Терри быстро скользнула внутрь и погасила свет – ей требовалось время подумать в одиночестве. За стеной слышался его сердитый голос – он явно пересказывал кому-то события сегодняшнего вечера. Терри безуспешно старалась забыть жестокое лицо Леонида. Если эти люди пытались обмануть его, у него были все основания выгнать их вон. На его месте любой поступил бы так же. Однако она не могла унять дрожь. Такого жесткого, грозного Леонида она еще не знала, но не сомневалась – это была другая сторона его натуры, обращенная к врагам, к людям, которых он ненавидел.
Эта его сторона внушала страх.
Когда Леонид вернулся в спальню, Терри притворилась спящей.
Утром за завтраком Леонид снова был прежним: нежным, улыбчивым, как будто вчерашних событий не было в помине.
– Поехали погуляем, – предложил он.
Они решили отправиться в парк Победы, где проходила праздничная ярмарка. Терри обожала народные гулянья.
Несколько часов они веселились, как дети. Терри переполняла гордость за то, что только с ней Леонид позволял себе совершенно расслабиться.
– Не пора ли нам перекусить? – предложил он. – Давай присядем вон там.
Они сделали заказ, и Терри удовлетворенно вздохнула:
– Давно не получала такого удовольствия!
– Отлично. Потом мы… – Леонид замолчал, увидев кого-то.
– Что случилось?
– Ничего, я… сейчас вернусь.
Он торопливо поднялся и вышел в тот момент, когда официант на минуту отвлек Терри. Она безуспешно искала глазами Леонида, и вдруг он мелькнул за кустами. Терри пригляделась и в следующий момент ахнула от изумления. На дорожку вышла молодая женщина в сопровождении мужчины, который что-то горячо ей втолковывал. Это действительно был Леонид. Он ничего не видел и не слышал вокруг, поглощенный разговором, от которого, казалось, зависела его жизнь. Терри заметила, что женщина очень красива – брюнетка с темными выразительными глазами. Разговор явно переходил в ссору. Леонид схватил ее за руку, но она вырвалась, побежала и сразу скрылась за деревьями. Он погнался за ней.
Терри сидела в растерянности, не зная, что предпринять. Впрочем, у нее не было выбора. Могла ли она остаться на месте и ожидать возвращения Леонида в напрасной надежде, что он расскажет ей правду? Какая-то неудержимая сила заставила ее вскочить и броситься вслед. Довольно скоро она догнала их. Леонид удерживал женщину и что-то возбужденно доказывал ей. Деревья росли достаточно густо, позволяя Терри наблюдать всю сцену, оставаясь незамеченной. Ее поразило лицо Леонида с быстрой сменой эмоций: злости, горечи, страдания. Ни один мужчина не стал бы так смотреть на женщину, если бы она ничего не значила для него. Терри показалось, что в его голосе звучала мольба.
О чем бы он ни просил, женщина не соглашалась. Терри услышала ее отчаянный вопль "Нет, нет!". Леонид тоже перешел на крик: "Антонина!" В этот момент ей снова удалось вырваться и она бросилась бежать.
Терри в ужасе замерла, не веря глазам: спокойного, уравновешенного Леонида, больше всего в жизни ценившего хладнокровие, раздирали эмоции, которые он был не в силах сдерживать. Обуревавшие чувства делали его беспомощным перед женщиной. Он был в ее руках, но она не хотела его. Чего она знала о Леониде такого, что заставило ее спасаться бегством?
Терри понимала: он не должен застать ее здесь и не должен знать, чему она была свидетельницей. Она заставила себя вернуться в кафе и рухнула на стул, тяжело дыша. Наконец появился Леонид. Терри схватила путеводитель и углубилась в чтение, делая вид, что не замечает его.
– Нашла что-то интересное? – спросил он, усаживаясь рядом.
– А, что? Это ты? Куда пропал?
– Увидел делового партнера.
