Было восемь тридцать, когда они решили уехать, и почти девять, когда они вышли к машине. Люси не подозревала, что прощание может настолько растянуться. Ее обняли и поцеловали множество раз – члены семьи Кароселли открыто выражали свои чувства. Все ее опасения оказались напрасными: да, родственники Тони были шумными, да, они были назойливыми… и они были замечательными.
– Кажется, теперь я понимаю, что значит иметь большую семью.
– Семью с приветом, – хмыкнул Тони.
– Но ты ни на кого их не променяешь.
– Ну, не знаю. Я готов рассмотреть варианты. – Он посмотрел на нее и усмехнулся: – А что ты готова предложить?
– Будь осторожен, – предупредила его Люси.
– Может, я их и не променяю, – признался Тони, – но готов сдать напрокат.
– Твоя мама была ко мне сегодня очень добра. И мне понравился твой дядя Демитрио.
– Я люблю и дядю Лео, но по какой-то причине всегда был ближе к Демитрио.
– Ты похож на него.
– В самом деле?
– У вас похожи и внешность, и голоса. Вы даже смеетесь одинаково. Впервые увидев, я приняла его за тебя. А еще мне показалось, что он и твоя мама не очень нравятся друг другу. Когда она вошла в кухню, я почувствовала, как они напряглись.
– Возможно, старые шрамы. Пару месяцев назад у папы с Демитрио произошла размолвка.
– Они поспорили?
– Чуть не подрались.
– Серьезно?
– Дяде Лео пришлось их разнимать. Я полагаю, это связано с тем, что когда-то мама и Демитрио встречались.
– Когда? – оживилась Люси.
– До того, как дядя ушел в армию. После его отъезда мама вышла замуж за папу.
– Странная ситуация. Для всех, – медленно проговорила Люси.
– Неприятная, это точно. И старые раны, вероятно, еще не зажили. Но я стараюсь в это не вмешиваться.
Люси удивило, что Тони не пришло в голову то, о чем сразу же подумала она, даже не зная всех перипетий. Ведь Демитрио вполне мог быть его отцом.
Может, поэтому дедушка и бабушка Тони были так решительно настроены против брака Сары и Тони-старшего? Знали ли они, что Сара, возможно, носит ребенка Демитрио?
Или у нее слишком богатое воображение?
– С чем связан твой неожиданный интерес к моему дяде? – спросил Тони.
Люси решила ничего ему не говорить. Зачем накликать на свою голову лишние неприятности?
– Просто любопытно, – пожала она плечами.
К тому времени, когда они доехали до его дома, Люси сумела убедить себя в том, что ее предположение неправдоподобно. Кроме того, это ее не касается.
Тони высадил ее и поехал искать место для парковки. Когда он вошел в квартиру, Люси, уже в пижаме, сидела на кровати и искала в потрепанном рюкзаке свой телефон.
Когда они делали покупки, Тони хотел преподнести ей дизайнерскую сумку, но Люси воспротивилась. Надо быть сумасшедшим, считала она, чтобы заплатить сотни долларов за кожаную вещицу, тогда как питаться на эти деньги можно целый месяц.
– Ты уже в пижаме? – спросил он, прислоняясь к косяку.
– Удивительно, что я еще в состоянии держаться на ногах.
– Не возражаешь, если я кое-что возьму в гардеробной?
– Конечно.
Взглянув на дисплей телефона, Люси почувствовала, что сердце замерло в груди.
– О боже, он звонил!
– Доктор?
– Десять минут назад. А телефон лежал в рюкзаке. Какой врач звонит своей пациентке в пятницу в девять часов вечера?
– Занятой.
– Он оставил сообщение. Я боюсь его слушать.
– Дай телефон мне.
Люси набрала номер своей голосовой почты и протянула ему телефон.
Тони слушал не больше десяти секунд.
– Он оставил номер своего мобильного телефона. Предложил звонить в любое время. – Тони сел рядом и положил руку ей на плечо. – Это не значит, что новости плохие.
