Очень вряд ли. В Иттане всё зудело надеждой поскорее покинуть этот гарнизон и впредь объезжать его стороной.
- Что произошло с магом? - спросил он, уложив листок-направление в карман.
Комендант заметно помрачнел.
- Исчез на очередной вылазке. Мы его неделю искали, но впустую. То ли дезертировал, то ли был сожран. - Задумался, долго формулировал мысль (уж не сглаживал ли углы, оберегая от каких-нибудь неприятных подробностей?) - Ты слышал о завесах?
- Конечно.
Тонкая материя разделяла мир живых и мертвых. Иногда она прорывалась, и тогда открывалась завеса. Откуда та бралась - неизвестно, но её появление сопровождалось энергетическим всплеском. Сама по себе завеса опасности не представляла, но изредка из неё вылезали создания, которых так и окрестили: "тварями завесы". Через какое-то время, обычно за год-два, завеса истончалась и пропадала. Но те маги, которые проникали в неё, чтобы изучить изнутри, редко возвращались, а если какому везунчику и суждено было вырваться из межмирья, то в голове его всё мешалось, путалось, повсюду чудилась невидимая угроза или голоса. Происхождение и строение завес оставалось загадкой для всех, даже для расы теней, жрецы которой умели перемещаться по межмирью.
Магам рассказывали о разрывах и тварях, их населяющих, в академии, но вживую Иттану не приходилось видеть ничего подобного.
- Так вот, меньше года назад в километре отсюда появилась одна, и она растет, ширится. Наши поговаривают, что всему виной какой-то сильный выброс стихийной магии. Возможно, что-то случилось у теней, но те молчат. А нам отдувайся. Но дело не в том. Чудовища из завесы с поразительным постоянством нападают на гарнизон, мы, конечно, отражаем нападения, и успешно. Но в момент, когда завеса выплевывает своих "деток", - сморщился, - из неё сыплется некий песок. Соль. Для удержания гарнизона эта соль просто жизненно необходима. Как-нибудь наглядно объясню, зачем, - ответил на невысказанный вопрос Иттана. - Потому у поисковиков две цели: первая - обезвредить остатки вражеских сил; вторая - собрать всё, что выпало из завесы и доставить сюда.
- А маг зачем?
- От вашего присутствия завеса успокаивается, что ль. - Комендант опять встал. Несмотря на то, что ходьба давалась ему с трудом, он не мог усидеть на стуле. - Да-да, ты не знаешь, чего с ней делать. Разберешься на месте, усек?
Кивок.
- Отлично. В твоей команде нынче пятеро, больше выделить не могу. Людей у нас мало: мрут кто от болезней, кто от когтей гадов, кто от сифилиса. Ты к девкам здешним не ходи, - предостерёг комендант, подмигивая, - лучше кого из обслуги под своё крыло возьми, всяко надежнее. О первой вылазке сообщу, пока знакомься с солдатами да обвыкайся. Если ты хоть на треть столь же яростен, что твой отец - мы не сдохнем. Свободен!
Комендант указал на выход.
Голова шла кругом. Вместо трех лет прозябания в никому ненужном гарнизоне он оказался в месте, находящемся поблизости с разрывом. Интересно. Завесу он обязательно исследует вдоль и поперек, напишет по итогам научную работу с вычурным названием - на зависть всему научному свету Янга, а то и всей страны.
У неосвещенной лестницы он застал парочку, занятую явно важным делом: широкоплечий паренек вовсю стягивал с девушки юбку. Он был настолько увлечен процессом, что не заметил подкравшегося Иттана, а то и прошел бы мимо, но что-то заставило его остановиться, присмотреться сквозь рассеянный полумрак. Руки девушки были сведены над головой, живот приперт коленом к стене. Она не звала на помощь, не плакала, но судя по позе - обоюдным желанием тут не пахло.
Иттан постучал парня по плечу, и тот от неожиданности выпустил девушку из захвата. Та, недолго думая, залепила коленкой меж ног неудачливому любовнику и, нырнув слева от Иттана, бесшумно растворилась во тьме. Парень взвыл, оседая на стену.
- Скотина! Я тебя ещё словлю! - прохрипел он и окрысился: - Тебе какого ляда неймется, а?
