* * *
Не знаю, сколько времени провела в отключке. Я то выплывала из небытия, то опять погружалась в беспамятство. Чувствовала себя механизмом, у которого кончился заряд. Вся сила, энергия, желание жить, которые поддерживали меня на плаву последний год, заставляли бороться, планировать, побеждать, вдруг разом испарились.
Я так устала. Смертельно. Устала бороться, выживать. Я просто хотела, чтобы меня оставили в покое… Но постоянно кто‑то выдергивал из сна, знакомые голоса звали по имени, плакали, кричали: "Вернись! Вернись к нам…".
Мне снился Род. Он стоял посреди нашей спальни, там, на спутнике, и говорил: "Лия, Лия… Зачем ты это сделала? Я так любил тебя, моя неоновая девочка. А ты предала меня". Я плакала: "Род, я не могла иначе, пойми! Ты убийца, ты убивал людей. Кто‑то должен был прекратить этот ужас". Потом Род превращался в Кира и произносил: "Ты предала и меня тоже, Лия. Ты обещала быть всегда со мной. Ты обещала любить меня".
Потом я оказывалась в той первой комнате, куда приводили пленников, и толпа заплаканных девушек протягивали ко мне руки: "Почему ты нас не спасла, Лия? Почему ты спасла так мало людей? Почему ты медлила?". Я пыталась найти оправдания: "Мне нужно было все разузнать, втереться в доверие, собрать информацию, разведать о модуле, проработать план…". Я металась от одной девушки к другой, заглядывала в безликие, похожие на маски, лица, заламывала руки, просила прощения, пыталась оправдаться, но меня не слушали, только горестно и обвиняюще смотрели в глаза. Я билась в душном плотном тумане беспамятства, а воспоминания терзали душу острыми когтями…
Часть вторая. Прим
Открыла глаза и увидела белый потолок с вкраплениями зеркальных звездочек. "Как красиво", - отрешенно подумала я.
- Лия, ты очнулась! - раздался знакомый родной голос.
Бабушка стояла рядом с кроватью и слезы текли по морщинистым щекам.
- Ба, - я тоже расплакалась в ответ, - ты прилетела сюда, на Таласс?
- Мы на Прим, девочка, - ответила бабушка, - мы уже две недели на Прим. Ты в главном военном госпитале. Врачи ввели тебя в искусственную кому еще на звездолете, ты была очень плоха. Истощена эмоционально и физически, и долго не приходила в сознание после успокоительного…
Я еще раз осмотрелась. Палата была роскошная. Огромный голографический экран во всю стену, большие светлые окна, картины, живые цветы… Прелестная, изящная мебель… Если бы не датчики на моей коже и приборы рядом с кроватью, никогда бы не подумала, что я в больнице.
- А… - я открыла рот, но не знала, о чем спрашивать. Столько всего произошло.
- Все потом, милая. Ты очнулась - это самое главное. Ты теперь героиня… (Я скривилась: только не это!) Скоро поедем домой, твои папа и мама ждут в квартире. Они приезжали в больницу, просто ты долго не приходила в себя и…
- Я понимаю, - тронула бабушку за руку. - Мне так много нужно вам рассказать…
- Расскажешь. Все расскажешь дома.
Через неделю мне позволили выписаться из больницы. Но перед этим вызвали в кабинет главврача. Я хорошо себя чувствовала: слабость, конечно, оставалась, но физически я была в полном порядке.
- Госпожа Рэй, - начал разговор мужчина, - перед вашим отъездом мне нужно с вами серьезно поговорить. Дело не терпит отлагательства.
Я нахмурилась:
- Но я же в порядке?
Вчера я прошла последние тесты, меня сканировали, сказали: все показатели в норме. Со мной работали психотерапевт, невролог и еще куча других врачей, но я ужасно хотела домой, в свою родную квартирку, которую мы делили с бабушкой, к ее картинам (пусть и не шедеврам, но знакомым мне с детства), моим детскими игрушкам, старенькому кухонному комбайну с любимыми рецептами…
- Лия… - главврач опять запнулся, - вы в порядке, но…
- Ну говорите уже, - не выдержала я.
