***
Сон никак не приходил, и Эшвини сидела… на балконе гостевой комнаты, что выделил им Назарах. Она бы предпочла палатку в парке или койку в приюте для бездомных - все, что угодно, этому роскошному ангельскому жилью, где крики ужаса не давали ей заснуть.
- Как ты думаешь, скольких мужчин и женщин Назарах убил за свою жизнь?
Обычно она ощущала суть вещей только через прикосновение, но этот дом, как и его хозяин, был настолько древним, помнил столько крови, что все эти вопли не могли не отражаться бесконечным эхом у нее в голове.
- Тысячи, - послышался тихий ответ от вампира, прислонившегося к стене возле дивана, на котором она сидела. - Правящие ангелы не могут позволить себе милосердия.
Она подставила лицо ночному ветру.
- И все же некоторые считают их вестниками Богов.
- Ангелы - это просто ангелы. Как я - это всего лишь я. - Оттолкнувшись от стены, он подошел к ней и упёрся руками в деревянный подлокотник дивана. - Мне нужно кормиться, cher.
В груди вдруг резануло, неожиданно, больно, но она смогла взять себя в руки.
- Полагаю, у тебя не возникнет особых проблем с поиском пищи.
- Мой укус может доставить удовольствие. Некоторые ищут такого наслаждения. - Его палец проследил шрам у нее на шее, там, где билась ниточка пульса. - Кто тебя отметил? - В тихом вопросе был лед.
- Первая охота. Я тогда была юной и совсем неопытной. Вампир подобрался слишком быстро и чуть не разорвал горло. - Она не сказала, что специально позволила ему подойти так близко, чтобы ощутить поцелуй смерти. До той секунды, когда ее кровь наполнила воздух запахом меди, она думала, что хочет умереть. Чтобы заставить голоса в голове умолкнуть навеки. - Он научил меня ценить жизнь.
- Я попрошу разрешения Назараха, - произнес Жанвьер после нескольких невероятно долгих секунд, - воспользоваться здешними запасами крови для вампиров.
Благодаря своим остро отточенным чувствам, она ощутила, как меж ними повисли несказанные слова.
- И что же ты недоговариваешь?
- Ангел хочет, чтобы я оставил тебя одну, - его дыхание погладило кожу в интимной ласке, - иначе кровь мне бы уже предоставили. Он хочет, чтобы я ушел на охоту.
Она задрожала при одной только мысли о том, чего Назарах может желать от нее.
- Ты его разозлишь.
- Он слишком благоволит ко мне, чтобы убить за столь малое прегрешение. - Но вампир не двигался с места. - Почему в твоих глазах столько теней, Эшвини?
Она вздрагивала всякий раз, когда он произносил ее имя, словно это слово связывало их все крепче на невидимом глазу уровне.
- А почему в твоих столько секретов?
- Мне больше двухсот лет, - ответил он, и голос его был чувственным, как ночь, наполненная ароматом магнолии. - Я многое натворил, и не всем могу гордиться.
- Почему-то я не удивлена.
Он не улыбнулся в ответ, даже не вздохнул, оставаясь абсолютно неподвижным.
- Поговори со мной, моя Блейд.
- Нет. - Пока нет.
- Я очень терпелив.
- Увидим, - уже сейчас она понимала, что бросает ему вызов, и Жанвьер не сможет перед этим устоять.
Он наклонился так близко, что его губы едва не касались ее, горячие дыхание опаляло, его почти-бессмертие сияло в глазах.
- Да. Увидим.
***
Зайдя в душ, Эшвини включила холодную воду.
- О, черт!
И только когда ее либидо получило ледяной шок, она открыла горячую воду. Кожу обжигал восхитительный жар, а она размышляла о том, что это безумие - играть с вампиром, который, несмотря на всю свою привлекательность, опасен, как кинжал, приставленный к горлу. С другой стороны, большинство друзей и так уже считало ее почти совсем чокнутой. Так зачем же разочаровывать людей?
Она улыбнулась под струями воды.
