- Лошади ускакали! Мистер Вон Тель пустил их пастись, и они исчезли.
С чувством огромного облегчения Джеймс заметил, что зловещий холодный огонь в глазах мисс Фишер слегка приугас.
- Неужели исчезли?
- Да. И целую вечность не возвращались назад.
- Ужасная досада, - вставил Джеймс.
Летти распахнула перед ними дверь в гостиную и отступила в сторону:
- Вы оба выглядите совершенно замерзшими. Я настаиваю, чтобы вы выпили бренди, мистер Иглтон. Селине я устрою горячую ванну и немедленно уложу ее в постель.
- Вы мудрая женщина, - с поклоном сказал Джеймс. Он стоял на пороге комнаты. - Я в самом деле не могу остаться. Но завтра непременно заеду узнать о здоровье Селины.
- Что ж, если вы так настаиваете.
Неожиданно Селина слегка вскрикнула.
- Что случилось? - Джеймс тщетно пытался взять ее за руку.
- Дейвид! О, Дейвид!
Джеймс поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с высоким, очень красивым, белокурым молодым человеком, который выступил из тени у камина.
Девушка бросилась к нему.
- Дейвид. Милый, милый Дейвид. Почему ты не прислал мне весточку о том, что приезжаешь?
- Не было времени, - сказал молодой человек глубоким звучным голосом.
- Джеймс, - сказала Селина, обернувшись к нему с раскрасневшимися от радости щеками. - Это мой самый дорогой друг Дейвид Талбот, достопочтенный Дейвид Тал-бот. По каким-то причинам он решил, что должен заглянуть ко мне без предупреждения. И напугать меня до смерти.
Она смотрела на своего старинного приятеля, и взгляд у нее был озорной. А тот через голову Селины вперил глаза в Джеймса, холодные глаза цвета прозрачного зеленого стекла. Взгляд их был тверд и настойчив. На поверхности его четко обрисованных щек не появилось ни румянца радости от встречи, ни улыбки от того, что он был представлен таким образом.
- Да, - произнес он тихим, едва слышным голосом. - Мне представляется, что удивилась не только одна Селина.
Глава пятнадцатая
- Мужчины склонны так все осложнять!
- Ты что-то сказала, Селина? - Дейвид не торопясь поставил чашку на блюдечко и опустил газету, в которую уткнулся, едва Селина появилась в гостиной к утреннему чаю.
- Вот об этом я и толкую! Именно о такой манере вести себя. Мужчинам присуще нести околесицу намеренно - с целью все осложнить!
Он с шумом перевернул газетный лист:
- Если ты собираешься скандалить, то, может, лучше беседу отложить немного?
- Я поднялась с постели в десять утра, тогда как мне полагалось бы поспать по крайней мере до полудня. Я это сделала, чтобы иметь удовольствие поболтать с тобой за завтраком.
- До полудня?
Она отвела глаза в сторону:
- Мы ведь в Лондоне, Дейвид. И в самый разгар светского сезона. Нужно придерживаться определенных общепринятых условностей.
У нее в голове мелькнуло: уж это совсем глупо! В общении с Дейвидом никогда не было нужды прибегать к притворству или напускать на себя важность.
Складывая газету, он внимательно посмотрел на Селину; в его зеленых глазах засверкали холодные искры.
- Селина! Все, что ты сейчас говоришь, - настоящий вздор. Ты всегда обожала вставать спозаранку. И тебе всегда было наплевать на условности.
- Дейвид, в твоих словах нет ни доброты, ни справедливости. А я-то считала тебя своим рыцарем и защитником.
- Я такой и есть на самом деле. - Он отложил газету на стол и начал вертеть в пальцах чайную ложечку. - У меня впечатление, что это ты переменилась. - Он внезапно поднялся с места и подошел к серванту. - Яйца уже остыли, почки - тоже. Булочки вроде еще теплые. Что тебе подать? - Он явно старался сгладить шероховатости в их взаимоотношениях.
- Мне булочку и немного джема из крыжовника, пожалуйста. - Она не смогла сдержаться и добавила: - Я чувствую, что ты предал нашу дружбу!