- Вы беременны. У вас совершенно обычная беременность. Срок - три недели плюс - минус несколько дней.
Я ошарашенно опустилась в кресло.
- Лия, мне нужно ваше согласие на изъятие плода. Если я правильно понимаю, то, что с вами случилось, не было запланировано? После небольшой операции вы сможете жить дальше как ни в чем не бывало. Просто подпишите согласие…
- Что? - очнулась я. - Какое изъятие?
- Мы здесь, в больнице, сделаем вам аборт. Вы полежите еще недельку и вернетесь домой полностью выздоровевшей.
- Нет, - отрезала резко я, - я не буду делать "изъятие". Всего хорошего.
Я встала и развернулась к двери.
- Госпожа Рэй, у вас еще есть пару месяцев на раздумья - оставлять или не оставлять ребенка, - строго произнес доктор, - потом сделать это будет уже невозможно. Подумайте.
- Я подумаю, доктор, - серьезно кивнула я и вышла из кабинета.
Возле главного выхода из здания больницы набрала на стойке рядом со стоянкой такси запрос - подлетел свободный флаер. Я села и отправилась домой.
* * *
Род меня все‑таки настиг. Догнал с того света, мерзавец! "От судьбы не уйдешь", - горько усмехнулась я, наблюдая через окно флаера за мелькающими знакомыми величественными зданиями, ровными широкими улицами и зелеными скверами.
Наконец‑то я дома. Я так стремилась сюда, на Прим, в свой уютный маленький тихий мирок, думала, что все забуду, как страшный сон, и продолжу жить как прежде. Фигушки! Уже не буду. И ребенок, почти три недели живущий у меня в животе, яркое тому подтверждение.
На самом деле я не знала, как поступить. Прошлая я, не задумываясь, сделала бы аборт и не заводила детей еще лет двадцать, проводя жизнь в веселье и праздности, а если бы и завела, то исключительно в инкубаторе, а не у себя в теле. Теперешняя я хотела взвесить все "за" и "против", подумать, поразмыслить… И принять верное решение. Наученная горьким опытом просчитывать все шаги и поступки наперед, я решила не торопиться.
Никаких особенных чувств к ребенку я пока не испытывала. Прощальный подарок от Рода внес, конечно, коррективы в мои жизненные планы, но пока не особенно трагические.
"Если решусь - буду первой мамой двадцати восьми лет на Прим", - подумала я со смешком. Все мои подруги еще прыгают из постели в постель, от партнерства к партнерству. Заканчивают университеты, летают по экзотическим планетам, посещают модных парикмахеров. "И если бы со мной не случилось это похищение, я делала бы то же самое", - мысленно усмехнулась я.
* * *
Только я оказалась дома, как ко мне нескончаемым потоком ринулись посетители. Сначала прилетела Оли со своим отцом. Алан Портс действительно оказался видным представительным мужчиной. Настоящий государственный чиновник высокого уровня. Он искренне и прочувствованно пожал мне руку и приобнял, прошептав: "Спасибо за дочь".
Оли как юный жеребенок прыгала вокруг меня, захлебываясь то смехом, то слезами.
- Лия! Лия! Я все рассказала папе - как ты меня спасла, как оберегала, как заботилась обо мне! Лия, я так рада, что ты здесь, с нами! Мы теперь будем подругами! Правда?
- Конечно, Оли, - я улыбнулась, - будем обязательно.
- Лия - можно, я вас так буду называть? - спросил серьезно Алан.
Я кивнула: конечно, можно.
- Мне поручили - хотя, в сущности, я вызвался сам - от лица Правительства уведомить вас о награде за проявленное мужество.
Я поморщилась.
