Остров Джудекка, отделенный каналом от южного квартала Дорсодуро и набережной Дзаттере, ничем не отличался от Венеции. Казалось, это естественное продолжение города, тем более на вапоретто пересечь канал делла Джудекка можно было за десять минут.
Виктор приехал на остров довольно рано, не было еще десяти утра. Но народ уже заполнял улицы, вездесущие туристы группами и по отдельности бродили между зданиями, фотографировали, снимали на камеры достопримечательности.
Виктор быстро нашел дом, где жил Клод. Он поднялся на второй этаж и постучал. За дверью слышались голоса, взрывы смеха, но ему никто не открыл. Он толкнул дверь, она распахнулась. Виктор вошел и оказался в небольшой комнате. Две кровати, стол у окна, шкаф – обстановка была бедной, только все самое необходимое. В комнате царил беспорядок. На одной кровати сидела полуобнаженная девушка, на ее голых коленях лежало плоское фаянсовое блюдо с крупными ярко-красными яблоками. В ее кудрявых угольно-черных волосах алела большая чуть увядшая роза. Виктор обратил внимание на неестественно малиновые соски девушки, видимо, они были подкрашены. Напротив устроился парень, перед ним стоял мольберт. Он увлеченно рисовал. Еще одна девушка, пухленькая блондинка, лежала на другой кровати, она грызла яблоко и наблюдала за работой художника. На полу возле нее валялся альбом для эскизов.
– Pardon, – сказал Виктор, останавливаясь в дверях.
– Salut! – дружно ответили ребята и не подумали поменять позы.
И Виктор продолжил разговор на французском.
– Мне нужен Клод, – сообщил Виктор. – Он дал мне этот адрес.
– Ага, он тут живет, – равнодушно ответил парень и наконец оторвался от холста.
Он цепко глянул на гостя, положил кисть.
– Вот это натура! – восхищенно заявил он. – Какие четкие черные брови! А глаза! Серые? Скорее какие-то странно-туманные, словно подкрашенное сумерками молоко…
Парень поднял альбом и схватил карандаш.
– Э! Это мое! – возмутилась блондинка, соскочила с кровати и вырвала у него альбом.
– Да я только набросок сделаю! – просящим тоном произнес он. – Такой типаж редко встретишь!
Брюнетка смотрела на ребят, улыбаясь. Она взяла яблоко и хрустко откусила. Виктор глянул на ее голую грудь, но тут же отвел глаза.
– Так где мне найти Клода? – громко спросил он. – Или, может, вы знаете, где Лиза? Я вообще предварительно договорился, что заеду с утра и заберу портрет. Но сегодня на мои звонки он не отвечает.
– Ах да! – ответил парень и повернулся к нему. – Клод что-то говорил… Вы Виктор? Портрет здесь, можете увозить хоть сейчас.
И он зашел за кровать и начал копаться в холстах, прислоненных к стене. Вытащив один, среднего размера, поставил его на пол, прислонив к кровати. Девушки подошли и остановились напротив.
– А, вы хотите купить эту! – скривилась блондинка. – Но это же пошлятина! Стандарт!
– Точно! – подхватила вторая. – Клише! Девушка ангельского вида, да еще и в розах! Эта тема избита, ее эксплуатируют веками.
– А по-моему, мило и свежо! – заметил парень. – Лиза тут отлично вписалась в концепцию…
– Да какая тут к черту концепция?! – расхохотались девушки. – Ванильная картинка, каких множество!
Виктор усмехнулся и заглянул за стоящий мольберт. Ему захотелось посмотреть, в какой манере рисует парень. Это была смесь кубизма и авангардизма. От модели на холсте остались малиновые соски на квадратной груди, которая возлежала на груде красных яблок. Плоды как раз были выписаны вполне реально. А вот лицо девушки выглядело как геометрические фигуры, наезжающие одна на другую.
– А вот это, по-вашему, оригинально? – спросил Виктор. – Тебя тут и не узнать!
– Это не банальный портрет! – запальчиво ответила брюнетка, подходя к мольберту. – Это такое видение художника, и оно как раз нестандартно!