Прекрасная Антонина меньше всего походила на делового партнера, скорее на женщину, которая владела умом и сердцем Леонида.
– Удалось договориться об удачной сделке? – поинтересовалась Терри.
– Есть надежда, – заметил Леонид спокойным, ровным голосом, от которого ее бросило в дрожь.
Она была уверена, что с Леонидом случилось что-то ужасное, но он не посвятит ее в свою тайну.
– Отвези меня домой, пожалуйста. У меня разболелась голова.
– Конечно.
Он был любезен и предупредителен, но не стал подниматься в квартиру. Чутье подсказывало Терри, что, как и ей, ему необходимо побыть одному.
Глава 10
Царившая в квартире тишина давила на уши больнее, чем оглушительный грохот. Она, как вата, заполнила все пространство и мешала думать. Разум был бессилен против ужаса, свидетелем которого стала Терри.
Зачем Леонид пригласил ее в Россию? Его чувства к ней не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытывал к той женщине. К чему столько усилий, чтобы привезти ее сюда? Ответ пришел как раскат грома – он использовал ее. Леонид верил, что Терри может принести его матери минуты счастья, и ради этого был готов на любые уловки, включая притворную страсть.
Она вспоминала, как они лежали в объятиях друг друга, и его нежность трогала ее сердце больше, чем желание плоти. Леонид дал ей понять, что она завладела его сердцем, и для нее не было большего счастья на свете. Однако он всего лишь использовал ее.
Терри чуть не закричала от боли. Это не могло быть правдой. Радость, которую он ей дал, уверенность, что она нашла свое место в жизни, – она не позволила бы так обмануть себя. Терри тряхнула головой: нет, нет, нет! Она бросилась на кровать, но тут же вскочила: совсем недавно они занимались здесь любовью. Невыносимо!
Она должна покинуть это место, скрыться до того, как он вернется. Терри вытащила чемодан и начала бросать в него вещи, но через несколько минут остановилась. Она не может исчезнуть просто так. Им предстоит один последний разговор, после чего она уедет, и они больше никогда не увидятся. Терри поклялась, что забудет Леонида, хотя понимала бессмысленность клятвы – он останется в памяти и в сердце до конца ее дней.
Она прилегла, глядя в потолок невидящими глазами без надежды уснуть или заглушить душевную боль: каждый нерв дрожал от напряжения.
Терри услышала, как Леонид вошел в квартиру. Шаги замерли на минуту, и она знала, что он остановился у брошенного на полу чемодана. Наступил решающий момент: дальше нельзя откладывать объяснение. Она с усилием поднялась навстречу.
– Что случилось? – тревожно спросил он. – Зачем ты собираешь вещи?
– Уезжаю. Дожидалась тебя, чтобы попрощаться.
– Почему?
– Сам знаешь. Из-за Антонины.
Его судорожный вздох лишь подтвердил худшие опасения.
– Ты ничего о ней не знаешь, – сказал он с ледяным спокойствием.
– Ты любишь ее. Все стало понятно, когда я увидела вас вместе. Да, признаюсь, я проследила за вами. Твое лицо выдало тебя.
– Уверена, что можешь читать мое лицо?
– Ты умолял, она отказывалась. Такие, как ты, никогда не унизятся до мольбы, если речь не идет о жизни и смерти. Надеюсь, не будешь отрицать?
Леонид побледнел как полотно.
– Нет, не буду. Но это совсем не то, о чем ты думаешь. – Он посмотрел на Терри с горечью. – Тебе кажется, ты все знаешь и у тебя есть право судить меня. Решила сбежать, не объяснившись?
– Так лучше для нас обоих.
– Я не отпущу тебя.
– Леонид, ты не сможешь остановить меня.
Не говоря ни слова, он шагнул к двери, повернул в замке ключ и встал, загородив ей дорогу:
– Думаешь, не смогу?
– Будешь удерживать меня против желания, как пленницу?
