- Я очень признателен тебе за то, что ты мне рассказала. У меня нет желания казаться своим сотрудникам тираном, лишенным каких-либо чувств.
Вероника благодарно, но скупо улыбнулась в ответ. Одним высказыванием Митч отнес ее к числу прочих сотрудников "Ганновер-Хауса", к числу своих подчиненных. Он был очень великодушен, очень добр. Но между ними лежала пропасть. Рассказать о своей беде он и не подумал. Просто удовлетворил свое любопытство в отношении новой сотрудницы. Не более того.
Она отняла свою руку и выпрямилась.
- Ну, вот, собственно, и все. Спасибо за внимание. Пора и честь знать, - иронически заключила Вероника. - Кристин скажу, что прием был потрясающий, душевный, незабываемый.
- Невероятная вы парочка, - отозвался Митч. - Кристин и без тебя казалась мне непостижимой, а вдвоем с тобой - тем более.
- Другие просто говорят, что я вывалилась из фургончика странствующего цирка шапито, - сухо проговорила Вероника. - "Посмотри, как ты одета! Как ты себя ведешь! Что за фантазии!.." Так и хочется спросить: а чем же вы лучше? Боитесь оступиться, дышать опасаетесь без чужого одобрения, - не скрывая негодования, бросила она и стремительно направилась к ограде поместья Ганноверов.
Митч нагнал ее и, обхватив за талию, приподнял над землей. Вероника встретила это легким возгласом изумления, рассмешив мужчину.
- Митч, - проговорила она, положив руки ему на плечи.
- Да?
- Не обнадеживай меня понапрасну, - тихо попросила девушка.
- Поцеловать-то можно?
- Тогда я подумаю, что ты пытаешься соблазнить меня.
- И правильно подумаешь, - утвердительно кивнул Митч.
- Ты для этого нанял меня?
- Нет, Вероника, мне уже известна твоя принципиальная позиция на этот счет, - возразил шеф.
- Значит, ты решил разбавить череду безголовых блондинок вкраплением сумасбродной брюнетки?
- Опять не угадала, - покачал головой Митч Ганновер.
- Но все равно ты считаешь себя хозяином положения. Сегодня я твоя фаворитка, а завтра ты попросишь Кристин избавиться от меня, подарив букет от твоего имени.
- Вероника, я не плейбой, - серьезным тоном заверил ее мужчина.
- Нет? А как же тогда это называется? - поинтересовалась она, глядя ему прямо в глаза.
- Уверен, моя мать все тебе уже рассказала.
- Это ты о Клер?
- Ну вот видишь, я прав, - удовлетворенно отозвался Митч.
- В таком случае и я должна тебе кое в чем признаться, - проговорила Вероника. - Причиной, по которой я была вынуждена спешно покинуть Золотое побережье, послужили отношения с боссом... Никаких скандалов. У нас было всего два невинных свидания. Но и этого оказалось слишком много. Мне и Джеффри просто не следовало начинать встречаться. Когда я это поняла, было уже поздно. Джеффри настаивал на сближении, а я не знала, как этого избежать. И каждый день нам приходилось видеться, работать вместе, делать вид, будто все в полном порядке. А слухи уже поползли, и недовольство босса стало накапливаться. Я почувствовала, что ситуация грозит взрывом и я нахожусь в самом его эпицентре, - красочно расписывала девушка, вспоминая те дни.
- Он притеснял тебя из-за того, что ты ему отказала? - спросил Митч.
- Не то чтобы он делал это злонамеренно. Нет, - покачала головой Вероника. - Я не могу его винить. Просто Джеффри вел себя как любой мужчина, самолюбие которого было задето.
- Наверняка этот Джеффри был закомплексованным занудой, - убежденно проговорил Митч.
- Даже если и так, я разделяю с ним вину за сложившуюся ситуацию.
- Я, по-твоему, такой же зануда? Уверен, Кристин полностью разделяет это мнение. Да что там Кристин, даже мои родители его разделяют!
- Если такова твоя точка зрения, то ты несправедлив ко всем троим, - заверила его Вероника. - А что ты сам на этот счет думаешь?
