Возможно, "вкусно" и "замечательно" недостаточно. Нужно что-то более выразительное. Лучшее из того, что может быть. Потрясающее. Достойное конкурса поваров.
– У вас есть визитная карточка, чтобы я могла дать ее моим подружкам? У некоторых из них скоро свадьба.
Он поправил очки.
– Послушайте, не хочу показаться грубым, но я сейчас несколько занят.
Она понимала, почему он стал шеф-поваром и остался на кухне. Это избавляло от необходимости личного контакта с клиентами.
– Но…
Он захлопнул перед ней дверь.
Она хотела пнуть ее и потребовать объяснений, но подошла к автомобилю и села в него. Пожалуй, не стоит обострять. И Кэла до сих пор не видно.
Прошло почти двадцать минут, прежде чем она увидела, как он идет через поле.
– Ты слышал?
– Каждое слово.
– Где ты, черт возьми, был?
– За мусорными контейнерами рядом с гаражом. Хотел посмотреть, какая машина стоит в гараже, потом искал позицию, с которой хорошо видно входную дверь.
Он сказал это без всякого волнения, и она поняла, что, если бы Пьетро вдруг начал представлять для нее опасность, Кэл тут же появился рядом и обо всем позаботился.
– Я ничего не выяснила. Извини.
– Нет, кое-что тебе выяснить удалось. Я не думаю, что Пьетро твой жених.
– Нет у меня жениха.
Он улыбнулся.
– Ладно. Давай будем его назвать Ж. Для краткости. Я не думаю, что Пьетро и Ж. – друзья. Он сделал вид, что не узнал тебя, но, когда ты стала говорить про еду, не удивился. Совершенно ясно. Хороший ход – попытаться навешать ему на уши лапшу про подружек, у которых скоро свадьба.
– Может, Ж. и его друзья отказались от попыток найти меня.
– Может быть.
Они добрались до шоссе. Кэл остановился.
– Я задержался посмотреть, что планирует делать Пьетро. Собирается ли он кому-нибудь звонить. Но нет. Он просто взял большой нож и с удвоенной силой принялся кромсать перец. Твой приход обеспокоил его. Не знаю почему.
– Нам следует вернуться? Узнать у него правду?
– Ты готова причинить ему боль ради этого?
– Нет, не готова.
– Тогда лучший вариант – отправиться в Молдер-колледж. Это немного к югу от Канзаса. Примерно полтора часа езды отсюда. Мы могли бы проверить. К тому же там четыре свадебных магазина.
– Поехали.
Она закрыла глаза и в следующий миг почувствовала, как он осторожно трясет ее за плечо. Машина не двигалась.
– Мы на месте.
– Не знаю, почему меня постоянно клонит в сон.
– Скорее всего, потому, что тебя вырубили наркотиками. Это не проходит бесследно.
Она с трудом сглотнула.
– Я думала об этом. Той ночью в гостинице. Искала следы изнасилования.
– Я должен был доставить тебя в больницу. – Он явно разозлился на себя.
Она коснулась его руки.
– Я их не нашла и понимаю, что не во многом могу быть уверена, но, скорее всего, это со мной не произошло.
– Я хочу убить их всех, что бы они тебе ни сделали.
– Спасибо.
Он по-прежнему выглядел обеспокоенным.
– Куда теперь? – Она рассчитывала направить его мысли в другую сторону.
Они находились на стоянке в окружении каменных зданий разной высоты, но не выше четырех этажей, с тяжелыми сводчатыми окнами и большими дверными проемами. Очень старые здания. Возможно, им сотни лет.
– Я не много знаю о колледже. Это частное и очень дорогое заведение. Из первой лиги, или что-то вроде того.
– Он большой?
– Примерно шесть – восемь тысяч студентов.
Она огляделась. Вокруг огромные деревья, на ветвях которых красиво лежал свежевыпавший снег. Мимо быстро шли студенты.
– Видишь что-нибудь знакомое?
Что-то было, но никак не удавалось ухватить.