Иттан скорее не увидел, а почувствовал, как ловким движением парень вытаскивает нож, как замахивается, метясь в бок. Промахнулся - Иттан посторонился. В темноте слабо различались очертания, и ориентироваться приходилось на слух и чутье. Иттан медлил. Для сплетения любого заклятия нужно сосредоточиться, но парень атаковал раз за разом, не целясь, вспарывал лезвием воздух.
Да и бес с ним, с заклятием. Перед ним вчерашний юнец, взбешенный ребенок, а не противник, стоящий траты резерва. Иттан закрыл глаза. Шаг влево. Интуиция обострена до предела. Поворот. Толчок локтем.
Удар пришелся в солнечное сплетение, и нож выпал из обмякших пальцев. Парень согнулся, рыча от боли.
- Я отомщу, - пообещал он и добавил парочку нелестных эпитетов в адрес сбежавшей жертвы и Иттана.
- Милости прошу. - Тот забрал нож, обтер его о штанину. - Командующий поисковым отрядом Иттан Берк. Подсказать, где живу?
Ответа дожидаться он не стал - ушел. Гарнизон - та же академия, разве что дозволено слишком многое. Но, как и в академии, здесь хватает непослушных мальчишек, которых необходимо усмирить ради их же блага.
У самых дверей в спальню кто-то прошмыгнул что крыса, махнув хвостом-волосами. Спасенная девушка оказалась совсем рядом, схватила Иттана за локоть.
- Спасибо.
- Будь аккуратнее, - посоветовал Иттан.
Светлячка, вспыхнувшего под его пальцами, она нешуточно испугалась. Отпрянула, загородив лицо ладонями.
- Он безвредный, - уверил Иттан и в доказательство ткнул ногтем в центре светящегося шарика.
Девушка подалась вперед, и в зеленоватом свете черты её лица стали различимы. Нос пуговкой и вьющиеся волосы. Выступающий подбородок и глаза, чуть сощуренные, темные-темные.
- Ты?! - ахнул Иттан.
А девица попятилась, тоже рассмотрев, кто спас её шкуру. Спустя мгновение она припустила так, будто от этого забега зависела вся её жизнь.
Ну, или она опять что-то стащила.
- Да постой ты! Ненормальная!
Иттан с тяжелым вздохом, выразившим всё его негодование, перешел на бег.
12
Он успел изловить её у самого выхода, притянул к себе и, не отпуская из крепких объятий, потащил в свою комнату. Девица брыкалась, даже цапнула за ладонь - но Иттан не выпустил добычу. Дверь он предусмотрительно закрыл на ключ. Светлячок неотрывно следовал за Иттаном, окрашивая убогую обстановку комнатенки в нежно-зеленоватый. Девица жалась к стене.
- Давай поговорим.
Иттан примирительно поднял руки, показывая, что ладони его чисты.
- Нам не о чем разговаривать, - отрезала воровка. - Из-за тебя я вляпалась в эту историю. Из-за какого-то кольца, которое даже не продать - уж больно оно приметное. Так ладно, ну, дурная я, но отдала ж кольцо… А ты на виселицу отправил. Вот спасибо!
Она схватила ночную вазу и замахнулась ей, намереваясь то ли кинуть, то ли огреть. Опасное оружие, ничего не скажешь.
- Послушай. - Иттан шагнул вперед, пропуская перед собой светлячок, который не переставал пугать девицу - та даже зашипела, когда он подплыл к ней вплотную. - Я не думал, что тебя захотят казнить. К тому же в итоге ты здесь.
- Уж не по твоей воле. - Окончательно вжалась в стену.
- Вообще-то по моей, - Иттан улыбнулся. - Я заплатил главному следователю, чтобы повешение заменили на что-то иное.
Девица долго изучала его, а в глазах её плясали светлячки. Вазу она брякнула на пол.
- Бородатый мужик - это ты?
Иттан поскреб отросшую за недели дороги бороду. Видимо, он.
- Обалдеть… - Воровка хлопнула себя по лбу. - Сначала страже сдал, а потом у неё же выкупил. У тебя с головой всё в порядке?
Почему-то ему стало так смешно, что Иттан прыснул. В порядке ли у него с головой? Нет, нет и нет! Не видно, что ли?