Правила и требования, попытки жить "обычной" жизнью в первые девятнадцать лет ее существования едва не стоили ей не только рассудка, но и самой жизни.
Вспышка памяти - и она вновь в стерильно белой комнате, прикованная к кровати, ремни врезаются в плоть. Запах дезинфектдезанта, легкие шаги в обуви на резиновой подошве… и крики, крики, всегда, сколько она помнит. А позднее они сидят там и обсуждают ее, словно боги.
- Лечение даёт результат, её рассудок проясняется.
- А вы уверены, что она не прекратит принимать лекарства, когда выйдет отсюда?
- Её выпустят на поруки брата. А доктор Тадж, как мы все знаем, очень уважаемый врач.
- Эшвини, ты нас слышишь? Ты должна ответить на некоторые вопросы.
Она отвечала, говоря то, что они хотели услышать. Это был последний раз, когда она притворялась "нормальной". И они отпустили ее, оставили в покое.
- Никогда больше, - прошептала она.
А самое главное, люди по-прежнему ее любили, даже такой.
Пальцы сжались. Не все. Доктор Тадж хотел ту сестру, которой она была когда-то, восходящую звездочку, чьё сияние было равносильно его собственному. И разве кому-то интересно, что та звезда медленно умирала, отчаянно пытаясь удержаться на этом чуждом, непонятном ей, небосводе?
Горячая вода вырвала ее из бездны воспоминаний, когда кожа начала протестовать от такой терапии. Выключив воду с тихим удовлетворенным вздохом, она вытерлась пушистым полотенцем персикового цвета, идеально гармонировавшим с декором ванной. Было бы так естественно облачиться в халат, висевший на двери и отправиться в спальню, но среди охотников Гильдии паранойя была не просто делом обычным, она была необходимостью.
И не зря. Потому что, когда она вышла - босиком, но полностью одетая, пистолет спрятан под рубашкой на спине, - самое опасное существо в Атланте поджидало ее.
- Назарах, - вымолвила она, останавливаясь в дверях ванной. - Какой сюрприз.
Ангел шагнул на балкон.
- Идем.
Чувствуя, что отказ будет равносилен самоубийству, она последовала за ним на свежий воздух, в ночь, окутанную густым ароматов цветов поместья.
- А Жанвьер?
- Я хорошо знаю его вкусы.
Эшвини сжала пальцы на перилах - любезность для гостей, которой она не ожидала.
- Зачем я здесь? - И зачем вы здесь?
Назарах облокотился на перила, его крылья расслабленно повисли, ничуть не утратив своего великолепия.
- Я потребовал тебя для этой охоты. Знаешь, почему?
- У меня есть опыт возвращения заложников. - В основном, вампиры, похищенные группировками экстремистов, борющихся с "грехом" вампиризма. - Я собиралась сегодня вечером собрать некоторую информацию о Моник.
- Брось. Она будет жива и невредима, пока Кэллан получает, что хочет.
- Вы говорите так уверенно.
Ангел улыбнулся, никогда в жизни Эшвини не видела подобной улыбки, на ней лежала печать вечности и тень смерти, она словно вонзалась в мозг шипами острыми, как иглы.
- Кэллан, - заметил он, - не выжил бы при моем дворе, будучи лишен некоторого ума. Он знает, что, хотя Антуан и любит поиграть в политику, Бомон, не колеблясь, убьет его, если хоть что-то случится с Моник. Так что, пока Антуан жив, за Моник можно не волноваться.
- Вы могли бы прекратить эту вражду, - сказала она, сосредоточившись на дыхании, на том, чтобы остаться в живых. - Вам надо лишь поддержать одного из них.
- Каждый должен двигаться вперед, - холодное заявление, от которого повеяло ветром вечности. - Антуан становится слишком степенным. Возможно, пора передать мантию Кэллану.
- Я думала, вы благоволите к Антуану.
- Я - ангел, и мои предпочтения - всего лишь составляющая баланса сил. - Он повернул к ней голову, на его лице было беспощадное безразличие. - Я потребовал тебя, потому что год назад ты ранила ангела, который пытался тебя взять.
