нее перехватило дыхание. От ее былой решимости воспринимать его слова в лучшем случае как волшебные сказки ничего не осталось. Она смотрела на него в упор и пыталась совладать с мыслями. Малкольм обладал магической силой, рационального объяснения которой у нее не находилось.
И еще он был чертовски хорош.
– То есть ты наполовину бог, наполовину человек?
– Нет. Между мной и Фаолой три поколения, красавица. Я ее правнук.
Что ж, если ему хочется, пусть он считает себя правнуком богини. Только пусть не рассчитывает, что она ему поверит. Случившемуся наверняка имеется некое рациональное объяснение.
– То есть ты высосал из этого человека жизнь точно так же, как это делают демоны?
Малкольм встал во весь рост:
– Может ли бог забирать и давать жизнь? Магистр может ее забрать, красавица. И лишь некоторые, которые в меньшинстве, способны ее давать.
– О боже! Значит, ты тоже можешь давать жизнь? – вскрикнула Клэр, потрясенная до глубины души.
– Нет, но я умею исцелять раны. Однако каждый Магистр наделен способностью отнимать жизнь. Иначе бы на меня не пал выбор.
Увы, наконец-то в его словах появился смысл. Дар распоряжаться жизнью и смертью – самый главный, и он наверняка принадлежит богу или богам. Раса воинов, если боги создали ее для борьбы со злом, наверняка, пусть даже частично, должна обладать этим даром.
Внезапно воцарился странный штиль. Кстати, наверное, оно даже к лучшему, что Магистры несли в своих жилах ту же бессмертную кровь, что и демоны?
Клэр сделала глубокий вздох и закусила губу.
– То… существо было демоном. И ты сломал ему шею.
– Да. Димханаин, в отличие от нас, не чувствуют боли. Клэр вопросительно посмотрела на него.
– Получается, что и ты тоже ее не чувствуешь?
– Я сильный, – ответил он, глядя на нее в упор. Впрочем, в его глазах также застыл вопрос.
Клэр знала, о чем он ее спрашивает. Ему хотелось знать, что теперь она о нем думает. Увы, ответа на этот вопрос у нее не было.
– А почему тогда ты оставил остальных демонов в живых? Почему они сейчас с нами, в этой ладье?
Связанные по рукам и ногам, пленники сидели на носу лодки.
– Потому что они люди, Клэр. У монахов есть специальные заклинания, и, возможно, им удастся изгнать из них нечистую силу.
– Ты хочешь сказать, что монахи могут освободить их от власти демонов? – переспросила Клэр, не веря собственным ушам.
Малкольм кивнул, затем улыбнулся:
– Мне не нужно им помогать.
В этот момент их ладья уже приближалась к деревянной пристани. Почему-то сил улыбнуться ему в ответ у нее не нашлось.
Малкольм первым выпрыгнул на деревянный настил. Его примеру последовали два других горца, которые бросили причальные концы. Четверо других остались сидеть на веслах. Клэр с трудом заставила себя переключить внимание на остров. Прошлый раз она прибыла сюда на пароме, и пристань находилась примерно в этом же месте. На этом, пожалуй, сходство закончилось.
Ее взору в двух местах предстали высокие стены; Клэр моментально сделала вывод: перед ней древний укрепленный монастырь и средневековое аббатство.
В ее мире от того и другого оставались лишь руины, среди которых высился собор более поздних времен. Знаменитый кельтский крест, что стоял перед современным собором, куда-то исчез. Аббатство располагалось недалеко от пристани, судя по всему, его построили относительно недавно. Монастырь виднелся чуть дальше, стены его были сложены из более светлого камня. Малкольм вновь шагнул в ладью, и та под его весом осела. Повернувшись к Клэр, он протянул ей руку:
– Прошу, красавица.
Их взгляды встретились. Клэр, как могла, пыталась противостоять его миру.
– Пожалуй, я тебе верю, – осипшим голосом сказала она. – Не хотелось бы, но приходится.