Дейвид круто обернулся и едва удержал булочку, чуть не улетевшую с тарелки, которую он держал в руках.
- Предал? Каким образом?
- Потому… - Она с трудом проглотила слюну. - Потому, что папа и мама говорят, что я не считаюсь с условностями, называют меня своевольной, а это, как тебе отлично известно, неверно… не совсем верно. И ты сам именно так утверждал до недавнего времени.
Опустив глаза, он снова подошел к серванту и ложечкой набрал джема из серебряной вазочки. Девушка смотрела на него с еще теплившимся раздражением, но также с трепетной нежностью. Она хорошо знала своего друга, но до сих пор не подвергала его оценке как мужчину. Выпрямляясь в кресле, она вдруг заявила:
- Тебе ведь уже двадцать девять!
- Что? - Ему снова пришлось спасать булочку от падения на пол.
- Двадцать девять лет, столько ты прожил на свете. - Он бросил на нее взгляд, полный недоумения. - И ты необыкновенно красив, Дейвид.
Густой румянец смущения покрыл широкие скулы священника, и Он потянул за узел своего льняного шейного платка строгого стиля.
- Ты высок ростом, формы тела прекрасно развиты. - Она испытывала большое удовольствие от того, что ей удалось привести его в полное замешательство. - Тебе нет никакой необходимости прибегать к накладкам с опилками внутри, чтобы ноги казались более мускулистыми. И не нужно подкладывать вату на грудь или плечи. И…
- Селина! - Недовольство и резкость в его голосе звучали не вполне убедительно. - Не пойму, зачем тебе понадобилось говорить подобные вещи!
- Потому что они верны, - заявила она с торжеством. - Ты из породы мужчин, что в одно мгновение покоряют сердца молодых леди, которые понимают толк в красоте… Дейвид, я голодна. Нельзя ли мне наконец получить эту булочку?
- Я… - Он посмотрел вначале на Селину, а потом на тарелку. - Ах да! - Казалось, отчасти ему удалось вернуть самообладание, и он небрежно поставил тарелку на стол перед Селиной.
- Это весьма важно. - Он отошел бы, если бы она его не удержала за руку. Тебе настало время жениться, Дейвид, и обзавестись детьми. Мне известно, что тебя в жизни ждет важная работа, важная миссия, но ведь добрая жена это осознает и будет тебе опорой и поддержкой.
- Селина! Это просто невозможно: ты меня полностью выбиваешь из колеи. В настоящее время меня ни в малейшей степени не волнуют возможные перспективы женитьбы или мои личные нужды…
- Я так и полагала. - Задача устройства благополучной женитьбы и нормальной семейной жизни Дейвида должна теперь пополнить список дел, которые ей предстоит обязательно осуществить. - Скажи, нет ли у тебя на примете особы женского пола, которая могла бы возбудить в тебе нежные чувства?
- Селина, оставь эту тему!
Она не обратила ровно никакого внимания на его предупреждение.
- У тебя ведь собственной семьи нет. Однако я для тебя почти сестра, поэтому я себя назначаю тебе в помощницы в таких делах. Уверяю, что не существует никаких причин, почему бы тебе не поддаться естественному желанию…
Боже! Что я такое говорю, подумала она.
Дейвид осторожно положил руку девушки на стол, но остался стоять возле ее кресла.
- Естественному желанию - чего?..
- Ах! - Она вздернула плечи и начала смахивать воображаемые крошки с полированной поверхности стола из красного дерева. - Ну конечно же, естественному желанию обзавестись компаньоном на жизненном пути. И, разумеется, ради того, чтобы иметь детей! Тебе так хорошо с детьми, ты умеешь с ними обращаться. Я видела, они так и липнут к тебе, когда ты наносишь визиты в деревню Литтл-Паддл.
- Понятно. - Он вернулся в свое кресло размеренными шагами, что было явным признаком мрачного настроения, сцепил вместе пальцы рук. - Полагаю, нам предстоит многое обсудить. Во-первых, я приношу извинения за свои необдуманные замечания. Я не хотел бы проявить неуважение к твоим родителям, но я совершенно искренне не согласен с той суровой и резкой оценкой, что они дают тебе, Селина! Ты необыкновенная девушка с добрым сердцем, и это нам обоим прекрасно известно. Теперь я заслужил твое прощение?