- Нет - нет, - видя мою скривившуюся рожицу, замахал руками мужчина, - не переживайте, не будет никаких журналистов и пресс - конференций! Ваше участие держится в строжайшей тайне. И да, наши военные обследовали этот спутник К312 и нашли его поистине уникальным. Мало того что он представляет собой, в сущности, большой драгоценный камень, так там осталась еще и тьма дорогого оборудования, груза и оружия. Мы думаем превратить его или в музей, или в площадку для любителей ролевых игр. Или еще во что‑то…
- Папа, ну сколько можно? - дернула Оли отца за руку. - Говори уже, а то я со скуки умру!
- Да, Лия… Я к чему веду… Вам полагается вознаграждение. Десять процентов от оценочной стоимости спутника.
Я удивленно вытаращила глаза:
- Не нужно никакого вознаграждения. Я не…
- Постойте, - перебил меня Алан, - не спешите. Это огромные деньги. И эти деньги не за краденые товары, которые мы обнаружили на складах. И не за спасение людей. Я знаю, вы сделали это не ради наживы. Это деньги за сам спутник, за будущий музейный экспонат. Не отказывайтесь, Лия. Подумайте о будущем.
Я задумалась. Оли прохаживалась по моей квартире, рассматривая бабушкины рисунки на стенах, трогала записи моих театральных постановок, охала и ахала, восхищенно вздыхая. На нее не особо повлиял плен, психологи и лекарства быстро восстановили душевное равновесие девочки. Она забыла Рода и насилие как страшный кошмар и превратилась в прежнюю легкомысленную девчушку. Когда же я смогу это сделать?..
- Вы будете иметь возможность осуществить вашу мечту, Лия, - продолжал Алан, и я вздрогнула, потому что совершенно забылась и отвлеклась от разговора. - Вы сможете заняться благотворительностью, если хотите, или сможете улететь на тихую, только что открытую планетку и заняться чем‑нибудь полезным… Вы сможете, я уверен в вас.
- Хорошо, - прервала я его решительно и улыбнулась: - Уговорили.
- Ну вот и отлично, - пожал мне руку Алан. - Теперь, когда со всеми формальностями закончено, мы с Оли приглашаем вас к нам в гости, в наш особняк на Норд - авеню. Мы через неделю даем прием в честь дня рождения нашей дочери.
И тихонько прошептал, склонившись ко мне:
- На самом деле это прием в честь счастливого возвращения Оли домой, но гостям это знать не обязательно.
Мужчина заговорщицки подмигнул мне и поднялся со стула.
- Алан, может, вы в курсе? - спросила я его уже на выходе. - Кирилла Коу нашли?
- Нет, Лия, его так и не удалось поймать, - вздохнул Алан, - но вы не переживайте: здесь, на Прим, вы в полной безопасности. Ему до вас не добраться.
Я закрыла за гостями двери и только тогда смогла с облегчением выдохнуть. Исчез. Ну и отлично! Я бы не хотела, чтобы Кира арестовали.
* * *
Прием, устроенный Аланом Портсом в честь восемнадцатилетия Оливии, отметили с размахом. Было приглашено около сотни гостей - школьные друзья Оли, многочисленные родственники и сослуживцы ее отца. Меня представили как коллегу Алана. Если у кого‑то и возникли сомнения, что я приятельница Алана, а не Оли, то они их не высказывали. А сомнения, безусловно, могли быть, так как именинница весь вечер не отходила от меня ни на шаг. Водила от одной группы родных к другой, представляя как свою лучшую подругу и расхваливая на все лады. Приходилось периодически дергать ее за рукав, пытаясь прервать поток излияний в мой адрес.
Познакомилась я и с биологической матерью Оли - Сильвией. Та оказалась красивой ухоженной женщиной, выглядящей не более чем на тридцать лет. Она не жила с Аланом уже давно, почти шестнадцать лет, и за это время успела поменять около десяти официальных партнеров. Если честно, Оли и сама не знала точное количество своих отчимов. Мы вышли на балкон. Оли смеялась непринужденно и весело, совершенно не обижаясь на легкомыслие матери. На Прим это было в порядке вещей. Да и я - прежняя ничего ненормального в поведении Сильвии не увидела бы. У Алана так же часто менялись женщины. "Я даже не знаю, кто в данный момент любовница папы, - махнула рукой в сторону группы красавиц Оли и рассмеялась: - Уже и сама сбилась со счета".
