Кармен привезла также корм, лоток и другие причиндалы для Джейни. Устроив кошку в гостевой комнате, Эмма приняла душ, сделала макияж, причесалась и облачилась в новую одежду. У Кармен оказался хороший вкус, и Эмма почти ощутила себя человеком. Она старалась не жалеть о том, что сгорело в ее доме, – ни об одежде, украшениях и мебели, ни о книгах, картинах и других вещах, которые восстановить невозможно. Позже ей наверняка станет их жалко. Но сейчас она расстраиваться не хотела.
Грахама она нашла в кабинете, за компьютером. Он помылся и побрился, надел джинсы и мягкую голубую рубашку с коротким рукавом.
– Читал твою статью о Ричарде Прентисе, – сказал он.
Она села в кресло у стола и подогнула под себя ноги.
– Я бы не стал рисовать его таким симпатичным. – Он пододвинул стул ближе к ней. – Не понимаю людей, которые видят в нем едва ли не героя. Наверное, его так превозносят прежде всего за богатство?
– Да, иногда. А кое-кто за это же ненавидит. Но другим нравится его бравада.
– А что ты о нем думаешь – если откровенно?
Она пожала плечами. Грахам надеялся услышать о ее антипатии к Прентису. Но врать она не хотела.
– Не могу сказать, что он меня оттолкнул. – Она подалась к Грахаму и испытующе на него посмотрела: – Ты ревнуешь?
Грахам про себя выругался и сказал:
– Нам известно, что он ловко манипулирует людьми. Посчитал твою статью полезной – вот и рассыпался в любезностях. А если ты будешь ему угрожать, может стать для тебя опасным. Или уже таким стал.
– Я не собираюсь ему угрожать. Я просто журналистка, которая написала о нем в благожелательной манере и все еще его поддерживает, в то время как власти ставят ему препоны.
Лицо Грахама покраснело от гнева, но он глубоко вздохнул и взял себя в руки:
– Ты просто меня дразнишь, и мне это не нравится.
– Потому что никто больше дразнить тебя не решался. А в ярости ты такой умилительный, капитан.
– Правда умилительный? – Он встал и шагнул к ней.
Его поцелуй оказался более нежным, чем она могла ожидать, и обнял он ее очень бережно. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза:
– Эй, в чем дело?
– Просто мог тебя и потерять. – Он закрыл глаза и коснулся лбом ее лба.
– Да, мог. Мы оба могли потерять друг друга. – И даже не узнать, как чудесно им вместе. Она поцеловала его в щеку. – Не беспокойся. Никуда я не собираюсь.
– Кроме моей спальни. – Он взял ее за руку и повел к двери.
– Надеюсь, у тебя достаточно презервативов.
– Полагаешь, Кармен и их купила, когда ездила по магазинам?
– Бесстыжий.
– Ничуть. – Он взял ее за руку и повел по коридору. – Пожар нас потревожил. А сейчас нам ничто не мешает.
Эмма едва уговорила Ричарда Прентиса дать еще одно интервью.
– Не самое подходящее время, – возражал он по скайпу. – Я очень занят.
– Да, слышала. Вам досаждают рейнджеры. Я как раз хотела узнать вашу версию этой истории.
– Мои адвокаты посоветовали мне с вами не общаться. – Он сидел за ультрасовременным столом из красного дерева и стекла, в своем кабинете, из которого открывался вид на Черный каньон.
– Вы всегда были человеком, который сам принимает все решения.
Лесть ему понравилась. Эмма почувствовала это по его голосу.
– Тем не менее на сей раз адвокаты, скорее всего, правы.
– Неужели вы хотите, чтобы люди думали о вас плохо?
– Я не делал ничего плохого. А вы, я слышал, проводите время с капитаном рейнджеров, Эллисоном? Он из ФБР?
Значит, Прентису все известно? И неудивительно. Они с Грахамом не делали секрета из своих отношений. Или он специально собирал информацию о Грахаме? И о ней?
– Мы немножко поразвлекались вместе. Но вы меня знаете – я независимая женщина. И никто не может навязать мне свою точку зрения. И мне правда хочется услышать вашу версию происходящего, как и моим читателям.
