- Добра? - переспросила та. - Какого еще добра? - И она выразительно оглядела комнату. - Вот такого добра, да? Спасибо! Только мне такого добра даром не надо! Ясно?
Аманда молчала.
- А ты, братец, не вздумай и пальцем тронуть моего Тимми.
- Не волнуйся, Нэн, я не стану марать руки об этого подонка. Раз ты хочешь его после того, что он с тобой сделал… - Джон поднял руку и показал на ее лицо. - Впрочем, вы друг друга стоите.
- Вот и прекрасно! Хорошо, что мы с вами обо всем договорились. - Нэнси с торжествующим видом улыбнулась. - Как только Тимоти вернется в Лондон, я перееду к нему.
- Как это переедешь?! - ужаснулась Аманда. - А что отцу скажешь?
- То же, что и вам! - отрезала Нэнси. - Он уже большой мальчик, так что разберется что к чему. - И она снова бросила многозначительный взгляд на мать.
- Нэн, может, хватит? - оборвал ее Джон. - Совсем стыд потеряла! Ну разве так можно?
- Оставь ее, сынок! - вмешалась Аманда. - Ее не переспоришь.
- Это точно! Пойду приведу себя в порядок, перекушу и вернусь в Эксетер. Мне сегодня во вторую, но вчера я отпросилась пораньше, так что придется отработать за сменщицу, - скороговоркой сообщила Нэнси и отправилась к себе.
- Мама, надо бы с ней построже… - сказал Джон, когда за сестрой закрылась дверь. - Ты знаешь, я всегда ее защищаю, но на этот раз она хватанула через край.
- Бог с ней, сынок! - отмахнулась Аманда, пряча глаза. - И знаешь что, давай не будем ничего говорить отцу. Хотя бы пока, хорошо?
- Как это не будем? - опешил Джон, вытаращив глаза на мать. - А что же мы ему скажем? Как объясним, где она провела ночь, ну и вообще… кто ее так разукрасил?
- Сегодня он ее не увидит, - мать покосилась на часы, - ну а завтра… завтра что-нибудь придумаем. Ладно, сынок? - И она с просительным видом заглянула Джону в лицо.
- Ладно, мама, - с недоумением пробормотал он. - Как скажешь.
- Вот и хорошо! - обрадовалась Аманда. - А теперь мой руки и садись за стол.
В конце лета Мэри стало лучше. Долгие дни она бредила в лихорадке, происхождения которой никто не знал, и в конце концов ее отвезли в больницу в Блэкберн.
- Готовьтесь к худшему, - предупредил тогда Элис доктор.
Элис не отходила от племянницы всю ночь и истово молилась.
- Господи, не отнимай у меня мою любимую девочку! - шептала она. - Ведь у меня кроме нее никого нет!
Медленно и упорно Мэри сопротивлялась болезни. Доктора утверждали, что она подхватила инфекцию, но Элис была уверена: причина болезни не в вирусе, а в душе.
- Тетя, позови ко мне священника, - попросила как-то раз Мэри.
- Зачем тебе священник, детка? - удивилась Элис.
- Как зачем? Исповедаться в грехах, - ответила Мэри.
- Да какие у тебя могут быть грехи! - отмахнулась Элис, а про себя подумала: видно, девочку что-то угнетает, но рассказать об этом она никак не отважится.
- Слава Богу, тебе с каждым днем все лучше, так что сейчас священник не к спеху. - Элис помолчала и, взяв ладони Мэри в свои, продолжила: - Детка, я не хочу, чтобы ты держала свою боль в душе. Мэри, я знаю, есть что-то, о чем ты никогда не говоришь и что ты упорно держишь в себе… Прошу тебя, детка, если ты не можешь рассказать об этом мне, скажи все священнику… Пусть он поможет тебе найти слова, чтобы высказать все твои тревоги.
Мэри молча подняла на Элис полные слез глаза.
- Детка, не надо мне ничего говорить, - успокоила ее Элис. - По крайней мере, сейчас. Подождем, пока ты окончательно поправишься, а потом, если захочешь, мы с тобой поговорим.
Мэри прильнула к ней и чуть слышно пообещала:
- Да, тетя, потом мы с тобой непременно поговорим.
Казалось, это обещание несколько облегчило ей душу.