– Верь. Так лучше для тебя самой.
Клэр вопросительно посмотрела на него. Он также ответил ей пристальным взглядом. Интересно, подумала она, что он этим хотел ей сказать.
Пока они ждали, когда им наконец отомкнут тяжелую деревянную дверь, Клэр успела оглядеться по сторонам. Еще мгновение – и она войдет под своды монастыря XV века – настоящего! Возможно, здесь от настоятеля по имени МакНейл она получит ответы на все мучившие ее вопросы. Если верить путеводителю, монастырь был возведен намного веков раньше, чем аббатство, хотя первоначальные деревянные строения наверняка возникли здесь еще в VI веке, при святом Колумбе. Сейчас от них, разумеется, ничего не осталось – по крайней мере, из-за каменных стен их не было видно.
Увы, сами стены были довольно низкие, что не предвещало ничего хорошего. На такие при желании можно легко вскарабкаться. В это время многие монастыри прятались за мощными укреплениями – но только не этот. Здесь не было ни зубчатых стен, ни оборонительных башен, ни ворот с железной решеткой, ни рва, ни барбакана.
– Малкольм, эту дверь можно выбить сапогом.
– Клэр, не забывай, нечистая сила обходит святые места стороной.
– Это почему же?
– Здесь она теряет свою силу, и потому ее легко уничтожить.
Слава тебе, Господи, за такую предусмотрительность. На той стороне двери лязгнул засов, и сама дверь приоткрылась. С любопытством озираясь по сторонам, Клэр проследовала за Малкольмом внутрь. Монастырь являл собой довольно странного вида деревню. Тут были кельи и трапезная, где монахи спали и ели, кухня, пивоварня, церковь и множество других построек, а также сад и огороды. Затем Клэр перевела взгляд на того, кто пустил их внутрь, и ее сердце в буквальном смысле замерло в груди.
Это было все равно что увидеть перед собой Мэтью МакКонахи в роли шотландского воина-горца. Одет он был почти так же, что и Малкольм, с той разницей, что его плащ был зелено-черным и украшен узкими бело-золотыми полосками. Незнакомец был высок ростом и мощного телосложения. Волосы его отливали темным золотом, на руках перекатывались крепкие бицепсы, а сами руки украшали золотые кольца. Уже в следующую секунду Клэр внесла в свое мнение небольшую поправку – горец перед ней являл собой куда более сильную и симпатичную версию Мэтью МакКонахи.
Его пронзительные зеленые глаза окинули ее взглядом с головы до ног, после чего он повернулся к Малкольму и улыбнулся. На его щеках тотчас появились ямочки.
– Смотрю, Калум, ты нарушаешь все правила. Малкольм не ответил улыбкой на его улыбку.
– Это леди Клэр. Думаю, ты видел нас, пока мы плыли сюда.
Значит, это не аббат, подумала Клэр, стараясь рассматривать великана-горца как можно незаметнее. Аббаты, как правило, толстые и старые коротышки. К тому же лысые.
– Я давно вас поджидаю, – ответил "Мэтью" и снова посмотрел на Клэр, пожирая ее глазами. На губах его заиграла улыбка. – Добро пожаловать, леди Кэмден.
Клэр насторожилась. Малкольм не произносил ее фамилию вслух.
– Это Ниэлл МакНейл, моя красавица, – произнес Малкольм. – Ниэлл, мне безразлично, какой силой ты наделен, но пусть твои глаза остаются там, где им место, – на голове, а та – на плечах.
Ниэлл МакНейл расплылся в улыбке.
– Я не охочусь за твоими Невинными, Малкольм, так что можешь быть спокоен. Я знал, что вы сюда придете, и Древние не стали этому противиться.
С этими словами он в очередной раз одарил Клэр улыбкой змея-искусителя, и она поймала себя на том, что это ходячее воплощение мужской чувственности не оставило ее равнодушной.
– Вы ожидали меня или Малкольма? – уточнила она, стараясь совладать с собой.