- Насчет себя - ничего. А в тебе я вижу образец истинного жизнелюба. У меня нет иллюзии, будто верность этому качеству дается тебе легко. Догадываюсь, что все пережитое стало тяжелой проверкой на стойкость. Твое бесстрашие же меня просто восхищает!
- Бесстрашие?! - рассмеялась Вероника. - О каком бесстрашии ты говоришь?
- Я никогда не встречал более отчаянного существа. Тот момент, когда я тебя впервые увидел, то, как ты припарковалась возле галереи, как решительно вошла, так, что у меня сердце в пятки ушло, какой непобедимой ты выглядела, - этого мне никогда не забыть!
- Боже! Знал бы ты только, какие чувства я в себе каждый раз перебарываю, чтобы казаться такой отчаянно непобедимой, - искренне призналась девушка.
- Мне это неизвестно. Я могу судить только о том, какое впечатление ты производишь на окружающих. Лишь несколько позже, внимательно присматриваясь к тебе, я начал понимать, что твоя мнимая уверенность в себе - это попытка бороться со своими страхами. И ничего постыдного в этом нет. У всех нас есть страхи, но далеко не все способны результативно с ними бороться, - заключил Митч Ганновер.
- О какой результативности ты толкуешь?! Как бы я ни пыталась преодолеть свое смущение, да даже прямо сейчас, в эту самую минуту, когда ты так великодушно награждаешь меня комплиментами, я цепенею, - взволнованно произнесла Вероника.
- Из-за чего это?
- Из-за тебя, Митч. Одно то, что ты близко, ты обнимаешь меня, я под твоим пристальным взглядом, моя судьба в твоих руках, заставляет меня млеть и скукоживаться от страха в один и тот же миг, - прошептала она, крепко обхватив его за шею.
- Вероника... - попытался остановить поток ее признаний Митч.
- Подожди, я еще не закончила. Дай договорить, - мучительно попросила она его, отважившись на все, какие только возможно, признания. - Я трушу и жажду одновременно. Мечтаю о твоем поцелуе и готова бежать от него на край света. А с тех пор как мне стало известно о твоей умершей возлюбленной, я потеряла всякую надежду. Я хочу жить простой полной жизнью. Хочу любить и быть любимой. Но боюсь, что общение с тобой ограничится периодом моего контракта.
- Постараемся не допустить этого, - предложил Митч.
- Звучит так, как будто бы это легко.
- Нелегко, но достижимо, - заверил ее мужчина.
Митч обхватил лицо Вероники ладонями и поцеловал, рассчитывая развеять сомнения девушки в реалистичности ее желаний.
И в этот момент он почувствовал прерывистое придыхание и всю тяжесть напряжения взволнованной женщины. Скованное лицо, пухлые губы, сначала такие неподатливые, постепенно оттаивали; ее руки, сомкнутые у него на затылке, опали на плечи, высокая грудь приникла к его груди. И только тогда поцелуй стал упоительным и сладостным для обоих.
С победной улыбкой Митч Ганновер отпустил девушку.
- И что это доказывает? - упрямо спросила она его.
- Тебе не понравилось? И совсем-совсем не хочется повторить, укрепить и развить это маленькое достижение? - иронически поинтересовался он.
- Приятное завершение сумасшедшего дня, - скупо подытожила Вероника, - или же просто логичное окончание нашего разговора. Вероятно, оба мы делаем успехи в желании доказать самим себе, что все возможно. Но насколько разумно повторять этот опыт, Митч?
- А ты хочешь забыть, что был такой день и что подобное может повториться?
- Я боюсь вновь ошибиться, Митч. Боюсь лишить себя будущего в Мельбурне. Я устала менять города, окружение, работу. Мне нравится мое нынешнее занятие и то, что здесь я могу быть среди друзей.
- Не волнуйся... Со мной у тебя сложностей не возникнет, - заверил ее Митч Ганновер и в подтверждение своих слов разжал объятья.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В кабинете Митча трезвонил телефон.
Войдя к себе, Митч спешно приблизился к рабочему столу, поднял трубку и сказал:
- Да?