Глава 4
Ее сердце подскочило и застряло где-то в горле.
- Он оказался молод и глуп, его было легко отключить и удрать.
- Ты пришпилила его крылья к стене семью арбалетными стрелами.
Сглотнув комок в горле, она решила броситься в омут с головой.
- Он ваш родственник?
- Даже если бы и был им, я не выношу полного отсутствия интеллекта у окружающих. Иган понёс наказание за свой идиотизм.
На самом деле Эшвини совсем не хотелось знать, как Назарах покарал слабого ангела, который пытался с ней позабавиться. Но всё же один вопрос её интересовал:
- Потому что он напал на охотника?.. или потому что потерпел неудачу?
Еще одна холодная улыбка.
- Спроси об этом Игана, его язык уже должен был отрасти.
Оттолкнувшись от перил, он протянул ей руку:
- Полетели со мной, Эшвини.
Даже с расстояния в целый фут она чувствовала, что он словно обмотал ее тысячами канатов: душащих, давящих, убивающих.
- Я не могу вас коснуться.
Его глаза сверкнули, она увидела в них свою смерть.
- Я столь противен тебе?
- В вас слишком много всего, - прошептала она, задыхаясь. - Слишком много жизней, слишком много воспоминаний, слишком много призраков.
Он опустил руку, на лице мелькнул интерес.
- Ты можешь узреть?
Какое старомодное выражение. Но, в конце концов, Назарах был свидетелем и создания империй и свержения королей.
- Что-то вроде того, - она отшатнулась, пытаясь найти воздух, который, казалось, весь куда-то подевался.
Когда рука Жанвьера дотронулась до ее затылка, она без возражений приняла прикосновение, словно что-то в ней тянулось, стремилось к нему. Оно касание - и вдруг летний воздух, сладкий как нектар, заполнил опаленные легкие.
- Сир, - проговорил Жанвьер, в тихом голосе прозвучало уважение. - Не уничтожайте сокровище ради мимолетного удовольствия.
- Одрина оказалась не в твоем вкусе? - поинтересовался ангел, не отрывая взгляда от Эшвини. - Я с трудом в это верю.
- Мои вкусы изменились, - свободная рука вампира легла ей на плечо. - Даже если Эш не хочет пойти мне навстречу.
Назарах минуту стоял неподвижно - и в это мгновение Эшвини была абсолютно уверена, что ангел хочет уничтожить их обоих. Её - за то, что впутала в это Жанвьера. Его - потому что предложил ей свою защиту.
Но вдруг Назарах рассмеялся, и опасность миновала.
- Она станет твоей погибелью, Жанвьер.
- Я сам выбираю свою смерть.
Распахнув крылья, Назарах улыбнулся, холодной бессмертной улыбкой.
- Возможно, наблюдать твои "танцы" с охотницей окажется даже интереснее, чем самому забавляться с ней.
Через мгновение он сорвался с балкона и исчез в небесах, такой великолепный и опасный, одновременно жестокий и мудрый.
Эшвини попыталась выскользнуть из-под руки Жанвьера, но он ее удержал.
- Так значит, ты sorcière.
А ведь Жавьеру тоже не одна сотня лет, вдруг подумала она.
- Всех ведьм сожгли на кострах.
- Видишь моих призраков, Эш? - тихий вопрос.
Она была рада, что может в ответ покачать головой.
- Я вижу только то, что ты открываешь мне.
Губы коснулись ее шеи прежде, чем ей удалось-таки вырваться и повернуться к нему лицом.
- Одрина?
- Сладкий кусочек, - его взгляд переместился ей на грудь, и она вдруг поняла, что из-за мокрых волос соски просвечивают через ткань.
Назарах посчитал это приглашением?
Мысленно содрогнувшись, она отвернулась, чтобы закрутить густую влажную массу узлом на затылке.
- Красота какая, - промурлыкал Жанвьер. - Я могу смотреть на твою шею часами. Такая длинная, такая изящная. - Томные интонации мужского голоса словно ласкали кожу.