Люси включила громкую связь и набрала номер.
Доктор Ханнан ответил быстро:
– Добрый вечер, Люси. Все в порядке.
– Что?
– С вами и с ребенком все в порядке.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Ребенок не крупный, но здоровый.
– Но мне по-прежнему нужно находиться на ногах как можно меньше?
– Ну, я не советовал бы вам бежать марафон, но вы можете вернуться к своей обычной деятельности. Увидимся через месяц. Если у вас возникнут проблемы, звоните.
– Хорошо. И спасибо, доктор Ханнан.
– Спокойной ночи, Люси.
Люси выключила телефон, взглянула на Тони и расплакалась.
Тони обнял ее, а она прижалась к нему, орошая его рубашку слезами, пока он бормотал слова поддержки и заверял, что теперь все будет хорошо. Люси отчаянно хотелось, чтобы это было правдой, однако она не могла избавиться от ощущения, что над ней тяготеет рок. Может, она завтра проснется и обнаружит, что живет у своей матери во Флориде, а все это ей только приснилось?
К счастью, слезы быстро высохли. Тони протянул ей салфетку и спросил:
– Лучше?
Она шмыгнула носом и кивнула:
– Извини. Наверное, сказался стресс.
Тони поцеловал ее в лоб, слегка царапая щетиной:
– Все нормально. Больше не о чем волноваться.
На этот раз, хотелось сказать ей. Все может измениться в любой момент.
Тони обхватил ладонями ее лицо и заглянул ей в глаза, которые – она не сомневалась – были влажными и с красными прожилками.
– Выходи за меня, – попросил он. – Не раздумывай. Просто скажи "да".
Это слово вертелось у нее на языке. Ей страстно хотелось его произнести, но она не могла. Ей не нужен брак из чувства долга.
– Люси?
В глубине его глаз сверкнула искра какого-то чувства. Она могла бы принять его за любовь, если бы не была уверена в обратном.
– Ты считаешь, что так будет лучше для ребенка…
– Возможно, так будет лучше для меня. – Осознав, что он сказал, Тони покачал головой. – Я имел в виду, что так будет лучше для нас троих.
– Но фактически мы только друзья.
– Ты когда-нибудь думала, что может быть по-другому?
Чаще, чем было нужно.
– Я не могу.
– Это не ответ, – раздраженно бросил он. – Как убедить тебя, что это правильное решение? Что я должен сказать или сделать?
"Скажи, что ты меня любишь и не можешь без меня жить".
– Ты сводишь меня с ума. – Тони прижался лбом к ее лбу. – Если бы ты только могла…
Поступиться своими принципами? Пожертвовать достоинством?
Тони заметался по комнате, как зверь в клетке. Что привело его в такое волнение?
– Послушай, – начала Люси, – ты, наверное, привык, чтобы все было по-твоему…
– Ты смеешься надо мной?! Когда я получал то, чего хочу?
Она сообразила, что это риторический вопрос.
– Я продолжаю заниматься тем, от чего меня тошнит, потому что это нужно моей семье. Я всегда делал то, что считалось правильным. И каков итог? Я не в силах заставить женщину, которую люблю, выйти за меня замуж. Поэтому повторяю еще раз: когда я получал то, чего хочу?
После того, как у него вырвалось "люблю", Люси уже не слышала ничего.
– Что ты сказал? – спросила она, чувствуя, как закружилась голова.
Тони нахмурился:
– Что ты не поняла?
– Ты сказал, что любишь меня?
– Извини. Я оговорился… Нет, не так. Возможно, тебя отпугнет, но, Люси, я люблю тебя.
Почему он думает, что это должно ее отпугнуть? Она открыла рот, собираясь ответить, но Тони продолжал:
– Возможно, тебе неприятно это слышать.
Как ему это в голову пришло? Сердце ее забилось в бешеном ритме.
– И раз уж я изливаю тебе душу…
– Тони! – Люси вскочила и подошла к нему.
– Что?
– Немедленно заткнись!
И она поцеловала его.
