- Ты ведь это спланировал, - сказала я после минутного молчания. - Знал, что она явится, и поэтому притащил меня сюда. Чтобы она увидела и подумала…
- Умнеешь, - хмыкнул он. - Как спалось? Как похмелье?
- Нормально. Я хочу есть и…
Ладон вдруг поморщился и опустил голову к коленям, словно от боли. Сердце пропустило пару ударов. Почему - сказать было сложно.
- Что с тобой? Позвать кого-нибудь?
- Нет, - глухо отозвался мужчина. - Все нормально. Мне пора. Можешь идти к себе или остаться здесь. Завтрак принесут.
Он стремительно покинул комнату, даже не одевшись. Я ничего не успела понять, только ощутила острое чувство разочарования, словно лишилась чего-то, на что давно надеялась. Размышляя о загадочном поведении Ладона, я вернулась в собственную спальню, где искупала Ларана и Рыса, позавтракала, переоделась и принялась думать, что же напишу в письме маме. Отвлек меня лишь Тхэш, зашедший уже ближе к вечеру, когда сумерки за окном вот-вот готовились превратиться в ночь.
- Элла, спустись вниз, там к тебе пришли, - сказал он.
На миг я не поверила собственным ушам. Потом растерялась.
- Кто? Зачем?
- Хельга пришла, - улыбнулся Тхэш. - Не пугайся, она просто хочет поговорить.
- А… а Ладон разрешит?
- Куда ж он теперь денется? - как-то странно выразился наг и, не дожидаясь моего ответа, выполз из комнаты.
Мы все вместе - я, Ларан и Рыс рванули вслед за ним. Гости - это хорошо! Гостей у меня в этом замке еще не было!
Хельга стояла в холле, неподалеку от входной двери. Выглядела она, конечно, усталой, но совсем не печальной, из чего я заключила, что с мальчиком все хорошо. Правда, о цели визита женщины я не догадывалась.
- Элла! - Она улыбнулась мне, когда заметила. - Ой, а кто это?
Это ее Рыс принялся обнюхивать, а у Рыса на спине сидел Ларан.
- Это мой кот, Рыс, - ответила я. - А это птенец, я его в горах подобрала, выхаживаю.
- И Ладон разрешил? - поразилась Хельга.
Я только пожала плечами. Уж что-что, а поведение Темного Дракона я объяснить никак не могла.
- Как мальчик?
- Все хорошо, слава Высшему! Поправляется. Слабый еще, мало ест и не ходит, но оживает. Элечка, я пришла поблагодарить тебя. Не только от себя, но и от имени других детей и родителей. Ты нас всех спасла. Хотя и не обязана была. Мы знаем, что ты сбежала из замка и что Ладон злился. Собственно, вот…
Она протянула мне небольшой сверток, тот самый, который я заметила, спускаясь.
- Зачем? - опешила я.
- Небольшой подарок. - Хельга, кажется, смутилась. - Понимаю, не совсем то, что тебе сейчас нужно, но… Ты ведь знаешь, я швея. И я хочу подарить тебе что-то, что сделала сама. Возьми, пожалуйста, мне будет очень приятно.
- Спасибо. - Я заглянула за краешек свертка и увидела что-то белоснежное и, кажется, кружевное.
- Раньше такие платья я делала на заказ, - пояснила Хельга. - Но с некоторых пор заказы из Лесного и Верхнего мы не берем. Жалко, красивые платья получались. В общем, тебе очень пойдет, Элла. Порадуешь обитателей замка.
Она вдруг подмигнула мне и, наклонившись, тихо прошептала:
- Мне кажется, им очень не хватает света!
Часть вторая
Возлюбленная
В комнате я не удержалась и достала платье, хотя сначала не собиралась этого делать. Почему-то сознание того факта, что надеть мне его уже не представится случая, давило куда сильнее. Раньше я как-то спокойно воспринимала пребывание в замке и планы Ладона. Настолько спокойно, насколько вообще можно было все это воспринимать. А здесь боялась, что совсем упаду духом. Но все же не выдержала. Я вообще к подаркам относилась с особой нежностью. Почему-то любой подарок, будь это даже какая-нибудь безделушка, которые мама каждый год выбрасывала десятками, радовал меня.