Судя по выражению лица, именно так он собирался поступить – подчинить ее своей воле любой ценой.
– Ты останешься здесь, пока не выслушаешь меня, – заявил Леонид. – Если, узнав правду, ты решишь уехать, не буду препятствовать. Мне казалось, в отличие от других женщин, ты добра, способна на сострадание, готова прийти на помощь тому, кто нуждается в тебе. Возможно, я ошибался, и в таком случае мы расстанемся и забудем друг друга.
В голосе Леонида звучала такая решимость, что сердце Терри дрогнуло. Злость, владевшая ею минуту назад, начала улетучиваться.
– Хорошо, – нехотя согласилась она. – Выслушаю тебя, хотя не думаю… не чувствую, что мы можем оставаться вместе. Учти, я видела вас вдвоем, видела страсть на твоем лице. Ты любишь ее.
– Нет, и никогда не любил. Лучше бы мне испытать это чувство, но я избегал привязанности и, как дурак, радовался, что мне это удавалось.
– Избегал любви?
– Да. С детства я видел, какую опасность она таит. Умные люди не попадают в эту ловушку, потому что рано или поздно любовь заканчивается предательством.
– Не всегда.
– Согласен. Бывают исключения, но большинство из нас сталкиваются с этим и усваивают горький урок. Лучше не доверять никому свое сердце, чем быть отвергнутым.
– Но если нет доверия… – Терри подыскивала слова, – разве не увеличивается риск…
– Что от тебя отвернутся? Ты права. Поэтому я одинок в жизни. Мне некого винить, кроме самого себя.
Леонид отвернулся и шагнул к окну, глядя в мрак ночи. Терри показалось, что безмолвная темнота окружает, душит, отравляет его. Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до Леонида, но инстинкт подсказывал, что еще не время.
Казалось, искренний, щедрый, открытый для мира и для нее мужчина, которого она узнала, ушел навсегда, но он все еще здесь и пытается побороть готовые сломить его несчастья, просто ему нужна помощь.
Терри подошла сзади и обняла, положив голову на его плечо.
– Ты ошибаешься, – тихо сказала она. – В том, что случилось, нет твоей вины. Я попробую объяснить. Мы бессильны против обстоятельств, но ты не готов смириться с этим, потому что слишком многое в жизни привык контролировать. Тебе кажется, ты выстроил надежную защиту, но это не так.
В хмурой задумчивости Леонид повернулся к ней:
– Разве мужчина не должен защищаться?
– Не всегда и не от всего. Иногда тяжелая броня делает человека слабым.
– Это относится ко мне?
– Знаешь, еще до того, как мы встретились, один человек предупредил, чтобы я держалась от тебя подальше – ты слишком жесток.
– Напрасно ты не послушалась совета, – мрачно усмехнулся Леонид.
– Я встречала людей покруче тебя.
– Почему мне так легко поверить в это?
– Может, ты начал лучше понимать меня, а я тебя? Беда в том, что ты возомнил себя хозяином жизни и, что бы ни случилось, берешь всю ответственность на себя. Это ошибка.
– Он так говорил мне, – пробормотал Леонид, глядя вдаль на что-то, видимое только ему.
– Кто? Амос?
– Нет, Дмитрий Царев, которого я считал отцом до десятилетнего возраста. Я обожал его, а он любил меня.
– Знаю. Видела вас вдвоем на фотографиях.
– Мама хотела избавиться от тех, на которых он изображен, но мне удалось ее отговорить. Думаю, она так и не поняла, как много он значил для меня.
– Это отражалось на его лице, – вспомнила она, – и на твоем.
– Он часто говорил, что ни один отец так не гордится своим сыном. Но Амос вернулся в Россию, Дмитрий узнал правду и возненавидел нас.
– А тебя за что? – не поверила ушам Терри. – Как он мог?
– Он отдал мне сердце, а когда узнал, что я не его сын, то взбесился. Я умолял сказать, в чем моя вина, но он называл меня чужим, приблудным и отталкивал, когда я пытался обнять его.