В ответ она широко усмехнулась.
- Не было случая, чтобы я тебя не простила. Ты можешь делать все, что заблагорассудится, а я все равно буду тебя любить - иначе не могу.
Дейвид быстро отвернулся, а Селина опустила глаза.
- Когда должны прибыть в Лондон мистер и миссис Годвин?
- Полагаю, довольно скоро.
- В последнее время я с ними не встречался, но, как я понимаю, они по-прежнему в усадьбе Найтхед?
Взгляды их встретились. Они прекрасно поняли друг друга. Дейвид знал о случаях, когда Селину держали взаперти. Не раз случалось, что, не видя ее дольше, чем обычно, он, отвлекая внимание родителей, доставлял пищу для нее и Летти.
- А как поживает Руби Роуз? - спросила Селина, решив сменить тему разговора.
Дейвид немного ссутулился в кресле:
- Я полагаю, она себя чувствует очень хорошо. Знаешь, миссис Стрикленд как будто решила не упускать ни одной возможности, чтобы не довести до моего сведения и до самой Руби Роуз, что она, эта девица, - настоящая чертовка! - Его красиво очерченные губы искривила легкая усмешка. - К счастью, Руби Роуз великодушна и полна юмора.
- А что можно сказать о тебе самом? - тихо спросила Селина, тоже улыбаясь. - Что можно сказать о состоянии твоего духа?
- Ты имела шанс убедиться, что состояние моего духа просто отменное и чувство юмора мне не изменяет. Но к делу, Селина. Возникли некоторые вопросы, которые я просто обязан обсудить с тобой. - Дейвид считал себя ее опекуном и теперь, видно, решил прибегнуть к "опекунской" интонации.
- Это так необходимо? - спросила она.
- Да, необходимо. Но сначала мне нужно тебе объяснить, зачем я прибыл в Лондон.
- Разве ты приехал не для встречи со мной?
- Веди себя прилично, роль кокетки тебе не к лицу. В Лондоне передо мной стоит тяжелая задача. Летти по своей бесконечной доброте настояла, чтобы я остановился у тебя, что очень кстати при моем тощем кошельке. Надеюсь покончить со своим делом и уехать назад до возвращения сюда твоих родителей. - Он казался несколько смущенным. - Пожалуйста, извини, что я тебе все выкладываю напрямик.
- Как тебе не стыдно! - Селина покачала головой. - Между нами никогда не было особых церемоний.
- Мое дело в Лондоне будет непростым, - продолжил Дейвид. - Я могу потерпеть неудачу, по крайней мере при первой попытке. Однако если я провалюсь, то буду снова и снова приезжать в столицу, пока не добьюсь успеха.
Она привыкла к тому, что он любит долго ходить вокруг да около.
- Но все же скажи, в чем заключается твое дело, Дейвид?
- Речь идет о Мериголд. Это еще одна бедняжка, которая лишилась благодати. - Селина удержалась от того, чтобы забросать его вопросами, хотя ее так и подмывало этим заняться. - Я услышал о ней от знакомого Руби Роуз, который меня навестил. - Селина бросила на него острый взгляд. - Нет-нет, он не из числа тех негодяев, с которыми я столкнулся, когда в первый раз устроил бегство Руби Роуз из заведения пресловутой Меррифилд. Этот честный малый явился ко мне, чтобы известить о несчастной судьбе Мериголд. Я прибыл в Лондон с тем, чтобы еще раз побывать в заведении миссис Меррифилд.
Селина нахмурилась:
- Значит, девица по имени Мериголд находится в доме у этой женщины?
Дейвид ответил мрачным тоном:
- Именно там. И отчаянно стремится оттуда выбраться.
- Итак, тебе придется рискнуть опять появиться в тех ужасных местах в районе доков, о которых ты рассказывал? Где точно находится тот дом? Ты мне раньше называл?