Платье же было… платье было невероятно красивым.
Кружевное. Сплошь из кружева, без рукавов, до пола, облегающее фигуру до бедер и расширяющееся книзу. Белое-белое, как чистый снег. И действительно, оно мне шло. Вообще я платья не носила, но знала: если бы у меня когда-нибудь был выпускной бал, я бы надела именно такое платье.
- Вот это да! - Я не заметила, как сзади подкрался Тхэш. - Красиво. Я и не думал, что в девочке-подростке скрывается такая красота. Эй, Ладон, глянь на Эльчонка! Смотри, красотка какая!
Сначала я подумала, что Ладона в замке нет. Молчал он слишком уж долго, непривычно для меня. Обычно, если был в замке, отвечал сразу. А здесь повисла тишина, и только треск поленьев в камине ее нарушал.
А когда Ладон все же ответил, я не сразу поняла смысл его слов.
- Приведи ее, - пронесся по комнате его голос.
- Идем, Элла. - Тхэш мгновенно открыл дверь комнаты.
- Зачем? - не поняла я.
- Ладон хочет тебя видеть, пойдем.
- Зачем?
- Понятия не имею, Элла, быстрее выслушаешь, быстрее вернешься. Не волнуйся ты так.
- Что, прямо так идти? - Я оглядела платье.
- Да, прямо так. Красиво же, авось настроение Ладону поднимешь. Он с утра на меня рявкнул. Вот честное слово, Элька, уволюсь. На кой мне такая дружба, а?
Я пожала плечами. Не хотелось сейчас разговаривать с нагом. Голос Ладона меня изрядно напугал, в голову лезли нехорошие мысли. Например о том, что молодых девчонок хоронят в белых платьях.
Это были те же покои, в которых я проснулась утром. Кровать уже убрали, как и все следы нашего утреннего пребывания. Сменили плед.
Ладон, в человеческом обличье, смотрел в окно, не то любуясь закатом, не то высматривая что-то в лесу. Во всяком случае, лица его я не видела, и это внесло еще большую тревожность.
- Ладон, - Тхэш осторожно позвал мужчину, - Элла здесь. Если что, я у себя, но… может, ты все-таки не будешь так часто превращаться?
- Я сам решу, как часто буду превращаться! - рыкнул Ладон так, что я подпрыгнула. - Ты свободен. Эллу заберешь утром.
Живую Эллу, надеюсь?
Когда дверь за нагом захлопнулась, я уставилась в пол. Сама не знаю почему. Но чувствовала что-то нехорошее, тяжелое. Ладон тоже молчал.
Я не выдержала первой.
- Зачем ты хотел меня видеть?
- Тебе идет это платье.
- Спасибо. Хельга очень талантлива. Я никогда не видела ничего подобного у нас, в Лесном. Может, стоит разрешить ей и дальше работать на заказ?
- Ей никто не запрещал. С вашей стороны идут ограничения. Не волнуйся, она получает компенсацию.
- Я не о том. Очень красивое кружево, красивое платье. Жаль, что такая красота пропадает там, где ее почти некому оценить.
- Ну, - медленно произнес мужчина, - ее оценил я.
- Хельге должно быть приятно. Похоже, они неплохо к тебе относятся.
Я имела в виду жителей деревни, конечно.
- Их жизнь во многом стала лучше. - Он пожал плечами. - Но я не хочу говорить о деревне и о людях.
- Тогда чего ты хочешь?
- Тебя.
Я отшатнулась и подняла голову, пытаясь понять, шутит он или нет.
Не шутил. Следил за каждым моим движением, чуть прищурившись, и напряжение, исходящее от мужчины, я ощущала физически.
- Нет, - медленно покачала головой. - Ты же сказал, что не собираешься меня еще и мучить, прежде чем убить.
- Кто сказал, что я буду тебя мучить? - удивился он. - Мое желание не предполагает причинение тебе боли. Скорее даже наоборот.
- А если я… откажусь?
- Я надеюсь, ты этого не сделаешь.
Я сглотнула и поежилась; вдруг стало прохладно.