Я подумала, что мне в этом смысле с родителями повезло. Кроме партнерства, их объединяют гораздо более крепкие узы - наука и совместная работа.
А еще я постоянно анализировала и размышляла. Мысленно критиковала, осуждала и тут же оправдывала. Я хотела хоть на миг стать прежней легкомысленной Лией Рэй, избавиться от своей чужеродности и внутреннего дискомфорта. Я пыталась всмотреться, вслушаться в этот процветающий мир, эгоистичный, величественный, богатый, тщеславный, яркий, разноцветный, сверкающий драгоценными камнями и белозубыми улыбками. Представленный на этом приеме во всей своей красе и блеске. Не удавалось. Я по - прежнему чувствовала себя здесь чужестранкой, случайно оказавшейся среди местных жителей. Меня же не было на Прим всего год, неужели я могла так измениться?!
Прекрасные женщины говорили только о внешности и омоложении, хвастались драгоценностями и нарядами ручной работы, обсуждали новые элитные клубы и роскошные курорты, где предлагаются эксклюзивные развлечения…
Солидные мужчины высокомерно рассуждали о недальновидной политике правительства, кривили губы и разглагольствовали о неизбежном обвале рынков металлов и минералов, философствовали о будущем энергетическом кризисе в виду того, что федерация не ограничивает добычу руды на только что открытых планетах, и прочее, и прочее…
Я честно пыталась не показывать свое тоскливое настроение Оли и Алану (ведь я же умею притворяться?), и расстались мы очень радушно и сердечно.
* * *
Вторым моим гостем стал Ричард. Как всегда, подтянут, с иголочки одет, увешан драгоценностями, со стильной стрижкой и маникюром. Его красивое ухоженное лицо излучало любовь и участие.
- Лия, дорогая моя, - раскрыл объятия мой бывший муж, - как же я переживал за тебя! Ты так таинственно исчезла почти на год…
"Неужели действительно переживал?" - подумала я удивленно, а сама сказала:
- Ричард, дорогой, я так рада тебя видеть. Ничего страшного не случилось. Как видишь, я жива, здорова и улыбаюсь.
- Ходили слухи, что какие‑то пираты завелись у нас в галактике, - мужчина обнял меня и нежно притянул к себе, - и даже захватили пару кораблей. И твой в том числе. Ты не пострадала? Бедняжка…
- Глупости, - отмахнулась я. - Небольшое приключение, вроде ролевых игр. Было даже забавно и весело.
"Да уж, - тут же подумала с горечью, - приключение было незабываемым".
- Ну и отлично, - тут же согласился Ричард и убрал с лица маску заботы и участия, как будто выполнив свой гражданский долг.
- Я могу пригласить тебя в клуб? - его глаза загорелись. - Выпьем, поговорим… Может, я и виноват в нашем разрыве… Тебе стало скучно, а я тебя таскал по званым ужинам и аукционам. Прости меня.
Ричард был таким же как раньше, таким, каким я его оставила год назад. В общем… милым.
- Конечно, пойдем, - согласилась я, - только переоденусь.
Я собиралась влиться (или попытаться) в бешеный ритм столичной жизни Прим и начинать нужно было с малого. Поэтому порылась в своем гардеробе и подобрала убойный наряд из прежних запасов. Ошеломительное коротенькое платьице с яркими принтами цветов, экзотических птиц и бабочек. Они медленно двигались в хаотическом беспорядке по подолу, спине и рукавам. Но стоило только включиться музыке, как зажигательный ритм заставлял их двигаться в такт. На спине вырастали голографические прозрачные крылья, с вышитых на подоле цветов сыпались лепестки, неоновые нити переливалась всеми цветами радуги. На ноги - мягкие туфли ручной работы, на шею и в уши - модная радужная бижутерия. Опять легкомысленная улыбка на лице, смех колокольчиком и безумная прическа.