Чтобы порадовать Мэри, Элис сказала:
- Сегодня утром получила весточку от Дотти. - И, не дожидаясь вопроса, продолжила: - А ведь она уже напала на след Джона в Корнуолле. Вроде бы он работает на ферме в Эксетере. И она клянется, что привезет его сюда живым или…
- Пусть Дотти возвращается домой, - перебила ее Мэри. - Вряд ли Джон захочет меня видеть. Ведь он уехал, даже не попрощавшись… С какой стати он вдруг изменит свое отношение ко мне?
Элис смутилась.
- А ты сама? - осторожно спросила она. - Ты что, не хочешь его видеть?
- А зачем? - Мэри отвела глаза в сторону и пожала плечами. - Ведь я ему больше не нужна.
- С чего ты это взяла? - возразила Элис. - Знаешь, как бывает? Вот Джон уехал и только в разлуке понял, как ты ему дорога.
Мэри печально улыбнулась.
- Вряд ли… Если бы я на самом деле была ему дорога, он ко мне вернулся бы. Ведь меня искать не надо… Он знает, где я. Мог бы хоть прислать весточку или позвонить… - Она вздохнула и, опустив глаза, тихо сказала: - Пусть Дотти быстрее едет домой. Я по ней очень соскучилась. И сейчас она нужнее здесь.
- Ты правда этого хочешь? - усомнилась Элис.
- Правда, - не поднимая глаза, кивнула Мэри.
- Хорошо. - Как ни странно, Элис почувствовала некоторое облегчение. - Сегодня же вечером напишу ей письмо.
- А обо мне, тетя, не беспокойся. Мне уже намного лучше, и доктор говорит, что скоро меня выпишут. - Поцеловав Элис на прощание, Мэри спокойно сказала: - Тетя, ты не забудешь насчет священника?
- Не волнуйся, моя дорогая, я с ним непременно поговорю.
Элис ушла, а Мэри еще долго думала об их беседе. Ну хоть какая-то определенность: скоро Дотти приедет домой, а Джон… Джон ее знать не хочет. Ну что ж, значит, надо с этим смириться и научиться принимать как неизбежное.
Придя домой, Элис написала Дороти письмо.
Дорогая Дотти!
Пора тебе возвращаться домой. Мэри уверена, что Джон ее больше не любит. И, по-моему, она права. Л еще она хочет, чтобы ты поскорее приехала домой. И я тоже. Мы обе по тебе очень скучаем. Целую.
Элис.
10
- Где-где, вы сказали? На ферме у Адамса? - переспросила Дороти. - А вы уверены, что Ричардсоны работают именно там?
- Точно вам говорю. - Водитель такси высунулся из окна и сказал: - У меня отличная память что на фамилии, что на лица… Не был бы уверен, не стал бы морочить вам голову.
- Ну и что же вы запомнили? - уточнила Дороти. - Как, к примеру, выглядит тот, что помладше?
Водитель засмеялся.
- Ничего себе выглядит! Этакий красавец, высокий, широкоплечий, голубоглазый, русоволосый… Короче, парень что надо! Ну что, все приметы сходятся?
Дороти кивнула.
- Вроде как сходятся…
- И что же, если не секрет, натворил этот красавчик? - осведомился словоохотливый водитель. - Не зря же вы его ищете…
- Экий вы любопытный! - хмыкнула Дороти. - У меня к нему важное поручение. Так что отвезите меня побыстрей на эту самую ферму.
- Ферма Адамса вон за тем полем, - показал таксист. - Так что придется давать кругаля. - Он помолчал. - Если откровенно, то пешком напрямик вы быстрее дойдете, но сейчас такая жара…
- Так вы повезете меня или как? - нахмурясь, спросила Дороти. - Не сомневайтесь, деньги у меня есть.
- Экая вы сердитая! - усмехнулся таксист. - Садитесь, пожалуйста! - Он наклонился и толкнул дверцу. - С удовольствием доставлю вас куда прикажете.
Дороти уселась и только сейчас почувствовала, до какой степени устала. Господи, неужто она и в самом деле нашла Джона? Она откинулась на спинку и прикрыла глаза. Выходит, не зря она проделала весь этот путь. Только как-то ее встретят у Ричардсонов?
- Нэнси, может, ты все-таки передумаешь? - в который раз спрашивала дочь Аманда. - Прошу тебя, останься!