- Ладон, я не могу. То есть… Погоди, я объясню! Сил сопротивляться тебе у меня не хватит. Ты можешь взять все, что захочешь. Только знаешь, я у тебя в замке, жду, когда ты соберешься меня убить, знаю, что семья сходит с ума, знаю, что мой друг, который виновен лишь в том, что папа когда-то его, бездомного котенка, спас, погибнет из-за меня. И птенец, которому нужна помощь, который никогда не будет видеть, не выживет без меня. Просыпаясь каждое утро, я думаю: как это произойдет? Каким способом? А вдруг он сейчас придет? Засыпая ночью, желаю маме, папе, сестренкам и братику спокойной ночи. Пытаюсь сказать Рысу, как я его люблю. Потому что не знаю, проснусь ли наутро, будет ли в моей жизни новый день.
Все, что мне остается, - это мечты и воспоминания. Воспоминания о семье, а мечты о любви. О той свадьбе, о которой я мечтала, о человеке, который бы любил меня и защищал, о детях. И эти мечты, они как спасение, они постоянно со мной, я ухожу в них и не думаю ни о чем. Ты забрал у меня семью. А сейчас хочешь забрать последнее, что у меня осталось.
Я умолкла, переводя дух. Ладон молчал, ничем не выдавая реакцию на мои слова.
- А еще мне очень нравится это платье. И знаешь, невинных хоронят в белом. Меня же можно будет похоронить, да?
Он приблизился. Почти вплотную, так, что я ощутила едва уловимый приятный запах.
- Тебе нравилось спать рядом. - Он говорил тихо, но каждое слово я пропускала через себя, не в силах оторвать взгляда. - Ты помнишь, как мы спали? Как ты прижималась, обнимала, как бормотала что-то во сне? Скажешь, это было из великой ненависти ко мне? Или из желания сохранить свои мечты? Ты не Морриган, которая просчитывает каждое свое движение и каждое слово. Тебя выдает твое поведение. Скажешь, тебе не нравится, когда я касаюсь твоей спины?
С этими словами он осторожно коснулся кожи у самого края платья на спине.
- Болит? - прошептал он.
- Это жестоко, - ответила я. - Меня всегда любили больше, чем нужно. Я привыкла к этому. К объятиям, к заботе. А ты в один миг меня этого лишил и теперь упрекаешь, что я ищу тепла.
- Почему же, - Ладон усмехнулся, - вовсе не упрекаю.
Мне тяжело было говорить. И от волнения, и от страха, и от преступной жалости к себе. А еще от расстояния между нами, неприлично маленького.
Ладон избавил меня от необходимости отвечать. Вдруг резко отстранился и отошел к столу, где валялись какие-то свитки и лежали раскрытые книги.
- Иди сюда. - Он уселся в удобное на вид кресло. - Элла, подойди.
Неуверенно, все еще опасаясь мужчины, я подошла.
- Садись.
- Куда?
Он удивленно на меня посмотрел, но глазами указал на колени.
- Давай быстрее.
Наконец он сам обхватил мою талию и заставил усесться к себе на колени, как тогда, в библиотеке. Неловкость сменилась весельем, когда я едва не свалилась на пол, запутавшись в юбке.
- Как же ты дожила до семнадцати лет? - вздохнул мужчина и пододвинул ко мне небольшой кусочек пергамента. - Я обещал тебе письмо к родителям. Пиши.
Медленно, все еще не веря в собственную удачу, я взяла карандаш.
- А что писать? - Вдруг поняла, что не знаю, о чем написать родителям, которые, должно быть, с ума сходили.
- Пиши, - хмыкнул Ладон. - Дорогие мама и папа…
Улыбнувшись, я так и написала, потому как по-другому сказать действительно не могла.
- Со мной все хорошо, - продолжил диктовать Ладон. - Я живу в замке, на Плато, но где именно - говорить нельзя. Со мной хорошо обращаются, кормят вкусными блюдами, дарят красивые платья и выводят гулять. В замке есть собственный живой уголок с драконом, нагом, волком, котом, птенцом и блондинкой. Иногда мы деремся. А еще у меня началась линька. Мои волосы даже Ладон находит то на зубах, то на хвосте. А уж наг и вовсе весь в колтунах - шерсть к чешуе хорошо прилипает.
- Никакой линьки у меня нет, - возмутилась я. - Хватит издеваться! Это с тебя чешуя падает!