Мы сели в личный флаер Ричарда и полетели развлекаться.
После первого клуба я поняла, что зря согласилась на эту эскападу. После второго мне хотелось взвыть, а после третьего я окончательно разочаровалась и в танцах, и в развлечениях, и в Ричарде.
Вот она, моя жизнь годичной давности. Из клуба в клуб. Из флаера во флаер. От одной компании к другой. Энергетические коктейли и экзотические напитки, танцевальные залы с пониженной гравитацией, где можно вытворять что угодно. Фантастические лазерные шоу с голографическими картинами, полные огня, света и зажигательной бешеной энергии.
- Лия, ты вернулась к нам! - закричали Притти и Жак, мои партнеры по танцам и театральным постановкам: я их случайно заметила внизу, около танцпола, и подбежала поздороваться.
- Где ты так долго пропадала? Тебя не было… месяц или два? - нахмурилась, вспоминая, Притти.
Я загадочно улыбнулась:
- Секрет.
- Да с новым любовником, наверное, зажигала на какой‑нибудь отдаленной тепленькой планетке, - рассмеялся Пол, еще один мой друг, обнимая меня за плечи. - Пойдем на танцпол, там такое наворотили - тебе понравится!
Пол потянул меня за руку.
- Смотри: натянутые по периметру силовые нити, гравитационные манжеты на ноги… Это что‑то!
Я помотала головой.
- Я сегодня с Ричардом, - кивнула в сторону столика на балконе, - так что танцуйте сами. Может, как‑нибудь потом…
- Ты что, опять с этим прилизанным богатеньким занудой встречаешься? - скривилась Притти. - Ты же вроде с ним порвала, мы даже отмечали в клубе твой развод.
- Я и не встречаюсь, - отмахнулась я, - просто пригласил повеселиться и выпить. Кстати, этот клуб уже третий по счету… (Друзья рассмеялись.) Я все думаю, на сколько его хватит?
На самом деле не нужно было посещать столько разных мест, так как я поняла почти сразу: Ричард мне не интересен. Его обычные заунывные рассуждения о котировках минералов, новом певце - андроиде с прекрасным голосом и ангельской внешностью, который стоит у него в гостиной, а особенно о точной моей копии (новой секс - игрушке с моим лицом и телом), которую ему сделали по индивидуальному заказу, уже набили мне оскомину. Раньше я бы посмеялась вместе с ним и даже, возможно, согласилась бы попробовать развлечься в постели с моей копией втроем, а сейчас у меня сводило зубы от смеси брезгливости и отвращения.
- Нет, Ричард, ничего за этот год не изменилось. Я не буду оформлять с тобой партнерство. Мы уже прошли этот этап, - тяжело вздохнула я, в третий раз за сегодняшний день выслушивая его заверения в преданности и любви.
- Но милая, нам с тобой было хорошо вместе. Я понял свои ошибки и буду ходить с тобой на танцы и посещать энкаунтеры. Вот увидишь, я буду таким, каким ты захочешь, только вернись!
"Проблема в том, Ричард, - подумала я, - что я не знаю, каким я хочу видеть мужчину рядом с собой. Но уж точно не хочу тебя".
- Останемся друзьями, мой дорогой, - чмокнула его в щеку и встала: пора домой.
Вечер прошел не хорошо и не плохо. Просто я поняла, что это не мое. Мне не интересны световые шоу и надоели танцы, легкомыслие и эгоизм так называемых друзей и несерьезное отношение к жизни. Теперь я могу понять, почему многие мужчины и женщины бросают спокойную и сытую жизнь на Прим и отправляются на только что открытые планеты обустраивать новые миры.
Но мне приключений пока достаточно. И уж в ближайшие пару лет меня ни за какие коврижки не заставить улететь с планеты.