– Это бред больного разума! – зло ответил Виктор.
– Все гении при жизни считались ненормальными! – с пафосом заявила она и обняла парня.
– Спасибо, Вьюнок, но я гением себя не считаю! – смутился художник и поцеловал ее в щеку. – Можете картину забрать! – обратился он к гостю.
– Без Клода не могу! – сухо ответил Виктор. – Привык сразу расплачиваться за покупки.
– Так он с утра ушел рисовать, – сообщила блондинка.
– Ага, встал ни свет ни заря, бегал тут, орал, какое сегодня фееричное освещение, – добавила девушка со странным именем Вьюнок. – Куда он направился, не помните?
– Да тут рядом, – сказал парень. – Спросите церковь Санта-Эуфемия, Клод хотел там пописать.
– Она же древняя! Но странная! – заметила блондинка. – Стили намешаны.
– Портик строгих форм, но очень живописный, – оживленно проговорил парень. – А внутри видели? Византийские колонны и еще декор в стиле рококо.
– А ведь Клод не очень любит архитектуру писать, – встряла Вьюнок.
– Там над первым престолом справа "Святой Рох с ангелом" Бартоломео Виварини. Шедевр, можно сказать… Я как-то стоял час открыв рот… Как выписаны детали!
Виктор дослушивать не стал и вышел из комнаты.
Церковь он нашел быстро, а Клода и искать не пришлось. Привратник возле входа что-то грозно выкрикивал и размахивал руками. Клод отвечал ему не менее темпераментно, Лиза тащила его за руку прочь. Никос вертелся возле них. Виктор подошел и холодно поинтересовался, в чем дело. Привратник тут же переключился на него и начал сбивчиво объяснять, что "господа художники" совсем совесть потеряли и чуть ли не во внутреннем дворике, "практически на святых могилах" устроили пленэр, да еще и модели были почти раздеты.
– Да мы возле каменного креста, – заорал Клод. – Лиза вообще выглядела как плачущий ангел!
– Ангел?! – громче его закричал привратник. – А это что? Ангельское одеяние?
И он указал на девушку. На Лизе было просторное платье из тонкой просвечивающей белой марли, которая почти ничего не скрывала. Виктор видел, что на девушке только трусики телесного цвета.
– Простите их! – увещевающим тоном проговорил он и протянул привратнику крупную купюру. – Это на благоустройство храма.
– Спаси Господь! – заулыбался тот и поклонился.
– Пошли! – сказал Виктор и быстро двинулся прочь от церкви, недовольно поглядывая на собирающихся зевак.
– Такое освещение пропадает! – возмущенно проговорил Клод, но направился следом.
Лиза и Никос пошли рядом.
– Другого места не нашлось на всем острове? – ехидно поинтересовался Виктор.
– Там такой уголок! – торопливо начал объяснять Клод. – Хотел набросать эскиз для картины в готическом стиле. Древние стены, тень падает на большой замшелый каменный крест, бледная девушка, похожая на ангела, склонилась…
– А Никос? – полюбопытствовал Виктор. – Кстати, всем привет! Даже поздороваться не успел!
Ребята ответили вразнобой.
– Никос должен был выступить в роли демона, – продолжил Клод. – Это было так неординарно: нежная блондинка, скорбящая у креста, и рыжеволосое нечто…
– Э, полегче! – обиженно сказал Никос и остановился. – А куда мы так бежим?
– На набережную, – не задумываясь, ответил Клод. – Хочу успеть набросать другую задумку, пока освещение такое чудесно-золотистое. Лиза на каменном парапете в развевающемся платье… Оно будет словно белые крылья… Надеюсь, от воды сильный ветер! – добавил он.
– А я тебе там зачем? – спросил Никос.
– Да вообще-то уже незачем! – рассмеялся Клод.
– Тогда я пошел! У меня фотосессия через час в палаццо Малипьеро, – озабоченно проговорил Никос.
– Пока! – кинул Клод.
Лиза поцеловала Никоса в щеку, Виктор отчего-то ощутил укол ревности и напрягся из-за этого.