Даже зная, что он почти-бессмертный, который забудет о ней в мгновение ока, после того, как получит желаемое, ей пришлось приложить все силы, чтобы побороть соблазн покориться обольщению.
- Может, тебе лучше вернуться к своему сладкому кусочку?
- Предпочитаю бутылку с консервированной кровью, - сделав шаг, он встал возле нее, глядя в небо, в котором исчез Назарах.
- Хотя в эти дни меня будет искушать куда более опасная еда.
Эшвини собралась было уйти, но решила, что не хочет оставаться наедине с призраками, когда можно урвать еще несколько минут благословенной тишины. Поэтому она осталась снаружи, стоя рядом с вампиром, который все еще мог заставить ее пересмотреть свое правило не спать с врагом.
***
"Дочь Рыбака" полностью оправдала ожидания: это оказалась таверна, где подавали пиво, крепкие спиртные напитки и простую еду. Ни причудливых закусок, ни стильного декора - лишь деревянная мебель и пышногрудые официантки.
- Девки, - произнес Жанвьер, когда Эшвини высказала вслух свои мысли. - В кабаке всегда работают девки.
Она наблюдала, как он неторопливо изучал выставленную на всеобщее обозрение пухлую плоть.
- Если бы мне нравились женщины, я бы выбрала рыженькую.
- Мммм… Слишком низкая. Предпочитаю высоких и стройных. - Его улыбка ясно дала ей понять, он думает о таких вещах, которые могли заставить менее искушенную женщину покраснеть. - Хотя для ménage à trois она, пожалуй, подойдет.
- Тому мужчине, что осмелиться пригласить третьего участника в мою постель, лучше носить доспехи, - она многозначительно поигрывала с серебряной метательной звездочкой.
- Собственница? - заметил Жанвьер, понизив тон. - Я тоже.
Подняв голову, чтобы ответить колкостью, она вдруг замерла.
- Сюда идет Кэллан с маленькой латиноамериканкой.
Жанвьер под столом прижался ногой к ее бедру.
- Любовница?
- Нет. Она двигается так, словно умеет обращаться с тем пистолетом, что спрятан у неё под рубашкой.
Наблюдая, как эти двое обмениваются шутками с барменом, Эшвини откусила кусочек своего жареного картофеля.
- Пора тебе отрабатывать свой обед. Попробуй втереться к ним в доверие.
- В таком случае придется тебе притворяться моей пассией.
- Я не могу сделать вид, что абсолютно безобидна.
Тонкая полоска крови окрасила палец Жанвьера, когда он взял серебряную звездочку, которую она оставила на столе. Он даже не поморщился.
- Все знают, что я люблю играть с огнем.
Поднявшись, он положил звездочку в карман и неторопливо направился к барной стойке, его ленивая пружинистая походка приковала взгляды каждой женщины в зале… в том числе и телохранительницы Кэллана.
Но женщина немедленно напряглась, когда Жанвьер хлопнул Кэллана по плечу:
- Кэл, это ты?
Телохранительница не расслабилась, пока высокий блондин не повернулся и не сгреб Жанвьера в объятия.
- Черт, Каджун, ты еще жив?
- Какого дьявола меня все об этом спрашивают? - без особого тепла заметил Жанвьер, прежде чем с ослепительной улыбкой повернуться к телохранительнице. - Ты меня представишь?
Лидер поцелуя Фокса расхохотался и сказал своей вампирше:
- Перида, это Жанвьер. Не верь ни одному его слову.
Эшвини решила, что пора ей вступить в игру.
- Рад знакомству, дорогая, - Жанвьер взял руку женщины и поднес к своим губам.
Эшвини положила ладонь ему на плечо.
- Я бы не советовала.
- Cher, - он сжал на секунду и тут же отпустил руку удивленной Периды. - Ты такая собственница.
Игра слов, понятная лишь им двоим.
Эшвини повернула голову и встретилась глазами с Кэлланом. Один взгляд, и она поняла, что он оценил ее одежду, движения, шрамы на руках и на шее. И ничуть не удивилась, когда он сказал:
- Охотница.