– Эллисон ведь не послал вас сюда за мной шпионить?
– Никто не может указать мне, что я должна делать. – Грахам пытался ею управлять, но быстро убедился в тщете своих усилий. – Я журналистка. И пишу о том, что интересно. Прежде всего, это судебный иск. Также хотелось бы узнать, что вы можете сказать о гибели Бобби Пейса. Знаю, что он иногда летал для вас.
– Пейс давненько не совершал полетов для меня. – В его голосе прозвучали ледяные нотки.
– Значит, вам следует сказать об этом людям. По слухам, кое-кто предполагает, что вы как-то связаны с этим убийством.
– Кто вам это сказал?
Ну да, держи карман шире, так она и расскажет ему о своих источниках информации.
– О, вы знаете этих пилотов: любят потрепаться за кофе между полетами.
Он застыл в молчании, а она дала ему подумать, моля Бога, чтобы желание защитить себя в прессе перевесило для него рекомендации адвокатов.
– Ладно, уделю вам час или около того. Завтра утром.
Она тщательно продумала свой наряд для предстоящей встречи. Профессионализм в ее облике сочетался с сексуальностью, что нравилось таким людям, как Прентис. Автомобиль и гараж Эммы пострадали от пожара, и она воспользовалась машиной, которую предоставила страховая компания.
– Рад снова вас видеть, мисс Вейд. – Охранник у ворот улыбнулся ей. По ходу своих визитов на ранчо Прентиса она познакомилась со всей его службой безопасности.
Она проследовала за ним к входу в дом, и другой охранник – новый, имени которого она не знала, – провел ее в библиотеку, где Прентис обычно беседовал с гостями.
Он заставил ее подождать минут десять, что не стало для нее сюрпризом. Любил подчеркнуть свою занятость, чтобы визитеры сильнее ценили оказанную им честь. Войдя, взял ее за обе руки и легонько поцеловал в щеку. Затем указал на два кресла у потухшего камина.
– Выглядите счастливым человеком, – заметила она.
– Неужели? Думаю, я правда счастливый человек.
– Простите за нескромность, но вы лучитесь, как влюбленный человек.
Он хохотнул – без всякой нарочитости, а просто от довольства собой.
– Вы очень проницательны. Но сегодня я не склонен говорить о своей личной жизни.
Она решила перейти к делу:
– Вы не похожи на человека, который может быть как-то связан с убийцей.
Он нахмурился:
– Известие о смерти Бобби меня шокировало. Но, как я уже сказал вам по телефону, он не работал на меня несколько недель. Бобби был не в своей тарелке из-за болезни сына и развода с женой. К сожалению, это изменило его настолько, что я перестал доверять ему как пилоту.
– Что же в нем изменилось?
– Пил больше, чем следовало. Его можно было понять, но полеты и спиртное несовместимы.
При ней Бобби ни разу не выпивал больше кружки пива, но она слишком мало его знала. А из-за таких неприятностей любой может подружиться с рюмашкой или даже с наркотиками.
– Я знаю, что вы в курсе всех событий в наших краях. Может, кто-то искал пилота для не вполне законных дел? Вы ничего не слышали?
– С чего вы взяли, что я могу знать о каких-то незаконных делах?
Она подарила ему самую обезоруживающую улыбку:
– Ваших сторонников привлекают прежде всего ваши решительные выступления против несправедливых законов. Эти люди могли, в отличие от вас, нарушить закон и что-то вам рассказать или даже попытаться вовлечь вас в свои дела, хотя бы для престижа.
– У меня не столь много подобных знакомых, как вам представляется.
– Значит, никакие слухи о Бобби до вас не долетали.
– Все знали, что он отчаянно нуждается в деньгах. Наверняка это знали и те, кто искал пилота. Бедняга! Я образовал фонд для его сына. По крайней мере, теперь этот парнишка и его мать не будут беспокоиться о медицинских счетах, которые Бобби силился оплатить.