- Мама, может, хватит? - Нэнси запихнула в сумку туалетные принадлежности и с решительным видом застегнула молнию. - Все! Начинаю новую жизнь.
- Дочка, как ты не боишься связывать жизнь с мужчиной, который так тебя избил? - Аманда подняла голову с подушки и, с болью глядя на дочь, заметила: - Вон еще и синяки не прошли, а ты уже собралась ехать за новыми…
- Мама, смотри накаркаешь! - усмехнулась Нэнси и прислушалась. - А вот и Тимми за мной приехал! - обрадовалась она. Подошла к кровати, наклонилась и, чмокнув мать в щеку, шепнула: - Ну пока! Пожелай мне удачи.
Аманда притянула дочь к себе и всхлипнула.
- Да хранит тебя Господь! Не забывай нас, Нэн, и помни: это твой дом и ты всегда можешь сюда вернуться. Что бы с тобой ни случилось…
- Куда "сюда"? - не удержалась Нэнси. - Да вас и самих того и гляди выпрут на улицу! - Она выпрямилась, схватила сумку и пошла к двери.
- Нэнси! - окликнула ее мать. - Когда мы тебя увидим? Ты что, так и уедешь, не поладив с отцом? Ведь он тебя так любит!
- Мама, да пойми же ты наконец, мне здесь тошно! - выпалила Нэнси и уже у двери обернулась. - Я хочу жить в городе. Там мое место. А сюда, мама, - она выразительно обвела глазами скромное жилище, - я больше не вернусь. Что бы ни случилось. - Она вышла и плотно закрыла за собой дверь.
Увидев на пороге Дороти Смит, Нэнси обомлела от изумления. Сначала она хотела вытолкать ее и послать ко всем чертям, но, вспомнив про свою ложь и про поджог коттеджа, передумала. Нет, она должна и дальше играть свою роль. И играть столь же достоверно, как и прежде.
- Если не ошибаюсь, вы Дороти Смит? - с улыбкой осведомилась она. - Что привело вас в наши края?
Дороти сразу поняла, что здесь она не встретит понимания.
- Она самая и есть! - подтвердила она и деловым тоном сообщила: - Я на одну минутку. Даже такси не отпускаю. Признаться, я и не думала, что вы меня вспомните!
- Так что вам угодно? - осторожно спросила Нэнси. - Вы приехали в такую даль…
- Мне нужно повидать вашего брата.
- К сожалению, Джона нет дома, - с трудом скрывая радость, поведала Нэнси. - Извините, что я вас не приглашаю в дом… Дело в том, что мама приболела и сейчас спит.
- Мне бы хотелось поговорить с Джоном лично. По весьма деликатному делу, - объяснила Дороти. - Где я могу его найти?
Нэнси разобрало любопытство.
- Может, я могу вам чем-то помочь? - любезно предложила она.
- Вряд ли… - Дороти вздохнула. - Речь пойдет о Мэри. Она тяжело больна. Вот нам с мисс Браун и пришло в голову: вдруг Джон поможет ей пойти на поправку? Может, он найдет время и повидается с ней? Ведь раньше они дружили, а потом у них произошла размолвка…
Нэнси запаниковала. Да если Джон узнает, что это она встала между ним и Мэри, он ей этого никогда не простит. Надо срочно наплести что-нибудь!
- Какая жалость, что Мэри заболела! - изобразив печаль, заахала она. - Только боюсь, мисс Смит, вы зря потратили время.
Дороти испугалась.
- Почему это зря?
- Может, все-таки пройдете в дом? - предложила Нэнси.
- Спасибо, но лучше я подожду Джона здесь, раз уж приехала в такую даль.
- Как вам будет угодно, - улыбнулась Нэнси. - Брат с отцом вернутся ближе к вечеру. Только имейте в виду, чувства Джона к Мэри Браун изменились. Да, раньше они дружили, но с тех пор брат повзрослел и, как говорится, нет худа без добра!.. - Она помолчала. - А Мэри он точно не забудет! Ведь ее отец выжил-таки нас из поместья.
- Лорд Браун умер, и вы могли остаться, - попыталась возразить Дотти. - Да разве девочка виновата в том, что все так вышло…
- Никто ни в чем не виноват, - примирительным тоном заметила Нэнси. - Да, мы могли остаться, но мы уехали и, как видите, не пропали. - Она лучезарно улыбнулась. - Все к лучшему! У Джона теперь новая подружка. Она ему ровня. Мы все так за него рады! Скоро они поженятся.