– Пошли, пошли! – нервно заговорил Клод. – Солнце быстро встает, скоро освещение совсем не то будет, исчезнет эта жемчужно-золотая дымка…
– Не исчезнет! – капризно проговорила Лиза и взяла Виктора за руку. – Мы же в самом сыром городе мира! Тут влажно всегда! От этого и дымка! Думаю, ревматизм горожан мучает с детства…
– Наверняка! – ответил Виктор и засмеялся, сам не зная почему.
Он сжимал прохладные пальцы девушки и ощущал, как странная непонятная радость разливается внутри горячим светом.
– И вообще, – продолжила Лиза и остановилась, – мы даже не завтракали сегодня!
– Это необходимо исправить! – ответил Виктор. – Вон уличное кафе! Пошли?
– Куда?! – взвился Клод. – А как же моя натура? Лиза, ты же обещала позировать, сколько потребуется! Я ведь и деньги тебе заплачу!
Но она молчала и улыбалась. Виктор отчего-то вспомнил известный шедевр Леонардо да Винчи, улыбки были схожи.
– Кстати, о деньгах, – решил он разрядить обстановку. – Мне нужно выписать чек за портрет. Зайдем в кафе, посидим.
– Ну хорошо, – после паузы согласился Клод и быстро направился по улице в сторону раскрытых полосатых зонтов уличного кафе.
– Вредный какой! – сказала Лиза на русском. – Может насмерть замучить. Он думает, позировать так легко! Но я безумно устаю от этого, как, впрочем, и от фотосессий. Иногда кажется, что и фотографы, и художники, а эти особенно сильно, высасывают из моделей всю энергию. Правда, чем лучше это делают, тем удачнее их работы. Вампиры, одним словом! Ишь как помчался в кафешку! Бодрый такой! Все утро из нас с Никосом кровь сосал!
– Интересная теория, ты ее уже как-то высказывала, – заметил Виктор и ускорил шаг, но руку Лизы не выпустил. – И что-то в этом есть!
– Ах да, совсем забыла, ты же какой-то там шибко мощный экстрасенс! – рассмеявшись, проговорила она. – Наверное, можешь увидеть энергетическое поле!
– Могу, – просто ответил он.
– И как наш художник? Пышет энергией, отсосанной у жертв?
– У него и своей хватает! – весело проговорил Виктор.
– Ну и слава богу! – миролюбиво ответила Лиза.
Они замолчали.
Клод уже занял место с самого края, он по-хозяйски пододвинул стул, позаимствованный у соседнего стола, и сложил на него папку для эскизов, сумку, повесил джинсовую куртку. Виктор и Лиза уселись напротив.
– Я угощаю, – любезно предложил Виктор. – Выбирайте все, что захотите. И давайте сразу решим дела.
Он вынул из барсетки чековую книжку. Выписав два чека, протянул их ребятам. Клод глянул, кивнул и спрятал чек в кармашек тенниски. Лиза свой вертела в пальцах, ее лицо выглядело растерянным.
– И у меня просьба, – сказал Виктор, – отправь картину по моему адресу. Неохота самому тащить, хоть полотно и небольшое.
– Без проблем! – с улыбкой ответил художник. – Аккуратно упакую и отошлю сегодня же с курьером!
Он посмотрел на Лизу, та все еще держала чек, лицо выглядело растерянным.
– Тебе тоже перепало от нашего щедрого друга? – не выдержал Клод.
– Да, – тихо ответила она и все же спрятала чек в сумочку.
– Это никак не касается покупки у тебя портрета, – сказал Виктор. – У нас с Лизой были кое-какие дела.
– Да ясно все! – отчего-то разозлился Клод и вскочил. – Не ожидал от тебя, что будешь деньги брать за… за…
– А что? Мне это запрещено? – повысила она голос и встала, глядя прямо ему в глаза. – Да, ты угадал! Виктор мне заплатил за одну ночь, но сколько! Ты даже не представляешь эту сумму!
– Petite salope! – выругался Клод.
– Э, полегче! – возмутился Виктор и тоже встал.
– Да делайте что хотите! – с вызовом сказал Клод. – А у меня аппетит пропал!