Глава 9
Люси не заметила, как получилось, что она оказалась лежащей на кровати. Тони удалось быстро освободить их обоих от одежды. Он был весьма проворен.
Его запах, вкус его губ, щетина, царапающая ее кожу, были знакомы, однако все было так же чудесно, как в первый раз. Она на миг закрыла глаза и почувствовала его нежное прикосновение к своим губам.
– Ты так красива, – пробормотал Тони, глядя на нее, словно на произведение искусства.
Он принялся осыпать Люси поцелуями, такими жаркими, что женщина чувствовала, как плавится и погружается все глубже в пучину любви.
– Обещай мне снова надеть это платье.
– Какое платье? – Она провела руками по широким плечам мужчины и попыталась притянуть его к себе, но сдвинуть Тони было не легче, чем кирпичную стену.
– То, которое было на тебе сегодня, – сказал он, гладя ее бедро. – Мне нравится, что оно мягкое и скользкое… – И с бесовской улыбкой добавил: – Совсем как ты.
Тони ласкал ее то неспешно и нежно, то шокирующе интимно, приближая к блаженству. Покрывая поцелуями тело Люси, он раздвинул ее бедра и добрался до средоточия женственности. Между ними проскальзывали искры желания, которые горячили кровь. Дыхание Тони, овевающее ее кожу, было подобно мягкому бризу, раздувающему пламя.
Люси обвила руками его шею и наконец притянула ближе. Теплое тело Тони вдавливало ее в матрас. Какой же он сильный и крепкий! Лунный свет освещал его хорошо развитую грудную клетку, широкие плечи и мускулистые руки. Тони завел ей руки за голову, затем шевельнул бедрами и погрузился в нее…
– Люси…
Одного ее имени оказалось достаточно, чтобы она ощутила приближение мощнейшего взрыва. Ногти Люси впились в спину Тони. Женщина изнывала от нетерпения. Никогда еще она настолько не контролировала себя, захваченная в плен страстью.
Тони пробормотал что-то нечленораздельное, затем сильнее сжал ее руки. Тело его напряглось. Толчки стали сильнее, поднимая Люси на новый уровень экстаза. Она сдавленно стонала, а удовольствие накатывало на нее мощными волнами, увлекая в страну, где существует только наслаждение…
Тони лег рядом с ней. Оба они тяжело дышали. Люси показалось, что сегодняшний секс отличается от того, что был раньше. Он стал более страстным, более чувственным.
Так почему же она чувствует себя неуверенной в себе и сбитой с толку? Ведь этот день должен быть счастливейшим в ее жизни. Тони любит ее и хочет на ней жениться, у них родится здоровый младенец. Она понравилась его родственникам, а они понравились ей. Она как никогда близка к осуществлению своей мечты. Разве она не должна быть счастлива? Откуда взялось ощущение, что все это не настоящее?
Тони придвинулся к ней и повторил:
– Я люблю тебя, Люси.
Молодую женщину терзали сомнения. Как он может любить ее, если знает не все?
Она жаждала быть с Тони, хотела, чтобы между ними была настоящая близость. Но это означало, что придется рассказать ему о себе и хорошее, и плохое. К счастью, у этой проблемы простое решение: надо рассказать ему правду. Всю. Может тогда, если он по-прежнему будет ее желать, она станет наконец счастливой?
– Я была с тобой не до конца честна, – вздохнув, призналась Люси. – Существовало несколько причин моего отъезда во Флориду.
Тони замер.
Сердце ее забилось быстрее, руки задрожали.
– Одна из причин заключалась в том, что я надеялась, что ты последуешь за мной.
Никакой реакции.
– Потому что я… наверное, потому, что я влюбилась в тебя и боялась тебе сказать об этом. Ты был против серьезных отношений, я, как это ни удивительно, тоже. Но если бы ты поехал за мной, я бы твердо знала, что ты меня любишь. Поэтому я не говорила тебе о ребенке. Я не сомневалась, что ты захочешь поступить правильно, но это было бы слишком тяжело – быть замужем за человеком, который меня не любит.