– Обоих, – ответил Ниэлл и жестом велел следовать за собой вдоль дорожки.
Клэр была не любительница играть в шарады, особенно сейчас.
– Вы хотите сказать, что Древние не были против моего приезда сюда?
Господи, интересно, что понадобилось от нее богам? Если, конечно, последние существовали!
– Ах, красавица, как это ни странно, но Древние не имеют ничего против вашего присутствия среди Братства!
Не успела Клэр найтись с ответом, как в очередной раз удивилась зрелищу, представшему ее взору. Из соседнего здания показалась парочка вооруженных великанов, причем чертовски соблазнительных!
Один из них, с рыжими волосами, был одет как типичный горец, в плащ и рубаху. Второй, смуглый и темноволосый, – на английский манер: в темных чулках, сапогах с высокими голенищами и усыпанными камнями шпорами, в камзоле и короткой бордовой куртке, едва доходившей ему до бедер. Клэр доводилось читать о гульфиках, но чтобы видеть своими глазами! По крайней мере, она никак не ожидала, что увидит его на великане под два метра ростом. Воистину, ходячая реклама мужских достоинств его обладателя!
Она стояла, таращась во все глаза на притороченный спереди мешок на шнурках, который словно затем и был приторочен, чтобы приковывать к себе взгляды, пока не поймала себя на том, что заливается краской. Она тотчас поспешила отвернуться, но англичанин успел одарить ее недвусмысленной улыбкой. Боже, что за неприличный наряд! Особенно на таком великане! Носи мужчины нечто подобное в наше время, женщины уже давно посходили бы с ума!
– Смотрю, теперь тебе понравился англичанин, – произнес Малкольм со стальной ноткой в голосе.
Боже, неужели он ее ревнует? Она украдкой взглянула на него и поняла: он взбешен. Что до нее самой, она все еще оставалась под впечатлением утреннего инцидента, и его задетое самолюбие оставило ее равнодушной.
– Это точно монастырь? – спросила она. Верилось с трудом. Но тут на башне часовни зазвонили колокола, и она увидела, как из трапезной чередой показались монахи – обычные мужчины в длинных одеждах, кто-то тощий, кто-то толстый. Не проронив ни слова, они направлялись к церкви. Но затем из одного из строений показался очередной красавец-гигант, также облаченный в английское платье, и зашагал в сторону сада позади церкви. А уже в следующее мгновение навстречу им показалась группа воинов-горцев – все как на подбор рослые, мускулистые и чертовски хороши собой. В воздухе так густо был разлит тестостерон, что голова у Клэр пошла кругом. Не в силах совладать с собой, Клэр таращилась на шагавшее в их сторону трио. Малкольм одарил ее хмурым взглядом.
Их взгляды встретились, и Клэр подумала, что, хотя в данную минуту ее и окружают самые роскошные мужчины за всю историю человечества, ни один из них не идет ни в какое сравнение с Малкольмом из Данроха.
– Да, здесь еще есть причт, хотя и немногочисленный, – пояснил МакНейл, взмахнув по-женски густыми ресницами. – Для того чтобы эта земля оставалась святой, монастырь стал святилищем уже давно. Большинство монахов ушли в другие обители. Нам же эти стены служат надежной защитой, когда мы приезжаем сюда.
Неожиданно лицо его осветилось улыбкой, ямочки на щеках сделались глубже.
– Иногда я призываю их, чтобы дать какое-нибудь поручение, – произнес он, пронзая ее недовольным взглядом.
Клэр сглотнула комок и посмотрела на Малкольма. Похоже, тот уже начинал точить зуб на своего приятеля. МакНейл же явно пыжился, пытался подчеркнуть, кто в монастыре хозяин.
– Я хотела бы знать правду, – произнесла Клэр. От нее скрылось отчаяние в собственном голосе.
МакНейл перевел взгляд на ее губы.
– Ты задаешь слишком много вопросов, – мягко произнес он. – Малкольм уже рассказал тебе правду, и от нее, похоже, голова у тебя пошла кругом.
