Финну с трудом удавалось сохранять невозмутимое выражение лица. И все же Финн невольно вспомнил сестру, постоянно окруженную подругами. Кроме того, когда она была подростком, рядом была мать. Страшно и подумать, каково пришлось Серене: не знать, что такое шопинг, секретные разговоры о мальчиках и поцелуях – все то, что так запоминается девочкам из детства и юности.
– У тебя есть сестра? – тихо спросила она.
– Да, есть, – ответил он. – Ее зовут Ева.
Вспомнив сестру, Финн испытал привычный укол совести. Она очень тяжело переживала смерть их матери, Либби Сейнт-Джордж. А он? Отвернулся от них обеих в погоне за мечтами и славой. Отец, знаменитый Ники Сейнт-Джордж, поп-звезда восьмидесятых, тоже в свое время покинул семью в поисках тепла в чужой постели. Сейчас Финн не мог поверить, что этот человек, всегда бывший для него героем, не смог справиться с сердечной болью. И, сердясь на отца, он не мог его ненавидеть, потому что и сам боролся с этой же болью день ото дня, особенно после того, как оставил Еву и мать. И все же младшая сестренка обожала его.
– Иди-ка сюда, – поманил он ее.
Он галантно распахнул дверь перед Сереной, и она робко скользнула в небольшую роскошно обставленную комнату, где частенько играли высокопоставленные чины.
– Почему я каждую секунду ожидаю, что заиграет Симфонический оркестр Монте-Карло? – спросила она.
– Здесь очень красиво, так что это обман зрения.
– Значит, тебе нравятся такие места, – произнесла она тихо и прижалась к стене.
Финн подошел к старинной оттоманке изумрудного цвета и повернулся к своей спутнице.
– Так что бы тебе хотелось на ужин?
Девушка наморщила маленький носик.
– Я лучше умру с голода, чем пойду ужинать с тобой.
– Вы довольно быстро меняете свое мнение, леди. Помнится, не далее как сегодня днем вы сказали: "Я скорее умру, чем появлюсь там" – и вот вы в казино. Что заставило вас передумать?
Надув свои прелестные губки, Серена оглядела его с головы до ног, и, казалось, взгляд ее прожигает его смокинг стоимостью в десять тысяч долларов.
– Прежде всего скажи мне, почему ты меня избегаешь? – спросила она.
– Потому что каждый раз, глядя на тебя, мне хочется поцеловать этот прекрасный ротик. Но ведь ты этого не хочешь, не так ли, Серафина? – произнес Финн низким обволакивающим голосом. Сейчас он не смог бы разговаривать обычным тоном ни за что на свете.
Серена снова упрямо вздернула голову.
– Нет, не хочу.
– Тогда я тебе советую держаться подальше от меня. Рано или поздно повторится то, что произошло между нами прошлой ночью.
На шее Серены затрепетала жилка, нежный румянец окрасил щеки, и Финн понял, что она вспомнила их поцелуй. Он до сих пор ощущал вкус ее губ.
– Я не собираюсь повторять своих ошибок. Мне достаточно один раз увидеть катастрофу, чтобы потом быть осторожным водителем, – чопорно ответила девушка.
Но в тот же момент выдала себя с головой, облизнув свои алые губы.
Ага, значит, все-таки Серена не может забыть поцелуй. Финн был готов поспорить на что угодно, что она также хочет большего и презирает себя за это.
Тонкое черное полупальто выше колена со стоячим воротником – в нем она похожа на неприступную учительницу. Хотя голые колени и округлые лодыжки явно не вписываются в образ. Ее ножки…
Сжав зубы, Финн сделал глубокий вдох.
– Вы любите азартные игры, мисс Скотт? Не желаете испытать удачу?
– Не очень. Не думаю, что я вообще верю в нее.
– Я бы заключил с тобой пари, – протянул он. – Если ты сделаешь кое-что для меня, я подарю тебе одно желание. Конечно, если я смогу его исполнить.
Снова Серена горделиво вздернула подбородок, и ее серые глаза скептически сузились.
– Идет.
– Покажи мне, что надето под твоим пальто.