– Уверена, нашим читателям следует об этом узнать. – Она достала блокнот. Рядом лежал цифровой диктофон, но ей хотелось кое-что записать самой на случай отказа техники. – Так, теперь по поводу этого судебного иска. Чем провинились рейнджеры? Почему вы на них рассердились?
– Легче сказать, чего они не сделали. Несколько раз ко мне приезжали, засыпали вопросами. Всякий раз, когда рядом с парком совершается преступление, я становлюсь у них подозреваемым номер один. Они ездят мимо моих ворот днем и ночью, летают над моим ранчо. Уверен, что за мной следят. Вам бы понравилась такая жизнь?
– Никому бы не понравилась. Но ведь рядом с воротами вашего ранчо проходит общественная дорога, и она ведет к штабу рейнджеров. А вы уверены, что над вами летают именно они?
Он скривился:
– Вы что, мне не доверяете?
– Вполне доверяю. Но я должна оставаться беспристрастным журналистом. И поэтому вынуждена задавать неудобные вопросы и порой быть адвокатом дьявола, пусть лично мне это и не нравится. – По правде говоря, такая роль приносила ей наслаждение, но ему не следовало этого знать.
Он немного смягчился:
– Скажите просто, что у меня достаточно доказательств их агрессивных действий.
Они поговорили еще несколько минут о его бизнесе и борьбе с ограничениями в пользовании общественной собственностью.
Но вот он посмотрел на часы:
– Боюсь, нам пора заканчивать. У меня еще одна встреча.
– Конечно. Еще пара вопросов. Вы знакомы с Лорен Старлинг?
Он смерил ее взглядом:
– С кем?
Однако она не сомневалась, что он хорошо ее расслышал.
– С Лорен Старлинг. Ведущей новостей на девятом канале Денвера. Она бывает на благотворительных мероприятиях и встречах с политиками. Голубоглазая блондинка, очень симпатичная.
– Видел ее по телевизору. Мог раз или два с ней встречаться. Всех не запомнишь. Но почему вы меня о ней спрашиваете?
– Она пропала. Месяц назад ее машину нашли у Черного каньона. Я подумала, может, вы что-то видели или слышали о ней. В полиции к ее пропаже отнеслись легкомысленно. Подумали, что она решила от всех на время спрятаться или уехала с любовником.
Он улыбнулся, хоть в этом не было ничего смешного.
– Она вполне могла выкинуть что-то такое. Репортеры любят искать горячие новости там, где их нет и в помине, не чураясь вторжения в личную жизнь граждан. – Он встал. – А теперь мне правда надо идти.
Не желая его дразнить, она закрыла блокнот и выключила диктофон.
– Если не возражаете, я воспользуюсь дамской комнатой. До города ехать далеко.
В санузле имелся душ с горячей водой и джакузи. Закрытая вторая дверь, очевидно, вела в гостевую комнату на первом этаже. Удобно, если подвыпившие приятели хозяина еле на ногах держатся.
Она сделала свои дела и посчитала долгом репортера все осмотреть. В шкафчиках лежали полотенца, принадлежности для уборки и туалетная бумага. Однако четвертый шкафчик был закрыт.
Она посмотрела некоторое время на дверцу, затем достала из сумочки перочинный ножик. Легко справилась с замком, и ее взору предстал впечатляющий набор женской косметики и парфюмерии в аккуратных дорожных сумочках. В картонке сбоку лежали гигиенические принадлежности. Эмма нагнулась, чтобы достать из шкафчика одну из сумочек, когда в дверь постучал Прентис:
– С вами все в порядке?
– Да. Ох, пролила жидкое мыло на юбку и сейчас ее чищу. – Она достала мобильник и сфотографировала содержимое шкафчика, потом закрыла его дверцу и вышла в коридор.
– До свидания, мистер Прентис. Надеюсь, мы еще с вами побеседуем.
Она села в машину. К ее удивлению, ни один из охранников не стал провожать ее до ворот. Хотя она столько раз здесь бывала, что вряд ли могла заблудиться.
Она завела двигатель. Мысли ее путались. Ей не терпелось услышать, что скажет Грахам о женских вещицах в шкафчике. Принадлежали ли они новой пассии Прентиса, о которой он не хотел говорить? Вполне резонное объяснение, и нельзя было винить человека за желание скрыть от посторонних свою личную жизнь.