Терри пробормотала ругательство, и Леонид удивленно поднял глаза.
– Пусть горит в аду, – не могла остановиться Терри. – Выместить злобу на невинном ребенке. Черт бы его побрал!
– Он умер два года назад. Мы с ним не виделись – он вышвырнул нас из дома и из своей жизни. Я пытался писать ему в надежде, что он ответит.
– А он?
– Только однажды он прислал обратно мое письмо, разорванное на кусочки, с запиской: "Ты мне не сын".
– Мерзавец! – воскликнула Терри. – Что было потом?
– Амос дал денег и умыл руки – считал, этого достаточно. Мама пыталась внушить, что он мой настоящий отец, но его никогда не было рядом. Мне нужен был Дмитрий, но он отверг меня.
– Тешил уязвленное самолюбие за счет ребенка. Он понимал, как это отразится на тебе?
– Ему было безразлично.
– Ты говорил, он любил тебя.
– Только как своего сына. Когда узнал правду, я перестал существовать для него.
– Он думал только о себе, так удобнее. А ты замкнулся.
– Тогда впервые я начал бояться чувств, – согласился Леонид.
– А что же Антонина? Разве ты не любил ее?
– Она мне нравилась, и мы были вместе некоторое время, но что-то мешало мне сделать решительный шаг. Было ощущение, что чего-то не хватает. Внутренний голос твердил: нельзя спешить. Антонина все время приставала ко мне, добиваясь признания. Мне нечем гордиться: однажды я вспылил, она убежала в обиде. На следующий день я позвонил, чтобы извиниться, но телефон не отвечал. Я искал ее, но она исчезла. Несколько недель спустя я случайно встретил ее и узнал, что она собирается замуж за другого человека. Она была беременна.
– Беременна? Хочешь сказать…
– Да. Это был мой ребенок.
– Она ничего не сказала тебе?
– Я спросил: почему? Я бы женился на ней, если бы знал. Антонина ответила, что хотела моей любви и ей не нужен брак только ради ребенка. Она предпочла уйти. Ей повезло встретить мужчину, который полюбил ее. Я умолял отменить свадьбу и выйти замуж за меня. Чувства, проснувшиеся во мне при известии, что я стану отцом, потрясающи. Какое право она имела лишать меня ребенка? Антонина была непреклонна: по ее словам, она не желала связывать жизнь с человеком без сердца. Я тайно проник на свадьбу и наблюдал за ними. Тогда мне казалось, я потерял что-то бесценное, что-то, способное придать новый смысл моей жизни. Но я не винил Антонину, ведь я сам предал ее.
– Ты снова вернулся к тому, о чем я говорила, – запротестовала Терри. – Взял всю вину на себя.
– Разве я не прав?
– В какой-то степени, но не во всем. Ты был растерян, сомневался, но это не грех. За свою ошибку ты заплатил очень дорогую цену, более высокую, чем большинство людей.
– Вероятно, мои ошибки серьезнее, чем у других.
– Не говори так, даже не позволяй себе так думать. Леонид улыбнулся:
– Кажется, я не единственный, кто привык командовать.
– Ты впервые увидел Антонину с тех пор?
– Нет. Я немного знал Федора, ее мужа. Мне удалось завязать с ним деловые отношения и под разными предлогами время от времени бывать у них дома.
– Он знает, что ты отец ребенка?
– Нет, по иронии судьбы я оказался в той же роли, что и Амос, с той лишь разницей, что готов был жениться на Антонине. Пусть без любви, но мне хотелось иметь семью, которой у меня не было. В общем, мне пришлось наблюдать, как Олега воспитывает другой человек. Как-то я встретил Антонину с сыном в парке. Мы весело болтали, обменивались с Олегом шутками – все было замечательно. Вдруг появился Федор. Олег бросился к нему с криком "папа!" и повис на шее. Они обняли друг друга, как полагается отцу и сыну.