Затем последовала длинная пауза, в течение которой Митч занял место за письменным столом и попытался разобраться в ворохе документов, мимикой выражая недовольство непокорными обстоятельствами. Затем он взглянул на циферблат наручных часов. К полудню он выпил лишь чашку кофе, который ему сварила Кристин. С раннего утра у него крошки не было во рту.
- Да? - тем же тоном повторил Митч.
Наконец он дождался отзыва с другого конца телефонного провода. Женский голос, не узнанный им в самый первый миг, произнес:
- Митч?
- Да-да, я вас слушаю! Говорите! - нетерпеливо отчеканил он.
- О, привет! Гм... Это я... Виктория Бинг, - отозвалась она.
- Да. Чем могу помочь, мисс Бинг? - официальным тоном спросил ее шеф, памятуя о состоявшемся недавно разговоре.
- Мне вообще-то нужна Кристин. Но ее телефон почему-то не отвечает. Ты... вы не могли бы подсказать, как ее найти?
- И из-за этого вы отрываете меня от работы, мисс Бинг! - вспылил раздраженный ее многословием Ганновер.
- Но, поймите, Митч... мистер Ганновер, я уже чуть ли не час пытаюсь связаться с Кристин по ее рабочему телефону, но ни он, ни ее мобильный не отвечают. Не будь это дело срочным, я бы никогда не побеспокоила вас. И если вы ее увидите в ближайшее время или знаете, где она, то не могли бы попросить, чтобы Кристин мне перезвонила, как только сможет?
- Вы закончили, мисс Бинг? - совершенно вышел из себя Митч.
- На самом деле мне и с вами необходимо поговорить. Уверяю, это касается работы аукционного дома. У меня в последнее время такое чувство, что вы избегаете меня. Я не хочу, чтобы какие-то личные причины повредили общему делу. Следует обсудить приоритеты, мистер Ганновер.
- Теперь вы закончили, мисс Бинг? - ледяным тоном проговорил мужчина.
- Мне все еще нужна Кристин.
- После ланча я ее отпустил. Чем вам помочь, я, увы, не знаю. И постарайтесь больше не беспокоить меня по пустякам, мисс Бинг.
- А как мне знать, что, на ваш взгляд, является пустяком, а что - поводом для обсуждения, мистер Ганновер! - позволила себе возвысить голос Вероника.
- Специально для вас, мисс Бинг, я составлю перечень тем, подлежащих и не подлежащих обсуждению, которые Кристин вам вышлет электронной почтой, - съязвил шеф.
- Замечательно. Теперь я, по крайней мере, знаю ваши приоритеты. Знаю, чем таким эпохальным вы занимаетесь, когда подчиненному нужна конкретная помощь. И очень вам сочувствую. Не просто же будет такому важному начальнику предусмотреть все возможные предметы обсуждения. Так что и поужинать не придется, и на завтра дел останется. Желаю удачи! С нетерпением жду перечня! - бросила Вероника.
- Это все? - отпарировал он.
- Теперь все, - удовлетворила его нетерпение подчиненная.
- Тогда до встречи на аукционе в субботу, мисс Бинг! - неожиданно доброжелательно попрощался Митч.
- Если вам будет угодно! - не купилась на снисходительность женщина.
- Повеселимся, - грустно проговорил он и положил трубку.
Отмахнувшись от кипы бумаг, Митч Ганновер открыл верхний ящик рабочего стола и достал из него большую цветную фотографию Клер в рамке. На этом снимке его красавица жена была запечатлена в океане солнечно-желтых нарциссов. Он сделал эту фотографию, когда они гуляли по цветочной выставке в Лондоне.
Клер улыбалась ему с портрета своей тихой и нежной улыбкой, которую он так любил. Никакого намека на то, что менее чем через месяц ее жизнь оборвется.
Оба вечно занятые, они так редко куда-то выбирались. Зато каждую такую прогулку Митч помнил почти по минутам. В тот день они ели пиццу в придорожном кафетерии за городом, он купил Клер фетровую шляпу в шотландскую клетку, которая ужасно не шла его жене, смотрелась забавно на ее медных волосах. Они прогуляли весь день до позднего вечера. В его памяти один такой день с Клер стоил тысячи дней его жизни.