– Ты сказал, что Пьетро был шеф-поваром в местном студенческом союзе. Давай пообедаем тут.
– Ты не ответила, когда я спросил, не кажется ли тебе что-нибудь знакомым. Поговори со мной.
– Я бывала тут прежде, – медленно ответила она. – Не знаю, когда и зачем, но это место мне знакомо. Думаю, сравнительно недавно.
– Хорошо. Именно поэтому мы не пойдем в студенческий союз. Слишком большой риск и слишком много потенциальных жертв, если что-то вдруг пойдет не так.
– Но…
– Поездим пока вокруг. Посмотришь с разных ракурсов. Это большее, на что я готов сегодня. Может быть, этого окажется достаточно для твоей памяти, и завтра все прояснится.
– Надеюсь.
Он останавливался в четырех наиболее живописных местах городка. Один раз возле общежития, другой раз возле учебного корпуса, третий раз неподалеку от администрации и возле студенческого союза, который располагался в одном из самых больших строений.
Ничего из этого не показалось ей знакомым.
– Мне жаль.
– Без проблем.
Похоже, случившееся не разочаровало его. Зато ей хотелось плакать. После встречи с Пьетро она возлагала большие надежды на колледж.
– У нас кончаются улики.
– Это пессимизм. Не будем считать, что стакан наполовину пуст. Скорее, мы сужаем число возможных вариантов. Так что наш стакан наполовину полон.
– В моем стакане есть алкоголь?
– Да, отличный виски.
Она сморщила нос:
– Не думаю, что я пью виски.
– А я пью.
Он взял сотовый и нажал на нем несколько кнопок.
– Пойдем купим платье.
– Никогда не думала, что Кэл Холлистер скажет такие слова. Может быть, ты уже выпил?
Он улыбнулся:
– Может быть, я люблю ходить по магазинам.
– А я люблю чистить рыбу. – Она сделала паузу для большего эффекта. – Думаю, мы оба соврали.
Глава 12
Магазин "Свадебные платья Джо-Джо" находился в торговом центре между химчисткой и маникюрным салоном. Они припарковались неподалеку и наблюдали за ним какое-то время. Из магазина вышли две женщины с сумками. Вероятно, мать и дочь. Внутрь никто не заходил.
– Нам следует быть готовыми к тому, что твое фото здесь уже засветили. Если Ж. показал его Лене и Пьетро, наверное, тут он сделал то же самое. Нечто вроде "посмотрите на мою красивую невесту и подберите ей подходящее платье".
– Что будем делать?
– Постараемся подобраться к истине как можно ближе. Наша цель – получить сведения о Ж. и остальных типах из "мерседесов". Как насчет того, чтобы сказать им, что ты недавно сыграла свадьбу, но теперь хочешь продать платье, у тебя есть покупатель, но он не готов платить, пока не увидит счет из магазина?
– Вряд ли они захотят помогать в таком вопросе. В конце концов, каждое перепроданное платье означает, что магазин продаст на одно платье меньше.
– У тебя все получится. – Он открыл дверь. – Давай сделаем это.
Магазин был маленький, в основном со свадебными платьями белого цвета и цвета слоновой кости. Были тут и наряды для подружек невесты.
Клиентов обслуживала женщина средних лет.
– Добрый день, меня зовут Энн. Чем я могу вам помочь?
– Здравствуйте. Меня зовут Мэри, а это мой сводный брат Том. Недавно я вышла замуж, и жених сделал мне сюрприз в виде вот этого великолепного платья.
Она протянула телефон Кэла, чтобы женщина смогла увидеть фото того, о чем шла речь, и бирку, снятую крупным планом.
– По-моему, он купил его здесь. Это очень мило. Теперь я чувствую себя ужасно, но у меня большой долг по кредитке, мне нужны деньги, так что я решила перепродать это платье. Покупатель нашелся, но отказывается платить, если я не предоставлю чек магазина. Попросить помощи у мужа я, понятное дело, сейчас не могу.
Энн поправила очки и бросила долгий взгляд на фото. Потом подошла к одной из стоек и просмотрела несколько длинных платьев. Наконец она вернулась.