Если б не кольцо это треклятое, и он, и она жили бы своей прежней жизнью. А теперь они почти на равных - заложники гарнизона.
- Чего ржешь? - буркнула девица и вдруг тоже засмеялась, припадочно, на грани с истерикой. Наверное, от переживаний и свалившихся на неё проблем.
- Как тебя зовут-то? - ради приличия спросил Иттан, зажигая на столе тонкие свечи, которые скорее коптили, нежели дарили свет. Светлячок растворился, и девица выдохнула.
- Тая, - брякнула она и ответно любопытствовать не стала.
- Приятно познакомиться, Иттан.
- Засунь свои манеры знаешь куда? - посоветовала новоиспеченная знакомая.
- Какая воспитанная девочка, - не остался в долгу бывший светлый декан. - Пить будешь?
Из сумки, привезенной с собой, он достал флягу. Виски был крепок, с терпким дубовым ароматом. Иттан протянул флягу Тае, но та предусмотрительно заявила:
- Ты первый.
Он жадно отхлебнул, глотком этим смахивая нервозность последних недель, усталость долгого путешествия. Тая последовала его примеру.
Вскоре они сидели на кровати, передавая друг другу флягу и солонину (заботливая матушка уложила её столько, будто отправляла Иттана в голодные края). И спорить больше не хотелось, как и враждовать. Всё, хватит, отвоевались.
- Мне неспроста кажется, что ты гораздо старше, чем выглядишь? Сколько тебе лет? - Иттан расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.
- Приличную женщину нельзя спрашивать о возрасте, - ответила Тая с ехидцей. - Но я неприличная, потому отвечу. Мне двадцать.
Многие в её возрасте воспитывают если не второго, то первого ребенка. Другие, только окончившиеся учебу, берутся познавать взрослый мир. А что повидала она? По морщине, залегшей меж бровей, и всегда чуть сощуренным глазам - точно выискивающим опасность - Иттан понимал: многое.
- Почему ты вернула кольцо? - Иттан сделал новый глоток, с наслаждением потянулся, когда тепло пробежало по горлу и осело внизу живота.
- Что за допрос? - Тая поджала губы. - Не надейся, совесть меня не замучила.
- Я вообще сомневаюсь в наличии у тебя совести. И всё-таки, почему? Неужели испугалась моих слов?
Она выхватила флягу и впилась в неё как в бутылку с водой в зной.
- Да сдались мне твои угрозы. Тот мужчина, ну, в отглаженной рубашке…
- Регс, - подсказал Иттан.
- Наверное. - Тая почесала кончик носа. - Он опасен, я нутром чую, с ним лучше не связываться. И я подумала, что, отдав кольцо, отработаю как-нибудь свою ошибку и получу свободу. Кто ж знал, что ты такой законопослушный мальчик.
Иттан развел руками.
- Каким уродился.
- Забыли. Покажи свою светящуюся штуку, - попросила Тая, облизываясь.
Щелчок пальцами, и светлячок заплясал перед самым её носом. Тая провела над ним, принюхалась - словно звереныш, а не девушка - и покрутила головой. Вылитый крысеныш. Иттан в детстве любил играть с придомовыми мышами, тощими и маленькими, безобидными, но такими доверчивыми. Они, не знающие о людском коварстве, сами шли в руки, если там лежал кусочек сыра. Водили носиками, и усики их умильно шевелились. Маменька, когда увидала сына в обнимку с мышью, завизжала и приказала вытравить их. После Иттан долго ещё находил маленькие тельца, скрюченные, с глазами-бусинами, в которых застыло непонимание.
- Везет тебе. - Тая попыталась схватить светлячок, но тот улизнул. - Живешь в огроменном доме, сам маг, вон какие штуки пускаешь, а я, кроме скрипки, ни с чем совладать не умею.
- Как же? - притворно изумился Иттан. - А твои поразительные навыки щипачества?
- А, это… мелочи, - Тая зарделась. - Слушай, извини меня.
Она примирительно протянула ладошку, хрупкую и маленькую, словно кукольную.
- И ты - меня. - Рукопожатие вышло слабым, очень уж страшно было переломать эту ладошку надвое. - Чем ты не угодила тому герою-любовнику?