Дейвид лукаво взглянул на нее:
- Адреса я тебе не называл. И теперь не назову.
Мысль, что ее лишают возможности приключения была нестерпима, и Селина решилась на хитрость:
- Вполне вероятно, что миссис Меррифилд к обращению со стороны женщины отнеслась бы более благосклонно. - Она с деланным равнодушием намазала на булочку джем. - Ведь при ее профессии она наверняка не слишком доверяет мужчинам. Ты не считаешь?
- Нет, не считаю. А ты вообще не ведаешь, о чем рассуждаешь. Тебе об этом и знать не положено!
Селина запротестовала:
- Но ведь ты сам мне обо всем рассказал. Пожалуйста, Дейвид, позволь мне оказать тебе помощь.
- Нет, нет и нет! - закричал Дейвид. Он никогда так не выходил из себя в ее присутствии. - И не смей больше никогда даже упоминать о подобных чудовищных вещах!
- Но…
- Нет, Селина. И поставим на этом точку!
- Когда же ты намерен туда направиться?
Он вздохнул в полном отчаянии:
- В субботу вечером…
Селина даже застонала:
- В тот самый вечер, когда состоится празднество у Кастербриджей! Какая досада!
- Вот и отлично - выполнение тобой светских обязанностей делает совершенно необязательным привязывать тебя в доме до моего возвращения! Очень славно. Теперь нам надо перейти ко второму, более важному делу, которое назрело и требует внимания.
Селине совсем не понравился ни его тон, ни выражение его лица. Она быстро спросила:
- Ты получил деньги, которые я тебе выслала?
- Да, я их получил и благодарю тебя. Но мне не хотелось бы, чтобы ты так усиленно хлопотала. И все же я очень признателен за помощь и поддержку. - Он улыбнулся такой теплой улыбкой, что Селина вскочила с кресла и подлетела к нему, чтобы крепко обнять. Он улыбнулся, но тут же вновь обрел серьезность: - Скажи мне, кто был тот мужчина.
- Мужчина? - Произнося это слово, она почувствовала, как румянец заливает ее лицо и шею.
- Довольно, Селина, не будем играть в прятки. Его зовут Джеймс Иглтон. Это мне известно, но я не знаю, кто он такой, что из себя представляет и чем для тебя является. Равным образом я не имею ни малейшего представления о том, что у тебя на уме, когда ты слоняешься с ним непонятно где без сопровождения.
В душе Селина давно уже не сомневалась, что подобный разговор предстоит, но совсем не ожидала, что будет так беспомощно себя чувствовать.
- Летти может все объяснить, - бросила она.
- Летти говорит, ты сама объяснишься!
Селина с обидой спросила:
- Ты расспрашивал Летти?
Он лишь ласково потрепал ее по руке.
- Я никак не пойму, почему ты поднимаешь много шума из ничего. Джеймс действительно пригласил меня прокатиться с ним. Поскольку погода была какая-то неопределенная, мы предпочли отправиться по дороге, ведущей за город, вместо того чтобы ехать в старый скучный парк, где и смотреть-то не на что, кроме других таких же экипажей.
- И ты поехала с ним без сопровождения?
Селина подумала: сейчас надо любой ценой отогнать мысли о Джеймсе и вчерашнем дне - пока Дейвид не проник в глубины ее взбудораженной души и не догадался, что там творится.
- Летти почувствовала себя не слишком хорошо. И поскольку она доверяет Джеймсу, как и я сама, она отпустила меня без сопровождения. Кроме того, экипажем управлял мистер Вон Тель.
- Вон Тель? Необычное имя.
- Да.
- Необычное имя.
- Он родом с Востока.
- Значит, кучера восточного происхождения ты считаешь подходящим сопровождающим?
- Мистер Вон Тель вовсе не кучер!
- Но ведь ты только что сама сказала…
- Ах, Дейвид! Ты сбиваешь меня с толку и делаешь это нарочно! Мистер Вон Тель… Он доверенный человек Джеймса, я полагаю.
- Ну и ну! Выходец с Востока одновременно и кучер, и доверенное лицо! Селина, я считаю своим долгом выяснить точно, что за личность этот Иглтон и каковы его намерения в отношении тебя.