– То есть он действительно правнук богини? – выкрикнула Клэр.
– Да, это так.
Клэр уставилась на рыжеватого горца. Тот улыбнулся ей в ответ. Затем, не сводя с нее глаз, негромко произнес:
– Калум, друг мой, я хотел бы поговорить с этой девушкой наедине.
Малкольм вопросительно посмотрел на нее. Клэр не стала долго раздумывать:
– Пожалуйста.
Малкольм хмуро кивнул и пошел прочь. Клэр осталась наедине с так называемым аббатом.
– Значит, все, что он сказал мне, правда? Этот мир – мир добра и зла. Мир демонов и Повелителей. И демоны, и вы наделены нечеловеческой силой. Потому что и они, и вы произошли от древних богов. Малкольм – потомок богини Фаолы. А за этими стенами нашло приют тайное общество.
– Верно.
Клэр смотрела на него в упор, пытаясь понять: действительность это или все-таки дурной сон? МакНейл также смотрел на нее, словно чего-то ждал. Ей же никак не удавалось свыкнуться с мыслью, что Малкольм – правнук богини.
– Он наделен бессмертием? – наконец выдавила она из себя вопрос.
МакНейл улыбнулся:
– Бессмертных среди нас нет, моя милая. Броган Мор умер в бою от ран. Он прожил двести пятьдесят два года.
Господи, как же это у нее из головы вылетело?
– Значит, Малкольм тоже может умереть в бою? Как и его отец?
При этой мысли ей сделалось не по себе.
– Разумеется, может. Любой Магистр может умереть от ран, если его никто не исцелит или же если он не исцелит самого себя.
А вот это она могла бы предположить и сама.
– Но если он не получит ран, то как долго он может прожить? Двести лет? Пятьсот?
– Не знаю.
– А ты попробуй представить! – выкрикнула она, дрожа всем телом.
МакНейл тотчас посерьезнел.
– Думаю, несколько сот лет.
Теперь в его глазах читался вопрос, как будто он пытался понять охватившее ее смятение. Клэр перевела взгляд на Малкольма. Ей хотелось, чтобы он прожил как можно дольше, и вместе с тем эта мысль была ей невыносима. Что, если он проживет несколько сот лет? Да, но ведь не вместе с ней! Когда ей будет девяносто или около того, она умрет, а он об этом даже не узнает. Более того, ему будет все равно.
Мне не все равно.
Его голос прозвучал в ее голове подобно раскату грома – а ведь он стоял от нее на приличном расстоянии.
Она же услышала эти его слова, как будто те были произнесены совсем рядом.
– Это так тяжело, – услышала Клэр свой собственный голос. Она заставила себя улыбнуться, и эта ее улыбка не понравилась МакНейлу.
– Что будет, если завтра я проснусь у себя дома в Нью-Йорке, в привычном для меня мире, где полно преступников, извращенцев и просто ненормальных.
В зеленых глазах МакНейла промелькнуло сочувствие.
– Мы оба знаем, что пока ты не можешь туда вернуться.
Клэр подумала о Сибилле и демоне по дороге в Данрох, и ее передернуло от ужаса.
– У меня есть куда более важный вопрос. Почему вы не перенесли в это время изобретения моего времени? Почему вы сражаетесь мечами, а не ружьями? Да и вообще, вы же без труда можете отнимать друг у друга жизнь.
МакНейл улыбнулся:
– Твою жизнь я взять могу, но не жизнь демона. Он наверняка попытается использовать против меня свои собственные силы. Если я его раню, мне ничего не стоит взять его жизнь, потому что тогда он не сможет воспрепятствовать мне.
Что ж, звучит убедительно и похоже на правду.
– Забрать чью-то жизнь отнюдь не так просто. Куда проще отрубить человеку голову мечом. К тому же мы ведь горцы, – добавил он. – Хотя мы и путешествуем во времени, наш дом здесь.
– А как же остальные? МакНейл нахмурился.