– Мы продаем такие платья, но конкретно это покупали не у нас.
Снегурочка с трудом сдержала разочарование.
– Мне очень жаль, что я побеспокоила вас. У вас нет идей, где мой жених мог его купить?
– Можете попробовать поискать в магазине "Мечты" на Кливленд-авеню. Это наш главный конкурент.
– Большое спасибо.
Они вернулась к машине.
– Молодец. Ты взяла мою историю и сделала ее намного лучше.
Это оказалось несложно, и она подумала, что, кажется, начинает привыкать к этому.
– По-моему, я бухгалтер: вру не краснея.
Он рассмеялся.
Она посмотрела на его телефон.
– Далеко ли до Кливленд-авеню?
– Мы будем там через пятнадцать минут.
Двухэтажный магазин располагался на углу оживленного перекрестка. Этот район выглядел более дорогим и фешенебельным.
Неподалеку художественная студия и крупный банк. Внутри несколько продавцов обслуживали клиентов. Через некоторое время к ним подошла одна из сотрудниц магазина.
– Могу я вам помочь?
– Меня зовут Мэри, а это мой сводный брат Том…
Когда она дошла до рассказа о долге по кредитке, продавщица кивнула, словно понимала сложность столь тяжелого положения.
– Я была тут в тот день, но не обслуживала вашего жениха, хотя и видела вашу фотографию. Он всем ее показывал.
– Как стыдно. – Снегурочка закатила глаза.
Девушка засмеялась:
– Все решили, что это очень мило, но не были уверены, что он поступает правильно, решив удивить вас свадебным платьем. Большинство наших невест любят сами выбирать наряды. Это было прекрасное платье.
Снегурочка стиснула зубы.
– Одно из самых продаваемых, и это кое-что да значит, ведь у нас представлено более двухсот различных стилей. Должно быть, вы очень торопились пожениться.
– С его стороны было очень мило позаботиться об этом. Вот почему сейчас я чувствую себя ужасно. Так что по поводу счета? Может быть, я смогла бы его сфотографировать и отправить моему покупателю?
Девушка пожала плечами.
– Он должен быть у нас в офисе. Не знаю, всех ли покупателей уже обслужили.
– Я понимаю, что отрываю вас от работы, тем более вы, наверное, работаете за процент. Я возмещу вам труды.
– Хорошо. Я буду через несколько минут.
Не дожидаясь, когда его попросят, Кэл сунул ей в руку пятьдесят долларов и пошел в переднюю часть магазина, где возле кассового аппарата мог бы наблюдать и за магазином, и за стоянкой.
Она небрежно разглядывала выставленные платья. Делая второй круг по залу, увидела то, которое заставило ее остановиться. Цвета слоновой кости. Гладкий атлас. Открытые плечи. Облегающее до бедер и расширяющееся внизу русалочьим хвостом. Сногсшибательно. Другого слова не найти.
Она ничего не могла с собой поделать. Сняла платье с вешалки, подошла к зеркалу и приложила к себе.
– Какое красивое, милочка. Надо моей внучке на него посмотреть, – сказала пожилая женщина, стоявшая неподалеку.
Она улыбнулась и бросила еще один быстрый взгляд в зеркало. Краем глаза заметила, что Кэл смотрит на нее. Смутившись, поспешно вернула наряд на стойку.
Она прождала продавщицу еще пять минут. Наконец та вышла из задней комнаты, держа в руках счет.
– Нашла. – Девушка протянула кусочек желтой бумаги, явно из книги учета.
Снегурочка протянула руку, надеясь, что та не задрожит. Почувствовала, что Кэл очень быстро и тихо подошел и встал рядом с ней.
В строке "Имя покупателя" какой-то усердный продавец написал "Голя Паладис". В качестве адреса значился Молдер-колледж. Платье стоило 1400 долларов.
– Странно, – удивилась продавщица.
– Что?
– Нам обычно требуется адрес и контактный телефон. Может быть, из-за того, что платье не заказывали заранее, в этом не было необходимости.