– Что?
– Ты меня слышала. Развяжи пояс, расстегни пуговицы, распахни пальто и покажи мне, что под ним.
Вихрь эмоций и адреналина захлестнул его. Что он делает?
Закрыв глаза, Серена сделала глубокий вдох, и грудь ее приподнялась, отчего жар прокатился по телу Финна тяжелой и неистовой волной.
– Сделка есть сделка, мисс Скотт.
Опустив руки, отчего подол ее пальто зашуршал от прикосновения ладоней, Серена нерешительно подняла их вновь, положив пальцы на пояс. Миг – и он упал к ее ногам. Финн стиснул зубы. Медленно, одна за другой, расстегивались пуговицы.
Сконфуженно вздохнув, Серена закатила глаза и распахнула пальто.
– Ну, доволен? – огрызнулась она.
– На седьмом небе.
Только эта девчонка могла ворваться в одно из самых престижных казино мира в потертых джинсах, высоко обрезанных и открывающих ее загорелые бедра, и очередной футболке, обтягивающей ее тугой пресс, – на сей раз голубой, с изображением двух дайверов и словами.
– Взгляни на свои ноги, – произнес Финн.
Серена проследила за его пальцем.
– Что не так с моими ногами? – нахмурилась она, вскидывая голову и буравя его взглядом. – Чему ты так радуешься, позволь узнать?
– Я никогда прежде не видел тебя ни в чем другом, кроме байкерских ботинок.
– И что? – усмехнулась она. – Одна из бывших отца отдала их мне. И тогда я надела их в первый раз.
Тут в мозгу его забрезжил рассвет, и Финн начал понимать. Вот почему она так не хотела приходить сюда. Чувствуя себя неловко в окружении женщин, Серена знала, что не принадлежит этому миру гламура и роскоши. И все же пришла за ним.
– Я снова спрошу, – угрожающе начала она. – Что не так с моими ногами?
– Ничего, крошка, они очень миленькие.
Не хватало только расстроить ее еще больше, заронив ложные подозрения в ее душу.
– Миленькие? – выпалила она гневно. – Котята миленькие, я – нет. И прекрати называть меня крошкой.
– Признайся, тебе нравится. Каждый раз, когда я это говорю, твое личико заливает восхитительный румянец.
– Не будь дураком, – бросила она. – Теперь моя очередь, я хочу мое жела…
Она внезапно замолчала, и зрачки ее расширились: в этот момент Финн встал с оттоманки и решительно направился к ней. Он не хотел нарушать своего слова, но кто сказал, что нельзя немного отвлечь эту озорницу? Если он сделает вид, что хочет ее поцеловать, у нее останется лишь два выхода: либо ударить его, либо бежать. И тот и другой исход его устроит. Подойдя максимально близко, Финн увидел, как Серена подняла голову, и на шее ее вновь забилась жилка.
– Готов поспорить, ты даже не представляешь, каким бы прекрасным выглядел твой бюст в декольте элегантного вечернего платья. – Он провел пальцем по ее шее. – А твоя кожа замечательного персикового цвета…
– Прекрати говорить ерунду, Финн.
– Чудесная футболка, – прошептал он, проводя пальцем между ее грудей, по изображению яростных волн в океане.
Он вел пальцем ниже и ниже, и жар начал подниматься к его бедрам, а когда он дошел до пупка…
Финн уперся в стену по обе стороны ее головы.
– Что… что не так?
Закрыв глаза, он прорычал:
– Мне нужно это увидеть.
– Увидеть что?
– Ты знаешь что. Твой живот.
Голос ее задрожал.
– Только если… Если ты скажешь мне, что не так с моими ногами.
Открыв глаза, Финн произнес:
– Ничего. Все с ними в порядке. Маленькие, хорошенькие ножки, как у балерины.
– Ты знаешь, что, когда врешь, делаешь паузы?
Прекрасно, она уже изучила его манеры.
– Хорошо, хорошо, это же тапочки.
На ее прекрасном лице отразился ужас.
– Да?
– Очень миленькие, – быстро добавил он. – С маленькими леопардовыми пятнышками.