Люси помедлила, ожидая его ответа. До нее донесся негромкий храп.
Тони спал.
Тони проснулся в субботу в половине одиннадцатого после самой лучшей ночи за всю неделю.
Неужели прошла только неделя? Столько событий всего за семь дней! Но эта ночь стала прорывом в их отношениях. Может, самое трудное осталось позади, и теперь нужно просто двигаться вперед? В некотором смысле начать все сначала.
Накинув халат, он отправился искать Люси, однако обнаружил лишь записку, лежащую на его ноутбуке, которая здорово его напугала.
"Дорогой Тони!
Я тебя НЕ бросила, хотя ты, возможно, предположил именно это".
Тони покачал головой и улыбнулся. Она слишком хорошо его знает.
"Я с твоей мамой. Я позвонила ей утром и сообщила, что с ребенком все хорошо, а она предложила мне походить по магазинам.
Вчера ты уснул, поэтому я не успела сказать, как прекрасно все было. Просто необыкновенно. Я очень рада, что мы вернулись к тому, с чего начали".
Он тоже. Но…
"Ладно, становлюсь серьезной".
О-ох…
"Я люблю тебя. И ты думаешь, что любишь меня, но ты можешь ошибаться, потому что я не такая женщина, какой ты меня считаешь. Возможно, для тебя это пока тарабарщина, но скоро ты поймешь. Нам нужно о многом поговорить. Но сначала я хочу попросить тебя об одолжении. Помнишь, я говорила о своем дневнике?"
Конечно, он помнил. Это началось со школьного проекта, и с тех пор Люси его вела.
"Я хочу, чтобы ты прочитал его. Предупреждаю: он длинный. Но тебе нужно будет его прочитать, хотя потом ты можешь пожалеть об этом. Прости меня. Но тебе НУЖНО узнать. Если после того, как ты прочитаешь ВСЕ, я по-прежнему буду тебе нужна, я с радостью выйду за тебя замуж.
Я отправила тебе письмо со ссылкой на сайт и указала пароль.
С любовью, Люси ".
Оглушенный, Тони несколько минут пытался переварить прочитанное, затем чуть ли не со страхом взглянул на свой ноутбук. Должно быть, Люси совершила что-то ужасное, если опасается, что он может ее разлюбить.
Наверное, она просто сгущает краски…
А если нет?
В любом случае существовал только один способ узнать правду.
Приготовив себе чашку крепкого кофе, Тони сел за стол и открыл ноутбук. Письмо Люси уже ждало его. Трепеща, он ввел имя пользователя и пароль, надеясь, что система откажет ему в доступе. Но нет, ее страница открылась.
Дневник был отсортирован по годам. Первая запись была сделана, когда Люси было одиннадцать лет. Последняя была создана этим утром. Подавив желание читать с конца, Тони вернулся к началу дневника.
Первые записи вызвали у него зевоту. Это была обычная писанина подростка.
Тони не мог избавиться от ощущения, что он напрасно тратит время, а у Люси неожиданно появилась склонность все драматизировать.
Школьный проект подошел к концу, и вместе с ним исчез идеализированный, беспечный мир, который она создала. Первая запись, сделанная уже для себя, начиналась так: "Снова изгнали. Вернулась домой из школы и все свои вещи нашла в мусорке".
Далее все покатилось по наклонной.
После рассказов Люси о своей жизни в течение двух с лишним недель в его животе стал образовываться тугой узел. Еще две недели – и Тони затошнило. Окончив чтение дневника за год, он начал всерьез подумывать о том, чтобы заказать убийство ее никчемной матери. Тони был итальянцем. Он знал людей, с помощью которых это можно организовать.
Тони твердил себе, что хуже уже быть не может, но дневник Люси говорил об обратном. Тринадцатилетняя девочка должна писать о своих кумирах или о мальчике, с которым ей хочется поцеловаться. Но не о том, как мамины "друзья" лапают ее. И не о том, как, проснувшись среди ночи, она видит незнакомого человека, фотографирующего ее.