Однако как репортеру ей хотелось какой-нибудь горячей новости. Может, Прентис любит переодеваться женщиной? Хотя гигиенические принадлежности не сочетались с этой версией. А может, у него помешанная жена? И ее прячут?
Она тряхнула головой и рассмеялась своим диким фантазиям. Нет, содержимое четвертого шкафчика принадлежало его подруге, кто бы она ни была.
Эмма выехала на шоссе и достала телефон. Надо было сказать Грахаму, что все в порядке. Ведь он так о ней беспокоился. Приятно, хотя в его неутомимой заботе не было необходимости.
Она сбавила скорость и нажала кнопку вызова на номере Грахама. Но в этот момент чья-то рука вырвала у нее телефон. А другая рука закрыла ей рот, и все вокруг погрузилось во мрак.
Глава 11
– Эмма? Эмма!
Грахам сам не понимал, что кричит, пока в его кабинет не вбежали Рэндал и Марко.
– Что-то случилось, капитан? – В карих глазах Рэндала блестели насмешливые искорки. После рассказа Кармен о полуголых Грахаме и Эмме средь бела дня и о подаренной им в шутку коробке с презервативами в штабе рейнджеров царило веселье. – Если не ошибаюсь, мисс Вейд здесь нет.
– Да, что-то случилось. Беда с Эммой. – Минутой раньше он с облегчением взял телефон, предвкушая увидеть ее высветившийся номер. Но услышал ее глухой стон и что-то похожее на скрип тормозов. И – тишина. Он опустился на стул. Никогда бы не признался товарищам, но у него буквально подогнулись колени. Если с Эммой что-то стряслось…
Нет. Нельзя даже думать об этом. Надо собраться с мыслями и помочь ей. Он сунул телефон в карман и встал из-за стола.
– Поеду туда.
Марко схватил его так крепко, как это умеют делать только сотрудники Управления по борьбе с наркотиками.
– Это не очень хорошая идея.
– Прентис и так ноет, что мы без причины ему досаждаем, – рассудил Рэндал. – Не надо давать ему лишние козыри. Вдруг ты приедешь туда, а Эмма цела и невредима?
– А если с ней что-то не так, твои наскоки на него ей не помогут, – хмуро добавил Марко.
Как ни хотелось ему броситься на выручку Эмме, он прислушался к здравым доводам друзей. Когда кого-то берут в заложники, надо не пороть горячку, а спокойно все проанализировать. Спешка может дорого обойтись, особенно если неизвестно, где человека прячут и что вообще случилось. А он не знал, взяли ли Эмму в заложницы или нет, и помогать ей без плана действий не следовало.
– Кармен? – спросил он. – Позвони Ричарду Прентису и скажи, что ищешь Эмму. Представься ее подругой. Скажи, что знаешь об этом интервью и что вы собирались вместе пообедать, а тебе никак до нее не дозвониться. Попроси передать ей, что можешь опоздать.
– Мне позвонить с твоего телефона или с моего?
– У нас ведь есть телефоны для разовых звонков? Возьми один из них.
– Все поняла. – Она вышла и тут же вернулась с телефоном, звонки с которого нельзя было отследить. Лотта – бельгийская овчарка Рэндала – вошла за ней и села рядом с хозяином, навострив уши.
– Почуяла неладное, – сказал Рэндал и погладил ее.
Кармен говорила, к удивлению Грахама, нарочито беззаботным голосом. В другое время он посмеялся бы над ее ролью глупенькой девицы, которую ничего, кроме кафешек и шопинга, не интересует. Но после их телефонного разговора ему стало не до смеха.
– Ее нет? Вы уверены? А она сказала, что возьмет интервью у мистера Прентиса. Очень волновалась… Так ее машины там нет? Хорошо. Спасибо вам. Ума не приложу, куда она делась.
Она нажала клавишу отбоя. Коллеги обеспокоенно на нее смотрели.