Он схватил свои вещи и удалился.
Виктор сел, Лиза последовала его примеру. Пока не принесли заказ, они молчали. Он машинально сканировал ее поле, но, кроме малиново-багровых тонов агрессии, ничего опасного не возникало. Даже фиолетовые цвета депрессии затухали. А кофе и круассаны с ванильным кремом затушили и агрессивные выбросы. Лиза быстро успокоилась, ела она с аппетитом и скоро начала улыбаться.
– Все творческие натуры чрезмерно эмоциональны и от этого вспыльчивы, – сказал Виктор.
– Знаю, – спокойно ответила она и пододвинула к себе креманку с мороженым. – К тому же мы не дали ему порисовать. Когда Клод пишет, он тихий, как ангел.
– Сублимируется, – улыбнулся Виктор.
– Зачем ты дал мне столько денег? – спросила Лиза после паузы. – Может, мы больше никогда не увидимся? Или ты рассчитываешь на продолжение? Но я не шлюха, как только что обозвал меня Клод. Я занимаюсь сексом вовсе не за деньги, если ты вдруг это подумал после той нашей бурной ночи. Я делаю это… от безразличия ко всему на свете. Мне, правда, все равно. Секс доставляет мне наслаждение, и это хоть как-то выводит из анабиоза, в котором я нахожусь после смерти Мишеля.
– Я это понял. Но так вести себя неблагоразумно, – тихо заметил Виктор и накрыл ее руку, лежащую возле чашки, своей ладонью. – Твоего любимого не вернуть…
"Или вернуть? – вдруг мелькнула тревожная мысль. – Унестись в прошлое, предупредить Михаила, сделать такой подарок Лизе".
Виктор закрыл глаза. Он точно знал, что повлиять на ход событий может только в одном случае – если это самоубийца. Только в их прошлое он мог вернуться, словно привязка ловцов была именно к этой категории ушедших и то пока они были аморфами. Но такой поступок считался одним из самых страшных преступлений. Это было запрещено. А Михаил, как сообщила Моника, являлся от рождения первичным ангелом, и его судьба была вне компетенции Ордена ловцов. Но Виктора тревожило то, что Соланж хотела предупредить смерть Мэрилин, хотя точно знала, что она не является самоубийцей. Она смогла перенестись вместе с Виктором в ее прошлое, хотя и это по идее было невозможно, раз та не умерла по своей воле. Но не галлюцинации же это были! Виктор отлично понимал, что совершил именно прыжок во времени, видел живую Монро, слышал ее голос, ощущал ее присутствие рядом. Это мучило его, он постоянно возвращался в мыслях к их "приключению". И личность Соланж вызывала все больше вопросов. Но Виктор знал по опыту, что все, все без исключения приходит в свое время. Даже знания. И торопить бесполезно, это ни к чему не приводит, а иногда даже замедляет ход событий. Он уже научился ждать. И в случае с Соланж необходимо было соблюдать эти же правила: выжидать, наблюдать, делать выводы. Виктор знал, что она еще не раз появится у него на пути, хотя ее мотивы были неясны.
"Но что со мной? – пришел он в себя и испугался собственных мыслей. – Подарок Лизе?! Не более и не менее, чем вернуть ее погибшего возлюбленного? Такими категориями я уже мыслю? Да я с ума сошел! Эта девушка опаснее, чем я предполагаю. Бежать!"
Виктор сжал виски пальцами и закрыл глаза.
– Что с тобой? – услышал он участливый голос. – Голова болит?
– Немного, – растерянно ответил он и посмотрел на девушку.
Ее глаза показались ему голубыми, прозрачными и вызвали ощущение свежей родниковой воды, прохладной и кристально чистой. Он будто сделал глоток живительной влаги, но это лишь вызвало невыносимую жажду, захотелось пить и пить из этого источника.
"Срочно понизить уровень эмоций!" – приказал себе Виктор.