Митч провел рукой по нежной щеке жены. Стекло словно мешало прочувствовать биение ее жизни.
Он положил фотографию обратно в ящик стола и, как всегда, прикрыл бумагами. Такое невозможно повторить. И не стоит тешить себя надеждами.
Вероника приставила ладонь козырьком к лицу, прикрывая глаза от солнца. Кристин беззаботно вышла из своего любимого кафе, в котором обычно обедала одна или с коллегами, и направилась в сторону дома, где снимала квартирку. Она надела на нос солнцезащитные очки и беспечно зашагала по тротуару.
Девушка рассчитывала на эту встречу. Она поспешила к подруге и совершенно неожиданно выросла у нее на пути. Но Кристин не растерялась.
- Что ты сделала с Митчем?! - обвинительно воскликнула ассистент босса раньше, чем Вероника успела открыть рот.
- Что?! - только и смогла пробормотать та, во все глаза уставившись на Кристин.
- А то, что мне еще не приходилось видеть своего вечно мрачного шефа в столь удрученном состоянии, дорогая!
- А в чем дело? Почему он, по-твоему, удручен?
- Брось прикидываться, Бинг! - резко осадила она подругу. - Это я тебя спрашиваю, что ты с ним сделала. Я чувствую свою ответственность, свою вину, если хочешь, за то, что настояла на твоем приеме не работу.
- Как великодушно с твоей стороны!
- Дерзости здесь не помогут, Бинг. Не забывай, что это я проколола тебе уши. И я вызвала "скорую", когда ты рухнула в обморок перед экзаменами...
- Не понимаю, почему ты на меня взъелась, но хочу сказать, что искренне благодарна за все, что ты для меня сделала. Я очень дорожу этой работой и намерена задержаться на ней как можно дольше, - заверила Вероника свою гневную подругу.
- Ты дорожишь... - проворчала Кристин.
- Да, эта работа мне очень нравится, - кивнула Вероника.
- Работа ей, видите ли, нравится. А люди тебя нравятся? Людьми ты дорожишь? - еще пуще вскипела подруга.
- Я вообще не понимаю, что происходит! - обреченно заключила Вероника. - Сегодня ко мне в офис доставили огромный букет белых гардений. Я подумала, что это чья-то выходка после того, как я пошутила насчет своих предпочтений за коктейлем. А потом... Нет, это не важно, - осеклась она.
- Мне кажется, ты заигралась, Бинг. Пора бы тебе понять, чего ты хочешь, подруга, и успокоиться, - резко проговорила Кристин и зашагала по тротуару прочь.
- Я знаю, - сказала ей вдогонку Вероника. - И меня сложившаяся ситуация тоже тревожит.
Кристин резко остановилась и повернулась к Веронике.
- Нужно было думать об этом до своего театрального появления у дверей "Ганновер-Хауса" на этом идиотском "корвете". Насколько мне известно, из прочих мест тебя тоже гнала неспособность примирить свои фантастические представления о жизни с реальным положением дел. Я была уверена, что человек, который пережил столько, сколько выпало на твою долю, не станет рисковать добрым отношением ради каких-то беспочвенных претензий. Здесь же тебя встретили по-доброму и с пониманием. Но вместо того, чтобы оценить это по достоинству, ты стала агрессивно демонстрировать свою уникальность. Мне очень жаль, что я совершила такую ошибку. И мне искренне жаль Митча. Не знаю, что у вас с ним там произошло. Но его я жалею больше, чем тебя, поскольку он стал пассивной жертвой твоей бурной инициативы и бесконечных эскапад... И это после того, как я рассказала тебе о постигшем его горе! Это просто немыслимо, Бинг.
- А что с Митчем? - виновато спросила Вероника.
- Будто ты не знаешь, - гневно прищурилась Кристина.
Вероника отрицательно покачала головой.
- Он сегодня пришел на работу мрачнее тролля. И не говори, что ты тут ни при чем. Ведь это ты, а не кто-то другой, завершила свои вчерашние выходки за ужином в доме его родителей.