- Пиши дальше, - фыркнул Ладон.
Спустя пару минут я отложила карандаш и быстро пробежала глазами письмо. Я постаралась максимально успокоить маму и уверить, что со мной все хорошо. Не выдать страха и не рассказать о судьбе, уготованной Ладоном. Хотя безумно хотелось поделиться и пожаловаться.
- Давай я отправлю, - сказал мужчина.
Взял листок и, не глядя, подбросил. Пергамент вспыхнул, а после небольшая искорка возвестила о том, что письмо попало к адресату.
- А… а проверять? - Я растерянно взглянула на Ладона.
- Ты что, неграмотно пишешь? А с виду умная девочка.
- А если я написала там, как меня найти?
- Я надеюсь, ты этого не сделала, - непринужденно, словно речь шла об ужине или утренней прогулке, ответил он. - А если сделала, к утру я буду мертв.
Я вздрогнула, представив, что может к этому привести. Вряд ли наши боевые драконы и Погонщики отличаются гуманностью. И деревне конец, и замку, и даже Тхэшу. А смерти я им не желала.
- Ты вкусно пахнешь. И волосы мокрые. Жаль, водными процедурами насладиться не удастся. И коньяком тоже. Хотя коньяка, пожалуй, тебе хватит, сопьешься еще. Что я с тобой делать буду?
Он словно разговаривал с пустотой, совершенно не ожидая от меня ответа, лишь не размыкал рук и не давал мне слезть с колен. Так мы и сидели, думая каждый о своем, и было в этом вечере что-то, доселе мне неведомое. Вроде и враг, а вроде вполне приятный собеседник. Понять бы только его перепады настроения. Утверждает, что хочет меня, и тут же разрешает мне написать родным, шутит…
- Что с тобой? - Я заметила, как он поморщился.
- Ничего, - отмахнулся Ладон. - Просто болит голова.
Часто она у него болела. Может, ему намекнуть, что спать надо и в человеческом обличье, и в обличье дракона?
- Можно я попробую помочь? - Я спохватилась, только когда сказала это. - Когда у папы болит голова, у меня получается.
- Гильотину не предлагай, не дождешься, - хмыкнул Ладон.
Но препятствовать мне не стал.
В последнее время у отца голова болела часто. И когда он не притворялся, желая достать маму, а действительно болел, я вполне сносно избавляла от головной боли. Ну, или мне так говорили.
Ладон настороженно наблюдал за мной, словно был готов в любую минуту не то отпрыгнуть подальше, не то вломить мне. Это состояние, естественно, снижению головной боли не способствовало.
- Элла, мне не поможет массаж, - хмыкнул он, когда я осторожно начала массировать виски. - Это не та головная боль, которую можно снять твоими ручками. Не трать силы.
- Молчать!
- Какие мы суровые, - фыркнул он.
Но все-таки послушно прикрыл глаза, всем своим видом выражая скептицизм. Ничего, я упорная. И настроение у меня отличное, после письма-то родителям. И мысли нехорошие в голову почти не лезут.
Он вдруг схватил меня за запястье, заставив остановиться. И усадил обратно на колени. Золотистые глаза смотрели настороженно и даже удивленно. А еще в них плясали искорки веселья, хоть немного, но успокаивая. И взгляд отвести было невозможно.
- Элла, какая же ты глупая, - тихо сказал мужчина.
- Что я опять сделала? Верю, что массаж спасает от головной боли?
- Тебя привели сюда, чтобы ты провела со мной ночь. Ты попросила не делать этого, просьбу я исполнил. Другая на твоем месте уже давно бы сбежала к себе, закрылась в ванной и забаррикадировала дверь. А ты, Элла, сидишь у меня на коленях, касаешься, прижимаешься. И главное, совершенно не понимаешь, какой эффект оказывают твои действия.
- А какой…
Когда до меня дошло, о чем он говорит, я даже покраснела вроде бы. И тут же попыталась слезть, дабы, собственно, и последовать мудрому совету - уйти к себе и стать как можно незаметней. Но уйти мне не дали, против силы Ладона я и пары секунд бы не продержалась.
От вопроса, заданного драконом, на миг перехватило дыхание.
- Ты целовалась когда-нибудь?