- Поженятся? - упавшим голосом повторила Дороти.
- Ну да! Ведь Кэти ждет ребенка, - не скрывая удовольствия, сообщила Нэнси. - Уж и день свадьбы назначили… В первую субботу октября. Верно говорят: что ни делается, все к лучшему!
- Да, все к лучшему… - пробормотала Дороти, чуть не плача от обиды. Неужели она и в самом деле проделала весь этот путь понапрасну? Выходит, трещину в отношениях Мэри и Джона уже не склеишь? А такие новости лишь усугубят страдания бедной девочки! У нее сердце сжалось от жалости к Мэри. - В таком разе, извините за беспокойство. Я поеду.
Внутренне злорадствуя, Нэнси с любезной улыбкой предложила:
- А может, все-таки зайдете? Сегодня такая жара!.. Посидите, выпьете чашку чая…
- Спасибо, но я лучше поеду. Вон и такси ждет…
- У вас такой усталый вид, - вошла в образ радушной хозяйки Нэнси. - Может, все-таки передохнете? А такси отпустите. За мной скоро должны заехать, вот вместе и доберемся до Лондона. Хотите, подбросим вас прямо до вокзала?
Дотти покачала головой.
- Спасибо, вы очень добры, мисс Ричардсон, но я лучше вернусь на такси. Мне еще нужно заехать в гостиницу… - Дороти спустилась с крыльца и, обернувшись, добавила: - Знаете что, пожалуй, не стоит говорить Джону, что я к вам приезжала… Если он до сих пор в обиде на Мэри Браун, ему ни к чему знать об этом.
- Пожалуй, вы правы, - согласилась Нэнси. - Не волнуйтесь, я ничего ему не скажу.
- Надеюсь, он будет счастлив со своей новой подружкой. Прощайте! - И Дороти вернулась в такси.
Водитель слышал весь разговор Дороти с молодой женщиной и на обратной дороге обдумывал каждое слово. Заметив, какой убитый вид у его пассажирки, он после долгого молчания решил-таки поделиться с ней своими соображениями.
- Конечно же это не мое дело, - начал он, - но мне пришла в голову одна мысль. По-моему, во всей этой истории есть одна нестыковочка. Если Джон Ричардсон счастлив и собрался жениться на своей новой подружке, то почему же у него такой невеселый вид?
Дороти слушала его вполуха: она все думала о том, как сказать Элис и Мэри, что она прокатилась зря.
- Простите, что вы сказали?
- Я говорю, если у этого Джона Ричардсона все так шоколадно, как уверяет его сестра, то почему у него такая печаль в глазах? Что ему грустить, раз он собрался жениться по любви, да еще вот-вот станет отцом?
- Сколько я вам должна? - невпопад ответила Дороти. Сейчас разговор о Джоне был выше ее сил. Она хотела одного: поскорее вернуться домой, к тем, кого она любит.
Дороти расплатилась и вошла в гостиницу, переживая, что возвращается домой с плохими новостями.
Выходит, Мэри была права! - думала Дороти, укладывая сумку. Джон ее и в самом деле разлюбил. Вот ведь беда какая!..
- Дотти, а я знала, что ты вернешься ни с чем, - спокойно сказала Мэри, когда Дороти и Элис пришли навести ее в больницу. - Жаль, что ты понапрасну проделала такой путь… Зато теперь все ясно. Раз Джон не приехал, значит, он не хочет иметь со мной никаких дел.
Элис первый раз в жизни решилась обмануть племянницу. Мэри была еще очень слаба. Болезнь вроде бы отступила, но Мэри была болезненно худа и бледна, а в глазах таилась такая мука, что Элис за нее боялась.
- Хорошо, что Дотти снова дома! - улыбнулась она, избегая затрагивать больную тему. - А скоро и ты, детка, будешь дома. И мы все втроем начнем перестраивать жизнь. Вот увидишь, все будет хорошо!
Внешне Мэри казалась спокойной, только сжала пальцами ручки кресла так, что побелели костяшки. Услышав преувеличенно бодрый голос тетки, она поняла все без слов.
- Пожалуйста, скажите мне, что он сказал.