- Просто я попросила его не усложнять. И только. Я высказала свои опасения, что сближение только повредит делу, - не вдаваясь в подробности, призналась Вероника.
- Слушай, Бинг. Ты и прежде нервировала меня своей катастрофической непоследовательностью. Ты хороший человек, но твоя дурацкая откровенность выходит боком всем, включая тебя саму... Ты вздыхаешь по нему, ты грезишь им, ты откалываешь номера, лишь бы только обратить на себя его внимание. Но как только дело доходит до выбора, ты принимаешься метаться из стороны в сторону. У тебя всегда есть миллион доводов в пользу и столько же доводов против. Самое ужасное, что ты начинаешь их формулировать. Складывается впечатления, что только у тебя одной сомнения, только у тебя одной опасения, только ты одна идешь на риск. Как, по-твоему, должен чувствовать себя человек, который только что услышал: "Ты, конечно, классный, но спокойствие мне дороже, я не считаю наши отношения заслуживающими того, чтобы рискнуть ради них всем"?
Вероника застыла в изумлении, прикусив губу.
- Значит, я права, - заключила Кристин и вновь ускорила шаг.
- Кристин, постой, - окликнула ее Вероника, но та и ухом не повела. - Ну, сама посуди, какая мы пара?! У меня нет шансов!
Этот глас отчаяния заставил Кристин остановиться. Она обернулась к подруге и стиснула ее в объятьях.
- Дурочка ты моя безнадежная, - нежно пожурила она Веронику. - Если у тебя нет шансов, то у кого они есть? Ты уникум, Бинг. Бедный, несчастный ребенок. Двадцать шесть лет, дюжина переездов, а ты по-прежнему все та же девчонка, для которой существует либо феерический триумф, либо полный провал, которая панически боится манго и абрикосов...
- Я больше не боюсь ни манго, ни абрикосов, я их просто не ем, - слезливо пробормотала, уткнувшись в плечо подруги, Вероника.
- Ну, вот и молодец. С этим действительно рисковать не стоит. А что касается Митча, то не становись для других людей тем же, чем для тебя являются манго и абрикосы.
- Я работаю над собой, Кристин, - пролепетала Вероника. - Сколько я себя помню, я все время работаю над собой. Но после смерти мамы мне стало так одиноко, так тоскливо. А все мужчины, с которыми я пыталась встречаться, только и делали, что требовали от меня сочувствия, внимания, понимания, снисхождения, даже помощи. Видимо, принимали меня за полную дуру.
- Не за дуру, а за добрую и заботливую женщину.
- Возможно, - согласилась Вероника.
- Хватит переделывать и преобразовывать себя, а вместе с собой пытаться изменить и весь мир. Начинай жить с тем немалым багажом, который у тебя уже есть. Ты пришла в новую среду, где тебя с радостью приняли не только потому, что ты доказала свою профессиональную состоятельность, но в первую очередь потому, что ты личность. Пользуйся этим расположением, не злоупотребляя. Не перегибай палку, и тогда тебе не придется в очередной раз спасаться бегством и все начинать с нуля, - наставляла Кристин.
Начало аукциона задерживалось уже на десять минут, атмосфера в галерее была накалена. Это чувствовалось даже в отдаленном офисе Бориса, где любимец женщин позволил укрыться Веронике, выделив для этого даже кресло и угол своего стола.
По коже девушки дикими бизонами пробегали мурашки, отчего ее заметно трясло.
Борис мучительно наблюдал за Вероникой, не зная, что предпринять. Он трижды порывался предложить ей немного выпить, но каждый раз сам себя и одергивал, поскольку был риск спровоцировать новый эксцесс.
Так как она волновалась сейчас, Вероника в жизни своей не волновалась. Даже когда ей впервые предстояло выступать в роли ведущей на благотворительном вечере ассоциации в одном из пятизвездочных отелей Сиднея, где был весь высший свет города и страны.
Вбежала Кристин.
- Как ты?
- Прекрасно, - отстукивая зубами лихорадочный туш, процедила Вероника. - Вот только завалю все дело, и можешь считать меня свободной от этой обязанности, - зло пошутила она над собой.
- Ты бледна, как наволочка.