Медленно я покачала головой.
- Совсем? - удивился мужчина.
- Совсем, - прошептала я.
Горячее дыхание опалило губы, сердце бешено стучало, руки поднялись было, чтобы оттолкнуть Ладона, но затем бессильно опустились.
Я много думала о том, с кем будет первый поцелуй и будет ли он вообще. Глядя на опытную и легкомысленную Эстер, на счастливых маму и папу, я думала о том, когда я встречу человека, которого захочу поцеловать. И который захочет поцеловать меня. Но ни разу, даже в самом страшном сне, я не могла представить, что этим человеком будет Ладон, которым меня в детстве пугали, когда безобразничала.
И уж точно я не думала, что это будет… так.
Так странно в самом начале и так сладко уже спустя пару минут. Поцелуй был осторожным, медленным и дразнящим. Я находилась в крепких объятиях, закрыв глаза, почти не шевелясь, и изучала это новое для себя чувство, когда чужие губы касаются моих.
- Элла! - Тхэш орал так, словно его убивали. - Элла, иди сюда!
С явным сожалением Ладон меня выпустил и поднялся следом. Ему тоже было интересно, что же такое приключилось с Тхэшем.
А там…
В коридоре на нага напал Рыс. То есть как напал… Скорее, подловил и решил поиграть. Дверь, оказывается, мы не заперли, когда ушли, вот мой рыжий котик и устроил вечерний променад на голову, а вернее, хвост нага. Перед извивающимся темно-зеленым хвостом устоять Рыс не смог. И принялся его ловить, а уж если кот чего поймал, то цеплялся всеми лапами и висел, пока не надоест. Хвост нага Рыс поймал очень быстро.
- Скажи ему, чтобы отстал! - потребовал Тхэш.
- А мне нравится, - хмыкнул Ладон. - Дамы из высшего общества иногда носили шкурки лисиц на плече. А ты на хвосте будешь носить кота. Живого даже.
- Очень смешно! - огрызнулся в ответ наг.
- Рыс, фу! Котик, пусти Тхэша, он хвостом по полу возил, он грязный и невкусный. А я тебе за ужином чего-нибудь дам вкусного. Отпусти, Рысеныш.
С непередаваемым чувством собственного достоинства Рыс выпустил многострадальный нагов хвост и устроился рядом со мной, вероятно, сочтя свою миссию выполненной. Тхэш то и дело опасливо на него косился.
- Эллу можно забирать? - спросил он, словно и не помнил слов Ладона "заберешь утром".
Но тот, к моему глубокому удивлению, кивнул и повернулся ко мне.
- Я хочу взять тебя на прогулку. Завтра встанешь рано, так что ложись прямо сейчас.
И ушел, никак не прокомментировав случившееся в комнате. А мне, пожалуй, этого бы очень хотелось, потому что поцелуй ну никак не вязался со старательно навязанным образом дракона. И если Ладон затеял все это, чтобы поиграть, прежде чем убить, это была очень плохая идея. А если не для этого, то зачем? Еще чуть-чуть, и у меня заболит голова.
- Идем, Элла. - Тхэш направился к моей комнате. - Ты в порядке?
- Вполне.
- Я так и подумал, что у вас ничего не будет. Помяни мое слово, еще пара недель, и готовность Ладона идти тебе на уступки, взамен хорошего поведения, перейдет в желание выполнять все твои капризы. Пожалуй, можешь писать список.
Я улыбнулась в ответ на это бредовое, но все же крайне забавное предположение.
- Зря ты смеешься. Зуб даю, а он у меня, между прочим, клык!
А ведь и правда, как я раньше не заметила, что у Тхэша верхние передние зубы заострены и явно длиннее остальных. Откуда он вообще? И почему я никогда о таких не слышала?
- Тхэш, почему вас так мало?
Он замялся и растерянно на меня посмотрел.
- Пережиток прошлого. Мы не можем заключать браки с людьми и постепенно вымираем. Закон природы, только и всего.
- Странно, - пробормотала я. - Надо будет…
- Не уходи от разговора. Я все видел. Тебе хотя бы понравилось?
- Что? - Я даже поперхнулась от неожиданности.
А потом догадалась.
- Так ты подглядывал!