- Он предложил свою защиту, и я, наивная курица, решила, что это жест доброй воли. Ага, конечно. За добрую волю обычно берут двойную плату.
Тая развалилась на постели, раскинув руки-ноги и становясь совершенно беззащитной.
- Больше он тебя не обидит. Даю клятву.
Иттан ощутил себя ответственным за эту маленькую, тощую девицу с языком острым точно лезвие. Пока они в гарнизоне, глупо цапаться - эти стены давят, а с кем-то, с кем есть общее прошлое, не так тоскливо. Потому, если придется, Иттан защитит свою личную воровку - по крайней мере, если она сама не будет нарываться.
- Не верю я твоим клятвами, белобрысый, - беззлобно буркнула "осчастливленная" обещанием и оттого особо благодарная Тая.
- А мне плевать. Ложись спать, - Иттан похлопал по заиндевевшему покрывалу.
Тая спорить не стала - уснула, обнимая недоеденный кусок мяса. Дыхание её было тихим и осторожным, словно девушка боялась спугнуть кого-то. Или, наоборот, разозлить.
Крепкий алкоголь, первый за долгое время, плавил мозги. И размышлять над чем-то важным - а зачем оно?
Её волосы пахли миндалем. Иттан подумал, как, должно быть, странно пахнуть тем, чего, наверное, никогда в жизни не пробовала. Внезапно ему до помешательства захотелось купить ей миндаля, а ещё почему-то шоколада.
Новое чувство было странным и нелепым. Они - не враги, но и не друзья. Просто два существа, попавших в передрягу. Вынужденных прибиться друг к другу, чтобы изгнать одиночество. Разве товарищам по несчастью покупают шоколад?
И всё-таки миндальный запах дурманил разум, а потому казался пьяному Иттану невероятно вкусным.
Притягательным.
Важным.
Даже необходимым.
13
Тая.
Она улизнула из-под теплого мужского бока (когда холод пробирает до костей, хорош любой бок, пусть даже принадлежащий недругу) с рассветом, под первый луч солнца, что проник к клетушку. В дверях обернулась, смерила спящего Иттана пристальным взглядом - какое нелепое имечко, будто икота пробрала! - от которого мужчина заворочался, и, тряхнув волосами, выскочила наружу.
Неужели полоса невезения кончилась? За прошедший месяц на долю Таи выпало столько всего, словно боги, отвернув свои прекрасные лики, обнажили перед ней громадные обрюзгшие зады.
…В гарнизон, что стоял на пригорке, Тая прибыла вчера поздним вечером вместе с остальными добровольцами. Всего тех набралось на три телеги: никому не нужных, но не растерявших желания бороться крепко сложенных мужчин - других не брали - да с десяток женщин, взятых на обслуживание солдат. Добровольцам - всем, кроме Таи, - сулили крышу над головой, пищу и деньги. Негусто, но всяко лучше, чем вечная голодуха, от которой сводит живот.
Распределение заняло несколько минут:
- Направление! - требовал служивый, что обходил новоприбывших. Он забирал лист бумаги, бегло смотрел на него и оглашал: - В лучники! - или: - В защитники! - или: - В резерв!
Но около Таи он остановился, оглядел придирчиво.
- Возраст?
- Четырнадцать, - привычно ответила Тая.
- Охота тебе жить в свое удовольствие? Одежки менять, шоколад лопать, а, малютка?
- Кто ж откажется, - подбоченилась она, уже догадываясь, куда её направят.
- Мужиков не боишься? Не брезгливая часом?
- Нет.
- Вижу, направление твое бессрочное. - Служивый ткнул ногтем в бумажку. - Но если пять лет отработаешь в Доме утех, выпустим тебя на волю. Согласна?
- Да.
- Хорошо, - сказал служивый с одобрением. - В Доме утех таких красавец как ты всегда примут. Завтра пообщайся с тамошним управляющим.
Кто-то из стоящих в шеренге гоготнул, но Тая только пожала плечами. Спать с мужчинами - не худшее, тем более если за это сулят свободу. В конце концов, последние четыре года именно этим она и занимается, пускай мужчина у неё всего один.