Отчаяние ее достигло апогея, и Финн буквально почувствовал, как ее точно разрывает на части.
– Тебе не удастся меня смутить. Просто ты знаешь о женщинах гораздо больше, чем я.
– Согласен.
Проведя большим пальцем от уголка губ к середине, Финн галантно опустился на колени перед девушкой. Серена приподняла футболку с таким естественным изяществом, что у него заныло сердце: она просто не осознает, насколько сногсшибательна. Один быстрый взгляд… о нет. Черт возьми, он пропал!
Он легонько провел языком по серебряному колечку и шарику с бриллиантом. Ощутил холод металла и – внезапно – ее горячую кожу, отдающую… экзотическими фруктами и кокосом и чем-то еще – было сложно разобрать, но Финн знал, что отныне будет вспоминать этот невероятный миг.
– У тебя есть еще? – спросил он, прикасаясь к кольцу кончиком носа, одновременно приказывая себе встать на ноги и отогнать это наваждение.
– Е-еще? – только и сумела вымолвить она.
По тому, как вздымался ее живот, можно было угадать, что девушка с трудом дышит.
– Еще пирсинг.
– Нет…
Он застонал:
– О боже, ты меня убиваешь, Серена.
Финн встал и прижался к ней, желая ощутить прикосновение ее роскошной пышной груди к своей. Когда в последний раз он чувствовал себя так, как сейчас?
Впервые за долгое время он не думал о Сингапуре. С одной стороны, знать, что именно он стал причиной боли Серены, невыносимо. Но, с другой стороны, с нею он вновь ощущал себя мужчиной. И хотел ее.
– Я предупреждал, крошка. Тебе следовало уйти сразу, пока еще была возможность.
Отчаянно желая захватить ее всю, Финн поднялся, наклонился к ее лицу, закрытому густой волной волос, и прошептал, не в силах скрыть восхищение:
– Это сумасшествие, но ты это чувствуешь?
С трудом борясь с желанием закрыть глаза, Серена выдохнула:
– Нет.
– Хорошо. Я тоже нет.
Медленно, смакуя каждый миг, он прикоснулся губами к ее нежным розовым губам, и удары его сердца стали чаще.
Опьяненный близостью Серены, Финн прижал ее к стене, склонился над нею и поцеловал – страстно, требовательно. Между ними точно вспыхнула искра, и, ощутив прикосновение ее язычка, он почувствовал, как задрожали руки. Губы ее были прекрасны на вкус – теплые и влажные, страстные и подвижные. Невозможно было насытиться ими. Ему хотелось еще – чтобы она тоже начала двигаться, прикасаться к нему, ласкать его тело своими руками, хотелось чувствовать ее нежную кожу.
Тут внезапно дверь распахнулась, и ворвался гомон голосов. Случайные любовники отскочили друг от друга, точно ужаленные.
Девушка поспешно запахнула свое черное пальто.
– Мы сейчас же уходим, – скомандовал он, негодуя на себя за то, что поставил Серену в неловкое положение.
На полпути к двери один из мужчин, усаживаясь за игровой стол, разразился смехом, и девушка встала на месте как вкопанная, глядя ему в спину.
– Эй, крошка, – прошептал Финн. – В чем дело?
Она, не ответив, кинулась бежать к двери.
– Серена, остановись, стой!
Обогнав ее и встав на ее пути, прежде чем она все-таки собьет с ног кого-нибудь из гостей казино, Финн приподнял ее подбородок одним пальцем.
– Посмотри на меня. Не молчи. Ты что, знаешь того парня?
– Нет. – Дрожащими руками Серена вцепилась в его пиджак и уткнулась ему в грудь, точно истосковавшись по его прикосновениям.
Почувствовав ее горячее дыхание на своей коже, он инстинктивно заключил ее в объятия.
– Отпусти меня, Финн. Сейчас же!
Чувствуя, как ноги его наливаются свинцовой тяжестью, а руки сжимаются в кулаки, он нехотя отступил.