– Представляю, как тебе было тяжело.
– Ты права. Я догадывался, чем все кончится. Антонина запретила мне видеться с Олегом: он становился слишком похож на меня, и Федор мог догадаться, что он не родной отец. – Леонид уронил голову на грудь и застонал. – Она права. Если Федор узнает правду, он может отвергнуть Олега, как Дмитрий отверг меня. Я прошел через это и не желаю, чтобы мой сын страдал. Все, что я просил у Антонины, – это увидеться с Олегом только один, последний раз, чтобы попрощаться. Конечно, я не скажу ему истинной причины, но что-нибудь придумаю. После этого я готов навсегда оставить их в покое. Она не желает даже слышать об этом. Я получил категорический отказ.
– Иди ко мне, – прошептала Терри, обнимая его и крепко прижимая к себе. Она была готова рыдать от жалости.
– Ты не уедешь?
– Нет, если ты не захочешь.
– Я не могу расстаться с тобой, – выдохнул Леонид. – Не оставляй меня.
– Я останусь.
– Но ты не веришь мне, правда?
– Думаю, ты совершенно запутался… во всем. Любовь обернулась для Леонида разочарованием.
Человек, которого он считал отцом, жестоко отомстил ему, а настоящий отец был далеко. Леонид волей судьбы лишился собственного сына. Он научился не поддаваться чувствам, потому что привязанность, как показала жизнь, заканчивается предательством. Теперь он боялся, что Терри тоже бросит его.
– Я останусь здесь, – твердо сказала она, – желаешь ты этого или нет. Если я не нужна тебе, пеняй на себя, потому что я с тобой навсегда.
Леонид уставился на нее:
– Ты понимаешь, что говоришь?
– Вполне. Я хочу сказать, что принадлежу тебе, и, если не возражаешь, перееду сюда. В противном случае устроюсь на лестничной площадке перед твоей дверью, пока ты не поймешь, что не избавишься от меня.
– Не обещай, если не сможешь исполнить, – попросил Леонид с волнением.
– Готова повторить: я принадлежу тебе.
– И согласна выйти за меня замуж?
– Да, если ты этого хочешь.
– Неужели ты сомневаешься? Мое самое большое желание, чтобы ты была рядом днем и ночью. Но я хочу большего: мне надо быть уверенным, что ты будешь со мной всегда, до конца моих или твоих дней.
– Обещаю.
Леонид взял в ладони ее лицо:
– Знаешь, ты единственный человек на земле, обещанию которого я готов поверить.
Терри кивнула. У нее не было сомнений, что Леонид не только тянулся к ней всем сердцем, но чувствовал, что она единственная, на кого он мог опереться.
– Пока ты со мной – мир прекрасен. Но если я когда-нибудь потеряю тебя…
– Никогда, – поклялась она. – Никогда.
– А я всегда буду рядом. Мое сердце принадлежит тебе – делай с ним, что хочешь. Мне больше никто не нужен. Выходи за меня замуж скорее.
– Кажется, ты мне не очень доверяешь, – улыбнулась Терри.
– Скорее, не доверяю коварной судьбе, готовой разлучить нас. У меня предчувствие, что она сделает попытку, но я не позволю.
– Будем бороться вместе, – заверила Терри.
Леонид поцеловал ее:
– Мама будет счастлива. Едем. Надо сообщить ей.
– Конечно. Сегодня есть самолет? Ближайший рейс отправлялся через два часа. По дороге в аэропорт Леонид позвонил Вареньке:
– Мама, мы летим к тебе. Увидимся вечером. У нас прекрасные новости, какие – расскажем при встрече. Жди нас. Пока.
Он посмотрел на Терри. Она никогда не видела такого безграничного счастья, сиявшего в глазах мужчины. Ее сердце подпрыгнуло от радости – ведь причиной была она.
Ничто не предвещало трагедии.