Есть люди, которые не замечают того, что происходит у них под носом. Есть равнодушные люди. Но есть и такие, как мать Люси, которые получают удовольствие от страданий других.
Мать Люси была глубоко порочна.
Тони вспомнил, как он жаловался Люси на свою семью, и почувствовал отвращение к себе. Его детство, вся его жизнь были утопически прекрасны по сравнению с тем, через что пришлось пройти ей.
В семнадцать лет Люси переехала к приятелю. Она надеялась, что у нее все в конечном итоге сложится удачно. Но так продолжалось только до тех пор, пока приятель как-то ночью не стал к ней приставать. Не пожелавшая уступить ему девушка оказалась на улице. Следующие несколько лет она моталась с одного места на другое, заводила знакомства, однако настоящих друзей у нее не было.
Сердце Тони обливалось кровью, когда он читал историю ее жизни. Стоило случиться что-нибудь хорошему, как вслед за этим сразу же начинались неприятности.
А затем она встретила его.
Хотя прошло больше года, Тони отчетливо вспомнил тот вечер, когда впервые увидел Люси за стойкой бара.
Его первое впечатление – ни на кого не похожая. Молодая, живая, отличающаяся какой-то естественной красотой. Он не мог отвести от нее глаз. Оказывается, чувство было взаимным, что удивило его – ведь вначале они почти не разговаривали. Дело было в том, что Люси воспринимала его как сошедшего с Олимпа бога или существа, близкого к божеству. Целую страницу она описывала его глаза. Одни лишь глаза!
Но Люси хорошо скрывала свои чувства, потому что Тони ни о чем не подозревал. Когда он предложил ей встретиться, она заявила, что с посетителями бара не встречается. Дневник же говорил другое. Она решила, что он слишком красив и хорош для нее и это не может быть правдой. Тони уговаривал ее несколько недель, и наконец она уступила. С этого момента стиль изложения разительно изменился – так при замедленной съемке раскрывается цветок.
Постепенно Люси научилась доверять ему. А потом поняла, что влюбилась. Попросив Тони прочитать ее дневник, Люси преподнесла ему бесценный дар: позволила заглянуть ей в душу.
Увидеть себя глазами другого человека было занимательно, немного страшно и почему-то больно. В основном больно.
Чудо, что после всего, через что ей пришлось пройти, после всех ран и лжи Люси доверилась ему.
Услышав щелчок замка, он оторвался от чтения. Вошла Люси с растрепанными ветром волосами. Увидев, что матери с ней нет, Тони обрадовался.
– Ты заболел? – удивленно спросила она.
– Нет. Почему ты спрашиваешь?
– Шесть часов вечера, а ты еще в пижаме.
Значит, он просидел за компьютером больше семи часов. Не позавтракал и забыл об обеде. Он даже в ванную не заходил.
– Я читал.
Глаза Люси чуть расширились.
– Вот как. Хорошо, – неуверенно проговорила она.
– Долго же вы ходили по магазинам. Где вещи?
– У нас не было сил поднять их сюда. – Люси сняла жакет. – Твоя мама пригласила нас завтра на ужин. Тогда и заберем все, за исключением, конечно, того, что привезут.
– Привезут?
– Сара купила мебель, – призналась Люси. – Я отказывалась, но вряд ли существует сила, способная ее остановить. – Она помедлила, закусив нижнюю губу. – Ты много прочитал?
– Прилично.
Почти все.
– Понятия не имею, куда мы все поставим. Мебель, то есть. Если мы, конечно…
– Что за мебель?
– Детскую мебель из клена. Кроватка раздвижная. Когда малыш немного подрастет, не придется покупать новую. Я решила, что это удобная вещь. В гарнитуре пять предметов.
– Что ж, это все меняет.
– Что именно?
– Наши прежние соглашения. – Тони помедлил для драматического эффекта и заметил, что Люси задержала дыхание. – Нам нужно место попросторнее.
– Говоря "нам", ты имеешь в виду себя и ребенка?
– Нас троих.