Глава 6
Серена, должно быть, сошла с ума – другого объяснения нет. Только сумасшедшие могут слышать голоса и видеть людей, которых давно нет в живых. В ушах до сих пор звенел этот смех… Втягивая воздух, Серена постаралась унять бешено колотящееся сердце и прижалась к Финну.
Этот мужчина просто опасен. А его поцелуй… Боже, а она-то уже начала верить, что все происходившее раньше ей померещилось.
Чувствуя панику, Серена принялась поспешно искать оправдание своему поведению. Не стоит так презирать себя, думала она, за то, что поддалась ему. Ведь половина женского населения планеты таяло под взглядом его небесно-голубых глаз, от одного вида чувственных, соблазнительных губ.
Ну вот! Она ничем не лучше этих отцовских цыпочек.
Рискуя привлечь общественное внимание, Серена яростно прошептала:
– Не смей больше прикасаться ко мне своими руками!
– Я понял, – горько ответил он, крепко сжав зубы, и Серене показалось, что и он в эту минуту ненавидит себя.
– Мне пора. Увидимся утром.
И Серена поспешно вышла.
Серена замедлила шаг, лишь очутившись за пределами казино – подальше от всей этой роскоши и гламура, – и ее ноги быстро замелькали по каменным плитам центрального входа.
– Я провожу тебя до гавани, – внезапно раздался мужской голос.
Рядом с ней, откуда ни возьмись, появился Финн – руки небрежно сунуты в карманы брюк.
– И не спорь.
В ушах ее снова зазвучал тот пугающий, какой-то зловещий смех, отчего вернулись боль и слабость. С Финном рядом было спокойнее, и Серена лишь произнесла:
– Хорошо.
Они шли по брусчатке улиц, и в вечернем воздухе разносился лишь стук каблуков блестящих ботинок Финна и шепот влюбленных парочек.
У Серены защемило сердце. Она никогда не испытает ничего подобного. Она не создана для отношений. Холод захлестнул ее колючей волной, и пришлось обхватить себя руками, чтобы хоть немного согреться. Вот перед ними развернулась во всем великолепии огней набережная, и морской воздух наполнил легкие.
– Спасибо, что проводил. Дальше я сама.
– Ты уверена? Может, я могу что-то для тебя сделать? Что ты хочешь, Серена?
– Единственное, чего я хочу сейчас, – это видеть Тома. Он был для меня больше чем брат – он был моим другом.
– Я знаю, – глухо ответил он, и в голосе его прозвучала боль и некая угроза. – Поверь мне, я знаю.
Остановившись, Серена посмотрела в его голубые глаза, наполненные нескончаемой мукой.
– Я бы сделал все что угодно, лишь бы повернуть время вспять. Что угодно, лишь бы изменить те слова, что я ему сказал. Я бы мог ответить "нет", когда он попросил взять его с собой.
Серена, не ожидавшая такого поворота событий, покачнулась, точно от удара. Том решил последовать за своим героем. Удивительно, как судьба, оказывается, зависит от наших собственных поступков.
Чувство вины стало ее второй натурой: каждый день она жила с ним и боролась, безошибочно угадывала его в других. Сейчас она – впервые за все время – заметила его у Финна.
– О, Финн, тебе ведь он нравился, так? – спросила Серена, догадавшись, что он тоже страдает.
– Он был хорошим парнем.
– Расскажи мне, что тогда произошло. Отец повторяет, что тогда была гроза, и он упал за борт ночью, но я проверяла – никаких похожих прогнозов, ни одного предупреждения.
Финн на миг закрыл глаза, и лоб его пересекла глубокая складка.
– Это было… – он на миг умолк, – неожиданно. Больше я не могу сказать ничего.
В голосе его послышалась неприкрытая горечь, и Серене так хотелось утешить его, но она лишь спросила:
– А почему мне так не кажется?
– Потому что ты должна отпустить его. – Финн провел руками по волосам. – Я знаю, что говорю. Тебе не станет спокойнее.
С моря подул холодный ветер, и по коже ее побежали мурашки. Серена вновь обхватила себя руками и потерла плечи.
– О каком покое ты говоришь? Я не знаю, что это такое.
Финн замер, глядя на нее, точно хищник перед прыжком.