Учитывая состояние племянницы, Элис не решалась сказать ей всю правду. Опустив глаза, она размышляла, как бы смягчить удар, и Мэри, почувствовав ее колебания, убедилась в своей правоте.
- Я знаю, Джон больше не вернется, - тихо повторила она, и голос ее дрогнул. Но она совладала с собой и продолжила уже спокойно, глядя Дороти в лицо: - Когда я узнала, что ты отправилась разыскивать Джона, я рассердилась и очень переживала. Но, я понимаю, ты сделала это из любви ко мне, и я от души благодарна тебе за это.
Дороти уже не раз возвращалась к мысли, что не в добрый час она отправилась на поиски Джона. Сожалела об этом и сейчас.
- Черт меня дернул поехать в этот Корнуолл! - сокрушалась она. - Верно говорят, благими намерениями вымощена дорога в ад! - Она заглянула Мэри в лицо. - Детка, ей-Богу, ведь я хотела как лучше! Кто же знал, что все так обернется!..
- Я знаю, Дотти, и очень тебя люблю. Вы с тетей всегда думаете обо мне. И, если вы хотите, чтобы я начала все сначала, вы должны сказать мне правду, какой бы горькой она ни была. Как там Джон? Где работает? Что он сказал?
Кто знает, может, если она ожесточится, ей будет легче забыть Джона? - пришло в голову Элис.
- Прошу вас, скажите мне всю правду! - настаивала Мэри. - Уверяю вас, мне так будет лучше.
Элис колебалась. С одной стороны, надо подсластить пилюлю, а с другой… Есть ли у нее право скрывать от Мэри истинное положение вещей?
- Джон собирается жениться, - сказала Элис и тяжко вздохнула, со страхом ожидая, как среагирует Мэри, и приготовилась ее утешать. Сказать, что Джон скоро станет отцом, у нее язык не повернулся.
Услышав такую новость, Мэри сжалась, словно от удара, и вспомнила каждое слово, сказанное им когда-то, каждый жест, каждое его обещание… Джон уверял, что однажды она станет его женой. Это помогало ей жить. А теперь все кончено. Мечты остаются мечтами, а ей надо жить чем-то еще.
- Прости, детка, что я так говорю, но раз уж так случилось, что Джон забыл тебя, значит, он тебя недостоин. И выброси его из головы.
Мэри заметила, как Дотти и Элис обменялись взглядами, и, зная обеих, спросила:
- Вы от меня еще что-то скрываете?
- Ты права, есть кое-что еще… - пробормотала Дороти и, собравшись с духом, сказала все как есть: - Джон женится, а еще… а еще скоро он станет отцом. - Она замолчала, опасаясь, как и Элис, что такой удар сломит Мэри.
- Спасибо, Дотти, что сказала мне все как есть. - Мэри откинулась на спинку кресла, снова судорожно схватилась за ручки и прикрыла глаза. Она была потрясена. - Что ж, все идет своим чередом… Джон начал новую жизнь. Он хорош собой, трудолюбив, и у него доброе сердце. Как никто другой, он заслуживает счастья.
Дотти и Элис в недоумении переглянулись, а Мэри продолжила:
- И я его ничуть не осуждаю за то, что он решил начать жизнь сначала. Я желаю ему всего самого хорошего. Я рада, что он снова полюбил. И благодарна ему за это, потому что теперь и мне самой будет легче расстаться с прошлым и смотреть вперед, в новую жизнь.
- Детка, ты никогда не перестанешь удивлять меня! - покачала головой Элис, восхищаясь силой воли своей племянницы. Откуда у нее такая мудрость? И где эта хрупкая девочка черпает силы, чтобы преодолевать несчастья, которые одно за другим сыплются ей на голову?! Элис подошла к ней и крепко обняла ее. - Ты у меня сильная! Теперь я точно знаю, все будет хорошо.
- Как вы думаете, - спросила Дороти, когда они с Элис возвращались из больницы, - с девочкой все в порядке?
- Думаю, теперь все в порядке. Удар был сильным, но она выстояла. А самое главное - теперь Мэри осознала, что Джон для нее потерян навсегда. Она смирилась с этим, только, боюсь, не скоро забудет о его существовании.
После их ухода Мэри еще долго сидела в кресле ссутулясь, словно состарившись на сто лет. Принесли и унесли ужин. Мэри уложили в постель, и она смотрела, как санитарки меняют белье, прибираются в палате и сдают смену.