– Похоже, это был один из охранников. Сказал, что Эмма для интервью не приезжала. Мистер Прентис напрасно ее ждал.
– Вранье, – сказал Грахам. – Интервью продолжительностью час было назначено на десять утра. Эмма позвонила мне в… – Он взял телефон и сверился с историей звонков. – В одиннадцать ноль три. Поеду туда.
– Можно и быстрее определить ее местонахождение, – вступил в разговор Марко.
Грахам повернулся к своему товарищу:
– Как?
– Она ведь ездила на арендованной машине? – Марко достал свой служебный телефон. – Большинство таких машин оборудованы охранными системами с использованием спутниковой связи, на случай дорожного происшествия или угона.
– Не знаю, где она арендовала машину, но в городе размером с Монтроз таких фирм в любом случае не много. Начинай с любой.
Он набрал номер и включил громкую связь, чтобы все слышали разговор. Марко представился и объяснил своей молодой собеседнице, что ему нужно, назвал имя Эммы. Его перенаправили к другому сотруднику, по всей видимости начальнику.
– Приезжайте к нам в офис рядом с аэропортом Монтроза, и я предоставлю вам всю необходимую информацию, – сказал тот. – Конечно, мне нужно будет увидеть ваши документы.
Грахам больше ждать не мог. Он пошел к выходу, а его товарищи поспешили за ним.
Марко сел в джип Грахама рядом с ним, а Рэндал и Кармен, с Лоттой на заднем сиденье, поехали за ними в машине Рэндала. По дороге к аэропорту Грахам подавил желание включить сирену и мигалку, потому что в этом случае за ними мог увязаться кто угодно, включая прессу. И он старался держать разумную скорость.
Директор фирмы уже ждал их с компьютерной распечаткой. Взглянув на фэбээровский значок Грахама, он протянул ему лист бумаги и сказал:
– Здесь координаты машины в последние тридцать минут.
Марко достал джипиэс-навигатор и набрал нужные цифры. Он повернул дисплей к Грахаму:
– Это на общественных землях. В зоне отдыха Куреканти, к востоку от Черного каньона.
– Примерно в миле от владений Прентиса, – подтвердил Марко.
– Дорог там нет, – заметила Кармен.
Директор фирмы нахмурился:
– Согласно договору об аренде, пользоваться машиной на бездорожье запрещается.
– Она с дороги не сворачивала, – сказал Грахам. – Во всяком случае, добровольно.
Грахам мчался на своем джипе по проселочным дорогам, огибал холмы и овраги. Все молчали. За сорок минут им не встретилось ни одной машины.
– Мы совсем рядом. – Марко сверился с навигатором.
Грахам подался вперед, высматривая что-нибудь необычное в этой пустынной местности. Но машину он увидел, только когда она оказалась совсем рядом. Прежде ярко-красный, седан был покрыт пылью, а по ветровому стеклу паутиной расползлись трещины. Два колеса были спущены, а одно из передних крыльев вогнуто внутрь.
– Как после ралли по пересеченной местности, – заметил Рэндал, когда он и Кармен подошли к Грахаму с Марко.
Грахам открыл дверь со стороны водителя. Из замка зажигания торчали ключи, а содержимое сумочки Эммы валялось на полу перед пассажирским сиденьем.
– Ее телефона нет, – сказал он. – Диктофона и ноутбука тоже. А бумажник здесь.
Рэндал поднял бумажник, дал его понюхать Лотте и скомандовал:
– Ищи.
Овчарка взяла след, но через пару десятков ярдов остановилась. Она села, посмотрела на Рэндала и негромко заскулила.
– Ее посадили в другую машину и увезли, – заключил Рэндал, показав на еле видные среди камней и кактусов следы шин.
– Надо отвезти Лотту на ранчо Прентиса, чтобы она поискала Эмму там.
– Он никогда нас к себе не пустит, – возразил Рэндал. – Во всяком случае, без постановления суда.
– У него много прикормленных судей, поэтому будет непросто получить такое постановление, – заметила Кармен.
– А времени у нас в обрез, – подытожил Грахам.
– Заедем с другой стороны, – предложил Марко. – По проселочной дороге.