– Тебя кто-то обидел в прошлом? – спросил он.
Теперь он едва ли был похож на человека – что-то дикое, звериное, казалось, появилось в его облике. Но – вот странно – зверь этот не намеревался нападать на нее. Напротив, он ее оберегал.
– Серена?
– Я… ну… Если честно, Финн, я не из тех, кто живет прошлым.
Не нужно вспоминать, какой наивной, слабой и уязвимой она была когда-то. Нельзя позволить ему даже заподозрить что-то похожее. Он не должен пробить ее броню – ни один мужчина больше не сможет этого сделать.
Это было тяжело забыть, как и невозможно было довериться кому-либо. Серена поклялась сама себе, что не позволит прошлому ей помешать, отравить ее жизнь страхом, но все же любые попытки к сближению с противоположным полом были весьма печальны. Но была еще любимая работа, команда, благодаря которым одиночеству не удавалось одержать верх. А если темные тени прошлого возвращались, Серена отчаянно боролась с ними.
– Я что, похожа на женщину, с которой можно обращаться как вздумается?
Медленно покачав головой, Финн внезапно улыбнулся:
– Моя храбрая девочка.
Взгляды их встретились… и Серена готова была поклясться, что в этот миг настал поворотный момент в их странных отношениях.
– Глядя на тебя, мне хочется обвинять и ненавидеть именно тебя.
Так было бы намного легче – винить во всем его, а не счесть эту трагедию несчастным случаем, от которого никто не застрахован. Но она продолжила:
– Но потом я испытываю чувство вины, потому что именно меня Том просил пойти с ним тогда, а я отказалась.
Какой же эгоисткой она была – не испытывая желания выходить в свет и общаться, Серена сказала брату идти одному и повеселиться.
– Если бы я пошла с ним, он бы не обратился к тебе. Какая я была трусиха!
Финн потянулся к ней, поднял руку и откинул локон волос с ее лба так нежно, что у нее защемило сердце.
– Нельзя взять на себя ответственность за чьи-то действия, малышка. Том был достаточно взрослым, чтобы принимать собственные решения.
– Тогда я должна была его убедить пойти на уроки плавания, – горько произнесла она, и голос ее сорвался. – Что-нибудь сделать, что угодно.
– Нельзя заставить кого-то сделать что-то против воли. Неужели ты считаешь, что он хотел бы, чтобы ты вот так обвиняла себя?
– Нет, – прошептала она.
Том сошел бы с ума, увидев ее сейчас. Да что там – увидев, что она так жестоко обходится с Финном, его героем, он был бы потрясен до глубины души. Он ведь без конца говорил о нем, и это бесило Серену.
– Как это произошло? – устало спросила она. – Ты был там? Я лишь хочу знать, не страдал ли он.
Мускул дернулся на челюсти Финна, и он сделал шаг назад, отчего Серене сразу стало холоднее.
– Я… спал. Это было ночью.
На лице его проступили явственная мука и чувство вины, он сильно побледнел, и ей захотелось вдруг обнять его. Дрожа, она потянулась к его руке, желая прогнать из своей души отчаяние и чувство одиночества, что мучили ее на протяжении многих месяцев.
Когда пальцы ее коснулись его руки, он отскочил, точно от удара тока.
– Я уже предупреждал тебя, Серена, – хрипло произнес он. – Если прикоснешься ко мне, я потеряю контроль над собой, не смогу остановиться.
На миг в памяти ее всплыл образ Финна, склонившегося над ней, взгляд его был прикован к ее животу, горячее дыхание обжигало кожу, и жар окатил ее мощной волной.
– Я… не понимаю тебя. Ведь я не…
– Некрасивая, ты хочешь сказать? О нет, ты ошибаешься. Не сексуальная? Я никогда еще не встречал более желанной женщины.
– Я имею в виду, я вовсе не женщина – во мне нет ни грамма женственности.
– Ты ошибаешься.
– Да ладно. А как же тапочки?
– Ты женственна по-своему.
– Нет, неправда.
Финн покачал головой и хотел что-то сказать, но потом передумал.