Она указала на небольшой кружок с крестиком внутри.
– Что это значит?
Продавщица улыбнулась:
– Он оплатил наличными. Самый лучший вид продажи.
Снегурочка достала сотовый телефон Кэла.
– Можно мне? – и осторожно подвинула пятидесятидолларовую купюру продавщице.
– Почему бы и нет? Это ведь ваше платье.
Снегурочка сфотографировала счет, поблагодарила девушку. Вернувшись в автомобиль, они почти минуту сидели в полном молчании.
– Голя Паладис, – произнес Кэл.
Она закатила глаза.
– Это тебе говорит о чем-нибудь?
– Пока ни о чем. Может, треснешь меня по голове, чтобы мозги встряхнулись и встали на место?
– Прибережем этот метод напоследок. Давай посмотрим, что можно узнать об этом человеке.
Кэл начал вбивать информацию в смартфон. Через несколько минут нахмурился.
– Не нравится мне это.
– Что теперь?
– Ничего. По долгу службы я имею доступ к некоторым сайтам, недоступным большинству людей, но даже там не нашлось ничего, что прояснило бы ситуацию. Это псевдоним.
– Давай просто будем и дальше звать его Ж. Не хочу думать о нем как о реально существующем человеке. С него хватит инициалов.
– Хорошо. Ж. купил платье в воскресенье. За два дня до свадьбы. В тот же день, когда он, по словам Лены, связался с Пьетро. Помнишь, она сказала, что Пьетро был расстроен, по ее мнению, из-за того, что его предупредили о приеме слишком поздно.
– Выходит, я каким-то образом попала к нему в руки до того.
– Да. Но не думаю, что намного раньше. Похоже, он стремился осуществить свой план как можно быстрее. Решение жениться на тебе, очевидно, продиктовано каким-то импульсом и не очень хорошо продумано. Иначе, почему он был уверен, что сможет удержать тебя даже после того, как тебя перестанут накачивать наркотиками?
– Может, он преследовал меня. Фотографировал. Я помню фото. Помню, как сидела в баре "Голубое манго". Мне было весело. Это еще до Ж. Но, возможно, он был там. Наблюдал.
Она не смогла сдержать невольное содрогание.
– Не имеет значения, как он получил это фото. Оно помогло нам. Люди вспоминают тебя и верят в твою историю.
– Стакан наполовину полный.
– Всегда. – Он выехал со стоянки. – Что собираешься делать? Можно поехать обратно и проверить "Голубое манго". Решать тебе.
Она совсем выдохлась. Как и предположил Кэл, по-прежнему мучилась от последствий препарата, которым ее одурманили. Кроме того, сегодняшний день уже отметился и взлетами и падениями. Посещение Пьетро, поездка в Молдер, которая заставила ее понервничать, но ни на йоту не приблизила к разгадке. А успех в деле выяснения имени одного из типов омрачался тем, что человека с таким именем, возможно, не существует.
Но нужно продолжать. "Голубое манго".
Они потратили сорок минут, чтобы найти это место в той части Канзас-Сити, которую за последние двадцать лет сильно облагородили, и в столетнем торговом районе города появилось немало симпатичных кафешек. "Голубое манго" находилось на углу двухэтажного кирпичного дома, верхние этажи которого занимали квартиры.
Свет внутри не горел, на парковке было полно свободных мест.
Она посмотрела на часы. Почти четыре.
– На сайте сказано, что они открыты в обед и ужин. Однако ничего не говорится о том, что в перерыв у них закрыто.
– На входной двери записка. Подожди здесь, я схожу посмотрю, что в ней.
Он вернулся меньше чем через минуту.
– Записка от руки с извинениями. Сегодня заведение закрыто. Завтра откроется в обычное время.
– Как думаешь, то, что они закрылись, как-то связано со мной?
– Не знаю. Приличное заведение. Не похоже, что тут в порядке вещей оставлять на двери записки от руки.
– Я хочу им позвонить. Вряд ли внутри кто-нибудь есть, но, возможно, указанный номер – это чей-то сотовый.