- Вампир, - она прижалась к Жанвьеру, позволив обнять себя за талию. Прикосновение жгло, заставляло жаждать большего. - Так мы идем?
Жанвьер идеально вжился в роль, одарив ее очаровательной улыбкой.
- Кэллан - мой старый друг, cherie, - быстрое объятие, умоляющий взгляд. - Думаю, мы можем еще чуть-чуть задержаться. Выпьем, Кэллан?
Фокс кивнул.
- Поразительно, ты встречаешься с женщиной, которая однажды может погнаться за тобой, словно за бешеным псом.
- Уже, - возразила Эшвини, понимая, что Кэллан легко это выяснит в течение часа. - Причем, трижды.
Кэллан поднял бровь, Перида попыталась скрыть свое изумление.
- А будет ли четвертый раз?
- Зависит от того, как сильно он меня разозлит, - высвободив руку, она протянула ее Периде. - Эшвини.
Та крепко стиснула ладонь в приветственном рукопожатии, хотя продолжала держаться настороженно.
- Мы не связываемся с охотниками.
- А я не сплю с вампирами.
В ответ на это Кэллан усмехнулся, так открыто и от всего сердца. Эшвини почти поверила в то, что он и правда славный парень, каким хотел казаться.
- Давайте пойдём присядем, - заказав вино, предложил он.
Вернувшись за столик, Эшвини предложила Периде жареной картошки, зная, что вампиры могут переваривать небольшое количество твердой пищи.
- Это вкусно.
Вампирша взяла один кусочек.
- Мммм, я почти жалею, что не смертная.
- Почти, - заметил Кэллан, глаза его не отрывались от шрама Эшвини.
Она подумала о том, что это такой довольно прозрачный намек на то, что в случае схватки он очень легко оправится от тех ран, что она успеет ему нанести, а вот она погибнет окончательно и бесповоротно.
Но это предупреждение было дано мимоходом, Кэллана в общем-то интересовал только Жанвьер.
- Все еще дружишь с Антуаном? - пригубив вина, поинтересовался он словно невзначай.
- Oui, я дружу со всеми, - Жанвьер коснулся губами щеки Эшвини. - Не считая эту… как ее там зовут?
- Симона, - подсказала Эшвини, жуя картошку.
Перида проглотила приманку:
- Почему?
- Вы ее видели? - фыркнула Эшвини. - Она думает, что на ней свет клином сошелся.
Подозрение на лице Периды сменилось гримасой неприязни.
- Она сучка, особенно учитывая ее полную беспомощность. А она-то полагает, что у нее есть сила. Бред.
Эшвини подняла брови.
- Я слышала, ей триста лет. Вряд ли она такая уж жалкая.
- Возраст - понятие относительное, - покачала головой Перида. - Единственным поводом для ее самодовольной улыбки может служить лишь тот факт, что она держит Антуана на коротком поводке.
- Антуан любит жестких женщин, - отметил Жанвьер, в его голосе было веселье. - Кэл, помнишь тот случай, когда мы еще были при дворе?
- Та графиня с шестью мертвыми мужьями? - Кэллан покачал головой. - Да, а думаешь, что с годами приходит мудрость.
- Увы, как я слышал, mon ami вляпался в проблемы по самые уши.
Кэллан отставил бокал вина.
- Серьезно?
- Играешь, Кэл? - Жанвьер саркастически поднял бровь - Тебе же прекрасно известно о трудностях Антуана. Учитывая, что ты завел себе поцелуй.
- Ты знаешь слишком много для того, кто тут всего лишь проездом, - холодный тон, настороженный взгляд.
Жанвьер пожал плечами.
- Слежу за новостями - помогает выжить. И в этот визит постараюсь держаться подальше от Антуана - не хочу привлекать лишнего внимания Назараха.
Лидер поцелуя Фокса поднял бокал.
- Где вы остановились?
Эшвини ответила за них обоих:
- Нигде. Он обещал мне, что вечером мы уже уедем.