Он снова закрыл глаза и ясно представил унылое серое небо, легкий мелкий дождь, сыплющий из низких туч, ветер, дующий по промозглой улице, фиолетовые сумерки, все сгущающиеся, зажегшиеся враз фонари, бросающие млечно-желтоватый свет на сырой асфальт, и глубоко втянул воздух. Меланхолия остудила его разгорающуюся чувственность, на душе стало грустно и сумрачно.
Прохладные пальцы коснулись его лица, Виктор вздрогнул и открыл глаза. Лиза смотрела ласково и с явным участием, она медленно гладила его щеку. Виктор отстранился и выпрямился.
– Ты так побледнел, – заметила она.
– Давление, наверное, упало, – нехотя ответил он. – Бывает, не обращай внимания.
– Можно поднять, – лукаво сказала она и улыбнулась.
Виктор смотрел на ее розовые нежные губы, во рту начало пересыхать, сердце неистово заколотилось. И он встал.
– Извини… совсем забыл, – торопливо проговорил он. – У меня заранее назначена встреча… Пора уходить.
Лиза глянула растерянно, ее глаза прищурились, губы искривились. Но она моментально взяла себя в руки и натянула на лицо вежливо-безразличное выражение.
– Да, конечно! – сухо произнесла она. – Не смею задерживать. И еще раз спасибо за чек! Ты нереально щедр.
– Всех благ! – ответил он и быстро пошел прочь.
Из записной книжки:
"Стремящиеся к высшей жизни, наполненные искренним желанием жить благородной духовной жизнью, часто рассматривают сексуальную функцию как нечто ужасное, вследствие того урожая страдания, который пожинает человечество в результате злоупотреблений этой функцией. Такие люди часто склонны отворачиваться с отвращением от того, что они считают непристойным…
Не использование сексуальной энергии, а злоупотребление ею приводит к проблемам и неприятностям и мешает духовной жизни…
Можно также сказать, что хуже страдать от сжигающего желания, постоянно и образно думая об удовлетворении чувств, чем жить умеренной брачной жизнью…"
Макс Гендель
Виктор вернулся на виллу и провел несколько часов в мрачных раздумьях. Лиза не выходила из головы. Когда курьер доставил портрет, он распаковал его и отнес в спальню. Установив полотно напротив кровати, Виктор улегся и погрузил взгляд в изображение. И девушка будто ожила, он видел, как дрожат ее ресницы, трепещут тени от развевающихся волос, вздымается от дыхания упругая маленькая грудь. Он даже ощущал тонкий сладкий аромат роз, обрамляющих живописной аркой силуэт девушки. И это распаляло его воображение. Промучившись в этом плену до вечера, Виктор понял, что пора переломить развитие этой ненужной и опасной для него привязанности. Но было трудно отказаться от таких сильных чистых эмоций, которые вызывала у него Лиза. Однако Виктор усилием воли заставил себя встать и развернуть портрет лицом к стене. После небольшого раздумья он решил прибегнуть к самому эффективному способу сброса напряжения любого рода – к сексу. Он уже давно выработал привычку по приезду на любое место первым делом запасаться телефонами девочек по вызову. Проститутки были необходимы при его образе жизни, тем более он никогда не начинал с ними душещипательные разговоры, предпочитая получать физическую разрядку без каких-либо сантиментов. Виктор набрал номер, выслушал стандартный вопрос о предпочтениях, ответил, что ему без разницы – блондинка или брюнетка и какой номер груди, но желательно молодую.
Когда машина подъехала, он спустился в холл. Сопровождающий завел девушку, забрал деньги и буркнул, что подождет в машине. Виктор с изумлением глянул на юную на вид блондинку и поинтересовался, сколько ей лет, добавив, что несовершеннолетняя ему не нужна, как и проблемы с законом.
– Не волнуйтесь, синьор! – кокетливо проговорила девушка. – Мне уже двадцать один.
– Документы есть? – хмуро уточнил Виктор, глядя на сопровождающего.
– Но вы же сами заказали помоложе, – ответил тот. – И Лолите правда двадцать один, просто она так выглядит, будто ей пятнадцать. Но многим клиентам это нравится. Ее документы у меня, хотите принесу, они в машине, – добавил он.
– Еще и Лолита! – пробормотал Виктор.