Сердце у нее колотилось.
- Он очень уважаемый и весьма почтенный человек. - Щеки Селины запылали еще сильнее.
- Почему ты полагаешь, что я ставлю под сомнение честь мистера Иглтона?
- Потому что я вижу - ты полон подозрений. А Джеймс ведет себя, как верный и очень надежный друг… Но совсем в ином роде, чем ты. Совсем…
- Да… В другом… - задумчиво произнес Дейвид. - Что ж, я хотел бы верить, что ты не заблуждаешься…
Селина была настолько удручена, что ее дрожащие пальцы позволили, чтобы кофе выплеснулся на блюдце.
- Я считаю, что слухи, которые распускают о домашнем обиходе и порядках в доме Джеймса, - просто выдумки тех, кто слишком много времени тратит на сплетни.
- Почему бы тебе не поведать мне, что болтают сплетники по поводу домашнего обихода мистера Иглтона?
- Не желаю об этом говорить! И так уже развелось слишком много болтунов и завистников, которые треплют языками относительно разных экзотических восточных занятий в том доме, а также о Лиам.
Дейвид облокотился о стол:
- Как ты полагаешь, что имеется в виду под этими экзотическими занятиями?
- Откуда мне знать? Возможно, что… Я не знаю, что сказать. Может быть, бьют в гонг или жгут благовония в курильницах. Я не была у него в доме. Я знаю только, люди не верят, что Лиам - лишь его домоправительница. Вначале я в это тоже не слишком верила, но теперь я с ним знакома лучше и, конечно, верю, что это так и есть. - В ее голове промелькнуло: верю ли?
- Кто такая эта Лиам?
- Самая красивая китаянка, которую я в жизни встречала. - Она на миг задумалась. - Я, правда, не припомню, чтобы мне приходилось прежде видеть китаянок. Но, если бы и пришлось, она все равно оказалась бы самой красивой!
- На твой взгляд, сколько же ей лет?
- О! - Селина тронула кончик носа в раздумье. - Она, наверное, одних лет со мной… - Дейвид, могу я задать тебе несколько вопросов, которые меня глубоко волнуют?
Он внимательно посмотрел на нее:
- Селина, я всегда к твоим услугам, ты ведь знаешь. Можешь спрашивать о чем угодно. - Он был явно встревожен.
- Скажи мне, что заставляет женщину впадать в грех?
- Мы это уже с тобой как-то обсуждали.
- Да. Но недостаточно детально.
- Зачем тебе детали по вопросу, в который совершенно не приличествует углубляться такой благородной юной особе, как ты?
- Фу! Я не благородная юная особа! Я смелая и решительная. И выступаю как законодательница новых тенденций! Вот увидишь, что еще мне предстоит. А теперь мне требуется больше информации, чтобы быть полезной, помогать тем, кто мог бы пасть жертвой… - Она заметила, что у Дейвида задергалась шея, и замолкла.
- Я запрещаю тебе обсуждать это с кем бы то ни было! - заявил он строгим тоном. - Ты понимаешь?
- Нет. Меня никто не собьет с избранного пути. Ты объяснял, что падшие женщины становятся рабынями потребности физических проявлений страсти. И мне необходимо знать, кто у кого возбуждает подобные чувства?
- Кто…
- Именно кто. Кто, мужчина или женщина, является инициатором, который вызывает подобную ситуацию?
Он вскочил со стула:
- Почему ты интересуешься подобными вещами?
- Ага! Я так и думала. Ситуация, оказывается, не такая уж простая, как ты меня первоначально заставил считать. Я спрашиваю потому, что хотела бы точно знать, где рождаются, откуда исходят подобные страстные чувства и ощущения. Поначалу ты хотел меня заставить считать, будто все это возникает, по крайней мере у женщин, как бы во сне.
Он покашлял, чтобы прочистить горло:
- Вероятно.
- Да. Но каким конкретно образом? Что порождает такие сновидения? Всегда ли они возникают изнутри или как результат того, что женщина видит?
- Видит? - Голос у него дрогнул.