Зато какой.
По суровой невозмутимости Кейбла Тая даже соскучилась.
На первое время её поселили в женском бараке в настолько длинной комнате с рядами узких кроватей, что конец той виднелся в десятках метров от входа. Здесь жили женщины, обслуживающие крепость: кухарки и поломойки, швеи. Света, даримого лучинами, расставленными у кроватей, не хватало, впрочем, Тае не привыкать к потемкам, от которых болели глаза. В Затопленном городе случались деньки, когда и лучин не было - жили наощупь.
Некоторые кровати пустовали, но по вещам, уложенным на табуретках у изголовья, Тая понимала - здесь кто-то есть. Где-то спали женщины, укутавшись в одеяла. Она нашла первую свободную табуретку, сложила на неё выданное мыло и комплект одежды размера этак на четыре больше положенного.
- Новенькая? - Худая женщина в летах, проходящая мимо койки, оглядела Таю с сочувствием. - Куда пристроили?
- В Дом утех, - ответила Тая, расшнуровывая ворот.
- Дом утех? - переспросила женщина, и сочувствие затопило её голос. - Ты аккуратнее, слухи о том доме не самые аппетитные. Ай, не слушай меня, - почему-то передумала она. - Всё хорошо там, да ещё и денежно.
- Какие именно слухи? - Тая заинтересовалась, но, как ни старалась, путного выведать не смогла. Женщина отмахивалась, юлила. И в этом её нежелании говорить чудилось нечто неприятное.
- Если мне не понравится - могу ли я изменить направление? - сдалась Тая после пяти минут уговоров.
- Как? - Женщина покачала головой. - Здесь такое не принято, куда определили, там и служи.
Картина вырисовывалась безрадостная: в Доме утех творится что-то неладное, направление не изменить. Что ж, рано паниковать. Сплетни про Дом Тая узнает у кого-нибудь менее упертого и более сговорчивого.
- Здесь есть библиотека? - решилась она.
- На втором этаже казарменного здания. Ты читать-то умеешь?
Читала Тая по слогам, но ей до чесотки захотелось стать полезной. И, если окажется, что в Доме утех не так уж и сладко живется, уйти туда, где лучше. Если повезет, и в библиотеке окажутся нужные книги, то ей удастся защититься. Спастись. Найти себе место. Она крыса Затопленного города, а крысы живучи и выносливы - так говорил Кейбл.
Но двери в библиотеку были заперты, и Тая, поскребшись немного, поняла, что ломиться внутрь бесполезно. Она побрела обратно, вслушиваясь в шорохи, рассматривая узкие коридоры и двери, за которыми что-то скрывалось. Тая искала ниши и ходы к отступлению, запоминала мелочи.
- Заблудилась? - услышала она бархатистое.
Тая обернулась. В сумраке мужские черты смывались, но существо (наверное, человек) было высоким; не хрупким, но и не массивным. Обычным.
- Нет. - Она засунула руки в карманы потрепанной, но любимой куртки.
Мужчина - скорее молодой парень - сделал шажок к ней.
- Ты сегодня приехала, правильно? - И, не дожидаясь ответа, заговорил: - Симпатичной девушке опасно разгуливать в одиночку по казармам, особенно ночью. Ты хоть представляешь, сколько здесь обитает всяких уродов? То-то же, - сказал, хотя Тая промолчала. - Как тебя зовут?
- Тая.
- Красивое имя. - Парень обошел недвижимую девушку и застыл напротив неё. Показалось, будто в глазах его сверкнуло пламя. Тая, напрягая зрение, чтобы рассмотреть нового знакомого. Он ей не нравился - так сильно, что на загривке волосы вставали дыбом. - Тая-Тая-Тая, - пропел негромко. - Меня зовут Карт. Без лишних слов: я предлагаю тебе защиту.
- От кого? - уточнила с интересом.
- От всех.
Неплохое предложение, если вдуматься. Гарнизон полон мужчин. Гарантирует ли управляющий Дома утех, что его служительниц никто не тронет в свободное от работы время?
- И что ты за это хочешь?
Карт засмеялся, но смех его звучал неискренне.
- Ничего. Новенькой девушке нельзя без защитника, а ты… мне нравишься.