Нельзя отступать. Она чувствовала это.
Он передал ей свой телефон. Она нашла сайт, набрала номер, но никто не ответил.
– Что теперь?
– Поедем домой.
Они проехали шестьдесят миль, когда он повернулся к ней.
– Я поеду заправить машину. Думаю, тебе стоит на некоторое время скрыться из виду. Кто знает, сколько у них ресурсов и за какими местами они ведут наблюдение. Как заправлюсь, зайду в продуктовый магазинчик. Может, куплю молока, хлеба, яиц. Самое необходимое.
Она поняла, о чем он умолчал. Не хотел рисковать, полагая, что типы из "мерседесов" могли распространить по округе сведения, что ищут женщину, похожую на нее.
– Мне нужно подстричься. И осветлить волосы.
– Пока не надо. – Его глаза смеялись. – Мне нравятся твои волосы. Они словно шелковые.
Очень мило. Она немного растерялась, расстегнула ремень безопасности и сползла на пол так, чтобы в окно не было видно ее.
Она почувствовала, как он сбавил скорость, повернул, опять сбавил скорость. Видимо, объезжал заправку, прежде чем остановиться у колонки.
– Ну как? – сказала она.
– Все как обычно.
Он вышел, и вскоре она услышала шум топлива, наполняющего бак. Надо добавить бензин в список того, что ей нужно возместить.
Она дернулась вверх, забыв о предосторожности, и вдруг вспомнила, как недавно разговаривала с кем-то о милях. Смеялась. Она так и видела себя: на стуле за простым столом, перед ней ноутбук. Она показывает на экран и говорит: "Просто заполни форму. Все есть на сайте".
Она с кем-то разговаривала. С кем?
Открылась дверь, и она едва подавила писк. Кэл сел на свое место, поставил на пол пакет с продуктами.
– Все в порядке? – Он сразу же отъехал.
Она подождала, пока он скажет, что ей можно выбраться из укрытия, и потом уже все рассказала, добавив:
– Шутки шутками, но, может быть, я и в самом деле бухгалтер.
– Ты полезная знакомая, если нужно заполнить налоговую декларацию, – беззаботно парировал он. – Расскажи мне про стул.
– Светлое дерево. С подлокотниками. Мягкое сиденье. Розоватый цвет.
– Как в гостинице?
– Может быть.
– Что на тебе было?
То же самое, что и в другом коротком воспоминании. Но она ничего не сказала Кэлу, посчитав это неразумным в данный момент.
– В голубой рубашке на пуговицах. Заправленной в синие брюки. А может, болотного цвета.
Она не смогла вспомнить обувь в одном видении, но четко помнила в другом. Кроссовки.
– Белые кроссовки. Хвост на затылке. Это странно. У меня такое ощущение, что обычно я так волосы не носила.
– Что-нибудь еще про внешность?
– Ничего. Но там что-то маячило рядом с компьютером. Пластиковая карточка на голубом шнурке. Знаешь, которой отмечают время прихода на работу или открывают дверь в учреждении.
– Твоя?
– Не знаю. Она была перевернута. Может, того человека, с которым я разговаривала.
– Может. Какие-нибудь мысли о том, кто это? Хотя бы мужчина или женщина?
– Странно, но мне почему-то грустно думать об этом человеке. Я даже не знаю, кто это. Почему мне грустно?
– Ты знаешь этого человека, просто пока не можешь вспомнить. Но с твоим знанием связаны чувства. Ты уверена, что это грусть? Может, досада? Разочарование?
– Грусть. И может, гнев. Они как-то плохо сочетаются.
– Расскажи про ноутбук.
Она закрыла глаза.
– Большой. Пожалуй, с семнадцатидюймовым экраном.
– Что было на экране?
– Не уверена. Какая-то информация. Не знаю какая. Я на что-то показывала. Говорила кому-то, что надо пойти на сайт и ввести в форму расстояние в милях.
Они сидели молча несколько минут. Потом она повернулась к нему.